Павла готовилась к смерти. В граненый стакан были щедро засыпаны средство для травли насекомых, крысиный яд и несколько пакетиков димедрола.
На столе перед ней лежал уже давно недействующий партбилет, фотография воспитательницы тети Нины из ее детского дома, а также заложенный газетой томик Твардовского, второй том книги История конструкций самолетов Шаврова и тоненькая брошюрка партийного устава. Жить Павле было уже незачем.
Да и жизнь ли это была? До самого последнего дня Павла не жила, она боролась, причем последние лет десять боролась в гордом одиночестве.
В одиночку она ходила вечерами с красной повязкой ДНД на рукаве. Порой она возвращалась с синяком под глазом или разбитым носом. Трижды ей удавалось задерживать хулиганов, и отводить их в милицию. Один раз она даже помогала тушить пожар. Очень редко ей жали руки "за активную гражданскую позицию", и даже обещали представить ее к награде. Но дни проходили за днями, и о ней никто так и не вспоминал.
И, все так же в одиночку, Павла писала жалобы и ходила ругаться с бюрократами. А в дни праздников, оставшихся стране на память от разваленного Союза, Павла доставала сшитый своими руками алый флаг и шла к метро. Недалеко от нее стояли пикеты КПРФ и других наследников партии. Павла не подходила к ним. Для нее это были предатели и приспособленцы. Нет, она не ругалась с ними. Один раз она даже спасала какую-то еще более старую активистку-коммунистку от хулиганья, но при всех попытках сближения, осуществляемых иными краснофлаговцами, стойко продолжала свой бойкот.
Павле было чем гордиться в жизни. За свои почти полвека она побывала и парторгом цеха, и чуть ранее комсоргом завода, а еще ранее председателем пионерской дружины детского дома. В стоящей на шкафу, большой коробке из под телевизора она хранила сотни почетных грамот и вымпелов. Но Павла была не только активисткой, она имела специальности.
За двадцать три года работы на Заводе "Красный молот", она прошла долгий трудовой путь. Была фрезеровщицей, наладчицей станков, электриком и сварщицей. Сварщицей успела подняться до 6-го разряда, пока не заболели глаза, потом работала в сборочном цеху и на участке термической обработки. Перед самой перестройкой Павла уже несколько лет руководила бригадой сборщиков газотурбинных двигателей, и постоянно добивалась рекордной выработки. Потом ненадолго стала вторым мастером сборочного цеха. Ее знали все на заводе, то она как угорелая гоняла по заводу на погрузчике, то стучала кувалдой по не встающей на место детали, то подменяла заболевшего крановщика. Какую бы задачу не ставила перед ней жизнь, Павла не отступала. Сдаваться она не умела. И вот, сейчас, когда от завода осталось лишь его жалкое подобие, а здания цехов сдавались в аренду под склады и фитнес-центр, никому не нужная уже "заводская легенда" осталась уборщицей на своем родном предприятии. Заводчане всегда уважали Павлу и побаивались. Своим громким голосом она бывало ставила на место даже зарвавшихся зам.директоров. Четыре раза ее пытались уволить с завода, но Павла доходила даже до Губернатора. И на заводе знали, если уж она где-то увидела несправедливость, то остановить ее пылкий напор практически невозможно. После нескольких звонков сверху Павлу перестали трогать.
Но вот, кончился и этот этап ее жизни. Очередной доктор, отобрал последние надежды произнеся страшное слово - рак. Хороший оказался доктор, не стал ее успокаивать и обнадеживать. Он просто посоветовал ехать в деревню где много свежего воздуха, в церковь предложил сходить. Павла знала, что остались считанные недели, но продолжала по вечерам дежурить по району. Вчера ей удалось даже спасти какого-то мужика от, бьющей беднягу смертным боем, его собственной жены. Однако придя домой она поняла, что не хочет больше жить. Бывшая районная знаменитость достала свои значки и грамоты, и разложив их на односпальной кровати, долго их разглядывала.
Павла вспоминала, как она единственная из класса получила золотой значок ГТО. И как изо всей школы-интерната стала единственной спортсменкой-разрядницей. Ей все давалось легко. Училась на одни пятерки. В средних классах школы-интерната она получила свой первый юношеский разряд по самбо. Когда здоровый дядька вручал ей корочки самбистки перворазрядницы, то улыбаясь спросил, что это за имя для девочки Павла? Она не смутившись поведала, как по словам директора детского дома, отдававший ее военный, передал вместе с ней записку "назовите Павлом". Потом, она метко стреляла в стрелковой секции, и даже получила приз на областных соревнованиях. В пионерских лагерях Павла стала неоднократным призером соревнований по туризму и ориентированию. В аэроклубе ДОСААФ ей прочили великое будущее. Отличные навыки пилотирования ЯК-18, продемонстрированные ею после налета всего в шестьдесят часов, и девятнадцать прыжков на трех типах парашютов, казалось бы давали великолепный шанс не расставаться с авиацией долгие годы. Но приговор медицины уже тогда оказался неумолим - порок сердца.
Павла стойко перенесла этот удар судьбы. Она не плакала, хотя ей очень хотелось. Полгода она ходила по врачам, ждала, и обслуживала самолеты на земле "подай-принеси, залей-слей, запусти-выключи". Когда надежда на разрешение летать окончательно иссякла, ушла работать на завод. Через год пошла на вечернее в машиностроительный техникум. Оставались другие надежды, но жизнь раз за разом развенчивала и их. Павла как и прежде стойко переносила все удары судьбы. Развал СССР, акционирование завода, разбазаривание заводского имущества и собственное разжалование из мастера в уборщицы. Ее дух всегда был сильнее свалившихся ей на голову бед, но сегодня она поняла, что ее борьба, наверное, заканчивается.
Смерти и боли Павла не боялась. Может быть поэтому ни один мужчина так и не смог взять ее за себя замуж. Наверное они просто боялись жить рядом с такой сильной женщиной. Именно ее сила духа, привлекала к ней людей и она же их отталкивала. За ней шли, когда цель была хоть и трудна, но понятна. И она умудрялась выполнять даже самые трудные задачи, а вот ласковой и желанной быть не умела.
Как-то раз, году в 93-м Павла осталась ночевать у такой же одинокой подружки. Та работала табельщицей в бухгалтерии завода, и была лет на восемь моложе. Загулявший в пятницу вечером девичник уже разбрелся по домам, и лишь две замотанные жизнью одинокие женщины остались сидеть за столом. Они пели песни своей комсомольской юности, и плакали друг-дружке в плечо о своей тяжелой судьбе. Такое поведение было совсем непохоже на Павлу, но щедро принятый алкоголь расслабил волевые тиски стального характера. И вот, уже укладываясь спать на полуторном диване, Павла вдруг почувствовала странное. Томара, продолжая плакать и жалуясь на судьбу, как-то странно целовала ее лицо, а руки ее сначала гладившие спину Павлы, потихоньку смещались к ногам. Губы пьяно целующие ее щеки стали вдруг спускаться к шее и ниже. Павла почувствовала жаркое дыхание подруги, и немедленно протрезвела. В ужасе она вскочила с простыни, и с трудом напялив свою одежду резко выскочила в коридор, а оттуда на лестницу. В след себе она услышала сдавленные рыдания Томары. С этого момента подруги больше никогда не разговаривали. Павле было стыдно. Стыдно за то, в чем она боялась признаться себе. Ей оказалось приятным чувствовать прикосновение другой женщины, но смириться с этим срамом Павла не могла. Павла вообще стала избегать посиделок и девичников.
Оглядываясь назад, Павла ни о чем не жалела. Будь она мягче с мужчинами, может быть была бы семья, дети. Увы, она знала, что не смогла бы так жить, без прямоты в общении и без борьбы. И вот, пришла тоска. Старая дева. Ненужный никому, уставший от жизни человек. Сначала она хотела даже прикрикнуть на себя, за то, что распустила нюни, но глянув в зеркало, Павла поняла, что ей просто надоело ждать.
Стакан был быстро опустошен, и Павла укрывшись одеялом легла на свое одинокое ложе. В теле была пульсирующая боль, а перед глазами все стало медленно расплываться. На столе скрипел проигрыватель.
"Городок провинциальный летняя жара. На площадке танцевальной музыка с утра. Риорита Риорита вертится фокстрот. На площадке танцевальной сорок первый год...".
Павла слушала знакомые слова песни. Ей нестерпимо захотелось сейчас умереть не так. Совсем не так! Не в постели под звуки заезженной пластинки, а в настоящем бою. Ей хотелось ненавидеть, чувствовать режущую боль, яростно схватившись с врагом. Взглянуть в глаза тем, кто отберет у нее ее жизнь. И еще захватить несколько из них с собой в небытие. Музыка играла, а темнота уже густела в ее глазах...
Сквозь дрему Павла услышала женский голос.
- Ах! Павлик! Павлуша! Еще, еще! Глубже, счастье мое! Еще! Даааа! Аааа!
Павле было хорошо. Так хорошо, как ей не было никогда в жизни.
- Пашенька даваааай! Паааашенька сильнеееей!!! Ааааоооооууууууыыыыы! Оооох!
В этот момент Павла почувствовала восторг и сладкую боль. Успев приоткрыть веки, она на мгновение увидела расширенные глаза какой-то женщины, тянущей к ней свои губы. Почувствовала губами жгучий поцелуй этих губ, и потеряла сознание.
Проснувшись, Павла повернулась на кровати. Кровать жалобно скрипнула пружинами. В комнате был полумрак. Павла удивленно подняла голову и увидела металлическую спинку с железными шариками. Это была не ее кровать! Она быстро вскочила. Кровать находилась необычно низко для ее глаз. Павла протянула руки, трогая спинку, и испуганно охнула. Руки! Широкие мозолистые лапы с набитыми на другой стороне костяшками. Руки были чьи угодно, но не ее! Рядом стоял стул. На нем висела странная военная форма с голубыми авиационными петлицами, на которых матово мерцало по три красных эмалевых кубика. Павла быстро оглядела комнату, и увидев в углу зеркало, опрометью бросилась к нему.
- Нееет!!!
Из рамы на нее смотрел испуганный взгляд симпатичного молодого парня, стриженного ежиком, одетого в какую-то белую рубашку с открытой шеей. Быстро скользнув взглядом вниз Павла увидела огромные босые ноги, торчащие из таких же белых штанов с завязками. Ширинка штанов подозрительно топорщилась. Павла в ужасе запустила руку в ширинку и издала громоподобный вой.
- Ааааа! Что же этоооо?! За чтооооо!!!
Из ширинки выпало наружу то, чего там у женщины не должно было быть по определению. Всегда стойко встречающая свои беды женщина, впервые в жизни страстно захотела помолиться, чтобы оказаться умирающей от рака в своей квартире, или пусть даже умереть прямо тут на месте, только умереть самой собой - Павлой. Невысказанная мольба так и не была никем услышана.
Павла рванулась к увиденному ею командирскому ремню с кобурой, мирно висящему на стуле. Рывком открыв кобуру, она выхватила лежащий там пистолет. Им оказался знакомый ей по стрелковой секции ТТ. Резко сняв оружие с предохранителя, она приставила ствол к голове и нажала на спуск...
Курок сухо щелкнул. В отчаянии Павла выщелкнула магазин. Тот был пуст. Она торопясь вытряхнула на пол кобуру из которой выпал еще один пустой магазин. Павла села на кровать, и горько зарыдала.
Впрочем, плакать она совсем не умела, поэтому спустя минуту, она утерла глаза рукавом, и уже чуть более спокойно осмотрелась. Сняв со спинки стула командирский китель, Павла открыла карманы, нашарила полевую сумку и высыпала все вещи на кровать. Перед ней на кровати лежало командирское удостоверение, несколько странных денежных купюр, пачка каких-то документов, узкая картонная папка с бумагами, и фотокарточка смутно знакомой женщины. Она вздрогнула узнав, виденное во сне лицо. Щеки Павлы запылали, когда она вспомнила слова и звуки, издаваемые этой женщиной. Перевернув фотокарточку она прочла. "Пашеньке от Симы, 1 мая 1939 года". Голова у Павлы слегка заболела. Открыв удостоверение, Павла нервно прочитала "Колун Павел Владимирович, дата рождения 01 мая 1917 года - Старший лейтенант ВВС РККА". С черно-белой фотокарточки на нее глядело спокойное волевое лицо человека, недавно виденного ею в зеркале.
Удостоверение выглядело почти новым, ни малейшего следа замусолености, просто один угол немного помят. Дата выдачи документа была 30 ноября 1938 года. Павла задумалась. Последний раз она читала фантастику очень давно. Сюжет "Машины времени" Уэллса она помнила смутно, но понять, что она оказалась в чужом теле летчика из прошлого ей оказалось не слишком сложно. Напрягая память она вспомнила, что форма без погон использовалась в Красной армии вроде бы до 1943 года.
Внезапно её обожгла мысль - "Война! Скоро война начнется!". В этот момент за дверью раздались чьи-то шаги и громкие голоса. Павла испуганно съежилась. Ей показалось, что сейчас ворвутся вооруженные люди и арестуют ее. Звук упавшей кухонной утвари перекрыла длинная матерная тирада, и тишина снова вернулась. Павла собралась с духом, и стала перебирать остальные вещи военного. Сложенная вчетверо бумага оказалась отпускным удостоверением на то же имя. Срок отпуска был указан 10 суток, с 20 по 29 мая 1939 года. Павла судорожно оглядела комнату в поисках календаря, тот оказался у нее за спиной над постелью. На отрывном календаре значилось 23 мая 1939 года. Павле стало ясно, что теперь ей придется жить мужчиной. Она тяжело вздохнула, и снова чуть было не заплакала. В этот момент в дверь вежливо, но настойчиво постучали.
***
Только сейчас Павла расслышала приглушенный звук дверного звонка, похожий на трещание старинных телефонных аппаратов. Стук в дверь повторился, послышалась какая-то возня. Из-за двери в комнату жеманный женский голос, с заигрывающими интонациями проворковал.
- Павел Владимирович, вставайте! К вам тут гости пожаловали!
Несостоявшуюся самоубийцу настиг ужас. Примерно полторы секунды она сидела с открытым ртом словно ударенная пыльным мешком по голове. Потом опрометью будто в свадебное платье нырнула в лежащий на кровати китель. Почувствовав, что одевает его задом наперед, с сопением провернулась в нем штопором. На ходу застегивая пуговицы рукавов, уже хотела кинуться к дверям, как вовремя увидела свои новые босые ноги в кальсонах. Ругнувшись в уме на собственную глупость, она прыжком завалилась на жалобно скрипнувшую кровать, и рывком всунула ноги в темно-синие комсоставовские галифе, негнущимися пальцами застегнула ширинку.
Звук, захлопнувшейся входной двери добавил Павле ускорения. Прямо так, без носок путешественница во времени впрыгнула в высокие сапоги. К счастью, ежегодные поездки в колхоз на рубку капусты приучили Павлу быстро одевать керзачи любой степени убитости. А тут, вместо ободранной до белизны резино-брезентовой гармошки, были красивые блестящие сапоги из настоящей кожи. Уже на ходу застегивая ремень портупеи, и путаясь в перекидывании лямки через плечо, Павла устремилась к двери в комнату. Поравнявшись с зеркалом, она мельком оглядев себя, споро застегнула ворот, и, как в каком-нибудь старом военном фильме, согнала себе за спину собравшиеся вокруг ремня складки. Глядя на свое отражение, Павла почувствовала себя шпионкой.
Вероятно, за эту последнюю минуту, она успела поставить рекорд одевания незнакомой военной формы, никогда ранее не делавшим этого гражданским лицом. Из коридора послышался сначала невнятный бубнеж нескольких человек, потом негромкий звук вытираемых о коврик сапог. Когда эти звуки стихли, послышался чей-то озорной веселый бас.
- Ну, ведите хозяюшка! Как вас по батюшке? Агрипина Михайловна? Очень приятно! А меня Сергей Васильевич. Можете просто по имени звать. Мы с Павлом полгода вместе, к крылу крыло, летали. Вот так то. Сюда идти? И, где тут, у нас гроза всех японских самураев обитается? Паша! Детинушка! Где ты, выйди покажись?!
Павла резко выдохнула, стряхивая с лица испуг. 'Шпионке' вдруг стало стыдно за свой глупый страх. 'Подумаешь предвоенное время, подумаешь, можно погибнуть на фронтах или в лагере сгнить, все лучше будет, чем старухой от рака загибаться'. Она встряхнулась, и представила себя на партсобрании цеха, отбивающейся от провокационных реплик, такие сцены всегда добавляли ей силы бороться. Чтобы настроиться на встречу с незнакомым человеком, бывшая активистка даже придумала себе, что там за дверью увидит самого маршала Ворошилова, одетого в бурку, и сидящего верхом на коне, с шашкой в руке.
Представленная ею картина, заставила улыбнуться. Маршалу пришлось бы сильно нагибать голову, чтобы проехать под низкими, едва двухметровыми потолками, а через дверь в комнату конным он бы точно не въехал. Зато уж Ворошилова Павла бы точно узнала. Историю страны Павла помнила в целом неплохо, правда все ее интересы лежали в основном в авиационной плоскости. Ожидая вторжения, она распахнула дверь, отступив на шаг.
Из полумрака прихожей, в слегка уже обжитую ею полчаса назад комнату, ворвался медведеобразный молодой мужик, и кинулся в атаку. Павла успела заметить, только улыбку до ушей под пегими гитлеровскими усиками, и горизонтально расположенный большой прямоугольник в голубых авиационных петлицах. Через секунду ее уже стиснули медвежьи тиски радостных мужских объятий.
'Сергей Васильевич, капитан, про самураев что-то говорил. Сейчас май 1939, значит воевал он скорее всего в 1938 году. Халхин Гол отпадает значит, наверное, с Хасана знакомы. Парень этот, старше Павла по званию и лет на пять по возрасту, но судя по обращению довольно близкий друг, возможно его бывший командир...', успела отметить в уме жертва объятий, прежде чем ее дыхание перехватило. Не привыкшей к таким нежностям Павле, сперва даже захотелось резко вырваться. Но благоразумие уже вернулось к ней, теперь она была почти спокойна, и решила просто во всем "зеркалить" манеру поведения этого пришельца. Вместо попытки вырваться из тисков, она сама сильно по-самбистски сжала грудную клетку гостя, да так что тот крякнул, и со вздохом выпустил ее.
- Ну и силен же ты, Павка! Не потерял еще лось борцовской сноровки, как я погляжу.
- И ты Серега, тот еще медведь! Так схватил меня! Думал, все, задушишь.
- Тебя? Такого бугая задушишь. Сам мне чуть ребра не сломал! Ну ка, дай ка я на тебя силача гляну. Как есть щеголь столичный. Ну здорово паря! - И гость хищно схватил руку Павлы своей лопатообразной лапищей.
- Здорово, командир! Правда, мы и поздоровей видали! И, ну совсем не боялись. - Павла улыбнулась.
- Ах, вот, ты как со своим бывшим комзвена теперь? Ну и нахал, из тебя вырос, Пашка!
Павла в уме отметила 'Так-так, стало быть это мой бывший командир звена, эх кто бы еще рассказал, где служили то. А ну как вопросами засыплет?'.
- Готов получить очередное взыскание, товарищ капитан!
- Ладно-ладно, черт языкастый. Слушай лейтенант...
- СтАрший лейтенант, Сергей Васильевич.
- Не, ну вот ведь засранец! Я его нахала учил, а он, змий... Точно, испортили тебя тут в Харькове. Ну, гляди у меня! - Капитан погрозил пальцем, и сделал страшную рожу, но было видно, что он шутит.
- Гляди, вот выпрошу у начальства, чтобы тебя ко мне в эскадрилью на перевоспитание отправили. А? Дрожишь от ужаса, салага?!!
- Со всем моим удовольствием, Серег. Так и летал бы с тобой, до самой смерти.
- Ну, то-то же, злыдень. Нееет, перерос ты уже ведомого. Правильно тебе старлея за Китай дали. И помирать нам пока с тобой рановато. А? Отсюда вывод... Слушай старшой! А не отметить ли нам это событие? Только не тут, в ресторан слетаем. Живо собирайся, давай и 'От винта!'.
В уме потенциальной шпионки прошелестело 'Значит, и Павел и этот Сергей вместе в Китае воевали недавно, а сейчас мы с ним судя по всему в Харькове. Только, вот, орденов, что у одного, что у другого не наблюдается, одни значки, видать не слишком много сбитых у них. Ладно, Сергей, мужик вроде с юмором, посидим с ним, надо будет его раскрутить на краткий пересказ биографии Павла...'.
- Давай капитан! Только ресторан в этот раз ты выбирать будешь...
- Чего так?
- А если потом голова болеть будет, значит винить тебе будет некого.
- Запомнил, все-таки, мою нотацию, за ту рисовую водку, мерзавец! Ладно-ладно, так и быть, сегодня я выбираю!
- Тогда подожди меня минуту, и пойдем.
Павла быстро переобула сапоги, надев на свои огромные ласты толстые носки. Сгребла с постели свои документы, убрала их в нагрудные карманы, деньги сунула в карман галифе, а пистолет с запасной обоймой спрятала в кобуру. Павла ловкими движениями быстро заправила кровать, и снова оправила складки мундира.
- Я готова...- Павла аж поперхнулась в душе, но в испуганном мозгу видно уже включился ее природный детдомовский юмор, не раз спасавший ее в разговорах с мужиками. И через пару секунд она с улыбкой продолжила - сказала Василиса Премудрая Змею Горынычу.
- Пошли, острослов хренов. - хмыкнул капитан.
'Фуууух, чуть не прокололась, шпионка несчастная. Твою ж дивизию! Все, надо отвыкать думать как женщина...'.
***
Клоунада продолжалась. Выйдя в коридор, Павла поздоровалась с хозяйкой, и своим красивым баритоном поблагодарила ее за побудку. Молодая шпионка нарочно потянула время в коридоре, допрашивая главную аборигенку квартиры, кроме имени отчества которой она ничего не знала. Даже дала Агрипине Михайловне тридцатку своих денег на продукты, типа наш утренний гость, возможно, еще вернется, а может и заночует.
Павле было просто необходимо узнать, как можно больше. Кто сегодня из жильцов будет в квартире, с кем из них она может столкнуться здесь в районе обеда, работает ли душ ('нет горячей воды, ну, ничего'), какой у квартиры номер телефона ('а то я позабыл') и т.д. и т.п. Внешне праздные вопросы с невидимой силою обогащали знания Павлы о своих нынешних соседях. И жертва иновременного катаклизма впитывала эту информацию, как пресноводная губка подводный корм. А все потому, что хотя Павла и опасалась выходить из квартиры в неизвестный мир, но обладая от природы системным мышлением, отлично понимала - отсидеться в этой миникрепости ей не удастся. Нужно было врастать в текущее время и соответствующее ему общество победившего пролетариата. А для этого ей требовалось стремительно привыкать общаться с местными людьми. Вот на это и решено было посвятить сегодняшний день.
Ну, что же цель была ясна, бороться Павле теперь предстояло со своим склерозом за стремительное освоение культурных обычаев и традиций эпохи. А уж бороться то с новыми неизведанными проблемами Павла как-никак умела. Под незаметное сканирование Павлой номера квартиры, дворовых ориентиров, и номеров домов и названий улицы, Капитан Сергей, наконец, вытащил заболтавшегося друга на тротуар, и проложил курс до следующего пункта маршрута. При этом Сергей и сам болтал без умолку, рассказывая по пути про общих с Пашей знакомых. Грея уши, Павла узнавала, кто из них в каком городе служит, да кого повысили, а кто недавно в аварии разбился. Она старалась по возможности поддакивать в тему, иногда сокрушенно, а иногда включая юмор, и при этом внимательно осматриваясь вокруг. Наконец, после недолгой поездки на трамвае, товарищи красные командиры высадились на Сумской улице перед зданием ресторана 'Театральный'.
- Вот, Паша, куда надо ходить, чтобы здоровье сохранить. Здесь все самое лучшее, тебе ли не знать лучший ресторан Харькова? - выдал капитан, заходя в зал, где какой-то джаз-бэнд уже наяривал негритянскую классику.
- Этот то и я знаю. А вот где бы без шума посидеть, в уюте и покое?
- Да ладно тебе придираться. Ты, что, сегодня не с той ноги встал? Или, может, тебя вчера на свидании в землю вогнали? - Глядя в смеющиеся глаза боевого товарища, Павла живо вспомнила ночные ощущения, и, улыбнувшись, экспромтом отбрила подколку.
- Хочешь, с тобой поделюсь, а то замаялся успевать всюду?
- Вот ведь, змий! Да, тебя всегда девчонки впереди нас с ребятами отмечали. Сколько ты у нас с Васькой девчонок отбил, а? Дон Жуан хренов! Эх, стукнуть бы тебя за это, но тут нельзя - культурное заведение все-таки.
- Да брось ты, Васильич. Я тебе завсегда лучшую добычу уступал. Разве нет?
Командиров уже усадили за столик, во втором ряду от эстрады, и приняли заказ.
- Того сбитого над Кантоном, ты мне действительно уступил. И на Машу мою не претендовал, это да. А американскую журналистку, кто с мероприятия утащил тогда?
- Ну, кто-то же должен был качественно представить за границей советскую державу. Языки опять же знать надо.
- Вот за твой язык, тебе всегда и доставалось.
Официант ловко расставил блюда на столе, разлил по рюмкам кристально чистый напиток и испарился.
- И скажи, ты мне, Паша. Ну, зачем ты тогда с американцами раза три пьянствовал. Что одного раза тебе мало было. Я то, ведь тебя всегда прикрывал, а вот слухи остались.
Сергей отправил рюмку в полет до узкой щеточки своих усов, и, крякнув, продолжил.
- Ты думаешь, почему нам всем ордена зажали? А?
Павла поскребла подбородок, обдумывая ответ, но капитан продолжил сам.
- На, считай. Наше звено завалило только над Кантоном пять самолетов.
- Пять?
- Ну если того не считать, которого ты без свидетелей в воду загнал. Итого, у меня грешного - один личносбитый и три в группе, у Васьки три в группе, а у тебя четыре в группе и один неподтвержденный. Да ты, если по-честному, считать больше меня завалил, а на звезду только меня подали. И почему я тебя спрашиваю?
- Потому, что, видать, для этого просто хорошо летать и стрелять маловато будет.
- Вооот! Сам сказал. Головой думать надо! Прежде чем со всякими буржуйскими ... шмарами шашни заводить. И не зыркай на меня так глазами. Ты, Павка, тут кругом сам перед собой виноват, и надо честно признавать свои ошибки.
Рассеяно слушая Сергея, Павла, скользила взглядом по посетителям, отмечая как входящие в зал командиры отдают друг другу честь, и приветствуют друг друга. 'Как это все запомнить? Да еще звания эти. Ну, ладно, с ромбами, шпалами и кубарями разобраться не сложно, но там ведь еще всякие, воентехники, интенданты, комиссары и прочие. Мозги уже в трубочку сворачиваются! Нееет. Все! Завтра надо топать в библиотеку какую-нибудь, сидеть до темноты, уставы зубрить. Вот 'чьерт', задумалась. Чего там Сергей про наши ордена говорил-то?'
- И что, Серег, тебе звезду так и не дали из-за меня?
- Не из-за тебя одного, а за все наши чудеса в сумме. Да, хрен с ней со звездой! Дадут, чуть попозже, куда они денутся. Помурыжат, и дадут. У меня эскадрилья, знаешь какая? Да мы уже второе место в бригаде по пилотажу и стрельбе взяли. Понял?!
- Молодец, Серега! Давай за твои будущие маршальские...звезды!
Павла снова мысленно стукнула себя по губам 'Чуть не ляпнула 'погоны', идиотка...'.
Пить Павла умела, но давно не тренировалась, поэтому захмелела довольно быстро. Посидели, немного послушали музыку. Капитан продолжал травить байки о своей бригаде и о злачных местах Хабаровска, сравнивая их с харьковскими. Павла поддакивала, пытаясь придумать новые вопросы.
- Серег, а ты в отпуске или как? Если ночевать, можешь ко мне сегодня. Уши Павлы чуть было не запылали от двусмысленности собственного предложения, но друг, сосредоточенно строивший глазки, сидящей через два столика декольтированной блондинке, даже ухом не повел.
- Нет, Павлуша, на сегодняшний вечер у меня другие планы. Меня же в командировку в авиационный институт на целую неделю отправили, так что пройдусь ка я по старым адресам. Не все же меня в Харькове забыли еще.
В этот момент в зал ресторана прошествовала новая группа посетителей, в которой, при взгляде на голубые петлицы легко угадывались родственные души. Один из них, увидев Сергея, бросился к их столу с радостным воплем.
- Серега! Вот ты где, жук китайский.
- О! Славка! Здорово! Это с тобой хлопцы?
- Мои. Бомберы гоним в Баку, вот и присели сегодня.
- Давай всех к нам! Сейчас договорюсь с обслугой, столы сдвинем и отметим. А это познакомься, мой бывший ведомый Колун Паша.
Павла поднялась и протянула руку.
- Павел.
- Вячеслав Поморский.
На петлицах вошедшего были знакомые Павле три кубаря. Крепкое пожатие руки, и новый знакомый, извинившись, порскнул ловить по залу своих товарищей. Сергей, подозвав администратора, договорился, чтобы всем пересесть на составленные вместе столы в глубине зала. Через пять минут все авиаторы уже перезнакомились, и шумная пьянка продолжилась с новыми участниками.
Павла поначалу чувствовала себя сковано, но через час освоилась. Эта сцена навеяла ей воспоминания о стройотрядовском прошлом комсомольской активистки. Когда вот также сидели, правда, не в ресторанах, а в бытовках. Пили водку, правда не из фужеров, а из эмалированных кружек, галдели, не слушая друг друга, и пели песни. До песен в 'Театральном' дело пока не успело дойти, но Павла практически полностью раскрепостилась, и вокал был уже не за горами.
- Не помешаю!
У стола стоял, судя по трем шпалам, подполковник.
Избранница Павла (Предвоенный авиационный трагифарс)
-
Коготь
- Автор темы, Новичок
-
Коготь
- Автор темы, Новичок
- Возраст: 51
- Репутация: 2 (+2/−0)
- Лояльность: 0 (+0/−0)
- Сообщения: 133
- Зарегистрирован: 05.12.2011
- С нами: 12 лет 4 месяца
- Имя: Егор
- Откуда: СПб
Re: Избранница Павла (Предвоенный авиационный трагифарс)
- Никак нет, товарищ подполковник! Присаживайтесь. - Дружно ответило авиационное общество.
Тут же появился еще один стул, а официант споро организовал новый прибор. Вновь прибывший представился Василием Ивановичем, сел почти напротив Павлы, и пристально глянул в ее глаза, колючим взглядом охотника на будущую дичь. Такие взгляды Павла раньше видела у старшего инструктора своего аэроклуба, у начальника первого отдела на заводе и у других серьезных дядек, с которыми лучше не связываться. Павла слегка поежилась под этим взглядом, и опустила глаза в тарелку.
'Что ему нужно? Этот подполковник явно знает старшего лейтенанта Павла Колуна. Почему же он молчит? Хочет о чем-то спросить и молчит'. Павла перестала есть, и подымать рюмку, а старший командир все смотрел ей прямо в лицо. Ей даже показалось, что ему противно сидеть напротив нее, но он почему-то не уходит. 'Странно. Не стал называть Фамилию, хотя явно всех видит впервые. Еще он не смотрел в глаза, когда представлялся старший лейтенант Колун. Ну не НКВД-шник же он, в самом деле? Сидит молчуном. Ни слова, ни полслова соседям по столу'.
Разговоры за столом резко утихли с приходом нового участника. А он спокойно, провозгласил тост 'За воздушный флот', стоя выпил со всеми, и достал из кармана портсигар. Подмигнул Павлу, и засобирался отойти покурить. Павла поняла, придется выйти с ним, и, шепнув Сергею 'Щас приду', устремилась за начальством. Выйдя на улицу, она увидела закуривающего командира, и подошла ближе.
- Товарищ подполковник...
Он не дал ей закончить фразу, а зажав сигарету в зубах, вдруг, ни с того ни с сего, резко и сильно схватил Павлу за ворот, и стянул с крыльца за угол.
- Вот, значит, как вы товарищ старший лейтенант, данный вам для лечения отпуск, используете? А!? Смотри в глаза!
- Ты же мне обещал не пить больше. Ты же клялся, Паша! В глаза мне, сученок, смотри!!!
- Значит, как патрулю попался, от своих б..дей уползая, так 'Помогите товарищ комполка, я больше не буду! Исправлюсь!'?
- Что, на этот раз, скажешь?!
Зажженная сигарета в углу начальственного рта плясала прямо у глаз шпионки. Павла чуть было не начала выворачиваться из клешнеобразных захватов, как в голове щелкнуло. 'Точно! В отпускном удостоверении была фраза 'в целях прохождения лечения в санатории...'. Значит это командир полка, в котором служит Павел. И вот он того застукал в ресторане, когда тот должен был лечиться и процедуры проходить. Вот...жешь, ситуация! И что отвечать то теперь?!'. Но, по счастью, ответ Павле пока не требовался. Испепеляющий взгляд подполковника, пробуравив глаза злостного нарушителя дисциплины в течение полминуты, вдруг стал грустно-спокойным. Начальник выпустил ворот Павлы, и, отвернув голову в бок, достал сигарету изо рта и стряхнул пепел.
- Нечего тебе мне ответить, сынок. - Устало констатировал он. - Хоть не врешь, и не изворачиваешься, и то хлеб. И что мне с тобой делать теперь? А!?
Павла думала. Сейчас ей было нужно сказать что-то важное. Что-то такое, что определит ее дальнейшую судьбу. Молчать было нельзя, но служить дальше под началом этого человека было бы, наверное, безумно трудно. Она поняла, что он не поверил бы любым объяснениям старшего лейтенанта.
- Товарищ командир полка! Разрешите обратиться!? - Подполковник, с вялым интересом, покосившись в сторону Павлы, развернулся к ней лицом, и спокойными движениями застегнул ворот. Голос его был ледяным.
- Обращайтесь.
- Прошу вашего разрешения, по окончании моего отпуска, отбыть с места службы для прохождения дальнейшей учебы!
- Чего?! Ну ка повтори, что ты сказал! Хотя нет, не надо, все я расслышал. Что, обида заиграла? Да?
- Никак нет!
- Не ври! Уж мне то, своему командиру, мог бы и не врать. Хотя не врать теперь ты уже не можешь, видимо. Из-за отстранения от полетов, или из-за задержки награждения, или за того неподтвержденного сбитого обижаешься? Зря. Дурак, ты Колун! Я бы тебя через полгода в комэски вывел, если бы ты бросил ...й маяться. А потом и орден бы твой пришел. Тебе бы только от твоего давления проклятого вылечиться. А ты...Эх, и дурило!
Командир постучал себя по бритой голове, и, прикурив новую папиросу, отбросил под ноги выкуренный бычок.
- Что, летать тебе не дают, чтоб не гробанулся, так ты решил сразу от водки сдохнуть?
Подполковник глядел уже мягче, но интонации его словно бы снимали шкуру с Павлы.
- Я же тебя щегла три раза от медкомиссии отмазывал! Я же тебя для чего начальником парашютной службы поставил? Чтоб ты, дурило, успел себя в порядок привести. А летом тебя бы снова в небо выпустили. Сходил бы обследовался, может и вылечил бы чем-нибудь эту свою хреновину. А, Паша?
Последний вопрос прозвучал с почти нежной просительной интонацией. Павла стояла и молча, думала. 'Вот так подарочек! Там порок сердца и рак, и тут, на тебе! Хрен редьки не слаще. А я, было, обрадовалась, думала, повезло...Эх!'
- Куда учиться-то пойдешь?
- Сначала в Академию, на курсы повышения хочу попробовать. А не выйдет, то на авиаконструктора пойду учиться. Либо в Москву, либо в Ленинград, либо еще куда.
