#1281 Drago23 » 07.12.2011, 17:22
Эхо шагов гулко отдавалось от бетонных, окрашеных в бледно-зеленый цвет, стен. По пустынному, скупо освещенному коридору, торопливо шел немолодой мужчина в небрежно выстираном белом халате, из-под которого виднелись потертые джинсы. Ему всегда было не по себе ходить в этой час-ти подземного комплекса после отбоя. Мертвая тишина, нарушаемая лишь мерным гудением забраных металлической сеткой люминесцентных ламп, изрядно действовала на нервы.
Ближайшая по ходу лампа коротко мигнула и погасла. Профессор выругал-ся сквозь зубы. После десяти часов вечера в целях экономии энергии и ресур-са ламп, они и так горели одна через три, а теперь образовался темный уча-сток до самого угла коридора. Человеку всегда была присуща иррациональ-ная боязнь темноты. А уж усугубленная двумя годами безвылазного сидения под землей... Профессор инстинктивно прибавил шагу и едва ли не бегом проскочил поворот коридора. Здесь уже освещение было поярче и обнаружи-лись признаки жизни - возле опечатаной двери "оружейки" стоял часовой, изумленно глядя на проявившего такую прыть профессора Рыбкина, началь-ника всех "яйцеголовых" на объекте.
Профессор кивнул часовому, глубоко вздохнул, чтобы унять серцебиение и постучался дверь напротив "оружейки", украшенную скромной табличкой с надписью "комендант".
- Войдите! - раздалось в ответ из-за двери.
Профессор нажал на ручку и вошел в кабинет коменданта.
- Не помешал, Юрий Иванович?
- Да нет, в общем-то, - ответил сидевший за столом мужчина в армейской ру-башке цвета хаки без погон. Недавно, видимо, снятый галстук еще покачивал свисающими с края стола резинками.
Комендант отложил в сторону бланки ведомостей суточного расхода про-дуктов и указал посетителю на стул.
- Присаживайтесь, Владимир Филиппович. С чем пожаловали?
Профессор убрал с сиденья китель с полковничьими погонами, повесил его на спинку, и, с видимым облегчением, опустился на стул.
- Тяжеловато в мои годы бегать по коридорам, - пожаловался он коменданту и потянулся к графину с водой. - Да и жизнь под землей как-то здоровому образу жизни не способствует.
- Ну, в наше время жизнь на поверхности тем более не способствует здоро-вому образу жизни, - развел руками полковник. - Я бы сказал, вообще жизни не способствует. Так с чем все-таки пожаловали?
Профессор отпил воды и задумчиво побарабанил пальцами по столу. Со-вершенно правильно истолковав заминку, комендант поморщился.
- Да излагайте уж, Владимир Филиппович. На хорошие новости я уже дав-ненько не рассчитываю.
Но профессор начал издалека.
- Скажите, Юрий Иванович, долго мы еще сможем тут просидеть?
- А в чем, собственно, дело? - "не понял" полковник. - Жратвы полно, воды - целая речка, реактор, вроде как, работает нормально. Чего вам не хватает?
- Солнца... - еле слышно пробормотал профессор, но комендант услышал.
- Извините, не в моей компетенции.
- Я знаю. А жаль. Впрочем, новости действительно плохие. Дело не в воде и не в продовольствии. Я сейчас говорил с главным инженером. У нас мало сменных фильтрующих элементов к фильтровентиляционным установкам. При самых оптимистичных подсчетах хватит года на три.
- М-да, - мрачно протянул полковник. - Я был уверен, что нам хватит как ми-нимум лет на десять.
- Юрий Иванович, у нас же людей в три с лишним раза больше штатной чис-ленности, - горько усмехнулся профессор. - И они дышат, портят воздух, им надо готовить завтрак, обед и ужин. Да еще и курят... А вы еще и ракетчиков с соседней "точки" хотите забрать...
Полковник искоса глянул на дымящуюся в пепельнице сигарету.
- Ну нельзя же оставить их на верную смерть. Тем более, что с ними можно забрать и их запасы фильтров. У них там вода на исходе, а не воздух.
- Все равно, проблемы это не решит. Лишь отсрочит неизбежный финал.
- А вы не можете сделать какой-нибудь заменитель? - с надеждой осведомил-ся комендант.
- Ну, если отыщутся нужные химикаты, возможно и удастся сделать какой-нибудь суррогат. Но суррогат - он суррогат и есть.
- Жизнь, она как зебра, белая полоса, черная полоса, а затем - задница...
