#49 monitor » 10.12.2015, 19:04
-Ну что сидишь? Пошли... любишь кататься, люби и саночки возить! -обратился Александр к уже опомнившейся пленнице, так обожгла его взглядом и покорно поднялась на ноги.
Пока добирались до конца луга Сашка рассмотрел "добычу" во всех подробностях, девица можно сказать, что очень привлекательная. И что самое невероятное, она судя по одежде из тех самых "иерусалимских дворян", как штабс-капитан Денисов метко окрестил местных евреев. Обычно женщины и девушки у этой группы населения Польши на редкость некрасивые, разве что глаза большие и выразительны, этого у них не отнимешь. Но может быть дело в том, что евреи стремятся сделать своих баб непривлекательными для иноверцев? Один широко распространенный обычай наголо брить голову у замужней женщины чего стоит. Федька рассказывал, что однажды пытался "пощщупать" одну такую на постое, хотел погладить по голове, и случайно снял с нее тюрбан, да вместе с париком... "лысая как коленка...", и амурные побуждения у солдата тотчас пропали.
Но эта другая, и лицо красивое, правильное, и волосы под уродливый тюрбан не прячет. Да и нет у нее этой восточной штуки, вместо нее большая косынка повязана и платье скорее в европейском стиле, маленькие яблочки грудей слегка выглядывают из-за выреза корсажа маня и сводя с ума солдата. Длинная черная коса дернулась, и ее обладательница резко обернулась протягивая к Александру связанные ручки.
-Не пойду!!! -заявила девица, сверля унтера-офицера бездонными черными глазами.
-Как хочешь... Ноги свяжу и понесу на плече, головой вниз, а попой вверх! -жестко ответил Сашка пытаясь побороть гипноз "чорных очей", -Напечет солнцем задницу?
По смуглому от природы лицу девушки пробежал румянец, ей видно такой способ транспортировки пришелся не по нраву. Она смерила своего конвоира презрительным взглядом, повернулась спиной и пошла дальше. Но через пять шагов началось по-новой, остановилась и снова рывком обернулась, опять сверлит солдата глазищами. Александр несколько растерялся, а вдруг сейчас пленница захочет "по нужде", а ведь связанными руками ей самой юбки не поднять, да и отворачиваться вроде как нельзя, он ее не обыскал толком и вполне можно получить ножом в спину...
-Давай так служба договоримся! -девушка снова слегка покраснела, но быстро справилась с собой и выпалила скороговоркой, -Я тебе любовь, ты мне свободу!
Интересное предложение, прямо как у этих как их хипи что-ли: "make love not war", а ведь девка то ничего... Между тем девчонка, заметив, что унтер-офицер ее разглядывает покраснела еще сильнее прямо до корней волос, большие миндалевидные глаза увлажнились слезой, но стоит гордо и виду не показывает. Точно не она а Сашка пленник, а может так и в самом деле есть... В самой глубине души что-то шевельнулось, откуда-то оттуда с самого словно огненный транспарант на минуту возник пред глазами: "А на хрена?". В самом деле воспользоваться случаем, так потом последним подонком себя чувствовать будешь до конца жизни... Тащить ее дальше и сдать начальству, что сделают с этой девкой? Нет пану Кшиштофу насиловать ее жеребцами в задницу понятное дело никто не даст, даже пороть поручик Яковлев ему не позволит. Что там за конокрадство по закону полагается, давайте припомним, кажется кнут и ссылка в Сибирь? "Палач-то был мастак и вот. Там лилия цветет, Там лилия цветет. Цветет. Есть в гpафском паpке чеpный пpуд, Там лилии цветут, Там лилии цветут..." Ну положим ссылка не так уж и страшна, говорят вполне сравнима с солдатской службой, женщин вроде в России не клеймят, остается только кнут. Его иерусалимская "миледи" не переживет, местный специалист тоже мастак, про него легенды ходят, что с одного удара человека убивает, а значит девке конец. Магнаты ей не простят огромных убытков, поди уже счет на миллионы пошел - палачу ручку позолотят и все, конец этой девчонке.
Немного поколебавшись Сашка выдернул из ножен кортик, девушка испугано дернулась, но не отпрянула, отточенная сталь играючи рассекла смазанную жиром веревку на ее запястьях, все свободна... гулять так гулять...
-Иди прочь! И больше не попадайся! -Александр убрал клинок в ножны, но что такое не уходит, стоит и ждет, -Что ногу что ли подвернула? Нет? Давай бегом отсюда глупая, пока никто не видит!
-Отпускашь? Ну и сам ты дурень!!! -судя по лицу пленница была сильно разочарованна, даже губки надула, совсем как обиженный ребенок, -А вот девки говорят я сахарная... Меня сам граф купить хотел, я не далась!
-Вот я и боюсь прилипнуть, давай дуй отсюда быстрее! -Александр начал уже терять терпение, еще немного и он снова свяжет эту...как ее, а ведь так даже не познакомились.
-Нешто тебя за меня ничего не дадут? Я слыхала награду назначили в шесть тысяч рублей серебром! -девица явно испытывала терпение унтер-офицера, и предел уже близок.
-Дадут, как же догонят и еще дадут! -зло отрезал уже порядком взбесившийся Сашка, -Мне за Лангевича десять тысяч обещали и где они?
Александр демонстративно похлопал себя левой рукой по карманам, там явно серебро не звенело. Что ей еще надо, почему не убегает? Другая бы уж рванула отсюда с первой космической скоростью.
-Постой, так это ты его подстрелил? -в глазах у красотки зажегся какой-то огонек, от слез уже давно нем было и следа, высохли сами собой.
-Ну я, я из этой вот самой винтовки! Уходи или вот сейчас передумаю!
-Нет я тебя теперь не отпущу! -и девчонка как кошка вцепилась в ремни снаряжения и повисла на Сашке, -Пошли в кусты!
-Послушай что ты делаешь! Я же тебя отпустил!
-А я тебя нет!!! -девица недвусмысленно жаждала от Александра близости, что еще за чудеса, на шлюху она совсем не похожа, -Давай снимай свою сбрую живее, навешают же на вас всякой дряни!
-Давай хоть познакомимся что-ли? Меня Александром звать... -только и смог сказать ошеломленный таким напором Сашка, а маленькие ловкие пальчики уже расстегивали тем временем его мундир, еще немного доберутся и до штанов.
-А меня Ривой, или Ривкой еще батюшка называет, когда сердится, да мы же знакомы! Помнишь вы с поляками в воскресенье дрались?
Ну как не вспомнить было такое дело, отдыхали тогда егеря со своим унтером после недели ползания по округе в шинке. Сидели себе культурно, водку пили, к местным девкам клинья подбивали, но без грубостей. И надо же было "панам", хотя какие там паны - местные люмпены, до них докопаться. Сперва один деятель начал наезжать на Федьку, тот его выкинул прочь. Затем "знатный пан" привел себе в поддержку десяток забулдыг, вышвырнули к чертям и этих. Окончилось тем, что когда собрались служивые возвратится на конный завод, где временно размещались, то обнаружили, что на улице перед питейным заведением их уже ожидает толка рыл в пятьдесят-шестьдесят. Пришлось снять тесаки и выбить из польских товарищей гонор, не в первый раз и не в последний. Вот тут он эту девушку и приметил, по случаю "товарищеского матча" собралась целая толпа зрителей, из числа городских евреев. Всегда ведь приятно посмотреть, когда лупят твоих "заклятых друзей". Рива там зажигала вовсю, так болела, что чуть сама в драку не кинулась, едва-едва удержали, чуть платье ей тогда не порвали. Только егеря покончили с пшеками, едва Сашка оттер кровь с разбитой губы, неведомая сволочь засветила камнем, как с криками "наших бьют" появились казаки.
