Путь воина

[AlexTimm]

" Странника" я считаю законченным. Окончательный вариант заголовка "Путь мага".
Эта книга будет как бы его продолжением. Хотя герои будут уже другими, но возможно в дальнейшем будут упомянуты и прежние.
Надеюсь на то, что критики будет много. Она знаете ли очень помогает в работе.
С уважением, Алекс.

[AlexTimm]

Бой! Он не ждет. Уже бушует,
И судьбы наши он тасует,
как шулер стопку карт.
И встречи, что даны судьбою,
Мы заберем на век с собою,
как лучший в жизни фарт.
Куда ведут наши дороги,
Об этом знают только боги,
мы ж, не свернем с пути.
И те, что шли по жизни с нами,
Нам были верными друзьями,
И своей жизнью помогали,
себя нам обрести...

1.

Диалог:
- Горы. Словно страж долины, вверх вздымают свои пики
Снег и стужа, лед и камень. труден путь до перевала...
- Сложно покидать долину... в ней тепло так и уютно...
В ней зеленые просторы... в ней краса и сила жизни...
- Караван идет угрюмо, слишком узкие тропинки...
То скала путь преграждает, то обрыв где дна не видно...
- Надо быть нам осторожным... чтоб не сбиться нам с дороги...
Ведь вершить чужие судьбы горы пробуют веками...
- Труден путь, и он не близок. И всё время вверх по склону...
И тропа.. её годами вырубали потом с кровью.
Путь, средь белого на чёрном... и тропа... ступеньки в небо...
- Снег, сверкающий на солнце... слепит нам глаза ...искрится...
И местами просто тает, образовывая капли, что сверкают словно чудо...
- Снег и холод. Вездесущий ветер с ног порой сбивает,
А тропинка тонкой змейкой вверх скользит не уставая,
Увлекая за собою караван , что к перевалу,
Поднимается сквозь горы...
- Мы укутались в одежды... но пронизывает холод...
И казалось нету силы.. так идти, как в бесконечность...
Но надежда дарит радость... мы идем, сжимая зубы...
И орел парящий в небе путь указывает верный...
- Путь... Лишь черное на белом, где то красное на черном,
Или красное на белом... здесь три цвета.
Но расскажут лучше всех как был проложен
Этот путь до перевала...
- Есть еще и цвет надежды... что в горах важна как воздух...
Есть цвет солнца, есть цвет неба...
И еще я вижу воду, что стекает ручейками...
Нам даря всю радость жизни...
Что порою замерзает заливая льдом тропинку,
Сложно небом любоваться когда ищешь ты опору
И надеешься на случай, что она не подкачает
И сегодня ты успеешь добрести до перевала
И в итоге отогреться в крепости, что охраняет
Перевал от всякой мрази...
- Красота она ведь вечна... создана для любованья...
и мольба, что шлем мы небу нас спасет в пути от лиха...
- Бог не для того нас создал, что б вытаскивать из ямы.
Мы надеемся на друга, на себя и на веревку,
И на то что не сегодня, путь внезапно оборвется...
- Бог везде.. повсюду с нами… нас всегда оберегая
Коль в его мы верим Чудо… Он спасет от злого рока…
И сегодня непременно мы дойдем до той вершины…
Мы согреемся… и завтра жизнь покажется прекрасней…
- Всё когда то начиналось и заканчивалось тоже .
Мы добрались… Видит небо!
- Мы кричим слова признанья. Всем друзьям, что были рядом...
И что нас в пути спасали. Не жалея своих жизней.
- И Любовь, что согревает нас в пути до перевала….

С первым лучом солнца пробившимся сквозь запотевшее стекло Южной башни, и робко добравшимся до лица, Алекс мгновенно проснувшись, и отбросив одеяло вскакивает с постели.
Почти прогоревший камин, почти не дает тепла, заиндевелые, покрытые инеем стены, сложенные из огромных каменных блоков, полы застеленные грубыми дубовыми плахами, всё это придает комнате строгий и суровый вид.
Распахнув потрескавшуюся от времени тяжелую дубовую дверь он бегом перепрыгивая через ступени, поднимается на верхнюю заснеженную площадку башни. Проделав обычные для себя, упражнения, что бы отойти ото сна и слегка согреть тело взбирается на широкий каменный парапет, окружающий площадку и, раскинув руки, подставляя свое обнаженное тело лучам солнца, кричит:
- Здравствуй, Солнце! Здравствуй, ветер!

