Крейсер «Саган Да-ли»

[lerner]

Ну, я собственно о том же самом. Кто хочет, тот знает, что индусов десятичное исчисление и позиционное размещение цифр в числе было известно уже около пяти тысяч лет тому назад, они ему и арабов научили. когда те созрели, а уж арабы Европу просвещенную. В Мохенджо-Даро в 2600 году до нашей эры уже канализация была во всем городе, дома многоэтажные из обожженного кирпича. Те же немцы не зря пытались под арийцев закосить, все родство искали, свастику испоганили.
Так что давайте пальцы гнуть не будем, а то скоро начнут здесь бугорки на черепах считать.

Это вам только так кажеться, что о том, или пытаетесь манипулировать оппонентом...
Европейцы ведут свою историю от исхода из Индии, потому и разговор об арийцах в Германии, а вы пытаетесь преподнести некую самую отсталую религиозно-культурную конгламерацию, как зародыш технологической цивилизации, что и вызывает недоумение ваших оппонентов, знающих что Тибет - это что угодно, только не технологическая цивилизация.

В принципе, теоретически цивилизация может развиваться двумя путями, ну..., тем, что называют магическим, т.е. с опорой на естественные экстрасенсорные способности человека и путем технологическим, т.е. реализуя все потребности путем построения различных протезов и усилителей необходимых функций, т.е. машинная цивилизация, которая с какого то момента развития автоматики машин, овеществляя в себе тысячелетнее развитие человеческого разума и его труда, становится интеллектуальной, самовоспроизводящейся и самоподдерживающейся системой, реализующей замысел человека.
Сразу оговоримся, что это гипотетическая схема, но даже в этом виде мы можем догадаться, что технологическое развитие требует морально-волевого усилия над своими способностями к познанию и абстрактному мышлению - это просто человек другого сорта, нежели человек, выучившийся летать усилием воли или изменять свойства материи не машинной обработкой а одним только желанием, поэтому технологическое развитие невозможно, в присутствии более легкого - ментально-магического и уж тем более на фоне тяжелых его извращений в виде религиозного поклонения силе, природу которой человек не понял, а без специального объективного, машинного исследования приборами и понять не в состоянии.

Если кратко, то поставив на буддистскую конкретно и религиозную вообще, лошадь, технологической цивилизации невозможно появиться.

[Иллюминатор]

Европейцы ведут свою историю от исхода из Индии, потому и разговор об арийцах в Германии, а вы пытаетесь преподнести некую самую отсталую религиозно-культурную конгламерацию, как зародыш технологической цивилизации, что и вызывает недоумение ваших оппонентов, знающих что Тибет - это что угодно, только не технологическая цивилизация.

Алекс, я честно говоря не вижу здесь места для оппонентов, поскольку не предложил еще генеральной гипотезы, которой имеет смысл оппонировать. Прошу несколько потерпеть, это все же фантастика, да еще и песочница, если Вы обратили внимание.
Честно говоря, саму схему, которую задумал предложить, но никак не доберусь до предложения, я выдвинул, чтобы постараться показать альтернативу совсем иного рода - не видам цивилизаций, или опоре на какую-то религию, а для того, чтобы в фантастических произведениях хотя бы иногда решать, обсуждать вопросы, важные для сегодняшнего дня. Потому что все эти крейсера, рвущие парусные линкоры в щепки как тузик грелку, или МИГи с СУшками, пролетающие на сверхзвуке над танковыми армадами Гудериана и кладущие все бомбы в яблочки, уже несколько приелись в связи с бессмысленностью происходящего для научения жизни. Впрочем, это мое субъективное, личное. Видимо потребитель у продукта есть и поэтому все в порядке, в строгом соответствии с рыночными законами.
У меня маленькое произведение и маленькие подвиги, а то и вовсе без них. Подумать, порассуждать, вот все, чего хочу. Ну, какой-то антураж предлагаю для этого. Почему бы и не попробовать подумать по предложенной траектории?
Или не читать, в конце концов, если уж совсем тошно будет.

[Иллюминатор]

Меня как овоща тащили по луговым кочкам, спускали к берегу, осторожно заносили в какую-то лодку, может быть яхту, поскольку в ней была закрытая каюта, потом мне казалось что мы погружаемся, потому что выход воздуха из балластных цистерн и скрипы обжатия корпуса я после пары командировок в Гаджиево отличу от чего угодно с закрытыми глазами и может быть даже вообще без мозга. Почему-то меня это не тронуло, не зацепило, наверное пошел откат. Потом снова везли по узким коридорам, но уже более комфортно, видимо на какой-то каталке с моторчиком. А потом меня сморило или ушел в забытье, отключился.
Очнулся в небольшой палате с аскетичным убранством, почему-то подумалось про келью. Мебели не было, был какой-то объемный белый эллипс на потолке. Еще в наличии было две двери – одна, прямо напротив, закрытая, а вторая в боковой стене была чуть приоткрыта и за ней угадывался туалет. Пока осматривался, с трудом двигая глазами, в палату вошли двое и были они не в привычных белых халатах, а в легких, вроде бы шелковых светлозеленых куртках и таких же брюках. Подумалось, что так сейчас ходят в передовых клиниках. На левых рукавах у обоих была эмблема: флаг, который я первоначально принял за украинский и на нем какой-то золотой значок.
- Проснулись? Голова, не кружится?
- Вроде бы не кружится. Где я?
- Вы на корабле. Корабль на длительной стоянке.
- Ага, понятно.
- Вот и хорошо, что понятно. Лечитесь, отдыхайте.
- Мне надо сообщить в лагерь Союза машиностроителей, что преподавать не смогу.
- Мы сообщим, все будет в порядке, не волнуйтесь. Сумочку вашу вернули, документы и коммуникатор целы.
Этот короткий диалог вел один из пришедших, а второй, по доброму улыбаясь, молча меня разглядывал. Потом они ушли, но разговор этот, вроде бы и никчемный, сильно меня успокоил. Все же привыкли мы, люди из социалистического прошлого, к бесплатным и само собой очевидным услугам в области здравоохранения. Да и украинской флаг у больного мозга не вызвал тревоги или недоумения.
Ссадины на моих многострадальных боках и ногах были покрыты какой-то рыхлой белой волокнистой массой. Она приятно пружинила, но не сбивалась и не слезала. Повсеместно ощущался легкий зуд, видимо они уже начали затягиваться, но при движении боль ощущалась везде и поэтому покряхтывая и шаркая как старец я проследовал в туалет, а вернее в гальюн, который удивил меня технологичностью. Там меня автоматически обиходили, подмыли, подсушили и вроде бы даже облучили ультрафиолетом.
Через три дня сплошного сна, во время которого меня видимо лечили, порой сменяемого кормлениями, голова вполне окрепла, если так можно сказать о вместилище разума, или всё собралось по нужным полочкам и у меня состоялся первый серьезный разговор с одним из двух приходящих, которых я первоначально принял за врачей. Собственно, врачом оказался только один из них, а второй, который тогда молчал, а сейчас говорил со мной, был командиром этого корабля. Этот разговор потряс меня не менее, чем ботинки Голоустовской шпаны.
Я узнал множество важных вещей, поначалу никак не укладывающихся в сознании. Самое главное - эти люди и этот корабль были из другого времени. Нет, конечно, я читал о подобных поворотах в фантастических произведениях. Впервые встретил это еще в восьмидесятых, по моему у Василия Звягинцева в его Одиссее, который покинул Итаку. Помню, как меня потряс там длинный, страницы на полторы прогон – перечисление мер, необходимых для срочной реализации при подготовке к нападению фашистских войск. Для того времени это было весьма круто. Конечно, сейчас читать эту повторенную уже тысячи раз мудрость, во всё новых книгах, уже довольно тягостно, но народ по прежнему потребляет, поскольку каждому времени нужны свои герои, а авторы просто выполняют своеобразный социальный заказ. То есть альтистория давно уже перестала меня интересовать.
И вдруг – оказаться внутри именно такой ситуации. Нет, конечно, своим скептическим умом, его рассудочной частью а все же немного во все это не верил, учитывая возможность того, что на самом деле воспаление мозговых оболочек продолжается и все это мне только представляется в бреду. Но к концу срока командировки я уже мог вполне активно перемещаться и общаться. Корабль действительно был, он лежал под крутым обрывом на дне одной из бухточек чуть севернее Большого Голоустова. Я бродил внутри него, спотыкался о высокие комингсы, порой тыкался в недоступные двери, сидел в рубке, питался в кают-компании, общался с членами экипажа, спал в медотсеке, ставшем моей каютой, читал и смотрел фильмы. Фильмов, да и книг было совсем немного. Истории с попаданцами, хранящими на своем ноуте все мудрости мира, на этот раз не получилось. Да я и сам понимал, что вытащи куда-нибудь меня с моим рабочим или домашним компом, мало что в нем найдется пригодного для разворачивания цивилизаторской деятельности.
Если говорить прямо, они меня вербовали. Им нужен был человек, разбирающийся в хитросплетениях нынешней власти. Сказать по правде, они нашли не того. Вероятно, им нужен был кто-то типа Глеба Павловского. Ну уж никак не я, технический сухарь, последние лет шесть вообще не смотрящий телевизор. Но дело было в том, что они вообще не умели адекватно воспринимать и понимать, то что шло в новостях.
Ситуация такая – им не нужны были наши технические секреты, которые для них были чем-то вроде секретов электротехники Доливо-Добровольского. Им нужны были версии того, как развивается политическая ситуация. Дело в том, что они пока не понимали, что именно им делать, как себя вести, с кем взаимодействовать.
Я был не первым контактером, знавшим о крейсере. Еще зимой, сразу после заброски, попаданцы (буду называть их так), вышли на Евгения Чайкина - сотрудника Байкальской нейтринной обсерватории. Так что со мной полку контактеров прибыло. Сейчас Евгений пребывал у себя по месту основной службы, в Дубне. Вернувшись в Москву смогу с ним пообщаться. Возможно и придумаем совместно, что делать дальше – и нашим подопечным, и нам самим.
В общем, я согласился сотрудничать, но взамен потребовал информации о том, как и что будет происходить в моем будущем. Лучше бы я не спрашивал. Тогда кроме болей физических меня не мучили бы так боли душевные.

[Иллюминатор]

Земля стоит на воде, вода – на ветрах, а ветры – на пространстве, и, когда дуют ветры, они сотрясают воду, а вода – землю.
«Махапариниббана-сутта»

Пришельцы вообще не употребляли полное число года, это был для них некий абстрактный символ, год рождения одного из многих святых людей. Говорили про свое время просто - шестьдесят шестой год. Иногда, про него же: тридцать третий год, потом поймете почему. Но это все неважно. Самое главное и страшное - в действительности пришельцев 2066 года не было Российской Федерации как привычной мне страны. Хотя раньше у них такая страна действительно существовала.
Как получилось, что Россия развалилась, распалась на несколько частей, они объяснить толком не могли, хотя и старались. Не могли, потому что почти ничего про это не помнили, а может быть и не знали никогда. В общем, природа этого незнания была ясна. Возьмите боевой расчет пуска где-нибудь на позиции РВСН и попытайтесь у этих ребят вызнать, что именно происходило в стране и за ее рубежами пятьдесят пять лет тому назад. Пусть простроят события всех прошедших лет, с датами и фамилиями, основными идеями и заблуждениями… Ничего кроме общих фраз не услышите. И компьютеры не помогут, в их компьютерах просто не будет того, что вам потребовалось.
Примерно так было и в нашем случае. Эти ребята, все шестеро, родились или уж точно воспитались уже в новой стране. Они прекрасно говорили по русски, но также хорошо по бурятски и на корейском. Они упорно называли Байкал Байгалом и была еще тысяча мелочей, которая выдавала в них нездешних, радикально нездешних. Чуть иная логика, видимо измененная под действием иных ценностей и иных важных смыслов. Иной взгляд на мир, иное отношение буквально ко всему. Скрадывалось, нивелировалось это тем, что люди они были дружелюбные, немногословные, внимательные к собеседнику. Но разница была и однажды, потом, она встала между нами как граница, как стена.
Но сейчас они хотели построить схему развития, им она была очень нужна, поскольку им нужно было понимать, развивается ли этот мир также как тот, из которого они выпали. Восстановить удалось немногое и, извините далее рассказ пойдет штрих-пунктиром и кусками, таким шизофреническо-телеграфным стилем, какой получается, когда ты пытаешься пересказать что-то, рассказанное плохо понимающим предмет человеком.
Путина они знали – был такой правитель, потом его сменил Шойгу. Тот правил долго, до самого распада, то есть до 36 года. В его же правление в России была внедрена американская система выборов Президента – через коллегию выборщиков. До этого года вроде бы были какие-то внутренние войны, Ставропольская, Петербургский бунт и усмирение Калмыкии. За что там воевали и против чего бунтовали, ребята толком не знали.
В двадцатых годах мир освоил экономически выгодное получение горючего газа из газгидратных подводных отложений и угроза энергетического кризиса отодвинулась еще на пару сотен лет. Заодно закатилась и звезда Газпрома, от покупки газа отказались самые жирные потребители – Китай и Япония.
В тридцать шестом страна распалась и причина была как раз в отделении Бурятии-Саха. Потому что именно здесь произошло главное событие современности – в Эбилгэнском дацане стал оживать, возвращаться в мир двенадцатый лама Даши Доржо Итигэлов. Я слышал ранее про этого человека, который в двадцатых годах прошлого века умер, но его тело продолжало оставаться нетленным. Постепенно, уже в нашем, двадцать первом веке к нему в Иволгинский дацан началось паломничество, собиравшее сначала тысячи, а потом десятки тысяч паломников. Мне подтвердили – это действительно он, только вот счет паломников очень скоро стал идти на сотни тысяч, а в их времена и на миллионы. В период паломничества масса тела несколько возрастала, что относили к некоторому набуханию тканей в условиях повышенной влажности. За сидящим в позе лотоса телом ламы следили с каждым годом все более тонкие приборы и однажды, в 33 году мир облетела потрясающая новость – кожные покровы ламы восстанавливаются! Они постепенно становились все более упругими, понемногу росло содержание активного белка, стали заметными и иные все более комплексные проявления «оживания».
Когда этот процесс стал ясным даже маловерам из научного сообщества, он произвел во всем мире эффект разорвавшейся бомбы.
Религии затрещали по швам. Ни одна из них не могла представить своим последователям такого результата веры. Христианство сначала благосклонно относилось к факту оживления, поскольку это как бы подтверждало историю с Христом, но потом, когда мгновенно расплодившиеся секты стали указывать на ламу Итилэгова как на реинкарнацию Христа, а на процесс его возрождения как на грядущее второе пришествие, церковь объявила эти взгляды ложными и опасными. Богатые храмы и утонченные одеяния церковников были несравнимы с тем, что происходило в скромном двухэтажном домике где-то на задворках империи. Опубликованные записи бесед Итилигова, его обращения к пастве, прижизненные фотографии, показали простоту его собственного быта. Взвешивания на таких новых весах, вернее такой новой мерой, выдерживал далеко не каждый числящийся пастырем.
Наука также застыла в недоумении – человек возвращался откуда-то, из путешествия длиной более ста лет, а наука вообще ничего не могла сказать о том, где и как проходило это путешествие.
Застонала политика – в мир приходили ставшие повсеместно модными буддийские заповеди простоты, неделания зла, а с их выполнением у многих власть имущих было совсем нехорошо.

