#932 Road Warrior » 27.06.2016, 00:27
17 (5) августа 1854 года. Финский залив. Борт вертолета Ка-27.
Николай Максимович Домбровский, временно исполняющий обязанности телеоператора.
Вчера я брал интервью у Джимми и у его нового соседа, Ленни. Бедный мальчик, такое пережить в свои десять лет... Радует лишь одно - он теперь вне опасности. Европейские ценности в худшем смысле этого слова у нас не в чести.
Так вот, когда я все закончил, меня вдруг вызывают и говорят, мол, собери вещи и возьми двух человек из своей группы, и бегом к трапу. Предстоит тебе, говорят, голубь сизый, командировочка, суток этак на двое. А может, и на трое. Так что поторопись.
Через пятнадцать минут, я с двумя ребятами из телегруппы: Машей Широкиной - ассистентом, и Женей Коганом - оператором, уже сидели в разъездном катере. Конечно, ребят предупредили до меня - именно Маша и подсказала, где меня искать - но меня поразила скорость, с которой Маша не просто приготовилась к поездке, но и взяла все необходимое для творческого процесса.
Я поначалу надеялся, что мы пойдем на «Королев», но катер повернул в другую сторону - туда, где стоял красавец «Бойкий», главная наша ударная сила. Я в последний раз оглянулся и посмотрел на БДК, на который я сегодня надеялся попасть. И у меня вдруг появилось ощущение, что я увидел на его палубе Мейбел. Хотя, на таком расстоянии было невозможно без бинокля разглядеть человеческую фигуру на палубе «Королева». Да и что бы она делала в это время на палубе БДК?
А на «Бойком» меня уже ждал Юра, но всего лишь с одним оператором.
- Юра, а ты что, Лизу брать не стал? - поинтересовался я.
- Да ты знаешь, я женщин с собой не беру на боевые действия. Да и ты зря Машу взял.
Маша строго посмотрела на него и сказала:
- Юра, я уже и в Южной Осетии была, и в Донбасс совсем недавно съездила в командировку. Пришлось там и под обстрелом бандерлогов побывать. Так что не надо. Муж мой, если что, со мной тоже согласен. Хотя он, как и ты, ветеран.
С мужем Маша познакомилась в Гори, в августе 2008 года. Второй раз они увиделись неделей позже, когда она в составе телегруппы прибыла в госпиталь к раненым. Тогда он и сделал ей предложение, в полной уверенности, что она не воспримет его всерьез - зачем ей нужен тяжелораненый без какой-либо гражданской профессии? Но она, к его удивлению, согласилась, и муж поступил в университет на факультет информатики, и теперь был одним из самых крутых программистов у Касперского. Так что даже злые языки вынуждены были признать, что она не прогадала... Вот только детей у них не было; после нашего возвращения, Маша с мужем как раз собирались обратиться в специальную клинику, которая занималась лечением бесплодия. А теперь, увы, и муж остался в будущем, и клиник здесь пока еще таких нет...
А Маша тем временем продолжала:
- Да, кстати, а что это за боевые действия?
Юра чуть смутился.
- Нас сейчас распределят по кубрикам, потом за ужином мы обо всем и поговорим. Я полагаю, что нам дадут три двухместных кубрика, так что у тебя он будет отдельный.
Но нам смогли выделить всего два трехместных кубрика - как виновато сказал офицер «Бойкого», который нам показал наши «апартаменты»:
- Ребята, мы ж не знали, что с вами дама... А больше мест у нас нет, увы.
Посмотрев друг на друга, мы уже согласились вчетвером заночевать в одном кубрике, когда Маша отрезала:
- Еще чего. Я в первую очередь ваш товарищ, уж потом только женщина. Коля, если хочешь, давай ко мне.
Конечно, никаких фривольных мыслей у меня в голове не появилось, но Валя Иванов, Юрин ассистент, посмотрел на меня весьма странно. Ну да ладно, как гласит известный девиз: honi soit qui mal y pense - позор тому, кто плохо об этом подумает.
За ужином, Юра огорошил нас последней новостью - бой с союзной эскадрой у Мякилуото произойдет уже завтра, и именно поэтому нас так срочно и вызвали на «Бойкий».
- Ребята, мы не в прямом эфире, поэтому озвучим отснятое несколько позже. Два оператора - я и Женя - будем работать с разных точек. Валя и Маша будут нам ассистировать.