…- Да, холодновато сегодня. Когда уж смена то придет? – стуча зубами от холода, произнес молодой воин стоящий в карауле на верхней площадке Восточной башни. Небольшой навес, выстроенный по окружности, давал защиту, скорее от дождя, чем от ветра. Караулы на Восточной и Северной башнях, были самыми тяжелыми из всех. Особенно зимой. Но это были и самые важные посты в крепости, поэтому службу там несли всегда вдвоем, причем один из караульных всегда был ветераном.
- Недолго уже осталось. Видишь вон, солнце уже встает. Сталбыть, скоро и смена будет. – Проговорил второй караульный. – Ты главное не стой на месте! И смотреть не забывай.
- Куда тут смотреть! Видно ж все! Да и кто пойдет в такую погоду?
- А кто бы ни пошел! Дураков хватает.
Караульные были одеты в теплые, перепоясанные ремнями с подсумками, овчинные полушубки с поднятыми большими воротниками, закрывавшими полголовы. Меховые шапки с опущенными ушами. У каждого из них за плечом, стволом вниз висела автоматическая штурмовая винтовка, странного вида. Руки были защищены варежками, связанными из толстой шерстяной нити, с выделенным указательным пальцем, для удобства в стрельбе. На ногах у каждого темные начищенные сапоги на толстой подошве.
- Здравствуй, Солнце! Здравствуй, ветер! – донесся до караульных крик раздавшийся с Южной башни.
- Чудит барчук! – произнес молодой – Это ж надо, в такую морозяку, и голым выскочить! Ваще с головой не дружит похоже!
- Заткнись дурак! Это Воин! И сын Воина! – с восхищением произнес ветеран. - Радоваться нужно, что растет такой воин! Правильный хозяин будет! С таким командиром и умереть, и сражаться не страшно!

… Крепость на вершине перевала, надежно перекрывает своим могучим телом, неширокий проход, ведущий в Изумрудную долину. Высокие, мощные стены, сложенные из массивных каменных блоков, неприступные башни, прочные металлические ворота. Суровые воины, день и ночь, охраняющие крепость, зорко всматриваются вдаль, контролируя каждый метр заснеженной тропы тянущейся к перевалу из внешних территорий. Все это Северный Бастион. Родовой замок графа ди Арн, владыки перевала.

Большой зал в центре замка. Отделанные темным орехом стены, узкие стрельчатые окна, больше похожие на бойницы. На стенах, в дорогих рамах висят ростовые портреты, основателей и продолжателей графского рода ди Арн. На балках высокого свода подвешены знамена, свисающие вниз длинными, пыльными полотнищами. Возле одной из стен огромный камин, в котором весело полыхают языки пламени, создавая в довольно темном помещении, строгий уют. Возле камина два глубоких кожаных кресла, повернутых к огню. Между ними небольшой столик, уставленный курительными принадлежностями и небольшим серебряным сервизом. В креслах сидят двое о чем-то разговаривают и пьют кофе.
Слева – высокий седоватый мужчина, неопределенных лет. Он одет в дорогой костюм, напоминающий форму егерей и высокие до колен сапоги. На богатом поясе висит небольшой меч, скорее служащий знаком, главы рода, чем оружием, хотя вполне способен служить и таковым. В руках у него серебряная чашечка почти остывшего кофе. Мужчина немного сердит и раздражен, однако, несмотря на это заметно, что он бесконечно любит и никогда не допустит даже намека на грубое слово со своей собеседницей, которая находится в кресле справа от него.
Это молодая женщина. Высокая, русоволосая с ярко зелеными глазами. Даже не приглядываясь к ней можно с уверенностью сказать, что они из одного рода. Она поразительно похожа на мужчину, но с какими то небольшими, легкими отличиями, которые присущи лишь женщине и это придает ей какое то особенное очарование. Она одета в длинный зеленовато серый балахон неопределенного покроя. Несмотря, на кажущуюся простоту одеяния, видно, что балахон сшит из плотной дорогой ткани и говорит о том, что женщина является магом-целителем. А тяжелая серебряная цепь собранная из небольших равноугольных пластин скрепленных меж собою, свисающая с ее шеи, прямо указывает на магистра магии.
- Я не понимаю, чего ты добиваешься, Анна?
- Что тут не понятного? Я просто хочу обеспечить своему сыну нормальную жизнь!
- И это ты называешь нормальной жизнью? Насмотрелась на золотую молодежь столицы и хочешь того же для него?! Эти бесконечные балы, пьянки, дуэли, бл..ки, извини, вырвалось!
- А что ты предлагаешь ему?
- Я? Нормальную жизнь воина. Да без блеска двора, но…
- И что в ней такого нормального? – прерывает его женщина.
- Во всяком случае, более достойную для него, но ты забываешь о главном! Еще год и он может лишиться титула. И что тогда?
- Не титула, а всего лишь права наследования. Титул останется при нем.
- А кого же тогда ты видишь продолжателем рода? От тебя уже не стоит ждать наследников, а Мари еще слишком мала для замужества.
- Ты еще тоже не старый, да и дед еще нас всех переживет.
- О, в этом я не сомневаюсь. Он сильный маг. Но дело не в нем! Если ты рассчитываешь получить наследника рода со стороны дочери, то подумай, будет ли он именно наследником рода? Будет ли он ди Арн? Или кем-то еще!
- И что же ты предлагаешь?
- Ты не хуже меня знаешь наши законы! Родом может владеть или Маг или Воин, другого не дано! Алекс не Маг. Еще год и он выйдет из того возраста, когда могут открыться магические способности. И этот год последний, когда он еще может пойти в военную школу. Потом будет поздно! Ты, что решила отнять у него единственный шанс?!
- Почему последний, ведь прием до пятнадцати насколько я помню?!
- Нет. Ты очень отстала от жизни. 12 лет последний срок.
- О, боги! Я не знала об этом!
- Теперь знаешь.
- Но он же еще очень слаб после болезни! Он не сможет вынести их издевательств!
Мужчина встает с кресла и делает несколько шагов к окну. Посмотрев сквозь него, он чему-то улыбается и подзывает женщину к себе. Та встает и становится рядом с отцом.
- Смотри! – показывая рукой на Южную башню, произносит тот. Женщина приглядывается сквозь стекло и неожиданно для себя вскрикивает:
- Алекс?! Он же сейчас упадет! Как ты можешь?!
- Он Воин Анна, у него душа и сердце именно Воина! Вспомни, кем был твой муж?!
Женщина на мгновенье замирает, и всхлипывает. И вот уже плачет, навзрыд уткнувшись в широкую грудь отца.

