Камрады! Напоминаю – ОДНО предложение за один раз!
Сборка. Начало - комм. № 100,125,200, 276,326
- Это не азиатская кухня, а заветы Ильича - ответил товарищ Сталин - наши кухарки учатся управлять государством, таковы издержки обучения.
- Сперва на собаках пробовали, но потом кинологи запретили. Смертность среди животных просто недопустимая - Мехлис вздохнул - теперь приходится по старинке.
- Да, ничего не изменилось, все как всегда, наиболее рискованные эксперименты проводят на наименее ценных членах общества, - бурчал вслух Гудериан, дергая взад-вперед затвор оставленной кем-то "Мосинки" с оптическим прицелом...
"Капец, какой-то!" - подумал Зелёный.
Пока Гудериан развлекался с мосинкой, его порцию пристроил себе один из Мехлисов. Оторвался от "трехлинейки" Быстроходный Гейнц только когда почувствовал сквозняк своей макушкой, фуражку все-таки спёрли. Гудериан покрылся липкой испариной от нехорошей мысли и ме-е-е-е-е-едленно, трясущейся рукой, потянулся к ширинке. Его подозрения оправдались - спрятанного за ширинкой кошелька не было , впрочем, отсутствовала и сама ширинка, вместе с широколампасными штанами. Ниже пояса остались только гламурные стринги с пистолетной кобурой и кирзовые сапоги. Да и те, похоже, просто не успели спереть. (рука лицо) Куда-то не туда съехали.
Я,конечно,это вставил,но что это было, камрад Кшетуский
Быстро поправив съехавшие стринги Гудериан взял себя в руки и решительно потянулся к винтовке. Потная ладонь нашла пустоту на месте палисандрового приклада и кожаный сапог вместо запасной обоймы. Обмотав вокруг бедер скатерть, Гудериан подозвал официантку и невозмутимо заказал второе. Сидящий за соседним столом майор Лисов ревниво посматривал на попаданцев.
- Кто их знает конкурентов - думал Илья....., - и махнув рукой и просветлев лицом сказал про себя: « А, пущай, чем я хуже Исаева ?»
«Лишь бы фрегаттен-капитан Корф не нарисовался на моих локаторах... а то, ему хуже будет..» - размышлял Карл Дёниц, поглаживая пивное брюшко Германа Геринга... Если конечно удары ногой затянутой в берцы можно было назвать поглаживанием. Гросс - адмирал не мог простить рейхсмаршалу несправедливый делёж топлива. Забыв при этом, что люфтвафли на солярке и мазуте не летают, а его флот не кушает высокооктанового румынского авиабензина...
- Тааварищч Пасрёбашев, чито там у нас после обэда по плану? Зачытайтэ всэм и товарисчам шпионам тоже распорядок работи! - секретарь вскочил, игнорируя личный приём пищи, и начал наизусть воспроизводить список запланированных мероприятий - под монотонный рокот слов подчинённого Сталин добросовестно жевал резаные яйца, капусту, бурячки, зажарку и многозначительно кивал с набитым ртом, прочавкать что-то внятно и вставить пару фраз в монолог помощника ему так и не удалось.
- А по плану нас десерт - внес свои пять копеек Зеленый.
- Десерт в столовую! - воскликнул смешной, низкий, усатый дядька и присутствующие зааплодировали стоя. Внесли десерт - пиво в трехлитровых бочонках.
- Мы не побоимся трудностей, десерт на то он и есть - десерт, чтоб бороться и искать - найти и обожраться! - Ржевский приободрился и отставил в сторону тарелку с гарниром откуда он благополучно извлёк и съел перед этим две котлеты. Это были котлеты по рецептам военного времени. Их готовил помощник повара 137-й отдельной строительной роты, ведшей работы недалеко от Кремля, из тушки сдохшего вьючного мула... Причем, мул загнулся от старости. А, судя по котлетам, в старости он недоедал.
