Текст книги Достойны ли мы отцов. Часть 4

Описание: Один из немногих выживших в 2013г., живёт в бункере, по супермаркетам не ходит, за продуктами предпочитает ездить на танке Т-64, обычно - в 1941год. Пишет мемуары, печатается в 2011г. в Лениздате. Здесь получил широкую известность как stasvirus
Доступ на форум ограничен по просьбе автора.

stasvirus
Автор
stasvirus
Автор
Возраст: 48
Репутация: 31 (+31/−0)
Лояльность: 0 (+0/−0)
Сообщения: 267
Зарегистрирован: 04.12.2010
С нами: 13 лет 3 месяца
Имя: Станислав Сергеев
Откуда: г.Симферополь
Отправить личное сообщение

Re: Текст книги Достойны ли мы отцов. Часть 4

  • 1

#21 stasvirus » 22.11.2011, 02:25

Глава 18

В помещении второй установки стоял БТР, готовый к выходу в прошлое, на улице в полной боевой готовности ожидали две БМП-2 и Т-64. Чуть в стороне примостили два бензовоза и грузовик с открытым кузовом, в котором под брезентом и полиэтиленом примостилась закрепленная зенитная ЗУ-23-2.
Новички с интересом разглядывали помещение и особенно установку. Тут же выстроилась группа сопровождения и снайперская пара Малой и Миронов, как всегда в «лохматках» и с СВД, обмотанными тряпками. За время пока Бойко помогал пришивать Карпову и Нестеруку шевроны и сдирал с погон звездочки, я успел переодеться в камуфляж, натянуть на свои многострадальные ребра бронежилет с разгрузкой, прихватил автомат и вышел в общий зал. Тут же в сторонке стоял Старостенко, по случаю облаченный в такую же пятнистую форму и вооруженный обычным армейским АКМом, с деревянным цевьем и прикладом, с привычным подсумком на ремне. По расчетам, на той стороне должно быть раннее утро и учитывая конец октября поздний рассвет.
В это же время под контролем Строгова, который уже вернулся из бункера «яйцеголовых», начал работать наш первый штатный строительный батальон, собранный из провинившихся ученых и добровольных помощников, готовых работать за еду и охрану. В их задачу входило создание бетонно-металической конструкции, которая будет полностью накрывать все пространство между обеими установками прокола времени и позволит перемещаться по открытой местности без защитных костюмов. Работы шли уже полным ходом и два пригнанных крана и три грузовика, сжигая драгоценное горючее, натужно ревя, растаскивали мусор, завозили бетонные блоки и плиты, создавая основу для будущего ангара.
Под потолком ожил динамик, и голосом моей супруги было объявлено:
- Всем полная готовность. Запуск Установки-Два. Полная готовность. Активация режима безопасности. Повторяю. Всем полная готовность. Запуск Установки-Два. Полная готовность. Активация режима безопасности.
Затем задрожала земля, и я почувствовал как импровизированная электростанция, собранная на дизель-генераторах, на автомобильных моторах, натужно вдохнула жизнь в установку. В зале запахло озоном, через несколько секунд динамики снова ожили:
- Выход на рабочий режим, силовые показатели в норме, утечек энергии нет.
Я взял трубку с висящего на стене простенького телефона «Panasonic», набрал две цифры, центрального поста и коротко сказал.
- Выпускайте штангу с камерой.
- Выполняю.
Над головами загудели два электродвигателя, и по специальным направляющим в портал выдвинулась длинная штанга с антенной радиосвязи и роботизированной камерой.
Картинка с камеры передавалась по WiFi на планшет и я, и стоящий тут же Дегтярев, Васильев и Бойко внимательно наблюдали за обстановкой на той стороне. В предрассветных сумерках было видно, что выход был на высоте около метра над поверхностью, вокруг простирались кусты, которые сильно ограничивали обзор. Но по сети на планшет передавались и звуки, и явно была слышна артиллерийская канонада. Всем было понятно, что оборона Севастополя уже началась и на дальних подступах уже идут сильные бои.
Динамики снова ожили:
- Есть связь с Бычком.
- Переведи на внутренний телефон.
- Делаю…
Прикрепленный к стене самый простой проводной телефон «Panasonic» пару раз переливисто звякнул, я снял трубку, в которой раздался искаженный шифрованием и радиоканалами передатчиков и приемников голос Саньки Артемьева.
- Привет Бычок.
- Привет Феникс, вы как?
- На низком старте. Тут слышно, что уже веселье началось?
- Да уже фронтовая авиация немцев город бомбила. Так что уже так не пофорсишь.
- Понятно. Судоплатов там?
- Да, рядом. Даю ему гарнитуру…
Пауза, тишина, потом в трубке снова раздался спокойный и чуть уставший голос.
- Доброй утро, Сергей Иванович.
- Доброе, Павел Анатольевич. Как там наша проблемка решена?
- Ну, в общих чертах, но не до конца.
- Хорошо, тогда при встрече…
- Вы в той же точке?
- Да как раз нет. Судя по тому, что работает тактическая связь, намного ближе. О…секундочку…
На планшет наконец-то выкинули результат радиопеленгации.
- Вот тут как раз прислали результаты предварительного анализа. Точка где-то в долине Черной речки, в сторону Сахарной головки, судя по всему, в холмах, сейчас выпускаю разведку, а вы направьте своих людей, чтоб не возникло эксцессов.
- Сейчас дам команду. И отправляюсь сам.
Я положил трубку и коротко кивнул:
- Кукушки, ваш выход. Работаете по стандартной процедуре. Разведка пятидесяти метровой зоны, сигнал, выпускаем группу силовой поддержки.
Два лохматых чудовища коротко отчеканили «Есть» и деловито двинулись к установке и исчезли из нашего времени.
Новички во все глаза смотрели на все эти манипуляции, но не смели задавать вопросы, понимая, что перед их глазами происходит нечто, что изменит всю их жизнь. Но вот у Старостенко взгляд был совершенно иной. Он смотрел больше на меня, и в его глазах читалась гордость преподавателя за своего студента, который совершил эпохальное открытие. Приятно…
С той стороны пошли доклады.
- База, это Кукушка-Один. Периметр чист, выводите группу.
- Понял.
Я повернулся к Валере Бойко, который в сопровождении шести закованных в бронежилеты бойцов только ждал команды. Они неторопливо двинулись к порталу и один за другим стали исчезать.
Получив подтверждение, что все нормально туда выдвинулась группа уже с тяжелым вооружением: пулеметами, АГСом и противотанковыми гранатометами. Через десять минут место выхода портала было окружено несколькими огневыми точками. Снайпера выдвинулись дальше, изучая возможность спуска транспорта и пытаясь войти в визуальный контакт с нашими частями.
Я повернулся и обратился к спутникам и особенно к новичкам.
- Товарищи офицеры и гражданские специалисты прошу….
И дал пример, шагнул на ту сторону, где попал чуть ли не в объятья Бойко.
- Осторожно, товарищ майор, тут уже пара наших навернулась. Дайте команду на спуск пандуса.
- Нет Валера. Портал и так уже работает критическое время. Сейчас часть народа перейдет и полчаса отдыха.
- Понял.
Из воздуха начали выпадать, сначала Дегтярев с пятью своими головорезами, потом Карпов, Нестерук, Старостенко, Великий и еще пара человек, которые тащили с собой аппаратуру РЭБ и ящики с боеприпасами.
База вышла на связь.
- Феникс, время.
- Все нормально, отключайтесь.
- Удачи…
Еще через десять минут услышал доклад сержанта Малого.
- Феникс, это Кукушка-Один.
- На связи, Кукушка.
- Вижу наших. Медсанбат, хозчасть. Расстояние двести метров. Чуть дальше – река.
- Вас понял. Сейчас к тебе подойдет Папа со своей группой. Держите в поле зрения. Если кто пойдет в нашу сторону, вяжите, но не калечьте.
- Вас понял.
Договорив, я повернул голову к своим спутникам и с усмешкой смотрел как они вертели головами и с удивлением вдыхали чистый воздух, в котором ощущалась свежесть моря, и главное запахи живых деревьев. Как я их понимал. Но вот недалекая канонада, отдельные взрывы, которые явственно слышались и гул моторов немецких бомбардировщиков в светлеющем небе заставлял напрягаться – снова война. Первым голос подал Старостенко.
- Сергей, может расскажешь куда это ты нас вытянул и что за машину такую придумал?
- Элементарно, Владимир Викторович, это машина времени, и мы сейчас находимся в конце октября 1941-го года в окрестностях Севастополя. По канонаде вы слышите, что вовсю идет оборона города.
Первым голос подал капитан Карпов:
- Блин, так вот откуда вы столько немецких продуктов натаскали, да и оружие слишком новенькое было. Скажите, товарищ майор, а вы тут давно?
- С июня.
- С немцами воевали?
- Да. Оборона Могилева, потом под Рославлем по лесам рыскал, потом под Нежином, под Фастовом, под Борисполем. В общем уже отметились.
- А с местными?
- Давно общаемся. Сразу говорю, и с Берией и со Сталиным встречался. Наши ребята уже под Москвой сидят, и мы по радиомодему регулярно связываемся. Так что, вот это тот шанс выжить, про который вам говорил Дегтярев. И как, на какой вы стороне?
Смешки, которые раздались с разных сторон, подтвердили, что ответ будет один. Вопрос задал капитан-лейтенант Великий.
- Товарищ майор, а что дальше?
- Сейчас ждем Судоплатова, который непосредственно курирует контакты с нами, прокладываем дорогу, обеспечиваем нашу безопасность и гоним бензовозы в порт, там нас давно ждет танкер с горючим - специально прислали, плюс продукты, боеприпасы и так далее.
- Да, кто бы сказал, не поверил бы.
Но у него были еще вопросы.
- Но вы ведь им сообщили про прорывы, наступления и окружения?
- В первую очередь, но ведь нужно было еще заставить поверить и убедить, чтоб не пытались захватить. Вот с июля по август этим и занимался, плюс там, в руководстве какая-та сука постоянно гадости делает. Вот видите синяки – так местное НКВД навешало, насилу отбились…. А по всему остальному, Данила – делаем что можем, даже наличие информации о прорывах не сильно помогает. Армия еще не та, рыхлая, неповоротливая, командиры безынициативные. Слишком много всего. Мы как можем – помогаем: связь, средства РЭБ. Видел бы ты, как под Могилевом самопальную глушилку включили и немецкую танковую роту в огневую ловушку затащили. Ты думай, чем можем помочь, теперь это и нас касается, тем более среди нас много из этого мира. В нашей истории они должны были погибнуть, а так стали соратниками. Те же кукушки – бывший бойцы 172-й стрелковой дивизии, которая была уничтожена при обороне Могилева, со мной воевали. Вяткин, Воропаев, Марков…. Дунаев вообще моряк с Балтфлота, Строгов – ОСНАЗ НКВД, майор Фролов армейская разведка. Сборная солянка – но каждому я готов доверить свою спину…
Такой содержательный разговор был прерван вызовом по шифрованному каналу.
- Феникс, это Халзан
«Халзан» - позывной одного из бойцов оставшихся здесь вместе с Судоплатовым.
- На связи.
- Вы узнали место?
- Да, недалеко от Черной речки, на холме, в двухстах метрах медсанбат.
- Вас понял, мы приближаемся.
На связь вышел Дегтярев. Едва сдерживая смех, он доложил, что повязали двоих случайных свидетелей.
- А чего ржешь?
- А сейчас их приведут, сам будешь ржать.
- Ты смотри внимательнее, сейчас гости должны прибыть.
Двое бойцов в сторонке развернули комплекс РЭБ и в пассивном режиме сканировали радиоэфир, генерируя списки передатчиков и алгоритмы для подавления.
Через десять минут двое бойцов Дегтярева привели «пленных», и тут я не удержался и тихо заржал. Это был молоденький лейтенант и девчонка и санбата. Причем состояние одежды обоих было таково, что их буквально сняли друг с друга. У них руки были связаны за спиной, завязаны глаза и умело вставленные кляпы мешали закричать, но вот уши никто не затыкал и разговоры, а точнее присутствие большого количества людей рядом ощутить они смогли.
Как по мне, так девочка не в моем вкусе, несколько полновата, она испуганно крутила головой, а на лице лейтенанта застыла гримаса страха, безысходности и ненависти. Мне стало его жалко, поэтому я подошел и просто сказал.
- Лейтенант, не дергайся мы свои. Это так наша разведка развлекается – энергию им девать некуда. Но не обижайся, сейчас наше руководство подъедет и сдадим вас вашему командованию и уже ему будете объяснять чем это вы там в лесу занимались….
Я не выдержал, хрюкнул и заржал, не смотря на режим безопасности. С разных сторон раздалось такое же тихое но единодушное мужское ржание…
Веселье было прервано докладом Дегтярева, подтвержденного Малым.
- Прибыли три грузовика набитые солдатами в форме НКВД, и легковушки из которой вылезли двое командиров немаленького ранга и один из наших в камуфляже, разгрузке с АКС-74 с подствольником.
- Вас понял наблюдайте…
Тут на связь вышли прибывшие.
- Феникс, это Халзан. Мы на месте.
- Халзан. Вас видим. Вместе с Судоплатовым идете вдоль палаток к зарослям, там вас встретят.
- Вас понял.
Еще через десять минут я жал Судоплатову руку и на него со всех сторон смотрели удивленные глаза – не каждый день увидишь живую легенду.
Он одобрительно окинул глазами нашу позицию и множество вооруженных людей.