- Тоже мне, Туполев. И что, ты там Пашка сконструируешь?
- Да хоть реактивный самолет!
- Эх ты, мечтатель, мечтатель...
В этот момент Павла почувствовала ярость. Ярость на свои хвори в обоих телах, и на такую же несправедливую свою новую судьбу. В своей следующей тираде она громко выразила обуревающие ее чувства, уже плохо следя за языком.
- Хочешь, верь, хочешь, не верь, Иваныч. Но не могу я на земле больше болтаться, как г..но в проруби! А реактивный самолет я сделаю, и летать научу, если только мне подмогнут немного!
Павла снова задохнулась от собственной смелости. 'Я ж его Иванычем назвала! А ну как этот подполковник это за неуважение примет? Ой! Я там по-бабьи ничего, часом, не выдала? Вроде нет! Фуух!'. Но подполковник смотрел ей в глаза уже без тоски во взгляде. Последний пассаж его явно заинтересовал.
- Что еще за реактивный самолет? Ну ка, давай, старлей, связно доложи своему командиру эту идею!
Павла поняла, что снова настал момент, от которого будет многое зависеть. Она задумалась, вздохнула и начала рассказ.
- Вы, товарищ подполковник, устройство высотного турбокомпрессора себе представляете?
- Не выкай не на службе. Я для тебя вне строя, Иваныч. И, причем тут компрессор?
- Дело в том, что турбина этого устройства, нагнетает воздух, который под давлением используется для окисления топлива при детонации в двигателе. Так?
Василий Иванович уже глядел с нескрываемым изумлением.
- Ну, так. Дальше.
- А теперь представим ракету. За счет чего она летит?
- Порох, там запрессован в нее. Разве не так?
- Так-то оно так, но что такое порох?
- Хм... Взрывчатка.
- В данном случае не взрывчатка, а топливо и окислитель. Топливо, это то, что горит и повышает этим горением температуру рабочему телу. При этом в паровом двигателе рабочее тело вода и водяной пар, а в двигателях внутреннего сгорания и в реактивных двигателях, топливо и есть это самое рабочее тело. Ну, в поршневых и воздушно-реактивных еще и воздух тоже становится рабочим телом. А вот окислитель...
Павла, раскрасневшись, криво усмехнулась и даже прищелкнула пальцами.
- В пороховых смесях окислителем является селитра, или ее аналог, если бы не они, хрен бы заряд в снарядах, торпедах и морских минах детонировал! Ведь воздуху туда нет доступа. Так?!
Подполковник даже опешил от такого напора.
- Ну, так, вроде.
- А ты, Иваныч, представь, что тот напор воздуха, который дает компрессор, попадает в камеру сгорания, куда по трубе подается жидкое топливо, и в этой камере сгорания происходит детонация топлива. Представил?
- Ну. А, дальше то что?
- А, то, что чем выше скорость аппарата, тем мощнее воздушный напор, идущий через турбину, то есть тем больше окислителя. А значит, тем меньше топлива требуется жечь в камере сгорания, зато можно получить более высокую температуру реактивной струи. Ведь воздух нагревается от горящего топлива и еще дополнительно увеличивает тягу. А значит мощнее реактивная тяга и скорость... Иваныч, понимаешь, скорость растет?!
Павла добавила последние слова звенящим почти шепотом.
- Паша, может, к врачу сходим, а? Здесь недалеко поликлиника есть. Успокаивающее тебе пропишут какое-нибудь. Давай, а? Ты хоть сам слышишь, что ты сейчас смолол? Эдак ведь все топливо выльется через эту твою камеру, и сгорит на хрен в воздухе, без всякой пользы. Да никакого бензобака на такой самолет не хватит.
- Иваныч, не спеши. Какой двигатель самый на сегодня экономичный?
- Ну, дизель, наверное.
- А почему дизель?
- Да хрен знает почему! Причем тут дизель?! Ты Павлуша совсем с ума съехал уже...
- Дизель, товарищ подполковник, потому самый экономичный, что окисление в нем происходит в момент максимального сжатия воздуха, то есть окислителя.
- Паша! Ты здоров? Все, я карету скорой помощи вызываю!
- Стой, Иваныч, дослушай! Для работы дизеля требуется в несколько раз больше воздуха, чем для работы обычного бензинового двигателя внутреннего сгорания. А вот топлива меньше. Теперь понял меня?
- Ни хрена я не понял, ты все в кучу собрал. И ракеты, и дизель, и компрессор у тебя перемешались.
Павла сейчас включила все свои таланты оратора и популяризатора. Ее пылкая полубессвязная просветительская речь, стала не лекцией, а скорее выступлением на митинге.
- Иваныыыч! Ты просто представь. Ты нажимаешь кнопку запуска, а вместо винта и поршней в цилиндрах, начинает вращаться колесо турбины, засасывая спереди воздух, и гонит его к камере сгорания, где воздух и топливо встречаются и вспыхивают. И этот факел горит, как газовая горелка, на кухне, нагревая мощный поток воздуха, идущий от турбины. И этот нагретый воздух создает тягу как три мотора М-25 с двухлопастными винтами вместе взятые. Ну же Иваныч?!
Подполковник, только что обеспокоенно глядевший на спятившего, по его мнению, подчиненного, вдруг широко улыбнулся.
- А запускать ты свою фантазию как будешь, кривым пускачем?!
- Электродвигатель на валу смонтировать и всего делов. А запускать можно хоть от аккумулятора, хоть от аэродромной сети, хоть от автопускача.
- Ну, ты даешь! Я уж думал ты меня снова на...ть решил. И просто мне очередную сказку рассказываешь. Ты, что, и правда, все-все продумал?
- Не только продумал, товарищ комполка. Здесь в Харькове в авиационном институте сейчас преподает один интереснейший человек Люлька Архип Михайлович, вот он эту теорию своим студентам и рассказывает.
- Так вот оно что? - Голос полковника стал разочарованным.
- А, я-то уж было порадовался, что ты сам до всего этого дошел.
- Даже Менделеев свою таблицу вывел, опираясь на идеи предшественников. А я еще в Китае, когда с американцами сидели, узнал у них, что, оказывается, в Европе уже вовсю строят такие двигатели. И конгресс реактивщиков в 1935 году прошел. Вот, как встретились эти научные светила, так и повалили патенты на такие движки. А работают они там побыстрее нашего. Так что, как бы ни отстать. А про Архипа Михайловича я сам недавно только услышал. Вот, собираюсь до конца отпуска к нему в гости наведаться, чтобы поподробнее все разузнать.
- А здесь в 'Театральном', ты значит, сегодня свою тронную речь адресованную этому гению тренировал?
Голос подполковника сочился сарказмом.
- Никак нет! Сергей ко мне в гости приехал, мой комзвена китайский. Со мной рядом за столом, с усами такой сидел. Ну, вы же помните, я вам еще про него рассказывал?
Павла была совсем не уверена в том, что сейчас говорила, но ее уже несло. Бывалая ораторша нашла свою струю, и уже ничего не боялась.
- Так это что, тот самый Сивакин? А он-то, здесь что делает?
- В командировку приехал в тот самый институт, ну решили отметить. А завтра я с ним намылился туда на разведку сходить. Вдруг удастся с Люлькой увидеться.
- Хоть сейчас мне не врешь?
- Если за оставшиеся от отпуска дни, я выпью, хоть рюмку спиртного, можете увольнять в запас, к чертовой матери!
- Ну, гляди! У меня ведь тут в городе полно знакомых. Ежели узнаю...
- Хотите, я рапорт прямо сейчас составлю, а вы его с собой в полк увезете?
- Хрен с тобой, старлей! Иди, заново знакомь меня с вашей бандой.
В этот момент Павла почувствовала, что земля под ее ногами задрожала и закачалась. 'Как я его представлять то буду, номер полка-то я в своих документах не углядела. Да и фамилию его никто не говорил. Все, капец мне пришел'...
***
Идя чуть позади начальства, Павла скрипела мозгами, в надежде на чудо. 'Вот ведь невезуха! И про реактивные самолеты, я ни к селу не к городу вылезла. Целую речь, без подготовки, толкнула ведь. А, все, мой язык без костей. Язык у меня вроде есть, а вот познакомить начальника с ребятами не могу. Потому что мозгов нет. Ерунда какая-то. Может, тогда лучше заболтать и отвлечь товарища подполковника? А?'. Павла, словно головой в омут кинулась в водоворот собственных вопросов.
- Василий Иванович, а как ты здесь в Харькове оказался?
- Что, Паша? Ты думал от Житомира далеко, другой военный округ, то да се. Надеялся, что уж тут-то ты своего комполка не увидишь? Ан, нет, брат! От меня ты нигде не спрячешься.
Ответ прозвучал с явственной усмешкой, но глаза начальника уже не метали молний. Павла мотнула головой.
- Я в том смысле, вы один, или с кем из наших?
- Один я, два часа назад Дугласом прилетел. А в 'Театральном' мы с тобой и в правду случайно встретились. Я ведь в Саковский авиаполк боевого применения собрался, а здесь с оказией оказался. Да пока в штабе Харьковского округа с документами буксуют, вот, решил зайти перекусить. А, тут ты мне под горячую руку и попался.
Два командира уже поднялись до середины крыльца, как были остановленны нежданным вопросом.
- Товарищ, подполковник! Это вы являетесь командиром 23-го ИАП, подполковником Петровским?
Звонкий, хорошо поставленный голос, словно оперная ария зазвучал со стороны прилегающего к ресторанному крыльцу тротуара. Сфокусировав взгляд, Павла узрела вытянувшегося рядом с остановившейся эмкой военного. Который оказался одетым в парадную форму с красными петлицами, младшим лейтенантом. Василий Иванович, не спеша обогнав своего подчиненного, удивленно кивнул, и, потребовав объяснений.
- Это я. В чем дело, лейтенант?
- Вам срочный пакет из штаба округа. Прошу, предъявить документы, и расписаться в получении пакета, товарищ подполковник.
Подполковник принял пакет, и расписался.
- Спасибо лейтенант. Вы свободны.
Напряжение, наконец, медленно оставляло Павлу. 'Ну, слава партии родной! Чудо таки свершилось, и я разобралась, наконец, со своим начальством! Так, пока в памяти, повторим. Василий Иванович Петровский, командир 23 ИАП, дислоцированного в районе Житомира, прибыл в Харьков проездом в какой-то Исаковский авиаполк боевого применения. Хм. И, что это мне дало? Да ничего толком. Ну, зато, теперь я, хотя бы, смогу представить своего начальника, новым знакомым. Да еще стало более-менее ясно, куда теперь из отпуска возвращаться'. Полковник прочитал приложенный к пакету листок, и повернулся к Павле с грустной улыбкой.
- Так, сейчас уже полпервого. Пора мне, Колун. Надо еще на сто тридцать пятый авиазавод съездить, там приемщики с нашей бригады кукуют. Распоряжения комбрига передам им, и в окружной авиационный отдел заеду. А завтра буду отдыхать перед отлетом. Жаль, что не договорили мы тут с тобой. И пообедать я толком не успел. Да, и с твоим бывшим комзвена не судьба нам сегодня покалякать. Хотя, ты мне его адрес все же возьми. Спишусь я потом с ним по твоим Китайским подвигам. Вот, так то, старлей! Такая наша пилотская доля. Ни на что у нас горемычных времени толком не хватает.
- Что, вот так и уедете?
Подсознание тут же подбросило Павле шкодливое продолжение. 'Даже чаю не попив'. Но у командира, вопрос ассоциаций не вызвал. Задумавшись на минуту, он вдруг предложил.
- А хочешь, ... можем вместе слетать в Саки. Транспортный борт на Крым завтра в 21:00 будет. Ты же все равно в отпуске, а я тебя зайцем без билета возьму. Слышал, какие клиники, санатории и врачихи в белых халатах в Крыму водятся? Вот! Может, и помогут разобраться с твоей болячкой. Ну, что скажешь, Колун?
Павла на минуту задумалась. 'Смысл в этом есть, вообще-то. С таким провожатым, я и реалии местные быстро освою, и связи налажу. Да и свою, только что рожденную в состоянии аффекта, бредово-ракетную тему может быть получится продвинуть. Решено. Хватаем удачу!'
- Согласен, командир! Только, давай все же сейчас с людьми нормально попрощаемся, примем по финальной, но без долгих бесед.
- Лечить тебя, беднягу, надо от тяги к спиртному.
- Иваныч, я же вместе с тобой еду! Сам и проконтролируешь, с завтрашнего дня, как я слово держу. А пообедать, наверное, и на заводе можем успеть. Да еще, пусть нам здешний администратор такси до завода вызовет.
- А что, дело предлагаешь - ехать тут прилично. Пошли с застольем попрощаемся.
- Да, вот еще. Иваныч, хочешь со мной завтра в ХАИ сходить, по реактивным движкам?
- Заманчиво, конечно. День завтра все равно пустой... А, давай, договорились! Будем спасать твою душу всеми способами. Лучше ты со своими ракетами чуди, чем водку пить...
Прощаясь с летчиками, Павла успела договориться с Сергеем о завтрашнем дне. В 14 часов они вместе с подполковником должны встречаться на проходной ХАИ. Сергей обещал заказать на всех пропуска...
Тут же появился еще один стул, а официант споро организовал новый прибор. Вновь прибывший представился Василием Ивановичем, сел почти напротив Павлы, и пристально глянул в ее глаза, колючим взглядом охотника на будущую дичь. Такие взгляды Павла раньше видела у старшего инструктора своего аэроклуба, у начальника первого отдела на заводе и у других серьезных дядек, с которыми лучше не связываться. Павла слегка поежилась под этим взглядом, и опустила глаза в тарелку.
'Что ему нужно? Этот подполковник явно знает старшего лейтенанта Павла Колуна. Почему же он молчит? Хочет о чем-то спросить и молчит'. Павла перестала есть, и подымать рюмку, а старший командир все смотрел ей прямо в лицо. Ей даже показалось, что ему противно сидеть напротив нее, но он почему-то не уходит. 'Странно. Не стал называть Фамилию, хотя явно всех видит впервые. Еще он не смотрел в глаза, когда представлялся старший лейтенант Колун. Ну не НКВД-шник же он, в самом деле? Сидит молчуном. Ни слова, ни полслова соседям по столу'.
Разговоры за столом резко утихли с приходом нового участника. А он спокойно, провозгласил тост 'За воздушный флот', стоя выпил со всеми, и достал из кармана портсигар. Подмигнул Павлу, и засобирался отойти покурить. Павла поняла, придется выйти с ним, и, шепнув Сергею 'Щас приду', устремилась за начальством. Выйдя на улицу, она увидела закуривающего командира, и подошла ближе.
- Товарищ подполковник...
Он не дал ей закончить фразу, а зажав сигарету в зубах, вдруг, ни с того ни с сего, резко и сильно схватил Павлу за ворот, и стянул с крыльца за угол.
- Вот, значит, как вы товарищ старший лейтенант, данный вам для лечения отпуск, используете? А!? Смотри в глаза!
- Ты же мне обещал не пить больше. Ты же клялся, Паша! В глаза мне, сученок, смотри!!!
- Значит, как патрулю попался, от своих б..дей уползая, так 'Помогите товарищ комполка, я больше не буду! Исправлюсь!'?
- Что, на этот раз, скажешь?!
Зажженная сигарета в углу начальственного рта плясала прямо у глаз шпионки. Павла чуть было не начала выворачиваться из клешнеобразных захватов, как в голове щелкнуло. 'Точно! В отпускном удостоверении была фраза 'в целях прохождения лечения в санатории...'. Значит это командир полка, в котором служит Павел. И вот он того застукал в ресторане, когда тот должен был лечиться и процедуры проходить. Вот...жешь, ситуация! И что отвечать то теперь?!'. Но, по счастью, ответ Павле пока не требовался. Испепеляющий взгляд подполковника, пробуравив глаза злостного нарушителя дисциплины в течение полминуты, вдруг стал грустно-спокойным. Начальник выпустил ворот Павлы, и, отвернув голову в бок, достал сигарету изо рта и стряхнул пепел.
- Нечего тебе мне ответить, сынок. - Устало констатировал он. - Хоть не врешь, и не изворачиваешься, и то хлеб. И что мне с тобой делать теперь? А!?
Павла думала. Сейчас ей было нужно сказать что-то важное. Что-то такое, что определит ее дальнейшую судьбу. Молчать было нельзя, но служить дальше под началом этого человека было бы, наверное, безумно трудно. Она поняла, что он не поверил бы любым объяснениям старшего лейтенанта.
- Товарищ командир полка! Разрешите обратиться!? - Подполковник, с вялым интересом, покосившись в сторону Павлы, развернулся к ней лицом, и спокойными движениями застегнул ворот. Голос его был ледяным.
- Обращайтесь.
- Прошу вашего разрешения, по окончании моего отпуска, отбыть с места службы для прохождения дальнейшей учебы!
- Чего?! Ну ка повтори, что ты сказал! Хотя нет, не надо, все я расслышал. Что, обида заиграла? Да?
- Никак нет!
- Не ври! Уж мне то, своему командиру, мог бы и не врать. Хотя не врать теперь ты уже не можешь, видимо. Из-за отстранения от полетов, или из-за задержки награждения, или за того неподтвержденного сбитого обижаешься? Зря. Дурак, ты Колун! Я бы тебя через полгода в комэски вывел, если бы ты бросил ...й маяться. А потом и орден бы твой пришел. Тебе бы только от твоего давления проклятого вылечиться. А ты...Эх, и дурило!
Командир постучал себя по бритой голове, и, прикурив новую папиросу, отбросил под ноги выкуренный бычок.
- Что, летать тебе не дают, чтоб не гробанулся, так ты решил сразу от водки сдохнуть?
Подполковник глядел уже мягче, но интонации его словно бы снимали шкуру с Павлы.
- Я же тебя щегла три раза от медкомиссии отмазывал! Я же тебя для чего начальником парашютной службы поставил? Чтоб ты, дурило, успел себя в порядок привести. А летом тебя бы снова в небо выпустили. Сходил бы обследовался, может и вылечил бы чем-нибудь эту свою хреновину. А, Паша?
Последний вопрос прозвучал с почти нежной просительной интонацией. Павла стояла и молча, думала. 'Вот так подарочек! Там порок сердца и рак, и тут, на тебе! Хрен редьки не слаще. А я, было, обрадовалась, думала, повезло...Эх!'
- Куда учиться-то пойдешь?
- Сначала в Академию, на курсы повышения хочу попробовать. А не выйдет, то на авиаконструктора пойду учиться. Либо в Москву, либо в Ленинград, либо еще куда.
- Тоже мне, Туполев. И что, ты там Пашка сконструируешь?
- Да хоть реактивный самолет!
- Эх ты, мечтатель, мечтатель...
В этот момент Павла почувствовала ярость. Ярость на свои хвори в обоих телах, и на такую же несправедливую свою новую судьбу. В своей следующей тираде она громко выразила обуревающие ее чувства, уже плохо следя за языком.
- Хочешь, верь, хочешь, не верь, Иваныч. Но не могу я на земле больше болтаться, как г..но в проруби! А реактивный самолет я сделаю, и летать научу, если только мне подмогнут немного!
Павла снова задохнулась от собственной смелости. 'Я ж его Иванычем назвала! А ну как этот подполковник это за неуважение примет? Ой! Я там по-бабьи ничего, часом, не выдала? Вроде нет! Фуух!'. Но подполковник смотрел ей в глаза уже без тоски во взгляде. Последний пассаж его явно заинтересовал.
- Что еще за реактивный самолет? Ну ка, давай, старлей, связно доложи своему командиру эту идею!
Павла поняла, что снова настал момент, от которого будет многое зависеть. Она задумалась, вздохнула и начала рассказ.
- Вы, товарищ подполковник, устройство высотного турбокомпрессора себе представляете?
- Не выкай не на службе. Я для тебя вне строя, Иваныч. И, причем тут компрессор?
- Дело в том, что турбина этого устройства, нагнетает воздух, который под давлением используется для окисления топлива при детонации в двигателе. Так?
Василий Иванович уже глядел с нескрываемым изумлением.
- Ну, так. Дальше.
- А теперь представим ракету. За счет чего она летит?
- Порох, там запрессован в нее. Разве не так?
- Так-то оно так, но что такое порох?
- Хм... Взрывчатка.
- В данном случае не взрывчатка, а топливо и окислитель. Топливо, это то, что горит и повышает этим горением температуру рабочему телу. При этом в паровом двигателе рабочее тело вода и водяной пар, а в двигателях внутреннего сгорания и в реактивных двигателях, топливо и есть это самое рабочее тело. Ну, в поршневых и воздушно-реактивных еще и воздух тоже становится рабочим телом. А вот окислитель...
Павла, раскрасневшись, криво усмехнулась и даже прищелкнула пальцами.
- В пороховых смесях окислителем является селитра, или ее аналог, если бы не они, хрен бы заряд в снарядах, торпедах и морских минах детонировал! Ведь воздуху туда нет доступа. Так?!
Подполковник даже опешил от такого напора.
- Ну, так, вроде.
- А ты, Иваныч, представь, что тот напор воздуха, который дает компрессор, попадает в камеру сгорания, куда по трубе подается жидкое топливо, и в этой камере сгорания происходит детонация топлива. Представил?
- Ну. А, дальше то что?
- А, то, что чем выше скорость аппарата, тем мощнее воздушный напор, идущий через турбину, то есть тем больше окислителя. А значит, тем меньше топлива требуется жечь в камере сгорания, зато можно получить более высокую температуру реактивной струи. Ведь воздух нагревается от горящего топлива и еще дополнительно увеличивает тягу. А значит мощнее реактивная тяга и скорость... Иваныч, понимаешь, скорость растет?!
Павла добавила последние слова звенящим почти шепотом.
- Паша, может, к врачу сходим, а? Здесь недалеко поликлиника есть. Успокаивающее тебе пропишут какое-нибудь. Давай, а? Ты хоть сам слышишь, что ты сейчас смолол? Эдак ведь все топливо выльется через эту твою камеру, и сгорит на хрен в воздухе, без всякой пользы. Да никакого бензобака на такой самолет не хватит.
- Иваныч, не спеши. Какой двигатель самый на сегодня экономичный?
- Ну, дизель, наверное.
- А почему дизель?
- Да хрен знает почему! Причем тут дизель?! Ты Павлуша совсем с ума съехал уже...
- Дизель, товарищ подполковник, потому самый экономичный, что окисление в нем происходит в момент максимального сжатия воздуха, то есть окислителя.
- Паша! Ты здоров? Все, я карету скорой помощи вызываю!
- Стой, Иваныч, дослушай! Для работы дизеля требуется в несколько раз больше воздуха, чем для работы обычного бензинового двигателя внутреннего сгорания. А вот топлива меньше. Теперь понял меня?
- Ни хрена я не понял, ты все в кучу собрал. И ракеты, и дизель, и компрессор у тебя перемешались.
Павла сейчас включила все свои таланты оратора и популяризатора. Ее пылкая полубессвязная просветительская речь, стала не лекцией, а скорее выступлением на митинге.
- Иваныыыч! Ты просто представь. Ты нажимаешь кнопку запуска, а вместо винта и поршней в цилиндрах, начинает вращаться колесо турбины, засасывая спереди воздух, и гонит его к камере сгорания, где воздух и топливо встречаются и вспыхивают. И этот факел горит, как газовая горелка, на кухне, нагревая мощный поток воздуха, идущий от турбины. И этот нагретый воздух создает тягу как три мотора М-25 с двухлопастными винтами вместе взятые. Ну же Иваныч?!
Подполковник, только что обеспокоенно глядевший на спятившего, по его мнению, подчиненного, вдруг широко улыбнулся.
- А запускать ты свою фантазию как будешь, кривым пускачем?!
- Электродвигатель на валу смонтировать и всего делов. А запускать можно хоть от аккумулятора, хоть от аэродромной сети, хоть от автопускача.
- Ну, ты даешь! Я уж думал ты меня снова на...ть решил. И просто мне очередную сказку рассказываешь. Ты, что, и правда, все-все продумал?
- Не только продумал, товарищ комполка. Здесь в Харькове в авиационном институте сейчас преподает один интереснейший человек Люлька Архип Михайлович, вот он эту теорию своим студентам и рассказывает.
- Так вот оно что? - Голос полковника стал разочарованным.
- А, я-то уж было порадовался, что ты сам до всего этого дошел.
- Даже Менделеев свою таблицу вывел, опираясь на идеи предшественников. А я еще в Китае, когда с американцами сидели, узнал у них, что, оказывается, в Европе уже вовсю строят такие двигатели. И конгресс реактивщиков в 1935 году прошел. Вот, как встретились эти научные светила, так и повалили патенты на такие движки. А работают они там побыстрее нашего. Так что, как бы ни отстать. А про Архипа Михайловича я сам недавно только услышал. Вот, собираюсь до конца отпуска к нему в гости наведаться, чтобы поподробнее все разузнать.
- А здесь в 'Театральном', ты значит, сегодня свою тронную речь адресованную этому гению тренировал?
Голос подполковника сочился сарказмом.
- Никак нет! Сергей ко мне в гости приехал, мой комзвена китайский. Со мной рядом за столом, с усами такой сидел. Ну, вы же помните, я вам еще про него рассказывал?
Павла была совсем не уверена в том, что сейчас говорила, но ее уже несло. Бывалая ораторша нашла свою струю, и уже ничего не боялась.
- Так это что, тот самый Сивакин? А он-то, здесь что делает?
- В командировку приехал в тот самый институт, ну решили отметить. А завтра я с ним намылился туда на разведку сходить. Вдруг удастся с Люлькой увидеться.
- Хоть сейчас мне не врешь?
- Если за оставшиеся от отпуска дни, я выпью, хоть рюмку спиртного, можете увольнять в запас, к чертовой матери!
- Ну, гляди! У меня ведь тут в городе полно знакомых. Ежели узнаю...
- Хотите, я рапорт прямо сейчас составлю, а вы его с собой в полк увезете?
- Хрен с тобой, старлей! Иди, заново знакомь меня с вашей бандой.
В этот момент Павла почувствовала, что земля под ее ногами задрожала и закачалась. 'Как я его представлять то буду, номер полка-то я в своих документах не углядела. Да и фамилию его никто не говорил. Все, капец мне пришел'...
***
Идя чуть позади начальства, Павла скрипела мозгами, в надежде на чудо. 'Вот ведь невезуха! И про реактивные самолеты, я ни к селу не к городу вылезла. Целую речь, без подготовки, толкнула ведь. А, все, мой язык без костей. Язык у меня вроде есть, а вот познакомить начальника с ребятами не могу. Потому что мозгов нет. Ерунда какая-то. Может, тогда лучше заболтать и отвлечь товарища подполковника? А?'. Павла, словно головой в омут кинулась в водоворот собственных вопросов.
- Василий Иванович, а как ты здесь в Харькове оказался?
- Что, Паша? Ты думал от Житомира далеко, другой военный округ, то да се. Надеялся, что уж тут-то ты своего комполка не увидишь? Ан, нет, брат! От меня ты нигде не спрячешься.
Ответ прозвучал с явственной усмешкой, но глаза начальника уже не метали молний. Павла мотнула головой.
- Я в том смысле, вы один, или с кем из наших?
- Один я, два часа назад Дугласом прилетел. А в 'Театральном' мы с тобой и в правду случайно встретились. Я ведь в Саковский авиаполк боевого применения собрался, а здесь с оказией оказался. Да пока в штабе Харьковского округа с документами буксуют, вот, решил зайти перекусить. А, тут ты мне под горячую руку и попался.
Два командира уже поднялись до середины крыльца, как были остановленны нежданным вопросом.
- Товарищ, подполковник! Это вы являетесь командиром 23-го ИАП, подполковником Петровским?
Звонкий, хорошо поставленный голос, словно оперная ария зазвучал со стороны прилегающего к ресторанному крыльцу тротуара. Сфокусировав взгляд, Павла узрела вытянувшегося рядом с остановившейся эмкой военного. Который оказался одетым в парадную форму с красными петлицами, младшим лейтенантом. Василий Иванович, не спеша обогнав своего подчиненного, удивленно кивнул, и, потребовав объяснений.
- Это я. В чем дело, лейтенант?
- Вам срочный пакет из штаба округа. Прошу, предъявить документы, и расписаться в получении пакета, товарищ подполковник.
Подполковник принял пакет, и расписался.
- Спасибо лейтенант. Вы свободны.
Напряжение, наконец, медленно оставляло Павлу. 'Ну, слава партии родной! Чудо таки свершилось, и я разобралась, наконец, со своим начальством! Так, пока в памяти, повторим. Василий Иванович Петровский, командир 23 ИАП, дислоцированного в районе Житомира, прибыл в Харьков проездом в какой-то Исаковский авиаполк боевого применения. Хм. И, что это мне дало? Да ничего толком. Ну, зато, теперь я, хотя бы, смогу представить своего начальника, новым знакомым. Да еще стало более-менее ясно, куда теперь из отпуска возвращаться'. Полковник прочитал приложенный к пакету листок, и повернулся к Павле с грустной улыбкой.
- Так, сейчас уже полпервого. Пора мне, Колун. Надо еще на сто тридцать пятый авиазавод съездить, там приемщики с нашей бригады кукуют. Распоряжения комбрига передам им, и в окружной авиационный отдел заеду. А завтра буду отдыхать перед отлетом. Жаль, что не договорили мы тут с тобой. И пообедать я толком не успел. Да, и с твоим бывшим комзвена не судьба нам сегодня покалякать. Хотя, ты мне его адрес все же возьми. Спишусь я потом с ним по твоим Китайским подвигам. Вот, так то, старлей! Такая наша пилотская доля. Ни на что у нас горемычных времени толком не хватает.
- Что, вот так и уедете?
Подсознание тут же подбросило Павле шкодливое продолжение. 'Даже чаю не попив'. Но у командира, вопрос ассоциаций не вызвал. Задумавшись на минуту, он вдруг предложил.
- А хочешь, ... можем вместе слетать в Саки. Транспортный борт на Крым завтра в 21:00 будет. Ты же все равно в отпуске, а я тебя зайцем без билета возьму. Слышал, какие клиники, санатории и врачихи в белых халатах в Крыму водятся? Вот! Может, и помогут разобраться с твоей болячкой. Ну, что скажешь, Колун?
Павла на минуту задумалась. 'Смысл в этом есть, вообще-то. С таким провожатым, я и реалии местные быстро освою, и связи налажу. Да и свою, только что рожденную в состоянии аффекта, бредово-ракетную тему может быть получится продвинуть. Решено. Хватаем удачу!'
- Согласен, командир! Только, давай все же сейчас с людьми нормально попрощаемся, примем по финальной, но без долгих бесед.
- Лечить тебя, беднягу, надо от тяги к спиртному.
- Иваныч, я же вместе с тобой еду! Сам и проконтролируешь, с завтрашнего дня, как я слово держу. А пообедать, наверное, и на заводе можем успеть. Да еще, пусть нам здешний администратор такси до завода вызовет.
- А что, дело предлагаешь - ехать тут прилично. Пошли с застольем попрощаемся.
- Да, вот еще. Иваныч, хочешь со мной завтра в ХАИ сходить, по реактивным движкам?
- Заманчиво, конечно. День завтра все равно пустой... А, давай, договорились! Будем спасать твою душу всеми способами. Лучше ты со своими ракетами чуди, чем водку пить...
Прощаясь с летчиками, Павла успела договориться с Сергеем о завтрашнем дне. В 14 часов они вместе с подполковником должны встречаться на проходной ХАИ. Сергей обещал заказать на всех пропуска...
-
Коготь
- Автор темы, Новичок
-
Коготь
- Автор темы, Новичок
- Возраст: 51
- Репутация: 2 (+2/−0)
- Лояльность: 0 (+0/−0)
- Сообщения: 133
- Зарегистрирован: 05.12.2011
- С нами: 12 лет 4 месяца
- Имя: Егор
- Откуда: СПб
Re: Избранница Павла (Предвоенный авиационный трагифарс)
Как вы думаете, что самое неприятное для женщины, ни с того ни с сего, ставшей вдруг мужчиной? Нет! Это совсем не то, что вы подумали. Этого она просто не допустит, теперь (размышления Автора).
Посещение мужского туалета, стало для Павлы откровением. Нет самих туалетов-то Павла насмотрелась в бытность уборщицей, а вот процесс их использования по назначению... 'Как они в этот писуар-то этот попадают? Вот ведь, зараза! А ну, как этот шланг в обратную сторону прыснет. Только бы не опозориться! И подсмотреть-то эту 'методику прицельного опрыскивания малой раковины', у других посетителей общественного места, никак не получится. Еще за извращенца примут. Придется руками держать. Вот угораздило! Брр'.
- Ну ты, Пашка, точно до чертиков допился! Или, у тебя болит чего?
Рядом нарисовался комполка. Спокойно встал к соседнему станку, и с блаженной улыбкой, лениво, стал получать дешевое удовольствие всех трезвенников и алкоголиков. Шпионка специально подпустила в голос пьяной развязности.
- Ты о чем, Иваныч? Вся водка уже выветрилась, пока сюда ехали!
- Угу. Выветрилась? Да, хрен там. Чего за 'сектор газа' двумя руками ухватился-то? Может 'турбина' твоя барахлит. А?
'Уй, как мерзко! Срамота! Стою рядом с мужиком, который смотрит как я с.у и еще советы гад дает. Ведь как могла старалась не опозориться, так нет! Одно прикрыла, на другом засыпалась. Ну и что мне ему теперь отвечать? Сейчас ляпну ему, от балды чего-нибудь'.
- У меня Иваныч, вроде как камни завелись, чего-то болит, а что, не пойму. Собирался к врачам идти, да за делами не успел.
- Ну, вот, так я и думал, 'За делами' он. Знаю я все твои "дела". Все! Бросай пить, чучело! А то так и будешь двумя руками в толчке держаться. Как прилетим, все дела подвину, и первым делом тебя в клинику сдам.
- Пошли хоть пообедаем. А то в Крыму меня же твои эскулапы теперь на диету посадят, заставят мерзкие овсяные каши есть.
- И заставят! А я им еще приказ местного авиационного начальства привезу. Попрошу чтобы тем приказом тебя на особую норму довольствия перевели.
- За что, командир?
- Да, вот, как раз за то, что ты двумя руками против своего здоровья голосуешь...
***
С самого детдома Павла питала слабость к столовской еде. Нет, ела она обычно немного, зато выбор ее был весьма и весьма тщательным. Никакой ресторан не мог удовлетворить ее аппетита на том же уровне, что и столовая родного завода. К слову сказать в ресторанах старая коммунистка, по разным торжественным поводам, бывала неоднократно. Обмывала несколько раз грамоты победителя соцсоревнования, бывала и на свадьбах, и на партийных банкетах. А ее пунктик по поводу борьбы со всем и вся, включая собственные слабости и собственное невежество по отдельным вопросам, помог ей усвоить застольный этикет на твердую пятерку. И все же настоящее удовольствие всегда ждало Павлу именно в столовых.
Правда бывали и разочарования. Как-то раз, в северной командировке, Павла зашла подкрепиться в местное заведение общепита. Здесь ее светлый идеал советских столовых впервые был поколеблен. Хамское обращение раздатчиков и официанток можно было бы как-то вытерпеть. Но вкусив местного рассольника, Павла с трудом удержалась от спринтерского забега до туалета. В такие моменты Павле, как правило, удавалось не только вступать в неравный бой за справедливость. Несмотря на клокочущую в крови ярость, она умудрялась еще проанализировать ситуацию, и выбирать способ борьбы, не наносящий вреда невиновным в ее гневе окружающим.
Оглядевшись кругом, Павла, узрела молчаливое неудовольствие зала. Но никто из посетителей не рисковал выражать свои претензии местным кулинарам. Очевидно последний, кто попытался это сделать, впоследствии сильно жалел о содеянном. Тогда Павла взяла свою тарелку с едва початым шедевром местной кухни, и спокойно двинулась к раздаче. Завсегдатаи столовой, наверное, многоопытные в данном вопросе, с интересом ожидали развития событий.