[Иллюминатор]

Но непосредственными катализаторами отделения Бурятии, ее кристаллизации в самостоятельное образование, послужили таинственные и непонятные события с остановкой бумажного комбината. Существуют в нашем мире на Байкале два крупных источника его загрязнения – Байкальский и Селенгинский комбинаты, производящие бумагу и картон. Они действовали и в мире пришельцев, сбрасывая в озеро огромное количество отходов. Власти несколько раз закрывали их, но затем открывали снова, поскольку были оба комбината градообразующими и никаких иных способов трудоустройства в этих местечках у людей не было. Я, кстати, вспомнил, что борьба за закрытие началась еще в семидесятые годы двадцатого века – считайте сразу после открытия. Тогда даже вышел про это специальный художественный фильм, назывался «У озера». С Белохвостиковой, Герасимовым и Макаровой в главных ролях.
В общем, требования по закрытию этих заводов все росли и множились, потому что Байкал перестал восприниматься буддистами только как только хранилище чистой воды, а приобрел статус некоего мистического катализатора, усилителя, хранилища для космических сил. Кстати, мои ребята воспринимали его так же. Селенгинский комбинат загрязнял среду меньше, да и закрыли его быстрее – все же люди смогли найти работу в дальних или ближних окрестностях Улан-Удэ. А Байкальский ЦБК продолжал с переменным успехом портить Байкальскую воду.
И вот в одну из ночей тридцать пятого года возникшая из ниоткуда пара самолетов этот комбинат разбомбила. Били аккуратно, по электроподстанциям, по водозабору, заодно разнесли здания заводоуправления, где по ночному времени никого не было. Потом самолеты исчезли так же как и появились. А комбинат встал окончательно, чтобы более уже не функционировать никогда.
Министерство обороны так и не смогло вразумительно ответить на вопросы, откуда прилетали, куда делись и почему не были перехвачены самолеты, пришедшие с агрессивными целями и углубившиеся на сотню километров вглубь территории страны. В пресс релизе шла речь о трудном рельефе, складках местности, по которым и просочились супостаты, делались глухие намеки про Китай, которому вода эта очень нужна и про Индию, которая потакает своим буддистам, поднявшим голову после тысяч лет забвения и застоя. В общем, ничего не говорилось толком. Монголы тоже разводили руками, не было у них таких самолетов, да и толковых аэродромов было всего пара, полностью просматриваемых. В общем, зевнули. Правда, одна из версий гласила, что комбинат был разбомблен своими же самолетами, чтобы снять проблему на манер разрубания Гордева узла. За это, мол, говорит и точность, и то, что никто не пострадал. Но если даже и так, то подобное решение этой задачи повлекло за собой возникновение следующей, еще более сложной.
Облегчение от такого силового и решительного закрытия ненавистного многим предприятия странным образом сплелось у местных жителей с их же возмущением тем, насколько слабы защитные барьеры, выстроенные над страной. И особенно над дацаном, вокруг которого уже жили на постоянной основе десятки тысяч людей, пришедших его защищать. Страх был не беспочвенен, рядом Китай, который довольно косо смотрел на очередное возрастание в Тибете сепаратистских настроений. В этот бульон добавилось и возмущение работников ЦБК, рисковавших попасть под авиаудары, а потом еще и в одночасье вылетевших на улицу.
В образовавшейся неразберихе в начале тридцать шестого года, силами и под влиянием как говорится национальной буржуазии, буддийского духовенства и творческих работников, и возникла Бурятская республика, мгновенно получившая гарантии неприкосновенности и обещания всесторонней помощи от Индии. Индия к тому времени превратилась в один из трех планетарных центров силы, спорить с ней не всегда решались даже Китай со Штатами. Возглавила республику женщина, творческий работник, поэтесса и борец за чистоту природы Ешидолгор Фархутдинова. К начальному ядру быстро примкнули Якутия, давшая вторую часть названия новой страны, Эвенки, то есть север красноярского края, Иркутская область, Алтай, Алтайский край, Хакасия, Забайкальский край, Тыва, Марий Эл. Они образовали республику «Великая Бурятия-Саха» (сокращенно ВБС), странный на мой взгляд конгломерат, буддийско-светское государство, в котором веротерпимость была записана отдельной и самостоятельной статьей Конституции. Оставшиеся отрезанными от остальной России восточные провинции, под угрозой захвата Китаем довольно быстро обьединились в самостоятельное образование – Дальневосточную республику. Им гарантии территориальной неприкосновенности дали Соединенные Штаты. Эта Дальневосточная республика и дальше строилась по штатовской модели, поддерживалась Японией за несколько отданных островов и жила внешне неплохо.
Под шумок от России тогда же отделились южные республики и Ставрополь с Краснодарским краем, образуя Кавказский халифат, который стала поддерживать Саудовская Аравия и частично Турция. Мои собеседники не знали кто там нынче правит, фамилий никаких назвать не могли, помнили только что это какой-то очень пожилой человек, тамошний эмир и святой, а также его многочисленные дети-принцы, внуки и правнуки. Клан этот держит в стране все посты и что у них творится, они не знали и было ощущение, что знать не хотели.
В тридцать шестом году в оставшейся части России к власти пришел Дмитрий Кабаев, совсем еще молодой человек из простого народа, сумевший скинуть правительство и власть олигархов. Вот он и правит там уже тридцать лет. Он смог объединить русских и татар, сплавить их в одно целое и в шестьдесят шестом году этот огрызок прежней России был одним из признанных европейских государств и его представители вроде бы даже заседали в Совете Европы. Такой вот экспресс анализ, приведший меня в ужас, но вполне естественный для рассказчиков.
Остановлюсь подробнее на одном из международных событий, того периода, поскольку речь идет о серьезной войне, сыгравшей также важную роль в развитии Бурятии-Саха и потому описанной моими собеседниками более подробно. После прихода американцев на Дальний восток, Северная Корея оказалась почти в полном окружении недругов. Китай, сражавшийся с Южной Кореей за лидерство в области роботостроения, так и держал в ней режим военного коммунизма, поскольку поддерживал с помощью Пхеньяна определенный уровень напряженности на полуострове. Процесс казался Пекину управляемым, но ситуация однажды вышла из под контроля.
В 38 году Северная Корея в очередной раз захватывает спорную территорию, остров Йонпхендо, но делает это неаккуратно и при атаке гибнет почти все местное население. Южная Корея отбивает остров, фиксирует массовую гибель граждан с помощью комиссаров ООН, настраивает мировое мнение, выдвигает войска к границе и объявляет всеобщую мобилизацию. Северная Корея понимает критичность ситуации и превентивно атакует, переходя границу и засыпая Сеул ракетами. США и Южная Корея за несколько суток тяжелых боев перемалывают войска северян и переходят границу уже в обратном направлении. Китай не вмешивается должным образом и Северная Корея в отчаянии взрывает на своей территории полтора десятка атомных фугасов, закопанных вдоль линии границы, остановив тем самым наступление. Происходит массовый исход жителей из Сеула. Американцы бомбардировками вбивают Северную Корею в камень. Северный корейцы бегут в Дальневосточную республику. Значительный исход жителей и из Южной Кореи, на которую ветрами сдуло массу пыли, поднятой при подземных взрывах. Многие буддисты целыми общинами переселяются в ВБС. Так страна приросла несколькими миллионами населения и одним из языков общения де факто стал корейский.
А в 38 году приборы, осуществлявшие мониторинг засекли первый удар сердца ламы Итилигова, к этому моменту уже провозглашенного очередной реинкарнацией Будды.

[Иллюминатор]

А в 38 году приборы, осуществлявшие мониторинг засекли первый удар сердца ламы Итилигова, к этому моменту уже провозглашенного очередной реинкарнацией Будды.
***
Вы представляете силу воздействия этого факта на людей, если обычные еженедельные проповеди Папы собирают в Ватикане до трехсот тысяч людей? Как только информационные агентства разнесли эту новость, внимание людей всего мира было приковано к этим, поначалу чрезвычайно редким толчкам крови, а заодно к новой, неизвестной прежде стране. Теперь сине-бело-желтый флаг Великой Бурятии-Саха наряду с флагами великих держав вошел в число наиболее узнаваемых. Эта новость, этот информационный повод был покруче каких-то Лох-Несских чудовищ и НЛО. Тем более, если к процессу подключаются и Большие деньги. А они, конечно же были тут как тут.
Большие деньги непрерывно ищут идеи, на которых можно было бы обеспечить продолжение спроса и собственное воспроизводство по всемирно известной формуле «деньги - товар – деньги». В наше время мировая экономика развивается за счет мобильных устройств и интернета, а как я узнал, чуть позже, уже в ближайшем будущем у попаданцев очередным драйвером стали бытовые роботы. Роботы сиделки, медсестры, домохозяйки, продавцы, рабочие на простых работах – мир захлестнули волны сначала довольно уродливо неуклюжих, а потом все более совершенных эрзац-людей.
Мир электроники ответил предложением создавать собственные виртуальные пространства, а также возможностью тотальной круглосуточной записи всего происходящего вокруг человека, а затем и его внутреннего состояния (мои собеседники почему-то называли такие устройства «машинами времени»). Кстати, именно благодаря этим устройствам, я и смог увидеть и услышать фрагменты будущего, для этого мои собеседники указывали своим персональным «машинам времени» на необходимость найти какие-то события и я получал прекрасную запись прогулки по Улан-Удэ, по еще не существующему городу Лебедь, полета в Индию, лекции в университете и проч. Иных источников информации о своем мире у попаданцев для меня почти не было. Но продолжу описание того, что происходило в их реальности.
К середине тридцатых годов люди, обеспеченные индивидуальными подтирателями носов и поп, стали подавляющую часть времени проводить в виртуальных мирах, устраивая их по своему желанию. Посещение мирков своих друзей или признанных лидеров моды стало одним из распространенных видов времяпрепровождения. Люди отдавали свое время мирам Матрицы настолько массово, что это стало беспокоить производителей товаров. Конечно, любой продукт можно продать и через Сеть, но им же надо еще и пользоваться! Как минимум для того, чтобы он износился, поломался, морально устарел.
Видимо поэтому мировой капитал тестировал и новый феномен ламы Итилэгова как возможный драйвер производства, раскручивал этот образ, искал новые грани, которые могут быть интересны обывателю. И конечно же эти крючки и зацепки были быстро найдены, да еще какие – здоровье, долголетие, бессмертие. Стареющий мир золотого миллиарда мгновенно откликнулся на это. В страну потоком хлынули капиталы, предложения о сотрудничестве. И эта только что образованная страна, эта аморфная еще ВБС смогла ими распорядиться полностью.
Надо сказать, что все это стало возможным в связи с той разумностью, которую проявила на посту президента Ешидолгор Фархутдинова. Видно было, что экипаж крейсера души в ней не чаял. Мне после многих рассказов она живо напомнила руководителя Сингапура Ли Куан Ю.
Как уже указывал выше, она не была ни экономистом, ни крепким хозяйственником, ни даже юристом или чекистом. Все же согласитесь, что профессия поэта не слишком располагает к руководству страной. Хотя, помнится, был такой – Вацлав Гавел, тот тоже книжки писал, а потом страной правил.
Оказалось, что президент может не влезать в детали технологических процессов, не пропускать через себя принятие всех решений, не должен учить господ министров в какую сторону крутить хвосты коровам. Президент должен задавать стране цели, назначать для их реализации председателя правительства и быть каким-то барометром, датчиком проходящих изменений.
И цели были заданы сразу же. Ешидолгор Фархутдинова (между собой члены экипажа почему-то называли ее Женей, так что буду так же поступать и я, чтобы не сломать себе язык при очередном восхвалении этого человека) объявила, получив символы власти, что она будет заботиться о долголетии и моральном здоровье граждан страны и страны в целом, как бы одушевив переданную ей территорию.
Я с тоской вспоминал во время этих рассказов, что у нас национальную идею поискали, поискали, да вроде бы так и махнули рукой на эту мелочь. Ну я тоже как бы махнул и это раздражало больше всего. А может быть и нашли, только я был не в курсе этого знаменательного факта.
Известен принцип, по которому для внедрения в ранее разобщенную толпу нового стандарта поведения, нужно примерно десять - пятнадцать процентов социума, действующих согласовано, или по крайней мере на одну цель, в рамках одной стратегии. Если кто-то лезет вне очереди, то очередь борется с этим явлением, но если без очереди лезет больше пресловутых пятнадцати процентов, то очень скоро без очереди полезут все. То же самое с наведением порядка. Несколько активных людей, готовых поддержать друг друга при конфликте с хулиганами в салоне автобуса или на улице, и очень скоро обстановка в городе станет выправляться. Видимо это как-то связано с законом Парето, но в чем там глубинная суть, сказать не берусь.
В только что образованной стране, взбудораженной обретенной самостоятельностью и фактом восстановления ламы, подул ветер самоочищения – появился символ, вокруг которого стали объединяться здоровые силы общества. Люди получили символы разного уровня, вокруг которых не стыдно было объединяться, про которых хотелось говорить. Попытки части граждан разыграть националистическую карту наталкивались на заповеди, оставленные тем же ламой Итилиговым.
Были ли у них там недовольные отделением? Мне про это не рассказывали, но полагаю, что были. Уж слишком наглядные примеры последствий отделения перед глазами, что с падением уровня производства, что с межнациональными отношениями. Полагаю, что были, но видимо президент Женя смогла переломить эту ситуацию и сплотить граждан, поставив для них понятные задачи и показав нацеленность власти на реальную работу в интересах общества.
Я много потом думал об этот феномене, о том, что должно заставить человека, еще вчера живущего «как все», то есть чуть-чуть недорабатывающего, чуть-чуть себе позволяющего схимичить в свою пользу или злоупотребить, что может заставить его вдруг начать новую жизнь. Конечно же здесь нужна встряска, и такой встряской стало для многих сообщение, которое несло с собой восстановление ламы – ТАМ что-то есть и может быть воздаяние действительно будет за все совершенное.
Полагаю, это может пронять довольно многих. И видимо так и произошло в той реальности. И чем ближе были люди к этому феномену, тем в большей степени они считали это камертоном для собственной настройки. Жители ВБС как бы стали в одночасье избранным народом, ну по крайней мере в собственных глазах. И по крайней мере перестали кидать мусор мимо урн. Социум начал работать так, как ему и полагается – против энтропии. А теперь представьте себе страну, ну хотя бы нашу, в которой на всех уровнях власти люди реально работают на пользу обществу, а граждане не саботируют решения начальства, а всячески им способствуют... Конечно, такое только во сне, но все же, как считаете, с какой скоростью она начнет меняться в лучшую сторону?