- У нас какая-то ненормальная зебра, - вяло улыбнулся профессор. - Белых полос нет, сплошь черные. А задница - просто ого-го.
- Ладно, будем считать, что вы достаточно меня напугали, - полковник уста-ло потер виски и посмотрел прямо в глаза визитеру. - Скажите, а что вы предлагаете? Вы, как-никак, мой заместитель по научной части. Вот и скажи-те, как нам выкрутиться из этого дерьма? Или проще дружно самоликвиди-роваться?
- Выйти на поверхность. Нет, я не сумасшедший, - сказал профессор, заметив реакцию полковника. - Видите ли, по большому счету проблема даже не в радиации. В Хиросиме люди жили после атомной бомбардировки. И ничего особо страшного. Водородные бомбы порождают короткоживущие элемен-ты. Так что, лет через десять радиация вообще не представляла бы проблемы. Беда в том, что на поверхности - ядерная зима. Радиоактивная пыль вмерзла в снег и лед. Биосфера гибнет. Если бы восстановить нормальный климат, то во-первых, радиоактивную пыль к чертовой матери смоют дожди и в итоге она окажется в океане. Неприятно, но не смертельно. А во-вторых, будет предотвращена гибель растений и животных. Без которых мы все равно об-речены.
- Мечты, мечты... - полковник взял со стола карандаш и принялся вертеть его в пальцах. - Где ж нам найти Гарри Поттера, чтобы он нам тучки-то поразог-нал? Не верю я в чудеса.
- Я тоже, - ответил профессор. - Только чудес и не надо. Немного везения. Дело в том, что буквально перед самым ядерным обменом к нам доставили части установки климатического контроля. Попытка ведь не пытка, не так ли?
- И откуда же взялось такое счастье? Я про подобную аппаратуру ничего не слышал?
- Трофейное. Наши спецназовцы захватили ее на Украине у американцев. Те намеревались испытать эту установку, но не успели...
Карандаш хрустнул и сломался пополам...
- Знаете, Владимир Филиппович, - заявил комендант, - мне крайне не нравит-ся идея включать у нас то, что американцы, пренебрегая секретностью, по-тащили испытывать на территорию противника, а не на полигон в Неваде.
- А какая разница? Хуже все равно не будет. И так все плохо дальше некуда. А при удаче - мы получим нормальную жизнь на поверхности.
- Ладно, черт с вами, - полковник бросил обломки карандаша на стол. - Но требую, чтобы были соблюдены все мыслимые меры безопасности. Как бы там ни было, но я хочу, по мере возможности, сохранить жизни находящихся под моей ответственностью людей.
Неделю спустя...
- Открываем, - распорядился профессор Рыбкин.
Стоящий у пульта прапорщик ФСБ кивнул и достал из кармана фигурный ключ. Они с профессором одновременно вставили свои ключи в скважины на своих концах пульта и повернули их. Загорелся зеленый светосигнал. Про-фессор набрал код на пульте. Загудел электромотор. Тяжелая бронеплита отошла в сторону, открывая проход.
- Здесь мы и оборудовали машинный зал, - сказал профессор полковнику. - До распада СССР здесь хранились какие-то ядерные материалы, вроде бы...
- Да я и сам не знаю, - ответил полковник. - В оставшихся от предшественни-ка документах об этом ничего не сказано. Сколько я тут служу, этот зал ни-кем не использовался.
- Ну, теперь мы им воспользуемся. В самый раз для наших нужд. Закрывается герметично, стены - железобетон, да и далековато от жилых помещений. Ес-ли тут рванет - не страшно.
- Так-то оно так, - задумчиво заметил полковник, осматривая установку, во-круг которой копошились несколько человек в белых халатах. - Но все равно, какое-то дурное предчувствие. Кстати, а что это за хлам?
Профессор посмотрел на растащенное к стенам барахло.
- Да черт его знает. В ящиках части какой-то аппаратуры тыща девятьсот дремучего года. Детали каких-то машин. Разобраные стеллажи и прочая ерунда. В общем-то, ничего ценного.
Один из возившихся с установкой физиков оторвался от работы и подошел к профессору.
- Все, закончили. Можно запускать.
- Ну, что, Юрий Иванович? Момент истины?
- Давайте, - согласился комендант.
- Тогда пройдем в аппаратную. - Он повысил голос. - Внимание ,всем очи-стить помещение.
Физики потянулись на выход. За ними зал покинули полковник с профес-сором, и прапорщик повернул рукоять на пульте. Зазвенел электрический звонок, возвещая о закрытии гермозатвора. Броневая плита с тяжелым лязгом встала на место и звонок утих...