Павла посмотрела в глаза необъятной работнице общепита и тихим вежливым голосом попросила позвать главного повара. Та скривив губы, ответила 'Главного повара тебе? Он занят, обедает сейчас. Если сильно нужен, стой тут и жди!'. И продолжила, повернувшись всем телом к своей коллеге - 'Люськ, да ты только глянь на нее. Что ни приезжие, так с гонором все!'.
Павла терпеливо дождалась прихода корифея кулинарии, молча стоя с тарелкой в руках. Как только, тот с важным видом и улыбкой знаменитости на губах, приблизился к ней на расстояние полутора метров, Павла ввергла окружающих в состояние тихого шока и ужаса. Не говоря ни слова, она выплеснула уже остывший рассольник в лицо, не ожидавшему атаки полному мужчине, и спокойно поставила тарелку обратно на раздачу. В зале тут же наступила гробовая тишина. В этой тишине чеканные слова Павлы прозвучали гвоздями вколачиваемыми в крышку гроба.
- В следующий раз, я тебя заставлю съесть свою стряпню. И тарелку я тоже в другой раз жалеть не буду. А приеду я сюда снова через месяц.
Отвернувшись от, оскорбленного в лучших чувствах местного кулинарного полубога, защитница справедливости направилась к выходу. Скользнув взглядом по залу, он заметила явное одобрение и восхищение на лицах сидящих за столами страдальцев. Но ей было стыдно за них. Трусы, что с них возьмешь.
В следующей командировке, Павла отметила явные признаки улучшения в работе местных общепитовских монополистов и благородно амнистировала их - 'Пусть живут пока'. После этого было еще несколько командировок в этот забытый коммунизмом угол. Каждый раз завсегдатаи столовой провожали одинокий путь Павлы между столов благоговейным шепотом.
Столовая сто тридцать пятого харьковского авиазавода особой красотой Павлу не поразила, но была достаточно чистой, просторной и светлой. А уж ароматы тут витавшие, заставляли непроизвольно дергаться кадыки и бурчать животы большинства ожидающих пищи посетителей. Даже случайно оказавшиеся в этих стенах, язвенники и аскеты были обречены на нездоровый интерес к местному меню.
/Здесь будет краткое описание обеда/
Обед закончился и 'гроза небес' в составе двух командиров ВВС, в сопровождении представителя местного ОТК, отправилась на воссоединение с коллегами по службе. Спросив разрешения у комполка, Павла убедила сопровождающего пройти через главные производственные цеха - 'Ну когда еще появится время и возможность посмотреть тут все'. Василий Иванович был в хорошем настроении и согласился, несмотря на полное равнодушие к заводским красотам.
Местный экскурсовод, оказался человеком компанейским. Пока гости не спеша шли по цехам, он успел рассказать несколько занимательных притч по истории завода, успевая, время от времени, отвечать на вопросы Павлы. А ту интересовало буквально все. Какие станки на том или ином участке. Да какой сортамент материалов используется. Какой уровень и технология сварочных работ и т.д. и т.п. Подполковник искренне изумился широте познаний подчиненного, но ничего сказал. А вот Павла, когда вышли на площадку склада готовой продукции, дернула начальника за рукав.
- Иваныч, а это что за самолет без крыльев на площадке у забора стоял?
- Который?
- Ну тот, с коротким фюзеляжем без хвоста и с кабиной стрелка сзади.
- А хрен его знает, Колун, может опытный какой.
- У кого бы спросить, а?
- Да, зачем он тебе, Паша?
- Да, понимаешь, есть одна ценная идея.
- Если действительно ценная, то сходи, спроси у кого-нибудь. Я к приемщикам в бытовку, так что не потеряйся.
Через пару минут поисков и еще пять минут беседы, Павла с досады хлопнула себя по лбу. Самолеты Страны Советов она знала и любила, и этот уникальный в своем роде самолет тоже когда-то изучала с любопытством. Правда изучала она его только по книгам, но не узнать его пусть и без крыльев и части остекления ей было стыдно. Учиненный тут же допрос пойманного за рукав аборигена, дал еще более интересный расклад.
- Уважаемый, подскажите, как этот скелет тут оказался?
- Этот? Да года два-три назад их тут малой серией делали. Думали в большую серию пойдет, да скорость у него оказалась недостаточная. В общем свернули производство. Остальных с десяток до сих пор где-то служат, наверное. Ну, а этот вот, в прошлом году вернули к нам на завод в ремонт, да так и валяется теперь. А вам зачем, товарищ летчик?
- Да вот ищем аппарат для отработки экспериментальных двигателей. И что с ним дальше будет?
- С 'Жар-птицей' этой? Да на металл наверное пустят, не нужен этот аппарат никому. Военные от него отказались, а начальство хотело сначала в музей отдать, да так и не решило ничего. Скоро год уже как стоит. Так что...
Павла нахмурилась и задумалась. Этот самолет отлично годился в качестве летающей платформы, для отработки опытных ТРД.
- А техническое состояние этого аппарата, и наличие запчастей к нему у кого можно узнать?
- Вон, там в ОТК поинтересуйтесь. Если не скажут, то придется вам у Главного инженера спрашивать.
- А в сборочном не знают случайно?
- Нет, им сейчас точно не до этого. Аврал. Вряд ли чего-нибудь путного ответят.
- Ага. Ну, спасибо вам, товарищ. Всего хорошего.
Попрощавшись с словоохотливым заводчанином, Павла отправилась на поиски подполковника. Подполковник уже сидел за столом с двумя другими командирами. На столе вместо полагающихся емкостей на столе были разложены документы, и Василий Иванович, добродушным голосом наставлял какого-то майора... /не закончено/
***
Пока подполковник Петровский выполнял свой план по общению с местными авиационными властями, Павла пошла побродить по соседним дворам. На Пушкинской улице было множество новых, построенных в 20-30-х годах зданий. Зелени вокруг было тоже достаточно, и воздух приятно благоухал молодой листвой. В расположенной поблизости школе звенели звонки перемен. Мысли несколько часов назад поселившейся в мужском теле женщины текли бурным и мутным потоком.
'Вот тебе и раз! Кто же знал, что конструктора Калинина арестовали в конце 38-го? А, я, как дура, не зная броду, сунулась выяснять все по его самолету. Понятно, почему меня так яростно послали - боятся. Нет, не боятся - трусят. Труууусят, товарищи заводчане! От одного намека на вопрос о репрессированном конструкторе в штаны прыскают, устрицы производственные. И, опять этот вечный вопрос предо мной. Что же, теперь мне - старшему лейтенанту ВВС делать? К кому идти? Главный инженер, гад, даже принять не захотел, видать упредили меня, твари земноводные. Интересно, они донос в местное 'заведение' уже состряпали, или еще нет? Насчет странного интереса авиационного командира к работе недавно 'геройски посаженного врага народа'. А, уж как докопаются, что я в отпуске был, а не в командировке вместе с Петровским... "Был"? Хм... А что, правильно! Пора привыкать уже, раз мне все равно из этого тела деваться некуда. Теперь всегда будет не 'была', а именно 'был'. Не 'пошла', а 'пошел'...Не... Стоп! Хватит уже русской грамматикой заниматься, итак все ясно! Пора думу думать и дело делать. Кстати, по поводу интереса ко мне местных органов. Даже если пока я вне их усиленного поля зрения, то наверняка долго это не продлится. Это вам не 'благословенные перестроечные', когда любая ЦРУ-шная тварь могла у нас с 'дружественным визитом' по ракетным базам шастать. Здесь такого бардака пока нет. А что есть? А есть тут свой родной социалистический бардак. Бдительность плавно переходящая в мнительность. А значит, очень скоро, мне сядут на хвост. И, вот, уже тогда любая странность в моем поведении будет трактоваться 'правильным образом'. И?! А оно мне надо, дожидаться такого интереса? Может, спрятаться куда, сидеть себе тихо и ждать, когда Великая Отечественная начнется, а там, в военкомат и на фронт? А, что? Стреляю, бегаю, прыгаю, летаю. Что еще надо для великой идеи умереть за Родину? Ведь правда мечтала об этом. Так, может... Нет! Не может! Трусость все это! Да, трусость! Прямо сейчас, те же фашисты нашим НКВД-шникам дезу подкидывают, чтоб страну ослабить, а потом напасть в удобный момент. Компромат на талантливые кадры сливают, чтобы шугались ответственности на всех уровнях, а это, между прочим, скорость принятия решений. Пока один деятель у другого разрешение получит, боевая обстановка уже десять раз поменяется. И еще несколько часов назад правильное решение к тому моменту становится бесполезным, а порой и вредным, в измененных условиях. Каждый день моего безделья это десятки тысяч под бомбежками и в концлагерях. И, как я на одной шестой части суши буду эту порочную практику менять? Дааа. Хрен, тут чего в одиночку сделаешь! А, ну хватит скулить! Ты, Павлуша, привыкла со своими заводскими и общественными проблемками постепенно, да потихоньку разбираться. А в экстренных обстоятельствах тяжелые системные проблемы, они ведь другого типа решений ждут. Эх! Никогда не любила я интригами заниматься, да видимо придется на старости лет. Стоять! Вот опять, началось. Не 'привыкла', а 'привык'. Не 'любила', а 'любил', Не...'.
В этот момент Павла вздрогнула от прозвучавшего невдалеке резкого выкрика.
- Глядите, шпионка сидит!!!
- Где? Точно! Айда, погоняем ее.
- Ну, что, шпионка. За сколько Родину продала?!
- Шпионка, шпионка, дура, шпионка! Ха ха ха!
- В тюрьму ее, посадить надо.
- Тогда ее в милицию надо сдать.
- Точно, нам еще спасибо скажут!
- Я лучше придумал. Пацаны! Давай в нее камнями кидаться!
- Давай! Ну, что шпионка, дрожи. Настал час расплаты!
Увиденная неприглядная картина, моментально в ветрила из головы Павлы остатки терзаний. На скамейке сидела девочка-подросток. Вокруг нее весело прыгали мальчишки в красных галстуках, а двое из них схватили камни, и, выставив вперед левую ногу, примерялись кинуть в закрывшуюся руками, и испуганно плачущую девчушку.
- А ну, смирно, товарищи пионеры! Быстро ко мне все!
Громовой голос Павлы, заставил грозных "борцов со шпионами", вздрогнуть. Один от ужаса даже присел. Повернувшись, они испуганно глядели на раскрасневшегося военного с авиационными петлицами. Часть мальчишек готовилось кинуться наутек. Павла поправила фуражку, и чуть более спокойным голосом продолжила.
- Что, как слабых девочек обижать, так вы смельчаки? Приказываю, немедленно всем подойти ко мне! Струсивших и сбежавших, я лично найду и добьюсь исключения их из пионеров. За трусость! Ну?!
Последний аргумент оказался решающим. Переглядываясь, 'орлы' двинулись на зов. Несмелыми шагами, прячась за спинами друг друга, сконфуженное воинство плелось в сторону грозного красного командира. Они остановились, не дойдя метров трех. Павла молчала, оглядывая мальчишек. 'Вот и меня в детстве так же травили. Пока в детдоме самым отъявленным засранцам 'таблицу' не начистила разок-другой, так и цепляли по разным поводам. Но, то было у нас в эпоху застоя и загнивания, а тут - вы только полюбуйтесь. 'Краса и гордость Пионерии' - будущие защитники Родины. Добровольцы и партизаны, если доживут. Если их не расстреляют вместе с колонной беженцев, атакующие на бреющем геринговские стервятники. Или не разбомбят вместе с родным домом. Или...'. Павла смотрела на мальчишек, и ей стало их жалко. Потом посмотрела на девочку. Та отвернулась к спинке скамейки и крупно вздрагивала плечами.
- Кто среди вас старший?
- Я, товарищ командир.
- Отвечать, товарищ пионер, надо громко и четко. Одновременно представляясь старшему по званию и называя свое звание, имя и фамилию. Мое звание старший лейтенант. Твое звание пионер. Повторяю вопрос - кто старший?
- Товарищ старший лейтенант! Старший в 6 "А" классе, я! Пионер Илья Черненко!
- Уже лучше. А теперь, отвечайте мне, товарищ пионер Илья Черненко, кто вам дал право, кидать в советских девочек камнями?
-...
- Не слышу вашего громкого и четкого ответа!
- Я...мы...Мы ее только...просто попугать ее хотели. Шпионку эту. Мы... вот...
Лицо пионера было растерянным. Казалось еще чуть-чуть, и он расплачется от страха перед грозным дядей военным.
- Всем По-очереди представиться.
Пионеры неохотно пробубнили свои имена и фамилии.
- Значит так, товарищи пионеры. И, кто это вам сказал, что эта девочка шпионка?
- Ее дядя враг народа. Весь двор давно об этом знает!
- Его еще осенью арестовали!
Первым подал голос, тот самый Илья, а поддержал его тот самый паренек, что предложил камнями кидаться. Саша Наумчук.
- И, причем здесь эта девочка? Она, что, арестована вместе со своим дядей?
- Нет. Но ведь дядя ее шпион, значит и она шпионка.
- Вся семья у них шпионы...
- А что говорит по этому поводу Конституция Союза Советских Социалистических Республик?
-...?
- Не слышу ответа, товарищи пионеры! Стало быть, не знаете?
- Нет.
- Нам никто не рассказывал.
- А в нашей Конституции, которая является основным законом Советского государства, сказано следующее. 'Ни один гражданин не может быть признан виновным в совершении преступления иначе, как по приговору народного суда'. А что это значит!?
Мальчишки слушали летчика с выпученными глазами. Павла снова была в своей стихии. Навыками идеологического спора она владела превосходно. И хотя она абсолютно не помнила ни положений, ни статей Советской Конституции 1936 года, но в свои слова верила безоговорочно. Видимо этот ее интеллектуально-эмоциональный напор окончательно добил пионеров, и еще плохо понимая, в чем виноваты, но, уже заочно признав свою вину, они дружно уткнулись взглядами в траву. Кое-кто из них от волнения даже спрятался за спины своих друзей.
- Это что же, у нас с вами, получается? На лицо факт самосуда. Товарищи пионеры почему-то решили, что имеют право без суда наказывать людей. И еще. Вы что же хотите сказать, что шпионы вот так просто разгуливают по улице Харькова, а кроме вас их никто и не видит? Или, может быть, вы, товарищи пионеры, считаете, что органы охраны правопорядка и госбезопасности спят и не выполняют своих обязанностей? А?
Активно вращающиеся вокруг шеи головы, показывали, что юные нарушители основного закона в жизни никогда и не думали о таком непотребстве.
- А если нет, то кто вам дал право ловить шпионов и кидаться камнями. Задумайтесь о том, какой вред вы наносите своими действиями действительной борьбе с вражескими шпионами.
Воинство, развесив уши, слушало оратора, уже как паства своего проповедника в храме.
- Во-первых, услышав ваши вопли, настоящий шпион, может просто убежать или начать действовать раньше, чем за ним установят наблюдение соответствующие органы, то есть вы его спугнете. Во-вторых, к чему должен быть готов советский пионер?
- К борьбе за дело Коммунистической партии!
В беседу вступил новый персонаж, тот, который предлагал сдать девчонку в милицию. Звали законника Иван Бурсак.
- Это хорошо, что вы, товарищ Иван Бурсак, знаете слова Устава пионерской организации. А смысл этих слов вам известен? Ведь борьбы без врага или противника не бывает. Так, с кем же, и какими действиями должен бороться советский пионер?
- С врагами народа!
'Опять этот Саша Наумчук. Ну что ж, давай "молодежь" подискутируем с тобой!'.
- Сколько лет ты уже в пионерах?
- Два года.
- Если выполняя свою задачу советского пионера, ты борешься с врагами народа, то каковы твои результаты за эти два года? Сколько настоящих врагов благодаря тебе поймано и понесло наказание по всей строгости советских законов?
-....ммм...Мы Ваську Крюкова отлупили за то, что у того папа враг народа. Вот.
- Грандиозно! То есть вместо того, чтобы бороться с НАСТОЯЩИМИ врагами, раз уж вы себе присвоили эту задачу, вы обижаете таких же ребят, чьи родственники оказались под следствием?
- Настоящими врагами советского пионера являются, его лень, страх, слабая образованность, зависть, безответственность, и ложь, в первую очередь самому себе.
'Дааа. Круто я завернула, вряд ли пацаны поймут эту философию'.
- То есть, нам в первую очередь нужно стараться самим стать лучше, а потом помогать старшим? - Павла хмыкнула про себя 'Хоть один понял. Уже хорошо'.
- Да, товарищ Иван, именно так. Потому, что пионер, плохо понимающий с кем, и за что он борется, может нанести нашему делу больше вреда, чем пользы.
- А почему вы, товарищ старший лейтенант, говорите, что мы боремся с ненастоящими врагами, ведь эти люди родственники врагов народа?
- Потому, товарищ Илья Черненко, что пока справедливый советский суд не признает этих ребят виновными, они такие же граждане как и вы. Нападая на человека не признанного судом виновным в преступлении, вы мараете высокое звание советского пионера и нашим идеологическим врагам за границей подаете на блюдечке повод говорить и писать в газетах, что в СССР преследуют невиновных. Эти действия наносят вред делу распространения коммунизма во всем мире. Понятно вам?
Испуганное сопение стало ответом на этот пассаж. Идущая мимо старушка злорадно проверещала "Щас товарищ начальник вас накажет хулиганов этаких", и ушла к своему подъезду.
- Теперь по этой девочке. Сколько времени ее дядя уже находится под следствием?
- С октября прошлого года!
- Где работают ваши отцы?
- А вам это зачем?
- Не бойтесь, для примера это нужно.
- Ну, мой на авиазаводе, Сашкин отец в милиции, Ванькин на хлебозаводе. Ну, еще у Саньки младшего отец на тракторном заводе работает.
- На заводе, очень хорошо. На заводах работает много людей. А теперь, товарищи пионеры представьте, что на одном из этих заводов завелся настоящий враг. Людей там много и враг мог бы появиться. Настоящий враг. Не мальчик и не девочка, которые, кроме как расписание в своей школе, ничего толком нашпионить и не смогут. Такой шпион может нанести много вреда нашей стране. Он может узнавать наши технические секреты, помогая враждебным империалистическим силам стать сильнее нашей страны. Он может саботировать производство и устраивать диверсии, чтобы наша Красная армия не успела вовремя получать оружие для борьбы с коварным врагом. А еще он может, взять и оклеветать хорошего специалиста, инженера, рабочего, работника милиции, командира Красной армии. Любого честного советского человека, ответственно и качественно выполняющего свою работу на благо нашей Родины. И ответьте мне, товарищи пионеры, для чего он это сделает?
Рты мальчишек были раскрыты на максимальную амплитуду хода челюстей. Сзади слышалось шушуканье. Но Павла не оборачивалась, ее взгляд буравил глаза ребят.
- Наверное, для того, чтобы этих честных людей арестовали, и таким образом была бы сорвана работа завода или обучение войск Красной Армии.
- Верно, Иван! А еще, устранив, например, хорошего милиционера или офицера НКВД, враг замедляет и ослабляет темпы борьбы с такими же как и он врагами! Ведь вместо того, что ловить его настоящего врага, сотрудники органов будут вынуждены проводить проверку честных людей! Вот зачем врагу, клевета на честных советских граждан!
Павла огляделась. Вокруг нее и детей уже собралась небольшая разновозрастная толпа, человек пятнадцать. Она набрала в грудь воздуха и продолжила.
- Все советские граждане, временно задержанные и находящиеся под следствием, и их родственники остаются советскими гражданами и не являются преступниками до приговора суда, либо до разъяснения их непричастности и снятия обвинения. Если будет нужно для следствия, то они пробудут задержанными столько, сколько нужно для окончательного разъяснения дела. Это может быть и неделя, и месяц, и год, и даже больше. Если человек будет осужден судом, то его родственники, а также ответственные органы по месту жительства получат об этом официальный документ.
Стоящие рядом тетки толкали друг друга в бок - 'Мол, слышишь - я была права, а ты нет'.
- Запомните все! - Павла обвела пылающим взглядом собравшихся.
- Сам Товарищ Сталин сказал 'Сын за отца не отвечает!'. Это означает, что, даже если дядя этой девочки действительно враг, то она в этом ни капли не виновата, и поэтому заслуживает сочувствия. Да! Она заслуживает сочувствия, как простой советский человек потерявший родственника, который с момента приговора суда просто умер для нее. Кроме того, те, кого вы называете родственниками врагов, могут оказаться родственниками незаслуженно оклеветанных настоящими врагами советских людей! Людей всей душой преданных делу нашей родной коммунистической партии! И, если этих людей потом отпустят с извинениями, то, как вы будете смотреть им в глаза?!
- А, вы товарищи пионеры, идите и извинитесь перед девочкой, которую обидели.
Пристыженное, сопящее воинство медленно двинулось к скамейке, на которой сидели уже два человека. Молодая высокая женщина никак не могла быть матерью девочки. Между ними разница была едва ли лет десять. Она смотрела на ребят настороженно, но без страха.
- Мы ...эта...
- Извините нас, пожалуйста.
- Да, простите нас, мы, правда, больше не будем.
- Анечка прости ребят, и пойдем домой.
- Ну, так что Ань, прощаешь нас?
Девочка, молча, кивнула пионерам своим заплаканным лицом и, прижавшись к женщине, двинулась в сторону дома.
Посещение мужского туалета, стало для Павлы откровением. Нет самих туалетов-то Павла насмотрелась в бытность уборщицей, а вот процесс их использования по назначению... 'Как они в этот писуар-то этот попадают? Вот ведь, зараза! А ну, как этот шланг в обратную сторону прыснет. Только бы не опозориться! И подсмотреть-то эту 'методику прицельного опрыскивания малой раковины', у других посетителей общественного места, никак не получится. Еще за извращенца примут. Придется руками держать. Вот угораздило! Брр'.
- Ну ты, Пашка, точно до чертиков допился! Или, у тебя болит чего?
Рядом нарисовался комполка. Спокойно встал к соседнему станку, и с блаженной улыбкой, лениво, стал получать дешевое удовольствие всех трезвенников и алкоголиков. Шпионка специально подпустила в голос пьяной развязности.
- Ты о чем, Иваныч? Вся водка уже выветрилась, пока сюда ехали!
- Угу. Выветрилась? Да, хрен там. Чего за 'сектор газа' двумя руками ухватился-то? Может 'турбина' твоя барахлит. А?
'Уй, как мерзко! Срамота! Стою рядом с мужиком, который смотрит как я с.у и еще советы гад дает. Ведь как могла старалась не опозориться, так нет! Одно прикрыла, на другом засыпалась. Ну и что мне ему теперь отвечать? Сейчас ляпну ему, от балды чего-нибудь'.
- У меня Иваныч, вроде как камни завелись, чего-то болит, а что, не пойму. Собирался к врачам идти, да за делами не успел.
- Ну, вот, так я и думал, 'За делами' он. Знаю я все твои "дела". Все! Бросай пить, чучело! А то так и будешь двумя руками в толчке держаться. Как прилетим, все дела подвину, и первым делом тебя в клинику сдам.
- Пошли хоть пообедаем. А то в Крыму меня же твои эскулапы теперь на диету посадят, заставят мерзкие овсяные каши есть.
- И заставят! А я им еще приказ местного авиационного начальства привезу. Попрошу чтобы тем приказом тебя на особую норму довольствия перевели.
- За что, командир?
- Да, вот, как раз за то, что ты двумя руками против своего здоровья голосуешь...
***
С самого детдома Павла питала слабость к столовской еде. Нет, ела она обычно немного, зато выбор ее был весьма и весьма тщательным. Никакой ресторан не мог удовлетворить ее аппетита на том же уровне, что и столовая родного завода. К слову сказать в ресторанах старая коммунистка, по разным торжественным поводам, бывала неоднократно. Обмывала несколько раз грамоты победителя соцсоревнования, бывала и на свадьбах, и на партийных банкетах. А ее пунктик по поводу борьбы со всем и вся, включая собственные слабости и собственное невежество по отдельным вопросам, помог ей усвоить застольный этикет на твердую пятерку. И все же настоящее удовольствие всегда ждало Павлу именно в столовых.
Правда бывали и разочарования. Как-то раз, в северной командировке, Павла зашла подкрепиться в местное заведение общепита. Здесь ее светлый идеал советских столовых впервые был поколеблен. Хамское обращение раздатчиков и официанток можно было бы как-то вытерпеть. Но вкусив местного рассольника, Павла с трудом удержалась от спринтерского забега до туалета. В такие моменты Павле, как правило, удавалось не только вступать в неравный бой за справедливость. Несмотря на клокочущую в крови ярость, она умудрялась еще проанализировать ситуацию, и выбирать способ борьбы, не наносящий вреда невиновным в ее гневе окружающим.
Оглядевшись кругом, Павла, узрела молчаливое неудовольствие зала. Но никто из посетителей не рисковал выражать свои претензии местным кулинарам. Очевидно последний, кто попытался это сделать, впоследствии сильно жалел о содеянном. Тогда Павла взяла свою тарелку с едва початым шедевром местной кухни, и спокойно двинулась к раздаче. Завсегдатаи столовой, наверное, многоопытные в данном вопросе, с интересом ожидали развития событий.
Павла посмотрела в глаза необъятной работнице общепита и тихим вежливым голосом попросила позвать главного повара. Та скривив губы, ответила 'Главного повара тебе? Он занят, обедает сейчас. Если сильно нужен, стой тут и жди!'. И продолжила, повернувшись всем телом к своей коллеге - 'Люськ, да ты только глянь на нее. Что ни приезжие, так с гонором все!'.
Павла терпеливо дождалась прихода корифея кулинарии, молча стоя с тарелкой в руках. Как только, тот с важным видом и улыбкой знаменитости на губах, приблизился к ней на расстояние полутора метров, Павла ввергла окружающих в состояние тихого шока и ужаса. Не говоря ни слова, она выплеснула уже остывший рассольник в лицо, не ожидавшему атаки полному мужчине, и спокойно поставила тарелку обратно на раздачу. В зале тут же наступила гробовая тишина. В этой тишине чеканные слова Павлы прозвучали гвоздями вколачиваемыми в крышку гроба.
- В следующий раз, я тебя заставлю съесть свою стряпню. И тарелку я тоже в другой раз жалеть не буду. А приеду я сюда снова через месяц.
Отвернувшись от, оскорбленного в лучших чувствах местного кулинарного полубога, защитница справедливости направилась к выходу. Скользнув взглядом по залу, он заметила явное одобрение и восхищение на лицах сидящих за столами страдальцев. Но ей было стыдно за них. Трусы, что с них возьмешь.
В следующей командировке, Павла отметила явные признаки улучшения в работе местных общепитовских монополистов и благородно амнистировала их - 'Пусть живут пока'. После этого было еще несколько командировок в этот забытый коммунизмом угол. Каждый раз завсегдатаи столовой провожали одинокий путь Павлы между столов благоговейным шепотом.
Столовая сто тридцать пятого харьковского авиазавода особой красотой Павлу не поразила, но была достаточно чистой, просторной и светлой. А уж ароматы тут витавшие, заставляли непроизвольно дергаться кадыки и бурчать животы большинства ожидающих пищи посетителей. Даже случайно оказавшиеся в этих стенах, язвенники и аскеты были обречены на нездоровый интерес к местному меню.
/Здесь будет краткое описание обеда/
Обед закончился и 'гроза небес' в составе двух командиров ВВС, в сопровождении представителя местного ОТК, отправилась на воссоединение с коллегами по службе. Спросив разрешения у комполка, Павла убедила сопровождающего пройти через главные производственные цеха - 'Ну когда еще появится время и возможность посмотреть тут все'. Василий Иванович был в хорошем настроении и согласился, несмотря на полное равнодушие к заводским красотам.
Местный экскурсовод, оказался человеком компанейским. Пока гости не спеша шли по цехам, он успел рассказать несколько занимательных притч по истории завода, успевая, время от времени, отвечать на вопросы Павлы. А ту интересовало буквально все. Какие станки на том или ином участке. Да какой сортамент материалов используется. Какой уровень и технология сварочных работ и т.д. и т.п. Подполковник искренне изумился широте познаний подчиненного, но ничего сказал. А вот Павла, когда вышли на площадку склада готовой продукции, дернула начальника за рукав.
- Иваныч, а это что за самолет без крыльев на площадке у забора стоял?
- Который?
- Ну тот, с коротким фюзеляжем без хвоста и с кабиной стрелка сзади.
- А хрен его знает, Колун, может опытный какой.
- У кого бы спросить, а?
- Да, зачем он тебе, Паша?
- Да, понимаешь, есть одна ценная идея.
- Если действительно ценная, то сходи, спроси у кого-нибудь. Я к приемщикам в бытовку, так что не потеряйся.
Через пару минут поисков и еще пять минут беседы, Павла с досады хлопнула себя по лбу. Самолеты Страны Советов она знала и любила, и этот уникальный в своем роде самолет тоже когда-то изучала с любопытством. Правда изучала она его только по книгам, но не узнать его пусть и без крыльев и части остекления ей было стыдно. Учиненный тут же допрос пойманного за рукав аборигена, дал еще более интересный расклад.
- Уважаемый, подскажите, как этот скелет тут оказался?
- Этот? Да года два-три назад их тут малой серией делали. Думали в большую серию пойдет, да скорость у него оказалась недостаточная. В общем свернули производство. Остальных с десяток до сих пор где-то служат, наверное. Ну, а этот вот, в прошлом году вернули к нам на завод в ремонт, да так и валяется теперь. А вам зачем, товарищ летчик?
- Да вот ищем аппарат для отработки экспериментальных двигателей. И что с ним дальше будет?
- С 'Жар-птицей' этой? Да на металл наверное пустят, не нужен этот аппарат никому. Военные от него отказались, а начальство хотело сначала в музей отдать, да так и не решило ничего. Скоро год уже как стоит. Так что...
Павла нахмурилась и задумалась. Этот самолет отлично годился в качестве летающей платформы, для отработки опытных ТРД.
- А техническое состояние этого аппарата, и наличие запчастей к нему у кого можно узнать?
- Вон, там в ОТК поинтересуйтесь. Если не скажут, то придется вам у Главного инженера спрашивать.
- А в сборочном не знают случайно?
- Нет, им сейчас точно не до этого. Аврал. Вряд ли чего-нибудь путного ответят.
- Ага. Ну, спасибо вам, товарищ. Всего хорошего.
Попрощавшись с словоохотливым заводчанином, Павла отправилась на поиски подполковника. Подполковник уже сидел за столом с двумя другими командирами. На столе вместо полагающихся емкостей на столе были разложены документы, и Василий Иванович, добродушным голосом наставлял какого-то майора... /не закончено/
***
Пока подполковник Петровский выполнял свой план по общению с местными авиационными властями, Павла пошла побродить по соседним дворам. На Пушкинской улице было множество новых, построенных в 20-30-х годах зданий. Зелени вокруг было тоже достаточно, и воздух приятно благоухал молодой листвой. В расположенной поблизости школе звенели звонки перемен. Мысли несколько часов назад поселившейся в мужском теле женщины текли бурным и мутным потоком.
'Вот тебе и раз! Кто же знал, что конструктора Калинина арестовали в конце 38-го? А, я, как дура, не зная броду, сунулась выяснять все по его самолету. Понятно, почему меня так яростно послали - боятся. Нет, не боятся - трусят. Труууусят, товарищи заводчане! От одного намека на вопрос о репрессированном конструкторе в штаны прыскают, устрицы производственные. И, опять этот вечный вопрос предо мной. Что же, теперь мне - старшему лейтенанту ВВС делать? К кому идти? Главный инженер, гад, даже принять не захотел, видать упредили меня, твари земноводные. Интересно, они донос в местное 'заведение' уже состряпали, или еще нет? Насчет странного интереса авиационного командира к работе недавно 'геройски посаженного врага народа'. А, уж как докопаются, что я в отпуске был, а не в командировке вместе с Петровским... "Был"? Хм... А что, правильно! Пора привыкать уже, раз мне все равно из этого тела деваться некуда. Теперь всегда будет не 'была', а именно 'был'. Не 'пошла', а 'пошел'...Не... Стоп! Хватит уже русской грамматикой заниматься, итак все ясно! Пора думу думать и дело делать. Кстати, по поводу интереса ко мне местных органов. Даже если пока я вне их усиленного поля зрения, то наверняка долго это не продлится. Это вам не 'благословенные перестроечные', когда любая ЦРУ-шная тварь могла у нас с 'дружественным визитом' по ракетным базам шастать. Здесь такого бардака пока нет. А что есть? А есть тут свой родной социалистический бардак. Бдительность плавно переходящая в мнительность. А значит, очень скоро, мне сядут на хвост. И, вот, уже тогда любая странность в моем поведении будет трактоваться 'правильным образом'. И?! А оно мне надо, дожидаться такого интереса? Может, спрятаться куда, сидеть себе тихо и ждать, когда Великая Отечественная начнется, а там, в военкомат и на фронт? А, что? Стреляю, бегаю, прыгаю, летаю. Что еще надо для великой идеи умереть за Родину? Ведь правда мечтала об этом. Так, может... Нет! Не может! Трусость все это! Да, трусость! Прямо сейчас, те же фашисты нашим НКВД-шникам дезу подкидывают, чтоб страну ослабить, а потом напасть в удобный момент. Компромат на талантливые кадры сливают, чтобы шугались ответственности на всех уровнях, а это, между прочим, скорость принятия решений. Пока один деятель у другого разрешение получит, боевая обстановка уже десять раз поменяется. И еще несколько часов назад правильное решение к тому моменту становится бесполезным, а порой и вредным, в измененных условиях. Каждый день моего безделья это десятки тысяч под бомбежками и в концлагерях. И, как я на одной шестой части суши буду эту порочную практику менять? Дааа. Хрен, тут чего в одиночку сделаешь! А, ну хватит скулить! Ты, Павлуша, привыкла со своими заводскими и общественными проблемками постепенно, да потихоньку разбираться. А в экстренных обстоятельствах тяжелые системные проблемы, они ведь другого типа решений ждут. Эх! Никогда не любила я интригами заниматься, да видимо придется на старости лет. Стоять! Вот опять, началось. Не 'привыкла', а 'привык'. Не 'любила', а 'любил', Не...'.
В этот момент Павла вздрогнула от прозвучавшего невдалеке резкого выкрика.
- Глядите, шпионка сидит!!!
- Где? Точно! Айда, погоняем ее.
- Ну, что, шпионка. За сколько Родину продала?!
- Шпионка, шпионка, дура, шпионка! Ха ха ха!
- В тюрьму ее, посадить надо.
- Тогда ее в милицию надо сдать.
- Точно, нам еще спасибо скажут!
- Я лучше придумал. Пацаны! Давай в нее камнями кидаться!
- Давай! Ну, что шпионка, дрожи. Настал час расплаты!
Увиденная неприглядная картина, моментально в ветрила из головы Павлы остатки терзаний. На скамейке сидела девочка-подросток. Вокруг нее весело прыгали мальчишки в красных галстуках, а двое из них схватили камни, и, выставив вперед левую ногу, примерялись кинуть в закрывшуюся руками, и испуганно плачущую девчушку.
- А ну, смирно, товарищи пионеры! Быстро ко мне все!
Громовой голос Павлы, заставил грозных "борцов со шпионами", вздрогнуть. Один от ужаса даже присел. Повернувшись, они испуганно глядели на раскрасневшегося военного с авиационными петлицами. Часть мальчишек готовилось кинуться наутек. Павла поправила фуражку, и чуть более спокойным голосом продолжила.
- Что, как слабых девочек обижать, так вы смельчаки? Приказываю, немедленно всем подойти ко мне! Струсивших и сбежавших, я лично найду и добьюсь исключения их из пионеров. За трусость! Ну?!