[Иллюминатор]

Александр Александрович Ершов, 44 года, начальник отдела перспективных проектов одного из Московских "закрытых ящиков".
Дни шли за днями, приближалось время отъезда. Я позвонил на работу и взял отпуск еще на неделю, сославшись на проблемы со здоровьем. Один из этих дней пришлось потратить на закупки – у этих ребят совсем не было одежды, особенно зимней, пригодной для жизни в мире Большого Голоустова. Сьездил в Иркутск, снял деньги со счета и провел комплексную закупку для всех шестерых членов экипажа. Здесь я порадовался, что их не так много, как на наших подводных лодках. Кроме того, впереди остро вставала проблема с питанием, запасы которого на борту, включая НЗ начинали подходить к концу. Те деньги, что я им мог оставить, вопрос не решали. Попаданцам надо было начинать вживаться в мир, искать работу и надо было придумать, как сделать это без документов. Но все эти бытовые хлопоты были только фоном, я жадно впитывал информацию о новом мире, фактически о нашем будущем, искренне восхищаясь теми попаданцами из книжек, которые успевали разьяснить местным всю ситуацию за несколько минут.
Итак, в конце тридцатых годов Великая Бурятия-Саха (ВБС) раскручивается как бренд и довольно быстро становится мировым лидером индустрии оздоровления, здорового образа жизни. За продукты питания местных фирм идет борьба по всему миру, они продаются с громадными наценками. Мне привели такой пример – бутылка питьевой воды, налитой из Байкала продается в 66 году в Европе по цене ординарной бутылки вина. Поэтому вывоз питьевой воды из страны разрешен только в конечной упаковке, никакого розлива по месту сбыта.
Примерно то же происходит с производством экологически чистой одежды – те же замызганные овцы, что и в соседней Монголии, вдруг в глазах потребителей начинают носить на себе практически золотое руно. Вал экологического пиара привел к тому, что в страну потянулись богатые старики со всего мира. Строятся роскошные больницы, хосписы. Авиасообщение из тихоокеанского региона и из Юго Восточной Азии на Байкал по напряженности стало догонять линии между Японией и Штатами. Наконец, регион стал первым в мире, где в промышленных масштабах разворачивалось строительство усадеб и домохозяйств в рамках сетевой урбанистической структуры.
Когда я слушал эти истории, то первым делом вспоминал Остапа Бендера с его ньюВасюками, но в данном случае это был не прогноз, а отчет, и это завораживало по настоящему.
Но о строительстве видимо следует сказать чуть подробнее, поскольку архитектура городов и панорамы местности с высоты так сказать, «птичьего полета», потрясала.
Я был несколько раз в Улан-Удэ и в восьмидесятых, и в девяностых, приезжал на авиазавод. Обычный российский областной город, множество панельных домов вокруг предприятий, огромный частный сектор по периметру, пафосный центр с пустующей площадью, небоскребом в сталинском стиле, но обязательно чтобы пониже московских, и со столь же обязательным бюстом Ленина напротив властей, с другой стороны площади. Но в фильмах, которые мне демонстрировались, город было не узнать. Совсем. Перестроено было все. Это было как сравнение фотографий Сингапура начала 20 и 21 века. Это было что-то среднее между городами эльфов и хоббитов – сплошные зеленые поверхности, сады на стенах, сады на крышах, да и сами дома удивительно текучих форм. Конечно, видел множество разных архитекрутных проектов, были и покруче, но здесь все было в натуре – деревья цвели, трава зеленела и по ней ходили люди! И это было у нас, здесь… или все же у них, и там.
Правительство Жени установило драконовские нормы экологичности и автономности для строящихся усадеб, после чего начало массово сдавать нерезидентам в аренду под строительство таких усадеб участки по всей территории страны, по моему не особо заботясь о том, где именно они расположены. Аренда на сто восемь лет с правом срочного расторжения в случае нарушения экологических требований. Сначала их никто не брал. Но в сорок шестом году Будда заговорил.
Вернее будет сказать, что он отправил послание, ибо губы его не шевелились. Просто в один прекрасный момент, одна и та же мысль, образ, посылка, пришла в голову всем, кто в это время был в дацане и в радиусе нескольких километров вокруг него. Именно пришла извне и люди это поняли. Мысль была в общем-то незатейливая, о добре. Но высказанная таким источником, она становилась для тех, кто ее слышал, своеобразным императивом.
С тех пор вокруг дацана было установлено несколько постов, в которых круглосуточно дежурили монахи, записывающие свои мысли и возникающие образы. При точном совпадении характера и времени у нескольких человек, их относили к инициированным Буддой. С тех пор прошло не так много сообщений и они были в общем-то незатейливы. Твори добро, Люби живое, Будь внимателен, Помни, учтено будет все,... Но это были, черт побери, самые настоящие изумрудные скрижали!
Тогда же появились первые исследования феномена Силы.

Я так и не смог до конца понять этот феномен, видимо его надо прочувствовать на себе. Здесь любопытен один из разговоров, которые у меня были на эту тему.
- Это как любовь, - сказал командир, - пока не окажешься в ней, объяснить невозможно. Ну представь себе заряженную микрочастицу в силовом поле. Она хаотично мечется под ударами молекул, но в то же время постоянно движется к одному из полюсов.
- Потенциал смещения, - вспомнил я.
- Именно. Вот так действует и Сила. Если хочешь, назови ее Любовью. Это будет еще менее понятно, но может быть это и хорошо, по крайней мере перестанешь выяснять, какова она в килограммах. Главное, что ты всегда в этом поле и у тебя внутри постоянно происходит эта работа смещения.
- Понятно. Влюбленный болен, он неисцелим. И куда же тянет вас эта Сила?
- К живому, к жизни.
- А без нее вы разве не в жизни?
- А ты разве можешь сказать про себя, что живешь весь и живешь непрерывно?
- Ну, как у любого биологического тела, во мне постоянно идут процессы жизнедеятельности…
- Отличный пример. Вот смотри, есть три тела – одно лежит и как ты выразился, «живет». То есть поглощает пищу и выделяет отходы. Второе бегает на охоту, организовало себе кормовую базу и даже ищет партнера для продолжения рода. Третье ко всему этому написало и исполнило симфонию, заставившую плакать и крепко думать всех окружающих. Кто из этих тел более живет?
- Ты хочешь сказать, что эта Сила заставляет вас быть все более разумными?
- Скорее, она нас в этом подерживает.

Добавлено спустя 28 минут 22 секунды:
В первые же два года после возникновения этого феномена, была получена оплата за сотни тысяч таких участков, по десять, двадцать гектар каждый. Быть в месте Силы – это требование неукоснительно старались выполнить все крупные компании, сажавшие там своих разработчиков, к этому стремились дизайнеры, художники, в общем все творцы. Но земля и домишки обходились в копеечку. Обязательный замкнутый цикл, обязательная привязка к складкам местности, обязательная энергетическая автономность, обязательные летающие транспортные средства… таких требований предьявлялись многие десятки. Именно здесь родилось обязательное требование иметь в составе дома макропринтеры для генерации значительного числа нужных товаров, что подстегнуло развитие данного вида техники.
Сьемки, сделанные с пролетающего аппарата показали потрясшую меня картину. На привычный ландшафт – множество сопок с узенькими долинами между ними, была как бы накинута и равномерно распределена россыпь светящихся пятен – каждое из них было отдельным домохозяйством. Довольно редко они светились гроздьями, как правило были распределены свободно, вдали друг от друга. Дорог было мало, да практически и не было. Люди жили там, где жили, а если нужно было пообщаться вживую, то для этого есть вертолеты. Порой в этой равномерно распределенной россыпи светлячков возвышались на сотню метров своебразные атоллы – как мне объяснили, центры исследований и разработок крупных корпораций. Они сажали в эти центры самых продуктивно работающих ученых, исследователей, разработчиков техники.
Я смотрел эти фильмы и на душе было как у пятилетнего пацана, который глядит через забор на соседских детей с их прекрасными игрушками и не умеет еще понять природу несправедливости и неравенства. Была обида, растерянность, горечь. Почему же это не мы? Почему это им? Ну как же так?
На территории ВБС действуют огромные по размеру капитала международные фонды, направляющие свою деятельность на разработку экологически чистого транспорта, новых источников энергии, средств защиты от природных воздействий.
Стало правильным стилем проводить наиболее важные переговоры именно в этом уголке земного шара, как бы под присмотром высшей Силы. Как бы аналог клятвы на Библии или Коране. Но эта престижность аукалась – договора, заключенные здесь становились все более равноправными, все более справедливыми.
Страна, тем более соседствующая с таким гигантом как Китай, должна уметь защищать себя. И поэтому Индия передает Бурятии современные средства активной обороны. В частности, все три стратегических ракетоносца, так называемые универсальные крейсера, были построены в Индии и своим ходом в экранопланном режиме дошли до Байкала. Платформы для их подводного базирования были построены в Иркутске также по чертежам, переданным индусами. Помню, у нас, в СССР проектированием подобных аппарартов с водоизмещением в несколько тысяч тонн, занимался Роберт Бартини, человек – загадка, кстати, во многом близкий к буддистской системе ценностей. Оказывается, начиная с сороковых годов, это была конкурентная ниша Индии – строить такие корабли – самолеты все большего водоизмещения, как военные, так и гражданские.
Еще одна знаменательная дата - в середине сороковых годов Бурятия – Саха перестает добывать природные ископаемые для экспортных продаж. Знаменательная потому, что большую часть этой добычи по трубам отправляли на запад и там уже новая Россия играла роль транзитной страны.
Запрет на активные средства исследования ламы, то есть на всякие просвечивания и ультразвуковые зондажи привел к резкой активизации разработки не вредящих здоровью пассивных средств мониторинга состояния человека.
В стране начал действовать Институт предельной экологии – единственный в мире центр, пытающийся найти абсолютно точное сочетание того, что именно нужно человеку как биологическому существу для эффективного существования и развития, какие концентрации примесей в воде, воздухе, человеку наиболее полезны. ВБС устанавливает тесные контакты с ЮАР, там, в Драконовых горах, наиболее вероятной области зарождения человека, действует филиал института, второй центр исследований нового типа.
Понимаю, что рассказываю очень рвано, но уже каялся ранее – здесь то, что получил, вернее то, что из полученного воспринял. А знали мои собеседники до обидного мало. Но главное они знали - их страна работает на них. У них было твердое и уверенное чувство, что их нигде ранее ни разу не предали, не обманули, не использовали. И сейчас они готовились к тому, чтобы и в этой действительности вновь дать шанс созданию такой же стране - чуду.

Знали ли они про Россию? Да, кое что знали, но очень немного, примерно как мы в Москве знаем про жизнь современной Молдавии. Восторгались Пелевиным, который по их словам еще напишет свою великую книгу о том, что есть истинная жизнь и как она, подобно цветку лотоса, умеет вырастать в сияющей чистоте среди болотной грязи. Знали, что у многих корни там, на западе, но и только. Это как у человека, который знает, что его предки в третьем поколении жили в Твери. Любопытно, но не больше.
Была и торговля между странами, но незначительная. Из России шли им кое-какие приборы и они даже показали мне, выдвинув из стенной панели, какой-то ящичек с матово поблескивающими изнутри детальками, начинка которого сделана была вроде бы в Шатуре. Что-то он там переизлучал и настраивал, функционируя в подсистеме обеспечения невидимости корабля. Еще один из команды сообщил, что учился в университете в Томске и с приязнью отозвался об этом городе.
Еще они очень уважали российских физиков – космологов, так у них называлась специальность, которая образовалась, когда исследование элементарных частиц тесно пересеклось с исследованием Вселенной в целом. Уважали за неуемную фантазию, прекрасные математические абстракции, раскрывающие новые горизонты.
Но в целом они не очень высоко ставили нашу страну, вернее ту Россию, с которой граничили (по прежнему могу отождествить с Россией только ту ее часть, где будет Москва, хотя понимаю, что во многом не прав, ведь они тоже жили как бы в России). Запущенно там шли дела по их мнению, народ в массе своей жил не то, что небогато, а скорее бестолково. Хотя и небогато тоже, поскольку основные экспортные богатства перестали котироваться в центрах силы мира и продавались помаленьку только в одряхлевшей Европе. Да и почти не осталось у новой России этих экспортных богатств.
И где-то тут, на этих рассказах, дошедших пока до середины пятидесятых годов, начало посещать меня нехорошее ощущение. Я не видел, чтобы попаданцы стремились начать что-либо изменять. Они не выходили на контакт с руководством страны, они не вспоминали фамилии талантливых изобретателей, чтобы найти их в детском возрасте и простимулировать ускоренную разработку великих изобретений и совсем уж у них не было планов прищучить в Средиземном море какой-нибудь шестой флот США. Им хотелось назад, в свой благоустроенный мир, а я задыхался от тоски, понимая, что вот сейчас в пока нашей стране все мы привычно разыгрываем очередное действие какой-то глобальной «Шагреневой кожи». С другой стороны, почему я начал думать об этом только сейчас? Есть ли вообще признаки того, что страна может не выдержать и развалиться? Видимо есть, но мы привыкли не додумывать ничего до конца. Нам (хорошо, пусть мне) нужны для этого авторитеты извне. И вот я их получил. И как же это тяжело.
Я понимал умом, что и в этом они такие же как я. Ведь если сейчас речь идет о России, то именно о России в ее нынешних границах, а люди из шестидесятых восприняли бы это как акт предательства. Им обязательно нужны были бы Турменистан, Узбекистан, Эстония. Мне – уже нет. Моим детям – они и не знают ничего про то, как там сейчас. Так вот и эти люди просто любили ту страну, в которой они родились. Гордились ею и хотели добра для нее. Ничего более. И нас всех, в частности меня, в этой их картине будущего не было. Не в том смысле, что они хотели нас как-то уничтожить, или поживиться за наш счет. Нет, они всего лишь думали о том, как бы неловким движением не повредить выруливанию истории туда, где у них в будущем намечалась их страна - комфортный общий дом. Не наш общий, только их. И это было чертовски обидно.

Я летел в Москву и под мерный гул думал о том, что когда-то в нашем прошлом человек по фамилии Фукуяма написал книгу «Конец истории». Он предположил, что с развалом СССР и победой капитализма практически во всемирном масштабе, все значимые события уже кончились и история как описание потрясений, должна уйти, исчезнуть. Он оказался неправ.
И вот сейчас я познакомился с удивительными людьми, у которых в руках огромная сила и огромные козыри, и которые считают, что настоящая история еще не началась. И они ждут начала своей истории, боясь своими действиями изменить ход событий. Как же убедить их начать дейстовать, быть активными уже сейчас?
У меня впереди было много дел. Очень многое надо было продумать и спланировать.
Подключать ли к работе с ними руководство страны и спецслужбы – куда же без них. Или продолжать частную деятельность на свой страх и риск?
Команде крейсера надо дать твердые гарантии того, что при любом развитии событий их Матрейя не будет уничтожен, открывшиеся с его возрождением возможности не будут потрачены зря, не будут проедены, распилены. Но не появится ли через пару лет ООО «Матрейя», приватизировавшее Иволгинский дацан и специализирующееся на торговле благодатью? Могу ли я дать им такую гарантию? Могут ли дать ее самые высокие руководители страны?
Что же делать - здесь и сейчас?