Станичники опоздали, все поляки к тому времени или заняли строго горизонтальное положение, или позорно бежали. Попинав немного нокаутированных врагов, больше для порядка, мало ли вдруг кто притворяется казачки приуныли, веселья не получилось. И тут как всегда возникла в чей-то голове светлая идея.
-Айда жиденят отлупим вона их скоко!
-Постой атаман, что они тебе сделали? -попытался урезонить Сашка буяна, но какое там. Похоже у этих просто кулаки чесались, и если бы не было евреев, то вышла бы драка с егерями.
-А энто... Христа распяли... бей!!!
Началось, опять замелькали кулаки, Александр с большим трудом удержал своих подчиненных от участия в новой стычке, но станичники оторвались по полной. Правда эпического побоища не получилось, противник сразу же бежал с поля боя, моментально растворившись в кривых улочках старого городка. Смылись все кроме двоих, один парнишка споткнулся и не миновать бы ему крепких ударов, но на выручку кинулась Ривка. Подобрала где-то палку, из числа принесенных поляками и давай вертеть, да с такой яростью, что казаки от нее попятились.
-Зверь-девка! Чисто кошка бешена!
.........................................................
***цензура***
Жеребцов юная авантюристка угоняла исключительно ради развлечения, поэтому и "спалить" ее на продаже краденого было невозможно, сколько сыщики не искали. Отогнав подальше коня, она его бросала на произвол судьбы и бедная лошадь становилась добычей первого встречного, или стаи волков, расплодившихся в последний год в изрядном количестве. Что поделать, ну очень хотелось девушке острых ощущений, может став женщиной займется чем-нибудь другим, кто знает. Гераклу к слову под хвост досталась изрядная доза перца, пополам с солью, вот он и рванул на рекорд.
-У панов лошадей много! -категорично отрезала любительница быстрой езды, и Александр возражать не стал, плевать ему в самом деле на коннозаводчиков и их интересы.
-Покойный Лангевич тебе чем не угодил? -осведомился во он время очередного таймаута, пока девчонка переводила дух и вытирала платочком пот со лба, сначала у себя, а потом и у Сашки. Вставать с него подруга не стала, так и оставалась сверху почти до самого момента расставания, похоже эта позиция ей очень пришлась по вкусу.
-Его вояки мою двоюродную сестру, тетю и ее мужа зарубили саблями, -спокойно ответила Рива и прибавила, что оказывается "борцы за свободу" перепутали бедного сапожника с одним очень богатым и известным в крае ростовщиком. Фамилия очень похожая, вот явились к ним паны за деньгами, а когда не нашли искомого, то от глубокого душевного расстройства и покрошили всех в капусту, даже домашнюю собачку не пощадили. Обычная история, Александр слышал десятки таких, повстанцы чаше и успешнее резали своих соотечественников, чем врагов, а сам Лангевич просто обожал вешать "предателей" везде, где только можно, приходилось егерям пару раз снимать таких.
-Почему я парнем не родилась? -жаловалась ему девушка, -Поступила бы в полк, добровольцев ведь берут... сама бы рассчиталась с убийцами и их главарем.
-Так попробуй! Может и так получится? -предложил Александр, вспомнив о Дуровой, -Есть одна молодая женщина в коннопольском уланском, правда почти никто об этом не знает.
-Ну ты совсем дурной! -возмутилась Рива, брови домиком у нее сложились, как признак крайнего возмущения, -Они же меня будут всем полком? Знаю я вас солдат!
***цензура***
-Смотри только не болтай никому и не ищи меня! А не то сама найду и убью! -это на прощанье... Только юбки и зашуршали в кустах, за мгновение до того, как с другой стороны зарослей появилась лошадиная морда, а за ней и приятель Александра.
.........................................................
-Где девка? Неужто сбегла? -поразился ефрейтор, мог бы и не спрашивать, неужели и так не видно?
-Ладно Григорий, не будет она больше, пошли отсюда...
Больше всех похоже выиграл от этого происшествия жеребец Геракл. От своего порока он излечился полностью и получил законный доступ к кобылам, вспоминает наверно с благодарность Ривку и Александра.
Остаток недели Александр с подчиненными откровенно валял дурака изображая бурную деятельность. Днем бесцельно шатались по округе - якобы патрулировали, вечером отдыхали в шинке, благо поляки их теперь не беспокоили, одного предметного урока оказалось достаточно. К тому времени егеря уже настолько почувствовали себя хозяевами положения в городке, что одним кабаком уже не ограничивались, и после выпивки смело шли в местное 'заведение' в гости к тамошним девицам. Александр впрочем туда с остальными не ходил, путь как назло лежал через населенный почти одними 'иерусалимскими дворянами' квартал, и он боялся попасться на глаза той самой, которую недавно чуть было не поймал, да и портить медовый месяц новобрачным желания не было. Как Рива отреагирует на появление своего случайного любовника, можно было только гадать, ведь может устроить все, что угодно.
Таким образом свой главный приз за меткую стрельбу унтер-офицер все же получил, судьба распорядилась вопреки жадной 'казне', ведь не в деньгах счастье. Но на этом его легендарное везение не закончилось, не иначе 1809 год станет поистине золотым для Александра. Только добрались горе-сыщики обратно до своего полка, так на него буквально налетел штабс-капитан Денисов, Сашка еще ни разу не видел начальника в таком возбужденном состоянии, от былой меланхолии не осталось и следа.
-Собирайся живее! Поедем в Санкт-Петербург, свершилось наконец! -в голосе офицера слышалось неприкрытое ликование, еще бы столько лет он долбил военное ведомство проектами, одной бумаги вероятно пуд извел и вот результат - услышали...
Два дня пролетели как один час в сумасшедших сборах в дорогу. Денисову было велено взять с собой трех нижних чинов, необходимое оружие и принадлежности с документами. Первоначально штабс-капитан планировал захватить кроме Александра еще и Григория с Федором, но уперся командир батальона, не пожелавший расставаться с ценными кадрами.
-Иван Федорович! Оставьте хоть одного, кого я в унтеры определю вместо Сашки? -и пришлось пойти на попятую, таким образом Федька остался в полку. Вместо него Денисову навязали ленивого и бестолкового денщика Зайца, от которого штабс-капитан в тайне надеялся избавиться, но не получилось. Пара переездов говорят равны одному пожару, а Сашка как и все его сослуживцы уже перемешались с место на место добрый десяток раз. Много времени ушло на выписку различных бумаг, на поиски различных мелких предметов, так одну из экспериментальных пулелеек с трудом нашли в обозе, наконец, после долгих проверок тронулись в путь. Вчетвером самое оптимальное количество, как раз столько народу помещается практически в любом дорожном экипаже, трое на сидении сзади, один на козлах вместе с кучером, возможны и другие варианты, а вот уже для пятерых путешественников потребуются две повозки.