В аппаратной полковник присел на свободный стул и заинтересованно ус-тавился на экран, куда шло изображение от направленной на установку каме-ры.
- Внимание, - распоряжался профессор. - Готовность к пуску. Откачать воз-дух из зала.
- Откачиваем, - один из помощников переключил несколько тумблеров.
- Зачем это? - спросил комендат.
- Очень просто, Юрий Иванович. В результате работы установки возможно возникновение ионизации, электроразряды... Нам только пожара не хватало. Конечно, в зале установлена ЛОХ , но ведь всегда проще предотвратить. Да и если рванет, не будет ударной волны.
- Воздух из зала откачан, - доложил помощник от пульта.
- Тогда приступаем.
Профессор подошел к пульту и повернул одну за другой три рукоятки. Ви-димого эффекта не последовало, лишь качнулись стрелки на шкалах и засве-тилась зеленая лампочка.
- Установка выходит на рабочий режим, - сказал Рыбкин, предупреждая во-прос полковника. Он не отрывал глаз от приборов. - Сейчас, сейчас... есть режим!
- Что это? - вырвалось у коменданта.
На экране было видно, как зал почти мгновенно заволокло туманом, стре-мительно распространившемся от установки.
- Странно, - протянул профессор. - Приборы показывают, что в зале быстро повышается атмосферное давление... Все, нормальное давление в одну атмо-сферу. Надо проверить газоанализатором...
Туман быстро рассеивался. Внешне в зале ничего не изменилось. Так же громоздились груды хлама, угрюмо темнели трубы воздуховодов, непоколе-бимо стояло массивное кольцо установки, оплетенное жгутами кабелей. Тем не менее, полковнику показалось, что чего-то не хватает.
- Мне казалось, за кольцом был еще какой-то прибор...
- О, черт, фокусирующий элемент пропал! - выругался профессор. - Но идти туда мне чего-то не хочется.
- Газоанализатор показывает, что там - воздух! - возбужденно сказал помощ-ник профессора.
- Чистый воздух? - не поверил тот.
- Да, кислород - двадцать один процент, азот - семьдесят восемь процентов, углекислый газ три сотых, аргон, неон... Это - воздух! Причем куда чище, чем у нас... ну, то есть, был до войны. Отсутствует целый ряд примесей...
- Ну ладно, воздух, а откуда он там взялся, и куда пропал фокусирующий элемент? Включите манипулятор.
Механическая рука, повинуясь манипуляциям помощника, протянулась к установке, прошла через кольцо и... наполовину исчезла, словно обрезаная невидимым ножом.
- О, дьявол! - прошептал полковник, пораженный увиденным.
- Но датчики показывают, что манипулятор не поврежден! - сказал профес-сор. - Назад!
Помощник потянул джойстик, и манипулятор пошел назад, медленно вы-ходя из создаваемого установкой поля.
- Он совершенно цел! - воскликнул помощник, отодвинув манипулятор, тем не менее, подальше от установки.
Профессор поколебался, затем выключил установку. Неведомое поле по-гасло, и стал виден фокусирующий элемент позади кольца. Он тоже пребы-вал в целости и сохранности.
- Надо пойти ,посмотреть, - задумчиво сказал он. - Не больно это похоже на контроль климата...
Шестью часами позже...
В кабинете коменданта кроме самого полковника и профессора Рыбкина находился командир спецгруппы ФСБ капитан Ненашев и главный инженер объекта Митрофанов.
- Итак, - взял слово профессор, - после серии экспериментов установлено следующее: наша установка вместо управления климатом пробивает тоннель в прошлое... или в параллельный мир, но тоже в прошлое относительно нас. Конкретнее - осень 1941 года. Вопрос в том, что нам с этим делать, или по-просту разобрать машину, и забыть как страшный сон.
- Вы точно уверены? - спросил Митрофанов.
- Абсолютно. Сперва мы выдвинули туда манипулятор с телекамерой и уви-дели самые обычные березы. Потом пустили телеуправляемого робота-сапера - для чего пришлось соорудить пандус, ибо там окно перехода распо-лагается в полутора метрах над землей. Робот сорвал пару веток и принес в зал. Их проанализировали. Самая обычная земная береза. После прослушали эфир. Слышали сводку советского информбюро - там сегодня (не помню, какая там дата у автора). Кстати, в ходе прослушивания эфира установили, что переход отсекает электромагнитное излучение. Но в то же время провод-ная связь через переход работает. Есть и очень неприятная новость - наше окошко открылось в немецком тылу, в районе города Борисполь, следова-тельно любые выходы туда сопряжены с немалым риском. Такова, вкратце, ситуация.