Конец первой части

[Иллюминатор]

Коллеги, завершил первую часть, в которой постарался показать исходную ситуацию:
в наше время проваливается из будущего боевой корабль. Он принадлежит одной из стран, возникших после распада нынешней Российской Федерации. Причем в этой новой стране все идет хоошо и даже отлично, поскольку на их территории начал функционировать некий общепланетный феномен (здесь пришлось добавить немного мистики, чтобы феномен не умыкнули и чтобы усилить бонус). Чего нельзя сказать об остальных частях развалившейся державы.
Попаданцы не спешат открывать нашим современникам все технологические секреты и мочить общих врагов, а наоборот, затаились и ожидают, когда в этой версии истории произойдут те же самые события, что и у них и снова образуется их страна. То есть боятся своими изменениями истории увести ее в другую сторону и потерять свое суперсчастье.
Вопрос, который должен решить ГГ - как стимулировать их на активную работу в пользу всей сегодняшней России.
У меня есть пара версий дальнейшего развития событий, но буду очень рад, если что-то посоветуете.
И конечно, жду тапки от тех, кто смог осилить.
Спасибо.

[vorobei]

То есть боятся своими изменениями истории увести ее в другую сторону и потерять свое суперсчастье.

Хороший и правильный вариант поведения для ситуации, когда "попали" из хорошего, благополучного (с точки зрения попавших) мира.

То, что у нас все хоть сколько нибудь популярные "альтернативки" связаны с весьма активным изменением прошлого, чётко показывает отношение как авторов, так и их читателей, к "реальному настоящему".

ИМХО, разумеется.

[Иллюминатор]

Хороший и правильный вариант поведения для ситуации, когда "попали" из хорошего, благополучного (с точки зрения попавших) мира.

Для них может быть и правильный. А нам что делать? Разрушить гарантии их будущего ради своего? Было бы неплохо, если бы ГГ был уверен, что наши вожди смогут удержаться от "нецелевого использования". Получится - и ни нам, и никому. Вот и коллизия. Как разрешить - не знаю. В смысле- нет идеального варианта.

[Иллюминатор]

Крейсер Саган Да-ли Часть 2, «Замки на песке»

Вторая часть посвящена выработке начальных планов – неточных и потом сильно измененных. Впрочем, такова судьба почти всех планов.
Предупреждаю ожидающих драйва, рукомашества и ногодрыжества об этом, потому что в этой части будет особенно много разговоров – с самим собой, с коллегами, с самыми разными людьми. В общем, скучное обсуждение того, как жить дальше.

Если проблему можно разрешить, не стоит о ней беспокоиться. Если проблема неразрешима, беспокоиться о ней бессмысленно.
Далай Лама

Александр Александрович Ершов, 44 года, начальник отдела перспективных проектов одного из Московских "закрытых ящиков". 3 августа 2011 года
Вернувшись в Москву, я начал формировать генеральный план дальнейших действий. Предстояли визиты, разговоры, но для начала надо было разобраться с исходной ситуацией и с тем, что и как предстоит делать. А как еще разбираться, если не в диалоге с самим собой? Так что дальше привожу фрагмент внутремысленных метаний или, если хотите, беседу со своим персональным альтер-эго.
- Итак, узнав о грядущих событиях я интуитивно, на первой реакции, начал думать о том, чтобы как-то предотвратить дальнейший распад страны. Реакция естественная, но может ли это быть самоцелью? Потому что если это самоцель, то нужно срочно идти, сдавать попаданцев и рассказывать о грядущем отделении с указанием имен. Но не хочется. Интересно, почему? Не верю в то, что будет правильное действие?
- Можно спросить, что я вообще понимаю в правильных действиях на таком уровне? Уровне управления страной, где необходимо учитывать тысячи факторов…
- Не понимаю, не обучен, но все равно не хочется. Трудно сказать, почему. Может быть потому, что… паскудно как-то. Да и есть ощущение, что есть более симпатичные решения, которые устроят всех. Та тетя, которая стала президентом, она тоже вряд ли что-то до конца понимала. Нужно найти главное.
- Пока для себя положу, что борьба против распада страны самоцелью быть не может, но хотелось бы и этого добиться. Кстати, зачем это мне и какую цену за это готов платить я сам?
- Ну, с собой я как-нибудь разберусь. Готов платить и не мало. С другой стороны, в 36 году мне будет уже шестьдесят семь, может быть и доканаю как-нибудь до тихого конца.
- А дети, а конфликты пресловутые – Ставропольский и Питерский?
- Ну, можно уехать в Улан-Удэ.
- Вот-вот, попу прикрыть, а остальные пусть по уголькам прыгают, правда?
- Ну сам знаешь, никуда не поехал раньше, и сейчас не поеду уже. Так что побъемся. А на что пойдет «широкая общественность», что она готова отдать за сохранность страны? Может как в девяносто первом повздыхаем у себя в стойлах, да и будем ждать человека с обухом.
- Этого я не знаю и даже не знаю, где можно взять такую информацию, кто на что готов. Не устраивать же публичные опросы.
- Ну, будем значит как декабристы – страшно далекими от народа.
- А все же, что у нас является самостоятельной, конечной целью? Если опять-таки навскидку, то улучшение уровня жизни подавляющего большинства граждан. Вот у попаданцев в их мире, вернее в их отделившемся кусочке России это получилось.
- Да, получилось, но за счет подарка из высших сфер.
- Как это за счет подарка? Подумай, была ли у них возможность просыпание этого Будды профукать, промотать, завалить кучей нечестных сделок и прочих откатов. Сам знаешь, что была, потому и не рвешься сдаваться со своим знанием. Да там, вокруг этого феномена, такие дела можно было закрутить, что Газпрому такие объемы и не снились!
- Ладно, подарок – это запал, детонатор. Дальше они сами раскрутились. Действительно, кто-то мог задвинуть Матрейю на 99 лет в какой-нибудь Массачусетс для глубокого изучения, за пару миллиардов, и решил бы свои частные проблемы. Молодцы, сделали все как надо. А вот может ли этот феномен быть распространен на всю страну, сработать для всех?
- Ты вообще понимаешь, зачем он? Спрошу – хорошо ли, когда стране на блюдечке приносят благоденствие и достаток?
- А чего плохого в этой легкости? Ты видимо хочешь, чтобы как у Швондера из Собачьего сердца:
Суровые годы проходят / В борьбе за свободу страны / За ними другие приходят, / Они будут тоже трудны».
- А вот скажи мне, дорогой друг, почему это самоцель? Улучшение уровня жизни для тех, кто палец о палец не ударил для получения такого уровня – это надо? Для тех, кто не может мечтать ни о чем, кроме потребления – это тебе надо? Нет, уровень жизни – тоже не самоцель.
- Ну при чем здесь эти – а пенсионеры, а те, кто сейчас ломается на работах санитарками в интернатах для недоразвитых за восемь тысяч руб?
- Да, им надо. И всем надо, но это не самоцель. Вот у нас многим за последние годы стало жить полегче. Тарелка щей все глубже, но кайфа-то нет. Вспомни, как в самой юности, тогда, в Самаре, на приемке изделия, ты же от энтузиазма неделю не спал, все бобы в схемах ловил, хотя оплаты было шиш да маленько.
- Хорошо, хорошо, а что тогда у нас самоцель? Бобы в схемах ловить?
- Давай по порядку. Нужен обобщенный портрет. Хотелось бы, чтобы в ней, в этой цели соединились величие страны и развитие граждан.
- Да, именно так. Не достаток, хрен бы с ним с достатком, а развитие.
- Ну да, ну да. Прекрасно. Осталось понять, что же это за штука такая – развитие.
- Это такая, брат, штука, она, понимаешь, бьет в разные места.
- Все шутишь.
- Не без того… Нужно обеспечить потенциал развития, а сделать это можно только через активизацию главного ресурса – творческой энергии граждан.
Да, отлично. Запаздывание наше, вечная реактивность вместо самостоятельной активности потому и происходит, что не задействован главные ресурс страны - индивидуальное творчество на каждом рабочем месте.
- Кстати, помнишь, как весело было на том комбинате, где дежурная смена проявила здоровое творчество и поставила не маслостойкую прокладку?
- Не передергивай. Именно индивидуальное творчество и именно в зоне ответственности. Посмотри как получается - сначала основным ресурсом была территория, земля, потом простой труд, вместе с изобретением земледелия и скотоводства, появилась возможность заделать гражданам рабство как бонус за повышение производительности труда.
- Ну да, граждан в лес с копьем на охоту отпускать не надо, можно за ногу привязать и в загон, стричь овец каких-нибудь.
- Ну да. Смотрим дальше – потом базовым фактором стали машины, у кого больше и круче, потом начали соревноваться в том, кто быстрее их сделает, потом в затейливости, в кпд. И вот он – нынешний этап развития. Основа конкурентоспособности – творчество сотрудников предприятия.
- Круг замкнулся. Как в первобытные времена для получения добычи нужна свобода, много из под палки не навыдумываешь.
-- А шарашки Бериевские?
- Не смеши. Страну всю в шарашки не загонишь. Тех напугали, чтобы шевелились, зато остальные ходили на цыпочках, чтобы к творцам в компанию не попасть.
В общем, дополним старину Маркса – очередной актуальный базовый принцип развития, это продуктивное творчество. Чем больше голов активно, тем круче. Вон как евреи окружающие страны держат, за счет потенциала населения. И дисциплина у них, и творчество, и всяк знает свой маневр. Тоже у Японцев. Вот и Корея переняла, и Китай. Если чего-то из этого супового набора нет – иди, за нефть покупай яблочные или корейские гаджеты и тихо им радуйся.
- Так, молодец. Но все же, если этот фактор активируем, то только догоним запад с их идеей индивидуальной свободы и тех же корейцев, которые его выращивают на своих головах уже два десятка лет. А вперед прыгнуть?
- А корейцы как прыгнули? Не умели же, еще лет двадцать тому назад.
- Душу не трави. Сам прекрасно все знаешь. Но я о другом – какой следующий фактор?
- Ладно, об этом я подумаю завтра. Давай сухой остаток – генеральной целью принимается развитие страны через повышение позитивной творческой активности широких масс.
- Для лозунга пойдет. А потом додумаю. Все, отбой.

[Иллюминатор]