После чего долго и подробно он расписывал - кто будет на какой станции, и кто у кого будет брать интервью во время перехода. А вот я почему-то в списках не значился, о чем я и собрался его спросить после ужина. Но он меня опередил, в конце ужина сказав:
- Всем отбой, встречаемся в половину девятого за завтраком. А вас, Штирлиц, я попрошу остаться, - и многозначительно посмотрел на меня.
Мы налили еще по чашке чаю, и он меня огорошил.
- Коль, а ты на вертолёте когда-нибудь летал?
- Да, летал, у Петропавловки.
- Ну, это баловство, а не полет. Значит, так. Я договорился с ребятами с «Бойкого», что ты полетишь завтра на их КА-27. Место только для одного пассажира - дело в том, на вертолете в Свеаборг вылетит сам Кольцов и пара чинов вместе с ним. Но ты должен отснять сверху всю баталию и ее последствия. Я видел твою работу, и знаю, что ты справишься. Я тебе привез камкордер, ты ведь с такими раньше работал?
- Да, работал. Но как же насчет звука?
- А звук тебя пусть не беспокоит. В вертолете стоит такой шум, что никто ничего и не услышит. Звук мы потом добавим. Потом вертолёт приземлится на Свеаборге, так что ты раньше меня увидишь государя императора Николая Павловича. Завидую тебе белой завистью, - и он усмехнулся.
- Юра, а ты сам-то почему не летишь?
- А потому, Максимыч, что я тебя, как новичка, бросаю в воду, чтобы ты плавать научился. Знаю - не утонешь... Так что иди спать. Помни - завтра в восемь тридцать подъем.
В кубрике, я хотел уступить Маше койку у окна, но она мне с улыбкой сказала:
- Видишь ли, Коля… Женщине вид из окна, конечно, приятен, но близость туалета — еще приятнее. А здесь удобства, увы, не в апартаментах. Я у двери. Спокойной ночи.
Пока мы спали, «Бойкий» снялся с якоря, и когда я проснулся ни свет ни заря (точнее, солнце-то уже встало, но на часах еще и семи не было), в иллюминаторе были видны лишь балтийские волны - ни Аландов, ни эскадры, ни парусников, ни даже захудалой рыбачей лайбы... А тут еще и Маша зудит, мол, вставайте, граф, вас ждут великие дела. А сама еще полуодета, крутится перед зеркалом, наводит марафет - женщины, они даже в море женщины...
- Маш, зачем тебе это? Ты и без макияжа красавица, - сказал я.
Кстати, это был не комплимент, а так, констатация факта. Но Маша отмахнулась:
- Много ты в этом понимаешь... Да, Юра велел передать, что завтрак будет на час раньше…
За завтраком, Юра сказал мне:
- Вертолёт вылетит около половины одиннадцатого - это информация для тебя, Коля.
Сидящие за столом посмотрели на меня с удивлением.
- Так что будь готов к старту. Вот, кстати, твой камкордер. Запасные аккумуляторы, флешки, все, как полагается. В девять у нас будет короткое интервью с Кольцовым, так что испробуешь его в действии. А пока иди, потренируйся. А те, кто не летит, давайте еще раз повторим наш план действий на сегодняшний день.
Ровно в девять, мы подошли к каюте Кольцова. Нас встретил какой-то морской офицер, который нам сказал:
- Дмитрий Николаевич вас ждет, но просит извинить за то, что может вам посвятить пять минут, не больше.
Капитан 1-го ранга Дмитрий Николаевич Кольцов встретил нас приветливо. На столе стоял заварной чайник, самовар, стаканы в подстаканниках и блюдо с баранками. Но Юра посмотрел на этот натюрморт и сказал:
- Дмитрий Николаевич, раз уж у нас так мало времени, то не расскажете вы нам то, что сочтете нужным.
Командующий нашей эскадрой улыбнулся и, отставив стакан в сторону, произнес:
- Ну, нет, так нет. А сказать я вам хочу следующее. Сегодня утром неприятельская эскадра будет атакована эскадрой из Свеаборга при поддержке наших вертолетов. Первым на штурмовку вражеских кораблей вылетит Ансат. Потом мы на Ка-27. Хотя, как мне кажется, повоевать нам особо и не придется.
«Бойкий» и «Выборг» подойдут чуть позже. Спросите, почему не сразу? Отвечаю - все очень просто. Мы хотим, чтобы императорский российский флот тоже поучаствовал в разгроме врага. Нечего им отсиживаться в Свеаборге, аки заяц в норе. Ведь адмирал Румянцев - не адмирал Макаров, увы, и слишком уж осторожничает.