Ехать на почтовых по российским трактам безусловно приятнее, чем топать пешком, это Александр понял сразу. Вот только скорость передвижения по России оставляла желать лучшего и дело не только в дорогах. Попадется большая станция, значит будут лошади и ее сразу же после замены проезжают не задерживаясь, а вот если маленькая, то там можно поневоле задержаться на несколько дней. Реалии дорожной жизни оказались весьма и очень сильно отличными от тех, что описывали в своих произведениях писатели. Что с них взять, это люди творческие и они 'так видят'. Если в Польше ив Малороссии эти дорожные проблемы были еще не видны то в центральной России просто настоящая беда настала.
...............................................................................................................................................................
-Где лошади сволочь? Сгною! -ревет грозный начальственный бас, бог весть что за 'енерала' занесла судьба на небольшую ямскую станцию.
-Ваше высокопревосходительство, помилуйте... -пытается что-то сказать в оправдание сгорбившийся станционный смотритель.
Как же помилуют, дожидайся... хрясь, раздается смачная плюха. Теперь Сашка понял, почему у этих смотрителей такой затравленный взгляд и вечно вжатая в плечи голова. Только по одному этому признаку в любой толпе с первого взгляда их можно отличить.
-Чтоб через час были! -раздается грозное повеление и 'енерал' важно удаляется во внутренние помещения станции, попить чайку и отдохнуть с дорожки.
-Тут правит не тот у кого есть бумага, а тот у кого длинней дага-дага... -так и сорвалось у наблюдавшего сцену на крыльце Александра.
-Да за тобой братец записывать надо, так афоризмами и сыпешь, -невесело улыбнулся штабс-капитан. Действительно бумага у него есть и не одна, но вот бить морды смотрителям ни малейшего желания нет, поэтому и сидят они тут уже второй день в ожидании положенных по закону лошадей. А вот всякие 'левые' путешественники без надлежащей подорожной, но с длинной 'даго-дагой' спокойно проезжают дальше.
-Что за господин хоть приехал? -спросил Гришка, тоже вскоре подошедший на шум, он опоздал немного и начала не видел.
-Адъютант какой-то, гвардеец судя по мундиру и манерам, я его не знаю. -ответил ему Денисов.
Смотритель тихонько ругаясь поплелся на задний двор, Сашка последовал за ним. Его глодало любопытство, откуда все же берут этих самых дефицитных лошадей. Ранее когда ему объясняли, как работает вся эта система, нашему современнику казалось, что на каждом яме обязательно имеется специальный загончик, а там пасется табун голов в полста. Подъехали скажем проезжающие, им отдают лошадей из этого резерва, а уставших коняшек выпускают на травку погулять и восстановить силы, все же живое существо, а не бездушная машина. Однако ни на одной станции ничего подобного Александр не заметил, в лучшем случае на крупных имелась маленькая конюшня, а на мелких и того не было.
-Вот жизня собачья! -процедил чиновник-смотритель, попутно ощупывая припухшую щеку, кажется все зубы в этот раз уцелели, -Вас служивых бьют тока на учении, а тут кажинный божий день лупят! Этот еще ласковой, иной и не спросит, а сразу в морду даст. Мать их... а я ведь тоже дворянин и царев слуга...
Александр не ответил ничего, только плечами пожал, извечный вопрос: 'Кому на Руси жить хорошо?', поди разберись, по последним данным выходит, что никому.
-Егорка!!! Давай сюды! -заорал чиновник, обращая к неведомому Егору и откуда-то из-за кривых поленниц выскочил на зов рыжий мальчишка-подросток в старом заношенном до дыр и неоднократно перешитом солдатском мундире с чужого плеча.
-Беги сынок в деревню приведи старосту и мужиков, кому очередь седни выпала! -последовало конкретное распоряжение, и Сашка не успел подивиться: приемный сын он этому мужику может, на отца совсем парнишка не похож.
-Племянник, это мой. Покойной сестрицы сынок, за своего держу. -пояснил смотритель, увидев отразившееся на лице солдата недоумение, -Родители померли горячкой, а парня хотели в кантонисты забрить по сиротству, я вот не дал. Больно уж их там муштруют в солдатской то школе при полку, почитай едва половина доживает до выпуску.
-Так ты же вроде дворянин? -Александр не сразу поверил услышанному.
-Так то личное дворянство братец, горбом своим выслужил, а вот родня моя - нет. Мне до потомственного еще по табели о рангах как до луны раком. Хоть зад тут всем заподряд не лижи, а не подымешся ни в жисть.
Тем временем подошли вызванные из деревни крестьяне, оказывается есть в Российской империи и такая специфическая повинность, впрочем каких только нет. Стоят, глаза в землю уперли, только и мнут к руках неуклюжие бесформенные шапки.
-Давайте лошадей! -хмуро пробубнил смотритель, не ожидая получить сразу требуемое.
-Ваша милость!!! Пожалейте, в поле ведь оне, и на рынок поехали по приказу их милости управляющего! -загалдели и застонали на десять голосов мужички, но и тут никого не жалеют.
-Мне что? Староста вели подать батоги! -смотритель отступать был не намерен.
Пришлось долго лупить по серым сгорбленным спинам в армяках, староста и его помощник даже взмокли от проявленного усердия, прежде чем наконец набрали необходимое количество 'добровольцев'. Сперва экзекуции не выдержал один, за ним еще трое крестьян, остальные продолжали упорствовать.
-Врут мерзавцы! Кони у них есть! -уверенно заявил смотритель Сашке и действительно вскоре из деревни привели требуемую смену. Как раз примерно в один час все действие и уложилось и вызов мужиков, и палочная расправа, и привод лошадей - адъютант установил вполне реальный срок, а значит не в первый раз так поступает.
-Чего ради страдаете, если лошади есть? -не удержался и спросил унтер-офицер одного из тех мужиков, что сумели выдержать палочные удары, а били их здорово, почти как солдат шпицрутенами, разве, что тех таскают взад-вперед через строй, а эти покорно стояли на месте.
-Сплошной раззор нам служивый с энтих прогонов, почитай даром возим! -ответил крестьянин, оказывается виновата экономика... -Лучше уж батожье терпеть, оно грят 'божье', чай не кнут, али арапник господский.
-Вот эдак и живем, сперва меня мордуют, а затем я мужиков тиранствую! -философски заметил смотритель, когда они с Сашкой входили в закопченное временем помещение станции. Хотел было унтер прогуляться вечерком в ближайший лес за первыми летними ягодами но хлынувший потоком прохладный летний дождь мигом загнал его под крышу. Ночь Александр провел неспокойно, терзаясь сомнениями, а правильно вообще они поступают? Судя по всему в богом спасаемой российской империи путь наверх только один - 'в морду', тому кто ниже и только так и не иначе. Знания, опыт, таланты - это все вещи полезные, но отнюдь не необходимые, на первом месте всегда грубая сила. По всем признакам Денисов сам по себе подняться не сможет никогда, да и Сашка тоже, а вот тот адъютант точно со временем станет генералом. Хоть не беги в самом деле прочь из страны, раз до бункера у Сосновки добраться не судьба. Вот только что делается за пределами России, Александр представлял очень смутно, если там как раз расцвет 'дикого капитализма', то можно запросто угодить из огня в полымя... Прелести последнего Сашка уже испытал на своей шкуре вначале 90-х и повторения что-то не хотелось.