- Решили подстраховаться, Сергей Иванович?
- Знаете, не я, а мои поломанные ребра.
- Понимаю.
Мы отошли – надо было серьезно поговорить.
- Что с Лебедевым и теми, кто стоит за Ивакяном?
- Лебедева попытались вывезти из города на лодке. В перестрелке он и те кто его вывозили, были убиты. Морячки перестарались.
- Прискорбно. Но лучше так. А Ивакян?
- Там ниточка тянется в ЦК и пару серьезных комиссариатов, да к тому же и в регионах несколько фигурантов нарисовалось. Так сходу ничего сделать не сможем, можем получить междоусобицу, особенно когда начнется битва за Москву. Германцам дадим по зубам, а там по-тихому начнем давить этих паскуд…
В руке у него щелкнул сучек, который он с силой сжал. Со стороны даже невооруженным взглядом было видно, как устал и в каком нервном состоянии находится этот человек.
- Что будем дальше делать? Надо срочно выводить людей из-под Борисполя.
- Надо. Но руководство не совсем уверено, что мы не можем светить таким образом ваше присутствие.
- А восемьдесят тысяч?
- Сергей Иванович, вы что думаете, мы такие бессердечные? Не надо на меня давить. Вы сами понимаете, что сейчас стоит на кону. Если мы дадим Гитлеру повод и достоверную информацию он договорится с англичанами и американцами и они всей толпой на нас навалятся и тогда придется просить вас предоставить нам ядерное оружие, если вы его сможете достать, в чем мы сомневаемся.
- И?
- Я жду решения, но готовиться будем.
- Мы готовы. В ожидании танки, боевые машины пехоты, средства ПВО для прикрытия эвакуации. Мы готовы помогать. Тем более ваши проблемы это уже давно и наши проблемы…
Он невесело улыбнулся.
- Только это и радует.
Неловкая пауза. Но Судоплатов был бы не тем человеком, которого я знал, он сразу переключился на деловой тон.
- С чего начнем?
- Уводите госпиталь и присылайте инженеров – будем прокладывать дорогу для спуска техники. Вы там что-то про груз для нас говорили, а то уже чувствуется дефицит горючего и продуктов.
- Конечно. Сейчас распоряжусь.
Пока санбат и хозчасть в срочном порядке переводили на другое место, на грузовиках привезли еще две сотни бойцов с васильковыми фуражками, которые деловито оцепляли район и удаляли всех лишних. Чуть позже прибыли военные инженеры, которые демонстративно делали вид, что не видят пятнистых, вооруженных до зубов боевиков и быстро определили объем работ, сделали разметку и через час, часть бойцов НКВД, похватав лопаты, приступили к рытью, прерывающимся на взрывные работы. Все это проходило на фоне канонады на фронте, артобстрела Инкермана и нескольких массированных налетов на город немецкой авиации. Мы пару раз открывали портал и перетащили на эту сторону две ЗУ-шки, ДШК и пять ПЗРК «Игла», которые тут же заступили на прикрытие места выхода от возможных налетов авиации. Были правда предложения вытащить «Шилку», но я не позволил на волне энтузиазма разбазаривать добро и указал, что тем, кому охота пострелять в немцев, еще успеют оторваться под Борисполем.
К обеду уже было сделано что-то похожее на спуск и, разогнав народ, чтоб не шокировать видом появляющихся из ниоткуда необычных боевых машин, открыли портал и вывели БТР, БМП, грузовик с ЗУ-шкой и оба бензовоза, которые в сопровождении двух машин НКВД и нашего БТРа отправились в Севастополь за горючим.
Учитывая то, что в ближайшее время тут ожидался проход нескольких тысяч человек с техникой и грузами, спуск укреплялся и в некоторых местах даже бетонировался. Ради такого случая, мы не пожадничали и спустили со своей стороны несколько бетонных блоков, которыми укрепили дорогу. В это же время благодаря стараниям Судоплатова, вокруг точки выхода организовывался целый укрепрайон. С той стороны холма, уже вовсю рылись окопы, размещались артиллерия, станковые пулеметы, минировались подходы. Как апофеоз всего это было прибытие под вечер двух зенитных батарей.
Из Москвы наконец-то было получено добро и с большой земли ночью самолетами были доставлены несколько десятков медицинских специалистов, которые должны были помочь в оказании медицинской помощи выводимым из-под Борисполя войскам. За весь день, бензовозы и присоединившиеся к ним грузовики успели сделать пять рейсов, доставив на нашу базу более ста тонн горючего и горы продуктов. Такое изобилие привело всех, кто был задействован в операции не то что бы в экстаз, но веру в будущее в людей вселило, особенно это касалось вновь прибывших.
Ближе к вечеру основные мероприятия были проведены и, оставив небольшой заслон из своих людей, понадеявшись на Судоплатова, мы вернулись на базу, где уже была подготовлена группировка для выхода в киевской области.
Нашим доморощенным стройбатом ангар конечно не был построен, но навес они успели сделать и как-то огородить путь следования транспорта.
Когда на той стороне стало смеркаться, разведгруппа проникла через первый портал и попыталась установить контакт с командованием. Картина, которую передавала камера с той стороны, конечно ужасала. Перепаханное воронками поле, трупы, раненные, разбитая и замершая без горючего техника. Сотни людей потерявших надежду.
Судоплатов строго настрого запретил мне соваться на ту сторону и, плюнув на все запреты, со своей охраной пошел вместе с моими разведчиками, которые смогли установить контакт с командованием агонизирующей группировки советских войск окруженной под Борисполем.
Когда мы получили подтверждение, на ту сторону сразу вышли несколько ударных групп, сразу взявшими под контроль район портала. Для усиления переправили четыре танка, четыре БМП, два бронетранспортера, «Шилку» и даже автоматический 82мм миномет «Василек», презентованный полковником Лукичевым, предполагавшим, что аппарат будет интересен советских конструкторам.
Все это маскировалось, окапывалось и готовилось для отражения удара. По договоренности с Судоплатовым мы все-таки согласились и в закрытых машинах переправили на эту сторону батальон НКВД, который сразу же занял дальние подступы к точке выхода портала.
Появление такой силы взбудоражило потерявших надежду советских воинов. Наши два «Урала», «Шишига» за ночь неисчислимое количество раз ходили через порталы в Севастополь, грузились продуктами, боеприпасами и завозили их окруженной группировке, вывозя обратно раненных, которых буквально как дрова закидывали в кузова большегрузных машин, вызывавших уважение красноармейцев. Мы старались успеть, вывезти максимальное количество людей. Немцы что-то почувствовали и устроили ночной артиллерийский обстрел по квадратам, основываясь на данных своих звукометристов. Но тут их ожидал облом. Намного совершенная техника начала 21-го века дала более точные данные по месторасположению немецких батарей и советские артиллеристы, получившие неожиданную помощь и главное снаряды, при качественной корректировке и целенаведении сумели этой ночью преподнести противнику очень неприятный сюрприз.
Загнанный и умирающий русский медведь сумел неожиданно подняться на лапы и показать клыки и силу.
Количество раненных оказалось таково, что мы просто не справлялись, поэтому для перевозки привлекался дополнительный транспорт. Микроавтобусы, бронетранспортеры, грузовики, даже джипы, где носилки располагали прямо на капотах, за ночь успели сделать по восемь-десять рейсов. В этот момент я, как ни кто другой понимал, что наши установки работают на пределе мощности и получасовые перерывы использовались для погрузки-разгрузки по обеим точкам: в Севастополе снимали раненных и загружали технику боеприпасами и продуктами, а под Борисполем разгружали все это и грузили раненных. От крови, салоны и кузова в машинах стали красными, все это видели, понимали, но скрипя зубами, через силу действовали. Когда начался рассвет, эта беготня прекратилась, чтоб не привлекать внимание, а руководство окруженной группировки, получив как глоток чистого воздуха, боеприпасы, горючее, медикаменты и главное подкрепления, стало организованно готовиться к скрытой эвакуации. Что, как, почему, эти вопросы старались не задавать, прекрасно понимая, почему тут так много бойцов войск НКВД, одно только слово «тайна». Но многие буквально молились, получив надежду. Вид грозных танков с длинными пушками про которые ходили легенды, самоходной зенитной установки, на следующее утро ловко ссадившей «Мессера», повадившегося обстреливать палатки с красными крестами, свежих бойцов с васильковыми фуражками, множество которых сменяло в полуразрушенных окопах усталых красноармейцев, вселяло надежду. Главное о них не забыли и не бросили на убой, как это было под Уманью и во множестве других котлов этой страшной войны.
Весь следующий день прошел под канонаду немецкой и ожившей советской артиллерии. Звукометрическая и радиотехническая разведка потомков позволяла быстро и точно находить позиции противника и к концу дня большинство дивизионной артиллерии Вермахта на этом участке фронта уже молчало.
Средства РЭБ вносили не меньший вклад в борьбу с общим противником. Вся радиосвязь противника не функционировала. Самолет разведчик зря полдня провисел над позициями русских пытаясь хоть как-то навести артиллерийский огонь. Голос корректировщика был записан, обработан и от его имени с характерной хрипотцой и позывными, сгенерированными специальной компьютерной программой, только уже русский корректировщик позволил противнику потратить кучу снарядов на перекапывание передовых окопов немецкого батальона, где как раз происходило сосредоточение сил для атаки. Быстро прекратить огонь своей артиллерии не получилось, потому что радиосвязь опять была задавлена и командный пункт полка, откуда могли дать команду, двадцать минут назад был уничтожен сосредоточенным огнем русской артиллерии. С этой ночи поведение русских, вроде как сломленных и уничтоженных резко изменилось. Ночью разведка попыталась захватить языка для прояснения ситуации, но то, что группа не выполнила задание и уничтожена, немецкое командование узнало утром, увидев рядком разложенные тела разведчиков и двух пулеметчиков, дежуривших этой ночью, недалеко от штабного блиндажа. Русские умудрились захватить унтер-офицера, командира группы, оберлейтенанта, командира роты и станковый пулемет с боекомплектом. Потом этот пулемет майор Дегтярев торжественно, открутив станину, повесил на стене у себя в жилом боксе бункера, не поленившись найти перфоратор и вбить в бетон несколько анкерных болтов, чтоб держать эту тяжесть.
Немецкая военная машина, наткнувшись на необычную ситуацию начала пробуксовывать, но заложенные механизмы разрешения таких нестандартных ситуаций уже начали работать. Телеграммы, донесения, сообщения о необычном поведении, необычной тактике, новом оборудовании уже пошли по инстанциям и в скором времени должны были последовать выводы и предприняты определенные действия…
Но и мы этого ждали, приготовив противнику кучу сюрпризов. Чтоб не терять времени, которого у нас было очень мало, и максимально скрыть эвакуацию людей и техники днем, в районе точки выхода были подожжены несколько куч с автомобильными покрышками и задействованы дымовые шашки. И снова пошли через портал потоки машин, спасая жизни людей, которые в другой реальности были обречены.
«Может быть, они погибнут защищая Севастополь и не доживут до победы, но они смогут получить еще одну возможность выстрелить во врага, пойти еще в атаку, а не умереть от голода и холода в немецких концлагерях и не умереть от истощения на производстве, делая оружие своим врагам. Может быть, в этом и есть смыл, дать людям надежду и еще один шанс…» - об этом я думал сидя в окопе, рассматривая передовые позиции немцев через трофейную стереотрубу, которую сегодня ночью вместе с пулеметом и двумя языками притащил Олег. Они с помощью тепловизора ночью срисовали немецких разведчик и по-тихому их сработали на нейтральной полосе, потом под их видом вернулись обратно, пошуршав в окопах, от вредности понатыкав там несколько взрывоопасных сюрпризов. Уже утром народ с удовольствием наблюдал, как немецкие саперы пытхя, пытались что-то там обезвредить. Особенно много посвященного народа собралось, когда они вытащили радиоуправляемый фугас завернутый в листы, выдранные из порножурнала. Да, саперы открутили взрыватель, и вроде ничего необычного не нашли, вот только когда они собрались посмотреть на чудо полиграфии 21-го века, одно нажатие кнопки и… Как говорил один знакомый мичман их осталось «собирать ложками и хоронить в котелках». Начиналась новая война.

stasvirus
Автор
stasvirus
Автор
Возраст: 48
Репутация: 31 (+31/−0)
Лояльность: 0 (+0/−0)
Сообщения: 267
Зарегистрирован: 04.12.2010
С нами: 13 лет 3 месяца
Имя: Станислав Сергеев
Откуда: г.Симферополь
Отправить личное сообщение