Наутро, встав пораньше, привел в порядок мысли, заодно порылся в интернете. Вырисовывалась интересная схема: освоение человечеством каждого следующего базового фактора развития цивилизации, давало прирост производительности примерно на порядок. Происходило это каждый раз в два этапа – сначала, когда была найдена генеральная идея, резкий скачок, потом доводка, подтягивание всех возможностей. Поначалу очень медленная доводка. Скажем, каменные топоры совершенствовались так медленно, что давали прирост производительности примерно на один процент за каждые десять тысяч лет. Забавно было прочитать, как это определяли. Дали топоры разных эпох археологам-аспирантам и заставили рубить деревья одинаковой толщины. Нелегкая у ребят научная стезя!
Получается, что с момента изобретения первых инструментов, то есть вступления человечества на технологический путь развития, прошел примерно миллион лет. Потом, после второй базовой революции, когда придумали как перейти от собирательства и охоты к выращиванию нужных продуктов, то есть к оседлой жизни, дело пошло быстрее. Этот этап длился всего-то порядка десяти тысяч лет, сущие крохи по сравнению с предыдущим. Правда, как я думаю, именно он оставил в головах и может быть даже в генах людей довольно сильные шрамы. Тогдашние изобретатели придумали как одомашнить животных и как выращивать колоски на специально подготовленном поле, и тем самым совершили подвиг - смогли остановить непрерывную миграцию, усадить народ на землю, а значит дать возможность накапливать запасы, строить жилища, организовывать среду вокруг себя и так далее. Но это же, как я уже понял накануне ночью, привело и к появлению рабства. Вот и глобальная травма – в результате повышения производительности труда восемьдесят процентов народа стали рабами. И за что любить таких новаторов? Явно их надо опасаться, а то еще чего-нибудь учудят.
- Видимо поэтому так не любят нашего брата, творца, - высунулся мой неусыпный внутренний голос.
Да, действительно, у нашей цивилизации есть один мощный секрет, о котором почти не говорят. Вся она построена изобретателями. Теми непрерывно работающими, незаметными окружающим людьми, что подобно термитам по крупиночке возводят свои гигантские сооружения. Все наши технологические процессы, все сооружения и машины, все удобства жизни, а также почти все материалы, из которых они построены, все их кто-то придумал. Видимо это большая тайна, поскольку в учебниках, что школьных, что вузовских, про этот факт можно найти только отдельные смутные намеки. История в ее обычном понимании, это история войн, история царств, история царей. Но цари делали только то, и воевали только тем, что давала творческая мысль.
Так и с рабством – придумал кто-то неизвестный, как удержать животных около человека, как ухаживать за ними вместо немедленного убийства и съедания. Появились огороженные пространства для их содержания, появилась и возможность насильно запихнуть туда людей, заставить их выполнять полезную работу на этом локальном клочке земли. Появилась профессиональная охрана, появились строители загородок, стен и зданий. Город, столица, центр накопления мудрости. И вот мы читаем в итоге про какого-нибудь Хаммурапи, как он был велик и какие деяния совершил, сколько людей угнал в рабство при очередном набеге на соседей. Акцент на работу с итогами, не на процесс творчества.
А тихушники изобретатели продолжали подталкивать общество в нужную сторону. И простой труд людей заменился на труд с помощью прирученных, освоенных источников энергии – тех же животных, а также иных сил природы. Возник следующий фактор, обеспечивающий рывок производительности труда. И так далее - на уже известную совокупность ключевых факторов накладывается еще одна, усиливающая их, при этом возрастает производительность и общество становится еще чуть-чуть более независимым от окружающей среды. Эти периоды сменяли друг друга все быстрее, поскольку действовали на все более подготовленной основе. Во времена буржуазных революций длительность цикла была уже порядка пары сотен лет.
Эта схема действительно была описана Марксом в его Капитале, но дошел он всего лишь до понятного в то время развитого машинного производства, до фабричного производства. А что потом? Вот здесь и начинается самое интересное. Базовыми факторами стали инженерные науки, потом прикладная наука, затем управленческие науки. Если пик роли инженерных дисциплин и прикладной науки приходится на нулевые - шестидесятые годы прошлого века, то потом их сменяют так толком и не освоенные в нашей стране управленческие дисциплины.
Я вдруг с отчетливостью понял, почему руководители страны должны либо часто меняться, либо не вмешиваться в управление. Плохо, если они живут вчерашним днем – теми концепциями, которые были важны во времена их молодости и расцвета. Так и в нашей России конец века прошел в попытках остаться внутри чисто технократического мира. А начало нынешнего века вообще можно списать на безвозвратные потери.
Итак, длительности этапов все уменьшаются, они начинают сменять друг друга уже в пределах активной работы одного поколения. Это уже не наша игра, Россия здесь участвует только как рынок сбыта продукции.
Что после управления? Я лихорадочно листал сайты зарубежных бизнес-школ, пытаясь определить, что за курсы они осваивали и предлагали своим слушателям в последние годы. «Психология управления», «Управление трудовыми отношениями», «Стратегия управления человеческими ресурсами», « Кросс-культурный менеджмент», «Техника ведения переговоров», «Управление конфликтами», «Техника презентаций»…
Навскидку получалось, что вводился блок дисциплин, связанных с копанием в головах: сотрудников, партнеров, покупателей, конкурентов, в своей, в конце концов. Итак, в рабочем порядке определим этот базовый принцип как психологический. И этап, когда он главный, идет до сих пор.
А что будет дальше? Это надо сфантазировать, отталкиваясь от того, что знаю из рассказов попаданцев и из общего тренда. Правда, тренд еще надо построить на основании имеющихся данных. Выигрывают те, кто лучше управляет, те кто лучше мыслит и общается… И длиться этот период будет короче, чем предыдущий, значит с наших нулевых годов примерно до двадцатого, тридцатого.
И тут меня осенило – следующим базовым фактором будет умение правильно, наиболее адекватно видеть мир. В переводе на общепринятые ярлыки – философия. Это было мне понятно и знакомо – можно долго думать, как снять какую-нибудь техническую проблему, а потом увидеть ее «с другой стороны» и тут же найти ответ. Я даже застонал от досады, ведь если у СССР и была своя особая философия, дающая хоть какую-то надежду на получение собственного конкурентного продукта, тот самый, изъевший мозг всем студентам диалектический материализм, то сейчас и этого нет. Ну все порушено, и хард, и софт.
А дальше, в тридцатых… Опа, а Матрейя-то стал вовремя просыпаться! Как раз к концу действия психологии как базового принципа. Может быть у буддистов и есть самая правильная линия мышления? А что, если навскидку, то подходит – комплексный подход, без идеологий, диалектичный. Может быть, может быть… Хотя надо еще разобраться в этом подетальнее.
Вообще, мистика какая-то получается, причем в квадрате. Если он действительно просыпается в момент, когда исчерпаны ресурсы остальных базовых факторов, то выходит, что все наши циклы развития предопределены? Тогда и вся эволюция на самом деле жестко детерминирована и никакой свободы воли на самом деле нет?
И чтобы уже завершить – что будет после философии? Умение слиться с миром? Умение творить миры? Умение остаться только и исключительно творческим человеком, сгустком творчества? Не готовит ли вернувшийся Будда человечество в какие-нибудь младшие боги? Через предварительную творческо - изобретательско – художественную практику. Здесь вообще сплошные фантазии. Ладно, остановимся пока на том, что имеем. Важно то, что у меня в голове чуточку выросло понимание возможной объективности прихода Матрейи в мир. Хотя может быть он не так уж и важен сам по себе, этот лама Итигэлов? Может быть любой придорожный кустик мог бы вспыхнуть неопалимо и тоже посылать в мир эту пресловутую Силу? Все может быть, но с Итигэловым получилось действительно здорово. По всем канонам шоу бизнеса. Гарантировано старый и надежный артефакт, длительная предыстория, то есть дано все, чтобы убрать мысли о подделке.
И еще – думал я, наливая себе кофе, если эпоха философии как коренного фактора развития будет длиться лет десять, а потом ценностно- этический этап проскочим года за три, то дальше то что? Как понять возможную сингулярность, как заглянуть в нее заранее?
Техническая эволюция прекратится? Техника свернется в точку? Что должно произойти в этот период? А может быть и произошло? И именно в 66 году, 20 июля, в 12:32 по местному времени? Может быть отголоском случившегося является сам факт переноса. Значит надо внимательнее послушать попаданцев на предмет выявления в их мире каких-то скрытых трендов, стремительно ведущих все к той же к сингулярности. Их должно оказаться несколько.
Ладно, а теперь на работу, пора обсудить это безумие с Шефом.

[Иллюминатор]

Александр Александрович Ершов, 44 года, начальник отдела перспективных проектов одного из Московских "закрытых ящиков". 4 августа 2011 года

Шеф мой - большая умница и житейски мудрый человек. Мы с ним давно уже знаем друг друга, более двадцати лет. Он меня и в Москву когда-то вытащил - молодого, худого и как говорили тогда, перспективного. Вот с тех пор и тянем вместе лямку расшивателей узких мест на производствах. Если проще сказать, то помогаем находить приемлемые выходы из безвыходных ситуаций при запуске в производство сложных объектов. А таковые ситуации временами возникают, ибо техника, если кто еще помнит, это все же порой довольно сложно. И все надо быстро, и все надо в авральном режиме. В советское время таких как мы называли «решальщиками», но в лихие девяностые это гордое имя стало ассоциироваться совсем с другими ребятами и мы от него открестились. Сейчас кличут кто как - порой аналитиками, порой сольверами, а порой даже, прости Господи, бизнес-консультантами. А так наша организация скромно называется центром системных исследований, а в быту, между собой, именуем ее конторой.
В кабинете шефа говорить о важном не рискнул, заглянул, поблагодарил за расслабляющую командировку, сказал несколько слов о поездке, восхитился Байкалом, этой жемчужиной в ожерелье гор, посетовал на свое случившееся нездоровье и попутно пригласил совместно перекусить, посулив напоить бесподобным чаем из Байкальских травок. Шеф понял посыл, удивляться позднему завтраку не стал и мы пошли на свежий воздух в ближайший ресторанчик. А я сразу же, еще по дороге начал скидывать информацию.
Ах, это удивительное чувство стеснительности при рассказе о том, что ты общался с пришельцами. В известных мне книгах герои обязательно предваряют его ритуальными фразами о том, что с ума не сошли и грибов никаких не ели, а потому слушайте внимательно дальнейшую правду. Не избежал такого и я, все же опыт подобных общений пока маловат. Да что там говорить, совсем никакого опыта. Ну ничего, видимо вскорости наверстаю, приобрету необходимую ловкость.
В общем, выполнив все положенные приседания и поклоны, я приступил к делу, то есть к конструктивной части своего рассказа. Шеф, до этого смотревший на меня с все возрастающим удивлением, сразу посерьезнел. Внимательно выслушал, задал несколько уточняющих вопросов, усадил на скамейку и внимательно изучил следы повреждений, еще видные на моей многострадальной голове. Видимо его убедило в чем-то именно это разглядывание. Шеф у меня из семьи потомственных врачей и кое-какие познания в этой области имеет.
- Очень аккуратно все собрали и быстро все зажило. Давай, рассказывай дальше.
Мы как раз пришли, поднялись по ступенькам, прошли в полупустой по утреннему времени зал, из него вышли на совсем уж пустую террасу, посовещавшись заказали подошедшей официантке большой чайник дарджилинга и к нему кексы.
Я принялся делиться услышанным относительно дальнейшей истории нашего мира, затем перешел к своим наблюдениям о корабле, внутри которого провел две недели, а потом и собственными выводами и опасениями. Пусть в телеграфном режиме, но заняло это больше часа. Шеф слушал не перебивая. В завершении рассказа о моей Одиссее, когда я уже перешел к досаде на то, что попаданцы весьма пассивны, он сказал:
- Может это и хорошо, что они медлят, будет время и нам собраться с мыслями. Умеешь ты, Саша, найти неординарную тему, прямо как Кассандра. Знаешь, что будешь дальше делать?
Меня сильно порадовало это «нам». Как-то был уверен, что шеф сразу поймет все правильно, но одно дело понять, а другое - подставить плечо.
- Не знаю, что именно здесь придется делать, но заниматься надо именно этим, этой темой. На самотек не пущу. Да и не лезет в голову ничего другое, рядом с этой супербомбой все остальное просто выцвело. Но проблема в том, что пока мы имеем от этих ребят нулевую активность и вместо знаний какие-то пустышки. Что толку знать, что в будущем будут летать в космос на каких-нибудь гравилетах?
Шеф тут же сделал заинтересованное лицо.
- Да нет, про гравилеты я так, для иллюстрации. Кстати, про обитаемый космос мы и не говорили с ними - есть он, нет его? Спутники есть у них, это точно, они упоминали. Но проблема в том, что это же можно узнать от любого футуролога.
- Видишь ли Саша, футурологи не умеют так хорошо лечить проломленные черепа. Поэтому разница существенная... Короче, тебе нужен план. Большой план с анализом надсистемы целиком тебе не сделать, да и никому быстро не сделать. Поэтому ищи нишу, в которой сможешь работать комфортно и в то же время управлять процессом. Не суетись, составь путевую карту, как на обычном проекте, собери информацию, смотайся к ним еще разок, до зимы. Ты говорил, у них с запасами проблема? Подкинь им, что нужно для зимовки. С деньгами решим.
- А если не примут?
- Если буддисты, то примут. Читал, у них вроде это даже за одолжение не считается.
- Да не похожи они на буддистов. В простынях не ходят, в барабаны не бьют. Внимательные очень, непривычно внимательные. Впрочем, я бы сам от любого куста шарахался в такой ситуации.
Шеф потому и шеф, что умеет принимать быстрые и взвешенные решения с учетом мнения сторон, но без потери, так сказать, генерального курса.
- В общем, продолжай общаться, дружи, помогай. Главное ты узнал – сроки событий. Дальше наше общее дело, не их. Но если сможешь понять как использовать этот ресурс – будет просто отлично. Учти, что ресурс стратегический, даже если они ничего не готовы делать. Не разменивай его по пустякам. А если еще узнаешь как устроен у них прочный корпус, то получишь годичный отпуск.
Мы рассмеялись. С этим годичным отпуском была связана давняя и забавная история. Как-то раз меня, еще молодого работника конторы, срочно вызвали к шефу. Видно было, что он взволнован. В кратких выражениях мне было объяснено, что тема, по которой мы работали до этого, сдается весьма трудно, комиссия не принимает важный элемент проекта, найдя в нем существенные изъяны. В работе комиссии объявлен перерыв до завтрашнего утра. Шеф заявил, что если я смогу быстро придумать альтернативный подход, который будет выглядеть разумно и который легко можно обосновать хотя бы вчерне, то получу годичный отпуск.
Известно, что авральная работа бессонной ночью весьма способствует креативу, поэтому к следующему утру концепция была разработана и даже вчерне просчитана. Счастливый шеф унесся на свое заседание и все у него закончилось благополучно.
Робкая просьба об отпуске привела к тому, что он страдальчески сморщился и сказал: - конечно, если тебе уже надоело работать, то пойди, напиши заявление на недельный отпуск.
Я напомнил, что отпуск он обещал годичный, на что шеф заявил, что годичного не будет и его в этом деле оправдает любой суд, потому что он дал обещание в состоянии аффекта. С тех пор этот годичный отпуск у нас играл роль классической морковки на веревочке.
Но темы шеф выделил правильные и актуальные. Про корпус я сам думал, перемещаясь в коридорах чудо корабля пришельцев.
- Знаешь, по моему он чем-то напоминает наш двести десятый проект.
- Лошарик?
- Да. Во всяком случае, в сквозном коридоре люки отсеков идут через равные промежутки. Думаю, это могут быть зоны стыков сфер прочного корпуса. Если так, то их диаметр где-то вокруг семи метров.
- В принципе логично, они же на базе наших наработок все делают. Может и взяли образцом для подражания. Но надо уточнить. И помнишь, где у Лошарика основные затыки? Я распоряжусь, тебе скинут из секретной части проблематику, освежи в памяти. Они должны уже иметь ответы. Подумай, о каких особенностях конструкции может знать экипаж, чтобы не спрашивать их впустую. И конечно крыло. Если, как ты говоришь, корпуса метров по тридцать в длину и между ними десять, то площадь крыла довольно мала для такой массы. Как они висят на нем, на каких скоростях? Искусственный обдув крыла они применяют?
- Вообще ничего не видел. Корабль на глубине лежит. Движки при мне не запускали.
- Да, понимаю. Ну попроси фильм про него показать. Эта технология нам не помешает. В общем так. Темы твоего отдела пусть и дальше тащат ГИПы, они ребята бойкие, я за ними присмотрю. А тебя со следующей недели выделяю в отдельный проект. У тебя два задания - прояснить ситуацию в целом и придумать как ее изменить, и заодно по технике накопать интересного. И давай не торопясь, по обычной цепочке: ценности, цели, потребности, средства, проблемы, ресурсы, задачи, решения.
- Извини, шеф, но когда это у нас «по обычной цепочке» означало, что можно не торопиться?
- А ты спеши, но не спеши чрезмерно, не мельтеши, на курсе не рыскай... Как тему назовем?
- Может быть «Глубина»? Или «Шамбала»?
Шеф хлопнул по столу ладонью.
- Тема будет называться «Малиновый куст». – Он посмотрел на меня поверх очков. – Согласись, свежее и оригинальное название. Ладно, берись, работай. И знаешь, поосторожнее со своими изысканиями. Ты хоть понимаешь, чем нам все это грозит, если засветимся до того, как все спланируем?
- Думаю, что понимаю.
- Вижу, что не понимаешь. Ставки таковы, что если промелькнет, о чем мы тут размышляем, пройдут не метлой, тотально пройдутся, все подчистят, во всех смыслах. И не обязательно власти.
- Ставки велики и у нас. Мне ужасно надоело жить в перманентно разваливающейся стране.
- Но вообще жить тебе пока не надоело? В общем так. Ты их аккуратно пытаешься раскочегарить на помощь, а я думаю над тем, как нам потом с этого паровоза спрыгнуть. Без меня не начинай. Власти подключим, когда все поймем сами.
Шеф был абсолютно прав. Управлять этими попаданцами было невозможно, так же как и властью. Поэтому, если удастся придумать, как двинуть ситуацию в нужную сторону, а потом еще и подтолкнуть ее к изменениям, то надо уже сейчас планировать, как потом отскочить от этой лавины. Потому что ожидание орденов в этой ситуации будет не главным, важнее не сломать себе шею. Все же хочется мне самому увидеть просыпающегося ламу.
- Пока самодеятельности не устраивай, готовься. Кого думаешь подключать?
- Поговорю со вторым очевидцем, посмотрю как он и что. Работает в Дубне, физик. Может быть удастся полезно использовать. И еще хотел бы привлечь к работе Бориса Набокова, помнишь, по метро вместе работали. А так, пока займусь планированием и изучением местности.
- Это нормально. Бориса помню, мужчина правильный, привлекай, конечно. Физика этого посмотри, оцени что думает и как видит дальнейшее. Остальных используй только в темную. И не ходи проторенными путями, ни к политологам, ни к стратегам – экономистам не суйся, попадешь под колпак. И пойдем уже, футуролог, а то чаек у нас весьма затянулся, а мне еще сегодняшним днем заниматься.