Юра понимающе покивал головой, а потом спросил:
- А почему вы решили это все сделать сразу после Бомарзунда?
- А потому, - ответил Кольцов, - что противник еще находится в блаженном неведении о том, что половины его флота уже не существует. Хотя, конечно, Ансат уже там порезвился - судя по сделанным фото, он уничтожил французский флагман, линейный корабль «Турвилль». Так что союзники уже настороже и полны самых мрачных предчувствий. Но мы все равно будет ковать железо, что называется, не отходя от кассы. В дальнейших наших планах - бросок к Красной горке и уничтожение блокирующего Кронштадт отряда вражеских кораблей. Это примерно сто шестьдесят миль - для русских парусных кораблей при благоприятном ветре - примерно полтора дня ходу. Так что ориентировочно девятнадцатого августа по новому стилю в военной компании на Балтике можно будет поставить точку.
Я не сдержался, и радостно выпалил:
- И англичане с французами навсегда забудут дорогу сюда?
- Скорее всего, так оно и будет, - задумчиво произнес капитан 1-го ранга. - Конечно, это будет лишь первая победа над «НАТО XIX века», но и она может резко изменить политический климат в Европе. Но еще надо будет как следует намять бока англо-франко-турками на Черном море. Знаете, как правильно есть слона?
- Не знаю, - честно сказал я.
- Его едят по кусочку. А то ведь можно и подавиться. Ладно, скоро надо будет двигаться к вертолету. А вы, Николай Максимыч, как я понял, летите со мной?
- Да, Дмитрий Николаевич, - ответил я.
- Тогда мы с вами увидимся через час десять - за пятнадцать минут до вылета.
И вот я сижу на вид хлипкой скамейке в рабочем отсеке вертолета. Под нами Финский залив. Неподалеку от нас - на севере - финский берег, а чуть подальше, на юге, хорошо был виден эстонский, тьфу ты, эстляндский. А между ними - россыпи островов, больших и маленьких.
Вскоре в прямоугольном иллюминаторе стали явственно различимы яркие точки.
- Горят, родимые, - наклонившись к самому моему уху, произнес Кольцов. - Похоже, Ансат порезвился, а на нашу долю ничего не оставил. Ладно, если наша помощь не нужна, то летим в Свеаборг. А вы снимайте, снимайте.
Один из морских офицеров, повинуясь жесту капитана 1-го ранга, сдвинул в сторону дверцу вертолета. В отсек ворвался свежий ветер. Внизу хорошо были видны корабли, как наши, так и неприятельские.
Не менее пяти кораблей противника горели. На всех остальных были спущены флаги, а чуть восточнее была хорошо видна небольшая группа русских кораблей. Отсняв все это, я уселся на свое место. Тот же офицер закрыл дверь, потом крикнул что-то в кабину пилотам, и КА-27, прибавив скорость, полетел далее на восток.
И вот, наконец, Суоменлинна, или Свеаборг, как его называли в это время. Несколько минут мы покружили над островом, выбирая место для посадки. Потом, видимо, заметив приготовленную для нас импровизированную ВПП, вертолет начал снижаться.
Мы приземлились неподалеку от прилетевшего раньше нас героя сражения при Мякилуото - вертолета Ансат. Когда я вышел из нашей «кашки», и стал снимать все на камеру, ко мне подошел неизвестный мне офицер со знаками различия майора. Он пожал мне руку и представился:
- Майор ГРУ Копылов Иван Викторович.
- Николай Максимыч Домбровский, журналист.
Выбравшиеся из вертолета Кольцов и два сопровождавших его офицера тем временем, с любопытством осматривались по сторонам. Майор Копылов, увидев Кольцова, подошел к нему, и доложил:
- Товарищ капитан 1-го ранга, император ждет вас.
Чуть поодаль, шагах в ста от нас мы увидели высокого, баскетбольного роста человека с залысиной и усами портрет, которого нам так часто встречался в книгах, посвященных Пушкину и Лермонтову, а так же по русской истории, которые так любили читать мои родители. Я сделал стойку, и взял наперевес свою камеру. Кольцов, одернув свой мундир, подошел к Николаю, отдал честь и представился:
- Ваше императорское величество, капитан 1-го ранга Кольцов, честь имею…
Последний раз редактировалось
Road Warrior 27.06.2016, 00:40, всего редактировалось 2 раза.