- Спасибо, Владимир Филиппович, - произнес полковник. - Итак, какие будут предложения? Товарищ Митрофанов?
- Трудно сказать, - поморщился инженер. - С одной стороны это - свежий воздух. А вы знаете положение с фильтрами. С другой - как бы к нам не за-брались какие-нибудь фрицы. Пока у меня нет определенного мнения.
- Разрешите, товарищ полковник? - подал голос Ненашев. Дождавшись раз-решающего жеста, продолжил. - А почему бы нам не переселиться туда? У нас есть, что предложить руководству СССР. Полагаю, это в любом случае лучше, чем сидеть в бункере до тех пор, пока не кончатся запасы продоволь-ствия, а потом подохнуть с голоду. На поверхности все равно ничего хоро-шего нас не ждет.
- Ваше мнение ясно. А вы что думаете, Владимир Филиппович?
- В целом, идея товарища Ненашева не лишена рационально зерна. Но меня несколько смущает репутация Сталина...
- Не смущайтесь, - усмехнулся полковник. - Кровожадный тупоголовый ти-ран - это всего лишь бредни дерьмократических гнид. Вы, во всяком случае, встретите там самый теплый прием, ибо к ученым-практикам тогдашнее ру-ководство страны относилось весьма и весьма неплохо. Ну что же... каптиан Ненашев - за. Профессор Рыбки - за. Я тоже - за. Три голоса против одного воздержавшегося. Теперь вопросы практического характера. Первый вопрос - установление связи с руководством СССР. При чем так, чтобы нас не сочли провокаторами или сумасшедшими. Радиосвязь тут нам не поможет. Нужно посылать людей в Москву.
Капитан встал.
- Товарищ полковник, у нас же есть группа спецназа ГРУ - они перед самым ядерным ударом доставили нам какой-то груз, ну и остались тут. Я думаю, лучше кандидатур не найти.
- Вариант принимается. Вопрос второй... Поскольку наше окно в прошлое выходит в тылу у немцев, требую обеспечить максимальную безопасность. Во-первых, при работающей установке категорически запрещаю открывать гермозатвор. Во-вторых, категорически запрещаю нахождение в машинном зале кого бы то ни было, кроме тех, кому выходить в прошлое. В-третьих, то-варищ Митрофанов, надо перед гермозатвором построить баррикаду из чего найдется. Устроить амбразуры, чтобы можно было поставить пару пулеме-тов. Во избежание. В-четвертых, во время работы установки в аппаратной непременно должен находиться дежурный оператор, готовый немедленно от-ключить машину при различного рода эксцессах.
На этом, я думаю, мы закончим наше совещание, дальнейшие вопросы бу-дем решать по мере их возникновения. Товарищ Митрофанов и товарищ Не-нашев свободны. Владимир Филиппович, задержитесь, пожалуйста.
Когда дверь кабинета закрылась за капитаном, комендант зажег сигарету и затянулся, поглядывая на профессора.
- Скажите, Владимир Филиппович, вы на самом деле не ожидали такого... эффекта?
- Нет, не ожидал. Видите ли, Юрий Иванович, дело в том, что нам доставили не все. У нас есть четыре фокусирующих элемента и программы управления. Должны были доставить еще два элемента и документацию, но, по всей ви-димости, люди и груз погибли. Или только люди, а груз валяется где-нибудь в радиоактивном сугробе. В любом случае, документация нам недоступна.
- Жаль, - ответил полковник. - В любом случае, подумайте, поэксперименти-руйте. Сами понимаете, окно в немецком тылу представляет изрядное не-удобство в плане возможного переселения.
- Подумаем, - профессор поднялся со стула. - Но сперва надо попытаться по-нять, с чем мы вообще имеем дело. До завтра, Юрий Иванович.
- До завтра, - полковник снял трубку телефона. - Дежурный? Командира спецназовцев ко мне... Да, лейтенанта Авдеева. Срочно.
Еще две недели спустя.
Полковник с удовольствием оглядел баррикаду, сваренную из тележек, на которых когда-то в хранилище и из него возили боеприпасы. Из амбразур грозно торчали 12.7мм стволы пулеметов "Корд". За открытым в данную ми-нуту гермозатвором были сложены брустверы из мешков с песком, где рас-полагались еще два пулемета и АГС-17.
Подошедший командир группы спецназа оторвал полковника от созерца-ния импровизированых укреплений.