Re: Текст книги Достойны ли мы отцов. Часть 4

  • 1

#22 stasvirus » 24.11.2011, 01:17

Глава 18

В помещении второй установки стоял БТР, готовый к выходу в прошлое, а на улице в полной боевой готовности ожидали две БМП-2 и Т-64. Чуть в стороне примостили два бензовоза и грузовик с открытым кузовом, в котором под брезентом и полиэтиленом примостилась закрепленная зенитная ЗУ-23-2. Для перевозки грузов подготовили два «Урала» и «ГАЗ-66».
Новички с интересом разглядывали помещение установки и особенно аппаратуру перемещения во времени. Тут же выстроилась группа сопровождения и снайперская пара Малой и Миронов, как всегда в «лохматках» и с СВД, обмотанными тряпками. За время пока Бойко помогал пришивать Карпову и Нестеруку шевроны и сдирал с погон звездочки, я успел переодеться в камуфляж, натянуть на свои многострадальные ребра бронежилет с разгрузкой, прихватил автомат и вышел в общий зал. Тут же в сторонке стоял Старостенко, по случаю облаченный в такую же пятнистую форму и вооруженный обычным армейским АКМом, с деревянным цевьем и прикладом, с привычным подсумком на ремне.
По расчетам, на той стороне должно быть раннее утро и учитывая конец октября поздний рассвет, поэтому переброска и состоялась именно в это время.
На поверхности под контролем Строгова, который уже вернулся из бункера «яйцеголовых», начал работать наш первый штатный строительный батальон, собранный из провинившихся ученых и добровольных помощников, готовых работать за еду и охрану. В их задачу входило создание бетонно-металической конструкции, которая будет полностью накрывать все пространство между обеими установками прокола времени и позволит перемещаться по открытой местности без защитных костюмов. Работы шли уже полным ходом и два пригнанных крана и три грузовика, сжигая драгоценное горючее, натужно ревя, растаскивали мусор, завозили бетонные блоки и плиты, создавая основу для будущего ангара. Но времени явно было мало, поэтому временно для организации эвакуации людей из-под Борисполя, создавался некий коридор из профилей и листов кровельного железа.
Под потолком ожил динамик, и голосом моей супруги было объявлено:
- Всем полная готовность. Запуск Установки-Два. Полная готовность. Активация режима безопасности. Повторяю. Всем полная готовность. Запуск Установки-Два. Полная готовность. Активация режима безопасности.
Затем задрожала земля, и я почувствовал как импровизированная электростанция, собранная на дизель-генераторах, на автомобильных моторах, натужно вдохнула жизнь в установку. В зале запахло озоном, через несколько секунд динамики снова ожили:
- Выход на рабочий режим, силовые показатели в норме, утечек энергии нет.
Я взял трубку с висящего на стене простенького телефона «Panasonic», набрал две цифры, центрального поста и коротко сказал.
- Выпускайте штангу с камерой.
- Выполняю.
Над головами загудели два электродвигателя, и по специальным направляющим в портал выдвинулась длинная штанга с антенной радиосвязи и роботизированной камерой.
Картинка с камеры передавалась по WiFi на планшет и я, и стоящий тут же Дегтярев, Васильев и Бойко внимательно наблюдали за обстановкой на той стороне. В предрассветных сумерках было видно, что выход был на высоте около метра над поверхностью, вокруг простирались кусты, которые сильно ограничивали обзор. Но по сети на планшет передавались и звуки, и явно была слышна артиллерийская канонада. Всем было понятно, что оборона Севастополя уже началась и на дальних подступах уже идут интенсивные бои.
Динамики снова ожили:
- Есть связь с Бычком.
- Переведи на внутренний телефон.
- Делаю…
Прикрепленный к стене самый простой проводной телефон «Panasonic» пару раз переливисто звякнул, я снял трубку, в которой раздался искаженный шифрованием и радиоканалами передатчиков и приемников голос Саньки Артемьева.
- Привет Бычок.
- Привет Феникс, вы как?
- На низком старте. Тут слышно, что уже веселье началось?
- Да уже фронтовая авиация немцев город бомбила – три раза за день пришлось спускаться в бомбоубежище.
- Понятно. Судоплатов там?
- Да, рядом. Даю ему гарнитуру…
Пауза, тишина, потом в трубке снова раздался спокойный и чуть уставший голос.
- Доброй утро, Сергей Иванович.
- Доброе, Павел Анатольевич. Как там наша проблемка решена?
- Ну, в общих чертах, но не до конца.
- Хорошо, тогда при встрече…
- Вы в той же точке?
- Да как раз нет. Судя по тому, что работает тактическая связь, намного ближе. О…секундочку…
На планшет наконец-то выкинули результат радиопеленгации.
- Вот тут как раз прислали результаты предварительного анализа. Точка где-то в долине Черной речки, в сторону Сахарной головки, судя по всему, в холмах. Выпускаю разведку для рекогносцировки, а вы направьте своих людей, чтоб не возникло эксцессов.
- Сейчас дам команду. И отправляюсь сам.
Я положил трубку и коротко кивнул:
- Кукушки, ваш выход. Работаете по стандартной процедуре. Разведка пятидесяти метровой зоны, сигнал, выпускаем группу силовой поддержки.
Два лохматых чудовища коротко отчеканили «Есть» и деловито двинулись к установке и исчезли из нашего времени.
Новички во все глаза смотрели на все эти манипуляции, но не смели задавать вопросы, понимая, что перед их глазами происходит нечто, что изменит всю их жизнь. Но вот у Старостенко взгляд был совершенно иной. Он смотрел больше на меня, и в его глазах читалась гордость преподавателя за своего студента, который совершил эпохальное открытие. Приятно…
С той стороны пошли доклады.
- База, это Кукушка-Один. Периметр чист, выводите группу.
- Понял.
Я повернулся к Валере Бойко, который в сопровождении шести закованных в бронежилеты бойцов только ждал команды. Они неторопливо двинулись к порталу и один за другим стали исчезать.
Получив подтверждение, что все нормально туда выдвинулась группа уже с тяжелым вооружением: пулеметами, АГСом и противотанковыми гранатометами. Через десять минут место выхода портала было окружено несколькими огневыми точками. Снайпера выдвинулись дальше, изучая возможность спуска транспорта и пытаясь войти в визуальный контакт с нашими частями.
Я повернулся и обратился к спутникам и особенно к новичкам.
- Товарищи офицеры и гражданские специалисты прошу….
И дал пример, шагнул на ту сторону, где попал чуть ли не в объятья Бойко.
- Осторожно, товарищ майор, тут уже пара наших навернулась. Дайте команду на спуск пандуса.
- Нет Валера. Портал и так уже работает критическое время. Сейчас часть народа перейдет и полчаса отдыха.
- Понял.
Из воздуха начали выпадать, сначала Дегтярев с пятью своими головорезами, потом Карпов, Нестерук, Старостенко, Великий и еще пара человек, которые тащили с собой аппаратуру РЭБ и ящики с боеприпасами.
База вышла на связь.
- Феникс, время.
- Все нормально, отключайтесь.
- Удачи…
Еще через десять минут услышал доклад сержанта Малого.
- Феникс, это Кукушка-Один.
- На связи, Кукушка.
- Вижу наших. Медсанбат, хозчасть. Расстояние двести метров. Чуть дальше – река.
- Вас понял. Сейчас к тебе подойдет Папа со своей группой. Держите в поле зрения. Если кто пойдет в нашу сторону, вяжите, но не калечьте.
- Вас понял.
Договорив, повернул голову к своим спутникам и с усмешкой наблюдал, как они вертели головами и с удивлением вдыхали чистый воздух, в котором ощущалась свежесть моря, и главное запахи живых деревьев. Как я их понимал. Но вот недалекая канонада, отдельные взрывы, которые явственно слышались и гул моторов немецких бомбардировщиков в светлеющем небе заставлял напрягаться – снова война. Первым голос подал Старостенко.
- Сергей, может расскажешь куда это ты нас вытянул и что за машину такую придумал?
- Элементарно, Владимир Викторович, это машина времени, и мы сейчас находимся в конце октября 1941-го года в окрестностях Севастополя. По канонаде вы слышите, что вовсю идет оборона города.
Первым голос подал капитан Карпов:
- Блин, так вот откуда вы столько немецких продуктов натаскали, да и оружие слишком новенькое было. Скажите, товарищ майор, а вы тут давно?
- С июня.
- С немцами воевали?
- Да. Оборона Могилева, потом под Рославлем по лесам рыскал, потом под Нежином, под Фастовом, под Борисполем. В общем уже отметились.
- А с местными?
- Давно общаемся. Сразу говорю, и с Берией и со Сталиным встречался. Наши ребята уже под Москвой сидят, и мы по радиомодему регулярно связываемся. Так что, вот это тот шанс выжить, про который вам говорил Дегтярев. И как, на какой вы стороне?
Смешки, которые раздались с разных сторон, подтвердили, что ответ будет один. Вопрос задал капитан-лейтенант Великий.
- Товарищ майор, а что дальше?
- Сейчас ждем Судоплатова, который непосредственно курирует контакты с нами, прокладываем дорогу, обеспечиваем безопасность и гоним бензовозы в порт, там нас давно ждет танкер с горючим - специально прислали, плюс продукты, боеприпасы и так далее.
- Да, кто бы сказал, не поверил бы.
Но у него были еще вопросы.
- Но вы ведь им сообщили про прорывы, наступления и окружения, про атомное оружие, про Майданек, Дахау, про Бабий Яр, про блокаду Ленинграда?
- В первую очередь, но нужно было еще заставить поверить и убедить, чтоб не пытались захватить. Вот с июля по август этим и занимался, плюс там, в руководстве какая-та сука постоянно гадости делает. Видите синяки – так местное НКВД навешало, насилу отбились…. А по всему остальному, Данила – делаем что можем, даже наличие информации о прорывах не сильно помогает. Армия еще не та, рыхлая, неповоротливая, командиры безынициативные. Слишком много всего. Мы как можем – помогаем: связь, средства РЭБ. Видел бы ты, как под Могилевом самопальную глушилку включили и немецкую танковую роту в огневую ловушку затащили. Ты думай, чем можем помочь, теперь это и нас касается, тем более среди нас много из этого мира. В нашей истории они должны были погибнуть, а так стали соратниками. Те же кукушки – бывший бойцы 172-й стрелковой дивизии, которая была уничтожена при обороне Могилева, со мной воевали. Вяткин, Воропаев, Марков…. Дунаев вообще моряк с Балтфлота, Строгов – ОСНАЗ НКВД, майор Фролов армейская разведка. Сборная солянка – но каждому я готов доверить свою спину…
Такой содержательный разговор был прерван вызовом по шифрованному каналу.
- Феникс, это Халзан
«Халзан» - позывной одного из бойцов оставшихся здесь вместе с Судоплатовым.
- На связи.
- Вы идентифицировали место?
- Да, недалеко от Черной речки, на холме, в двухстах метрах медсанбат.
- Вас понял, мы приближаемся.
На связь вышел Дегтярев. Едва сдерживая смех, он доложил, что повязали двоих случайных свидетелей.
- А чего ржешь?
- А сейчас их приведут, сам будешь ржать.
- Ты смотри внимательнее, сейчас гости должны прибыть.
Двое бойцов в сторонке развернули комплекс РЭБ и в пассивном режиме сканировали радиоэфир, генерируя списки передатчиков и алгоритмы для подавления.
Через десять минут двое бойцов Дегтярева привели «пленных», и тут я не удержался и тихо заржал. Это был молоденький лейтенант и девчонка и санбата. Причем состояние одежды обоих было таково, что их буквально сняли друг с друга. У них руки были связаны за спиной, завязаны глаза и умело вставленные кляпы мешали закричать, но вот уши никто не затыкал и разговоры, а точнее присутствие большого количества людей рядом ощутить они смогли.
Как по мне, так девочка не в моем вкусе, несколько полновата, она испуганно крутила головой, а на лице лейтенанта застыла гримаса страха, безысходности и ненависти. Их откровенно стало жалко, поэтому я подошел и просто сказал.
- Лейтенант, не дергайся мы свои. Это так наша разведка развлекается – энергию им девать некуда. Но не обижайся, сейчас наше руководство подъедет и сдадим вас вашему командованию и уже ему будете объяснять чем это вы там в лесу занимались….
Я не выдержал, хрюкнул и заржал, не смотря всю маскировку. С разных сторон раздалось такое же тихое но единодушное мужское ржание…
Веселье было прервано докладом Дегтярева, подтвержденного Малым.
- Прибыли три грузовика набитые солдатами в форме НКВД, и легковушки из которой вылезли двое командиров высокого ранга и один из наших в камуфляже, разгрузке с АКС-74 с подствольником.
- Вас понял наблюдайте, надеюсь сюрпризов не будет.
Тут на связь вышли прибывшие.
- Феникс, это Халзан. Мы на месте.
- Халзан. Вас видим. Вместе с Судоплатовым идете вдоль палаток к зарослям, там вас встретят.
- Вас понял.
Еще через десять минут я жал Судоплатову руку и на него со всех сторон смотрели удивленные глаза – не каждый день увидишь живую легенду.
Он одобрительно окинул глазами нашу позицию и множество вооруженных людей.
- Решили подстраховаться, Сергей Иванович?
- Знаете, не я, а мои поломанные ребра.
- Понимаю.
Мы отошли – надо было серьезно поговорить.
- Что с Лебедевым и теми, кто стоит за Ивакяном?
- Лебедева попытались вывезти из города на лодке. В перестрелке он, и те, кто его вывозили, были убиты. Морячки перестарались…
- Прискорбно. Специально?
- Нет. Все проверили.
- Ну лучше так. А Ивакян?
- Там ниточка тянется в ЦК и пару серьезных комиссариатов, да к тому же и в регионах несколько фигурантов нарисовалось. Сходу ничего сделать не сможем, если действовать сгоряча - получим междоусобицу, особенно когда начинается битва за Москву. Дадим противнику по зубам, а там по-тихому начнем давить этих паскуд…
В руке у него щелкнул сучек, который он с силой сжал. Со стороны даже невооруженным взглядом было видно, как устал и в каком нервном напряжении находится этот человек.
- Что будем дальше делать? По нашему мнению, надо срочно выводить людей из-под Борисполя.
- Надо. Но высшее руководство страны не совсем уверено - мы не можем сзаветить таким образом ваше присутствие.
- А восемьдесят тысяч бойцов Красной Армии?
- Сергей Иванович, вы что думаете, мы такие бессердечные? Не надо на меня давить. Вы сами понимаете, что сейчас стоит на кону. Если мы дадим Гитлеру повод и достоверную информацию, он быстро договорится с англичанами и американцами и они всей толпой на нас навалятся и тогда придется просить вас предоставить нам ядерное оружие. А в том, что вы его сможете достать, мы сомневаемся…
- И?
- Я жду решения, но готовиться будем.
- Мы готовы. В ожидании танки, боевые машины пехоты, средства ПВО для прикрытия эвакуации. Тем более ваши проблемы это уже давно и наши проблемы…
Он невесело улыбнулся.
- Только это и радует.
Неловкая пауза. Но Судоплатов был бы не тем человеком, которого я знал, он сразу переключился на деловой тон.
- С чего начнем?
- Уводите госпиталь и присылайте инженеров – будем прокладывать дорогу для спуска техники.
- Конечно. Сейчас распоряжусь.
- Вы там что-то про груз для нас говорили, а то уже чувствуется дефицит горючего и продуктов, да и сторонников у нас прибавилось…
- Сергей Иванович, это конечно не мое дело, но вы не сильно рискуете в своем мире увеличивая количество посвященных? А вдруг установка окажется в руках, скажем так, людей не совсем симпатизирующих СССР?
- Не беспокойтесь. Это вернулся майор Дегтярев, привез два десятка элитных бойцов, боеприпасы к современному оружию и много образцов военной техники, которые могут заинтересовать советских конструкторов...
Пока санбат и хозчасть в срочном порядке переводили на другое место, на грузовиках привезли еще две сотни бойцов с васильковыми фуражками, которые деловито оцепляли район и удаляли всех лишних. Чуть позже прибыли военные инженеры, демонстративно делающие вид, что не видят пятнистых, вооруженных до зубов боевиков и быстро определили объем работ, сделали разметку и через час, часть бойцов НКВД, похватав лопаты, приступили к рытью, прерывающимся на взрывные работы. Все это проходило на фоне канонады на фронте, артобстрела Инкермана и нескольких массированных налетов на город немецкой авиации. Мы пару раз открывали портал и перетащили на эту сторону две ЗУ-шки, ДШК и пять ПЗРК «Игла», которые тут же заступили на прикрытие места выхода от возможных налетов авиации. Были правда предложения вытащить «Шилку», но я не позволил на волне энтузиазма разбазаривать добро и указал, что тем, кому охота пострелять в немцев, еще успеют оторваться под Борисполем.