Последний аргумент оказался решающим. Переглядываясь, 'орлы' двинулись на зов. Несмелыми шагами, прячась за спинами друг друга, сконфуженное воинство плелось в сторону грозного красного командира. Они остановились, не дойдя метров трех. Павла молчала, оглядывая мальчишек. 'Вот и меня в детстве так же травили. Пока в детдоме самым отъявленным засранцам 'таблицу' не начистила разок-другой, так и цепляли по разным поводам. Но, то было у нас в эпоху застоя и загнивания, а тут - вы только полюбуйтесь. 'Краса и гордость Пионерии' - будущие защитники Родины. Добровольцы и партизаны, если доживут. Если их не расстреляют вместе с колонной беженцев, атакующие на бреющем геринговские стервятники. Или не разбомбят вместе с родным домом. Или...'. Павла смотрела на мальчишек, и ей стало их жалко. Потом посмотрела на девочку. Та отвернулась к спинке скамейки и крупно вздрагивала плечами.
- Кто среди вас старший?
- Я, товарищ командир.
- Отвечать, товарищ пионер, надо громко и четко. Одновременно представляясь старшему по званию и называя свое звание, имя и фамилию. Мое звание старший лейтенант. Твое звание пионер. Повторяю вопрос - кто старший?
- Товарищ старший лейтенант! Старший в 6 "А" классе, я! Пионер Илья Черненко!
- Уже лучше. А теперь, отвечайте мне, товарищ пионер Илья Черненко, кто вам дал право, кидать в советских девочек камнями?
-...
- Не слышу вашего громкого и четкого ответа!
- Я...мы...Мы ее только...просто попугать ее хотели. Шпионку эту. Мы... вот...
Лицо пионера было растерянным. Казалось еще чуть-чуть, и он расплачется от страха перед грозным дядей военным.
- Всем По-очереди представиться.
Пионеры неохотно пробубнили свои имена и фамилии.
- Значит так, товарищи пионеры. И, кто это вам сказал, что эта девочка шпионка?
- Ее дядя враг народа. Весь двор давно об этом знает!
- Его еще осенью арестовали!
Первым подал голос, тот самый Илья, а поддержал его тот самый паренек, что предложил камнями кидаться. Саша Наумчук.
- И, причем здесь эта девочка? Она, что, арестована вместе со своим дядей?
- Нет. Но ведь дядя ее шпион, значит и она шпионка.
- Вся семья у них шпионы...
- А что говорит по этому поводу Конституция Союза Советских Социалистических Республик?
-...?
- Не слышу ответа, товарищи пионеры! Стало быть, не знаете?
- Нет.
- Нам никто не рассказывал.
- А в нашей Конституции, которая является основным законом Советского государства, сказано следующее. 'Ни один гражданин не может быть признан виновным в совершении преступления иначе, как по приговору народного суда'. А что это значит!?
Мальчишки слушали летчика с выпученными глазами. Павла снова была в своей стихии. Навыками идеологического спора она владела превосходно. И хотя она абсолютно не помнила ни положений, ни статей Советской Конституции 1936 года, но в свои слова верила безоговорочно. Видимо этот ее интеллектуально-эмоциональный напор окончательно добил пионеров, и еще плохо понимая, в чем виноваты, но, уже заочно признав свою вину, они дружно уткнулись взглядами в траву. Кое-кто из них от волнения даже спрятался за спины своих друзей.
- Это что же, у нас с вами, получается? На лицо факт самосуда. Товарищи пионеры почему-то решили, что имеют право без суда наказывать людей. И еще. Вы что же хотите сказать, что шпионы вот так просто разгуливают по улице Харькова, а кроме вас их никто и не видит? Или, может быть, вы, товарищи пионеры, считаете, что органы охраны правопорядка и госбезопасности спят и не выполняют своих обязанностей? А?
Активно вращающиеся вокруг шеи головы, показывали, что юные нарушители основного закона в жизни никогда и не думали о таком непотребстве.
- А если нет, то кто вам дал право ловить шпионов и кидаться камнями. Задумайтесь о том, какой вред вы наносите своими действиями действительной борьбе с вражескими шпионами.
Воинство, развесив уши, слушало оратора, уже как паства своего проповедника в храме.
- Во-первых, услышав ваши вопли, настоящий шпион, может просто убежать или начать действовать раньше, чем за ним установят наблюдение соответствующие органы, то есть вы его спугнете. Во-вторых, к чему должен быть готов советский пионер?
- К борьбе за дело Коммунистической партии!
В беседу вступил новый персонаж, тот, который предлагал сдать девчонку в милицию. Звали законника Иван Бурсак.
- Это хорошо, что вы, товарищ Иван Бурсак, знаете слова Устава пионерской организации. А смысл этих слов вам известен? Ведь борьбы без врага или противника не бывает. Так, с кем же, и какими действиями должен бороться советский пионер?
- С врагами народа!
'Опять этот Саша Наумчук. Ну что ж, давай "молодежь" подискутируем с тобой!'.
- Сколько лет ты уже в пионерах?
- Два года.
- Если выполняя свою задачу советского пионера, ты борешься с врагами народа, то каковы твои результаты за эти два года? Сколько настоящих врагов благодаря тебе поймано и понесло наказание по всей строгости советских законов?
-....ммм...Мы Ваську Крюкова отлупили за то, что у того папа враг народа. Вот.
- Грандиозно! То есть вместо того, чтобы бороться с НАСТОЯЩИМИ врагами, раз уж вы себе присвоили эту задачу, вы обижаете таких же ребят, чьи родственники оказались под следствием?
- Настоящими врагами советского пионера являются, его лень, страх, слабая образованность, зависть, безответственность, и ложь, в первую очередь самому себе.
'Дааа. Круто я завернула, вряд ли пацаны поймут эту философию'.
- То есть, нам в первую очередь нужно стараться самим стать лучше, а потом помогать старшим? - Павла хмыкнула про себя 'Хоть один понял. Уже хорошо'.
- Да, товарищ Иван, именно так. Потому, что пионер, плохо понимающий с кем, и за что он борется, может нанести нашему делу больше вреда, чем пользы.
- А почему вы, товарищ старший лейтенант, говорите, что мы боремся с ненастоящими врагами, ведь эти люди родственники врагов народа?
- Потому, товарищ Илья Черненко, что пока справедливый советский суд не признает этих ребят виновными, они такие же граждане как и вы. Нападая на человека не признанного судом виновным в преступлении, вы мараете высокое звание советского пионера и нашим идеологическим врагам за границей подаете на блюдечке повод говорить и писать в газетах, что в СССР преследуют невиновных. Эти действия наносят вред делу распространения коммунизма во всем мире. Понятно вам?
Испуганное сопение стало ответом на этот пассаж. Идущая мимо старушка злорадно проверещала "Щас товарищ начальник вас накажет хулиганов этаких", и ушла к своему подъезду.
- Теперь по этой девочке. Сколько времени ее дядя уже находится под следствием?
- С октября прошлого года!
- Где работают ваши отцы?
- А вам это зачем?
- Не бойтесь, для примера это нужно.
- Ну, мой на авиазаводе, Сашкин отец в милиции, Ванькин на хлебозаводе. Ну, еще у Саньки младшего отец на тракторном заводе работает.
- На заводе, очень хорошо. На заводах работает много людей. А теперь, товарищи пионеры представьте, что на одном из этих заводов завелся настоящий враг. Людей там много и враг мог бы появиться. Настоящий враг. Не мальчик и не девочка, которые, кроме как расписание в своей школе, ничего толком нашпионить и не смогут. Такой шпион может нанести много вреда нашей стране. Он может узнавать наши технические секреты, помогая враждебным империалистическим силам стать сильнее нашей страны. Он может саботировать производство и устраивать диверсии, чтобы наша Красная армия не успела вовремя получать оружие для борьбы с коварным врагом. А еще он может, взять и оклеветать хорошего специалиста, инженера, рабочего, работника милиции, командира Красной армии. Любого честного советского человека, ответственно и качественно выполняющего свою работу на благо нашей Родины. И ответьте мне, товарищи пионеры, для чего он это сделает?
Рты мальчишек были раскрыты на максимальную амплитуду хода челюстей. Сзади слышалось шушуканье. Но Павла не оборачивалась, ее взгляд буравил глаза ребят.
- Наверное, для того, чтобы этих честных людей арестовали, и таким образом была бы сорвана работа завода или обучение войск Красной Армии.
- Верно, Иван! А еще, устранив, например, хорошего милиционера или офицера НКВД, враг замедляет и ослабляет темпы борьбы с такими же как и он врагами! Ведь вместо того, что ловить его настоящего врага, сотрудники органов будут вынуждены проводить проверку честных людей! Вот зачем врагу, клевета на честных советских граждан!
Павла огляделась. Вокруг нее и детей уже собралась небольшая разновозрастная толпа, человек пятнадцать. Она набрала в грудь воздуха и продолжила.
- Все советские граждане, временно задержанные и находящиеся под следствием, и их родственники остаются советскими гражданами и не являются преступниками до приговора суда, либо до разъяснения их непричастности и снятия обвинения. Если будет нужно для следствия, то они пробудут задержанными столько, сколько нужно для окончательного разъяснения дела. Это может быть и неделя, и месяц, и год, и даже больше. Если человек будет осужден судом, то его родственники, а также ответственные органы по месту жительства получат об этом официальный документ.
Стоящие рядом тетки толкали друг друга в бок - 'Мол, слышишь - я была права, а ты нет'.
- Запомните все! - Павла обвела пылающим взглядом собравшихся.
- Сам Товарищ Сталин сказал 'Сын за отца не отвечает!'. Это означает, что, даже если дядя этой девочки действительно враг, то она в этом ни капли не виновата, и поэтому заслуживает сочувствия. Да! Она заслуживает сочувствия, как простой советский человек потерявший родственника, который с момента приговора суда просто умер для нее. Кроме того, те, кого вы называете родственниками врагов, могут оказаться родственниками незаслуженно оклеветанных настоящими врагами советских людей! Людей всей душой преданных делу нашей родной коммунистической партии! И, если этих людей потом отпустят с извинениями, то, как вы будете смотреть им в глаза?!
- А, вы товарищи пионеры, идите и извинитесь перед девочкой, которую обидели.
Пристыженное, сопящее воинство медленно двинулось к скамейке, на которой сидели уже два человека. Молодая высокая женщина никак не могла быть матерью девочки. Между ними разница была едва ли лет десять. Она смотрела на ребят настороженно, но без страха.
- Мы ...эта...
- Извините нас, пожалуйста.
- Да, простите нас, мы, правда, больше не будем.
- Анечка прости ребят, и пойдем домой.
- Ну, так что Ань, прощаешь нас?
Девочка, молча, кивнула пионерам своим заплаканным лицом и, прижавшись к женщине, двинулась в сторону дома.
-
ZLOY_GAD
- Супермодератор
-
ZLOY_GAD
- Супермодератор
- Возраст: 46
- Репутация: 3603 (+3895/−292)
- Лояльность: 400 (+519/−119)
- Сообщения: 4378
- Зарегистрирован: 20.11.2010
- С нами: 13 лет 4 месяца
- Имя: Юрий
- Откуда: Русь-Сталинград.
Re: Избранница Павла (Предвоенный авиационный трагифарс)
Совет.
Выкладывайте по 3-4 Вордовских листа за раз, длинные простыни отбивают желание вычитывать.
Выкладывайте по 3-4 Вордовских листа за раз, длинные простыни отбивают желание вычитывать.
Крокодилам – здорово!
Видишь мясо – съешь его!
Ты ведь парень с норовом…
Видишь мясо – съешь его!
Ты ведь парень с норовом…
- Мряв
- Новичок
- Мряв
- Новичок
- Возраст: 37
- Репутация: 5 (+5/−0)
- Лояльность: 0 (+0/−0)
- Сообщения: 433
- Зарегистрирован: 16.12.2010
- С нами: 13 лет 4 месяца
- Имя: _Юра
- Откуда: КараСук
Re: Избранница Павла (Предвоенный авиационный трагифарс)
Какой еще предохранитель, вы чего?Коготь писал(а):ТТ. Резко сняв оружие с предохранителя, она приставила ствол к голове
Может быть имелось в виду что-то другое?За штампы и мемы пора видимо уже бить.Коготь писал(а):ворвутся вооруженные люди и арестуют ее
Если ваш ГГ активист, фигли он всяких растрельщиков боится? Хрень какая-то.
Интересно, ГГ оделся "по домашнему" или у авиаторов снабжение от армейцев отличалось?Коготь писал(а):толстые носки
Последний раз редактировалось Мряв 24.02.2012, 13:04, всего редактировалось 1 раз.
В питомник "Земля", в связи с увеличением поголовья человеков, требуется животноводы. З/П договорная.
Мряв, демон-интендант третьего ранга.
Мряв, демон-интендант третьего ранга.
-
Коготь
- Автор темы, Новичок
-
Коготь
- Автор темы, Новичок
- Возраст: 51
- Репутация: 2 (+2/−0)
- Лояльность: 0 (+0/−0)
- Сообщения: 133
- Зарегистрирован: 05.12.2011
- С нами: 12 лет 4 месяца
- Имя: Егор
- Откуда: СПб
Re: Избранница Павла (Предвоенный авиационный трагифарс)
В этот момент из толпы выскочила шустрая девица в спортивной футболке с пионерским галстуком и комсомольским значком. Заглядывая в глаза Павле, она затараторила.
- Товарищ летчик, а товарищ летчик. Меня зовут Юлия Мирская. Вы так хорошо говорили. Можно вас попросить о помощи? Вы не могли бы в нашей школе выступление провести, и рассказать о боевой работе и учебе Воздушного флота?
- Я улетаю в командировку, поэтому...
- Ну, может быть, вы прямо сейчас сможете выступить, а я быстро-быстро ребят соберу? А? Товарищ летчик! Ну, пожалуйста!
'Это, наверное, моя коллега Председатель местной пионерской дружины. Ей наверняка нужно, разные встречи проводить для отчета. Мда. Не вовремя я засветился. И что им рассказывать? Я ведь здешние авиационные реалии знаю только по книгам. Ладно, придется выступить, а то не отвяжется ведь. Правда за мою предыдущую речь, местные бдительные того и гляди телегу куда надо накатают. А, ладно семь бед, один ответ. Ребят стыдила, что они меня боятся, значит, и сама не имею права трусить. Вот, опять! Не 'сама', а 'сам'. Не... '.
Небольшой актовый зал соседней школы набился народом почти под завязку. Местная активистка сумела собрать человек шестьдесят. Павла, правда заметила, как та в хвост и гриву гоняла на поиск участников митинга тех самых мальчишек, что обижали девочку Аню.
- Товарищи! Сегодня перед нами выступит замечательный человек. Советский военный летчик, Старший лейтенант Колун Павел Владимирович.
Зал содрогнулся от бурных и продолжительных, не дав Павле даже поздороваться.
- Здравствуйте товарищи школьники и учителя!
- Здравствуйте! - Нестройно, но оглушающе прозвучало в ответ.
- Даже не знаю, о чем вам рассказать. А, что из жизни ВВС вас самих больше всего интересует?
- А вы истребитель или бомбардировщик?
- Я летчик-истребитель. Биография у меня простая, поэтому давайте обойдемся без пересказа.
- А на чем вы летаете?
'Все, попала, так попала. Тот, кто стенограмму этого выступления возьмет, и сличит с тем, что есть по факту, может нестыковки увидеть. На чем там, в Китае летали. На И-16 и на И-152. "Чайки" И-153 появятся позже на Халхин Голе. Ладно, буду выкручиваться'.
- Наши летчики летают на очень хороших самолетах. На истребителе моноплане И-16 и истребителе биплане И-15 и его модификации И-152.
- А империалисты, на каких самолетах летают?
'Если б я еще помнила. Вот ведь... Так, Павел воевал в Китае, значит рассказывать мне надо про японцев. Ворожейкин вроде писал про японские самолеты, и еще какую-то книгу я про наших летчиков в Китае читала. Чего там звучало-то? И-95 биплан, И-96 моноплан скорость примерно как у первых "чаек" или как у ДИ-6, И-97 моноплан, у наших "Ишаков" серьезных преимуществ перед ним нет, кроме пушек, которые появятся в 39-м. Стоп! И-97 и сам появится где-то в этом году. В Китае его могло и не быть. А мог и быть... Нет, лучше молчать про него. А, была не была!'
- Японские милитаристы летают на истребителях И-95 и И-96, есть у них и бомбардировщики. Очень опасны для стоящих на аэродромах самолетов бомбардировщики фирмы Мицубиси. Но в небе они бегут опасаясь атак наших истребителей. Старый японский истребитель И-95 уступает всем нашим боевым самолетам и практически не опасен. А вот истребитель И-96, имеет мощный мотор и хорошую скорость и маневренность. Даже один на один это серьезный противник. И промышленность Японии всеми силами старается совершенствовать свои самолеты, пытаясь достичь технического превосходства над нашей авиацией. Японский пилот уже имеет радиостанцию для переговоров с пилотами других самолетов и наземным командованием, это помогает ему вызывать помощь в бою, и предупреждать своих пилотов о наших атаках.
- А как же наши самолеты. Они же лучше японских?
- Конечно лучше, но это не повод плохо летать на них. Ведь летает не просто механический летательный аппарат. Летает боевой сплав машины и пилота. Очень многое в бою зависит от человека управляющего самолетом. Плохой пилот на хорошем самолете мало что может сделать опытному и хитрому пилоту на плохом. Кто из вас хотел бы пойти в летчики?
Три четверти зала подняли руки.
- Вот представьте, что вы собрались в бой. Как вы думаете нужно вам или нет знать сильные и слабые стороны и тактику вашего врага?
- Конечно, нужно!
- Вот поэтому хороший летчик, должен тщательно изучать противника. Узнавать везде, где только можно все о его тактике, характеристиках боевой техники и оружия. И готовить себя физически, умственно и морально к бою с противником, который сильнее его. Нужно научиться летать на пределе своих физических возможностей. Достичь этого предела, перейти за него и отодвинуть как можно дальше!
- Всем, кто готовит себя для армии, важно знать. Если ты заведомо считаешь врага слабей, значит, ты этим даешь своему врагу преимущество! - 'Куда меня несет? Я же засыплюсь сейчас!'
- Ведь в какой-то момент враг может проявить те сильные стороны, про которые ты из-за собственной лени, или своей боязни прослыть ценителем вражеских достоинств, просто знать не желаешь. А значит, что?! Значит, летчик пришедший драться, с придуманным им, картонным врагом, каким бы смелым он не был, рано или поздно будет сбит. Это станет ему расплатой за недооценку им врага. Мы можем не уважать врага за то, что он воюет за неправое дело, исповедует идеалы буржуазной морали или фашизма, но недооценивать хитрость, силу и знания врага мы не можем! Просто не имеем на это права!
Народ в зале бурно обсуждал услышанное.
- А вам бывало страшно?
На задавшего вопрос парня, тут же зашикали.
- Это очень важный и непростой вопрос. Спасибо вам за него. Перед тем, как я на него отвечу, скажите, а кого обычно называют трусом?
- Нууу. Того, кто боится!
- То есть вы думаете, что настоящим бойцам страшно никогда не бывает?
Тишина была ей ответом, прерываемым лишь перешептыванием самых активных.
- Трус, дорогие мои товарищи школьники и учителя, это человек который не просто боится. Он боится и не может свой страх побороть. Вот вам, товарищи учителя, было когда-нибудь страшно на экзамене в учпедвузе?
- Врать не буду, мне было страшно! - Ответил высокий седой человек, стоящий у окна.
- Это хорошо, что вы признаете это! Вам было страшно идти на экзамен, но вы преодолели себя, защитили диплом, и теперь вы учите этих замечательных ребят.
- Ребята, вам нравится учиться у...
- Павел Константинович.
- Нравится вам учиться у Павла Константиновича?
- Да!!!
- Если ему было страшно, но он преодолел свой страх, и это помогло ему хорошо сделать свое дело, то какой человек Павел Константинович?!
- Смееелый!!!
- Молодцы! Правильно сказали, но это не все. Так же, как вам и вашим учителям, нам летчикам тоже бывает страшно. Храбрость летчика и состоит в том, чтобы, зная силу и опасность врага, находить в себе силы, ум и мужество вступить с врагом в бой. Даже если шансы на победу невелики, храбрый летчик выполнит боевую задачу или погибнет!
Часть школьников захлопала в ладоши, слушая этот немного выспренный спич.
- А если у летчика есть выбор атаковать сильного врага или другого послабей, то, что он выберет?
'Опять этот активный, снова на него шикают. А ведь вопрос-то не праздный. Отвечу'. Зал, слушая, пожирал Павлу взглядами.
- Если у пилота есть выбор, вступить в бой с вражеским самолетом или выполнить более важную боевую задачу, то пилот должен выбирать более важную задачу. Потому что храбрость, ради одной лишь храбрости, это глупость. На самом деле, храбрость это важное средство наиболее эффективным образом выполнить свой долг перед Родиной. Если летчик вылетел на разведку, и от его вылета зависит успех наземного сражения, то он не имеет права бесполезно рисковать своей жизнью. Увидел такой пилот хоть армаду врагов, хоть один беззащитный вражеский самолет, он не должен их атаковать, ведь его задача привезти разведывательные данные...
По залу пронесся разочарованный вздох. Кто-то с кем-то громко заспорил на галерке.
- Да, товарищи школьники и учителя. Даже если рядом с ним будут бомбить какую-нибудь нашу войсковую часть, все равно пилот-разведчик должен лететь мимо, выполняя свою задачу. Стиснуть зубы от гнева и боли за погибающих под крыльями товарищей, и лететь дальше, собирая необходимые штабу сведения. В этот момент у него другая битва и другая боевая задача, слишком важная, чтобы ставить под угрозу ее исполнение. Его храбрость будет в том, чтобы после вылета смотреть в глаза тех, кто был внизу и с надеждой смотрел на его самолет, думая, что вот он защитит их от бомбежки. Вместо этого, этот без сомнения храбрый летчик, спасал гораздо большее количество людей своими разведданными. Но кто-то не слишком разбирающийся в войне мог бы несправедливо обозвать его трусом. А трусостью и глупостью в этом случае, наоборот, станет, попытка, вместо выполнения важной разведывательно-боевой задачи, защитить тех кого бомбят. Ведь это значит, что пилот боится смотреть этим людям в глаза, и готов поставить под угрозу главное дело, ради собственного душевного спокойствия. Поэтому запомните, раз и навсегда! Рисковать своей жизнью нужно тогда и только тогда, когда это требуется для наилучшего выполнения воинского долга. Тогда, когда это действительно важно и другого способа выполнить приказ нет.
Павла перевела дух.
- То есть храбрость не главное качество для летчика?
'Опять этот бедняга, митинг закончится, а парня потом съедят за неуемность. Но, если не струсит, бойцом будет настоящим. А вопрос и, правда, хороший, сейчас я эту молодую поросль к июню сорок первого чуток морально подготовлю. Эх! Пропадай моя головушка. Сдадут, так сдадут!'.
- Спасибо вам за очередной интересный вопрос, товарищ. Как я уже рассказывал вашим школьным товарищам, самыми нашими главными врагами являются страх, лень, слабая образованность, зависть, безынициативность, безответственность, и ложь. Эти враги дружат между собой и настигают нас тогда, когда мы стоим перед важным и сложным выбором. Боишься, начальства и поэтому медлишь с принятием важного решения, значит, не ты командуешь, а твой страх, твоя лень и твоя безответственность командуют тобой. Иногда лучше принять решение, за которое тебя потом могут наказать, чем ждать 'авось начальство само успеет скомандовать'.
'Вот эта мымра точно будет на меня телегу писать. Вон как зыркает, и в блокнотик строчит-строчит. Хрен с ней! Пусть пишет, бумага все стерпит. А мою оппозиционность власти еще доказать надо'
- Рассмотрим это на примере. Вот, глядите. Командир почти любой воинской части может быть наказан вышестоящим войсковым начальством за самые разные проступки. За утрату военного имущества части, за нарушение расписания боевой учебы, за аварийность среди вверенной ему техники, и самое страшное наказание он может понести за невыполнение письменного приказа своего начальства. Так, вот и представьте. Допустим государство, ведет переговоры с соседней державой, очень важные переговоры, которые могут сорваться из-за любого случайного выстрела на границе. В этой связи пограничное начальство, получив приказ из штаба, запрещает поддаваться на провокации и открывать огонь по любому поводу. Письменный приказ доведен до всех бойцов заставы. Ночью пограничники видят, как крупные авиационные силы потенциального противника в составе нескольких сотен самолетов пересекли нашу границу, а перед рассветом штурмовые группы уже армии соседнего государства в массовом порядке с оружием переходят границу. Что делать пограничникам?
- Стрелять, наверное. А разве так бывает, товарищ старший лейтенант, чтобы без объявления войны...
- Бывает товарищи! Без объявления войны, кто помнит историю, в 1904 году японские миноносцы и крейсера атаковали русские корабли на Тихом Океане. Помните песню 'Врагу не сдается наш гордый 'Варяг''?
'Внимательно слушают школьники. Слушайте, слушайте. Может быть, хоть немного это вам поможет, когда немецкие панцеры через границу полезут. Даже если напутаю чего, мысль я вам правильную доведу'.
- Без объявления войны в 1936 году генерал Франсиско Франко из Марокко, при помощи фашистов, напал на Республиканскую Испанию, точно так же без объявления войны фашистская Италия напала в 1935 году на беззащитную Абиссинию, и точно так же в 1937 году милитаристская Япония напала на мирный Китай. А в прошлом году без объявления войны немецкими фашистами была захвачена Чехословакия. Мы с вами, товарищи, живем в трудное время. Сейчас войны объявляют, либо когда вражеские войска уже перешли границу, либо когда они уже готовы к броску, и точно знают, что их противник не успеет подготовить оборону и провести мобилизацию.
- Но ведь в нашей Красной Армии есть самые быстрые танки и самолеты. Нас-то врагам уж точно врасплох не застать.
- А вот, для того чтобы нас не застали врасплох, нам с вами требуется многое сделать и многое узнать. Я уже говорил вам что воюет не сама техника, а люди управляющие ею. Каждый из нас, и тех, кто служит и тех, кто учится, и тех, кто учит, должен не только уметь хорошо стрелять, но и уметь своевременно принимать правильные решения. Если тот командир пограничников, о котором мы с вами говорили, отдаст приказ стрелять, а это окажется провокация врага, то его ждет трибунал. Если не прикажет стрелять, а это окажется полномасштабным вражеским вторжением и началом войны. То в этом случае, возможно, он сам и многие из его бойцов погибнут бессмысленно, а наша приграничная территория с мирным населением и военными объектами будет стремительно захвачена врагом. И тогда Красной Армии придется воевать с врагом уже на своей территории. Вот такой нелегкий выбор может стоять перед командиром.
'Ну, что? Небось некоторым уже и расхотелось в армию идти. Ничего. Чем осознаннее будет ваш выбор, тем больше у вас шансов выстоять и победить в грядущей войне'
- Будь я на месте этого командира-пограничника, и зная, что решение за мной, а связи ни с кем из командования нет, я бы открыл огонь! Ведь если граница уже пересечена во многих местах, и связи с командованием нет, то это значит у нас в тылу уже действуют вражеские диверсанты, режущие телефонные провода и перехватывающие посыльных. А это уже ВОЙНА! Командиру в такой ситуации приказ командования уже не нужен. Для принятия решения у него есть своя голова, в которой должны быть все знания, которые делают его командиром.
'Все отлетался ты Паша. Эта мымра тебя уже на лейку сфотографировала. Жди архангелов, родной. "Родной"? Хм... Уже лучше'
- Вот чтобы с нашей страной не случилось того, о чем мы только что говорили, все мы должны точно знать, что каждому из нас нужно делать для защиты своей Родины. Нужно максимально владеть информацией на своем боевом посту, нужно всеми способами поддерживать связь со своим начальством и боевыми соседями, собирая и передавая сведения, необходимые для своевременного принятия правильных решений вышестоящим командованием и командирами на местах. А пилоты войсковой части, где я служу, это уже знают на отлично, и свою боевую задачу выполнят эффективно!
Павла оглядела зал. В животе похолодело. У входа стоял подполковник Петровский и, улыбаясь, аплодировал вместе со всеми.
- Все что я вам рассказал товарищи, сказано мной, чтобы подготовить вас к надежной защите нашей Родины от любого врага. Учитесь, по коммунистически! Осваивайте гражданские и военные специальности. Тренируйте в себе умение преодолевать свой страх и лень. Вырабатывайте в себе умение в самой сложной ситуации принимать правильное решение, умение учить других, и умение вести за собой других людей.
"Сейчас, в завершении, нужно что-нибудь патетическое выдать. А, пусть будет классика".
- Да здравствует СССР! Да здравствует наш великий вождь и учитель Товарищ Сталин! Да здравствует наша непобедимая Красная Армия! Ура товарищи!
- Ураааа!!!
- Ураааа!!!
'Если человек идиот, то это надолго! Я же полностью раскрыта теперь! Все приехали. Мымра уже куда-то исчезла. Не иначе за подмогой пошла. Иваныч к сцене проталкивается, сейчас он мои слова будет лаком покрывать. Комментировать, что я тут оказывается имел ввиду'. Подполковник легко поднялся на сцену и протянул Павле руку для рукопожатия. Обменялись. Одними губами шепнул 'не исчезай!', подмигнул, и сам к трибуне вышел.
- Товарищи! Я знаю предыдущего выступающего с 1937 года, когда он попал служить в наш полк. Из-за своей природной скромности, про себя старший лейтенант за все сегодняшнее выступление, не сказал и пары слов. Между тем, Павел Колун еще с училища зарекомендовал себя как воздушный снайпер и мастер пилотирования. Ейское училище он закончил лучшим из своего курса. В прошлом году он вместе с другими нашими летчиками воевал в Китайской республике против японских милитаристов. В воздушных боях им сбиты пять вражеских самолетов, и поврежден японский катер. За мужество и боевое мастерство Павел Владимирович был произведен в старшие лейтенанты, и назначен командиром звена. В этом году старшего лейтенанта представили к боевой награде, к ордену Красной Звезды. Вот такой замечательный человек выступал сегодня перед вами. А я, как его командир, присоединяюсь к его словам, и от себя добавлю. Любите выбранное вами дело! Кем и какими вы станете, в первую очередь, зависит от вас! До свидания товарищи!
Пробравшись, под восторженными взглядами аборигенов, сквозь толпу к выходу, двое командиров попрощались за руку с преподавателями, и отбыли восвояси.
- Как ты меня нашел, Иваныч?
- Да я и первый твой митинг видел, пока на выходе из отдела с дежурным беседовал. Что это тебя Пашка на публику потянуло?
- Там четверо балбесов девчонку обижали, ну я их и приструнил. Кто ж знал, что ко мне эта активистка прицепится?
- Да ладно тебе! Небось покрасоваться захотел. Да шучу я, не пыхти. Сказал ты им правильные слова. Хотя сейчас не всякий на такое решится.
- Мне бояться уже практически нечего. У меня, Иваныч, в перспективе больничная койка и небо только сверху. А если стуканет, какая-нибудь бдительная...личность, значит... Значит, товарищ подполковник, я буду надеяться, что те мои слова помогут, хоть кому-нибудь, из этих ребят постоять за себя и за всю страну.
- Ладно, уж, Аника-воин. Не хорони себя раньше времени.
- Иваныч, а чего ты там про меня лишнего наплел, и про сбитых и про награду?
- Не наплел. Не имей привычки старлей начальство критиковать!
- Виноват!
- Виноватых бьют. А рассказал я чистую правду. Перед твоим отпуском документы видел, но пока ты дурку гонял, решил тебя не радовать, чтобы снова заранее в разнос не пошел. А сейчас вижу, вроде за ум взялся. Но если опять бузить у меня вздумаешь...
- Спасибо командир! За доверие тебе спасибо. Не разочарую, по новому теперь жить буду.
- Ладно врать-то, Кот-Баюн Саратовский. Ты сейчас куда двинешь?
- В библиотеку хочу сходить, военно-техническую литературу почитать. Посоветуй, Иваныч, куда лучше?
- Вон до улицы Короленко дойди где Центральная Научная, там и военный отдел раньше был. Ты, что совсем, Павел, в монахи собрался?
- Да, нет. Прав ты был Иваныч, не хочу я больше впустую водку пить, и по бабам шляться. Пора мне свою жизненную линию выстраивать. А библиотека мне нужна, чтобы завтра перед Люлькой лицом в грязь не ударить. Ты завтра-то со мной сходишь?
- Схожу, не бросать же тебя бедного, инженерам на съедение. А то, как я за хвост тебя поймал у 'Театрального', так у тебя сразу и крылья ангельские выросли. Даже интересно стало, что ты еще выкинешь?
- Будет день и будет пища, командир.
- Мудрено завернул. Ладно, будь здоров, до завтра. Как договаривались, у входа в ХАИ встретимся.
- Счастливо командир.
Ладони не надолго прильнули к козырькам. И две затянутые в хаки фигуры растворились в садах и улицах города, каждый в своем направлении...
- Товарищ летчик, а товарищ летчик. Меня зовут Юлия Мирская. Вы так хорошо говорили. Можно вас попросить о помощи? Вы не могли бы в нашей школе выступление провести, и рассказать о боевой работе и учебе Воздушного флота?
- Я улетаю в командировку, поэтому...
- Ну, может быть, вы прямо сейчас сможете выступить, а я быстро-быстро ребят соберу? А? Товарищ летчик! Ну, пожалуйста!
'Это, наверное, моя коллега Председатель местной пионерской дружины. Ей наверняка нужно, разные встречи проводить для отчета. Мда. Не вовремя я засветился. И что им рассказывать? Я ведь здешние авиационные реалии знаю только по книгам. Ладно, придется выступить, а то не отвяжется ведь. Правда за мою предыдущую речь, местные бдительные того и гляди телегу куда надо накатают. А, ладно семь бед, один ответ. Ребят стыдила, что они меня боятся, значит, и сама не имею права трусить. Вот, опять! Не 'сама', а 'сам'. Не... '.
Небольшой актовый зал соседней школы набился народом почти под завязку. Местная активистка сумела собрать человек шестьдесят. Павла, правда заметила, как та в хвост и гриву гоняла на поиск участников митинга тех самых мальчишек, что обижали девочку Аню.
- Товарищи! Сегодня перед нами выступит замечательный человек. Советский военный летчик, Старший лейтенант Колун Павел Владимирович.
Зал содрогнулся от бурных и продолжительных, не дав Павле даже поздороваться.
- Здравствуйте товарищи школьники и учителя!
- Здравствуйте! - Нестройно, но оглушающе прозвучало в ответ.
- Даже не знаю, о чем вам рассказать. А, что из жизни ВВС вас самих больше всего интересует?
- А вы истребитель или бомбардировщик?
- Я летчик-истребитель. Биография у меня простая, поэтому давайте обойдемся без пересказа.
- А на чем вы летаете?
'Все, попала, так попала. Тот, кто стенограмму этого выступления возьмет, и сличит с тем, что есть по факту, может нестыковки увидеть. На чем там, в Китае летали. На И-16 и на И-152. "Чайки" И-153 появятся позже на Халхин Голе. Ладно, буду выкручиваться'.
- Наши летчики летают на очень хороших самолетах. На истребителе моноплане И-16 и истребителе биплане И-15 и его модификации И-152.
- А империалисты, на каких самолетах летают?
'Если б я еще помнила. Вот ведь... Так, Павел воевал в Китае, значит рассказывать мне надо про японцев. Ворожейкин вроде писал про японские самолеты, и еще какую-то книгу я про наших летчиков в Китае читала. Чего там звучало-то? И-95 биплан, И-96 моноплан скорость примерно как у первых "чаек" или как у ДИ-6, И-97 моноплан, у наших "Ишаков" серьезных преимуществ перед ним нет, кроме пушек, которые появятся в 39-м. Стоп! И-97 и сам появится где-то в этом году. В Китае его могло и не быть. А мог и быть... Нет, лучше молчать про него. А, была не была!'