И мы пошли, а со стен заведения на нас с прищуром смотрели ковбои с честными лицами. Мы шли мимо седел и уздечек, шли как и положено мужчинам, делать свои привычные и суровые дела - готовить спасение нашей Родины. Только вот уверенности в наших взорах пока не было, хотя определенный прищур уже присутствовал.

[Иллюминатор]

Коллеги, сильно поможете, если дадите свои версии того, как надо поступить с попаданцами.
Вводная такая: руководство РФ узнает о том, что в Байкале прячется подводный ракетоносец из будущего, принадлежавший там одной из стран, образовавшейся при развале России. Произойти этот распад должен еще нескоро, лет через двадцать пять.
Крейсер очень неплохо вооружен, имеет средства атаки и защиты, может длительное время находиться на больших глубинах. А могут и полетать при необходимости. Но экипаж в нем довольно мирный, зла никому не желает. Конечно, состав вооружения и прочие возможности, а также цели попаданцев руководству неизвестны, есть только домыслы и предположения.
Вот что можете предложить за наших боссов? Как они будут реагировать? Действие происходит в 2012 году, летом. Нужны предложения от Шойгу, Рогозина, Бортникова, Медведева, Путина. Выбирайте, кого хотите. Если можно, то без стеба, пожалуйста. Убедительные варианты с согласия авторов с удовольствием введу в текст.
Спасибо.

[Иллюминатор]

Примерно через час после возвращения на службу, меня вызвал к себе шеф и официальным голосом произнес:
- Отдохнул на своем Байкале и молодец. С понедельника приступаешь к новой теме. Скину тебе пропоузл, для начала подработаешь его на предмет неясностей и начнешь оформлять техническое задание. А до конца этой недели посмотри, что там твои орлы наработали, пока ты был в отъезде, подготовься к передаче дел ГИПам по своим проектам, проинструктируй их по работе с клиентом. Впрочем, они у тебя бойкие. Да, кстати, все, что ты мне рассказал по поводу подводной лодки, прошу зафиксировать в докладной записке на мое имя. Опиши кто эти люди, что рассказывали, о чем спрашивали и какие у них планы. Ну, сам знаешь, как после переговоров с супостатами. Сделаешь до обеда и потом сразу включайся в работу.
Я понял, что операция прикрытия началась. По строевому ответил: Есть!
И пошел писать докладную.
В записке своей отразил, что во время командировки на форум «Инженеры будущего» был подвергнут хулиганскому нападению, в результате чего получил различные повреждения, в частности слабое сотрясение мозга. Во время излечения проживал в поселке Большое Голоустово, в гостинице (указал), по адресу (указал).
В этот же период имел в поселке, а именно в кафе и на улице несколько встреч с группой людей, которые во время общения рассказали, что они являются экипажем атомной ракетной подводной лодки. Принадлежность – республика Бурятия-Саха. Они были занесены вместе с кораблем в наше время из 2066 года каким-то катаклизмом непонятной природы. Во время встреч, которые происходили случайно, не планировались и о которых не было предварительных договоренностей, мне было рассказано о том, что лодка надводным водоизмещением до шести тысяч тонн имеет разнообразное вооружение, как атакующее, так и оборонительное, и по сути является универсальным транспортным средством, так как может перемещаться в разных средах, то есть и плавать, и летать. В настоящее время находится в подводном положении недалеко от поселка. Рассказы о подводной лодке хорошо технически обоснованы. Интерес вызывает утверждение, что ракеты с данной лодки могут стартовать из подводного положения, с глубины в несколько километров. Цель, преследуемая при выдаче этой информации мне непонятна. Агрессивных намерений эти люди не проявляли, угроз и принуждений, попыток вывести меня на выдачу встречной информации о современном состоянии подводного флота, не было. Имена и адреса проживания этих людей мне неизвестны, но судя по косвенным признакам, они не являются местными жителями, поскольку необнократно заявляли о проблемах с поиском работы и обеспечением себя жильем и питанием.
Подпись, дата.

Принес, молча положил на стол. Шеф также молча прочитал, хмыкнул, хотел что-то сказать, но удержался, потянулся к ручке и начертал: "Предлагаю провести мероприятия по проверке приведенных фактов. Сотрудник НИИ ЦСИ, начальник отдела Ершов А.А. ранее показал себя инициативным и грамотным специалистом, хорошо знакомым с проблематикой по подводному флоту".
Так же молча дал мне ознакомиться с написанным, положил листок в одну из синих папок, ту что с надписью «В плановом порядке» и взмахом руки отправил меня обратно в отдел.
Шел к себе по коридору и думал, что в роль деревенского дурачка, да еще стукнутого по голове, вхожу легко и непринужденно. Пока для ограниченного круга лиц, ну а дальше как повезет. Вот как выбираться буду из этой роли, и вообще, представится ли такой шанс – сие пока неизвестно.

[Иллюминатор]

Мысли свои обуздав,
Хорошо утвердив память,
Я буду учить людей,
Блуждая из царства в царство.
И серьезные, неуклонно
Выполняя мои наставленья,
Придут они к нежеланью,
Туда, где не страдают".
Бхартрихари «Сутта о решимости»

Александр Александрович Ершов, начальник отдела одного из НИИ, 5 августа 2011 года

На утро пятницы у меня была назначена очень важная встреча. Предстояло увидеться еще с одним нашим человеком, контактировавшим с попаданцами. Его телефон дал мне командир крейсера, упомянув, что Юрий Чайкин очень интересный человек, увлеченный наукой и что именно он был первым, кто рассказал про наш мир, вернее про наше время. Таким образом, людей, посвященных в тайну корабля из 2066 года было всего двое. Согласитесь, это не может не роднить.
Жил Юрий Чайкин в Дубне, я позвонил и как-то буднично передал ему привет от ребят с крейсера и договорился о встрече, еле удержавшись, чтобы не спросить, продается ли славянский шкаф с тумбочкой.
Встретились в кафе, неподалеку от метро «Полянка», там моему собеседнику было недалеко от головной конторы, в которую он приехал по своим делам. Кольцевая лестница на второй этаж, кондиционер, затемненное помещение, тяжелые грубоватые столы и стулья. Ну улице было довольно жарко, градусов двадцать пять, и Юрий пришел в футболке и в каких-то затрапезных джинсах. Интересно, как его в таком виде в ответственное присутствие пускают? Насколько я мог видеть, за последние лет десять чиновники роскорпорации, в которую он направлялся после нашей встречи и которую я по привычке именовал министерством, обрели лоск и манеры истинных денди. Видимо для увеличения проходимости на футболке Юрия красовалась эмблема Объединенного института ядерных исследований. Ансамбль дополняли усы, д,Артаньяновская бородка, несколько растрепанный внешний вид постоянного удивленного взрослого ребенка. При этом у него было сильное, уверенное рукопожатие взрослого мужчины. В помещении было пусто, хотя точно знаю, что уже через пару часов кафе будет забито сотрудниками близкорасположенных фирм и чиновниками того же министерства.
Встреча у нас получилась странная, как будто у давних выпускников школы, которые собрались, но никак не могут понять, зачем и что им обсуждать. У каждого своя жизнь, свой круг интересов, не волнующих остальных. Вот поговорят про классную руководительницу, и снова разбегутся к своему, к важному. По крайней мере мне так показалось, ибо Юрий общался довольно пассивно, не то чтобы уклонялся от разговора, но не проявлял никакой самостоятельной инициативы, не предлагал своих тем, не задавал вопросов. Видно было, что все это событие, которое я воспринимал именно как эпохальное и все затмевающее, так и останется эпизодом в его жизни, занятой совсем другими, важными делами и раздумьями. Поэтому я взял как говорится, быка за рога и начал вытрясать из коллеги по несчастью все подробности.

Юрий Васильевич Чайкин, научный сотрудник лаборатории нейтринной физики ОИЯИ
Итак, встреча произошла зимой, в ночь на 1 февраля 2011 года. Юрий уже неделю пребывал в очередной командировке в нейтринную обсерваторию. Зимние командировки на Байкал он считал «дембельскими», поскольку всего-то и нужно было, что следить за приборами, которые улавливают черенковское свечение от потоков мюонов, а заодно и от временами случающихся катастроф с отдельными нейтрино, приходящих в том числе снизу, сквозь земной шар. Выделение событий, созданных частицами, приходящими снизу проводится техникой самостоятельно, детальная обработка информации будет выполняться в институте. Да и происходит «ловля» нейтрино нечасто – примерно раз в двое суток. В общем, начальство далеко, делать особо ничего не надо, во всяком случае пока не полетел сервер или не вырубилось электричество – чистый дембельский пост. Это через месяц, в марте, сюда завалится куча народу, надо будет выдвигаться на лед, поднимать стринги со сферами-датчиками, проводить техническое обслуживание. Вот тогда будет шум-гам. А пока тишина - пиши, думай, работай над своим, над сокровенным… Спросите, почему очередь не стоит из желающих поехать в такую замечательную командировку? Дело в том, что нейтринная обсерватория, вернее центр управления ею, располагается в старом, еще дореволюционной постройки доме, фактически в избе – крепкой, обстоятельно сделанной, но со всеми неудобствами во дворе. А регулярные свидания с Байкальскими морозами и ветрами нежные филейные части научной столичной братии выдерживают не очень легко. Вот на летние дежурства в институте стоит очередь и для попадания в список порой даже плетутся какие-то мелкие интриги. Юрий же, родившийся и выросший в небольшом сибирском поселке, такую жизнь на морозе познал с младых ногтей и за особую помеху не считал. Кроме того, был он человеком холостым, что также убирало много проблем.
Итак, был вечер, тишина, в которой непрерывно и уже привычно, как цикады где-нибудь на юге, трещали приборы. И вдруг эта идиллия сменилась какой-то какофонией. Приборы казалось сошли с ума. Похоже было, что сквозь телескоп прошел какой-то совершенно невообразимый поток излучения, как будто Солнце, там, с дргой стороны земного шара, схлопнулось в нейтронную звезду. Ну представьте себе, как поведет себя фотоэлектронный умножитель, рассчитанный на ловлю отдельного фотона, если осветить его мощным фонарем. Забьется в конвульсиях, как какой-нибудь узник замка Иф, вытащенный из камеры на яркое солнце. Но безумием фотодетекторов все это не исчерпывалось. Пьезодатчики, показывающие натяжение стрингов, вели себя так, будто гигантские в сотни метров плети с датчиками, плясали какой-то танец. Плети с датчиками, укрепленные на дне и тянущиеся сквозь километровую толщу воды к поверхности, попали в какой-то гигантский вихрь и теперь следовали за ним, скручиваясь, наклоняясь и изгибаясь. Информация с нескольких приборов прекратила поступать, видимо они разбились при столкновении друг с другом или по какой-то иной причине, может быть не выдержал кабель. Но течений никаких в этом районе Байкала не было, именно поэтому здесь и разместили приборы. Видимо мимо телескопа прошло какое-то огромное тело, толкнувшее само, или водяным кулаком шары датчиков и закрутившее их в вихре. Кит? Дельфин? Стая дельфинов, Лох Несское чудовище? Именно эта безумная мысль заставила придти в себя. Какое к чертям чудовище?
И вдруг Юрия осенило – поселковые хулиганы выпилили лунку, зацепили кошками шары, которые тянут стринги вверх, и теперь таскают их в разные стороны. Нет, ну бред же полный - а светят фонариками? На глубину километр? Опять бредятина получается. И все же, приборы не смотря на полный сумбур, ясно показывали, что источник света был внизу. Может быть подводный вулкан? Лава вышла на поверхность, освещает снизу, тепловые потоки закрутили водоворот… Но было бы землетрясение какое-нибудь.
Как бы то ни было, это было катастрофой – к чертям полетела вся выверенная геометрия распределения датчиков и теперь будет непонятно, откуда идет частица. Наверняка часть приборов побились и уж точно у всех нарушилась регулировка. Сидеть и смотреть на все это безобразие было невыносимо. Юрий спустился с антресоли, опоясывающей изнутри все внутреннее пространство бревенчатого дома, прошел в сени, оделся по зимнему и выскочил наружу, в темень. Он выкатил из небольшого сарайчика японский квадроцикл, верный разъездной помощник экспедиции. Запустил движок и не дожидаясь пока мотор прогреется поехал через тихий поселок, спустился к берегу и выскочил на лед. Зачем он ехал туда, где подо льдом, на километровой глубине находился телескоп, он и сам не смог бы объяснить – видимо нужно было дать волю эмоциям, в которых мешалась злость и растерянность. Краешком сознания он уже выбирал между подводным вулканом и гигантском подводном НЛО, потому что в них поверить было легче, чем в кита в Байкале.
Три километра по довольно ровному льду квадроцикл прошел быстро. Телескоп на поверхности лоцировался просто – по загодя притащенным и вмерзшим в лед металлическим конструкциям - рамам для вытягивания датчиков. Уже издали стало видно, что у конструкций кто-то есть. Между рамами, лебедками и вагончиками ходили двое незнакомцев. Их странного вида автомобиль стоял поодаль.
Юрий подкатил, жалея, что не взял с собой ружье.
- Что вы здесь делаете?
- Уважаемый, не могли бы вы сообщить, какой сейчас год?