К обеду уже было сделано что-то похожее на спуск и, разогнав народ, чтоб не шокировать видом появляющихся из ниоткуда необычных боевых машин, открыли портал и вывели БТР, БМП, грузовик с ЗУ-шкой. Затем колонна, в которой были оба бензовоза, два «Урала», ГАЗ-66, в сопровождении двух машин НКВД и нашего БТРа отправилась в Севастополь за горючим, продуктами и боеприпасами.
Учитывая то, что в ближайшее время тут ожидался проход нескольких тысяч человек с техникой и грузами, спуск укреплялся и в некоторых местах даже бетонировался. Ради такого случая, мы не пожадничали и спустили со своей стороны несколько бетонных блоков, которыми укрепили дорогу. В это же время благодаря стараниям Судоплатова, вокруг точки выхода организовывался целый укрепрайон. С той стороны холма, уже вовсю рылись окопы, размещались артиллерия, станковые пулеметы, минировались подходы. Как апофеоз всего этого - было прибытие под вечер двух зенитных батарей.
Из Москвы наконец-то было получено добро и с большой земли ночью самолетами были доставлены несколько десятков медицинских специалистов, которые должны были помочь в оказании медицинской помощи выводимым из-под Борисполя войскам.
За весь день, бензовозы и присоединившиеся к ним грузовики успели сделать пять рейсов, доставив на нашу базу более ста тонн горючего и горы продуктов. Такое изобилие привело всех, кто был задействован в операции не то что бы в экстаз, но веру в будущее в людей вселило, особенно это касалось вновь прибывших. Колонна необычной техники, проносящейся по улицам Севастополя, вызвала всеобщий интерес не только жителей города, но и немецких самолетов, один из которых, пользуясь отсутствием русской авиации, попытался атаковать бензовозы. Глушилка, установленная на БТРе не позволила немцам провести групповую атаку, а самый наглый из них был сбит зенитной ракетой ПЗРК «Игла», за что прапорщик Кафтайкин получил нагоняй, засветив секретную технику, но это делалось для порядка – все прекрасно понимали, что было бы, если б бензовоз разнесли на улицах Севастополя.
Ближе к вечеру основные запланированные мероприятия были завершены. На месте где раньше располагались санбат и хозчасть стрелковой дивизии защищающей северо-восточные подступы к городу, появился целый медицинский палаточный городок. Никто из привлеченного медицинского персонала не знал, откуда поступит такое количество раненных, и слухи, гуляющие по лагерю, были один фантастичнее другого. К тому же, наличие в качестве охраны сводного полка НКВД, добавляло необычности в ситуацию. В сумерках все дороги были забиты машинами, повозками, телегами, на которых предполагалось развозить раненных по госпиталям. В этой ситуации проведенные организационным мероприятия советского руководства в условиях дикого дефицита времени вызывали уважение.
Оставив небольшой заслон из двух своих людей под Севастополем, мы вернулись на базу, где уже заканчивались последние приготовления для начала операции.
Нашим доморощенным стройбатом ангар конечно не был построен, но вот навесы и стены они уже успели сделать и как-то огородить путь следования транспорта: на каркасы из профилей закреплялось кровельное железо. С двух сторон по пути возможного следования потока людей и грузов соорудили нечто похожее на сторожевые вышки с установленными там пулеметами и АГСами. Исходя из предварительного расчета получалось, что такое количество раненных мы просто не сможем просто перевезти автотранспортом, поэтому пришлось прибегать к поиску альтернативных возможных решений.
С первой партией должны были выйти наши медики Марина, Ольга и военврач 2-го ранга Гришин, который уже больше месяца изучал современную медицину в бункере. В их задачу входила сортировка раненных по очередности эвакуации. Так же были подготовлены несколько санитарных команд, облаченных в защитные костюмы и противогазы. Все они снабжались особыми метками, видимыми только в ультрафиолетовом свете, и электронными ключами, которые на специальном несъемном креплении закреплялись под одеждой – так мы надеялись избежать возможных попыток проникновения в охраняемую зону бункеров во время всеобщей суматохи. Но нас было мало, поэтому Судоплатов по нашей просьбе привлек более восьмидесяти человек из состава полка НКВД для проведения эвакуации раненных. Все они были облачены в советские защитные костюмы и противогазы 40-х годов, которые им строго-настрого было запрещено снимать при проведении операции.
Когда на той стороне стало смеркаться, разведгруппа проникла через первый портал и установила контакт с командованием окруженной группировки, которое еще неделю назад было извещено о возможной эвакуации. Картина, которую передавала камера с той стороны, конечно ужасала. Перепаханное воронками поле, трупы, раненные, разбитая и замершая без горючего техника. Сотни людей потерявших надежду.
Когда мы получили подтверждение об установлении контакта, под Борисполь вышли несколько ударных групп, сразу взявшие под контроль район портала. Судоплатов, плюнув на все запреты, не утерпел и, по согласованию с нами, прихватив двух своих охранников вместе с нашими бойцами, прошел через порталы на ту сторону.
Для усиления в след пехотинцам переправили четыре танка, четыре БМП, два бронетранспортера, «Шилку» и даже автоматический 82мм миномет «Василек», презентованный полковником Лукичевым, предполагавшим, что аппарат будет интересен советских конструкторам. Лейтенант Павлов, «Мозг», получив в руки новую стреляющую игрушку, притом обеспеченную большим количеством боеприпасов уже давно горел желанием ее опробовать на противнике.
Все это тщательно маскировалось, окапывалось и готовилось для отражения удара. По договоренности с Судоплатовым, мы все-таки согласились в закрытых машинах переправить на ту сторону батальон НКВД, который сразу же занял дальние подступы к точке выхода портала.
Появление такой силы взбудоражило потерявших надежду советских воинов. Местные медики, под руководством Марины, Ольги и Гришина быстро сортировали раненных и на тех, кто подлежал эвакуации в первую, и во вторую очередь и располагали их возле портала. В это же самое время из воздуха, натужно ревя, выползли наши два «Урала», «Шишига», забитые боеприпасами и продуктами. Их быстро стали разгружать, прекрасно понимая ценность привезенных грузов и растаскивать по частям державшим оборону.
Отдельно работала группа технических специалистов, проводящая работу сходную с деятельностью наших медиков, только они проводили выборку боевой техники, которую нужно было вывозить в первую очередь и которая может быть полезна при обороне Севастополя. Для их нужд мы выделили несколько трофейных немецких тягачей и не поскупились – буквально оторвали от души Т-III, который умыкнули у противника во время боев под Фастовом.
Пока установка была отключена положенные полчаса, отряды санитаров, надев противогазы, закрыв носилки с раненными полиэтиленом и одеялами, выстроились перед порталом.
Включение, из воздуха появился пандус, вышел человек, махнул рукой и несколько сотен человек организованной колонной с носилками побежали через портал в будущее, там по широкому коридору через открытые ворота выбегали на улицу освещенную яркими фонарями, пробегали сорок метров по стылой земле, очищенной от камней провинившимися учеными, снова через открытые ворота в похожий зал, по такому же пандусу выбегали уже под Севастополем, где организованно сгружали носилки. Затем они подхватывали ящики с грузами и, пропустив машины, которые тоже вывозили раненных и тащили на буксире технику, которая могла пригодиться при обороне Севастополя, дождавшись команды, снова неслись по тому же маршруту, но уже обратно. За один сеанс работы установки, получалось сделать два рейса санитарных бригад и с учетом грузовиков, удавалось эвакуировать более двухсот человек. Потом снова получасовой перерыв, подготовка и кросс. За ночь, таким образом, удалось перетащить более полутора тысяч человек. Это был показатель.
За время боев численность окруженной группировки сократилась до шестидесяти тысяч с учетом того, что боеспособного состава насчитывалось не более трети. По самым скромным подсчетам для эвакуации всей группировки такими темпами, нам потребовалось бы не меньше месяца, что конечно никого не устраивало. Поэтому необходимо было усовершенствовать систему, но в условиях дефицита времени на ум приходило только одно: коридор между установками, укреплялся, накрывался крышей, герметизировался, насколько это было возможно и большая часть бойцов должна была своим ходом идти через порталы. Поэтому когда в прошлом наступил рассвет, наш штрафной строительный батальон снова приступил к работам. Тут мы не скупились и за стахановский труд люди премировались усиленным пайком, слух о чем быстро распространился по городу не смотря на режим секретности и вскоре к строительству присоединились и другие ученые, не замеченные в махинациях, а позже, получив разрешение, в сопровождении охраны подъехали еще человек тридцать желающих подзаработать на хорошо оплачиваемой работе.
Ночью немцы что-то почувствовали и устроили артиллерийский обстрел по квадратам, основываясь на данных своих звукометристов. Но тут их ожидал облом. Более совершенная техника начала 21-го века в сочетании с мощными вычислительными системами, давала точные данные по месторасположению немецких батарей и советские артиллеристы, получившие неожиданную помощь и главное снаряды, при качественной корректировке и целенаведении сумели этой ночью преподнести противнику очень неприятный сюрприз. При этом пользуясь безветренной погодой в небо подняли два метеозонда, к которым подвесили роботизированные камеры с тепловизорами и, подняв их на высоту нескольких сотен метров, сумели существенно улучшить результативность советской артиллерии. Тут и Павлов вовсю оторвался, ювелирно накрывая из автоматического миномета «Василек» 82мм минами немецкие позиции, ориентируясь по видеоизображению с камер, передаваемому прямо ему на ноутбук.
Загнанный и умирающий русский медведь сумел неожиданно подняться на лапы и показать клыки и силу.
Когда начался рассвет, беготня прекратилась, чтоб не привлекать внимание, а руководство окруженной группировки, получив как глоток чистого воздуха, боеприпасы, горючее, медикаменты и главное подкрепления, стало организованно готовиться к скрытой эвакуации. Что, как, почему, эти вопросы старались не задавать, прекрасно понимая, почему тут так много бойцов войск НКВД, одно только слово «тайна». Но многие буквально молились, получив надежду. Вид грозных танков с длинными пушками про которые уже ходили легенды, самоходной зенитной установки, на следующее утро ловко ссадившей «Мессера», повадившегося обстреливать палатки с красными крестами, свежих бойцов с васильковыми фуражками, множество которых сменяло в полуразрушенных окопах усталых красноармейцев, вселяло надежду. Главное о них не забыли и не бросили на убой, как это было под Уманью и во множестве других котлов этой страшной войны.
Весь следующий день прошел под канонаду немецкой и ожившей советской артиллерии. Звукометрическая и радиотехническая разведка потомков позволяла быстрее и точнее находить позиции противника, а эффективная радиосвязь, с использованием компьютерных технологий оперативнее реагировать на полученную информацию, и к концу дня большинство дивизионной артиллерии Вермахта на этом участке фронта уже молчало. Существенно помогали вычислительные комплексы: за ночь были приготовлены несколько позиций и при контрбатарейной борьбе орудия выкатывались на позиции, для которых уже были готовы данные по стрельбе. Двух-трех залпов хватало для пристрелки и в течение пяти-шести минут позиции противника засыпались снарядами, после чего, также спешно орудия отводились в укрытия. Конечно, в дневное время результативность была ниже, в связи с невозможность использовать метеозонды с камерами для более точной визуальной разведки, но и в таком режиме немцы отгребли знатно.
Средства РЭБ вносили не меньший вклад в борьбу с общим противником. Вся радиосвязь противника не функционировала. Самолет-разведчик зря полдня провисел над позициями русских, пытаясь хоть как-то навести артиллерийский огонь. Голос корректировщика был записан, обработан и от его имени с характерной хрипотцой и позывными, сгенерированными специальной компьютерной программой, только уже русский корректировщик позволил противнику потратить кучу снарядов на перекапывание передовых окопов немецкого батальона, где как раз происходило сосредоточение сил для атаки. Быстро прекратить огонь своей артиллерии не получилось, потому что радиосвязь опять была задавлена и командный пункт полка, откуда могли дать команду, двадцать минут назад был уничтожен сосредоточенным огнем русской артиллерии. С этой ночи поведение русских, вроде как сломленных и уничтоженных резко изменилось. Ночью разведка попыталась захватить языка для прояснения ситуации, но то, что группа не выполнила задание и уничтожена, немецкое командование узнало утром, увидев рядком разложенные тела разведчиков и двух пулеметчиков, дежуривших этой ночью, недалеко от штабного блиндажа. Русские умудрились захватить унтер-офицера, командира группы, оберлейтенанта, командира роты и станковый пулемет с боекомплектом. Потом этот пулемет майор Дегтярев торжественно, открутив станину, повесил на стене у себя в жилом боксе бункера, не поленившись найти перфоратор и вбить в бетон несколько анкерных болтов, чтоб держать эту тяжесть.
Немецкая военная машина, наткнувшись на необычную ситуацию начала пробуксовывать, но заложенные механизмы разрешения таких нестандартных ситуаций уже начали работать. Телеграммы, донесения, сообщения о необычном поведении, необычной тактике, новом оборудовании уже пошли по инстанциям и в скором времени должны были последовать выводы и предприняты определенные действия…
Но и мы этого ждали, приготовив противнику кучу сюрпризов. Чтоб не терять времени, которого у нас было очень мало, и максимально скрыть эвакуацию людей и техники днем, в районе точки выхода были подожжены несколько куч с автомобильными покрышками и задействованы дымовые шашки. И снова пошли через портал потоки машин и людей, спасая жизни, которые в другой реальности были обречены.
«Может быть, они погибнут защищая Севастополь и не доживут до победы, но они смогут получить еще одну возможность выстрелить во врага, пойти еще в атаку, а не умереть от голода и холода в немецких концлагерях и не умереть от истощения на производстве, делая оружие своим врагам. Может быть, в этом и есть смыл, дать людям надежду и еще один шанс…» - об этом я думал сидя в окопе, рассматривая передовые позиции немцев через трофейную стереотрубу, которую сегодня ночью вместе с пулеметом и двумя языками притащил Олег. Они с помощью тепловизора ночью срисовали немецких разведчик и по-тихому их сработали на нейтральной полосе, потом под их видом вернулись обратно, пошуршав в окопах, от вредности понатыкав там несколько взрывоопасных сюрпризов. Уже утром посвященный народ с удовольствием наблюдал, как немецкие саперы пытхя, пытались что-то там обезвредить. Особенно много народа собралось понаблюдать, когда немцы наконец-то вытащили радиоуправляемый фугас завернутый в листы, выдранные из порножурнала. Да, саперы противника открутили взрыватель, специально приготовленный для них, и вроде ничего необычного не нашли, вот только когда они, шумно галдя, собрались посмотреть на чудо полиграфии 21-го века, одно нажатие кнопки и… Как говорил один знакомый мичман их осталось «собирать ложками и хоронить в котелках». Начиналась новая война.