- Японские милитаристы летают на истребителях И-95 и И-96, есть у них и бомбардировщики. Очень опасны для стоящих на аэродромах самолетов бомбардировщики фирмы Мицубиси. Но в небе они бегут опасаясь атак наших истребителей. Старый японский истребитель И-95 уступает всем нашим боевым самолетам и практически не опасен. А вот истребитель И-96, имеет мощный мотор и хорошую скорость и маневренность. Даже один на один это серьезный противник. И промышленность Японии всеми силами старается совершенствовать свои самолеты, пытаясь достичь технического превосходства над нашей авиацией. Японский пилот уже имеет радиостанцию для переговоров с пилотами других самолетов и наземным командованием, это помогает ему вызывать помощь в бою, и предупреждать своих пилотов о наших атаках.
- А как же наши самолеты. Они же лучше японских?
- Конечно лучше, но это не повод плохо летать на них. Ведь летает не просто механический летательный аппарат. Летает боевой сплав машины и пилота. Очень многое в бою зависит от человека управляющего самолетом. Плохой пилот на хорошем самолете мало что может сделать опытному и хитрому пилоту на плохом. Кто из вас хотел бы пойти в летчики?
Три четверти зала подняли руки.
- Вот представьте, что вы собрались в бой. Как вы думаете нужно вам или нет знать сильные и слабые стороны и тактику вашего врага?
- Конечно, нужно!
- Вот поэтому хороший летчик, должен тщательно изучать противника. Узнавать везде, где только можно все о его тактике, характеристиках боевой техники и оружия. И готовить себя физически, умственно и морально к бою с противником, который сильнее его. Нужно научиться летать на пределе своих физических возможностей. Достичь этого предела, перейти за него и отодвинуть как можно дальше!
- Всем, кто готовит себя для армии, важно знать. Если ты заведомо считаешь врага слабей, значит, ты этим даешь своему врагу преимущество! - 'Куда меня несет? Я же засыплюсь сейчас!'
- Ведь в какой-то момент враг может проявить те сильные стороны, про которые ты из-за собственной лени, или своей боязни прослыть ценителем вражеских достоинств, просто знать не желаешь. А значит, что?! Значит, летчик пришедший драться, с придуманным им, картонным врагом, каким бы смелым он не был, рано или поздно будет сбит. Это станет ему расплатой за недооценку им врага. Мы можем не уважать врага за то, что он воюет за неправое дело, исповедует идеалы буржуазной морали или фашизма, но недооценивать хитрость, силу и знания врага мы не можем! Просто не имеем на это права!
Народ в зале бурно обсуждал услышанное.
- А вам бывало страшно?
На задавшего вопрос парня, тут же зашикали.
- Это очень важный и непростой вопрос. Спасибо вам за него. Перед тем, как я на него отвечу, скажите, а кого обычно называют трусом?
- Нууу. Того, кто боится!
- То есть вы думаете, что настоящим бойцам страшно никогда не бывает?
Тишина была ей ответом, прерываемым лишь перешептыванием самых активных.
- Трус, дорогие мои товарищи школьники и учителя, это человек который не просто боится. Он боится и не может свой страх побороть. Вот вам, товарищи учителя, было когда-нибудь страшно на экзамене в учпедвузе?
- Врать не буду, мне было страшно! - Ответил высокий седой человек, стоящий у окна.
- Это хорошо, что вы признаете это! Вам было страшно идти на экзамен, но вы преодолели себя, защитили диплом, и теперь вы учите этих замечательных ребят.
- Ребята, вам нравится учиться у...
- Павел Константинович.
- Нравится вам учиться у Павла Константиновича?
- Да!!!
- Если ему было страшно, но он преодолел свой страх, и это помогло ему хорошо сделать свое дело, то какой человек Павел Константинович?!
- Смееелый!!!
- Молодцы! Правильно сказали, но это не все. Так же, как вам и вашим учителям, нам летчикам тоже бывает страшно. Храбрость летчика и состоит в том, чтобы, зная силу и опасность врага, находить в себе силы, ум и мужество вступить с врагом в бой. Даже если шансы на победу невелики, храбрый летчик выполнит боевую задачу или погибнет!
Часть школьников захлопала в ладоши, слушая этот немного выспренный спич.
- А если у летчика есть выбор атаковать сильного врага или другого послабей, то, что он выберет?
'Опять этот активный, снова на него шикают. А ведь вопрос-то не праздный. Отвечу'. Зал, слушая, пожирал Павлу взглядами.
- Если у пилота есть выбор, вступить в бой с вражеским самолетом или выполнить более важную боевую задачу, то пилот должен выбирать более важную задачу. Потому что храбрость, ради одной лишь храбрости, это глупость. На самом деле, храбрость это важное средство наиболее эффективным образом выполнить свой долг перед Родиной. Если летчик вылетел на разведку, и от его вылета зависит успех наземного сражения, то он не имеет права бесполезно рисковать своей жизнью. Увидел такой пилот хоть армаду врагов, хоть один беззащитный вражеский самолет, он не должен их атаковать, ведь его задача привезти разведывательные данные...
По залу пронесся разочарованный вздох. Кто-то с кем-то громко заспорил на галерке.
- Да, товарищи школьники и учителя. Даже если рядом с ним будут бомбить какую-нибудь нашу войсковую часть, все равно пилот-разведчик должен лететь мимо, выполняя свою задачу. Стиснуть зубы от гнева и боли за погибающих под крыльями товарищей, и лететь дальше, собирая необходимые штабу сведения. В этот момент у него другая битва и другая боевая задача, слишком важная, чтобы ставить под угрозу ее исполнение. Его храбрость будет в том, чтобы после вылета смотреть в глаза тех, кто был внизу и с надеждой смотрел на его самолет, думая, что вот он защитит их от бомбежки. Вместо этого, этот без сомнения храбрый летчик, спасал гораздо большее количество людей своими разведданными. Но кто-то не слишком разбирающийся в войне мог бы несправедливо обозвать его трусом. А трусостью и глупостью в этом случае, наоборот, станет, попытка, вместо выполнения важной разведывательно-боевой задачи, защитить тех кого бомбят. Ведь это значит, что пилот боится смотреть этим людям в глаза, и готов поставить под угрозу главное дело, ради собственного душевного спокойствия. Поэтому запомните, раз и навсегда! Рисковать своей жизнью нужно тогда и только тогда, когда это требуется для наилучшего выполнения воинского долга. Тогда, когда это действительно важно и другого способа выполнить приказ нет.
Павла перевела дух.
- То есть храбрость не главное качество для летчика?
'Опять этот бедняга, митинг закончится, а парня потом съедят за неуемность. Но, если не струсит, бойцом будет настоящим. А вопрос и, правда, хороший, сейчас я эту молодую поросль к июню сорок первого чуток морально подготовлю. Эх! Пропадай моя головушка. Сдадут, так сдадут!'.
- Спасибо вам за очередной интересный вопрос, товарищ. Как я уже рассказывал вашим школьным товарищам, самыми нашими главными врагами являются страх, лень, слабая образованность, зависть, безынициативность, безответственность, и ложь. Эти враги дружат между собой и настигают нас тогда, когда мы стоим перед важным и сложным выбором. Боишься, начальства и поэтому медлишь с принятием важного решения, значит, не ты командуешь, а твой страх, твоя лень и твоя безответственность командуют тобой. Иногда лучше принять решение, за которое тебя потом могут наказать, чем ждать 'авось начальство само успеет скомандовать'.
'Вот эта мымра точно будет на меня телегу писать. Вон как зыркает, и в блокнотик строчит-строчит. Хрен с ней! Пусть пишет, бумага все стерпит. А мою оппозиционность власти еще доказать надо'
- Рассмотрим это на примере. Вот, глядите. Командир почти любой воинской части может быть наказан вышестоящим войсковым начальством за самые разные проступки. За утрату военного имущества части, за нарушение расписания боевой учебы, за аварийность среди вверенной ему техники, и самое страшное наказание он может понести за невыполнение письменного приказа своего начальства. Так, вот и представьте. Допустим государство, ведет переговоры с соседней державой, очень важные переговоры, которые могут сорваться из-за любого случайного выстрела на границе. В этой связи пограничное начальство, получив приказ из штаба, запрещает поддаваться на провокации и открывать огонь по любому поводу. Письменный приказ доведен до всех бойцов заставы. Ночью пограничники видят, как крупные авиационные силы потенциального противника в составе нескольких сотен самолетов пересекли нашу границу, а перед рассветом штурмовые группы уже армии соседнего государства в массовом порядке с оружием переходят границу. Что делать пограничникам?
- Стрелять, наверное. А разве так бывает, товарищ старший лейтенант, чтобы без объявления войны...
- Бывает товарищи! Без объявления войны, кто помнит историю, в 1904 году японские миноносцы и крейсера атаковали русские корабли на Тихом Океане. Помните песню 'Врагу не сдается наш гордый 'Варяг''?
'Внимательно слушают школьники. Слушайте, слушайте. Может быть, хоть немного это вам поможет, когда немецкие панцеры через границу полезут. Даже если напутаю чего, мысль я вам правильную доведу'.
- Без объявления войны в 1936 году генерал Франсиско Франко из Марокко, при помощи фашистов, напал на Республиканскую Испанию, точно так же без объявления войны фашистская Италия напала в 1935 году на беззащитную Абиссинию, и точно так же в 1937 году милитаристская Япония напала на мирный Китай. А в прошлом году без объявления войны немецкими фашистами была захвачена Чехословакия. Мы с вами, товарищи, живем в трудное время. Сейчас войны объявляют, либо когда вражеские войска уже перешли границу, либо когда они уже готовы к броску, и точно знают, что их противник не успеет подготовить оборону и провести мобилизацию.
- Но ведь в нашей Красной Армии есть самые быстрые танки и самолеты. Нас-то врагам уж точно врасплох не застать.
- А вот, для того чтобы нас не застали врасплох, нам с вами требуется многое сделать и многое узнать. Я уже говорил вам что воюет не сама техника, а люди управляющие ею. Каждый из нас, и тех, кто служит и тех, кто учится, и тех, кто учит, должен не только уметь хорошо стрелять, но и уметь своевременно принимать правильные решения. Если тот командир пограничников, о котором мы с вами говорили, отдаст приказ стрелять, а это окажется провокация врага, то его ждет трибунал. Если не прикажет стрелять, а это окажется полномасштабным вражеским вторжением и началом войны. То в этом случае, возможно, он сам и многие из его бойцов погибнут бессмысленно, а наша приграничная территория с мирным населением и военными объектами будет стремительно захвачена врагом. И тогда Красной Армии придется воевать с врагом уже на своей территории. Вот такой нелегкий выбор может стоять перед командиром.
'Ну, что? Небось некоторым уже и расхотелось в армию идти. Ничего. Чем осознаннее будет ваш выбор, тем больше у вас шансов выстоять и победить в грядущей войне'
- Будь я на месте этого командира-пограничника, и зная, что решение за мной, а связи ни с кем из командования нет, я бы открыл огонь! Ведь если граница уже пересечена во многих местах, и связи с командованием нет, то это значит у нас в тылу уже действуют вражеские диверсанты, режущие телефонные провода и перехватывающие посыльных. А это уже ВОЙНА! Командиру в такой ситуации приказ командования уже не нужен. Для принятия решения у него есть своя голова, в которой должны быть все знания, которые делают его командиром.
'Все отлетался ты Паша. Эта мымра тебя уже на лейку сфотографировала. Жди архангелов, родной. "Родной"? Хм... Уже лучше'
- Вот чтобы с нашей страной не случилось того, о чем мы только что говорили, все мы должны точно знать, что каждому из нас нужно делать для защиты своей Родины. Нужно максимально владеть информацией на своем боевом посту, нужно всеми способами поддерживать связь со своим начальством и боевыми соседями, собирая и передавая сведения, необходимые для своевременного принятия правильных решений вышестоящим командованием и командирами на местах. А пилоты войсковой части, где я служу, это уже знают на отлично, и свою боевую задачу выполнят эффективно!
Павла оглядела зал. В животе похолодело. У входа стоял подполковник Петровский и, улыбаясь, аплодировал вместе со всеми.
- Все что я вам рассказал товарищи, сказано мной, чтобы подготовить вас к надежной защите нашей Родины от любого врага. Учитесь, по коммунистически! Осваивайте гражданские и военные специальности. Тренируйте в себе умение преодолевать свой страх и лень. Вырабатывайте в себе умение в самой сложной ситуации принимать правильное решение, умение учить других, и умение вести за собой других людей.
"Сейчас, в завершении, нужно что-нибудь патетическое выдать. А, пусть будет классика".
- Да здравствует СССР! Да здравствует наш великий вождь и учитель Товарищ Сталин! Да здравствует наша непобедимая Красная Армия! Ура товарищи!
- Ураааа!!!
- Ураааа!!!
'Если человек идиот, то это надолго! Я же полностью раскрыта теперь! Все приехали. Мымра уже куда-то исчезла. Не иначе за подмогой пошла. Иваныч к сцене проталкивается, сейчас он мои слова будет лаком покрывать. Комментировать, что я тут оказывается имел ввиду'. Подполковник легко поднялся на сцену и протянул Павле руку для рукопожатия. Обменялись. Одними губами шепнул 'не исчезай!', подмигнул, и сам к трибуне вышел.
- Товарищи! Я знаю предыдущего выступающего с 1937 года, когда он попал служить в наш полк. Из-за своей природной скромности, про себя старший лейтенант за все сегодняшнее выступление, не сказал и пары слов. Между тем, Павел Колун еще с училища зарекомендовал себя как воздушный снайпер и мастер пилотирования. Ейское училище он закончил лучшим из своего курса. В прошлом году он вместе с другими нашими летчиками воевал в Китайской республике против японских милитаристов. В воздушных боях им сбиты пять вражеских самолетов, и поврежден японский катер. За мужество и боевое мастерство Павел Владимирович был произведен в старшие лейтенанты, и назначен командиром звена. В этом году старшего лейтенанта представили к боевой награде, к ордену Красной Звезды. Вот такой замечательный человек выступал сегодня перед вами. А я, как его командир, присоединяюсь к его словам, и от себя добавлю. Любите выбранное вами дело! Кем и какими вы станете, в первую очередь, зависит от вас! До свидания товарищи!
Пробравшись, под восторженными взглядами аборигенов, сквозь толпу к выходу, двое командиров попрощались за руку с преподавателями, и отбыли восвояси.
- Как ты меня нашел, Иваныч?
- Да я и первый твой митинг видел, пока на выходе из отдела с дежурным беседовал. Что это тебя Пашка на публику потянуло?
- Там четверо балбесов девчонку обижали, ну я их и приструнил. Кто ж знал, что ко мне эта активистка прицепится?
- Да ладно тебе! Небось покрасоваться захотел. Да шучу я, не пыхти. Сказал ты им правильные слова. Хотя сейчас не всякий на такое решится.
- Мне бояться уже практически нечего. У меня, Иваныч, в перспективе больничная койка и небо только сверху. А если стуканет, какая-нибудь бдительная...личность, значит... Значит, товарищ подполковник, я буду надеяться, что те мои слова помогут, хоть кому-нибудь, из этих ребят постоять за себя и за всю страну.
- Ладно, уж, Аника-воин. Не хорони себя раньше времени.
- Иваныч, а чего ты там про меня лишнего наплел, и про сбитых и про награду?
- Не наплел. Не имей привычки старлей начальство критиковать!
- Виноват!
- Виноватых бьют. А рассказал я чистую правду. Перед твоим отпуском документы видел, но пока ты дурку гонял, решил тебя не радовать, чтобы снова заранее в разнос не пошел. А сейчас вижу, вроде за ум взялся. Но если опять бузить у меня вздумаешь...
- Спасибо командир! За доверие тебе спасибо. Не разочарую, по новому теперь жить буду.
- Ладно врать-то, Кот-Баюн Саратовский. Ты сейчас куда двинешь?
- В библиотеку хочу сходить, военно-техническую литературу почитать. Посоветуй, Иваныч, куда лучше?
- Вон до улицы Короленко дойди где Центральная Научная, там и военный отдел раньше был. Ты, что совсем, Павел, в монахи собрался?
- Да, нет. Прав ты был Иваныч, не хочу я больше впустую водку пить, и по бабам шляться. Пора мне свою жизненную линию выстраивать. А библиотека мне нужна, чтобы завтра перед Люлькой лицом в грязь не ударить. Ты завтра-то со мной сходишь?
- Схожу, не бросать же тебя бедного, инженерам на съедение. А то, как я за хвост тебя поймал у 'Театрального', так у тебя сразу и крылья ангельские выросли. Даже интересно стало, что ты еще выкинешь?
- Будет день и будет пища, командир.
- Мудрено завернул. Ладно, будь здоров, до завтра. Как договаривались, у входа в ХАИ встретимся.
- Счастливо командир.
Ладони не надолго прильнули к козырькам. И две затянутые в хаки фигуры растворились в садах и улицах города, каждый в своем направлении...
-
Коготь
- Автор темы, Новичок
-
Коготь
- Автор темы, Новичок
- Возраст: 51
- Репутация: 2 (+2/−0)
- Лояльность: 0 (+0/−0)
- Сообщения: 133
- Зарегистрирован: 05.12.2011
- С нами: 12 лет 4 месяца
- Имя: Егор
- Откуда: СПб
Re: Избранница Павла (Предвоенный авиационный трагифарс)
Мряв писал(а):Коготь писал(а):
ТТ. Резко сняв оружие с предохранителя, она приставила ствол к голове
Какой еще предохранитель, вы чего? Может быть имелось в виду что-то другое?
Коготь писал(а):
ворвутся вооруженные люди и арестуют ее
За штампы и мемы пора видимо уже бить.
Если ваш ГГ активист, фигли он всяких растрельщиков боится? Хрень какая-то.
http://forum.gunsclub.ru/index.php?showtopic=351
И именно этот патрон Токарев выбрал для своего пистолета. С целью унификации технологической оснастки и оборудования патрон 7,63 мм маузер был согласован с русским калибром 7,62 мм. Под этот калибр и был спроектирован первый пистолет Токарева.
Пистолет имел свободный затвор и ударно-спусковой механизм куркового типа. Предохранитель располагался справа на затворе.
А по штампам, спасибо за свежий взгляд. Возможно, будь на месте этой женщины вы, такие мысли бы и не возникли. Но человек находится в состоянии аффекта, каких логических рассуждений и контролируемых ощущений вы от нее ждете? Но в целом, я соглашусь пусть это будет штамп, боюсь что если произведение разобрать на предложения то штампов обнаружится процентов 98. Грешен, буду работать над собой.
Последний раз редактировалось Коготь 24.02.2012, 13:12, всего редактировалось 1 раз.
-
Коготь
- Автор темы, Новичок
-
Коготь
- Автор темы, Новичок
- Возраст: 51
- Репутация: 2 (+2/−0)
- Лояльность: 0 (+0/−0)
- Сообщения: 133
- Зарегистрирован: 05.12.2011
- С нами: 12 лет 4 месяца
- Имя: Егор
- Откуда: СПб
Re: Избранница Павла (Предвоенный авиационный трагифарс)
Мряв писал(а):Интересно, ГГ оделся "по домашнему" или у авиаторов снабжение от армейцев отличалось?
Скорее первое. Наверное схватила, что под руку попалось. А вобщем с уставами согласен, работать и работать.
- Мряв
- Новичок
- Мряв
- Новичок
- Возраст: 37
- Репутация: 5 (+5/−0)
- Лояльность: 0 (+0/−0)
- Сообщения: 433
- Зарегистрирован: 16.12.2010
- С нами: 13 лет 4 месяца
- Имя: _Юра
- Откуда: КараСук
Re: Избранница Павла (Предвоенный авиационный трагифарс)
Мои предки конечно не были пилотами, но один из прадедов служил в БАО и ТТ у него был без предохранителя ибо у валового ТТ его не было.Коготь писал(а):Предохранитель располагался справа на затворе.
ТТ (пистолет)
У ГГ какой-то эксклюзивный ствол?
Вот у меня то как раз такие мысли и возникли бы... А вот ГГ был активистом, а для активиста партия это тот же дом.Коготь писал(а):Возможно, будь на месте этой женщины вы, такие мысли бы и не возникли.
Последний раз редактировалось Мряв 24.02.2012, 13:26, всего редактировалось 2 раза.
В питомник "Земля", в связи с увеличением поголовья человеков, требуется животноводы. З/П договорная.
Мряв, демон-интендант третьего ранга.
Мряв, демон-интендант третьего ранга.
-
Коготь
- Автор темы, Новичок
-
Коготь
- Автор темы, Новичок
- Возраст: 51
- Репутация: 2 (+2/−0)
- Лояльность: 0 (+0/−0)
- Сообщения: 133
- Зарегистрирован: 05.12.2011
- С нами: 12 лет 4 месяца
- Имя: Егор
- Откуда: СПб
Re: Избранница Павла (Предвоенный авиационный трагифарс)
ZLOY_GAD у меня текст в файле очень мелким шрифтом, как раз, страниц пять и выходит :) // если честно, то я стараюсь выкладывать смысловыми блоками примерно, как обновления на СИ (оттуда кстати и копировал).
С учетом ваших пожеланий буду знаков тысяч по десять вместо двадцатипяти выкладывать. Так, сойдет?
------
'Как в сказке, 'Пойди туда, не помню куда'. Вот задумался и все забыл. И куда, мне Иваныч, там рукой махнул идти? Вроде в эту сторону. Тоже мне старожил харьковский, называется. Да если у меня сейчас дорогу кто-нибудь спросит, буду натуральным идиотом выглядеть. Ну вот!'. В этот момент Павлу окликнули, и она снова непроизвольно вздрогнула.
- Павел Владимирович!
- Вы что-то ищете?
'Женский голос, в спину... Не хватало еще объясняться со своими харьковскими знакомыми. Мягко сказать знакомыми. А если это... Чур, меня, Чур! Кого там еще на мою голову прислали?'. Павла повернулась кругом, и увидела молодую женщину со смутно знакомым лицом'.
- Простите, что?
- Мне показалось, что вы что-то ищете, вот я и спросила. Может я могу вам чем-нибудь помочь?
'Откуда я ее помню? Вроде бы только что где-то ее видел. Но где? Может она на моем выступлении была?'
- А мы с вами разве знакомы?
- Я, Марина. Вы Аню, племянницу моей подруги Маши, недавно от мальчишек защищали.
'А! Вот, это кто, значит. Я ее тогда плохо разглядел, поэтому и не вспомнил сразу. Однако! Неплохая тенденция - 'разглядел', 'вспомнил'. Стоп. А что, собственно? Мне бы сейчас помощь не помешала. Девчоночка вроде бы из наших. Из людей неравнодушных к окружающим. А была не была!'.
- Павел. Рад познакомиться с вами Марина. Я действительно искал Научную библиотеку на улице Короленко. Подскажите, пожалуйста, как туда пройти.
- А вам для чего, туда надо?
- Да вот, завтра с инженерами ХАИ хочу одну идею обсудить. Поэтому решил, так сказать, историю вопроса сначала изучить, чтоб в беседе с ними полным дураком не выглядеть. Хочу найти литературу по турбиностроению и термодинамике. И еще мне обязательно отдел военной книги нужен. Так, не подскажите, куда мне лучше двинуть?
- Если бы только военную литературу, и по авиации, то здесь поближе библиотека есть. Но вот по турбиностроению и термодинамике, это вам действительно скорее всего туда. Это в центр идти нужно.
- Угу.
- Хотите я провожу вас?
- Буду признателен.
- Тогда, пошли.
- А по поводу вашей беседы с инженерами, так уж сильно их не опасайтесь. Я ведь тоже инженер, правда, сейчас по технике безопасности. Я на паровозостроительном работаю. Судя по тому, что и как вы говорите, посчитать вас дураком мог бы, наверное только полный дурак.
- Простите, почему вы так считаете?
- Вы конечно меня извините, но я случайно услышала, часть вашего выступления перед ребятами. Правда формулировку сто двадцать седьмой статьи конституции, вы немного перепутали. Там о неприкосновенности личности так сказано: 'Никто не может быть подвергнут аресту иначе как по постановлению суда или с санкции прокурора'. Но все остальное очень верно вами сказано. Сейчас многие люди боятся говорить и думать о том, что видят вокруг, а вот вы не такой.
- Спасибо вам, за вашу оценку моего экспромта. Просто мне обидно стало. Страна детей учит, обувает, одевает, в пионеры их принимает, а с воспитанием в результате какая-то полная ерунда выходит! Вот мы в детстве дрались между собой и с мальчишками ... и с девчонками, но вот так целой толпой на беззащитную девочку... Безобразие!
'За языком-то получше надо следить. И вообще! Чего это я перед ней словно бы оправдываюсь, а? Неуютное какое-то чувство. Может она из органов? Да, нет, вряд-ли. Я ее взгляд помню, каким она на мальчишек глядела. И говорила она сейчас без слепой веры в непогрешимость местных гебистов. Нееет. К органам у нее вроде бы не особо ласковое отношение. Надо бы тактично уточнить происхождение этой дамы, пока не всплыла какие-нибудь аристократическая экзотика'.
- Марина, если об этом можно говорить, скажите, за что на самом деле Аниного дядю задержали?
- Да, почему ж нельзя говорить? Толя в экспериментальном цеху Турбинного завода слесарем-универсалом работал. Детали подгонял, на разных станках работал. А взяли его... Да-да не задержали, а взяли. За то что, в том цеху, древнюю истрепанную проводку к оборудованию закоротило. Электрика их начальник цеха незадолго до этого уволил, а нового набрать не успел. А там масло машинное было разлито, и оно на искрящие от короткого замыкания контакты попало. Загорелся малый испытательный стенд. Ну в общем, кого-то нужно было назвать виноватым, ведь налицо халатность... Может быть и не было бы ничего. Ну может лишили бы весь цех премии, и забыли бы об этом. Но в сентябре на завод, как раз, прибыла комиссия из наркомата внутренних дел. Проверяли ведь тогда многих. Пока шла проверка, все на заводе нервные ходили. Месяц как комиссия уехала, и тут это ЧП. Вот, несколько человек, чтобы поскорее доказать, что они-то уж точно в этом не виноваты взяли и написали, что это Толя диверсию сделал. Якобы чтобы уничтожить оборудование, и сорвать этим разработку новой модификации турбогенератора. Ерунда конечно. На заводе никто в это не верит, но следователь даже обрадовался. Как же, его коллеги искали, и почти ничего не нашли, а он тут сразу после них такое дело раскрутил. Вот Анатолия и забрали. Полгода уже прошло, а что там с ним и как, так и не известно до сих пор.
- Вы писать в Киев, или в Москву не пробовали?
- Маша писала. И в НКВД, и в наркомат тяжелой промышленности, и даже товарищу Калинину. Доказывала, что проводку в экспериментальном цеху больше трех лет назад клали. Когда Толя еще в сборочном цеху работал, а значит не может это его виной быть. Два раз писала. Ни ответа, ни привета.
- Скажите Марина, а откуда вы так хорошо все про турбинный завод знаете?
- Так у меня там подруги работают. Через наше 'девичье радио' все новости и узнаются. Маша тоже там, на заводе работала. В январе уволилась, про эту историю, мне совсем не хочется рассказывать.
- А кем она работала?
- Младшим чертежником. У нас на паровозостроительном её бы уже до старшего чертежника повысили, да она не хотела от Толи далеко уходить. Вместе с мужем в заводскую столовую ходили. Теперь со мной работает, только вместо столовой прямо на рабочем месте обедать стала, тем что из дома принесет.
'Что-то нас куда-то совсем в Царство Несмеяны понесло. Еще пара таких вопросов-ответов, и мы вместе с ней хором плакать начнем. Менять надо тему. О! А, интересные, все же, связи у Марины этой. И библиотеки она знает, и на двух заводах свои люди. Может через нее какие-нибудь ходы-выходы поискать по реактивной теме? Это мысль!'.
- Марина, подскажите, пожалуйста. Может быть вы знаете какого-нибудь умельца, который знает работу с турбинами и компрессорами, и при этом может выполнять частные заказы?
- С компрессорами и турбинами? Даже не знаю. Не слышала о таких мастерах. На Турбинном специалистов много, но вряд ли кто из них на дому заказы выполняет.
- Ну, на нет и суда нет. Просто мне показалось, что среди ваших знакомых такой человек мог оказаться.
- А почему вы, Павел, прямо на Турбинный завод не обратитесь?
- Требуемые сроки изготовления не позволяют. У них там на заводе сплошные авралы, вряд ли успеют такой не совсем профильный заказ выполнить.
- Хм. Извините, что не оправдала вашей надежды. Хотя... Есть один знакомый дядька, правда он просто железячник. Мотоциклы чинит, машины, даже чайники старушкам делал. А, вот, про турбины и компрессоры ...не знаю. Нужен вам такой?
- Нужен, Марина. Как мне его найти.
- А у него сарай тут рядом. Мы с вами и ушли-то недалеко. Если хотите, вернемся.
- Давайте попробуем. Вдруг мне повезет.
Через пять минут новые знакомые подошли к старому сараю с торчащей на крыше здоровенной радиоантенной. Из висящего на гвозде репродуктора яростно неслись звуки увертюры Дунаевского к сравнительно новому в местном прокате фильму 'Дети Капитана Гранта'. Под эту музыку, пожилой мужчина с внешностью мускулистого волжского бурлака, исполнял собственную увертюру. Причем делал он это на другой мотив песни 'По долинам и по взгорьям', попутно демонстрируя редкостное неблагозвучие.
- Пу-пу-пу-пу, пу-пу! Пу-пу-пу-пу, пу-пу-пу!.... - И так далее.
В руках у мужчины была какая-то хитроумновыгнутая деталь. Повертев, и осмотрев ее, мужчина, нежно уложил на газету эту комплектующую непонятно к какому агрегату. Только тут заметив посетителей, улыбнулся, и вытерев ветошью правую руку, протянул ее Павлу.
- Не иначе, Маринка, с женихом меня знакомить будешь? Михалычем меня зови. Откуда к нам такое бравое воинство?
- Павел. В этот раз из Житомира, а вообще откуда повезет.
- Дядя Савва! Что вы все время какую-то ерунду про меня придумываете?! Не слушайте его Павел Владимирович.
- А чего? Не прав я что ли, Маринка? Сколько ж можно без кавалера бедовать-то? Чай уже давно не школьница-то.
Павла зацепилась взглядом за глаза 'кудесника'.
'Хорош! Вылитый Ходжа Насреддин! Эх! Вот на таких рукастых дядьках весь технический прогресс и держится в мире. Что сейчас, что через полвека. Помню, у меня в бригаде дед Санька похожий был. Слесарь-наладчик от Бога. Тоже все на шутках и прибаутках. А какие руки у него были! Ведь, любую мелкую импортную хрень за пару дней работы и четверть водки повторять умудрялся. Эх! Жаль его бедолагу, в Перестройку сгинул где-то. Так. Ну, и чего ж ты на меня отец уставился? Узоров на мне нет...Ах, вот, оно что? Я гляжу, ты местный технический аксакал, чего-то ждешь от меня. Глаза у тебя, Савва Михалыч, хитрые-хитрые. Ничего ты хитер, а я хитрее. Ну да ладно, в этот раз, не разочарую тебя'.
- А что, прав ты Михалыч. Я вроде как, еще пока не совсем перестоялый гриб. А, Марина? Что же это я, чудак, вместо того, чтобы вас в кино приглашать, в музей кустарного изобретательства с вами отправился.
- Павел, сейчас же перестаньте! А то я обижусь.
- Простите Марина. Просто Михалыча порадовать хотел, он о вас так нежно заботится.
- Хмм. Уел меня старого, уел! Будет с его толк! Ты к нему Маринка приглядись ка по внимательнее. Враз ведь меня старого просек, да нужный ответ нашел. И с головой парень, и за словом в карман не лезет. Люблю таких! Ну, так, с чем ко мне пожаловали, гости дорогие?
- У вас кусок бумаги с карандашом или другое что найдется, рисунок набросать.
- Найдется! Вот тебе уголь, вот стена, рисуй.
Через пару минут Павла закончила выводить осевую турбинную крыльчатку в трех проекциях.
- Как оно выглядит я понял. Ты теперь скажи, чего это будет?
- Это будет первая ступень компрессора. Воздух нагнетать, и давление в камере сгорания создавать.
- Угу. А камера сгорания эта из какого материалу и какая?
- Для этой модели, камера нужна сложно-коническая жаростойкая с подводом топлива. Примерно вот такааая. Камер планируется несколько. В зависимости от размеров всего устройства. Три, четыре, и т.д. Но не меньше трех. Вот как это все в сборе смотреться будет. Ну, где-то так...
- А скажи ка ты мне ...Павел, размеры всего этого какие тебе нужны?
- Для начала небольшие, чтоб электромотором и мотоциклетным мотором вращать можно было.
- Хмм. Пу-пу-пу, пу-пу-пу. Дааа! Эти художества времени конечно потребуют. Хотя есть у меня тут одна мыслишка. А ежели мы, Паша, немного по другому с тобой все энто сделаем? Да не хмурься, ты не хмурься. Принцип твой сохранится, а детали я готовые найду, и поправлю их чуток. Ну как?
- Если сможешь найти, то просто отлично. Как видишь, Михалыч, я без чертежей к тебе. А что со сроками изготовления будет? Выполнение заказа от этого не замедлится?
- Давай так, Паша. Вечером часам к девяти, ты ко мне сюда приходи. Я за это время одного человека найду. Мы с ним сюда кой-чего привезем. Может оно нам с тобой сгодится. А когда ты зайдешь, то мы с тобой на эти детальки глянем, тогда и потолкуем. Годится?
- Годится. Ну тогда до вечера Михалыч.
- А в кино ты, Паша, Марину все ж своди, иначе точно чудаком станешь.
С учетом ваших пожеланий буду знаков тысяч по десять вместо двадцатипяти выкладывать. Так, сойдет?
------
'Как в сказке, 'Пойди туда, не помню куда'. Вот задумался и все забыл. И куда, мне Иваныч, там рукой махнул идти? Вроде в эту сторону. Тоже мне старожил харьковский, называется. Да если у меня сейчас дорогу кто-нибудь спросит, буду натуральным идиотом выглядеть. Ну вот!'. В этот момент Павлу окликнули, и она снова непроизвольно вздрогнула.
- Павел Владимирович!
- Вы что-то ищете?
'Женский голос, в спину... Не хватало еще объясняться со своими харьковскими знакомыми. Мягко сказать знакомыми. А если это... Чур, меня, Чур! Кого там еще на мою голову прислали?'. Павла повернулась кругом, и увидела молодую женщину со смутно знакомым лицом'.
- Простите, что?
- Мне показалось, что вы что-то ищете, вот я и спросила. Может я могу вам чем-нибудь помочь?
'Откуда я ее помню? Вроде бы только что где-то ее видел. Но где? Может она на моем выступлении была?'
- А мы с вами разве знакомы?
- Я, Марина. Вы Аню, племянницу моей подруги Маши, недавно от мальчишек защищали.
'А! Вот, это кто, значит. Я ее тогда плохо разглядел, поэтому и не вспомнил сразу. Однако! Неплохая тенденция - 'разглядел', 'вспомнил'. Стоп. А что, собственно? Мне бы сейчас помощь не помешала. Девчоночка вроде бы из наших. Из людей неравнодушных к окружающим. А была не была!'.
- Павел. Рад познакомиться с вами Марина. Я действительно искал Научную библиотеку на улице Короленко. Подскажите, пожалуйста, как туда пройти.
- А вам для чего, туда надо?
- Да вот, завтра с инженерами ХАИ хочу одну идею обсудить. Поэтому решил, так сказать, историю вопроса сначала изучить, чтоб в беседе с ними полным дураком не выглядеть. Хочу найти литературу по турбиностроению и термодинамике. И еще мне обязательно отдел военной книги нужен. Так, не подскажите, куда мне лучше двинуть?
- Если бы только военную литературу, и по авиации, то здесь поближе библиотека есть. Но вот по турбиностроению и термодинамике, это вам действительно скорее всего туда. Это в центр идти нужно.