- Товарищ полковник, группа в количестве двенадцати человек построена. Командир группы лейтенант Авдеев.
- Хорошо, товарищ лейтенант. Все ваши люди знают, куда они идут и зачем?
- Так точно. Готовы к выходу немедленно.
Полковник, сопровождаемый лейтенантом, направился к шеренге спецна-зовцев.
- Сынки, вы все знаете, куда идете. От вас зависит очень многое. Жизнь всех людей в этом подземелье. А так же тех, кто останется в живых в том времени в результате использования руководством СССР нашей информации. Ваши жизни сейчас вам не принадлежат. Поэтому я приказываю: в бой с противни-ком вступать только если нет иного выхода. Мы все надеемся на ваш успех. Удачи вам.
Полковник обнял каждого бойца по очереди.
- Ни пуха вам!
- К черту! - раздался дружный ответ спецназовцев.
Полковник повернулся и вышел из зала. Загудел привод гермозатвора, от-резав машинный зал от остальных помещений.
- Внимание! - прогремело из динамиков оповещения. - До включения уста-новки тридцать секунд. Готовность.
Воздух внутри кольца машины замерцал, пошел рябью заметной, впрочем, лишь при очень внимательном рассмотрении. Через несколько секунд рябь прекратилась, и в движение пришел манипулятор с закрепленной на нем те-лекамерой. Механическая рука выдвинула камеру в переход и замерла. Спецназовцы, рассредоточившись по залу, держали окно перехода под при-целом автоматов "Вал".
- Все чисто, - ожили динамики. - Выход разрешен.
Электромоторы выдвинули недавно сооруженный металлический пандус, и спецназовца один за другим рысью исчезли в переходе. Ожила рация, антен-ну которой так же закрепили на манипуляторе.
- Блесна, я Жетон. Группа вышла, закрывайте.
Пандус вернулся в зал, и установку отключили.
- Связь с группой каждые двенадцать часов, - приказал полковник Ненашеву. - Не забывайте про меры безопасности.
Через несколько дней.
Гауптман Хенке споткнулся о незамеченный в темноте пенек и выругался сквозь зубы. Таскаться в темноте по русским лесам само по себе малоприят-ное занятие, а уж если учесть, что впереди ждет неизвестный противник... Впрочем, известный, разумеется. Кому тут быть, кроме русских. Неизвестно лишь сколько их и как вооружены.
Хенке плюнул с досады и мысленно проклял и пеленгаторщиков, и русских радистов, которые, пренебрегая здравым смыслом, выходили на связь из это-го леса. Из-за этого его роту сдернули прямо с марша и отправили на проче-сывание. Полковник, ставивший задачу, так и сказал: русская радиостанция выходит на связь каждые двенадцать часов. Станция мощная, так что, воз-можно, это отставший от своих штаб - тут глаза полковника хищно блеснули - дивизии, или даже армии. Если захватите этот штаб - железный крест пер-вого класса гарантирован...
Хенке еще раз сплюнул. Ага, как же... Если это штаб армии, то там, как ми-нимум, рота охраны. А возможно, еще какие-то части. Вон, южнее, в котле несколько советских дивизий сопротивляются с ожесточением смертников. Это вам не Франция, тут вместо железного запросто можно получить березо-вый. Но, как бы то ни было, приказ надо исполнять. Яволь, герр полковник, и вперед... И вот уже час его солдаты прочесывают эту чащобу в поисках зата-ившихся русских.
- Герр гауптман, - прервал мысли Хенке прибежавший с левого фланга ко-мандир первого взвода обер-лейтенант Вайнер. - Там что-то странное проис-ходит! Вам надо посмотреть.
Чертыхнувшись, Хенке рысью припустил за своим подчиненным. Бег про-должался недолго, Вайнер притормозил возле группы пригнувшихся за кус-тарником солдат и осторожно раздвинул ветки. Хенке посмотрел в образо-вавшийся просвет и замер. Сиявшая на безоблачном небе луна освещала со-вершенно непонятную картину - прямо из воздуха в центре поляны торчала непонятная, поблескивающая в лунном свете, конструкция.
- Что за чертовщина! Вайнер, стягивайте сюда роту. На поляну не выходить. Занять позиции вокруг.