stasvirus
Автор
stasvirus
Автор
Возраст: 48
Репутация: 31 (+31/−0)
Лояльность: 0 (+0/−0)
Сообщения: 267
Зарегистрирован: 04.12.2010
С нами: 13 лет 3 месяца
Имя: Станислав Сергеев
Откуда: г.Симферополь
Отправить личное сообщение

Re: Текст книги Достойны ли мы отцов. Часть 4

  • 1

#23 stasvirus » 27.11.2011, 16:46

Глава 19

После первых суток проведения операции по эвакуации группировки советских войск окруженных под Борисполем, наши действия и поступки стали более организованными и общая нервозность стала спадать. Бойцы строительного батальона закончили сооружение коридора между двумя установками перекрыли его сверху и стали отделывать изнутри: сначала оббили изнутри теплоизолятором, затем полиэтиленом и уже потом брезентом, тканью, мешковиной, чтоб создать видимость некоего туннеля, через который в ближайшем будущем можно было бы провести непосвященных людей. Благодаря таким мерам перемещаться между установками можно было без средств защиты, но учитывая то, что по коридору постоянно гоняли технику, его приходилось постоянно проветривать.
Первые результаты операции были впечатляющими: с окруженной противником территории было вывезено более трех тысяч раненных. Еще до нашего появления руководством окруженной группировки на уровне санбатов и центрального сборного пункта недалеко от портала была проведена сортировка раненных. В первую очередь, эвакуировались лежачие, кто после лечения мог быть снова возвращен в ряды РККА. Таких набралось более шести тысяч и благодаря нашему вмешательству, большая часть из них уже была переправлена в Севастополь.
Учитывая, что все время у окруженной группировки были большие проблемы со снабжением продуктами, медикаментами и боеприпасами, общее состояние раненных вызывало тревогу, поэтому нам пришлось поднапрячься и собрать все запасы современных препаратов, в том числе и антибиотиков. Конечно, это была капля в море, но, тем не менее, в самых тяжелых случаях принималось решение на применение нового секретного лекарства.
В истории СССР это было первое массовое применение целой серии принципиально новых, революционных методик и медицинской техники. Аппарат УЗИ, цифровая ренгеновская установка и многое другое, что было натаскано за все время активных поисков в нашем мире в бункер при маниакальном «хомячизме» Марины и Ольги, под охраной вывозилось в Севастопольский госпиталь ЧФ и монтировалось в подвале под строгой охраной сотрудников НКВД. При проведении обследований девушки тут же обучали двух-трех докторов работе на новой диагностической технике, готовя себе замену.
Поток раненных был огромен – все госпиталя были просто забиты до отказа, и люди валились с ног, пытаясь оказать помощь. Прилет с большой земли двух десятков специалистов облегчил ситуацию, но люди прибыли не только помогоать, но и учиться. Новая техника поражала своими возможностями и загадочностью. Не смотря на то, что многие надписи были тщательно стерты, всем было понятно, что техника не отечественная и строго секретная. По слухам, которые специально распространялись контрразведкой, выходило, что это помощь союзников, но кое-кто из приехавших светил науки скептически на это улыбался, прекрасно разбираясь в общем уровне развитии медицины и в частности в области диагностической аппаратуры. Разница между ренгеновскими аппаратами, что использовались в советских госпиталях и то, что увидели они, была очень ощутима. Техническое исполнение, материалы, системы обработки и представления информации вызывали трепет у специалистов. У военврача Гришина, который являлся одним из инструкторов, обучая коллег новым методикам, нашлась пара знакомых среди новоявленных учеников, которые закидали вопросами, но столкнувшись с глухой стеной молчания и быстрыми и доступными объяснениями вездесущих контрразведчиков, что было весьма показательно, быстро переключились на медицинские темы, больше не заводя разговоров на щекотливую тему.
После двух дней эксплуатации техники в госпиталях и получив хвалебные отзывы московских специалистов, было принято решение отправить Гришина вместе с несколькими аппаратами в Москву. Следующей ночью, тепло попрощавшись с Мариной и Олей, к которым он давно испытывал дружеские чувства, с майором Оргуловым и другими обитателями бункера, загрузив в военно-транспортный самолет три аппарата УЗИ, две разобранные ренгеновские установки, шесть ноутбуков забитых медицинскими справочниками, тремя принтерами, Гришин вылетел через Новороссийск в Москву. По полученной потом от Кристины информации уже к следующему вечеру он прибыл в Усадьбу, где все эти ценности принимались, описывались и проверялись. Первая ласточка нашей технической помощи была отпущена, и это было только начало.
Одним, точнее одной из учениц, кто активно изучал новую технику, оказалась военврач Воронова, которая с интересом и усердием старалась учиться у двух девушек Марины и Оли.
Как женщина, она чувствовала какую-то необычность и загадочность в своих новых учителях. Жесткие, а точнее жестокие меры секретности быстро научили не задавать глупых вопросов, но общая работа сближает, тем более, когда спасают жизни людей. Как то после тяжелой операции, когда они осталась наедине с Мариной и попивали чай из бумажных пакетиков, зашел разговор про необычные случаи и Маша рассказала про бой в госпитале, про необычных пятнистых бойцов, командира которых она лечила, Марина удивленно уставилась на нее.
- Так это ты Сережку лечила?
- Сережку?
- Ну майора. Как его фамилия была?
- Кажется, его называли по фамилии Кречетов, но нам запрещали…
- Точно он. У него еще лицо все побито было…
- Да он.
- Сережка. Вечно во всякие приключения влипает. Это значит, у вас тут и Санька Артемьев лежал.
Маша не удержалась и засмеялась. Артемьева трудно было забыть.
- Да. Все баламутил, сестер с ума сводил своими байками, а как парочка из них стали отвечать на его знаки внимания, он как-то странно повел себя: вроде девушки ему нравятся, а вот на какие либо отношения он не способен, обмолвился что у него есть жена красавица…
Марина отхлебнула чая и вытянула ноги – все-таки восьмичасовое стояние за операционным столом не легкое дело.
- Да. Есть у него жена, Катя, тоже служит, снайпером. У нас ее Снежной Королевой называют.
- Хм. Почему?
- Они тогда оба в группе Сергея воевали. Она к себе никого не подпускала, такая вот красивая и холодная, поэтому так и прозвали. А реально, у нее до этого жених был, убили его, жестоко убили, после этого она и пошла в снайперы, а там другие не выживают. Санька баламут конечно, но парень надежный все вздыхал по ней, а потом когда группа Сергея попала в засаду, он ее тяжелораненую вынес на себе и долго выхаживал. Измором ее взял: поженились и у них сын родился. Необычная они пара - у обоих все еще шило в одном месте, частенько на боевые выходы мотаются… Вот тебе такая история.
Маша молчала и слушала не совсем связный рассказ Марины, видимо из соображений секретности многие моменты она просто пропускала. Но за войну она всякого наслушалась и навидалась, и все равно как женщина позавидовала таким чувствам. Когда целыми днями по горло в крови, в вони, в человеческой боли и страданиях, по двенадцать часов в операционной, хочется верить во что-то светлое, чистое. А тут такое рядом. Хотя она чувствовала, что с этой парочкой - майором Кречетовым и лейтенантом Артемьевым не все так просто. Что-то было в них другое, необычное, то же самое что и в Марине и Ольге. Такое чувство, что они были из другого мира и от близости какой-то тайны, большой тайны у нее учащенно билось сердце. Затем она задала еще один интересующий ее вопрос.
- Марина, а Кречетов, он говорил, что женат, причем так, что побаивается изменять, а кто у него жена?
И тут же пожалела что спросила. В глазах у Марины проскочило что-то такое…Какая-то боль и тоска. Помимо своей воли, из женского любопытства он спросила:
- Он вам нравится?
И тут же последовала жесткая реакция – Марина не та девушка, кто прощает кому-то копание в своих сокровенных тайнах.
- А тебе зачем? Что решили покопаться в наших отношения? Передашь своему куратору, что я на контакт не иду…
Маша попробовала оправдаться, но ее уже не слушали. Марина наглухо закрылась и разговаривала только на рабочие темы.