- Угу.
- Хотите я провожу вас?
- Буду признателен.
- Тогда, пошли.
- А по поводу вашей беседы с инженерами, так уж сильно их не опасайтесь. Я ведь тоже инженер, правда, сейчас по технике безопасности. Я на паровозостроительном работаю. Судя по тому, что и как вы говорите, посчитать вас дураком мог бы, наверное только полный дурак.
- Простите, почему вы так считаете?
- Вы конечно меня извините, но я случайно услышала, часть вашего выступления перед ребятами. Правда формулировку сто двадцать седьмой статьи конституции, вы немного перепутали. Там о неприкосновенности личности так сказано: 'Никто не может быть подвергнут аресту иначе как по постановлению суда или с санкции прокурора'. Но все остальное очень верно вами сказано. Сейчас многие люди боятся говорить и думать о том, что видят вокруг, а вот вы не такой.
- Спасибо вам, за вашу оценку моего экспромта. Просто мне обидно стало. Страна детей учит, обувает, одевает, в пионеры их принимает, а с воспитанием в результате какая-то полная ерунда выходит! Вот мы в детстве дрались между собой и с мальчишками ... и с девчонками, но вот так целой толпой на беззащитную девочку... Безобразие!
'За языком-то получше надо следить. И вообще! Чего это я перед ней словно бы оправдываюсь, а? Неуютное какое-то чувство. Может она из органов? Да, нет, вряд-ли. Я ее взгляд помню, каким она на мальчишек глядела. И говорила она сейчас без слепой веры в непогрешимость местных гебистов. Нееет. К органам у нее вроде бы не особо ласковое отношение. Надо бы тактично уточнить происхождение этой дамы, пока не всплыла какие-нибудь аристократическая экзотика'.
- Марина, если об этом можно говорить, скажите, за что на самом деле Аниного дядю задержали?
- Да, почему ж нельзя говорить? Толя в экспериментальном цеху Турбинного завода слесарем-универсалом работал. Детали подгонял, на разных станках работал. А взяли его... Да-да не задержали, а взяли. За то что, в том цеху, древнюю истрепанную проводку к оборудованию закоротило. Электрика их начальник цеха незадолго до этого уволил, а нового набрать не успел. А там масло машинное было разлито, и оно на искрящие от короткого замыкания контакты попало. Загорелся малый испытательный стенд. Ну в общем, кого-то нужно было назвать виноватым, ведь налицо халатность... Может быть и не было бы ничего. Ну может лишили бы весь цех премии, и забыли бы об этом. Но в сентябре на завод, как раз, прибыла комиссия из наркомата внутренних дел. Проверяли ведь тогда многих. Пока шла проверка, все на заводе нервные ходили. Месяц как комиссия уехала, и тут это ЧП. Вот, несколько человек, чтобы поскорее доказать, что они-то уж точно в этом не виноваты взяли и написали, что это Толя диверсию сделал. Якобы чтобы уничтожить оборудование, и сорвать этим разработку новой модификации турбогенератора. Ерунда конечно. На заводе никто в это не верит, но следователь даже обрадовался. Как же, его коллеги искали, и почти ничего не нашли, а он тут сразу после них такое дело раскрутил. Вот Анатолия и забрали. Полгода уже прошло, а что там с ним и как, так и не известно до сих пор.
- Вы писать в Киев, или в Москву не пробовали?
- Маша писала. И в НКВД, и в наркомат тяжелой промышленности, и даже товарищу Калинину. Доказывала, что проводку в экспериментальном цеху больше трех лет назад клали. Когда Толя еще в сборочном цеху работал, а значит не может это его виной быть. Два раз писала. Ни ответа, ни привета.
- Скажите Марина, а откуда вы так хорошо все про турбинный завод знаете?
- Так у меня там подруги работают. Через наше 'девичье радио' все новости и узнаются. Маша тоже там, на заводе работала. В январе уволилась, про эту историю, мне совсем не хочется рассказывать.
- А кем она работала?
- Младшим чертежником. У нас на паровозостроительном её бы уже до старшего чертежника повысили, да она не хотела от Толи далеко уходить. Вместе с мужем в заводскую столовую ходили. Теперь со мной работает, только вместо столовой прямо на рабочем месте обедать стала, тем что из дома принесет.
'Что-то нас куда-то совсем в Царство Несмеяны понесло. Еще пара таких вопросов-ответов, и мы вместе с ней хором плакать начнем. Менять надо тему. О! А, интересные, все же, связи у Марины этой. И библиотеки она знает, и на двух заводах свои люди. Может через нее какие-нибудь ходы-выходы поискать по реактивной теме? Это мысль!'.
- Марина, подскажите, пожалуйста. Может быть вы знаете какого-нибудь умельца, который знает работу с турбинами и компрессорами, и при этом может выполнять частные заказы?
- С компрессорами и турбинами? Даже не знаю. Не слышала о таких мастерах. На Турбинном специалистов много, но вряд ли кто из них на дому заказы выполняет.
- Ну, на нет и суда нет. Просто мне показалось, что среди ваших знакомых такой человек мог оказаться.
- А почему вы, Павел, прямо на Турбинный завод не обратитесь?
- Требуемые сроки изготовления не позволяют. У них там на заводе сплошные авралы, вряд ли успеют такой не совсем профильный заказ выполнить.
- Хм. Извините, что не оправдала вашей надежды. Хотя... Есть один знакомый дядька, правда он просто железячник. Мотоциклы чинит, машины, даже чайники старушкам делал. А, вот, про турбины и компрессоры ...не знаю. Нужен вам такой?
- Нужен, Марина. Как мне его найти.
- А у него сарай тут рядом. Мы с вами и ушли-то недалеко. Если хотите, вернемся.
- Давайте попробуем. Вдруг мне повезет.
Через пять минут новые знакомые подошли к старому сараю с торчащей на крыше здоровенной радиоантенной. Из висящего на гвозде репродуктора яростно неслись звуки увертюры Дунаевского к сравнительно новому в местном прокате фильму 'Дети Капитана Гранта'. Под эту музыку, пожилой мужчина с внешностью мускулистого волжского бурлака, исполнял собственную увертюру. Причем делал он это на другой мотив песни 'По долинам и по взгорьям', попутно демонстрируя редкостное неблагозвучие.
- Пу-пу-пу-пу, пу-пу! Пу-пу-пу-пу, пу-пу-пу!.... - И так далее.
В руках у мужчины была какая-то хитроумновыгнутая деталь. Повертев, и осмотрев ее, мужчина, нежно уложил на газету эту комплектующую непонятно к какому агрегату. Только тут заметив посетителей, улыбнулся, и вытерев ветошью правую руку, протянул ее Павлу.
- Не иначе, Маринка, с женихом меня знакомить будешь? Михалычем меня зови. Откуда к нам такое бравое воинство?
- Павел. В этот раз из Житомира, а вообще откуда повезет.
- Дядя Савва! Что вы все время какую-то ерунду про меня придумываете?! Не слушайте его Павел Владимирович.
- А чего? Не прав я что ли, Маринка? Сколько ж можно без кавалера бедовать-то? Чай уже давно не школьница-то.
Павла зацепилась взглядом за глаза 'кудесника'.
'Хорош! Вылитый Ходжа Насреддин! Эх! Вот на таких рукастых дядьках весь технический прогресс и держится в мире. Что сейчас, что через полвека. Помню, у меня в бригаде дед Санька похожий был. Слесарь-наладчик от Бога. Тоже все на шутках и прибаутках. А какие руки у него были! Ведь, любую мелкую импортную хрень за пару дней работы и четверть водки повторять умудрялся. Эх! Жаль его бедолагу, в Перестройку сгинул где-то. Так. Ну, и чего ж ты на меня отец уставился? Узоров на мне нет...Ах, вот, оно что? Я гляжу, ты местный технический аксакал, чего-то ждешь от меня. Глаза у тебя, Савва Михалыч, хитрые-хитрые. Ничего ты хитер, а я хитрее. Ну да ладно, в этот раз, не разочарую тебя'.
- А что, прав ты Михалыч. Я вроде как, еще пока не совсем перестоялый гриб. А, Марина? Что же это я, чудак, вместо того, чтобы вас в кино приглашать, в музей кустарного изобретательства с вами отправился.
- Павел, сейчас же перестаньте! А то я обижусь.
- Простите Марина. Просто Михалыча порадовать хотел, он о вас так нежно заботится.
- Хмм. Уел меня старого, уел! Будет с его толк! Ты к нему Маринка приглядись ка по внимательнее. Враз ведь меня старого просек, да нужный ответ нашел. И с головой парень, и за словом в карман не лезет. Люблю таких! Ну, так, с чем ко мне пожаловали, гости дорогие?
- У вас кусок бумаги с карандашом или другое что найдется, рисунок набросать.
- Найдется! Вот тебе уголь, вот стена, рисуй.
Через пару минут Павла закончила выводить осевую турбинную крыльчатку в трех проекциях.
- Как оно выглядит я понял. Ты теперь скажи, чего это будет?
- Это будет первая ступень компрессора. Воздух нагнетать, и давление в камере сгорания создавать.
- Угу. А камера сгорания эта из какого материалу и какая?
- Для этой модели, камера нужна сложно-коническая жаростойкая с подводом топлива. Примерно вот такааая. Камер планируется несколько. В зависимости от размеров всего устройства. Три, четыре, и т.д. Но не меньше трех. Вот как это все в сборе смотреться будет. Ну, где-то так...
- А скажи ка ты мне ...Павел, размеры всего этого какие тебе нужны?
- Для начала небольшие, чтоб электромотором и мотоциклетным мотором вращать можно было.
- Хмм. Пу-пу-пу, пу-пу-пу. Дааа! Эти художества времени конечно потребуют. Хотя есть у меня тут одна мыслишка. А ежели мы, Паша, немного по другому с тобой все энто сделаем? Да не хмурься, ты не хмурься. Принцип твой сохранится, а детали я готовые найду, и поправлю их чуток. Ну как?
- Если сможешь найти, то просто отлично. Как видишь, Михалыч, я без чертежей к тебе. А что со сроками изготовления будет? Выполнение заказа от этого не замедлится?
- Давай так, Паша. Вечером часам к девяти, ты ко мне сюда приходи. Я за это время одного человека найду. Мы с ним сюда кой-чего привезем. Может оно нам с тобой сгодится. А когда ты зайдешь, то мы с тобой на эти детальки глянем, тогда и потолкуем. Годится?
- Годится. Ну тогда до вечера Михалыч.
- А в кино ты, Паша, Марину все ж своди, иначе точно чудаком станешь.
-
Коготь
- Автор темы, Новичок
-
Коготь
- Автор темы, Новичок
- Возраст: 51
- Репутация: 2 (+2/−0)
- Лояльность: 0 (+0/−0)
- Сообщения: 133
- Зарегистрирован: 05.12.2011
- С нами: 12 лет 4 месяца
- Имя: Егор
- Откуда: СПб
Re: Избранница Павла (Предвоенный авиационный трагифарс)
Мряв писал(а):Вот у меня то как раз такие мысли и возникли бы... Как ни как, а полгода наемничал. А вот ГГ был активистом, а для активиста партия это тот же дом.
Я думаю, это тоже стереотип. Если активист, то что же совсем без ума должен быть?
Я когда был пионером, тоже в пропаганду верил (даже как-то по молодости пионерским отрядом одну смену покомандовал). Но дядек КГБ-шников я все же побаивался, хотя фильмы про шпионов обожал и нашими спецслужбами гордился.
- Мряв
- Новичок
- Мряв
- Новичок
- Возраст: 37
- Репутация: 5 (+5/−0)
- Лояльность: 0 (+0/−0)
- Сообщения: 433
- Зарегистрирован: 16.12.2010
- С нами: 13 лет 4 месяца
- Имя: _Юра
- Откуда: КараСук
Re: Избранница Павла (Предвоенный авиационный трагифарс)
Мы с вами не считаемся... Продукт, так сказать, другого времени.Коготь писал(а):Но дядек КГБ-шников я все же побаивался
Помню в пятом классе подкатился к деду и поинтересовался про кровавую гебню. Так он минут двадцать ржал. Потом сказал, что "у рабов истории нет" и если мне хочется верить в такую чушь, он запрещать не будет но и общатся с "морлоком" тоже не станет. Мол читай и внимательно думай.
В питомник "Земля", в связи с увеличением поголовья человеков, требуется животноводы. З/П договорная.
Мряв, демон-интендант третьего ранга.
Мряв, демон-интендант третьего ранга.
-
Коготь
- Автор темы, Новичок
-
Коготь
- Автор темы, Новичок
- Возраст: 51
- Репутация: 2 (+2/−0)
- Лояльность: 0 (+0/−0)
- Сообщения: 133
- Зарегистрирован: 05.12.2011
- С нами: 12 лет 4 месяца
- Имя: Егор
- Откуда: СПб
Re: Избранница Павла (Предвоенный авиационный трагифарс)
'Опа. Нашла! - Так, читаем - 'Статья 14. Законом установлены следующие военные звания: 1) для командного состава сухопутных и воздушных сил: младший лейтенант, лейтенант, старший лейтенант, капитан, майор, полковник, комбриг, комдив, комкор, командарм 2 ранга, командарм 1 ранга'. - Хм - 'для военно-политического состава всех родов войск: ...' - Так - 'для военно-технического состава сухопутных и воздушных сил:...' ... - Угхм - 'для рядового и младшего командного и младшего начальствующего состава сухопутных и воздушных сил:' - Угу, Ага! Вот то что надо! - Приложение 'Образцы знаков различия'. - Хм. - Подпись под статьей сурового документа 'УСТАВ ВНУТРЕННЕЙ СЛУЖБЫ РККА 1937 год' стоит не менее суровая: Народный комиссар обороны СССР Маршал Советского Союза К. Ворошилов. Неужели я прочла эту тягомотину? Уф! Запомнить бы хоть что-то. Аж мозги мои бедные заболели'.
Павла оторвалась от чтения, потерла глаза кулаками, и тяжело вздохнула. Нет, выучить все это было возможно, но не за один же вечер. А еще тезисы к общению с Архипом Михайловичем набросать нужно. Голова самостийной шпионки и вправду уже начала тихо побаливать.
'Ладно уж, читать, так читать! Взялась за гуж не говори что не дюж. Не 'взялась', а 'взялся'. Ша! Читаем дальше, все что накопано. Сколько мне там до встречи с Михалычем осталось?'.
Павла открыла, чудом обнаруженный в библиотеке тонюсенький февральский номер журнала 'Техника воздушного флота' за 29-год, заглянула в оглавление и открыла страницу девяносто шесть. Это была статья профессора Стечкина Теория воздушного реактивного двигателя'. Не знать об этой статье мастер цеха сборки газотурбинных двигателей никак не могла. Вот только в своем покинутом конце двадцатого и начале двадцать первого века, она прочла множество книг, в том числе и по ГТД, но вот такого первоисточника не встречала. Хотя в текстах разных, мало-мальски уважающих себя авторов-двигателистов, эта статья упоминалась с такой же частотой как коммунизм в работах Ленина и Сталина.
Следующий труд читать было невыносимо из-за дореформенной орфографии. Доррер Сергей Иосифович "Паровые турбины: Теория и расчет" (Харьков, 1912)
Вчитываясь в пояснения к уравнениям термодинамики, Павла почувствовала, что еще немного и она заснет. 'Все, хорош! Приехали. Дальше уже не чтение а здоровый сон, а мне еще на встречу идти. Как там в Уставе сказано? 'Подъем!' Надо, идти книги сдавать, лицо ополоснуть и в путь на рандеву с кудесником'.
***
В назначенный час, с усталыми глазами Павла, стояла у сарая Михалыча. Рядом с сараем стоял какой-то неказистый полугрузовой автомобиль с откинутым деревянным бортом. Михалыч стоял с довольной улыбкой и что-то рассказывал на ухо шкафообразному мужчине двухметрового роста. Издали заметив, Павла, он приветственно махнул ему рукой, мол подходи.
- Вот Сергей Петрович, знакомься! Павел Владимирович у нас пролетом, ищет своему другу спортивный мотоцикл.
Рассказывая все это, Михалыч с хитрым видом подмигнул Павле. Сориентировалась шпионка быстро. 'Вот он чего, оказывается. Нашел какого-то 'Плюшкина' с запчастями, и окучивает с моей помощью. Сейчас он этого куркуля разведет на разные запчасти якобы для моего мотоцикла. А, что? Логично. И объяснять тому ничего не надо. Одобрямс. Надо подыграть нашему лицедею'.
- Очень рад. У вас что, Сергей Петрович, правда есть спортивный мотоцикл на ходу?
- Кабы был, то бы сразу бы его продал. Вот, Михалыч предложил мне хворый Л-500 вам продать. И к нему еще запчасти всякие разные.
Павла вопросительно глянула в глаза Михалычу, тот прищурился как кот, и выдал.
- Л-500 хорошая машина. Тот, что у Сергея Петровича, 35-го года выпуска. Видел я его, двигатель почти не езженный, а с ходовой и трансмиссией покумекаем. Хоть и не на ходу конь, но мы и не таких в чувство приводили. А, как я его еще поядреней взнуздаю, так за ним в жизни никто и не угонится. Так что не останется твой друг недовольным. Давай ка сперва запчасти посмотрим. Их Сергей Петровичу один киевский деятель пару лет назад оставил. Фантазер был редкостный. Он с двадцатых годов, то из Польши, то из Германии, то еще откуда, всякие железяки через знакомых тащил. Все хотелось ему в мотогонках чемпионом стать. Да не судьба ему видать. А у Сергея Петровича они так и валяются до сих пор. Пока что мало кому они нужны были, так может нам с тобой на что сгодятся. Вон те ящики давай сгрузим, да и глянем вместе, чего там для твоего спортсмена полезного взять можно.
- Михалыч, мне бы переодеться во что-нибудь, А?
- Да, форму твою пачкать не годится. Пу-пу-пу... На вот, халат примерь, и калоши. А мы с Сергеем Петровичем пока покалякаем.
Форма с голубыми петлицами украсила самый чистый угол сарая Михалыча. Переодетая в халат, Павла вышла на свет, и приступила к разгрузке тарантаса. Минут через десять совместного пыхтения кузов грузовичка был очищен. Пожав руку продавца, двое "Кулибиных" приступили к разбору сокровищ Али-Бабы.
- Где-то, в этом вроде ящике, я это видел. Нет. Не в этом. Пу-пу-пу...Вот они где родимые лежат. Ну как? Гляди ка Паша.
- А что это, такое? На насосы похоже.
- Давай ка почитаем. Так это все по-немецки
Павла вчиталась, и очередной раз за день вздрогнула. На боку небольшого пузатого агрегата чернела полустертая надпись 'Drehkompressor Zoller-Argus 1931 Berlin' Рядом с заводской маркировкой была привинченная к корпусу никелированная табличка явно более позднего времени 'Für die sportlichen Motorräder von 300 bis zu 500 kubischen Zentimeter des Arbeitsumfanges'. У второго устройства на ржавом боку была гораздо хуже читаемая надпись из которой внятно различалось лишь '...kolbenkompressor Roots'.
- Как у тебя с немецким Паша?
- Твердая четверка была когда-то. Примерно так это звучит, Михалыч, - толи, роторный, толи еще какой, в общем, компрессор "Цоллер" 1931 года выпуска. Там еще на табличке написано для спортивных мотоциклов рабочим объемом от 300 до 500 кубосантиметров. Второй вроде поршневой компрессор 'Рутс' неизвестного года выпуска. Значит, это почти то, что нам надо. Только, вот, рабочие ли они?
Павла оторвалась от чтения, потерла глаза кулаками, и тяжело вздохнула. Нет, выучить все это было возможно, но не за один же вечер. А еще тезисы к общению с Архипом Михайловичем набросать нужно. Голова самостийной шпионки и вправду уже начала тихо побаливать.
'Ладно уж, читать, так читать! Взялась за гуж не говори что не дюж. Не 'взялась', а 'взялся'. Ша! Читаем дальше, все что накопано. Сколько мне там до встречи с Михалычем осталось?'.
Павла открыла, чудом обнаруженный в библиотеке тонюсенький февральский номер журнала 'Техника воздушного флота' за 29-год, заглянула в оглавление и открыла страницу девяносто шесть. Это была статья профессора Стечкина Теория воздушного реактивного двигателя'. Не знать об этой статье мастер цеха сборки газотурбинных двигателей никак не могла. Вот только в своем покинутом конце двадцатого и начале двадцать первого века, она прочла множество книг, в том числе и по ГТД, но вот такого первоисточника не встречала. Хотя в текстах разных, мало-мальски уважающих себя авторов-двигателистов, эта статья упоминалась с такой же частотой как коммунизм в работах Ленина и Сталина.
Следующий труд читать было невыносимо из-за дореформенной орфографии. Доррер Сергей Иосифович "Паровые турбины: Теория и расчет" (Харьков, 1912)
Вчитываясь в пояснения к уравнениям термодинамики, Павла почувствовала, что еще немного и она заснет. 'Все, хорош! Приехали. Дальше уже не чтение а здоровый сон, а мне еще на встречу идти. Как там в Уставе сказано? 'Подъем!' Надо, идти книги сдавать, лицо ополоснуть и в путь на рандеву с кудесником'.
***
В назначенный час, с усталыми глазами Павла, стояла у сарая Михалыча. Рядом с сараем стоял какой-то неказистый полугрузовой автомобиль с откинутым деревянным бортом. Михалыч стоял с довольной улыбкой и что-то рассказывал на ухо шкафообразному мужчине двухметрового роста. Издали заметив, Павла, он приветственно махнул ему рукой, мол подходи.
- Вот Сергей Петрович, знакомься! Павел Владимирович у нас пролетом, ищет своему другу спортивный мотоцикл.
Рассказывая все это, Михалыч с хитрым видом подмигнул Павле. Сориентировалась шпионка быстро. 'Вот он чего, оказывается. Нашел какого-то 'Плюшкина' с запчастями, и окучивает с моей помощью. Сейчас он этого куркуля разведет на разные запчасти якобы для моего мотоцикла. А, что? Логично. И объяснять тому ничего не надо. Одобрямс. Надо подыграть нашему лицедею'.
- Очень рад. У вас что, Сергей Петрович, правда есть спортивный мотоцикл на ходу?
- Кабы был, то бы сразу бы его продал. Вот, Михалыч предложил мне хворый Л-500 вам продать. И к нему еще запчасти всякие разные.
Павла вопросительно глянула в глаза Михалычу, тот прищурился как кот, и выдал.
- Л-500 хорошая машина. Тот, что у Сергея Петровича, 35-го года выпуска. Видел я его, двигатель почти не езженный, а с ходовой и трансмиссией покумекаем. Хоть и не на ходу конь, но мы и не таких в чувство приводили. А, как я его еще поядреней взнуздаю, так за ним в жизни никто и не угонится. Так что не останется твой друг недовольным. Давай ка сперва запчасти посмотрим. Их Сергей Петровичу один киевский деятель пару лет назад оставил. Фантазер был редкостный. Он с двадцатых годов, то из Польши, то из Германии, то еще откуда, всякие железяки через знакомых тащил. Все хотелось ему в мотогонках чемпионом стать. Да не судьба ему видать. А у Сергея Петровича они так и валяются до сих пор. Пока что мало кому они нужны были, так может нам с тобой на что сгодятся. Вон те ящики давай сгрузим, да и глянем вместе, чего там для твоего спортсмена полезного взять можно.
- Михалыч, мне бы переодеться во что-нибудь, А?
- Да, форму твою пачкать не годится. Пу-пу-пу... На вот, халат примерь, и калоши. А мы с Сергеем Петровичем пока покалякаем.
Форма с голубыми петлицами украсила самый чистый угол сарая Михалыча. Переодетая в халат, Павла вышла на свет, и приступила к разгрузке тарантаса. Минут через десять совместного пыхтения кузов грузовичка был очищен. Пожав руку продавца, двое "Кулибиных" приступили к разбору сокровищ Али-Бабы.
- Где-то, в этом вроде ящике, я это видел. Нет. Не в этом. Пу-пу-пу...Вот они где родимые лежат. Ну как? Гляди ка Паша.
- А что это, такое? На насосы похоже.
- Давай ка почитаем. Так это все по-немецки
Павла вчиталась, и очередной раз за день вздрогнула. На боку небольшого пузатого агрегата чернела полустертая надпись 'Drehkompressor Zoller-Argus 1931 Berlin' Рядом с заводской маркировкой была привинченная к корпусу никелированная табличка явно более позднего времени 'Für die sportlichen Motorräder von 300 bis zu 500 kubischen Zentimeter des Arbeitsumfanges'. У второго устройства на ржавом боку была гораздо хуже читаемая надпись из которой внятно различалось лишь '...kolbenkompressor Roots'.
- Как у тебя с немецким Паша?
- Твердая четверка была когда-то. Примерно так это звучит, Михалыч, - толи, роторный, толи еще какой, в общем, компрессор "Цоллер" 1931 года выпуска. Там еще на табличке написано для спортивных мотоциклов рабочим объемом от 300 до 500 кубосантиметров. Второй вроде поршневой компрессор 'Рутс' неизвестного года выпуска. Значит, это почти то, что нам надо. Только, вот, рабочие ли они?
-
Коготь
- Автор темы, Новичок
-
Коготь
- Автор темы, Новичок
- Возраст: 51
- Репутация: 2 (+2/−0)
- Лояльность: 0 (+0/−0)
- Сообщения: 133
- Зарегистрирован: 05.12.2011
- С нами: 12 лет 4 месяца
- Имя: Егор
- Откуда: СПб
Re: Избранница Павла (Предвоенный авиационный трагифарс)
Мряв писал(а):Мы с вами не считаемся... Продукт, так сказать, другого времени.
мой Г.Р. 1972. эта Павла года 1955-57. Время ее попадания примерно 2003-2005. Вы всерьез считаете 13- 15 лет фатальной разницей времен?
- Мряв
- Новичок
- Мряв
- Новичок
- Возраст: 37
- Репутация: 5 (+5/−0)
- Лояльность: 0 (+0/−0)
- Сообщения: 433
- Зарегистрирован: 16.12.2010
- С нами: 13 лет 4 месяца
- Имя: _Юра
- Откуда: КараСук
Re: Избранница Павла (Предвоенный авиационный трагифарс)
Ага, считаю.Коготь писал(а):Вы всерьез считаете 13-15 лет фатальной разницей времен?
Она, как личность, сформировалась еще в приличном обществе.
В питомник "Земля", в связи с увеличением поголовья человеков, требуется животноводы. З/П договорная.
Мряв, демон-интендант третьего ранга.
Мряв, демон-интендант третьего ранга.
-
Коготь
- Автор темы, Новичок
-
Коготь
- Автор темы, Новичок
- Возраст: 51
- Репутация: 2 (+2/−0)
- Лояльность: 0 (+0/−0)
- Сообщения: 133
- Зарегистрирован: 05.12.2011
- С нами: 12 лет 4 месяца
- Имя: Егор
- Откуда: СПб
Re: Избранница Павла (Предвоенный авиационный трагифарс)
- Ну, что? Держаться-то будет?
- Пока на верстаке лежит спокойно, будет эта бандура держаться, не развалится. Куды ж ей деваться. А вот если, как ты, Паша, там говорил, 'факел запалить', то... , то ни хрена заранее сказать нельзя.
- Михалыч, ты свою идею, патентовать-то будешь?
- На кой оно мне?!
- Ну там, роялти с каждого экземпляра получать, или единовременную правительственную премию за изобретение.
- Вот чудак, кто же мне эту премию даст? Ну акромя тебя конечно, с тебя то я свою премию стрясу, не сумлевайся.
- А если мы тебя в штат конструкторского бюро примем, а?
- Это чтобы от звонка до звонка? Не, Пашенька, это уж без меня. Я уж как-нибудь сам проживу. С людьми оно завсегда легче договариваться-то.
- А если война начнется? Некому тебе будет тогда мотоциклы чинить, их всех в армию призовут. Что людей, что мотоциклы. Что делать тогда будешь?
- От войны нас Красная Армия хранит. Али быстро не справитесь с врагами? А полгодика и перетерпеть можно.
- Михалыч. Я тебе конечно не шибко какой военный авторитет, но постарайся поверить. Если уж настоящая война начнется, то годы пройдут пока с врагами замиримся.
Старый мастер, удивленно поглядел в глаза летчика. На его испачканном лбу появились морщины раздумья. Пара белых мотыльков настойчиво ломилась сквозь толстое стекло тусклого переносного фонаря. Перед сараем, за освещенным кругом, притаилась плотная темно-синяя тишина, слегка нарушаемая шелестом листвы и ночным птичьим гомоном.
- Неужто такую беду допустят, а Паша? Что-то, мне не верится.
- Я тебе, Михалыч, лекции читать не буду. Просто подумай сколько народу сейчас живет у нас. Миллионов за полтораста, или даже двести? Одна десятая от этого числа будет численностью полностью отмобилизованной армии без совсем уж старых призывных возрастов. А теперь прикинь, сколько сил нужно врагам иметь, чтобы хоть на что-то надеяться. Прикинул? Вот и подумай, если враги не совсем идиоты, то КАК им такую махину побеждать. И если они все же решатся на это, то КАКАЯ это будет война? А, Михалыч?
- Страшные вещи, ты рисуешь. Но, чую, не дуришь меня старого, хоть и тяжело мне такое представить. Ну, ладно, вояка! А бюро твое конструкторское, тут каким боком?
- А мне, с тобой работать понравилось. Вон, за каких-то тройку-четверку часов уже основу стендового макета сделали. А во время войны, ты бы с такой работой без пайка точно бы не остался.
- Да, я итак не останусь. Железки всегда чинить потребуется. Что в мирное время, что в военное.
Павла уже открыла рот, чтобы ответить на это, как за спиной послышался удивленный женский голос.
- Вы, что ночевать тут собрались?! Дядя Савва! Павел Владимирович! Уже полвторого ночи, а вы тут...
Закончить свою недовольную фразу у девушки не получилось, видимо, из-за боязни обидеть мужчин. Пауза была не долгой. Первым сориентировалась Павла, и тут же провела саркастическое контрнаступление.
- Так, так, товарищ инженер по технике безопасности, почему это вы в ночное время по городу без сопровождающего передвигаетесь? Какими такими средствами вы себе личную безопасность обеспечили, а?! Или, может, у вас разряд по самбо имеется?
- Да, вы...я...
Девушка обиженно надула губки, и уже хотела ответить что-то резкое, как между сторонами разгорающегося конфликта, появились миротворческие силы в лице местного "Кулибина".
- Ххе. А ну, тихо молодежь! Хотя по ночам в одиночку ходить конечно не годится, тут ты прав, Паша. Но, ты, старший лейтенант, на нее не рычи, не рычи. Маринка у нас девица боевая, себя в обиду не даст. Да и правда, что-то заработались мы нынче с тобой. Давайте ка лучше вместе чаю попьем.
- А я вам, как раз, тетикатиных пирогов принесла.
- Спасибо, вам, Марина. И не сердитесь на дурака, все никак к мирной жизни не привыкну. Вот и нервничаю, когда безопасность нарушается.
'Одну сказанную глупость, другой глупостью прикрывать собрался. Мдааа. Сейчас начнется.' Но если собеседники и заметили мелькнувший в речи предмет будущей разработки, то пока виду не подали, и шпионка в теле командира Красной Армии, на некоторое время успокоилась. Чайник быстро закипел на электрической спиральной пружинке уложенной в огнеупорное ложе.
- А, что это тут у вас такое получилось?
- Это вон у него спрашивай. Он автор энтой затеи.
- Это, Марина, вообще-то модель-макет компрессорного реактивного двигателя. 'Упс! Язык мой враг мой. Чего я распелась!? Не... Очередной щелчок доской по морде, чтобы за языком следила, и хватит!'.
- Только, ...эээ....Марина... Вообще-то это государственная тайна. Так, что придется мне взять у вас подписку о неразглашении.
- Ну, уморил, Пашка! Да нашу с тобой работу даже на базаре не купят, а ты военная тайна. Тоже мне выдумал.
- Михалыч, уж тебе то точно должны были стать понятными перспективы развития этого агрегата! Ты же почти все понял, или нет? Да, пока еще не военная тайна, но уже точно государственная. Все! Дальше не обсуждаем, итак уже никакой секретности не получится.
- Эх, Паша, Паша! Кто ж так тайны хранит. Горе ты мое! Я же специально сказал, чтобы ты со мной согласился. Посмеялись бы, на том бы и весь интерес к этому закончился. Настоящая секретность там, где о секретности ни слова не слышно. Эх ты, конспиратор с крыльями!
'Вот ведь...Ишь ты! Как это оказывается неприятно, чувствовать себя круглой идиоткой. Прав аксакал, только что можно было все к шутке свести. А теперь придется этих добровольных помощников вместе с Люлькой 'в обойму вставлять'. Ну, Михалыч! Хотя такого 'старого моржа' в ОКБ по любому желательно иметь. Так чта... дарагие расияне...'
- Ну и жук же ты, Михалыч! Вернул мне, считай поровну счет. Но у меня есть решение этого уравнения. Раз вы с Мариной, все равно, уже частично в курсе дела, значит вам надо выдать официальный допуск с подпиской о неразглашении. Будете в проекте участвовать? Михалыча главным слесарем-наладчиком оформим, а вас Марина, инженером-технологом, чтоб к документации поближе. Ну как? Хотите узнать откуда у этой идеи ноги растут? Тогда пишите обязательство. А не напишете, мучайтесь гаданием на кофейной гуще!
- Хэх! Ну и завернул, стратег! А ежели я сам шпиен, что тогда?
- Был бы ты шпион, уже давно бы в мое предложение зубами бы вцепился, а тебя еще уговаривать, как десятиклассницу надо. Простите Марина. Это я образно говоря...
- Образно говоря, Хм. И кто тут из нас двоих жук? А, Маринке-то зачем эту бумагу подписывать?
- Дядя Савва! Мне ведь тоже интересно. Расскажите, Павел. Мы же, правда, никому не расскажем.
- Ладно уж. Вам обоим, как... первопроходцам, стоявшим у истоков, так и быть расскажу. Обещаете допуск подписать?
- Да согласны! Не томи, уже, бюрократ военный! Говори, и чай прихлебывать не забывай, а то остынет.
- Ну, слушайте. В 20-х годах в международном научном мире шла дискуссия о путях развития авиации. Сами знаете какие тогда были самолеты. Полотно, дерево, рояльная проволока, и чуть-чуть стали и алюминия. Но часть научных гениев все же заглядывала подальше. Искали перспективы. Куда работать, и на что нацеливаться в плане совершенствования в беспредельные дали инженерной фантазии.
- Гляди, Марин, прямо как деткам сказку рассказывает. Не скучно с ним будет, а?
- Дядя Савва! Вы опять, дайте послушать!
- Михалыч, не бузи! А то, вместо расширенной, выдам вам сокращенную версию.
- Молчу, молчу.
Павла, набрала в грудь побольше воздуха и продолжила.
- Вообще-то идеи таких двигателей еще Кузьминский в конце XIX в начале XX веков высказывал, но тогда это никого не заинтересовало в России. А вот в середине 20-х у нас в стране стала складываться довольно сильная научная школа Стечкин, Брилинг, Уваров. В общем началось дело, публикации пошли. Расчеты появились, опыты стали проводить. Вроде бы даже опережать заграницу стали. И тут бац! В конце двадцатых, и в начале тридцатых и у французов и у англичан и даже у итальянцев появились прототипы стендовых макетов таких вот двигателей. А недавно я узнал, что уже и в Германии их строят и даже на самолеты ставят. А у нас тишина, если что-то и делают, то в глубокой тайне. Про успехи нигу-гу. Оно и правильно, светить такое раньше времени нельзя. Но, вот, новая информация такова, что скоро у фашистов в Италии и Германии появятся уже реактивные самолеты. А вот мы из-за нервной обстановки в отечественных институтах похоже начинаем отставать. Инициативы групп энтузиастов и отдельных самородков у нас все больше на нет сходят, боится народ свою голову высовывать. Никому под раздачу попасть не хочется. А, откуда у меня эти сведения, рассказывать вам я права не имею, так что в этом придется вам верить мне на слово...