Утром станционный порадовал егерей, добыл таки лошадок и для штабс-капитана. Опять пошла суматоха сборов, правда на сей раз короткая, только закончили как сразу выяснилось, что Зайца нет - исчез бесследно. Кинулись его искать, осмотрели все помещения и убедились, что денщика нет нигде, как сквозь землю провалился.
-Может сбег, али в лес отлучился, али в деревню? -предположил Григорий
-Нет этот никогда не сбежит! Скорее я от него убегу. -уверенно отвел эту версию штабс-капитан.
-Гриша до деревни почти верста, а в лес Зайца можно загнать только под угрозой оружия. -добавил свое мнение Сашка, -Здесь он где-то ныкается!
Что тут делать, пришлось начать все снова, пока они втроем носились по двору, за ними хвостиком следовала стайка детишек станционного смотрителя, их почти полдюжины, самой младшей всего годика два-три. Дети скорее всего воспринимали происшествие как забавную игру и жаждали в ней поучаствовать.
-Где это лодырь, куда он делся? В сортире утонуть не мог часом? -задался вопросом под конец штабс-капитан.
-Ваш благородие, ежели найдем ирода, вот те крест тама и утоплю! -свирепо прорычал Гришка.
Тут унтер-офицер наконец заметил, что кто-то упорно дергает его за штанину сзади, обернулся, а это младшая дочка смотрителя старается изо всех сил. Кроха что-то пыталась сказать, но разобрать было нельзя, слишком уж сильно ребенок коверкал слова сплошное, 'лям-ням-лям' у нее выходило. Штабс-капитан внимательно прислушался, даже наклонился специально, что бы ни пропустить ни одного слова.
-Ничего не понимаю! А ну Григорий расспроси ее, кажется девочка что-то знает? Ты у нас с детьми возится мастер.
-Иди милая на ручки сюды. -Гриша подхватил и нежно поднял ребенка на уровень груди, -Так почто говоришь, где дяденька? Сашка подержи дите я счас!
В момент ефрейтор передал девочку Александру, и выдернув из плетеного забора палку кинулся на чердак, по лестнице он не влез, а скорее взлетел. Оттуда вскоре раздались крики и вопли и вот уже кубарем скатывается вниз знакомая неуклюжая фигура, нашлась все-таки к великому сожаления всех драгоценная пропажа.
-Как мы его не заметили? Смотрели ведь и там! -недоумевают одновременно Александр и Денисов. Гриша объяснил, что 'энтот черт' улегся между разложенных кулей с овсом, и накрылся сверху мешковиной, со стороны выглядело в точности, как будто еще два мешка лежат. Малышке тут же на радостях выдали гривенник на леденцы - царская награда по местным меркам, надо бы ей лучше кусок сахара дать, но весь свой запас давно извели дорогой. Денщику же Григорий щедро отвесил пару весьма чувствительных тычков под ребра, и правильно, сколько его кричали-звали, зачем столько спать, что ему ночи не хватает? Григорий просто рвал и метал, он часы считает до встречи с родными и близкими - восемь долгих лет в разлуке, а тут полдня потеряли на поиски Зайца...
Опять в они пути, опять дорога и опять сплошная полоса невезения, снова застряли едва проехав верст полтораста. Сашка недоумевал, как только местные вообще передвигаются, но ему объяснили, что более-менее состоятельные помещики имеют для таких случаев собственный 'выезд' и услугами станций обычно не пользуются, разве что в качестве гостиницы. Для того что бы раз в году съездить в Москву иной барин зачастую специально содержит десять-двенадцать сильных и выносливых лошадей, которые более никакой работой не заняты. Еще один замечательный пример 'рачительного' управления в рабовладельческой стране, позднее Сашке рассказали и о других таких местных 'достижениях' народного хозяйства. Колхозники-разгильдяи времен застоя СССР нервно курят в сторонке, им до настоящих российских помещиков далеко.
С утра на станцию пожаловали деревенские бабы в надежде продать чего-нибудь из нехитрой снеди проезжающим и выручить копейку другую. Сашка и опомнится не успел, как его приятель уже трется возле одной пухленькой и весьма еще привлекательной бабы, незаметно пощупывая ее за задницу, просторный сарафан этому занятию нисколько не мешает. Поглядел унтер-офицер на подвиги подчиненного и ему тоже захотелось. И все из-за этой Ривы, до нее как-то на баб особо не тянуло, а вот после началось какое-то сплошное безумие, нет точно испортила его эта маленькая ведьмочка. А Гришка орел однако, свою толстуху уже уволок куда-то подальше в кусты 'ягодку малинку поискать'.
Сашка поманил издали одну приглянувшуюся молоденькую бабенку, завязался у них немой диалог знаками, пошли сюда мол сюда поговорим, дело к тебе есть. Та сперва засмущалась, завертелась, даже полные алые губки платочком прикрыла, но вскоре эта 'Гюльчатай' передумала, увидела, что подруги отвлеклись и вот уже рядышком, на расстоянии вытянутой руки.
Унтер, как только она оказалась вблизи, тут же втянул любопытную в старый каретный сарайчик, захлопнул дверь на щеколду и там между поломанными телегами и сваленой в кучи старой упряжью все и произошло.
***цензура***
Добавлено спустя 11 минут 34 секунды:
Александр честно отсчитал молодке положенное вознаграждение серебром, нравственность нравственностью, но что бы там местные моралисты не сочиняли насчет народа-богоносца, а бабе надо обязательно выплатить оброк и подати. Иначе неизбежно придется продавать за бесценок перекупщикам все, что собрано тяжелым трудом в поле и на подворье, а затем сидеть зимой вместе с детьми и мужем голодом. Вот и поднимают подол, раз-другой и глядишь - семь или десять рублей для барина, 'отца родного' и для казны собрала добытчица, и еще совсем немножко осталось для себя. Девки, те обычно такими вещами не занимаются, кто их с ребенком потом возьмет, если залетят, а вот молодые и замужние сплошь и рядом, как в народной пословице '... не лужа, хватит и мужу'. Генетическая экспертиза в 19-м веке еще неизвестна, и если даже очередной ребенок в крестьянской семье уродится 'не в мать, не в отца, а в проезжего молодца', то все равно будет считаться 'законным' в отличие от такого же но рожденного вне брака. Опять сплошная экономика, самого препоганого свойства, и так по все дороге, только Валдай исключение, но там девицы этим древним ремеслом владеют уже вполне профессионально.
-Прибавь ищо гривенник, свому штоф возьму. Не то поди унюхат, ен у меня знашь ревнивой! -попросила еще женщина, уважил Сашку и такую небольшую просьбу.
На этом они и расстались, солдат и простая деревенская баба, чтобы больше никогда не встретится вновь. Спустя много лет Александр будет слушать на каком-то торжественном собрании длинную и запутанную речь очередного радетеля о народном благе: этот словоблуд почти час доказывал тезис, что чем крестьяне беднее, тем дескать нравственность и мораль у них выше, а потому народ надо умышленно держать в 'черном теле'. Конечно из питерского или московского салона этим как бы 'экономистам' виднее, но очень уж захотелось тогда дать тому ученому от души в морду...