[Иллюминатор]

Вот так Юрий и встретился с попаданцами в наше время. Дальше было двое суток удивительных событий – эта странная парочка поехала с ним в поселок, устроились в тепле на антресолях, пили чай и разговаривали. Оказалось, что их корабль под водой прошел на большой скорости рядом с телескопом, а потом остановился и еще осветил его прожекторами. Потом, после того, как Юрий написал какой-то отчет в институт и улеглась буря запросов относительно того, что случилось с телескопом, его привезли на крейсер и там он пытался ответить на вопросы команды об особенностях устройства современного общества, а попутно задавал свои вопросы, в основном связанные с физикой. В этих диалогах собеседники оказались достойны друг друга – Юрий почти ничего не знал про современную политическую ситуацию, поскольку телевизор не смотрел и даже не имел его, газет и журналов не читал, в общественных мероприятиях не участвовал. Команда же оказалась удивительно некомпетентной в области физики. Так, например, они понятия не имели, открыли ли уже в их время магнитный монополь, или еще нет. Они даже не знали, насколько точно определена у них масса нейтрино. Хорошо хоть название этой неуловимой частицы у них было на слуху. Более того, у них в компьютерах не нашлось почти никаких материалов по физике, ни монографий, ни энциклопедии с указанием основных открытий. Да у них и компьютеров-то не нашлось.
Про это Ершов знал из собственного опыта. Вместо компьютеров у попаданцев были «клары», то есть «прояснители» - носимые очень компактные устройства для записи всего, что происходит вокруг человека, заодно соединяющие своего хозяина с общей информационной базой - по нашему «с облаком», и при необходимости с другими людьми. Поскольку общая база осталась в иных временах, то «клары» продолжали запись информации, осуществляли ее аналитическую обработку, связывали своих хозяев друг с другом на не очень больших расстояниях и могли, конечно, что-то посчитать. Но накопленным цивилизацией информационным богатством поделиться не удалось. А может быть скрывали что-то попаданцы, не хотели рассказывать, Ершов держал в голове и такой вариант.
Конечно в корабле было полно новой физики, но физики уже встроенной в технику и ни члены экипажа, ни Юрий не могли, не умели вытащить ее на поверхность, так же как не может это сделать сегодня владелец компьютера. Так, когда на корабле был Ершов, он интересовался источником энергии и ему было объяснено, что используются атомные реакторы бегущей волны. Узнал про это и Юрий, но это была не его специальность, поэтому толком расспросить про эту новинку, которая уже стала для экипажа крейсера рутиной, он не мог. Да, собственно, и не хотел, поскольку новации там были не в области физики, а технического характера. Ершов знал, что разработке концепции работы таких реакторов в наше время только приступили, знал что сложности очень велики, но Юрию все это было не интересно, это была уже «не физика», а к решению технических проблем он относился несколько снисходительно.
Поскольку «клары» записывали и хранили в бездонной памяти все, что видели и слышали члены экипажа на протяжении своей жизни, то была надежда найти в этих архивах записи лекций по физике, которые читались попаданцам в их бытность студентами. Это сбылось лишь частично, поскольку оказалось, что старую информацию разумные аппаратики сворачивали после анализа, а исходники скидывали опять таки в общий информаторий, оставшийся в будущем. Но кое-что нашлось у самого молодого из членов экипажа. Этими записями о прослушанных курсах Юрий и грузился как мог, в течении суток. Курсы были для офицеров – технарей и было там по его мнению много разной муры. В детали физических теорий преподаватели не входили, разбирали в основном особенности эксплуатации и ремонта технических систем.
И все же в одной из лекций промелькнули справочные материалы, в которых Юрий увидел очень точные для нашего времени массы двух типов нейтрино – электронных и тау. Массы были не совсем те, что ждал Юрий. И это его взволновало.
- Я ведь в итоге докторскую забросил - вот в чем проблема. Разработал в ней новые подходы к уточнению массы, кое-что получил интересного. И вот у них узнал точные массы нейтрино, ну и неинтересно стало заниматься тем же самым. Задача-то по большому счету чисто на уточнение, а я ответ уже знаю. Вот суметь найти такой ответ на существующих данных – это было бы здорово. Но я то уже знаю! И противно, что сказать никому не могу – полностью это определят уже на следующих поколениях телескопов, а без эксперимента не поверят. И что теперь делать? Новую тему брать – это надо из лаборатории уходить.
- Защищайся на этой.
- Не могу. Это же как изнасилование.
- Все же Юрий – настоящий ученый, - подумал Ершов.
- Юрий, они говорили тебе, что Россия как государство в их мире развалилось?
- Нет, но они говорили о том, что из Бурятии. Да мне это не интересно было, мало ли что было в их мире.
- Послушай, это очень важно. Они выпали в наш мир и мы теперь знаем кое что о будущем. Но это знание пока просто пустышка. Приди кто-либо к начальству и расскажи про грядущий развал, да еще тем более и через двадцать пять лет – какая будет реакция?
- Понятно какая. Очередной сумасшедший.
- Вот именно. Предъявить крейсер – совсем иная песня получится. А представляешь, как может ускориться развитие техники, если вбросить нам их знания? Взять те же реакторы, или их пульты, или клары…
- Да ну их на фиг с их кларами, а заодно с вживленными сетями и многоэкранным восприятием. Неприятно было. Говорит с тобой, вроде бы и внимателен, даже шутит в нужных местах, а сам где-то там внутри занимается своими какими-то делами, а может быть кино смотрит или анекдоты с кем-то травит. Неприятно.
- Как же ты это отлавливал?
- Да в общем, и не расскажешь. Мелочи всякие. Иной раз пальцы дергаются, как будто что-то печатает или подтягивает, но тихонько, не выражено. Или подзастынет порой, как сервер зависший, а потом опять начинает общаться. Вот примерно так. Ну а вообще-то ребята скорее приятные, деликатные. У нас бы такие долго не выдержали, здесь другой напор нужен.
- Понятно. У меня такое, с пальцами и застыванием, уже не наблюдалось. Ты же их видел свеженьких, только что из того мира, а я уже через пол года. Клары их без поддержки сети не очень тянут, вот видимо поотвыкли в своей сети сидеть и стали более человечными. Но они наотрез отказываются сотрудничать и вообще светиться во внешнем мире.
- Так и будут сидеть под водой?
- Да, так и собираются сидеть. Не хотят нечаянно сдвинуть вектор развития, боятся, что могут навредить будущему своего мира.

[Иллюминатор]

- Да не их этот мир, это из их же лекций следует, так что ничему у себя они не повредят!
– Расскажи подробнее.
- В их же памяти покопались и вытащили лекцию по космогонии – правда популярную, но кое-что из нее ухватить удалось. Они считают, что развитие мира идет не линейно, а сразу в непредставимо огромном числе вариантов. Есть в физике такой фундаментальный принцип, «Разрешено все, что не запрещено», иными словами, все что не запрещено, может произойти, случиться. Они этот принцип дополнили, он теперь у них звучит так: «Все что может произойти, происходит». Это так грандиозно, что воспринять это в полном объеме практически невозможно. Попытайся представить – каждую единицу времени рождается огромное множество вселенных, просто для того, чтобы реализовывались все возникающие вектора развития. Они называют это суперинфляцией. И можно прыгнуть или попасть только в иной мир, имеющий с твоим общие корни. Но не в свой.

Должен сказать, что на этом этапе своего рассказа Юрий совершенно преобразился, речь, до этого вялая, как бы по принуждению, стала громкой, четкой, быстрой, уверенной.
«Вот что делает с человеком большой внутренний интерес, - подумал Ершов. – Только что был внешне раззявой и мямлей, а стал трибун, стойкий борец, готовый биться до конца за одному ему ведомую правду. Мало все же у нас во власти людоведов и душелюбов. Недостаточно работают с паствой, не выявляют истинные интересы, могущие стать ускорителями дальнейшего развития страны.»
- Вот представь себе такой вот кусочек пространства, – Юрий пальцами выделил примерно кубический сантиметр, и представь себе его жизнь за одну секунду. В нем примерно десять в девяносто девятой степени планковских квантов пространства. И – квантов времени тоже немало – десять в сорок четвертой. Всего имеем десять в сто сорок третьей степени квантов пространства-времени. И в каждом может произойти что-то разрешенное. Что-то может случиться, или не случиться. А значит – по мнению теоретиков из будущего, все это происходит. Все уникальные сочетания событий случаются, причем каждое совершенно автономно, и для этого им тут же создаются собственные пространства для развития – проще говоря, собственные вселенные.
- Безумие какое-то. И это происходит все время?
- Да времени-то, судя по всему вообще нет! – воскликнул Юрий.
- Ну, да, помню. Как там? – «Другой смолчал и стал пред ним ходить…»
- Именно так... Я как узнал про суперинфляцию, не могу больше ни о чем думать. И ведь сейчас тоже это можно показать, предпосылок хватает, я уже написал одну работку по этому поводу, мариную ее, жду. что кто-то объявит эту гипотезу. Но никто не показывает, не объявляет. А я живу и мучаюсь – эти водолазы не знают, кто с такой теорией выступил и в каком году. Вот сижу, переживаю. И сам молчу, и люди молчат. Это ведь Нобелевка, но чья она будет? И как мне быть - они, конечно, дали идею, но вывел-то сам...
- Не думал о том, что это типичная петля времени?
- Какая петля?
- Ну, они попали сюда, чтобы сказать тебе об этой суперинфляции, чтобы ты мог здесь и сейчас высказать эту гипотезу, чтобы ее здесь и сейчас разработали и они ее узнали из учебников, а затем прибыли сюда, чтобы тебе о ней рассказать...
- Свят- свят - свят. Ужас-то какой. Так теперь и крутиться в вечности?
- Да, перспективка.
Мы помолчали, заедая свои невеселые мысли заварными пирожными. Потом Юрий не выдержал:
- Понимаешь, это очень важно. Если у них, тьфу, в смысле, у нас, такие безумные степени размножения миров, то ясно, что все это пишется на информационном уровне, то есть не по настоящему.
- В каком смысле – размножения миров?
- Ну так я же тебе толкую про суперинфляцию.
Я тут прикинул, сколько миров было сгенерировано за время жизни нашей Вселенной – получилось нечто катастрофическое, в катастрофических же степенях.
- Как там говаривали древние мудрецы - все майя и иллюзия. Буддисты, кстати…
- Да, примерно так. Так вот, если вся вселенная в ее конкретном состоянии на самом деле фиксируется на информационном уровне, каждый раз в десять в минус сорок четвертой степени секунды, то по теореме Шеннона там получается огромная неопределенность. Несуразно большая.
-Вроде бы у Шеннона речь шла о каких-то особенных формах передачи информации?
- Как раз о самых естественных – для гаусса.
Но если не копируется весь мир, а только тот квант пространства, в котором и произошла мутация, то и ограничения Шеннона относится в новом мире только к нему?
- Это понятно. Здесь несколько моментов смущают. Когда начинает проявляться следствие ограничения Шеннона - еще в том мире, который копируется, или в уже в новом?
- Считай, есть хорошая возможность для проверки.
- Да нет такой возможности. Ты "Обмен разумов" Шекли читал?
- Читал. Ты про самый конец?
- Именно. Про невозможность проверки тождественности мира первоначальному образцу. Но кроме того - при такой скорости копирования... неопределенность зашкаливает просто, у меня в компе нулей не хватает показать, насколько. Но там нет места такой неопределенности, там в большинстве случаев при запрете на повтор получается как раз полная определенность. Получается, что запрет ложный и миры могут быть тождественны или получаем классный парадокс.

Юрий задумался, помешивая ложечкой давно остывший чай.
- А чем нам грозит вариант с тождественностью?
- Скорее всего тем, что нет никакого инфляционного распухания миров, а есть вероятностное дрожание единственного мира в любой его точке.
- Помнится, была теория, в которой единственная частица играет все роли в этом мире, проскакивая мгновенно все точки пространства во вселенной. Как-то так.
- Помню, конечно. Ничего с этой теорией не сделалось, поскольку ее опровергнуть практически невозможно, так что это пока не наука, а религия.

- Юрий, а насколько предопределено, что Россия в нашей версии развития развалится? Насколько мы будем повторять их историю?
- Абсолютно не предопределено, миры то расцепились, мы вполне самостоятельное образование.
- А когда они отцепились? Этой зимой?
- Нет, конечно. Впрочем, это вопрос. Во всяком случае я бы не парился по поводу этого будущего распада. Может и не будет, а если будет, то через уйму времени. Так что мой совет - если не хотят они тащить свой крейсер нашим вождям, пусть топят его, все равно он однажды начнет сыпаться, и идут уже устраиваться в жизни.
По всему выходило, что как истинный книжный червь, Юрий был целиком погружен в свои проблемы и поэтому судьбу страны, да и всего мира воспринимал только как фон к своим ученым раздумьям. Ну, типа - "отойди, ты заслоняешь мне солнце", или "не испорть мой чертеж!". Но совет дал размашистый, как говорится, чужого нам не жалко.
Расстались мы, так и не договорившись о следующей встрече. Впрочем, визитку мою он взял, когда я попросил позвонить, если узнает, вспомнит или придумает нечто, помогающее склонить попаданцев к сотрудничеству.

[Иллюминатор]

В воскресенье Ершов поехал за город, чтобы встретиться с Борисом – своим старинным другом. Знакомы они были уже около тридцати лет, то есть почти всю сознательную жизнь. Борис Набоков был одним из тех немногих отечественных предпринимателей, которые сделали состояние не на перепродажах, а выстраивая производство на основе собственных разработок. Когда-то он разрабатывал роторно-конвейерные линии для изготовления снарядов и патронов, а потом, когда военпрому это стало не нужно, ушел в собственное плавание – сначала на своем предприятии изготавливал патрончики для губной помады, потом автомобильные гидроамортизаторы, потом акселерометры для мобильных телефонов, сделал по просьбе Ершова оригинальную оснастку для ремонта шпал в стесненных условиях туннелей метро, мотал сосуды высокого давления, изготавливал электродвигатели с рекордными характеристиками надежности, удельной мощности и кпд. И все это у него получалось делать лучше и дешевле, чем у конкурентов, потому что Борис был талантливым изобретателем, умел в сложной ситуации вычленять ключевые задачи и эффективно решать их.
Человек производящий привязан к своим производственным фондам, он не может как продавец быстро распродать партию товара и свернуть дело. А значит, слишком беззащитен, слишком уязвим. Во многом по этой причине мелкие производственники в нашей стране вымерли как класс, оставшись в основном под разного рода «крышами». Борис не признавал никаких крыш и бился за свои предприятия свирепо. Иными словами, это был по мнению Ершова, человек- терминатор, прошедший огонь и воды, испытавший все и оставшийся нормальным гражданином, отличным товарищем и интеллигентной личностью, аналогом Сайруса Смита из «Таинственного острова». Вот ему-то и рассказал Ершов о своих приключениях в поисках совета, как стоит общаться с представителями власти, чтобы заставить их учесть принесенные попаданцами неприятные новости.
Конечно, пришлось пройти через неминуемую в этой ситуации реакцию, то есть через весь набор типовых фраз:
- Да ладно, хорош хохмить!
- Нет, правда, что-ли?
- Разыгрываешь?
Наконец, когда в Бориной голове уложилось, что и не хохмит, и не обманывает, и не разыгрывает, начался серьезный разговор.