Вайнер убежал, а Хенке вновь прильнул к просвету в кустах. Непонятный предмет медленно двигался, опускаясь на землю. Спустя минуту он коснулся грунта и замер и гауптман, наблюдавший не с самого удобного ракурса, на-конец понял, что это такое. Металлический пандус! И вдруг на пандусе поя-вился человек! Хенке только моргнул от удивления. Человек был облачен в пятнистую форму непонятной в лунном свете расцвети, высокие ботинки и массивный шлем с забралом. Поверх формы было еще что-то, делавшее фи-гуру неизвестного несколько угловатой. В руках человек держал оружие с толстым стволом, неизвестной Хенке модели. Один из солдат рядом с коман-диром роты поднял свой МП-40.
- Не стрелять, - тихо приказал гауптман. - Он нам нужен живым.
Неивестный стоял на пандусе, осматривая поляну. Затем, видимо, он удов-летворился увиденным, и из воздуха вышли еще несколько так же одетых и вооруженных людей. Хенке считал их про себя. Восемь! Последний из них нес металлическую коробку, от которой ему под шлем шел длинный провод.
- А вот и рация, - прошептал гауптман. Он толкнул соладата справа от себя. - Передай по цепи, когда я крикну "руки вверх" отсечь этих от пандуса...
Пришельцы ,переговариваясь по-русски, направились к высокому дереву на краю поляны, очевидно намереваясь забросить антенну повыше. С кем же они связываются, подумал Хенке и вдруг облился холодным потом. А если это эксперимент по переброске войск на любое расстояние? И они доклады-вают о результатах? А вдруг следующая такая группа появится прямо внутри рейхсканцелярии?? Нет, с этим следует разбираться здесь и сейчас.
Русские остановились под деревом и радист принялся возиться со своей аппаратурой. Пора, решал Хенке. Он приподнялся и закричал:
- Хальт! Хенде хох!!
Один из русских моментально обернулся, оружие в его руках издало не-сколько щелчков и рядом с Хенке повалилось два солдата.
- Доннерветтер! - выругался гауптман, посылай в русских пулю за пулей из своего "парабеллума". Впрочем, русские, обнаружив, что от пандуса их от-секли высыпавшие из кустов солдаты под командованием лейтенанта Зибер-та. не приняли боя и стали отходить влево, где не было оцепления.
- Вайнер, - распорядился Хенке. - Возьмите свой взвод и организуйте пресле-дование. По возможности - брать живыми.
- Яволь, герр гауптман.
Цепочка солдат, возглавляемых обер-лейтенантом исчезла в кустах, а ос-тальные сгрудились вокруг пандуса.
- Лейтенант Зиберт, - властно распорядился Хенке и указал стволом парабел-лума на пандус. - Вперед.
Зиберт неловко переминался с ноги на ногу.
- Герр гауптман, но это же какая-то чертовщина!
- Вперед! Если русские могут, то и мы пройдем.
- Яволь! - нехотя ответил лейтенант и стал подниматься по пандусу. Там, где пандус растворялся в воздухе, лейтенант на секунду заколебался, но сделал следующий шаг и исчез. Солдаты последовали за ним, а в следующее мгно-вение те, что были ближе к концу повалились как кегли. Из воздуха со сви-стом летели пули, срезая ветки и выбивая щепки из стволов деревьев.
- Доннерветтер! - Хенке мгновенно осознал патовость ситуации. Проход - чем бы он ни был - совсем неширокий. И любого, кто попытается пройти, расстреляют из пулеметов, как на полигоне.
Пули перестали лететь, по видимому, лейтенант Зиберт и десяток его сол-дат уже погибли, и пулеметчики прекратили огонь.
- Гранаты, - распорядился гаутман, и в невидимое окно полетели десятки пе-хотных "колотушек".
Когда в кольце установки появились первые фигуры в серых мундирах, де-журивший за пулеметом сержант Горяев даже растерялся, настолько неожи-данным было это вторжение. Нет, он знал, конечно, куда выходило окно в прошлое, но, тем не менее, гитлеровцы до сих пор не казались ему реально-стью. В реальности сержанта фельдграу, рогатые каски и "шмайссеры" каза-лись лишь атрибутами старых фильмов и музейными экспонатами, и увидеть их вживую было, несомненно, легким шоком. Немцы тоже растерялись, слишком уж резким был переход от ночного леса к освещенному ярким све-том залу, и они замерли на пандусе, осматриваясь по сторонам. Сержант Го-ряев стряхнул охватившее его оцепенение и прильнул к своему пулемету.
- Получайте, гниды!