Александр тогда даже пожалел, что остальных баб не "попробовал", дальше до самого Питера с этим делом было хуже - более-менее привлекательные попадались редко.
Пока ехали дважды попадали в дорожно-транспортные происшествия, хорошо хоть скорости в начале 19-го века по меркам современников Сашки совсем смешные и поэтому обошлось без жертв. Что удивительно, так люди себя при этих происшествиях вели себя точь в точь как в веке XXI. В первый раз немного поругались с "обидчиками", но потом разъехались мирно. Но вот во второй не обошлось без драки, хоть вроде и не бог весть какая беда - сцепились экипажи колесами, на узкой дороге такое не редкость. С высоких дрожек как пуля из ствола выскочил какой-то Собакевич, из разряда "ты ндраву моему не перечь!" весь до глаз заросший бакенбардами по последней моде и пошла баталия. Этот тип ничего не говоря врезал в ухо ямщику, а затем накинулся и на сидевшего с краю штабс-капитана, Сашка в последний момент едва успел блокировать удар. Вежливые у нас господа помещики, нечего сказать - вальсы Шуберта и французская булка так и прут из всех щелей, пришлось ответить на хамство в том же духе. Дуэли, перчатки и секунданты - это красиво и благородно, но исключительно для собраний и салонов, а здесь в дорожной грязи важнее у кого кулак крепче и удар сильнее. Читателя воспитанного советским кинематографом Автор отсылает к воспоминаниям нашего классика, уж как Александр Сергеевич сокрушался тогда, что подобно английским аристократам не владеет благородным искусством бокса. Точно так же и Пушкину однажды "морду начистили" в придорожном трактире, тезка нашего Сашки не рассчитал своих сил и получил жестокий урок...
Втроем они без затруднений слегка поколотили "быкующего" барина, Гришка ухитрился украсить на память фингалом "благородную" физиономию, и затем зашвырнули в придорожную канаву - пусть там полежит, отдохнет и одумается. "Вражеский" кучер, и денщик Денисова благоразумно соблюдали нейтралитет и участия в схватке не принимали, "свой" водитель кобылы тоже не стал лезть в разборки господ и военных. Покончив с диким барином, расцепили повозки, труд для шестерых взрослых мужчин невелик, и тронулись дальше в путь. Из кювета им вслед неслись матерная ругань и угрозы, тот мужик орал во всю ивановскую, что он уездный предводитель там чего-то, и не потерпит такого страшного оскорбления...
-Б...ть!!! Да я у самого губернатора... Всех запорю мерзавцы!!! -неслось из грязной ямы, эхо глумливо дублировало, -"Ять, ять, ять...!"
Выбраться оттуда самостоятельно хулиган не мог, а его кучер на помощь хозяину не шел, робко жался в стороне, дожидался когда "супротивники" уедут. Пришлось предводителю сидеть в грязи, пока его обидчики не отъехали шагов на пятьсот и только тогда его вытащили на свет божий. Ругань тотчас прекратилась, барин сразу нашел себе новое занятие - принялся избивать своего робкого кучера.
-Предводитель дворянства, надо полагать, да-с... одичали господа немного вдали от столиц и цивилизации. -ответил штабс-капитан на немой вопрос Сашки.
-Иван Федорович, его команчи за нами в погоню не кинутся? -забеспокоился Александр, слишком уж часто незначительные происшествия в этом мире приводят к серьезным последствиям, -Может нам стоит оружие зарядить?
-Достань из футляра пистолеты, остальное трогать не будем. -после некоторого размышления распорядился Денисов, -Военных команд в подчинении у него нет, "предводитель" - это выборная должность в системе самоуправления уезда. Разве вот дворовых своих он за нами послать соизволит.
-Отобъемси ваш благородие! -заверил командира Гришка, -Чай не в первый раз! Вы ваш благородие пальто сымите, али шинелю оденьте - ени вас за шпакского принимают поди, вот энто и борзые.
И в самом деле штабс-капитан с утра мало того, что пальто гражданское накинул поверх мундира, сражаясь с насморком, так еще и кивер укрыл чехлом. Со стороны боевой офицер стал сильно похож на "шпака", так тогда презрительно называли тех несчастных из числа привилегированных сословий, кому мундира не досталось. Вот и ввел Иван Федорович во искушение очередного буйного дурака, жаждущего продемонстрировать окружающим свой эксклюзивный "ндрав", таких в России хватает.
Уездные дикари-команчи видимо догнать путешественников не сумели, или не смогли, что совсем не удивительно, если принимать во внимание состояние дорог в крае. Но на российские пути сообщения жаловаться грех, Александр давно уже принял точку зрения местных, что такая же стихия, как скажем океан и как-то поправить положение невозможно. Едешь себе, едешь вроде бы ничего... стоп - впереди "топь", приходится вылезать и обходить пешком по полям, иначе лошадям не вытянуть по грязи экипаж вместе с пассажирами, один раз пришлось даже разгрузить отчасти багаж. Обычно посреди рукотворной трясины уже застрял и скучает кто-нибудь, ямщики между собой договариваются, цепляют дополнительных лошадей пристяжными и вот один экипаж совместными усилиями вытащили на сухое место, затем второй. Единственное отличие от бездорожья века ХХ - люди обычно не толкают и не помогают четвероногим "двигателям", разве что на войне приходилось, но там совсем другие реалии.
После той памятной драки с уездным предводителем команчей дальше пошло удивительно гладко, даже лошади как ни странно находились на станциях и больше суток нигде не задержались. Более-менее приличный тракт начался только на подъезде к Петербургу, пожалуй теперь местами дорогу можно было даже назвать гордым термином "шоссе", в том значении, которое было принято за этим словом в начале 19-го века. Движение стало заметно оживленнее, чувствуется приближение большого города. Скакали, кто на взмыленных ямских тройках, кто сидя в перекладных тележках, важные фельдъегеря и курьеры иной по виду генералу не уступит, придерживая на груди толстые сумки с депешами и мотаясь на ухабах усталой спиной. Проплывали мимо, точно линейные корабли, скрипя ременными рессорами, запряженные шестериками, вместительные дормезы со знатными барами с женами и любовницами, их детьми, гувернерами, моськами и дворней. Иная такая повозка - полный аналог дома на колесах, где все свое, вплоть до трехведерного самовара, притороченного сзади вместе с сундуками. Гремели окованные железом неуклюжие дилижансы, явно лишние на российских трактах, с глазевшими сквозь маленькие запыленные окна вечно жующими пироги пассажирами. Потряхивали налитыми жиром загривками полупьяные купчики, звучным чмоканьем понукая сытых лошадок, запряженных в обильно подмазанные дегтем, густо окрашенные в желтый цвет одноколки. Шли в туго перепоясанных армяках бородатые лапотные крестьяне с топорами или другими инструментами, потребными в плотницком, печном, штукатурном, бондарном делах, - кто на заработки, кто с заработка, последние уже как правило навеселе. Низко кланялись всем встречным бедно одетые старики и старухи - богомольцы и паломники, начавшие дальний путь по святым местам. тут же и сборщики "на церковь" как настоящие, так и мнимые. Гнусаво пели псалмы и вполголоса переругивались вереницы слепцов и профессиональных нищих с поводырями. Бодро шагали коробейники-прибауточники с целой лавкой-коробом на сутулой спине. А вот и до боли знакомое - этап: конвойные солдаты ведут посаженных на прут колодников, звенящих цепями, бритых, с бескровными от острожного сидения лицами. Шли, скрипя колесами, казенные и торговые обозы с кладью под серыми рогожами. Попадались навстречу и небольшие воинские команды, но движения крупных частей в окрестностях Петербурга Александр не заметил, не то служивых как в СА гоняли по другим дорогам, не то просто так уж в тот день сложилось.