- А зачем вообще эти как их реактивные двигатели нужны? Летают же на бензиновых и рекорды скорости вон ставят.
- А затем, Михалыч, что при приближении самолета к скорости звука, воздушный винт теряет свою тягу. Замкнутый круг выходит, чем тяжелее самолет, тем мощнее и тяжелее мотор, а моторы уже почти к пределу мощности подобрались. Ну две тысячи лошадей, пусть две с половиной сделают и амба. Семьсот, ну может семьсот пятьдесят километров выжмут и все, приехали - станция конечная. Чтобы поршневой истребитель мог летать со скоростью 1000 км/ч он должен весить 15 тон, сейчас столько тяжелые бомбардировщики весят. Такую тяжеленную дуру попробуй еще от земли оторви. И уж воевать на таких монстрах я никому не пожелаю. А вот, для реактивных движков и скорость звука не фатальная проблема, а так, всего лишь очередной рубеж, который будет покорен и скоро забыт. Ракеты ведь уже давно скорость звука преодолели. А такие, как мы сегодня изобразили, компрессорные двигатели позволят строить самолеты нормального веса со скоростями от 800 километров в час и выше...
Под негромкое хлюпанье чаем и хруст румяных корочек на зубах, рассказ авиатора плавно приблизился к концу. В сарае стояла напряженная тишина, прерываемая взволнованным дыханием, и шелестом крыльев, бьющихся об стекло лампы мотыльков.
- Дааа, Паша, ну ты и рассказал нам. Сколько от тебя за сегодня о твоих реактивных моторах узнал, почитай столько же я про моторы внутреннего сгорания лет за пятнадцать от разных людей услышал. Сдается мне ты не только летчик, а еще и инженер законспирированный. Ну, об энтом гадать не буду. Интерес у меня в другом. А ежели мы вместе с тобой под раздачу попадем, в чем смысл тогда будет?
- Попали бы, если бы в прошлом году в НКВД руководство не сменилось. Так что попусту каждого чиха бояться не надо, а вот с людьми настороже держаться придется.
Собрание снова умолкло, погруженное каждый в свои мысли. Напряженно о чем-то думавшая девушка, вдруг что-то вспомнила и встрепенулась.
- Павел! ...эээ... Павел Владимирович. А вы про то, где и с кем воевали, рассказать можете?
- Да чего там рассказывать. Это и войной-то настоящей назвать трудно. Если коротко, был в Китае.
"Ну да, Колун, то этот ведь был. А я теперь Колун. Так что это не вранье, а рассказ о прошлой жизни этого тела".
- А в подробностях рассказывать не могу. Вы уж простите, Марина.
- Гляди ка! А я то думаю, откель такой летун, молодой да сурьезный. Хлебнул значит? Небось не только самому сбивать, но и своих хоронить приходилось.
- Было дело. Только, давайте не будем об этом.
- Ладно уж! Эх! Душевно посидели. Но пора нам с тобой, Паша, уже и за работу браться, а то не успеем к этой твоей встрече с институтскими. Иди, сперва Маринку до квартиры проводи, а как вернешься, будем эту страсть доделывать.
Марина бросила, сердитый взгляд на старика и извиняющийся на Павла.
- Да я и одна дойду!
- Дойдет она! А ну, не перечь старшим! Сказано проводить, проводит.
- Пойдемте, Марина. У нас тут все равно пауза в работе намечается. Пока я хожу, Михалыч новые детали подготовит, а вернусь продолжим. Только вот я переоденусь, а то в калошах неудобно будет вас защищать
- Пока на верстаке лежит спокойно, будет эта бандура держаться, не развалится. Куды ж ей деваться. А вот если, как ты, Паша, там говорил, 'факел запалить', то... , то ни хрена заранее сказать нельзя.
- Михалыч, ты свою идею, патентовать-то будешь?
- На кой оно мне?!
- Ну там, роялти с каждого экземпляра получать, или единовременную правительственную премию за изобретение.
- Вот чудак, кто же мне эту премию даст? Ну акромя тебя конечно, с тебя то я свою премию стрясу, не сумлевайся.
- А если мы тебя в штат конструкторского бюро примем, а?
- Это чтобы от звонка до звонка? Не, Пашенька, это уж без меня. Я уж как-нибудь сам проживу. С людьми оно завсегда легче договариваться-то.
- А если война начнется? Некому тебе будет тогда мотоциклы чинить, их всех в армию призовут. Что людей, что мотоциклы. Что делать тогда будешь?
- От войны нас Красная Армия хранит. Али быстро не справитесь с врагами? А полгодика и перетерпеть можно.
- Михалыч. Я тебе конечно не шибко какой военный авторитет, но постарайся поверить. Если уж настоящая война начнется, то годы пройдут пока с врагами замиримся.
Старый мастер, удивленно поглядел в глаза летчика. На его испачканном лбу появились морщины раздумья. Пара белых мотыльков настойчиво ломилась сквозь толстое стекло тусклого переносного фонаря. Перед сараем, за освещенным кругом, притаилась плотная темно-синяя тишина, слегка нарушаемая шелестом листвы и ночным птичьим гомоном.
- Неужто такую беду допустят, а Паша? Что-то, мне не верится.
- Я тебе, Михалыч, лекции читать не буду. Просто подумай сколько народу сейчас живет у нас. Миллионов за полтораста, или даже двести? Одна десятая от этого числа будет численностью полностью отмобилизованной армии без совсем уж старых призывных возрастов. А теперь прикинь, сколько сил нужно врагам иметь, чтобы хоть на что-то надеяться. Прикинул? Вот и подумай, если враги не совсем идиоты, то КАК им такую махину побеждать. И если они все же решатся на это, то КАКАЯ это будет война? А, Михалыч?
- Страшные вещи, ты рисуешь. Но, чую, не дуришь меня старого, хоть и тяжело мне такое представить. Ну, ладно, вояка! А бюро твое конструкторское, тут каким боком?
- А мне, с тобой работать понравилось. Вон, за каких-то тройку-четверку часов уже основу стендового макета сделали. А во время войны, ты бы с такой работой без пайка точно бы не остался.
- Да, я итак не останусь. Железки всегда чинить потребуется. Что в мирное время, что в военное.
Павла уже открыла рот, чтобы ответить на это, как за спиной послышался удивленный женский голос.
- Вы, что ночевать тут собрались?! Дядя Савва! Павел Владимирович! Уже полвторого ночи, а вы тут...
Закончить свою недовольную фразу у девушки не получилось, видимо, из-за боязни обидеть мужчин. Пауза была не долгой. Первым сориентировалась Павла, и тут же провела саркастическое контрнаступление.
- Так, так, товарищ инженер по технике безопасности, почему это вы в ночное время по городу без сопровождающего передвигаетесь? Какими такими средствами вы себе личную безопасность обеспечили, а?! Или, может, у вас разряд по самбо имеется?
- Да, вы...я...
Девушка обиженно надула губки, и уже хотела ответить что-то резкое, как между сторонами разгорающегося конфликта, появились миротворческие силы в лице местного "Кулибина".
- Ххе. А ну, тихо молодежь! Хотя по ночам в одиночку ходить конечно не годится, тут ты прав, Паша. Но, ты, старший лейтенант, на нее не рычи, не рычи. Маринка у нас девица боевая, себя в обиду не даст. Да и правда, что-то заработались мы нынче с тобой. Давайте ка лучше вместе чаю попьем.
- А я вам, как раз, тетикатиных пирогов принесла.
- Спасибо, вам, Марина. И не сердитесь на дурака, все никак к мирной жизни не привыкну. Вот и нервничаю, когда безопасность нарушается.
'Одну сказанную глупость, другой глупостью прикрывать собрался. Мдааа. Сейчас начнется.' Но если собеседники и заметили мелькнувший в речи предмет будущей разработки, то пока виду не подали, и шпионка в теле командира Красной Армии, на некоторое время успокоилась. Чайник быстро закипел на электрической спиральной пружинке уложенной в огнеупорное ложе.
- А, что это тут у вас такое получилось?
- Это вон у него спрашивай. Он автор энтой затеи.
- Это, Марина, вообще-то модель-макет компрессорного реактивного двигателя. 'Упс! Язык мой враг мой. Чего я распелась!? Не... Очередной щелчок доской по морде, чтобы за языком следила, и хватит!'.
- Только, ...эээ....Марина... Вообще-то это государственная тайна. Так, что придется мне взять у вас подписку о неразглашении.
- Ну, уморил, Пашка! Да нашу с тобой работу даже на базаре не купят, а ты военная тайна. Тоже мне выдумал.
- Михалыч, уж тебе то точно должны были стать понятными перспективы развития этого агрегата! Ты же почти все понял, или нет? Да, пока еще не военная тайна, но уже точно государственная. Все! Дальше не обсуждаем, итак уже никакой секретности не получится.
- Эх, Паша, Паша! Кто ж так тайны хранит. Горе ты мое! Я же специально сказал, чтобы ты со мной согласился. Посмеялись бы, на том бы и весь интерес к этому закончился. Настоящая секретность там, где о секретности ни слова не слышно. Эх ты, конспиратор с крыльями!
'Вот ведь...Ишь ты! Как это оказывается неприятно, чувствовать себя круглой идиоткой. Прав аксакал, только что можно было все к шутке свести. А теперь придется этих добровольных помощников вместе с Люлькой 'в обойму вставлять'. Ну, Михалыч! Хотя такого 'старого моржа' в ОКБ по любому желательно иметь. Так чта... дарагие расияне...'
- Ну и жук же ты, Михалыч! Вернул мне, считай поровну счет. Но у меня есть решение этого уравнения. Раз вы с Мариной, все равно, уже частично в курсе дела, значит вам надо выдать официальный допуск с подпиской о неразглашении. Будете в проекте участвовать? Михалыча главным слесарем-наладчиком оформим, а вас Марина, инженером-технологом, чтоб к документации поближе. Ну как? Хотите узнать откуда у этой идеи ноги растут? Тогда пишите обязательство. А не напишете, мучайтесь гаданием на кофейной гуще!
- Хэх! Ну и завернул, стратег! А ежели я сам шпиен, что тогда?
- Был бы ты шпион, уже давно бы в мое предложение зубами бы вцепился, а тебя еще уговаривать, как десятиклассницу надо. Простите Марина. Это я образно говоря...
- Образно говоря, Хм. И кто тут из нас двоих жук? А, Маринке-то зачем эту бумагу подписывать?
- Дядя Савва! Мне ведь тоже интересно. Расскажите, Павел. Мы же, правда, никому не расскажем.
- Ладно уж. Вам обоим, как... первопроходцам, стоявшим у истоков, так и быть расскажу. Обещаете допуск подписать?
- Да согласны! Не томи, уже, бюрократ военный! Говори, и чай прихлебывать не забывай, а то остынет.
- Ну, слушайте. В 20-х годах в международном научном мире шла дискуссия о путях развития авиации. Сами знаете какие тогда были самолеты. Полотно, дерево, рояльная проволока, и чуть-чуть стали и алюминия. Но часть научных гениев все же заглядывала подальше. Искали перспективы. Куда работать, и на что нацеливаться в плане совершенствования в беспредельные дали инженерной фантазии.
- Гляди, Марин, прямо как деткам сказку рассказывает. Не скучно с ним будет, а?
- Дядя Савва! Вы опять, дайте послушать!
- Михалыч, не бузи! А то, вместо расширенной, выдам вам сокращенную версию.
- Молчу, молчу.
Павла, набрала в грудь побольше воздуха и продолжила.
- Вообще-то идеи таких двигателей еще Кузьминский в конце XIX в начале XX веков высказывал, но тогда это никого не заинтересовало в России. А вот в середине 20-х у нас в стране стала складываться довольно сильная научная школа Стечкин, Брилинг, Уваров. В общем началось дело, публикации пошли. Расчеты появились, опыты стали проводить. Вроде бы даже опережать заграницу стали. И тут бац! В конце двадцатых, и в начале тридцатых и у французов и у англичан и даже у итальянцев появились прототипы стендовых макетов таких вот двигателей. А недавно я узнал, что уже и в Германии их строят и даже на самолеты ставят. А у нас тишина, если что-то и делают, то в глубокой тайне. Про успехи нигу-гу. Оно и правильно, светить такое раньше времени нельзя. Но, вот, новая информация такова, что скоро у фашистов в Италии и Германии появятся уже реактивные самолеты. А вот мы из-за нервной обстановки в отечественных институтах похоже начинаем отставать. Инициативы групп энтузиастов и отдельных самородков у нас все больше на нет сходят, боится народ свою голову высовывать. Никому под раздачу попасть не хочется. А, откуда у меня эти сведения, рассказывать вам я права не имею, так что в этом придется вам верить мне на слово...
- А зачем вообще эти как их реактивные двигатели нужны? Летают же на бензиновых и рекорды скорости вон ставят.
- А затем, Михалыч, что при приближении самолета к скорости звука, воздушный винт теряет свою тягу. Замкнутый круг выходит, чем тяжелее самолет, тем мощнее и тяжелее мотор, а моторы уже почти к пределу мощности подобрались. Ну две тысячи лошадей, пусть две с половиной сделают и амба. Семьсот, ну может семьсот пятьдесят километров выжмут и все, приехали - станция конечная. Чтобы поршневой истребитель мог летать со скоростью 1000 км/ч он должен весить 15 тон, сейчас столько тяжелые бомбардировщики весят. Такую тяжеленную дуру попробуй еще от земли оторви. И уж воевать на таких монстрах я никому не пожелаю. А вот, для реактивных движков и скорость звука не фатальная проблема, а так, всего лишь очередной рубеж, который будет покорен и скоро забыт. Ракеты ведь уже давно скорость звука преодолели. А такие, как мы сегодня изобразили, компрессорные двигатели позволят строить самолеты нормального веса со скоростями от 800 километров в час и выше...
Под негромкое хлюпанье чаем и хруст румяных корочек на зубах, рассказ авиатора плавно приблизился к концу. В сарае стояла напряженная тишина, прерываемая взволнованным дыханием, и шелестом крыльев, бьющихся об стекло лампы мотыльков.
- Дааа, Паша, ну ты и рассказал нам. Сколько от тебя за сегодня о твоих реактивных моторах узнал, почитай столько же я про моторы внутреннего сгорания лет за пятнадцать от разных людей услышал. Сдается мне ты не только летчик, а еще и инженер законспирированный. Ну, об энтом гадать не буду. Интерес у меня в другом. А ежели мы вместе с тобой под раздачу попадем, в чем смысл тогда будет?
- Попали бы, если бы в прошлом году в НКВД руководство не сменилось. Так что попусту каждого чиха бояться не надо, а вот с людьми настороже держаться придется.
Собрание снова умолкло, погруженное каждый в свои мысли. Напряженно о чем-то думавшая девушка, вдруг что-то вспомнила и встрепенулась.
- Павел! ...эээ... Павел Владимирович. А вы про то, где и с кем воевали, рассказать можете?
- Да чего там рассказывать. Это и войной-то настоящей назвать трудно. Если коротко, был в Китае.
"Ну да, Колун, то этот ведь был. А я теперь Колун. Так что это не вранье, а рассказ о прошлой жизни этого тела".
- А в подробностях рассказывать не могу. Вы уж простите, Марина.
- Гляди ка! А я то думаю, откель такой летун, молодой да сурьезный. Хлебнул значит? Небось не только самому сбивать, но и своих хоронить приходилось.
- Было дело. Только, давайте не будем об этом.
- Ладно уж! Эх! Душевно посидели. Но пора нам с тобой, Паша, уже и за работу браться, а то не успеем к этой твоей встрече с институтскими. Иди, сперва Маринку до квартиры проводи, а как вернешься, будем эту страсть доделывать.
Марина бросила, сердитый взгляд на старика и извиняющийся на Павла.
- Да я и одна дойду!
- Дойдет она! А ну, не перечь старшим! Сказано проводить, проводит.
- Пойдемте, Марина. У нас тут все равно пауза в работе намечается. Пока я хожу, Михалыч новые детали подготовит, а вернусь продолжим. Только вот я переоденусь, а то в калошах неудобно будет вас защищать
-
Коготь
- Автор темы, Новичок
-
Коготь
- Автор темы, Новичок
- Возраст: 51
- Репутация: 2 (+2/−0)
- Лояльность: 0 (+0/−0)
- Сообщения: 133
- Зарегистрирован: 05.12.2011
- С нами: 12 лет 4 месяца
- Имя: Егор
- Откуда: СПб
Re: Избранница Павла (Предвоенный авиационный трагифарс)
Мряв писал(а):Она, как личность, сформировалась еще в приличном обществе.
А я не считаю ранний "застой" сильно приличнее позднего. Что тогда учились себе ото всюду наворовывать и любой кусочек личной власти под себя грести, что потом уже просто совершенствовали навык. Да, людям до смерти ЛБ жилось вроде получше, но вот было ли общество "приличным"?
Я все-таки больше за подход 360 градусов. Если рассматриваем термин, то с чьих позиций, и с какой стороны?
-
Коготь
- Автор темы, Новичок
-
Коготь
- Автор темы, Новичок
- Возраст: 51
- Репутация: 2 (+2/−0)
- Лояльность: 0 (+0/−0)
- Сообщения: 133
- Зарегистрирован: 05.12.2011
- С нами: 12 лет 4 месяца
- Имя: Егор
- Откуда: СПб
Re: Избранница Павла (Предвоенный авиационный трагифарс)
'Прогресс! Уже девушек провожаю. Скоро буду свидания под часами назначать. И в кино за ручку держать. А чего? Парень я видный, девчонки засматриваются. Так, что... А ну, хватит ерничать! Я тут не развратом занимаюсь, а в местные реалии врастаю, попутно нарабатываю связи для ускорения развития отечественного научно-технического прогресса. И...Может хватит лозунгов? Себе врать не надо. Тоска ведь, кругом тоска! Тяжело одному в чужом мире. Да 'одному'. Мне сейчас по любому нужны помощники, так что ...'.
- Через вот этот двор. Там дорогу ремонтируют, поэтому обходить нужно. Осторожно не испачкайтесь.
- Спасибо.
'Марина идет немного сковано. Наверное ждет, что я ей руку предложу. Я вообще по здешним понятиям летчик-инопланетянин. Никакого тебе флирта. Общение только по делу. Ну да уж какая есть. Не 'какая', а 'какой'. Как мне это надоело уже...'. Павла вышла чуть вперед и у следующей канавы протянула руку помощи своей спутнице.
- Спасибо.
Молчание затягивалось, и Павла, 'скрепя сердцем', решила проявить куртуазность.
- А вы не боитесь ходить одна так поздно?
- Я тут очень многих знаю. Здесь район тихий, и много военных живет. Вот мимо рынка или вокзала я бы ночью идти не рискнула.
- Марина, можно задать вам личный вопрос?
- Конечно, Павел.
- Скажите, почему вы не замужем?
'Все-таки мой идиотизм развивается с явным ускорением. Когда же этой голове поумнеть-то суждено? Что не заход, то брильянт не ограненный. Вот ведь!'.
- Даже не знаю как вам ответить.
- Если вам это неприятно вспоминать, то не отвечайте.
- Вы очень хороший, Павел. Только странный какой-то. Спрашиваете так, словно вас кто-то заставляет, а вам самому и говорить не хочется.
'Ага, точно. Выстрел в десятку. Умная подружка. На раз меня расшифровала. И как я теперь буду с ней общаться? Фальшивить я не умею, а одними шутками тут не отделаться. Кто же я такой, Колун Павел Владимирович, типа старший лейтенант и ветеран Китая? ...Мда...Может у меня сердце разбитое? Опять врать! Ненавижу вранье! Но и правду ответить нельзя. Значит...'.
- Простите меня, Марина. Вы правы, я действительно не гляжу на женщин, и к тому есть веские причины. Причины, о которых я говорить не могу, да и не хочу. Просто...просто, не дело это...перед красивой девушкой бесчувственным каменным истуканом выглядеть. Вот я и... Вы не сердитесь на меня?
- Ну, что вы, Павел! Это вы на меня не сердитесь, пожалуйста. И на дядю Савву тоже.
- Будем считать недоразумение исчерпанным. Предлагаю вам мир и свою дружбу.
'Жевачки жаль не выпускают еще. А то некомплект у нас выходит. Стоять маразм!' .
- Хорошо, считайте договорились. Ну вот я и дома. Будет время заходите. У меня семнадцатая квартира.
- Доброй ночи, Марина.
- Спокойной ночи.
Обратного пути к сараю Павла не заметила, разбираясь в своих мыслях и чувствах. Потом, переоделась обратно в халат с галошами и ей стало не до раздумий. "Безумная Кулибинская ночь" продолжалась.
...
- Нам, Михалыч, поглядеть бы, хоть как срослось. Вдруг он не будет тягу создавать.
- И как ты глядеть собрался? Пожар в сарае устраивать я тебе не дам! А то живо меня по миру пустишь.
- Есть идея. Давай его от электромотора закрутим, а в воздушную струю дым пустим. Сможешь какое-нибудь 'кадило' придумать?
- Кадило ему, богохульнику, подавай! Ладно, сделаю. И вправду толковую штуку придумал, аж самому интересно стало.
Испытания модели-макета шли пока вполне успешно. 'Кадило' качественно снабжало компрессор дымовым наполнителем. А круговая камера сгорания, разработки Михалыча, исправно делила дымовой поток на пять не очень ровных струй, сливавшихся вместе, в том месте, где у настоящего ТРД по идее должна была находиться крыльчатка, последней ступени, вращающая все остальные ступени компрессора.
- Вот видишь, Павлуша, а то те твои отдельные камеры сгорания я недели три бы делал. Да и крепить их замучались бы мы с тобой. Правда и эта наша кастрюля длительного нагрева может и не выдержать.
- Зря ты дядька свое изобретение кастрюлей обзываешь. Знаешь пословицу - 'Как вы лодку назовете, так она и поплывет'. Ты же Михалыч, считай мировое открытие сделал. Таких камер, может еще и не делал еще никто, а ты взял и выдумал.
- Да, не выдумал! А использовал имеющиеся заготовки. Нашел тоже дядьку, нечего тебе, Паша, подлизываться. Вместе делали, вместе думали, идея твоя, вот и патентуй ее сам.
- Михалыч, а ты это ... ты завтра в середине дня свободен, или как?
- Чего тебе неугомону еще втемяшилось?
- Да мне завтра, в ХАИ, наверняка твоя помощь потребуется, наше опытное двигло демонстрировать.
- Забоялся, что ли?
- А хоть бы и так. Так, как поможешь.
- Ладно, хорошо хоть не боишься свои страхи признавать. Схожу с тобой.
- А на чем бы нам эту красоту туда довести. Придумай, Михалыч.
- Вот ведь банный лист. Если бы не твои руки, Паша, я бы тебя уже давно послал бы. Чтоб глаза ты мне не мозолил. Сделал бы я тебе заказ твой, получил бы от тебя оплату и все. Прощевай мил человек. А сейчас я про тебя, вот что думаю. Не тем ты Паша делом занимаешься. Не знаю, какой ты летчик, но мастер из тебя мог бы выйти первостатейный. И с людьми умеешь, да и руки у тебя растут откуда природой положено. В институт бы тебе какой, а ты крыльями краснозвездными размахался. Как есть, чудак ты Паша, такой талант в землю зарыл.
- Скорее уж, в небе растворил.
- Да разве же в названии дело. Эх ты, Паша, Паша...
- Через вот этот двор. Там дорогу ремонтируют, поэтому обходить нужно. Осторожно не испачкайтесь.
- Спасибо.
'Марина идет немного сковано. Наверное ждет, что я ей руку предложу. Я вообще по здешним понятиям летчик-инопланетянин. Никакого тебе флирта. Общение только по делу. Ну да уж какая есть. Не 'какая', а 'какой'. Как мне это надоело уже...'. Павла вышла чуть вперед и у следующей канавы протянула руку помощи своей спутнице.
- Спасибо.
Молчание затягивалось, и Павла, 'скрепя сердцем', решила проявить куртуазность.
- А вы не боитесь ходить одна так поздно?
- Я тут очень многих знаю. Здесь район тихий, и много военных живет. Вот мимо рынка или вокзала я бы ночью идти не рискнула.
- Марина, можно задать вам личный вопрос?
- Конечно, Павел.
- Скажите, почему вы не замужем?
'Все-таки мой идиотизм развивается с явным ускорением. Когда же этой голове поумнеть-то суждено? Что не заход, то брильянт не ограненный. Вот ведь!'.
- Даже не знаю как вам ответить.
- Если вам это неприятно вспоминать, то не отвечайте.
- Вы очень хороший, Павел. Только странный какой-то. Спрашиваете так, словно вас кто-то заставляет, а вам самому и говорить не хочется.
'Ага, точно. Выстрел в десятку. Умная подружка. На раз меня расшифровала. И как я теперь буду с ней общаться? Фальшивить я не умею, а одними шутками тут не отделаться. Кто же я такой, Колун Павел Владимирович, типа старший лейтенант и ветеран Китая? ...Мда...Может у меня сердце разбитое? Опять врать! Ненавижу вранье! Но и правду ответить нельзя. Значит...'.
- Простите меня, Марина. Вы правы, я действительно не гляжу на женщин, и к тому есть веские причины. Причины, о которых я говорить не могу, да и не хочу. Просто...просто, не дело это...перед красивой девушкой бесчувственным каменным истуканом выглядеть. Вот я и... Вы не сердитесь на меня?
- Ну, что вы, Павел! Это вы на меня не сердитесь, пожалуйста. И на дядю Савву тоже.
- Будем считать недоразумение исчерпанным. Предлагаю вам мир и свою дружбу.
'Жевачки жаль не выпускают еще. А то некомплект у нас выходит. Стоять маразм!' .
- Хорошо, считайте договорились. Ну вот я и дома. Будет время заходите. У меня семнадцатая квартира.
- Доброй ночи, Марина.
- Спокойной ночи.
Обратного пути к сараю Павла не заметила, разбираясь в своих мыслях и чувствах. Потом, переоделась обратно в халат с галошами и ей стало не до раздумий. "Безумная Кулибинская ночь" продолжалась.
...
- Нам, Михалыч, поглядеть бы, хоть как срослось. Вдруг он не будет тягу создавать.
- И как ты глядеть собрался? Пожар в сарае устраивать я тебе не дам! А то живо меня по миру пустишь.
- Есть идея. Давай его от электромотора закрутим, а в воздушную струю дым пустим. Сможешь какое-нибудь 'кадило' придумать?
- Кадило ему, богохульнику, подавай! Ладно, сделаю. И вправду толковую штуку придумал, аж самому интересно стало.
Испытания модели-макета шли пока вполне успешно. 'Кадило' качественно снабжало компрессор дымовым наполнителем. А круговая камера сгорания, разработки Михалыча, исправно делила дымовой поток на пять не очень ровных струй, сливавшихся вместе, в том месте, где у настоящего ТРД по идее должна была находиться крыльчатка, последней ступени, вращающая все остальные ступени компрессора.
- Вот видишь, Павлуша, а то те твои отдельные камеры сгорания я недели три бы делал. Да и крепить их замучались бы мы с тобой. Правда и эта наша кастрюля длительного нагрева может и не выдержать.
- Зря ты дядька свое изобретение кастрюлей обзываешь. Знаешь пословицу - 'Как вы лодку назовете, так она и поплывет'. Ты же Михалыч, считай мировое открытие сделал. Таких камер, может еще и не делал еще никто, а ты взял и выдумал.
- Да, не выдумал! А использовал имеющиеся заготовки. Нашел тоже дядьку, нечего тебе, Паша, подлизываться. Вместе делали, вместе думали, идея твоя, вот и патентуй ее сам.
- Михалыч, а ты это ... ты завтра в середине дня свободен, или как?
- Чего тебе неугомону еще втемяшилось?
- Да мне завтра, в ХАИ, наверняка твоя помощь потребуется, наше опытное двигло демонстрировать.
- Забоялся, что ли?
- А хоть бы и так. Так, как поможешь.
- Ладно, хорошо хоть не боишься свои страхи признавать. Схожу с тобой.
- А на чем бы нам эту красоту туда довести. Придумай, Михалыч.
- Вот ведь банный лист. Если бы не твои руки, Паша, я бы тебя уже давно послал бы. Чтоб глаза ты мне не мозолил. Сделал бы я тебе заказ твой, получил бы от тебя оплату и все. Прощевай мил человек. А сейчас я про тебя, вот что думаю. Не тем ты Паша делом занимаешься. Не знаю, какой ты летчик, но мастер из тебя мог бы выйти первостатейный. И с людьми умеешь, да и руки у тебя растут откуда природой положено. В институт бы тебе какой, а ты крыльями краснозвездными размахался. Как есть, чудак ты Паша, такой талант в землю зарыл.
- Скорее уж, в небе растворил.
- Да разве же в названии дело. Эх ты, Паша, Паша...
-
Коготь
- Автор темы, Новичок
-
Коготь
- Автор темы, Новичок
- Возраст: 51
- Репутация: 2 (+2/−0)
- Лояльность: 0 (+0/−0)
- Сообщения: 133
- Зарегистрирован: 05.12.2011
- С нами: 12 лет 4 месяца
- Имя: Егор
- Откуда: СПб
Re: Избранница Павла (Предвоенный авиационный трагифарс)
Безумно-техническая ночь продолжалась.
- Михалыч, вот этот мото-генераторный узел к нему надо сверху лепить, и симметричный обтекатель вокруг него делать из какой-нибудь жести. Вот такая тонкая кровельная, наверно, сойдет. А сверху всего этого надо усиленную посадочную площадку для монтажа к стенду.
- Ну, и зачем нам Паша весь этот огород понадобился? Может с боков уголки присобачить и амба?
- Надо дядька. Да для летных испытаний потребуется. Там двигатель, скорее всего, придется снизу под крыло или фюзеляж подвешивать, так пусть уж сразу будет правильно скомпонован, чтоб в воздушном потоке меньше сопротивления давал.
- Ты же его сначала инженерам показывать будешь. Может, они совсем все раскритикуют, и его полностью переделывать придется. А?! Об этом подумал, конструктор?
- Даже если так, я тебя прошу, давай, как я сказал, сделаем. Мне сегодня чутье вещует. Спереди тоже обтекателем электромотор закрыть надо бы. И щели в нем прорезать для охлаждения.
- Гляньте на него! Вещун у него? Ох уж мне чутье твое. Так и кажется мне, Паша, что ты не краснвоенлет, а змий-искуситель какой-то. Местами дите дитем. А чуть в сторону вопрос, так прямо академиком смотрит, да еще и упертый не по годам, будто главный баран в стаде.
Аксакал кустарной промышленности уперся недовольно-подозрительным взглядом в утомленные глаза шпионки. 'Вот ведь знахарь местный! Учуял, как есть, учуял меня в старшем лейтенанте! Как теперь выкручиваться? Врать?! А вот хрен! Я тебе 'дед во сто шуб одет' сейчас как сама понимаю, скажу. А ты уже потом, что хошь думай!'.
- А я, Михалыч, может, сюда специально послан темными силами, чтобы вот эту нашу с тобой огненную страсть сотворить. Так что, не бузи. А то, в геене, до хрена свинца расплавленного.
- Тьфу на тебя! Голова у тебя, балбеса, светлая, ну прям как у отшельника какого. А на языке через слово бесы пляшут. Балабол и трепло ты все-таки, Паша. И, кто это такого богохульника только воспитывал?
- Врать не буду, люди и партия наша, такому не учат. А учит нас сопляков беспорточных жизнь наша непростая, но и прекрасная в своей непредсказуемости.
- Ты, гляди. Философ! Эх, Паша-Паша. Жениться тебе, хитромудрому дурню, поскорейча, надо! Чтоб ветром сдуло всю твою заумную философию вместе с фантазиями твоими огненными вместе взятыми. Детей вместе с хорошей бабой рожать да растить... А то научился, 'сопляк', словам всяким... Подсоби вот тут. Да не так, безрукий! Вот здесь, держи. Тихонько, только... Так вот, детей растить надо, а вы все молодые дурью маетесь. Одни, теряя портки, на войну рвутся. Другие... Ключ, вон тот, подай... другие, рекорды ставят. Эгх. Отдохнем чуток...
'Сам ты философ хренов. У страны пара лет спокойных осталась перед бедой неминуемой. А он тут пропаганду 'Домостроя' устроил! И не объяснишь ведь ничего, старому хрену. Ни за что не поверит этот 'Диоген'. Ну и карбюратор с ним. А мы и сами с усами. Найдем пути оказания помощи страдающему Отечеству. Что-то меня опять на лозунги потянуло. Хм. Сами с усами...'. Павла непроизвольно потерла верхнюю губу под носом. 'Опаньки! У меня ж усы растут. Ё...И на подбородке щетина лезет! Как я теперь днем в ХАИ поеду? Спокойно! Я же теперь мужик, да не простой мужик, а гарный хлопец. Бриться надо! В жизни станка в руках не держала. Какой станок? А опасную бритву не желаете?! Стоять! Есть идея - надо в парикмахерскую идти!'
- Слышь, Михалыч. А где тут парикмахерская поблизости?
- Зачем тебе? Вроде стрижен коротко.
- Пусть побреют. А то у меня от напряжения иногда бывает, руки дрожат, боюсь порезаться. Да и бритву я на квартире оставил, далеко за ней топать.
- Аааа. А то, хочешь, я тебя побрею? В Гражданскую, чем только не занимался. И плотничал и костоправом был, да и в цырюльне потрудиться довелось. Ну, так как?
- Да боюсь, ты цену за свои услуги заломишь. А одеколон у тебя есть?
- А ты мене не боись. Чую я неспроста мы с тобой встретились. Много раз еще нам суждено с тобой одни дорожки топтать. А уж я такими людьми не разбрасываюсь. Так что предлагаю последний раз. Как вот это доделаем, идем ко мне домой. Заодно и умоемся и позавтракаем.
'А что? Приставать этот мужик ко мне точно не будет. Можно и сходить. Сколько там времени уже натикало?' Взгляд Павлы скользнул по массивному циферблату командирских часов, с которыми она проснулась в этом мире. Стрелки показывали полседьмого. 'Еще и раритет это механический заводить по утрам надо. А то, они вроде бы суток на трое завода рассчитаны. Хлоп себе полбу! Времени мало до встречи. А готова ли я. А что мне еще до встречи сделать надобно? Хм. 'Жизнь летит как ураган в утиных сказках'. Придумали же штатовцы бредятину. Вспоминай извилина - выноси родная. Вещи Павла, может, снова разобрать? Нет, не то. Квартиру съемную навестить? Опять не туда. Описание двигателя! Точно! Мы же нашу 'огненную страсть' на коленке делали, а ее ещё задокументировать надо. И желательно расчеты к этому какие-нибудь примитивные присовокупить. Иначе в ХАИ посмеются, и пошлют куда подальше. Вот я дура! А времени осталось часов семь'.
- Михалыч, я еще одну проблему вспомнил.
- Что еще за проблема?
- Да без чертежей этот наш двигатель ученые и смотреть, может, не станут. У тебя дома листы бумаги и чертежный инструмент есть?
- На кой оно мне? Я своим клиентам все точно рассчитываю вот этим арифмометром. - И дед тихонько постучал испачканным кулаком себе по загривку.
'Пипец! Куда теперь бежать? Может в магазин, а потом у Михалыча в квартире сесть и быстро все набросать? Ага. Именно что набросать, чертежом это нескоро станет, так наброском и будет. Мысль была. Крутилась еще вечером какая-то. Вот ведь дырявая башка! Что-то с Мариной связанное. Причем тут Марина - она инженер по ТБ? Да и чертить она будет столько же сколько и я. Есть, вспомнил! Маша мама Ани. Вот она чертежница, и сейчас работает на паровозостроительном. Это шанс! Михалыч, мама! Точно, он мне уже как мама родная стал. Хм...'.