***
Весь первый день, после активной ночи эвакуации, нам удалось основательно удивить немцев и получить некоторое время на организацию планомерной эвакуации. Передав окруженным частям продукты, боеприпасы, топливо мы стали организовывать оборону при этом активно отправляя к порталу всю ненужную технику, обозы, имущество. Все это были ценности, на производство которых ушли бы дополнительные средства из экономики СССР, поэтому даже в такой малости можно было помочь своим предкам. Сейчас, при нашем участии, при насыщении войск средствами связи, окруженная, агонизирующая группировка советских войск становилась снова грозной силой, способной противостоять противнику.
Пока майор Дегтярев со своими головорезами и примкнувшими к ним спецам из «внутряков», которые вместо Антарктиды попали в другое время и в чистый мир, отрывались, шурша по тылам наступающих немцев, мы с Судоплатовым пытались проработать хоть какую-то легенду прикрытия для переброски такой массы народа. Для общей массы были приготовлены огромные запасы спиртного, снотворного и даже психотропных препаратов, с помощью которых можно было бы дезориентировать людей, перед переброской и обстоятельства переправки в Крым объявить пьяным бредом. Для пробы, несколько подразделений уже были переброшены на ту сторону и в специальном фильтрационном лагере они к вечеру должны будут прийти в себя и получить соответствующую накачку от сотрудников НКВД. Среди них уже работают «подсадные утки», в задачу которых входит мониторинг общего настроения переброшенных людей. Исходя из результатов, будут проводиться дальнейшие действия: болтунов и непонятливых или в штрафбаты или куда подальше… Понятливых раскидают по частям, строго настрого запретив кому-либо рассказывать обстоятельства своего спасения и предложив тихо благодарить бога, а точнее руководство СССР, у которого оказались такие возможности.
А вот что подумают немцы, нас очень сильно интересовало, поэтому немного подумав, я толкнул Судоплатову, который только что вернулся из Севастополя, свое предложение. Мы как раз расположились в небольшом блиндаже и на ноутбуке просматривали списки личного состава, техники и имущества, требующего эвакуации.
- Павел Анатольевич, а давайте товарищу Гитлеру немного подыграем.
Он удивленно поднял голову и посмотрел мне в глаза.
- Это вы про что?
- Понимаете, тут складывается интересная картина: про нас знают в СД и в Абвере, но судя по всему, к Гитлеру информация не прошла.
- И?
- Бесследное исчезновение такой массы людей и техники, естественно не пройдет незамеченным и рано или поздно начнут задавать вопросы, вот мы немцам ответы и подсунем.
- И какие же ответы?
- Воспользуемся тем, что Гитлер верит в сверхъестественное…
Судоплатов усмехнулся.
- Вот что мне в вас нравится Сергей Иванович, это что мы с вами думаем почти одинаково. Только мои специалисты недавно до этого додумались, а вы тут влет придумали. В каком плане это можно обставить?
- Ну устроим по ночам эффективное шоу, со спецэффектами, с инфразвуком, с музыкой и так деле. Мимо портала «случайно» проведем несколько пленных, которые потом «убегут» и увидят толпу шаманов бегающих вокруг алтарей с бубнами и песнями, красочно обставим жертвоприношение какой-нибудь живности, театрализованное «умерщвление» своих бойцов для открытия портала. Пусть потом на своих гансах репетируют. Сообщим – что обязательно для удачи дела нужно только своих солдат резать, иначе ненависть врагов может помешать открыть портал. А на закуску возле портала оставим несколько мумий в желтых одеяниях кришнаитов и всяких там шаманов – пусть у них эксперты делом займутся. Да, и при этом мы получаем кучу плюсов.
Судоплатов, которого откровенно забавлял этот разговор, кивнул головой, мол, продолжай.
- Во-первых, портал есть, но не во времени: здесь зашли, а там вышли – типа новая транспортная система, и пусть Канарис и Гимлер рассказываю фюреру сказки про пришельцев, при том, что по умолчанию там русских считают технически отсталыми и не способными на что-то серьезное.
Мой собеседник скептически улыбнулся, давай понять, что все не совсем так.
- Тут, Сергей Иванович, позвольте не согласиться с вами.
- Согласен, конечно, среди немцев много весьма умных и дальновидных людей, но на пике успеха, верхушка Рейха к ним не прислушивается, а это значит, что пока превалирует мнение о технической отсталости русских.
- Ну, в общем-то, что-то в этом есть…
Я продолжил.
- Во-вторых, Гитлер может испугаться и однозначно во время очередной истерики выделит максимальное количество средств для своих шарлатанов, на поиски таких возможностей, соответственно это все будет забираться у фронта – нам облегчение. Третье – два-три раза продемонстрируем такую практику переброски войск, и немцы могут просто запросить мира – кто будет тягаться с государством, которое в состоянии перебрасывать огромные массы войск в любую точку – всякое понятие фронта просто исчезает, а это уже совершенно новая военная доктрина. Этим уродам придется подергаются, а нам проще – получим больше времени для освоения и внедрения технологий из будущего.
Судоплатов молча меня рассматривал, а потом выдал:
- Да-а-а-а-а, Сергей Иванович, вот только вы смогли пробить такой туннель в прошлое и устроить такую чехарду, все перевернув с ног на голову. Но мне ваша идея очень нравится. У нас этот вариант отрабатывается, но раз мы сразу нашли общий язык, будет работать над ним как над основным. Да и нашим болтунам с лампасами будет что показать…
Он чуть хмыкнул, а я добавил:
- …Пьяных кришнаитов с барабанами, используемых в военных целях.
Разговор был прерван очередным артобстрелом немецкой артиллерии, в ответ загрохотали наши пушки и снова в течение пары часов грохот не давал нормально работать. Используя наш канал связи, Судоплатов переправил в Москву очередное донесение, а я отправился в блиндаж к Дегтяреву и Васильеву в компании с руководством окруженной группировки обсуждали меры по организации обороны района. Всем было понятно, что глухая и пассивная оборона, в которой находились окруженные войска, вела только к поражению, поэтому от нас требовалось нанести несколько упреждающих ударов по противнику, чтоб сбить у него наступательный порыв и заставить заняться перегруппировкой своих сил и дать, таким образом, возможность спокойно проводить эвакуацию.
Все дневное время в районе выхода портала горели покрышки, чадила горящая техника и поджигались дымовые шашки, что позволяло скрывать от противника массовую эвакуацию техники и личного состава.
Немцы несколько раз пытались атаковать, но неизменно нарывались на контратаки нашего танкового кулака. В обед следующего дня они начали массированное наступление на севере, но дальнобойные 122-миллиметровые пушки с легкостью разделались с шестью немецкими танками, которые при поддержке двух батальоном пехоты сумели прорвать оборону. Стремительная контратака четырех танков, БМП и БТР, во втором эшелоне и полка нашей пехоты позволила частично разгромить прорвавшегося противника. Две роты немцев закрепились в захваченных окопах и при поддержке двух батарей 88-мм зенитных пушек смогли существенно двинуть нам по зубам. Зенитки мы то уничтожили, но один Т-64 был подбит и горел посередине поля и только вечером, подавив немецкую артиллерию на этом участке и потушив пожар, его удалось отбуксировать к порталу. У второго Т-64 от попадания тяжелого снаряда заклинило башню и его тоже пришлось отводить с поля боя и эвакуировать в наше время. Настроение было не самым лучшим – такие потери среди танков были существенными, но после допроса пленных оказалось, что в данной ситуации немецкое командование узнав о массовом применении русскими новых танков стянуло на этот участок большую часть противотанковой артиллерии и особенно 88-мм зенитные орудия, которые в это время являлись основным средством борьбы с тяжелой бронетанковой техникой русских.
Уже после боя сопоставив наши потери и потери противника, строго фиксировавшиеся несколькими специалистами генштаба, специально привлеченными для изучения в боевых условиях тактики применения новой техники, оказалось, что не все так плохо. Большая часть немецкой противотанковой артиллерии, которая сосредоточенно старалась в поле загасить четыре маневрирующие тяжелые машины из будущего, была просто уничтожена. Учитывая этот факт, нами было принято практически авантюрное решение нанести массированный ночной удар, используя наше преимущество в связи, управлении в условиях полного подавления радиосвязи у противника и приборах ночного видения.
В двенадцать ночи прошло сообщение, что в тылу у немцев идет бой. По данным радиоразведки и локализации радиопередатчиков место боевого столкновения находилось в двадцати километрах от передовых позиций советских войск. Это только подстегнуло наши действия.
Ночная атака 1-го отдельного механизированного батальона НКВД, которым нас обзывали в официальных документах, полка пехоты и кавалерийского эскадрона при поддержке сборной солянки из артиллерии, надерганной с соседних участков, прошла просто блестяще. Противник зализывал раны и не ожидал после жаркого дня от нас такой прыти. Поднятые в воздух метеозонды с видеокамерами позволяли корректировать артиллерийский огонь и быстро определять огневые точки противника.
Передовая линия обороны была прорвана без особых проблем – танки, БМП и БТРы пронеслись и уже утюжили в темноте вторую линию и артиллерийские позиции. Любые попытки организованного сопротивления и узлы обороны тут же накрывались гранатами со слезоточивым газом и сосредоточенным артиллерийским огнем. К двум часам ночи моторизованная группа разгромила тылы немецкой пехотной дивизии и вырвалась на оперативный простор. Мы остановились возле небольшой деревни, в ожидании отставшей пехоты, и в свете горящих домов расстреливали отступающего противника. В сторону боя неизвестной группы, была отправлена группа войсковой разведки – нам было категорически запрещено отправлять своих людей.
В три часа ночи, дав закрепиться пехоте на новом рубеже, механизированная группа резко повернула на юг и ударила в тыл соседней пехотной дивизии, которая как раз держала оборону напротив портала и доставляя столько неприятностей своими артобстрелами и атаками. Бой продолжался до пяти утра, когда на востоке что-то ярко вспыхнуло, озарив облачное небо голубым светом. Радиосвязь сразу пропала, и все зачарованно смотрели, как вдалеке поднимается огромный огненный шар. Все, кто пришел из будущего, прекрасно понимали, что это такое и, не дожидаясь ударной волны, стали искать укрытия.
Через несколько томительных секунд по нам прошлась ослабленная ударная волна далекого взрыва и по сравнению с тем, что мы перенесли в будущем, это не впечатляло – как то слабенько, очень слабенько, с трудом дотягивало даже до тактического ядерного заряда.
Я не выдержал и громко выругался, взглянув на восток, где уже поднимался характерный гриб.
Связь еще не работала, но я закричал, раздавая команды, и мы быстро вскарабкались на броню и механизированная группа, не понесшая никакого урона от ядерного взрыва, пошла на прорыв прямо к порталу. Ошалелые, от такого зрелища немцы не смогли оказать сопротивления несущимся на всей скорости бронемашинам, которые на ходу давили любые попытки сопротивления. Расстояние в шесть километров ми преодолели за двадцать минут и, разнеся позиции немецкой артиллерии, чтоб не ударили в спину, прорвали последнюю линию обороны и вырвались на территорию, обороняемую советскими войсками.
Всю дорогу я судорожно посматривал на дозиметр расположенный внутри БТРа, но он не показывал никакого изменения радиационного фона, хотя на таком расстоянии да при слабеньком заряде это было вполне возможно.
Встретившись возле портала с Судоплатовым, я выслушал его взволнованный вопрос, который мы задавали друг другу во время этого прорыва:
- Сергей Иванович, что это было? Очень похоже на ядерное оружие, про которое вы рассказывали…
Я сам терялся в догадках. Поэтому просто буркнул.
- Вполне похоже, вот только как-то слабенько.
Тут и выдержанный и спокойный Судоплатов не выдержал и закричал:
- Вы что совсем охренели на советской территории такое оружие использовать без согласования с нами?
- Павел Анатольевич, да не мы это! Да точно вам говорю, у нас его и не было. Ну что мы совсем клинические идиоты так светиться, тут что-то другое…
По горячим следам проводили подсчет потерь, подводили результаты рейда и после электромагнитного удара восстанавливали радиосвязь, которая была нашим основным преимуществом в этой войне. К удивлению потери были небольшими: два танка вышедших из строя во время дневного боя, одна БМП и два БТРа, которые были вывезены к порталу и сразу же эвакуированы без очереди. Радиосвязь тоже быстро восстановили, поэтому основной вопрос стоял в том – что там произошло: ветер дул в нашу сторону, но повышения радиационного фона не намечалось. Поэтому мы и гадали - был ли это ядерный взрыв. Основная надежда была на разведку и вдобавок ко всему следующей ночью готовили на всякий случай две группы из состава отряда майора Дегтярева, в задачу которых входило проведение расследования на месте.
Как по мне, так все это было больше похоже на аварийное схлопывание портала – тот же энергетический всплеск без радиации.
Уже ближе к вечеру с вновь занятых позиций сообщили, что сто стороны леса с боем пробивается разведгруппа, которая несколько раз с помощью ракет просила помощи. Судя по характеру боя, зажали их серьезно, и действовать нужно быстро, скорее всего, разведчики нарыли что-то интересное.
Снова танки двинулись по знакомому маршруту. Немцы успели за день перебросить какие-то силы, но их явно не хватило, чтобы противодействовать новому удару бронированных машин. Несколько противотанковых пушек попытались огрызаться, но были быстро уничтожены и два танка, два БМП и БТР прорвались и двинулись в сторону боя. Немцы отбивались как могли и БТР встал и задымился. Но посланный в помощь Судоплатовым батальон НКВД шел за нами по пятам и успел занять недоделанные немцами позиции. Подбитый БТР тут же оттащили обратно, а мы пошли дальше. Через три километра наткнулись на колонну из пяти грузовиков, которые на большой скорости двигались в нашу сторону, видимо в помощь атакуемым частям. Т-72 и Т-64 не останавливаясь, разнесли грузовики, сходу раздавив как консервные банки. Еще через десять минут мы выскочили к месту боя, где около взвода, судя по форме войска СС, зажали к небольшой речке разведчиков и пытались их окружить. Тут перевес оказался уже на нашей стороне и теперь уже мы их окружили. Короткий и яростный бой с использованием крупнокалиберных пулеметов, АГСов вымотал не меньше чем вчерашний прорыв. СС были еще те вояки и дрались изобретательно и грамотно.
Выдвинув боевое охранение и заняв круговую оборону я, в сопровождении Егора Карева, Олега Дегтярева, двух бойцов и капитана, начальника разведотдела стрелковой дивизии, двинулся к поднимающимся разведчикам. Из восьми человек отправившихся ночью в живых осталось шестеро, а вот с ними к нам на встречу вышли двое, и двое остались лежать в обороне, все еще держа нас под прицелом. А вот этих встретить это время и в этих лесах мы не ожидали.
По форме, снаряжению, оружию это были почти наши точные копии, ну разве что шевронов «НКВД СССР» у них не было. Но они нас разглядывали не менее удивленно: Т-64 и Т-72, БМП-2, спецназ в бронежилетах, со знаками различия СССР произвел на них впечатление.
Командир разведчиков, которого я вчера лично инструктировал, подбежал ко мне как к старшему и коротко доложил:
- Товарищ майор государственной безопасности, ваше задание выполнено. По дороге встретили своих, точнее ваших, их зажали в лесу немцы, пришлось вступить в бой. Двоих потеряли, двое раненных, один тяжелый. У ваших один убитый и двое раненных, хотя странные они какие-то…
- Спасибо лейтенант, молодец.
- Служу трудовому народу!
- Давай бери своих и на броню, сейчас возвращаемся, а я пока со «своими» пообщаюсь.
Мы стояли и смотрели друг на друга.
Расцветка камуфляжа у них не совсем привычная, в украинской армии такого не видел, разгрузка тоже немного другая, лица покрыты тактической краской, оружие – обычные АКС-74 с подствольниками. Мы смотрели друг другу в глаз, как бы изучая друг друга. Видимо это был командир, он, снова пробежавшись взглядом по моему окружению, чуть усмехнулся и заговорил.
- Давайте знакомиться, товарищ майор государственной безопасности…
Последние два слова он чуть с иронией выделил.
- Капитан Ненашев, спецподразделение ФСБ, город Иркутск-86.
- Майор Оргулов. Военная разведка, морская пехота, Черноморский флот…