Остался позади очередной полосатый верстовой столб, еще час и наконец то долгий путь закончится. Но злодейка-судьба не может не приготовить хоть мелкую пакость напоследок. Громкий щелчок, словно выстрел из пистолета, лошади испуганно заржали и сами по себе остановились не дожидаясь понуканий, а сидевший на облучке рядом с ямщиком денщик Заяц поспешно соскочил и бросился бежать прочь, еле догнали потом. Трофейному экипажу, добытому на одном из разоренных фольварков Восточной Пруссии и проделавшему вместе с 13-м егерским полком длинный путь пришел конец. Передние колеса сложились наподобие буквы V, лопнула ось, отъездились...
-Как уж так угораздило, железная же она? -недоумевал штабс-капитан, действительно редкость, обычно ломаются деревянные оси.
-Бывает Иван Федорович, может раковина в литье попалась? -предположил Сашка и ошибся.
-Кованная она, из чугун на такие изделия не идет.
-Значит металл 'устал', есть такое понятие в моем веке, -поспешил исправить первоначальное предположение Сашка, -Только не спрашивайте, что значит - не знаю.
-Эвон чухон порожний едет, пойду остановлю! -Григорий кинулся ловить 'попутку'.
-Как он их от наших крестьян отличает? -изумился Сашка, одеты практически одинаково и по лицу поди пойми.
-На голову смотри! У вас в двадцатом веке это называется 'шапка-ушанка', судя по твоим рассказам. -не преминул пояснить штабс-капитан и в само деле уроженцы Финляндии носили в ту пору такой головной убор круглый год.
Чухонец довести охотно согласился, но запросил за свои услуги совершенно сказочную плату.
-Господи, неужели пока мы добирались наш рубль так низко упал? -огорчился Денисов, заранее прикидывая в уме возможные потери, ведь командировочные и прогонные выдали 'бумагой', -Эдак скоро за него даже меди не дадут!
-Позвольте Иван Федорович поговорить нам с эти нацменом самим, обождите минут десять! -зло ответил Сашка, он быстрее чем начальник сообразил в чем дело. Рубль конечно просел но не настолько, чтоб за него давали теперь в морду.
Управились они даже быстрее, чем предполагал Александр, после проведенной короткой, но интенсивной разъяснительной работы с жадным финном все стало на свои места. Курс российской государственной валюты был восстановлен. Оказалось, что умело нанесенный удар по почкам очень способствует укреплению рубля.
-Тебе Гриша надо в министры финансов, тогда глядишь Россия и заживет! -не мог сдержать смеха Сашка и в самом деле, курс ассигнаций прямо на глазах вырос на два порядка, таким достижением не мог похвастаться ни один известный отечественный экономист.
-Почто не дал ищо врезать? Ен бы нас даром довез! -кипятился Григорий, еще бы до родного дома ему оставалось верст пятнадцать от силы.
Вот и долгожданный Санкт-Петербург, или 'Питербург' - как обычно говорят в народе, короткое и звонкое название 'Питер' еще не прижилось. Иногда Александр путался и у него наряду с Питером был и Петроград - вот это неофициальное название иногда понимали, иногда нет.
Обосновались они в самом 'логове зверя', во владениях Аракчеева, в переносном смысле конечно. Это кусочек земли ограниченный по периметру улицами Кирочной, Литейной и Преображенской. Тут почти все большие строения принадлежали военному ведомству, так или иначе все было связано с артиллерией: от арсенала и Литейного двора до церкви Святого Сергия - традиционного покровителя пушкарей. Показали Сашке и дом 'самого' инспектора российской артиллерии - маленький особняк на углу Кирочной и Литейной, скромненько так и со вкусом, никакой помпезной роскоши. Дальше по Кирочной тут и там, до самой Преображенской, выросли каменные и деревянные постройки, в которых расквартировались различные команды и хозяйственные заведения относительно недавно рожденного ведомства. А в окрестных улицах и переулках, занимая квартиры сообразно служебным местам и окладам, расселись большие и малые чины аракчеевских департаментов - артиллерийского, позднее после войны добавится еще и поселенский.
Штабс-капитана Денисова поселили в одной из казенных квартир, предназначенных для командированных в столицу чинов, нанять жилье в городе, как ранее хотели, было воспрещено. Скорее всего это было вызвано тем, что могущественный ставленник царя в очередной раз нарушил закон, вызвав в столицу ссыльного офицера, и совершенно не желал его 'светить' лишний раз перед гражданскими властями города. Все приезжие были обязаны регистрироваться и уведомлять о своем прибытии полицию, а вот 'аракчеевцы' могли этим правилом и пренебречь. Александра с Гришкой разместили в казарме писарей и топографов, достаточно уютной и комфортабельной, по сравнению с обычным солдатским жильем, что бы там не говорили про прижимистость графа, но на 'своих' он особо не экономил. Вместо нар здесь были обычные кровати и даже с совершенно забытым Сашкой постельным бельем. Кормили на новом месте тоже сносно, всегда можно было и подзакусить в трактире или кухмистерской. Все хорошо прекрасная маркиза, все хорошо как никогда... вот только делать пока совершенно нечего, оказывается, что комиссия, ведающая различными перспективными военными проектами только еще создается. Денисов сразу нашел себе занятие, точнее ему нашли, загрузив 'бумажной' работой, да еще он ожидал и приезд жены с детьми со дня на день, но Сашка и Григорий пока были свободны. Ефрейтор тут же отпросился и убежал к родным, а Александр не придумал ничего лучшего, как прогуляться по столице и ознакомится с ее достопримечательностями.
Александр в очередной раз совершил ошибку, что поделать - несмотря на 8 лет прожитых в этом времени он так и остался человеком ХХ века. Передвигаться по столичным улицам, для нижнего чина днем удовольствие еще то. Слишком уж много попадается на пути различных офицеров и чиновников, куда ни глянь - сплошные мундиры и черт не разберет, генерал это или просто министерский курьер. Человек без мундира в ту пору - не человек, по крайней мере в России. Надо бы Сашке вылезти или рано утром, когда 'благородия' и 'превосходительства' еще спят, или поздно вечером, когда при плохом уличном освещении можно легко проскочить мимо. Но он пошел днем, и чуть сразу и не спалился...
-Что такое! Почто шапку не снял? -набросился на Сашку первый же встречный генерал, их тут по улицам и площадям в изобилии ходит.
-Виноват ваше высокопревосходительство... контужен я... голова плохо соображает! -моментально нашелся унтер-офицер.