[AlexTimm]

Небольшая поправка. То что выложено ранее, это не первая глава это "Предисловие"
То что будет выложено сейчас его окончание. Следующие "проды" будут уже главами.
****************************************
Сегодня, привокзальная площадь Тоша, столичного города Изумрудной долины, напоминала огромный муравейник. В обычные дни, вокзал, конечно тоже не пустует. Также отправляются поезда, в разные направления, также суетится народ, стараясь побыстрее занять свои места. Однако все это настолько привычно, что мало кто обращает на то внимания. Да и народ на станции появляется скорее эпизодически. Нахлынут к прибытию или отправлению и опять пусто. Сегодня же всё наоборот. Люди начали собираться задолго до отправления, и очень скоро на привокзальной площади, яблоку негде было упасть. Городовые сбились с ног пытаясь, как-то навести порядок. Взывали к разуму, увещевали народ, но вскоре поняв, что ничего путного из этого не выйдет, разбежались и молча наблюдали за происходящим, лишь изредка одергивая особо шумных. Народ же все прибывал. Ладно бы еще это были простые обыватели, которых при случае можно легко усмирить словом, а то и делом. Так нет же, как раз простых людей здесь наблюдалось немного, да и те, видя в каком обществе находятся, вели себя ниже травы и тише воды. Они как-то сразу отделились от общей толпы и, заняв небольшой пятачок по самому краю, негромко переговаривались меж собой, больше глазея на представителей высшего сословия. Те же чувствуя себя хозяевами положения, развлекались вовсю. Сориентировавшийся кабатчик, привокзального ресторана, тут же выставил на улицу столики, в момент разобранные представителями - Первых Семей и наиболее удачливыми дворянами, и проводы превратились вообще непонятно во что.
Через некоторое время, видимо по тревожному звонку, на площади появился локомобиль обер-полицмейстера. Выйдя из него, тот грозным взглядом окинул толпу, но заметив, кто в основном нарушает порядок, заметно стушевался. Подойдя к будке городового, поднял телефонную трубку и несколько минут с кем-то разговаривал, на несколько повышенных тонах. После чего тяжело вздохнул, и повернувшись к сопровождающим его лицам произнес:
- А, что делать?! – после, достав из жилетки огромную луковицу часов, откинул золотую крышку и посмотрел на циферблат. - Еще минут сорок.
Вновь окинул взглядом толпу и, повернувшись к городовым, сжал руку в кулак с оттопыренным указательным пальцем и грозно:
- И, смотрите тут у меня! - Сел в локомобиль и покинул площадь, подальше от греха.