stasvirus
Автор
stasvirus
Автор
Возраст: 48
Репутация: 31 (+31/−0)
Лояльность: 0 (+0/−0)
Сообщения: 267
Зарегистрирован: 04.12.2010
С нами: 13 лет 3 месяца
Имя: Станислав Сергеев
Откуда: г.Симферополь
Отправить личное сообщение

Re: Текст книги Достойны ли мы отцов. Часть 4

#24 stasvirus » 27.11.2011, 16:47

Конец четвёртой книги.

stasvirus
Автор
stasvirus
Автор
Возраст: 48
Репутация: 31 (+31/−0)
Лояльность: 0 (+0/−0)
Сообщения: 267
Зарегистрирован: 04.12.2010
С нами: 13 лет 3 месяца
Имя: Станислав Сергеев
Откуда: г.Симферополь
Отправить личное сообщение

Re: Текст книги Достойны ли мы отцов. Часть 4

  • 1

#25 stasvirus » 01.12.2011, 04:15

Пролог

Бойцы зондеркоманды СС Dämmerung (Сумерки) под командованием гауптштурмфюрера Готлиба Ренца как тени, бесшумно передвигались по лесу, в поисках противника. Камуфляжная экипировка, закрашенные зеленым гримом лица, пучки травы и веточки деревьев, искусно закрепленные на одежде и касках, делали бойцов элитного подразделения СС практически невидными на фоне растительности. То, что в этом лесном массиве скрытно работает крупное германское военное подразделение, знало только высшее руководство имперской безопасности. Для оперативного прикрытия, а в случае необходимости и силовой поддержки, в десяти километрах от места действия проходило вроде как переформирование четырех батальонов моторизованной лейб-бригады СС «Лейбштандарт СС Адольф Гитлер», понесшей серьезные потери во время летне-осенней компании на Украине.
Командованию лейб-бригады СС было дано жесткое распоряжение на полную и беспрекословную поддержку действий зондеркоманды гауптштурмфюрера Ренца. Никто из офицеров «Лейбштандарта СС» ничего не понимал, но личное распоряжение рейхсфюрера СС, подкрепленное указанием руководителя главного управления имперской безопасности Рейнхарда Гейдриха, говорило о серьезности ситуации. Уже несколько дней бойцы бригады ночевали в поле возле танков, бронетранспортеров и машин, чтоб по первому сигналу двинуться громить неведомого противника, которого в лесах Украины искало элитное подразделение СС. В качестве подтверждения серьезности ситуации в помощь таким странным образом сформированной войсковой группы были приданы несколько авиаподразделений Люфтваффе состоявших из воздушных разведчиков, штурмовиков-бомбардировщиков и истребителей. Для особой мобильности была выделена специальная группа парашютистов и два военно-транспортных «Ю-52», которые также ожидали команды для принятия участия в особо секретной операции. Кто противник, чем вооружен, как с ним бороться, никто из привлеченных офицеров и солдат войск СС не знал. А вот гауптштурмфюрер Ренц как и четыре командира подкоманд его зондеркоманды были в курсе. Две недели назад его и еще четырех офицеров вызвали в Берлин, где лично, в отдельном кабинете, обергруппенфюрер СС проводил инструктаж. То, что в условиях строжайшей секретности им было сообщено, повергло в шок одних из лучших бойцов Германии.
Сейчас, осторожно пробираясь по лесу, стараясь не шуршать опавшей листвой и не наступать на ветки, Готлиб Ренц вспоминал рассказ обергруппенфюрера СС, начальника главного управления имперской безопасности. Расскажи такое кто другой, Ренц бы просто пристрелил бы наглеца, но тут был сам Рейнхард Гейдрих, легенда СС. Германия проиграет, трудно в такое поверить, когда скоро начнется штурм русской столицы, но оснований не верить руководству у гауптштурмфюрера не было.
Пришельцы из будущего, неизвестный портал из которого появляются танки и уничтожают немецких солдат, бесшумное оружие, радиостанции у каждого солдата, приборы ночного видения, ручное противотанковое ракетное оружие и многое другое. Звучит фантастически, но и этих русских из будущего можно убивать, поэтому они, лучшие солдаты Рейха сейчас вышли на тропу войны, они найдут и будут уничтожать, хоть черта, если это нужно будет для Рейха. Оказалось, что пока Абвер играет в свои шпионские игры и пытается договориться с пришельцами, немецкий гений под руководством партии и Фюрера смог создать приборы и найти место, где находится выход из будущего и откуда должен появиться противник. Как сказал обергруппенфюрер, именно эти русские повинны в недавних неудачах Вермахта на фронтах, в гибели командира моторизованной дивизии СС «Райх» Пауля Хауссера, подло убитого в небольшой русской деревне под Могилевом.
К сожалению, аппаратура не давала точных координат и часто ошибалась. То она показывала, что выход вроде как находится на контролируемой окруженными русскими территории под украинским городом Борисполь, то в этом лесу, севернее русских позиций километров на двадцать, где они сейчас находятся. Тут сигнал был сильнее и мощнее, правда, появлялся изредка, что говорило о непостоянном режиме работы портала из будущего. Но, тем не менее, зондеркоманда СС Ренца в составе которой были три технических специалиста, старательно и осторожно прощупывала район, стараясь никак не выдать себя, прекрасно зная возможности пришельцев. Основные разработчики поисковой аппаратуры из научной группы СД находились под усиленной охраной в небольшой украинской деревеньке, где солдаты из «Лейбштандарта СС» в целях соблюдения секретности, быстро вычистили все местное население. Всем частям было строго настрого запрещено выходить в радиоэфир – по мнению специалистов именно так русским удалось под Могилевом отлавливать и уничтожать разведгруппы частей СС проводивших поиски. Были разговоры об изобретении в будущем невидимых костюмов, но все, кто был причастен к тайне, старались в это не верить, прекрасно понимая, чем это будет чревато для будущего не только Рейха, но и всего цивилизованного мира. Орды невидимых и безжалостных варваров, безнаказанно творящих зло на территории Германии, это будет ужасом, и никто не хотел допустить такого развития событий.
Ренц залег в кустах, на краю небольшой полянки, положив перед собой на МР-40, поглядывал, как осторожно крадутся вперед пять следопытов, изучающих любые следы пребывания противника. Услышав сзади тихий шорох, он чуть повернул голову, увидев периферийным зрением характерный камуфляж своего бойца, который максимально незаметно подобрался к нему и, наклонив голову, прошептал на самое ухо.
- Герр гауптштурмфюрер, есть сигнал. Впереди, чуть левее, расстояние не более двух километров.
По характерному дефекту речи, Ренц узнал своего негласного ординарца роттенфюрера Венцеля, которому еще во время боев в Херсоне камнем выбило несколько зубов и из-за того, что их группу постоянно кидали на разные участки фронта и просто не было времени, он все не мог попасть к нормальному дантисту, исправившему бы этот дефект.
Гауптштурмфюрер поднял руку и несколько кустов в радиусе нескольких метров чуть колыхнулись, показывая, что замаскировавшиеся бойцы зондеркоманды готовы к действию. Показав ладонью, он легко махнул рукой, и этого было достаточно, чтоб как в немом кино, практически бесшумно, расплывчатые фигуры начали двигаться в указанном направлении. Все это сопровождалось только воем ветра в верхушках деревьев и артиллерийской канонадой, которая уже несколько дней непрерывно раздавалась со стороны Борисполя, где отчаянно оборонялись окруженные советские части.
Русские же, с которыми ему предстоит схлестнуться хорошие воины, умные, обученные, имеющие боевой опыт и единственная возможность их победить, это ударить врасплох и захватить количеством – ведь они, как правило, действуют небольшими группами по шесть-восемь человек, а тут как раз и важно, кто кого первый услышит, подготовится и ударит. И главное - они не знают, что их ждут.
Напряжение передалось всему отряду, но тут собрались не сопливые новобранцы и восторженные мальчики из гитлерюгенда, это был действительно отборный отряд. Движения бойцов стали более плавными, нигде не треснет поломанная ветка, лишь изредка где-то тихо-тихо зашелестит опавшая листва и все…
По цепи с помощью знаков передали, что противник обнаружен и зондеркоманда, как громадный удав, стал опутывать находку кольцами своих бойцов. Все это продолжалось не один десяток минут, когда узел стал потихоньку затягиваться. Ренц выдвинулся вперед, с верным Венцелем, который неотрывно двигался чуть позади, и залег возле ствола поваленного дерева, покрытого мхом. Вот они воины будущего. Враг, который смеет становиться на победном пути немецкой военной машины.
До противника было метров тридцать, но Ренц не смог себя пересилить и, подняв бинокль, стал рассматривать в деталях врага. Одетые в необычный камуфляж в виде небольших маленьких квадратиков разного цвета, высокие ботинки на рифленой подошве, не смотря на свою грубость, ступали мягко и тихо, камуфлированная система из многочисленных кармашков и клапанов удобно распределяла вес магазинов и снаряжения так необходимого в рейде по всему телу, при этом не стесняя движений, раскрашенные зеленым и коричневым цветом лица, необычные, по виду легкие и прочные шлемы, черные перчатки, явно военного назначения, предусмотренные не только для защиты рук от перегретого оружия, но и для рукопашного боя, когда ладонью можно остановить лезвие ножа, и главное оружие – с длинными толстыми стволами и с оптическими прицелами. За спинами у всех висели странные трубы, что, скорее всего, были ручные ракетные установки, про которые так много рассказывали специалисты. Но главным были движения и глаза: у него в подчинении великолепные солдаты, но сейчас перед ним среди деревьев двигались опасные, да очень опасные твари, которых нужно только уничтожать.
Бойцы противника грамотно контролировали пространство вокруг себя, перемещаясь как бы от прикрытия к прикрытию, при этом, не сбавляя темпа движения.
Видимо ненависть, злоба и зависть создают что-то такое, что другой человек может почувствовать – один из пришельцев чуть приостановился, внимательно рассматривая дерево под которым лежал Ренц, как бы ощущая идущую с этой стороны волну чувств и больше на инстинкте, чем разглядев эсесовцев, шепнул в небольшой проводок закрепленный на шлеме. Произошло что-то необычное – вот они были перед ним, десять человек и вот они как тени исчезли. Нет, это не было чудом, просто лучше продуманная расцветка камуфляжей и подготовка личного состава сделали свое дело. Кто-то из солдат отряда Ренца не выдержал и выстрелил, и тут же по русским ударили пулеметы и автоматы. Лес сразу наполнился грохотом и запахом сожженного пороха. У людей Ренца оказалось минимум пятикратное преимущество и, судя по тому, как бойцам зондеркоманды удалось задавить огнем пришельцев, у них были неплохие шансы на успех.