Дело в том, что он машинально отдал честь, так как это было принято в советской армии, взял 'под козырек', а следовало снять головной убор. Сашка тут же исправил ошибку, но бдительное начальство заметило и устроило разнос. Ранее, когда 13-егерский сидел в провинции 'фрунтом' особо их не напрягали, 'по уставу' солдаты фактически обращались только со своими офицерами, все остальные проходили по разряду 'гарниза', этих считали полицией и соответственно умышленно не замечали. На войне же солдат обычно всегда с оружием и поэтому церемония отдачи чести почти такая же как в СА ХХ века, вот и не выработался у Сашки соответствующий нужный навык, остался старый со времен срочной службы. Надо сказать, что он совсем немного опередил время, в 1800 ввели вместо недолговечных войлочных шляп кивера и сразу возникла проблема, нижние чины постоянно роняли головные уборы и зачастую дорогостоящий предмет экипировки погибал под колесами проезжающего рядом экипажа или под копытами лошади. Последовало распоряжение использовать ремешок, но как в таком случае быстро снять головной убор? 'Ломать шапку' как положено уже не получается и вот тогда и ввели тот самый жест, что только что продемонстрировал генералу Сашка. Но до этого события еще как минимум пять лет...
-Какого полку? -осведомился 'обиженный' военачальник уже более спокойным тоном, -За что ты братец георгиевский крест получил?
-13-егерский полковника ХХХХХ, ваше высокопревосходительство! Нижний чин, унтер-офицер Александр Р-в. -бодро отрапортовал Сашка, -Награжден за взятие люнета и по совокупности там... еще до Фридланда.
С крестом и в самом деле интересная история получилась, первоначально Александра представили к знаку святой Анны. Но пока бумаги ходили где-то там по канцеляриям, награду вдруг трансформировалась в георгиевский крест для нижних чинов. Скорее всего это было связано с тем, что начиная с 1800 года усиленно "подчищали" в армии все, что хоть немного напоминало о прежнем императоре: мундиры, знамена, ордена и медали. Неизвестному чиновнику в приступе усердия вдруг показалось, кто "Анна" подозрительно смахивает на мальтийский крест, и вот результат - "аня" превратилась в "егорку". Александр возражать не стал, впрочем его мнение никого и не интересовало.
Повидимому ответы унтер-офицера вполне удовлетворили 'грозное начальство', думать нижнему чину по уставу не положено и следовательно голова отнюдь не самый важный орган у солдата.
-Тот самый полк про который анекдоты и басни слагают. -заметил генерал своему спутнику, судя по одежде чиновнику военного ведомства, -Их полковник совсем из ума уже выжил, и людей таких же себе подобрать соизволил. Гляньте сударь на этого дурака, мелет сущий вздор, ни вида воинского, ни выправки - хорош солдат?
-Однако же ваше высокопревосходительство, говорят, что он один последних 'суворовцев', остатний меч Екатерины, как выразился покойный Державин? -осторожно заметил чиновник, имея ввиду конечно не унтера Сашку, а его полкового командира. Похоже, что не все здесь разделяют 'ура-идиотические' взгляды поклонников 'фрунта' и это обнадеживает, отметил про себя унтер-офицер.
-Бросьте, один такой ржавый меч уже закопали под 300 пудовым камушком! -криво улыбнулся генерал, машинально вертя пальцами рукоятку шпаги, -Вспомните сударь, чем закончил Каменский, и этого такая же судьба ждет.
-Иди солдат и больше не оплошай! -наконец собеседники вспомнили и о Сашке, он не замедлил воспользоваться и убрался подальше, а генерал с чиновником двинулись дальше обсуждая что-то свое на принятом в столице франко-русском жаргоне.
Пока Сашка изворачивался отвечая на вопросы и его 'взыскивали' за этой сценой внимательно наблюдал с расстояния нескольких шагов еще один человек в мундире полковника гвардии, и когда унтер-офицера наконец отпустили, он потихоньку двинулся вслед за ним.
Александр не спешил, рассматривая достопримечательности, коих впрочем на его пути было немного. Но гораздо интереснее был сам Петербург, его проспекты и обитатели, в крупных городах ему не доводилось бывать. Провинция другое дело, но там по сути большая деревня, свиньи, козы и коровы пасутся иногда даже перед резиденцией градоначальника, а улицы ничем не лучше проселка, такая же грязь. Сашка так увлекся, что совершенно не заметил, что за ним ведется слежка, полковник между тем жестом подозвал к себе проходившего мимо солдата-преображенца. Тот послушно подбежал к офицеру, и получив указания стремглав кинулся прочь выполнять. Но ничего подозрительного за своей спиной унтер-офицер не замечал, как и его невольный спутник Степаныч когда-то, он был покорен зрелищем: Петербург начала 19-го века лежал перед ним, один только медленный темп городской жизни чего стоил. Тут люди не бегают как в ХХ веке, а солидно передвигаются... у Сашки вообще тогда сложилось впечатление что здесь царят пешеходы, транспортных средств было очень мало.
-Постой пехота! -неожиданно обратился к нему возникший впереди великан-гвардеец, -Табачка не найдется?
Сашка пролез в карман за кисетом, поделится в таких случаях для солдат - святая традиция, на 'пехоту' он не обиделся, так оно и есть. Странно только, что преображенец, если судить по мундиру, похоже сам себя к пехоте не отнес, ах да, это же гвардия - 'королевские' войска.
Пока Сашка отсыпал табак, а дылда-гвардеец мусолил в руке мятую бумажку, сзади к унтер-офицеру подошли еще двое. Александру сразу, с первого взгляда 'простота' на физиономии просителя показалась неестественной, словно маску служивый на себя натянул, поэтому врасплох его не застали, он отреагировал и ударил первым.
Раз - и мелкая табачная крошка полетела назад через плечо, прямо в лицо одному из нападавших, два - короткий удар лбом в солнечное сплетение 'вологодскому', тот пытался схватить унтера 'за грудки' но не успел, теперь судорожно пытается вздохнуть. Третий обхватывает Сашку руками сзади, поймал? Пустое - освобождаться от таких примитивных захватов Александра научили давным-давно, еще в школе. Вырубив 'хватателя' отработанным приемом, он не утерпел и от души врезав второму, временно ослепленному, рассчитавшись за потерянный табак. Сашка для этой расправы задержался на несколько секунд, и это все решило.
-Доржи супростата!!! Уйдет!!! -на унтера из проулка вывалилась огромная толпа бугаев в мундирах преображенского полка, чуть ли не полурота набежала против одного. Минут пять Александр еще продержался, исключительно за счет приемов самбо и приобретенного в многочисленных драках богатого практического опыта, а затем его тривиально скрутили, насовав от души по ребрам пудовыми кулачищами. Возможность убежать он упустил...
-Ваш превосходительство! Словили! -радостно гаркнул фельдфебель преображенцев, едва завидев высунувшегося из-за угла дома полковника, того самого, что следил за Сашкой от момента столкновения с генералом.
-Тащите живей его сюда! -распорядился офицер и даже направление указал, куда следует, но это проще сказать, чем сделать. Пока они дрались вокруг собралась немалая группа любопытных и народ все прибывал и прибывал. Тот, кто рассчитывал 'изъять' унтера без свидетелей просчитался, незаметно не получилось... Теперь надо продираться через постоянно уплотняющуюся людскую массу.
-Батюшки, это почто солдатики бьются, нешто бунт? -недоумевает какая-то толстая тетка в дворянско-купеческом салопе непонятного цвета.
-Шпиена поймали! Подсыла французского от самого Бонопартия! -вылез с предположением местный 'знаток' в ливрее, ведь всем известно швейцары - люди сведущие в политике, дочитывают обрывки газет за господами.