Еще через несколько минут подъехали военные. Из четырех грузовиков высыпали солдаты, после короткой команды, оцепили перрон и построившись в два ряда, сделали неширокий проход. Еще три десятка солдат оттеснили толпу и встав в оцепление освободили часть привокзальной площади, образовав небольшой прямоугольник, свободный от людей. Из подъехавшего вместе с ними легкового локомобиля вылез высокий седой полковник в форме егерей и несколько офицеров чином помладше. Полковник презрительно оглядел толпу, глянул на часы и кивнул головой.
Тут же раздались крики офицеров, объявляющие о построении будущих курсантов и шум на площади перешел в новую более высокую фазу.
Первыми на выделенное место выстроились как обычно юноши из семей обывателей. Старший офицер благосклонно оглядел пеструю толпу, и слегка улыбнувшись чему-то своему, кивнул головой.
Один из офицеров влез в кузов стоящего рядом грузовика, и поднеся к лицу рупор проорал во весь голос:
- Даю, три минуты! После чего начинаем посадку в поезд. Опоздавшие на построение, к посадке не допускаются! Время пошло! - и, вскинув к лицу луковицу хронометра, демонстративно засек время.
Толпа пришла в движение.
Не за три минуты, конечно, но новобранцы все же были выдавлены из толпы и образовали некое подобие строя, больше напоминающее цыганский табор. Мальчишки, 11-12 лет увешанные сумками и мешками непонятно с чем едва не падали от тяжести вещей взятых с собою. Офицер, стоящий в кузове грузовика, вновь заговорил в рупор:
- Внимание! С этой минуты, вы находитесь на обеспечении Школы. Уже через 5 минут вам не понадобится ничего из вещей взятых с собою. Об этом, всех вас заранее предупреждали! Поэтому, оставляем все вещи на том месте, где стоим и проходим в вагон, по одному! Все слышали?!
В ответ послышался и стал нарастать, недовольный ропот провожающих. Раздалась новая команда:
- Нале-во! По одному, в вагон, шагом, марш!
На перроне уже стоял поезд готовый к отправлению. Это был специальный состав, состоящий из пяти вагонов и локомотива. Как только последний новобранец влез в крайний вагон, двери тут же были закрыты. Солдатское оцепление, полностью окружило состав, не давая прохода к нему. И тут из специально открытого окна на перрон посыпались вещи, которые все же были прихвачены, кое-кем с собою. Еще через пару минут, оттуда же посыпалась гражданская одежда, в которую еще недавно были одеты мальчишки. Поезд тронулся, оставляя позади себя, вопли возмущенных родителей.

[Uksus]

вели себя ниже травы и тише воды.

Вообще-то классический вариант - сначала про воду, потом про траву.

Добавлено спустя 2 минуты 39 секунд:

шум на площади перешел в новую более высокую фазу.

Это как?

Добавлено спустя 3 минуты 51 секунду:
Вообще-то, ИМХО, описанное в этом посте как-то логически не стыкуется с тем, что было раньше. При таком подходе к наследованию и воинской службе подобное поведение дворян мягко говоря... Н-да.

[AlexTimm]

как-то логически не стыкуется с тем, что было раньше.

В каком смысле Раньше? Если имеется ввиду царская Россия, то в данный момент пишется не о ней. А наличие городовых и прочей атрибутики... просто мне так захотелось. Почему бы не назвать их именно так?

шум на площади перешел в новую более высокую фазу.

А как, по вашему, могут среагировать "хозяева" если их отрывают от застолья? Да я понимаю, что уважение к армии должно присутствовать, среди высшего сословия, но в данном случае идут проводы, многие из провожающих уже под шафе, так что повышение шума вполне возможно. Нет, ни в коем случае, это не протесты против армии. Это скорее шум суеты: взвизги мамаш оправляющих свое чадо, командные голоса отцов как реакция на причитания. Просто эти люди не привыкли вести себя скромно. Вот как то так.

[Uksus]

В каком смысле Раньше?

В смысле предыдущего эпизода.

А как, по вашему, могут среагировать "хозяева" если их отрывают от застолья?

Вообще-то я про то, что формулировка неудачная. Мягко говоря.

[AlexTimm]

формулировка неудачная

понял.исправил.

Тут же раздались крики офицеров, объявляющие о построении будущих курсантов и шум на площади усилился. Завыли тонкими голосами мамаши, провожающие своих ненаглядных чад, послышался рык отцов пытающийся утихомирить тех и других. Толпа заколыхалась и из нее начали вываливаться увешанные сумками новобранцы, судя по виду собирающиеся ехать в ссылку, а не в учебное заведение.