В это же время в эфир пошли кодированные сигналы и в десяти километрах сотни солдат бригады «Лейбштандарт СС Адольф Гитлер» грузились в машины, бронетранспортеры, в сопровождении танков двигались в этот район. С аэродромов взлетали самолеты с парашютистами и под охраной истребителей Люфтваффе направлялись к месту боя.
В сторону противника полетели гранаты, но и в ответ они получили неожиданный отпор.
Перед позициями эсесовцев грохнули громкие взрывы, сопровождающиеся ярчайшими вспышками. На время ослепшие солдаты прекращали стрелять, этим и воспользовались русские: из-за деревьев что-то хлопнуло и в сторону позиций пулеметчиков рванули огненные стрелы. Громкие взрывы и огненное пламя буквально слизнуло семь человек. Русские стреляли, конечно, в ответ, но на фоне грохота боя это почти не ощущалось, но вот замолчал один пулемет, потом еще один, рядом захрипел Венцель, и гауптштурмфюрер Ренц повернув голову, с удивлением увидел, как его ординарец катается по земле, зажимая брызжущую из простреленного горла кровь. Ни о какой попытке взять пленных не может быть и речи, только уничтожать. Снова полетели гранаты и вокруг деревьев, где залегли русские, захлопали разрывы. Не выдержав такого напора, противник стал отходить, но под огнем превосходящего противника это было не легко: пара человек остались прикрывать отход, но это дало всего лишь несколько секунд дополнительных отступающим.
Один из пришельцев пытался вытащить своего товарища, но обозленные потерями эсесовцы безжалостно расстреляли обоих. Еще несколько раз в сторону наступающих немцев полетели огненные стрелы, раз за разом буквально сжигая людей, но это уже была агония отряда пришельцев. Благодаря выдержке и подготовки все же удалось вырваться четверым, которые мастерски прикрывая друг друга стали отходить, отстреливая всех неосторожных и особенно энергичных преследовать, но, тем не менее, на изрытой взрывами земле замерло шесть окровавленных тел в непривычной форме и с необычным оружием. Отправив за отступившими русскими подкоманду унтерштурмфюрера Шульдта, к которому впоследствии должны были присоединиться солдаты второго батальона «Лейбштандарта СС», сам, с основными силами бегом двинулись в сторону портала, где шел бой, оставив на месте боя более двадцати погибших и раненных бойцов зондеркоманды.
Там дела обстояли лучше – заслон русских, который прикрывал портал, был уничтожен и солдаты по металлическим сходням ворвались внутрь. По словам посыльного, удалось захватить пульт управления с учеными, пресечь аварийное отключение и с трудом, но отбиваться от подходящей охраны русских. Не задерживаясь, он вместе со своими бойцами последовал в портал.
Огромный зал, с необыкновенной установкой в виде большого кольца, к которому подходило множество толстых проводов, был завален трупами в немецком камуфляже, людьми в белых халатах, и русскими охранниками, хотя их форма и снаряжение сильно отличались от тех, с кем они воевали в лесу и перед порталом. Эти были экипированы в тяжелые шлемы с забралами, защитные пуленепробиваемые жилеты и все поголовно оказались вооружены автоматическим оружием.
Сейчас стоял вопрос продержаться до подхода основных сил и не дать противнику отключить установку.
Взрывы гранат в закрытом пространстве оглушили почти всех. Команд уже никто не слышал и не слушал. Все попытки прорваться внутрь коридоров, пресекались русскими, к которым подошло еще подкрепление, более многочисленное и соответственно экипированное, и уже они теперь начали выдавливать немцев в зал из аппаратной и прилегающих коридоров. Бой принимал затяжной характер и у бойцов зондеркоманды стали заканчиваться боеприпасы, собираемые у убитых товарищей. Как временное спасение оказалось прибытие отряда парашютистов, которые ориентируясь на световые и дымовые сигналы, сумели быстро высадиться и сходу вступили в бой. Но это помогло мало – сказывалось лучшее вооружение противника и то, что в коридорах русские автоматические карабины были буквально смертоносны в отличии от немецких МР-40, с которыми воевали в основном бойцы зондеркоманды и парашютной группы. Пистолетные маузеровские патроны не пробивали бронежилеты противника и, получив в грудь такую пулю, они через некоторое время снова вступали в перестрелку.
Бой уже продолжался пятнадцать минут, когда через портал в зал стали врываться солдаты третьего батальона «Лейбштандарта СС Адольф Гитлер», в максимально быстром темпе приехавшие к лесу и бегом преодолевшие четыре километра через лес.
«Вот теперь повоюем…» - зло ощерился Ренц. Оказалось что винтовки, которыми в большей массе были вооружены солдаты, с близких дистанций неплохо пробивают бронежилеты противника и ценой огромных потерь удалось оттеснить русских снова в коридоры.
В это же время пинками и вывернув руки, остатки зондеркоманды выводили из портала русских ученых, которых удалось захватить. Один из них, толстоватый, потный, с мокрыми штанами что-то кричал, показывая на часы, но получив удар прикладом винтовки по спине, скривился и упал как подкошенный. Тем не менее, двое солдат его подхватили и, скривив физиономии от воняющих штанов, вынесли ученого, или кто он там был, в свой мир.
Бойцы «Лейбштандарта» все прибывали и колонной уже поднимались внутрь портала, сходу вступая в бой, захватывая коридоры.
Гауптштурмфюрер Готлиб Ренц стоял в коридоре, посреди трупов, держа русский штурмовой карабин в руках, и победно осматривал захваченное помещение.
«Какое все же удобное и неплохое оружие придумали коммунисты. Скоро таким будут вооружены все солдаты Рейха и мы всем покажем, кто хозяин и в нашем времени и в будущем».
В этот момент в аппаратной что-то заревело, и под потолком замигали несколько уцелевших после двадцатиминутного боя лампочек. Это было так неожиданно и так зловеще, что многие немецкие солдаты остановились, пытаясь понять, что происходит.
Взгляд уперся в установку, которая сначала завибрировала и начала плавиться. В этот момент как раз через нее проходили несколько солдат и в зал ввалились две половники людей в полевой форме СС, чисто и аккуратно срезанные будто скальпелем. Это было так невероятно и все замерли, понимая, что происходит что-то невероятное, а потом была мгновенная вспышка. Выброс энергии оказался настолько сильным, что сжег весь зал, все прилегающие коридоры с прорвавшими эсесовцами, аппаратную, разнес вычислительный центр, добрался до переходного тамбура специально оборудованного тяжелейшими дверьми для противодействию такому взрыву, расплавил их, но не смог прорваться дальше и стал метаться по научному комплексу ища выход своей мощи. В итоге пробив огромную дыру в системе вентиляции прорвав несколько контуров защиты, пройдя вертикально вверх более пятидесяти метров по воздухозабоному колодцу, вырвался наружу, в мертвый и холодный мир, озарив его вспышкой огненного пламени, поднявшейся над поверхностью более чем на несколько сотен метров.
Более мощный и более смертоносный выброс энергии произошел в прошлом. Огромное пламя, невероятное по тем временам в мгновение сожгло все части СС, срочно стягиваемые к месту портала, всех пленных, захваченных в будущем, тела защитников и спецназовцев, погибших в лесу, снаряжение и экипировку, которые уже вызвали большой интерес у специалистов. Ударная волна от такого выброса, через несколько секунд сбила все самолеты Люфтваффе, кружащие в этом районе, добежала до деревни, где находился стационарный пост наблюдения за порталами из будущего, раскидала и раздавила машины как пушинки, взорвала бензовоз, обеспечивающий бесперебойную работу генераторов. Удар, как огромный молот, стер с лица земли домик и в комплекте с ним всех немецких специалистов, так неосмотрительно доставленных в эту глушь руководством Германии.
Всем, кто выжил, впоследствии казалось, что это больше походило на месть богов, рассердившихся на вмешательство людей в высшие материи…
Пережив ударную волну, прекрасно понимая, что могло быть результатом, остатки группы спецназа в составе четырех человек, стали отходить подальше от места возможного ядерного взрыва, в сторону канонады, пытаясь прорваться к позициям советских войск. Несмотря на светопреставление, подкоманда СС во главе с унтерштурмфюрером Шульдтом, продолжала преследование пришельцев.
Во время очередной стычки, когда русские снова показали зубы, подстрелив еще двух бойцов из преследующего отряда, Шульдту удалось окружить беглецов, и немцы методично и грамотно стали их отжимать к оврагу. Вопрос уничтожения и пленения - был уже вопросом времени, когда в тыл немцам ударила другая группа русских, вооруженная обычным для Красной Армии оружием. Фактор неожиданности сыграл свое дело, и окруженным беглецам удалось вырваться, но пришедшая помощь была наказана за свое вмешательство. Два неподвижных тела в маскхалатах советской армейской разведки остались лежать под деревьями.
Когда две группы соединились, командир пришельцев, тяжело дыша, оглядел своих спасителей, остановившись взглядом на немецких МР-40, советском ППД с дисковым магазином, карабинах Мосина и пулемете Дегтярева в руках красноармейцев, протянул руку командиру и коротко сказал:
- Спасибо, мужики, выручили.
Командир разведгруппы посланной руководством окруженной группировки, с интересом оглядел экипировку новых знакомых, пожал протянутую руку, но, тем не менее, не выказал такого удивления, как ожидал командир пришельцев.
- Да ничего. Меня кстати Игорь зовут.
- Максим.
- Ну, тогда бегом Максим, а то загоняют нас они, а там ваши уже заждались.
Тот, кто представился Максимом, чуть опешил.
- Какие такие наши?
- Ну, ваши, из специального батальона НКВД, они нас и послали, вас встретить и проводить в расположение.
Максим все больше не мог понять, что тут происходит. То, что их раздолбали и потом гнали эсесовцы, то, что портал накрылся медным тазом, и видимо на базе рванули ядерный заряд, тоже было понятно, но вот то, что их ждали и послали помощь, ну это вообще ни в какие ворота. А точнее кто.
- А с чего ты взял, что они наши?
Этот молодой, но побитый уже жизнью армейский разведчик ухмыльнулся.
- Так и форма похожая, и оружие, и радиостанции у каждого…
Надежда, что не все потеряно, забрезжила у пришельца.
- А кто там старший, у наших?
Это они уже говорили на бегу, пытаясь хоть как-то после многокилометрового бега держать темп, потому что сзади уже начали опять хлопать выстрелы преследователей. Разведчик прохрипел:
- Майор госбезопасности Кречетов…
- Да, дела…
Прохрипел тот, кто представился Максимом, при этом абсолютно ничего не понимая.


Вернуться в «Сергеев Станислав»

Кто сейчас на форуме (по активности за 5 минут)

Сейчас этот раздел просматривают: 5 гостей