-Шпиен! Шпиен! -загалдела, зашумела толпа - видно такая версия многим пришлась по вкусу, в воздухе замелькали сжатые кулаки, зонтики и трости, -В Фонтанку его и утопить антихриста!
Александр помалкивал, раз попался, то лучше пока не выеживатся, вдруг еще и в самом деле линчуют, хоть вроде и не должны - столица все же. Обошлось без принудительного купания в Неве, разве что один мужик, по виду дворник сумел его больно достать древком метлы по уже сломанным ребрам. До гауптвахты Преображенского полка, что находится совсем рядом, пленника волокли по улицам больше получаса, гвардейцам сильно мешали продвигаться зеваки, прямо первомайская демонстрация собралась.
-Разойтись, кому сказано! -орал во все глотку фельдфебель и размахивал руками ка ветряная мельница, пытаясь проложить путь своим, но какое там, народ лез словно мухи на мед, откуда только люди набежали, еще совсем недавно улица напоминала пустыню.
На "губе" Сашку продержали еще примерно час в одиночной офицерской камере, а затем начался настоящий цирк, правда не очень то было приятно выступать в роли единственного коверного клоуна.
-Ни хрена себе почетный караул! -вырвалось у Александра, когда увидел как его собираются охранять при транспортировке, во дворе гауптвахты вместе с казенным экипажем унтер-офицера ждал целый взвод драгун с палашами наголо.
-Иди, неча тут разговаривать! -весьма невежливо подтолкнули его в спину сопровождающие.
Недолгая поездка в крепость доставила ему очень мало удовольствия. Посудите сами, полбеды если слева у занавешенного окна сидит усатый ефрейтор с длинным палашом наголо - явная глупость в тесном пространстве он не сможет действовать таким оружием, но видать так 'положено'. А вот справа... ой... к Александру подсадили молоденького безусого корнетика в игрушечном драгунском мундирчике. Парнишка балуется с двуствольным пистолетом, вертит и крутит эту "дуру" в руке - видимо безумно горд, что ему поручили такую важную миссию. Всю дорогу пришлось гадать, что случится раньше: корнет себе что-нибудь отстрелит, или продырявит одного из своих спутников - или Сашку или драгуна, а может быть и обоих, это уж как повезет. Они изо всех сил пытались отодвинутся подальше от столь опасного соседа с его страшной 'пушкой'.
-Ваше благородие! Осторожнее ради бога, курки у вас взведены! -первым не выдержал Сашка, но лучше бы он этого не делал.
-Что?! Молча-а-ать!!! -заорал выкатив глаза корнет, напуганный такой дерзостью арестанта, громоздкий пистолет вывалился у него из трясущейся руки прямо на пол под ноги... 'ба-бах'... врезало по ушам и все кругом затянуло вонючим сизым пороховым дымом.
-Господи, спаси мя и помилуй... -пробормотал откашливаясь и крестясь свободной рукой драгун съежившийся слева.
-Все живы нет? -первым из троицы пришел в себя Сашка и толкнул в бок локтем корнета, тот никак не отреагировал, неужели убит - вроде крови не видно?
Между тем после выстрела повозка остановилась, и стало слышно, что снаружи испуганно ржут лошади и бегают, суетятся-ругаются спешившиеся конвойные. Может быть там кого-нибудь пулей из пистолета случайно зацепило?
-Что у вас случилось корнет, что это еще за канонада! -распахнулась дверь и внутрь экипажа заглянул уже знакомый Сашке полковник, а вместе с ним проник и долгожданный свежий воздух.
-Их благородие стрелять изволили, и вроде теперь в обмороке. -сообщил Александр, поскольку один его конвоир утратил дар речи, а второй и вовсе самоустранился, вот и пришлось отвечать за них. Офицер обжег его злобным взглядом, но ничего не сказал, а драгун только закивал головой в знак подтверждение.
Дверь с оглушительным треском захлопнулась и снаружи раздалось приглушенная тонкой стенкой брань:
-Твою мать...! Ничего нашим идиотам поручить нельзя, чуть кучера у меня не застрелили! -кажется это произнес все тот же полковник.
....................................................................................
Двенадцать шагов в длину, пять в ширину, зато потолок высоко до него метра три, крохотное зарешеченное окошко, вероятно бывшая амбразура, нары и маленький столик с глиняной кружкой, да еще вместительная вонючая жестяная посудина с крышкой у входа. Жить тут будет весьма скучно и неприятно, это Сашка понял сразу, прямо с порога. Он так до сих пор и не узнал в чем его обвиняют, на гауптвахте докричатся до кого-нибудь было решительно невозможно, такой гвалт стоял за дверью камеры. Как потом ему потом объяснили, это офицеры-преображенцы и бог весь как проникшие на территорию полка гражданские зеваки рвались посмотреть на 'шпиена', а охрана их не допускала, кажется там у них даже до драки дошло. Но здесь в крепости совсем тихо, почти как в могиле, слышно даже как сверчок где-то за стеной шуршит, он подошел к двери и пару раз неуверенно стукнул кулаком по старому, отполированному временем дереву.
-Чаво тебе? -раздалось оттуда, судя по недовольному сонному голосу, страж задремал на посту и был разбужен Александром.
-Слышь брат, за что меня тут держат? -пожалуй очень актуальный вопрос, его первым Сашка и задал.
-Не велено! -раздалось в ответ из-за двери, но ни глазок, ни окошечко не открылись.
-Чего не велено? -не понял унтер-офицер, -Скажи толком!
-Говорить с тобой чортом не велено, вишь камера секретна! -ответил ему невидимый за дверью солдат.
-Ну так разговариваем же! -в свою очередь удивился Сашка.
-Малехо поди можно... -после некоторого раздумья ответил охранник и замолчал, первый диалог закончен.
Сашка присел на нары, придется соображать самому, жаль спичек нет, раскладывал бы как Штирлиц ежиков. Удивительное дело, но его толком не обыскали после поимки, гвардейцы лишь охлопали по карманам, проверяя нет ли с собой ножа, заглянуть за голенище сапога никто не догадался. Основных версий столь странного задержания и ареста было три, первым номером - обвинение в шпионаже, возможно в столице народ психует после 'победы под Фридландом' и хватают всех без разбору по малейшему подозрению. Другой вариант - столь сурово теперь карают за неправильное воинское приветствие, и третий - гвардия получила новую привилегию бить всех остальных нижних чинов подряд по желанию, а сопротивление приравнено к бунту. Все три выглядели по мнению Александра достаточно бредово, но все же со 'шпиеном' предпочтительнее, недаром стражник случайно обмолвился, что дыра, куда его засунули почитается местными 'секретной'. Одно только непонятно, какие военные тайны должен разведывать потенциальный шпион, Сашка всего полдня поговорил с нижними чинами аракчеевского департамента и теперь знает почти все о российской артиллерии, местные доверчивы как дети - надо полагать, что адъютанты главнокомандующего так же легко выложат и все планы своего босса за бокалом шампанского. Собственно в Пруссии там так и было, обо всех 'секретных' намерениях командования заинтересованные лица знали заранее, смотришь бывало - маркитанты сворачиваются и уезжают, верный признак, что скоро тронутся в путь и войска.