-Накурившись конопли, мы косили до зари,- Сталин понял, что если утихомирить дурдом не получается, то надо его возглавить, и запел что-то, что пел учась в семинарии. Но получалось у него только "Господи, помилуй, Господи, помилуй, помилуй Господи", причем каким-то жутким полуцерковным, полуоперным распевом... В кремлевской столовой возник джин и начал аккомпанировать Сталину на зурне, его поддержал Гудериан, который отбивал барабанную дробь ложками на перевернутом солдатском котелке. Штирлиц, сидевший рядом с Лисовым за одним столом, обозрев открывшуюся вакханалию, грустно произнёс:
- Нам только вызванных темных эльфов не хватало и демонов из мира Ареоха.
- Кто зовёт меня?! - тут же раздалось из тёмного угла.
- У Гитлера опять мания величия. - пробормотал Мехлис. Что в это время вытворяла с верхушкой рейха тёмная эльфа читателям лучше не знать...
- Кому лучше, а кому - положено! - наставительно поднял палец ЛПБ №3.
"А, товарищ знает толк в извращениях!" - подумали все,в том числе и тёмная эльфийка, поровшая Ржевского, за всё хорошее, в том числе, и за невыплату алиментов.
- Ну подходи и ты, сладкий, раз положено, то и тебя положу-разложу - отозвалась эльфа, прилаживая черную офицерскую фуражку между остроконечных ушек. Наркома спас Ржевский. Он закрыл его своим телом, затем сгрёб свою пассию в охапку.
-Ах ты моя горячая штучка,- их уста сомкнулись в жарком поцелуе. После этого он, вместе с ней, выпрыгнул в окно и приземлившись в седло коня Будённого, умчавшись в неизвестном направлении... Семен Михайлович провожал беглецов обалдевшим взглядом и затуманенными, от щедрого "подарка" Жукова, мозгами.
- Лаврентий, тебе не кажется что здэсь много лишних ушей, глаз и людэй? - суета вокруг не вызывала у Сталина хорошего настроения, а плохое он знал как удовлетворить.
- Нет, Коба, не кажется. Такого циркового представления я не видал с Тифлисских времен, а там был чудесный цирк... - с грустью в голосе, ответили все ЛПБ хором.
- Семен! - обратился к печальному Буденному слегка хмельной Ворошилов. - Ржевский Ксюху угнал! Будем в розыск подавать? Я в ОРУД госномера и ВИН-код сообщу! Или все-таки отпразднуем это дело?
Буденный, экипированный в кожаную косуху, черные джинсы, поправил на голове бандану, мрачно ответил:
- Я своего коня не зря Ксюхой назвал, сам через час примчится. А вот Ржевский за угон транспортного средства своё получит. - И Буденный со вздохом отложил в сторону двуручную шашку. В бинокль на крупе удаляющейся Собчак можно было разглядеть блестящие буквы ВФУЦЩЩ на левой половинке и ТУЧШФ на правой, а за углом немец и кореец пинали узбека, забывшего переключить регистр на клавиатуре.

Не растерявшийся узбек обратился к реке, прошептал ветру, поклонился матушке-земле, испросил у солнца, вызывая подкрепление из Ферганы. И Фергана подкрепила его большим косяком ферганской анаши. И увидел перед собой, укурившийся гастарбайтер, ... самого Чингиз-хана, стоящего перед ним на коленях и простирающего руки к небу в молитве... За Чингиз-ханом, до самого горизонта и после него, стояло в ожидании команды предводителя полумиллионное конное войско, позвякивали трензеля и оружие, скрипели кожаные и металлические доспехи, стукали о землю копыта лошадей, раздавалось ржание, но воины орды великого Потрясателя Вселенной молчали и курили ферганскую травку - никто не смел нарушить молитву великого и трезвого полководца своим голосом, всем багатурам хотелось ещё раз прокатится в круиз по гостеприимной европейской суше - "до последнего моря", а хан мог и передумать.
- Загранпаспорт никто не забыл, мои храбрые багатуры? Чтоб не как в прошлый раз! – степь огласил громоподобный ханский рык.