"Корд" ожил, торопливо заглатывая ленту и выплевывая поток раскаленно-го свинца. С запозданием в секунду открыл огонь и соседний пулемет. Рядо-вой Ракитин с упоением полосовал ненавистных фашистов. Крупнокалибер-ные пули буквально смели фрицев, отбросив на пандус, ограждение и кольцо установки смятые, изломаные фигуры. Следующую очередь сержант влепил в окно перехода, дабы отогнать возможное подкрепление и затем с трудом заставил себя отпустить спусковой крючок. В зале кисло воняло сгоревшим порохом, терпко несло кровью... В воздухе висела смесь порохового дыма и бетонной пыли.
- Как мы их, - радостно сказал Ракитин. - Будут знать, черти!
Горяев не разделял его восторга. Молодо-зелено... Сержанта волновал во-прос, что случилось с вышедшей наружу группой... А в следующий миг его перестал волновать этот вопрос, потому что в зал из прошлого полетели гра-наты.
- Ложись! - не своим голосом заорал сержант, плюхнувшись на пол. Один за другим захлопали взрывы, засвистели многочисленные осколки. Несколько осколков угодило в сплетение проводов на кольце машины времени, вызвав короткие замыкания. Одна из гранат упала в груду так и не убраных из зала ящиков и подожгла их. А потом, на повышение температуры среагировали датчики, и сработавшая ЛОХ залила зал "Хладоном-114". Не имевшие про-тивогазов Горяев и Ракитин быстро потеряли сознание, и остановить во-рвавшихся в зал гитлеровцев было уже некому...
Гауптман Хенке помедлил, стоя на середине пандуса, но все было тихо. Его солдаты побросали на ту сторону почти все наличные гранаты, так что, веро-ятно, пулеметчик был убит. Но все равно, было очень трудно решиться сде-лать следующий шаг после того, что случилось с солдатами лейтенанта Зи-берта. Наконец, Хенке решился. Медлить было нельзя - большевики могли закрыть свой проход, и тайна была бы навсегда потеряна для рейха.
- Вперед, - скомандовал гауптман и первым перешагнул невидимую границу.
В глаза ударил яркий свет, и гаутман остановился, обозревая обширный зал. Иссеченные осколками бетонные стены, грубо сработаная баррикада в противоположном конце, изуродованые тела лейтенанта Зиберта и его под-чиненных... Втянув носом воздух, наполненые едким запахом пороха и чего-то химического, гауптман почувствовал головокружение и тут же приказал надеть противогазы. Через несколько секунд со всех сторон на командира из-под касок смотрели безликие резиновые маски.
- Осмотреть здесь все, - распорядился гауптман, а сам обернулся, чтобы по-смотреть, как выглядит проход с этой стороны. Здесь пандус упирался в двухметровое металлическое кольцо, густо оплетенное кабелями. По пери-метру кольца были закреплены обмотаные проводами катушки. От повреж-денной в нескольких местах изоляции шел дым, потрескивали слабые элек-трические разряды.
- Герр гауптман, - глухо прозвучало из-под маски подошедшего рядового. - Там мы нашли двух русских.
Оставив около кольца двух автоматчиков, Хенке последовал за рядовым. Пройдя в оставленый между стеной и баррикадой проход, он остановился, рассматривая пулеметы незнакомой конструкции и лежащие на полу тела двух русских, затянутые в непривычной расцветки камуфляж. Один из рядо-вых обыскал тела и протянул гауптману документы пулеметчиков. Хенке от-крыл удостоверение, с удивлением потер пальцем великолепную цветную фотографию, затянутую блестящей пленкой и еще больше удивился, обратив внимание на печати с двуглавым орлом.
- Рядовой Криг!
На зов капитана подошел солдат, бывший в роте за переводчика, поскольку неплохо знал русский язык.
- Переведите.
Рядовой взял книжицу в руки.
- Сержант Горяев Дмитрий Михайлович... тысяча девятьсот... о, господи! Здесь написано, что он тысяча девятьсот девяностого года рождения. А вы-дано удостоверение в две тысячи девятом году!
Хенке похолодел. Тайна, к которой волей случая он оказался причастен, была куда мрачнее и опаснее, чем казалось. Он поднял взгляд и посмотрел на перекрывавшую выход из зала массивную плиту. Дальше пройти было нель-зя.
- Так, забрать тела, оружие и все ,что можно унести. Уходим, пока нас не за-крыли тут, как в мышеловке, - распорядился гауптман.
Подхватив тела погибших пулеметчиков и отсоединив от станков пулеме-ты, солдаты направились к переходу, но в этот самый момент вернувшийся из сортира оператор увидел происходящее на экране и ударил по клавише отключения установки. Поврежденные провода мгновенно приварились к ка-тушкам, возникшая перегрузка вырубила автоматические размыкатели. Зал погрузился в темноту, разрывая которую из схлопнувшегося перехода в обе стороны ударило голубое пламя, выжигая все на своем пути. Рота гауптмана Хенке перестала существовать...