- Михалыч, родной, помоги! Мне нужно срочно через Марину одной ее подружке чертежнице задание набросать. Чтобы к моменту встречи в ХАИ было на чем устройство макета рассказывать.
- Уже 'родной'. Хм. Точно скоро усыновлять тебя, дитятку саженную, придется. А спешить тебе паря некуда. У Маринки сейчас свободный день, хоть и среда нынче. Она до июня по субботам и воскресеньям на своем заводе курсы какие-то ведет, вот и отдыхает в середине недели. И вчера ее пораньше отпустили. Так что, спокойно доделывай работу, прибери все тут, и пойдем ко мне мыться-бриться. Никуда она не пропадет, даже может сама в гости напросится.
С трудом совладав с эмоциями, Павла доделала работу до конца и убрала помещение. Угловая комната в добротном кирпичном доме приятно радовала чистотой и порядком. На прибитых к отштукатуренным светло зеленым стенкам полках стояло множество книг. Среди этой домашней библиотеки на глаза Павле попались достаточно экзотические фолианты. Чего стоило хотя бы такое сверкающее золотом вдоль корешка название 'BRITANIKA', и небольшое уточнение под ним расположенное поперек корешка 'Micropædia' с номером тома. А томов таких на полках стояло десятка полтора, а то и по более. Явно не полный комплект, но выглядит солидно и стоит немеряно.
'Даа. Похоже, Михалыч, тут местным ведуном заделался. Или у него корни аристократические, а придуривается он, чтобы власти о его происхождении не догадались?'.
Процесс бритья занял от силы три минуты. Чувствовалась набитая рука мастера. Жаль только, что освоить принципы бритья у Павлы, за эти стремительные минуты, так и не получилось. Прижженная 'Красной Москвой', Павла уже хотела помочь по хозяйству, но была отправлена за стол ждать. Готовка заняла столько же времени. Яичница из шести яиц с толстонарезанным салом и с зеленым луком была умята усталыми работниками с чисто мужской неукротимостью. Скорость поглощения еды уменьшилась лишь к моменту чаепития. Под неторопливое хлюпанье чаем вприкуску, с кривыми параллелепипедами сахара и остатками вчерашних пирогов, продолжалась бесконечная мужская беседа.
'А еще говорят, что это мы женщины треплемся, не следя за временем. Ха, два раза. Правда я не встречала нашей сестры, которая могла бы одновременно болтать и столько же разнообразных работ выполнять сколько может Михалыч. Тут да! Безоговорочно признаю преимущество мужского мыслительного аппарата'.
- Вот ты Паша, летчик, всей стране герой и защитник...
- Не придумывай, дядька, никакой я не герой.
- Опять, я тебе дядька! Хрен с тобой "племяш", но, между прочим, Паша, старших перебивать-то нехорошо. Ты сперва дослушай, а уж потом ответствуй. Так вот, скажи мне, защитник. Для чего это страна такие деньжищи вкладывает в оборону, коли, как ты мне вчера сказывал, война долгие годы длиться будет? Я ведь твоих слов не забыл. Вот ты мне и ответь, теперь.
- Есть такая пословица Михалыч - 'Если народ не хочет кормить свою армию, то он будет кормить армию чужую'. Война пройдет, земля и люди останутся. Не все люди конечно, но тут уж как кому повезет. А земля Русская и народ наш и не такие беды переживали. Вон Татарское иго триста лет на плечах носили, а потом взяли да и скинули его.
- А я уж думал, ты мне про международный пролетариат рассказывать будешь. Как они все поднимутся, когда на нашу землю враги полезут. Прав ты, наверное, Паша. Вот только не пойму откуда у тебя эти мысли завелись. С виду обычный парень...
- Михалыч, ты опять?!
- Когда ты, малец, научишься старших не перебивая слушать? А?!
Павла обиженно уткнулась в стакан с обжигающим чаем. Пониже спины у нее свербило противное чувство. Хотелось уже бежать разбираться с чертежами. Одновременно царапался холодок стрема по поводу прозрений хозяина дома. И еще хотелось честно рассказать этому дядьке все, как есть, но вот, от последнего она наотрез отказалась. "Кто его знает, будет еще, как на демона смотреть и креститься".
- Михалыч, вот этот мото-генераторный узел к нему надо сверху лепить, и симметричный обтекатель вокруг него делать из какой-нибудь жести. Вот такая тонкая кровельная, наверно, сойдет. А сверху всего этого надо усиленную посадочную площадку для монтажа к стенду.
- Ну, и зачем нам Паша весь этот огород понадобился? Может с боков уголки присобачить и амба?
- Надо дядька. Да для летных испытаний потребуется. Там двигатель, скорее всего, придется снизу под крыло или фюзеляж подвешивать, так пусть уж сразу будет правильно скомпонован, чтоб в воздушном потоке меньше сопротивления давал.
- Ты же его сначала инженерам показывать будешь. Может, они совсем все раскритикуют, и его полностью переделывать придется. А?! Об этом подумал, конструктор?
- Даже если так, я тебя прошу, давай, как я сказал, сделаем. Мне сегодня чутье вещует. Спереди тоже обтекателем электромотор закрыть надо бы. И щели в нем прорезать для охлаждения.
- Гляньте на него! Вещун у него? Ох уж мне чутье твое. Так и кажется мне, Паша, что ты не краснвоенлет, а змий-искуситель какой-то. Местами дите дитем. А чуть в сторону вопрос, так прямо академиком смотрит, да еще и упертый не по годам, будто главный баран в стаде.
Аксакал кустарной промышленности уперся недовольно-подозрительным взглядом в утомленные глаза шпионки. 'Вот ведь знахарь местный! Учуял, как есть, учуял меня в старшем лейтенанте! Как теперь выкручиваться? Врать?! А вот хрен! Я тебе 'дед во сто шуб одет' сейчас как сама понимаю, скажу. А ты уже потом, что хошь думай!'.
- А я, Михалыч, может, сюда специально послан темными силами, чтобы вот эту нашу с тобой огненную страсть сотворить. Так что, не бузи. А то, в геене, до хрена свинца расплавленного.
- Тьфу на тебя! Голова у тебя, балбеса, светлая, ну прям как у отшельника какого. А на языке через слово бесы пляшут. Балабол и трепло ты все-таки, Паша. И, кто это такого богохульника только воспитывал?
- Врать не буду, люди и партия наша, такому не учат. А учит нас сопляков беспорточных жизнь наша непростая, но и прекрасная в своей непредсказуемости.
- Ты, гляди. Философ! Эх, Паша-Паша. Жениться тебе, хитромудрому дурню, поскорейча, надо! Чтоб ветром сдуло всю твою заумную философию вместе с фантазиями твоими огненными вместе взятыми. Детей вместе с хорошей бабой рожать да растить... А то научился, 'сопляк', словам всяким... Подсоби вот тут. Да не так, безрукий! Вот здесь, держи. Тихонько, только... Так вот, детей растить надо, а вы все молодые дурью маетесь. Одни, теряя портки, на войну рвутся. Другие... Ключ, вон тот, подай... другие, рекорды ставят. Эгх. Отдохнем чуток...
'Сам ты философ хренов. У страны пара лет спокойных осталась перед бедой неминуемой. А он тут пропаганду 'Домостроя' устроил! И не объяснишь ведь ничего, старому хрену. Ни за что не поверит этот 'Диоген'. Ну и карбюратор с ним. А мы и сами с усами. Найдем пути оказания помощи страдающему Отечеству. Что-то меня опять на лозунги потянуло. Хм. Сами с усами...'. Павла непроизвольно потерла верхнюю губу под носом. 'Опаньки! У меня ж усы растут. Ё...И на подбородке щетина лезет! Как я теперь днем в ХАИ поеду? Спокойно! Я же теперь мужик, да не простой мужик, а гарный хлопец. Бриться надо! В жизни станка в руках не держала. Какой станок? А опасную бритву не желаете?! Стоять! Есть идея - надо в парикмахерскую идти!'
- Слышь, Михалыч. А где тут парикмахерская поблизости?
- Зачем тебе? Вроде стрижен коротко.
- Пусть побреют. А то у меня от напряжения иногда бывает, руки дрожат, боюсь порезаться. Да и бритву я на квартире оставил, далеко за ней топать.
- Аааа. А то, хочешь, я тебя побрею? В Гражданскую, чем только не занимался. И плотничал и костоправом был, да и в цырюльне потрудиться довелось. Ну, так как?
- Да боюсь, ты цену за свои услуги заломишь. А одеколон у тебя есть?
- А ты мене не боись. Чую я неспроста мы с тобой встретились. Много раз еще нам суждено с тобой одни дорожки топтать. А уж я такими людьми не разбрасываюсь. Так что предлагаю последний раз. Как вот это доделаем, идем ко мне домой. Заодно и умоемся и позавтракаем.
'А что? Приставать этот мужик ко мне точно не будет. Можно и сходить. Сколько там времени уже натикало?' Взгляд Павлы скользнул по массивному циферблату командирских часов, с которыми она проснулась в этом мире. Стрелки показывали полседьмого. 'Еще и раритет это механический заводить по утрам надо. А то, они вроде бы суток на трое завода рассчитаны. Хлоп себе полбу! Времени мало до встречи. А готова ли я. А что мне еще до встречи сделать надобно? Хм. 'Жизнь летит как ураган в утиных сказках'. Придумали же штатовцы бредятину. Вспоминай извилина - выноси родная. Вещи Павла, может, снова разобрать? Нет, не то. Квартиру съемную навестить? Опять не туда. Описание двигателя! Точно! Мы же нашу 'огненную страсть' на коленке делали, а ее ещё задокументировать надо. И желательно расчеты к этому какие-нибудь примитивные присовокупить. Иначе в ХАИ посмеются, и пошлют куда подальше. Вот я дура! А времени осталось часов семь'.
- Михалыч, я еще одну проблему вспомнил.
- Что еще за проблема?
- Да без чертежей этот наш двигатель ученые и смотреть, может, не станут. У тебя дома листы бумаги и чертежный инструмент есть?
- На кой оно мне? Я своим клиентам все точно рассчитываю вот этим арифмометром. - И дед тихонько постучал испачканным кулаком себе по загривку.
'Пипец! Куда теперь бежать? Может в магазин, а потом у Михалыча в квартире сесть и быстро все набросать? Ага. Именно что набросать, чертежом это нескоро станет, так наброском и будет. Мысль была. Крутилась еще вечером какая-то. Вот ведь дырявая башка! Что-то с Мариной связанное. Причем тут Марина - она инженер по ТБ? Да и чертить она будет столько же сколько и я. Есть, вспомнил! Маша мама Ани. Вот она чертежница, и сейчас работает на паровозостроительном. Это шанс! Михалыч, мама! Точно, он мне уже как мама родная стал. Хм...'.
- Михалыч, родной, помоги! Мне нужно срочно через Марину одной ее подружке чертежнице задание набросать. Чтобы к моменту встречи в ХАИ было на чем устройство макета рассказывать.
- Уже 'родной'. Хм. Точно скоро усыновлять тебя, дитятку саженную, придется. А спешить тебе паря некуда. У Маринки сейчас свободный день, хоть и среда нынче. Она до июня по субботам и воскресеньям на своем заводе курсы какие-то ведет, вот и отдыхает в середине недели. И вчера ее пораньше отпустили. Так что, спокойно доделывай работу, прибери все тут, и пойдем ко мне мыться-бриться. Никуда она не пропадет, даже может сама в гости напросится.
С трудом совладав с эмоциями, Павла доделала работу до конца и убрала помещение. Угловая комната в добротном кирпичном доме приятно радовала чистотой и порядком. На прибитых к отштукатуренным светло зеленым стенкам полках стояло множество книг. Среди этой домашней библиотеки на глаза Павле попались достаточно экзотические фолианты. Чего стоило хотя бы такое сверкающее золотом вдоль корешка название 'BRITANIKA', и небольшое уточнение под ним расположенное поперек корешка 'Micropædia' с номером тома. А томов таких на полках стояло десятка полтора, а то и по более. Явно не полный комплект, но выглядит солидно и стоит немеряно.
'Даа. Похоже, Михалыч, тут местным ведуном заделался. Или у него корни аристократические, а придуривается он, чтобы власти о его происхождении не догадались?'.
Процесс бритья занял от силы три минуты. Чувствовалась набитая рука мастера. Жаль только, что освоить принципы бритья у Павлы, за эти стремительные минуты, так и не получилось. Прижженная 'Красной Москвой', Павла уже хотела помочь по хозяйству, но была отправлена за стол ждать. Готовка заняла столько же времени. Яичница из шести яиц с толстонарезанным салом и с зеленым луком была умята усталыми работниками с чисто мужской неукротимостью. Скорость поглощения еды уменьшилась лишь к моменту чаепития. Под неторопливое хлюпанье чаем вприкуску, с кривыми параллелепипедами сахара и остатками вчерашних пирогов, продолжалась бесконечная мужская беседа.
'А еще говорят, что это мы женщины треплемся, не следя за временем. Ха, два раза. Правда я не встречала нашей сестры, которая могла бы одновременно болтать и столько же разнообразных работ выполнять сколько может Михалыч. Тут да! Безоговорочно признаю преимущество мужского мыслительного аппарата'.
- Вот ты Паша, летчик, всей стране герой и защитник...
- Не придумывай, дядька, никакой я не герой.
- Опять, я тебе дядька! Хрен с тобой "племяш", но, между прочим, Паша, старших перебивать-то нехорошо. Ты сперва дослушай, а уж потом ответствуй. Так вот, скажи мне, защитник. Для чего это страна такие деньжищи вкладывает в оборону, коли, как ты мне вчера сказывал, война долгие годы длиться будет? Я ведь твоих слов не забыл. Вот ты мне и ответь, теперь.
- Есть такая пословица Михалыч - 'Если народ не хочет кормить свою армию, то он будет кормить армию чужую'. Война пройдет, земля и люди останутся. Не все люди конечно, но тут уж как кому повезет. А земля Русская и народ наш и не такие беды переживали. Вон Татарское иго триста лет на плечах носили, а потом взяли да и скинули его.
- А я уж думал, ты мне про международный пролетариат рассказывать будешь. Как они все поднимутся, когда на нашу землю враги полезут. Прав ты, наверное, Паша. Вот только не пойму откуда у тебя эти мысли завелись. С виду обычный парень...
- Михалыч, ты опять?!
- Когда ты, малец, научишься старших не перебивая слушать? А?!
Павла обиженно уткнулась в стакан с обжигающим чаем. Пониже спины у нее свербило противное чувство. Хотелось уже бежать разбираться с чертежами. Одновременно царапался холодок стрема по поводу прозрений хозяина дома. И еще хотелось честно рассказать этому дядьке все, как есть, но вот, от последнего она наотрез отказалась. "Кто его знает, будет еще, как на демона смотреть и креститься".
-
Коготь
- Автор темы, Новичок
-
Коготь
- Автор темы, Новичок
- Возраст: 51
- Репутация: 2 (+2/−0)
- Лояльность: 0 (+0/−0)
- Сообщения: 133
- Зарегистрирован: 05.12.2011
- С нами: 12 лет 4 месяца
- Имя: Егор
- Откуда: СПб
Re: Избранница Павла (Предвоенный авиационный трагифарс)
В дверь постучали. Павла еще на входе заметила, что звонок у Саввы Михалыча отсутствовал как класс.
- Заходи, Марин! Мы тут с товарищем старшим лейтенантом как раз чай пьем.
- Доброе утро. А я снова с пирогами. Как чувствовала, принесла.
- Ну тогда, бери сама кружку наливай и присядь с нами. У Павла опять какое-то дело к тебе вылезло.
Девушка присела с чашкой за стол. Судя по ее уверенным движениям, здесь она чувствовала себя, как дома. Взгляд, обращенный на Павла, был полон внимания и интереса.
- Видите ли, Марина. Я вчера забыл одну важную вещь сделать. Перед встречей с инженерами мне нужно хоть небольшой комплект документов на этот макет сделать. Будь времени побольше, я бы начертил все сам, но сегодня... В общем, осталось всего часов пять, а у меня только наброски и самые приблизительные размеры. Боюсь, эти клочки в ХАИ и смотреть не захотят.
- Вам чертежник нужен?
'Догадливая стрекоза. Эх, жаль, что у меня не мужские мозги. А то с такой умной девчонкой любой мужик, как у Христа за пазухой бы жил. И Михалыч, змий, мне с улыбкой подмигивает, сводник хренов'.
- Да Марина. Скажите та Маша, которая Анина мама, она сегодня сильно занята?
- А много у вас работы?
- Мне бы хотя бы три чертежа на листах...размером, как два положенных рядом листа писчей бумаги. А лучше конечно двойной комплект. И...
'Угу. Формата 70 х 92, на графопостроителе нарисованных и на электронно-искровом копире 'ЭЛИКА' откопированных. Щаз! Держи карман шире. Ты бы еще буржуйские формат А3 и А2 вспомнил, и ксерокс к ним попросил' .
- И, Марина, я сам готов поучаствовать в черчении, чтоб быстрее результат получить. Вот только чертежное оборудование и инструменты очень нужны. У Михалыча такого нету, вот я и решил через вас у той Маши помощи попросить.
- Маша, к сожалению, сегодня занята, и только вечером освободится. - 'Ну, елки палки!'.
- Но если очень нужно, то у меня одна девочка есть. Я ей помогаю диплом писать. Сессию она уже сдала, и думаю, в первой половине дня свободна. Вечером на танцы убежит, но нам ведь сейчас надо. Только... где бы нам кульман найти свободный?
'Марина, ты же умница! Ну, придумай где его взять. Если сделаем, я тебе памятник поставлю в бронзе и на лошади. Образно говоря. Хм'.
- А учится ваша девочка где?
- Точно! Она ведь на строительном факультете технологического учится. Наверняка у них есть все, что нам нужно.
- Михалыч спасибо за гостеприимство, мы помчались.
- Помчался он. Дай хоть чай допить девушке. Не спеши Марина, я вам свой мотоцикл дам, всюду успеете.
'Ешкин кот! Когда я последний раз на мотоцикле гоняла? Году где-то в 77-м, наверное. На 'Планете' вроде меня Ванька учил. Э, да чего там вспоминать. Надо дело делать! Опыт не пропьешь, значит, справлюсь'.
Чай с липовым цветом был моментально допит. Михалыч выкатил из какого-то чулана своего стального коня, которым оказался Иж-7 одного из первых выпусков 1934 года. Аппарат был явно любим владельцем, и сверкал на солнце, как...в общем, ярко так сверкал.
- Ну как вам мой красавец? Только попробуй мне его, Пашка, поцарапать! Враз порчу на тебя наведу.
- Красавец то он красавец. А вот это сбоку, что за новации торчат.
- Заметил, наблюдательный вьюнош. А это Паша дополнительный аккумулятор и тройная германская система зажигания на нем стоит. Сам делал, никто мне не помогал. Это тебе не наша с тобой скороспелка, надежный скороход. Он у меня даже в ливень и мороз заводится. Только коляска к нему в сарае осталась. Так что, Маринка, ты за Пашку-то покрепче держись!
'Вот, жук старый! И тут своего не упустит, этот дядя-Савва. Вице-отчим недоделанный. Тоже мне сват хренов, нашелся. Ладно уж, пусть дите пенсионного возраста потешится. Но мотоцикл и, правда, матерый. С двумя почти велосипедными седалищами и явно самодельным багажником с примотанным к нему веревкой куском старой шинели. Трехместный, значит. Ну, теперь дело за мной'.
Дальнейшая гонка напоминала Павле соревнования по ориентированию. Ремень фуражки врезался в кадык, чтоб не улетела. Прижавшаяся сзади своим бюстом Марина кричит в ухо сквозь рев двигателя через сколько улиц поворачивать, и где останавливаться. Ветер в лицо. Рывок и вот они у дома студентки. Марина спрыгивает с сиденья. И быстро, не забыв при этом стрельнуть глазами на водителя, поправив юбку, убегает по лестнице подъезда. Стук каблучков замирает где-то этаже примерно на третьем. Пока спешить некуда Павла с интересом продолжает осмотр ИЖа. 'Да дед конечно рукастый. Вроде бы ничего сверхестественного, но и выглядит надежно и работает как часы и звук от мотора приятный. Одно слово "Кулибин"'. Минут через пять Марина сбегает по лестнице на крыльцо подъезда.
- Сейчас Лена соберется и поедем. Нравится вам мотоцикл?
- Да. У Михалыча руки и вправду золотые. Где только все эти запчасти нашел?
- Так он всех мотоциклистов и половину шоферов в городе знает. Вот только свой мотоцикл он раньше никому не давал. А вам почему-то одолжил.
- Хм...
- А, вот и Лена! Познакомьтесь!
- Павел. Очень раз знакомству.
- Лена. А много вам чертить нужно?
- Не так чтобы много, но лучше я вам на месте все покажу и расскажу. Ну что, едем?
- Едем.
'Дед Мазай и зайцы. Только бы не уронить их. А то, я тот еще байкер. Поеду ка я помедленнее, десять минут погоды не сделают'.
В только что открывшемся этим майским утром ларьке, Павла купила три пол-литровые бутылки Крем-Сода и несколько булочек с изюмом. Работа предстояла долгая, и отвлекаться потом на еду не хотелось.
***
Между обшарпанных стен древней аудитории рядами стояли не менее растресканные кульманы. Через открытые окна внутрь залетали крики играющих в футбол мальчишек. На трех соседних доках с пыхтением и сопением воплощался в бумаге недавно собранный руками двух мастеров агрегат. На счастье Павлы, в эти утренние часы аудитория была никому не нужна, и появляющийся на листах ватмана прогресс радовал шпионский глаз. Лена предлагала сделать большой чертеж на цельном куске ватмана, но Павла отказалась. Ей гораздо выгоднее было сделать несколько малогабаритных комплектов, чем иметь один здоровый. Через не полных четыре часа вся троица сидела за преподавательским столом, попивая прямо из горла теплый лимонад и закусывая его шедевром местной выпечки.
'Ай да мы! Ай да молодцы. Нужно девчонок премировать чем-нибудь. Только сперва упаковку для чертежей найти'.
- Лена, а папки для чертежей не подскажите где найти можно?
- Я могу здесь у завхоза попросить. Сходить?
- Да. Буду очень признателен.
Летчик и Марина ненадолго остались одни в помещении.
- Марина. Я вам очень благодарен за вашу с Леной помощь. Скажите, что я могу вам и Лене подарить, чтобы выразить свою благодарность.
'Эк завернула. Язык сломала, такое выговаривая. А Марина, похоже, обиделась. Небось, сама с Леной рассчитываться за меня собралась. Так, брови нахмурила, сейчас скажет, что-нибудь такое, о чем потом долго жалеть будет. Стоп-стоп-стоп'.
- Марина! Вы меня не правильно поняли. Это не плата за работу, это подарок от души. Если не скажете, что я могу вам подарить, то я выбор сделаю сам, а передам через Михалыча или через ваших соседей. И нужны нам с вами такие страсти мордасти?
- Павел, за помощь не благодарят.
- Это если помощь оказана человеку в безвыходной ситуации, когда это связано с риском для жизни и здоровья. А вы уже три раза помогли мне, и я просто хочу сделать вам подарок. Ну, так как?
- Лене, я думаю, будет достаточно альбома с архитектурой. Тут недалеко есть букинистический. А мне... Пригласите меня в театр.
- Это само собой, только не в ближайшие дни. Я ведь сегодня улетаю. Да и денек обещает быть бешенным. Что-то еще можете пожелать?
- Ну разве что, выберите мне сами какую-нибудь книгу.
'Мдаа. Бедные девчонки. Книга лучший подарок! Ага. Я ведь и сама лет тридцать назад такая же была. Соседки шиньоны и джинсы примеряли, к парикмахеру и косметологу записывались. А я... А я неслась на всех порах к светлому будущему... Которое оказалось совсем даже не светлым'.
- Хорошо, Марина.
- Вот. Только такие нашлись. - Вошедшая Лена протянула две здоровые картонные папки с завязками, как раз под размер получившихся чертежей. 'Надо будет их хотя бы к портупее прикрепить, или еще как, иначе их просто ветром сдует в пути'.
- Отлично! А сейчас Лена и Марина приказываю следовать за мной, где тут у вас букинистический магазин находится?
Через полчаса хождения между антикварными рядами полок. Подарки, наконец, обрели своих владельцев. Лене досталось шикарное издание альбома 1912 года 'Архитектурные ансамбли Рима, Милана и Венеции', а Марине не менее шикарное издание 1908 года 'Императорские театры России'. Содержимое бумажника Павлы существенно уменьшилось, но сожаления владельца это не вызвало. Ибо, как помнила беглянка из XXI века, конец 30-х годов века XX-го это было время, когда уровень зарплаты советских летчиков, вплотную приближался к уровню зарплаты профессоров и академиков.
- Спасибо вам девушки, за невыразимое удовольствие, полученное от совместной с вами работы.
- Ну что вы, Павел. Это вам спасибо. Если что всегда обращайтесь. Пока Марина, я пойду. До свидания.
- Вы чем-то расстроены Марина?
- Вовсе нет. Обещали мне театр, и подарили.
- Марина, я не знаю, когда я снова буду в Харькове. Но когда бы это не случилось, в театр мы с вами идем, даже если для этого мне придется украсть вас на несколько часов с работы. Обещаю вам.
- Я буду ждать. До встречи.
- До встречи.
'Прощание как в романе. Всего два дня, как мужиком заделалась, а уже даже ужимки их переняла. Давать несбыточные обещания это, как начать курить, или водку пить. Как начнешь, так потом и не бросишь уже'.
- Заходи, Марин! Мы тут с товарищем старшим лейтенантом как раз чай пьем.
- Доброе утро. А я снова с пирогами. Как чувствовала, принесла.
- Ну тогда, бери сама кружку наливай и присядь с нами. У Павла опять какое-то дело к тебе вылезло.
Девушка присела с чашкой за стол. Судя по ее уверенным движениям, здесь она чувствовала себя, как дома. Взгляд, обращенный на Павла, был полон внимания и интереса.
- Видите ли, Марина. Я вчера забыл одну важную вещь сделать. Перед встречей с инженерами мне нужно хоть небольшой комплект документов на этот макет сделать. Будь времени побольше, я бы начертил все сам, но сегодня... В общем, осталось всего часов пять, а у меня только наброски и самые приблизительные размеры. Боюсь, эти клочки в ХАИ и смотреть не захотят.
- Вам чертежник нужен?
'Догадливая стрекоза. Эх, жаль, что у меня не мужские мозги. А то с такой умной девчонкой любой мужик, как у Христа за пазухой бы жил. И Михалыч, змий, мне с улыбкой подмигивает, сводник хренов'.
- Да Марина. Скажите та Маша, которая Анина мама, она сегодня сильно занята?
- А много у вас работы?
- Мне бы хотя бы три чертежа на листах...размером, как два положенных рядом листа писчей бумаги. А лучше конечно двойной комплект. И...
'Угу. Формата 70 х 92, на графопостроителе нарисованных и на электронно-искровом копире 'ЭЛИКА' откопированных. Щаз! Держи карман шире. Ты бы еще буржуйские формат А3 и А2 вспомнил, и ксерокс к ним попросил' .
- И, Марина, я сам готов поучаствовать в черчении, чтоб быстрее результат получить. Вот только чертежное оборудование и инструменты очень нужны. У Михалыча такого нету, вот я и решил через вас у той Маши помощи попросить.
- Маша, к сожалению, сегодня занята, и только вечером освободится. - 'Ну, елки палки!'.
- Но если очень нужно, то у меня одна девочка есть. Я ей помогаю диплом писать. Сессию она уже сдала, и думаю, в первой половине дня свободна. Вечером на танцы убежит, но нам ведь сейчас надо. Только... где бы нам кульман найти свободный?
'Марина, ты же умница! Ну, придумай где его взять. Если сделаем, я тебе памятник поставлю в бронзе и на лошади. Образно говоря. Хм'.
- А учится ваша девочка где?
- Точно! Она ведь на строительном факультете технологического учится. Наверняка у них есть все, что нам нужно.
- Михалыч спасибо за гостеприимство, мы помчались.
- Помчался он. Дай хоть чай допить девушке. Не спеши Марина, я вам свой мотоцикл дам, всюду успеете.
'Ешкин кот! Когда я последний раз на мотоцикле гоняла? Году где-то в 77-м, наверное. На 'Планете' вроде меня Ванька учил. Э, да чего там вспоминать. Надо дело делать! Опыт не пропьешь, значит, справлюсь'.
Чай с липовым цветом был моментально допит. Михалыч выкатил из какого-то чулана своего стального коня, которым оказался Иж-7 одного из первых выпусков 1934 года. Аппарат был явно любим владельцем, и сверкал на солнце, как...в общем, ярко так сверкал.
- Ну как вам мой красавец? Только попробуй мне его, Пашка, поцарапать! Враз порчу на тебя наведу.
- Красавец то он красавец. А вот это сбоку, что за новации торчат.
- Заметил, наблюдательный вьюнош. А это Паша дополнительный аккумулятор и тройная германская система зажигания на нем стоит. Сам делал, никто мне не помогал. Это тебе не наша с тобой скороспелка, надежный скороход. Он у меня даже в ливень и мороз заводится. Только коляска к нему в сарае осталась. Так что, Маринка, ты за Пашку-то покрепче держись!
'Вот, жук старый! И тут своего не упустит, этот дядя-Савва. Вице-отчим недоделанный. Тоже мне сват хренов, нашелся. Ладно уж, пусть дите пенсионного возраста потешится. Но мотоцикл и, правда, матерый. С двумя почти велосипедными седалищами и явно самодельным багажником с примотанным к нему веревкой куском старой шинели. Трехместный, значит. Ну, теперь дело за мной'.
Дальнейшая гонка напоминала Павле соревнования по ориентированию. Ремень фуражки врезался в кадык, чтоб не улетела. Прижавшаяся сзади своим бюстом Марина кричит в ухо сквозь рев двигателя через сколько улиц поворачивать, и где останавливаться. Ветер в лицо. Рывок и вот они у дома студентки. Марина спрыгивает с сиденья. И быстро, не забыв при этом стрельнуть глазами на водителя, поправив юбку, убегает по лестнице подъезда. Стук каблучков замирает где-то этаже примерно на третьем. Пока спешить некуда Павла с интересом продолжает осмотр ИЖа. 'Да дед конечно рукастый. Вроде бы ничего сверхестественного, но и выглядит надежно и работает как часы и звук от мотора приятный. Одно слово "Кулибин"'. Минут через пять Марина сбегает по лестнице на крыльцо подъезда.
- Сейчас Лена соберется и поедем. Нравится вам мотоцикл?
- Да. У Михалыча руки и вправду золотые. Где только все эти запчасти нашел?
- Так он всех мотоциклистов и половину шоферов в городе знает. Вот только свой мотоцикл он раньше никому не давал. А вам почему-то одолжил.
- Хм...
- А, вот и Лена! Познакомьтесь!
- Павел. Очень раз знакомству.
- Лена. А много вам чертить нужно?
- Не так чтобы много, но лучше я вам на месте все покажу и расскажу. Ну что, едем?
- Едем.
'Дед Мазай и зайцы. Только бы не уронить их. А то, я тот еще байкер. Поеду ка я помедленнее, десять минут погоды не сделают'.
В только что открывшемся этим майским утром ларьке, Павла купила три пол-литровые бутылки Крем-Сода и несколько булочек с изюмом. Работа предстояла долгая, и отвлекаться потом на еду не хотелось.
***
Между обшарпанных стен древней аудитории рядами стояли не менее растресканные кульманы. Через открытые окна внутрь залетали крики играющих в футбол мальчишек. На трех соседних доках с пыхтением и сопением воплощался в бумаге недавно собранный руками двух мастеров агрегат. На счастье Павлы, в эти утренние часы аудитория была никому не нужна, и появляющийся на листах ватмана прогресс радовал шпионский глаз. Лена предлагала сделать большой чертеж на цельном куске ватмана, но Павла отказалась. Ей гораздо выгоднее было сделать несколько малогабаритных комплектов, чем иметь один здоровый. Через не полных четыре часа вся троица сидела за преподавательским столом, попивая прямо из горла теплый лимонад и закусывая его шедевром местной выпечки.
'Ай да мы! Ай да молодцы. Нужно девчонок премировать чем-нибудь. Только сперва упаковку для чертежей найти'.
- Лена, а папки для чертежей не подскажите где найти можно?
- Я могу здесь у завхоза попросить. Сходить?
- Да. Буду очень признателен.
Летчик и Марина ненадолго остались одни в помещении.
- Марина. Я вам очень благодарен за вашу с Леной помощь. Скажите, что я могу вам и Лене подарить, чтобы выразить свою благодарность.
'Эк завернула. Язык сломала, такое выговаривая. А Марина, похоже, обиделась. Небось, сама с Леной рассчитываться за меня собралась. Так, брови нахмурила, сейчас скажет, что-нибудь такое, о чем потом долго жалеть будет. Стоп-стоп-стоп'.
- Марина! Вы меня не правильно поняли. Это не плата за работу, это подарок от души. Если не скажете, что я могу вам подарить, то я выбор сделаю сам, а передам через Михалыча или через ваших соседей. И нужны нам с вами такие страсти мордасти?
- Павел, за помощь не благодарят.
- Это если помощь оказана человеку в безвыходной ситуации, когда это связано с риском для жизни и здоровья. А вы уже три раза помогли мне, и я просто хочу сделать вам подарок. Ну, так как?
- Лене, я думаю, будет достаточно альбома с архитектурой. Тут недалеко есть букинистический. А мне... Пригласите меня в театр.
- Это само собой, только не в ближайшие дни. Я ведь сегодня улетаю. Да и денек обещает быть бешенным. Что-то еще можете пожелать?
- Ну разве что, выберите мне сами какую-нибудь книгу.
'Мдаа. Бедные девчонки. Книга лучший подарок! Ага. Я ведь и сама лет тридцать назад такая же была. Соседки шиньоны и джинсы примеряли, к парикмахеру и косметологу записывались. А я... А я неслась на всех порах к светлому будущему... Которое оказалось совсем даже не светлым'.
- Хорошо, Марина.
- Вот. Только такие нашлись. - Вошедшая Лена протянула две здоровые картонные папки с завязками, как раз под размер получившихся чертежей. 'Надо будет их хотя бы к портупее прикрепить, или еще как, иначе их просто ветром сдует в пути'.
- Отлично! А сейчас Лена и Марина приказываю следовать за мной, где тут у вас букинистический магазин находится?
Через полчаса хождения между антикварными рядами полок. Подарки, наконец, обрели своих владельцев. Лене досталось шикарное издание альбома 1912 года 'Архитектурные ансамбли Рима, Милана и Венеции', а Марине не менее шикарное издание 1908 года 'Императорские театры России'. Содержимое бумажника Павлы существенно уменьшилось, но сожаления владельца это не вызвало. Ибо, как помнила беглянка из XXI века, конец 30-х годов века XX-го это было время, когда уровень зарплаты советских летчиков, вплотную приближался к уровню зарплаты профессоров и академиков.
- Спасибо вам девушки, за невыразимое удовольствие, полученное от совместной с вами работы.
- Ну что вы, Павел. Это вам спасибо. Если что всегда обращайтесь. Пока Марина, я пойду. До свидания.
- Вы чем-то расстроены Марина?
- Вовсе нет. Обещали мне театр, и подарили.
- Марина, я не знаю, когда я снова буду в Харькове. Но когда бы это не случилось, в театр мы с вами идем, даже если для этого мне придется украсть вас на несколько часов с работы. Обещаю вам.
- Я буду ждать. До встречи.
- До встречи.
'Прощание как в романе. Всего два дня, как мужиком заделалась, а уже даже ужимки их переняла. Давать несбыточные обещания это, как начать курить, или водку пить. Как начнешь, так потом и не бросишь уже'.
Кто сейчас на форуме (по активности за 5 минут)
Сейчас этот раздел просматривают: 12 гостей