Они сидели на огромной террасе второго этажа загородного дома Бориса. Вечернее солнце мягко било сквозь ветки высоких сосен, растущих на участке. Дом стоял на косогоре и с балкона открывался замечательный вид на текущую внизу по небольшой ложбине речушку и на полого поднимающийся противоположный берег, заросший лесом. Где-то вдали, среди его деревьев угадывалась пестрая зелено – коричневая крыша соседского дома.
Борис уже завершил в целом выспрашивать, а Ершов рассказал ему всю свою историю и все свои планы и опасения. Сидели молча, потихоньку тянули из бокалов сок – оба не пили спиртное, причем совсем, в принципе. Ершов ждал, когда информация усвоится и можно будет обсуждать и строить планы.
- Ситуация глупая. Вроде бы времени для исправления полно, двадцать пять лет, и это хорошо. Но это так много, что достоинство превращается в недостаток - скорее всего для начальства этот срок будет за горизонтом вообще какого либо планирования. Любой начальник пообещает что угодно на такой срок, только дайте ему сейчас этот ресурс, этих ребят, их возможности. Потому что с негативом он сделать ничего не может и не хочет, да этот негатив сам по себе в такой отдаленной перспективе его и не парит. Может быть это и не он вовсе виноват, а уже после него напортачат. Ты представляешь, какую цепочку надо простроить, чтобы от того взрыва двадцать пять лет тому вперед, провести ниточку к сегодняшним причинам? А нет конкретно виноватых - непонятно что делать.
Поэтому при анализе смотреть надо только с одной точки – может ли это появление угрожать начальству сегодня. Да, может. Если информация просочится, станет широко известной, да еще и с такой подложкой – как же, путешественники во времени прибыли чтобы предупредить, то этот негативный факт, пусть даже и о далеком будущем, - это угроза, это подтверждение сомнений и возражений оппозиции.
Могут помочь попаданцам в развитии их плана? Да, могут. Если те будут слушаться, то есть, доведем до предела – если они откажутся от собственной линии поведения. И есть вероятность, что просто обведут вокруг пальца, если те доверчивы и наивны. Кстати, как считаешь, они доверчивы и наивны?
- В чем-то да, они кажутся более простыми и прямыми, открытыми. Но наивными их назвать я бы не решился, во многом потому что у них есть клары.
- Ты говорил, это их компьютеры?
- Да. Основная функция этих устройств – записывать все происходящее вокруг своего хозяина. Они называют это машиной времени – всегда можно вспомнить, вернуться в любой день своей жизни и посмотреть, что и как происходило. Но главное не это – клары ведут постоянную аналитическую работу по оценке поведения окружающих. В первую очередь, чтобы оценить, как к они относятся к хозяину. Не удивлюсь, если у них там были разработаны довольно хитрые программы такого анализа. Иными словами, с помощью своих клар они могут чувствовать ложь, агрессию и прочее, даже если собеседники все это будут тщательно скрывать.
- Забавно, такие бродячие полиграфы. Тогда уже через десять минут разговора начальству станет ясно – эти не полезны, пристроить их для решения сегодняшних задач не получится. Значит - в распыл.
- Что значит, « в распыл»?
- Ну, не в печку, конечно, но вывести из схемы. Когда дело касается собственной или клановой безопасности, начальство действует весьма решительно.
- А как ты думаешь, как понять задана ли и насколько жестко, однозначность, предопределенность развития ?
- Видишь ли, здесь есть логический парадокс, который мне лично решить пока не удалось, ведь даже есть жесткая заданность, то любые мои действия по расшатыванию ситуации могут трактоваться именно как ее же обеспечивающие. То есть, если ничего изменить нельзя, то делать можно вообще все. И наоборот, если все можно изменить, то требуется осторожность.

- Теперь появилась возможность проверки.
Но они же не помнят никаких деталей, что давали бы возможность проверить здесь и сейчас?
- Почему не помнят? Ты говорил, они Пелевина помнят. Про то что он напишет свою великую книгу.
- И что, ты думаешь, что начальство попробует ради проверки грохнуть Пелевина? Ты же как изобретатель сам можешь придумать сотню вариантов, разрушающих этот план.
- Что ты за ужасы говоришь, конечно не предлагаю. Потому что кроме живодерства, это действительно, все равно не даст возможности проверить. Может так получиться, что он уже написал этот свой труд и его издадут посмертно. Или что издатели настригут мудростей из его прошлых книг и издадут их как некий сборник откровений.
- Или посадят писать вдогонку негров литературных. Где-то читал, что после смерти Жюль Верна еще несколько лет издавали его романы, все находили в столе рукописи.
- Так, фиксируем, с Пелевиным проверки не выйдет, но это ведь могут сгоряча этого не сообразить, поэтому информация о нем тоже получается закрытой, ее выдавать не надо.
- Да у нас вся информация получается закрытой. Давай искать иные варианты. Только чур, политический террор не предлагать.
- Чудак, я ведь как раз думаю о том, чтобы этого не было.
- Да, только начальство может не разобраться. Вон как до войны еще, до Отечественной, посадили несколько прочнистов, работавших над конструкцией самолета. По наблюдениям работающего с ними «молчи-молчи», они постоянно обсуждали, как самолет можно разрушить. За это и загремели лес валить. Но мы все равно должны понимать, по каким узлам попаданцев начнут проверять после их легализации.
- А зачем это тебе? Обеспечишь прямой контакт и отбегай в сторонку.

[Иллюминатор]

- А зачем это тебе? Обеспечишь прямой контакт и отбегай в сторонку.
- Это можно было бы сделать, доверяй я нынешним бонзам полностью и бесповоротно.
- Если не доверяешь, то зачем вообще обеспечивать этот контакт? Может, пусть и сидят пришельцы в своем корабле? Или ты думаешь уцелеть между этими телами, когда они начнут тереться друг о друга?
- Не знаю пока, да и не во мне дело. Давай еще раз. Если мир движется по заданным рельсам, то чего попаданцам бояться – вылезай наружу и живи. Делай что хочешь, все равно итог предопределен. А для нас это возможность плавно к глубокой старости оказаться в тех местах, где будет хорошо, скажем в окрестностях Улан-Удэ.
- Ты не понимаешь, если он предопределен, то предопределено и то, где мы к тому моменту окажемся. И не факт, что там. Мир не может быть предопределен по какой-то позиции, и быть открытым, свободным по иным своим координатам.
- А если он не предопределен, то надо обеспечить не развал страны.
- Что это за цель у тебя такая – «неразвал»?
- Пришло по ассоциации: сейчас выполняется сход- развал страны… Давай уточню про неразвал. Нужно обеспечить укрепление страны, улучшение жизни людей, вытаскивание людей из пустого существования.
- Поясни.
- Пустое не по занятиям, а по тому, что человек значительную часть своего времени не использует свой мозг достойным образом. Нужно, чтобы люди творили, создавали…
- Так у пришельцев к тому и идет – вон до виртуальных миров додумались, а там сколько всего создавать надо.
- Если это уход из реальной вселенной, то плохо. В конечном счете можно придти к миру Матрицы, в котором все будут балдеть от полноты жизни, сидя в ванных с питательным раствором.
- А тебе, выходит, догмат тела нужно обеспечить?
- Блин горелый, не догмат тела, а полноту существования.
- Но если предположить, что тело – это всего лишь этап промежуточный, на пути развития?
- А если встречно предположить, что человек думает не мозгом, а всем своим существом?
- Ну ладно, здесь опять в эмпиреи залетели. Ну и куда ты денешь сто миллионов творцов?
- Эх, я бы дел… я бы такую программу развития завернул! Но с одной стороны – их-то как раз никуда не денешь, ими не порулишь, они сами начнут строить линии развития. и ведь нечто похожее там, в этой великой Бурятии начало получаться, пусть и с помощью внешней Силы. Уже кажется, что ничего иного и придумать невозможно, что значит инерция мышления. А с другой стороны… Вот скажи, изобретательство, это скорее по научной линии, или по линии искусства? В смысле, будет ли изобретена швейная машинка, если не будет Зингера?
- Швейную машинку не Зингер изобрел.
- Знаю, Элиас Хоу, неважно. Ты понимаешь, о чем я хотел спросить.
- Понимаю. Ну, я бы скорее отнес к искусству, хотя… Машинка швейная была бы изобретена и без Зингера, и без Хоу.
- Вот! То есть предопределенность в какой-то форме, как ни крути. Если долго развивать какую-то тему, скажем в швейном деле, то изобретение швейной машинки гарантировано. Оцени, сколько надо сил, чтобы ее создать. Предположим, швейная машинка – это тысяча часов размышлений по заданной теме. Тысяча часов, разбросанных по серым будням, прерываемых зарабатыванием хлеба насущного на неинтересной работе. А теперь скажи, что сделали бы сто миллионов изобретателей, если освободить их от остальных забот и если каждый будет творчески работать в год всего по тысяче часов, по 3-4 часа в день… Да им всем будет прорва работы, если поставить цель – изобрести всю технику.
- В каком смысле – всю?
- В прямом. ВСЮ. У нее же есть границы. Сколько надо времени и средств, чтобы исчерпать все решения, имеющие смысл и дойти до предельных?
- А есть предельные?
- Конечно есть. И вообще, мой шеф говорит так – развитие техники не бесконечно, поскольку оно не бесцельно.
-Ох ты и мечтатель, вместе со своим шефом.
- Я мечтатель, это так. Но пойми, именно креативные особенности мозга, это важнейшее достояние не только личности, но страны, человечества. И именно эта особенность не развивается сейчас. А уже очень скоро это привет к страшному кризису - всю эту прорву людей, которых техника освободила от значительных усилий и привела в офисы, а многих так и вовсе сделала псевдомыслящими, освободят от работ вообще, окончательно. Что им делать? Трахаться? Жрать? Трясти обновками друг перед другам? Прогуливать себя по курортам? Мы через поколение потеряюм человечество, если не сумеем мозг включить на какие-то цели, каких еще не представляем!
- Нет цели и сейчас.
- Цели нет, это правда. Тем более общей цели. Ни общего страха, ни общей любви.
- Так что мы хотим от руководства страной? Призвать к общей любви?
- Понимаешь, совершенно непонятно, что у них нужно просить и чего ждать. Есть вещи, которые должны быть совершенно очевидны. И если они не делаются, то просить бессмысленно.

Борис расстроено махнул рукой и пошел на кухню, неся пустой кувшин из-под сока.
Ершов уже не первый раз слышал подобные рассуждения, да и сам думал похоже. Есть очевидные вещи, очевидные моменты для людей определенного круга и о следовании им непонятно как просить. Вернее, непонятно кого, поскольку ты перестаешь видеть в лице не понимающем, не имеющем такого же набора ценностей, достойного собеседника.
Так, например, бессмысленно просить иметь совесть, разве что в шутку. Совесть нельзя включить или выключить, это явление такое же внесознательное, как, скажем, чувство вины, любви.
И непонятно, как и зачем об этом говорить, если человек не понимает ситуацию априори. Скажем, можно договариваться с кем-то о том, что стариков нельзя бросать на произвол судьбы с нищенскими пенсиями, которые меньше прожиточного минимума. Договариваться можно, можно и нужно торговаться, биться за это, угрожать даже чем-то можно. Можно и нужно прислушиваться к мнению противной стороны и учитывать его в своих требованиях. Но считать этих людей своими вождями, теми, кому ты доверяешь общее руководство и выработку общего курса, уже не получится… во всяком случае у Ершова не получалось. Потому что он помнил рассказы отца о том, как после войны, в голодные годы, страна делала все, чтобы убрать с улиц беспризорников, чтобы устранить проблему потери для страны судеб. Ведь это вовсе не вопрос наличия или отсутствия денег, это вопрос приоритетов, жизненных ценностей. И эти приоритеты сейчас отсутствуют. Симптом, черт побери.
Итак, в общении с начальством потребуются торговля и покупка. Черт его знает, как с ними торговаться, не умею ведь. Ладно, даны люди, которых надо очень попросить стать социально ориентированными. Скажут, что тогда они превратятся в жестких по отношению к нам же, что для того, чтобы платить всем достойно, придется прижать тех, кто не платит налогов, кто не выполняет правила общежития в стране. В смысле, вам же поблажки дают, вас же прижмут, ежели взяться за наведение порядка. Ну да, естественно! Вы ведь и пришли во власть, вроде бы для того, чтобы обеспечить именно это – чтобы все платили налоги и чтобы была социальная справедливость. А право сильного и без начальства достигается весьма быстро, там вас уже заменили. А смогут наладить? Реально, смогут? Все же надеюсь, что да. Если их подгонять чем-то, вроде информации о том, что воздаяние все же будет. Реальный суд, не Басманный. И окончательное воздаяние.

- У меня есть актив, ресурс, - думал Ершов. - Что это за актив, это сами попаданцы с их информацией, или знание о выигрышном пути развития? Эх, черт, выигрышного то мы и не знаем. Знаем только, что нынешний путь проигрышный для страны. Но как же, знаем и выигрышный для ее части, для той же Бурятии. Но опять выигрышный за счет внешней силы. Этот просыпающийся лама как новый тип варяга – пришел и наладил то, что обильно и богато, порядка только нет. Ключевой отсутствующий ресурс – порядок.

Борис вернулся, неся поднос с чаем и выпечкой.
- Ну что, решил основной вопрос современности? Как думаешь до самого верха добираться?
- Не знаю пока. Не вижу как прорваться наверх, не раскрывая информацию промежуточным звеньям.
- А придется… Вот и получается твое любимое противоречие: раскрывать информацию надо, чтобы обеспечить вертикальную возгонку. И раскрывать на низких уровнях информацию нельзя, чтобы не вызвать партизанские действия мелких начальников.
- Это понятно, но это решается. Часть информации раскрыть, достаточную для прохождения наверх, но самое главное оставить для верхнего уровня.
- И ты думаешь, что из тебя уже внизу не вытащат все что знаешь? Ты оптимист и мечтатель.
- Тогда каждый уровень раскрываемой информации должен выглядеть как самодостаточный и завершающий. Вот смотри: корабль из будущего как первый пласт, как возможность приблизиться к власти. Этого должно хватить для прохода наверх. Но для этого как раз нужно, чтобы корабль сам показался, потому что просто так подтянуть начальство в пучины Байкала для проверки я не смогу, а кроме того, подозреваю, что прятаться они умеют лучше, чем мы их искать. Уговорю проявиться – пройду до самой крыши.
Второй этаж информации – об оживающем Будде, о его словах. Это уже лично, на ушко, на самом верху и эта информация пусть распространяется сверху. Здесь конфликт между тем, что это может с одной стороны помочь правительству – очень помочь, поскольку дает такую силу, такую поддержку, какой еще у руководства не было никогда. И это же может быть им страшно, поскольку не регулируется, не фильтруется каким нибудь институтом типа церкви.
Ну и третье – это Сила. Информация об этом совсем уж стратегическая. Это такая штука, которая как я понимаю, вполне может заменить собой всю и всяческую власть. Пока не знаю, говорить ли вообще об этом. Не знаю.
- Ты только не превратись в того, кто за всех может решать, что им знать, а что знать не нужно.
- Да, страшный это соблазн и страшная ноша. Гнет сильно. А вот скажи, может наша страна все же как-то организоваться без порядка как фактора, создавшего англо-саксонскую цивилизацию?
- Вообще-то порядок создал много цивилизаций. А без внешнего управления и подчинения ему, жить можно только в условиях полной автономности. И пойми, там тоже нужен порядок, но не внешний, не принуждающий, а внутренний, из себя. Эта штука посильнее будет, чем принуждение.
- Так может быть время России еще просто не пришло? И оно наступит только после создания полность автономных усадеб? Черт, ведь попаданцы говорили, что их правительство сделало полную автономность жилищ обязательным условием поселения на территории! Получается, автономность это наш путь к самораскрытию для получения возможности внедрить анархию как принцип организации страны?
- Ты имеешь в виду анархию по Кропоткину?
- Да, конечно. Не на Диогена же равняться, и не на батьку Махно. Здесь нужны не предельные, а цивилизованные формы.