Капитан Ненашев мысленно крыл самого себя трехэтажным матом. Идиот! Кретин! Расслабился... И вот результат... Группа, вышедшая для сеанса связи с лейтенантом Авдеевым отсечена от перехода, и немцы гонят ее все дальше. И даже если удастся вернуться, переход однозначно будет закрыт. Фрицы, конечно, не прорвутся, но никто не станет держать окно в ожидании, пока те подтянут, к примеру, пару танков. О ,черт...
Капитан ухватился за куст и только благодаря этому не свалился в глубо-кий овраг. Спускаться туда было никак нельзя. Во-первых запросто ноги пе-реломаешь, а во-вторых внизу они станут легкой мишенью для гитлеровцев. Те особо не торопились, зная, видимо, что русским никуда не деться.
- Занимаем оборону, - приказал капитан, устраиваясь за стволом поваленного дерева.
Он направил в сторону преследователей свой 9А-91 и включил "филин". НА бегу создаваемая ПНВ картинка, разумеется, только дезориентировала бы людей, но сейчас приборы могли оказаться решающим фактором.
Качнулась еловая ветка и в поле зрения ПНВ появился первый из фрицев. Капитан мягко потянул спуск. Малогабаритный автомат выплюнул короткую очередь. Тяжелые девятимиллиметровые пули патронов СП-6 прошили впе-редиидущего немца навылет и убили еще одного. Остальные моментально залегли и ответили огнем своих МП-40. Капитан и его ребята били по вспышкам, не зная, попадают они или нет.
Ненашев нырнул за дерево, чтобы сменить магазин. С неудовольствием от-метив, что осталось всего три магазина он понял, что немецкий огонь стиха-ет. Судя по изменившемуся рисунку боя, кто-то напал на немцев с тыла. Ра-ботало как минимум два пулемета, которых не было у немцев. Но вот вы-стрелы стихли и кто-то крикнул с той стороны:
- Эй, братья-славяне, живы?
- Живы, - ответил капитан. - А кто это?
- Лейтенант Неустроев, полковая разведка. Мужики, вы бы поторопились, пока еще гансы не подоспели.
Ненашев поднялся из своего укрытия и пересчитал своих бойцов. Без по-терь, к сожалению, не обошлось. Прапорщик Воронин получил пулю в горло и уже остывал, сержант Рыбалко придерживал наскоро перевязаную руку...
Когда две группы соединились, командир пришельцев, тяжело дыша, огля-дел своих спасителей, остановившись взглядом на немецких МР-40, совет-ском ППД с дисковым магазином, карабинах Мосина и пулемете Дегтярева в руках красноармейцев, протянул руку командиру и коротко сказал:
- Спасибо, мужики, выручили.
Командир разведгруппы посланной руководством окруженной группиров-ки, с интересом оглядел экипировку новых знакомых, пожал протянутую ру-ку, но, тем не менее, не выказал такого удивления, как ожидал командир при-шельцев.
- Да ничего. Меня кстати Игорь зовут.
- Максим.
- Ну, тогда бегом Максим, а то загоняют нас они, а там ваши уже заждались.
Тот, кто представился Максимом, чуть опешил.
- Какие такие наши?
- Ну, ваши, из специального батальона НКВД, они нас и послали, вас встре-тить и проводить в расположение.
Максим все больше не мог понять, что тут происходит. То, что их раздол-бали и потом гнали эсэсовцы, то, что портал накрылся медным тазом, и ви-димо на базе рванули ядерный заряд, тоже было понятно, но вот то, что их ждали и послали помощь, ну это вообще ни в какие ворота. А точнее кто.
- А с чего ты взял, что они наши?
Этот молодой, но побитый уже жизнью армейский разведчик ухмыльнулся.
- Так и форма похожая, и оружие, и радиостанции у каждого…
Надежда, что не все потеряно, забрезжила у пришельца.
- А кто там старший, у наших?
Это они уже говорили на бегу, пытаясь хоть как-то после многокилометрово-го бега держать темп, потому что сзади уже начали опять хлопать выстрелы преследователей. Разведчик прохрипел:
- Майор госбезопасности Кречетов…
- Да, дела…
Прохрипел тот, кто представился Максимом, при этом абсолютно ничего не понимая.
Хмелел солдат, слеза катилась,
Трофейный пел магнитофон,
И на груди бойца светилась,
Медаль за город Вашингтон.