Крымский излом, (1942 год)

[Александр М.]

День Д+3, 7 января 1942 года, 18:35, внешний рейд Евпатории, ТАКР «Адмирал Кузнецов».
Адмирал Кузнецов Николай Герасимович
Когда товарищ Сталин сказал про эскадру из будущего, я, честно сказать, не поверил. Уж слишком невероятной была эта новость. Даже фотографии меня до конца не убедили – мало ли чего могут нарисовать в фотомастерских НКВД. Вдруг это им надо для стратегической дезинформации?
Даже то, что мы срочно вылетели в Крым, причем группу возглавлял сам Берия… Я не знал, что и думать. Первым шоком были никогда мною не виданные истребители сопровождения, которые были высланы нам навстречу из Крыма. Я, конечно, не летчик, но все равно вижу, что здесь нечто запредельное, рассчитанное на совершенно другие скорости и высоты. Командир спецборта, полковник Ольхович, на мой вопрос об этих самолетах, ответил, что не такие уж они и невиданные. Многие немецкие летчики их видели лично, но вот беда – они уже никому ничего не расскажут.
Потом был аэродром Сарабуз в Симферополе, и мобильный КП Первой Отдельной Тяжелой Механизированной Бригады ОСНАЗ РГК, который по сути выполнял функции штаба фронта при генерал-лейтенанте Василевском. Я в сухопутных делах разбираюсь слабо, но ведь получилось же у него с помощью командиров из будущего совершенно мизерными силами разгромить 11-ю армию Вермахта. Товарищ Сталин поставил передо мной не менее важную задачу – объединить под своим командованием то, что осталось от Черноморского флота, и эскадру из будущего, после чего установить на Черном море господство нашего флота. Чтобы немцы из страха перед нашей новой десантной операцией, держали бы по побережью такую же плотность войск, как и на фронте.
Потом за нами с товарищем Берия с эскадры прилетел маленький винтокрылый аппарат. То есть, маленьким он был лишь для местных масштабов, а так вполне себе ничего аппарат, по сравнению с У-2 и Р-5, на которых мне доводилось летать. По крайней мере, разместились мы там почти с комфортом. Полет в безоблачную, беззвездную ночь, похож на висение в черной темноте. Вертолет, казалось, жужжал на месте, как муха влипшая в черную смолу, ни на метр не приближаясь к нашей цели.
Потом впереди загорелся огонек, за ним – другой. Вскоре перед нами открылась освещенная по-походному эскадра из будущего. Нельзя сказать, что тут все сияло и переливалось, как в городах Европы, но и особой светомаскировки тоже не было. Это какое же у них должно быть ПВО, чтоб совершенно не бояться немецких налетов.
– А что нам их бояться? – ответил на мой вопрос пилот вертолета, – это пусть они нас боятся. Среднее время жизни их бомбардировщика при попытке бомбежки – пять с половиной секунд. Это вам, товарищ адмирал, не Птичий рынок, а централизованная интегрированная система ПВО! – вертолет заложил вираж, и перед нами оказался расцвеченный посадочными огнями настоящий плавучий аэродром. Пилот, с какой-то детской гордостью произнес, – Наш «Кузя!» – и у меня захватило дух. Корабль был величав и огромен, и, самое главное, он жил. По палубе перемещались острокрылые самолеты, вроде тех, что сопровождали нас от Ростова до Симферополя, и подобно муравьям двигались фигурки людей. Пилот повернул к нам голову и, перекрикивая шум двигателя, сказал, – Товарищи, небольшая задержка, «Кузя» выпускает ударную тройку «сушек», просьба зависнуть в зоне ожидания.
Мы с Берией, как по команде, прилипли носами к стеклам иллюминаторов. Он еще вполголоса ругался по-грузински, кажется, в самый неподходящий момент у него запотели стекла пенсне. Протерев иллюминатор, я увидел стоящие в носовой части палубы авианосца три самолета, похожие на те, что я уже видел, но, по габаритам, все же крупнее их. Точно, тех называли МиГами, а эти – Су. Их двигатели уже работали – в темноте были видны голубоватые струи раскаленного газа, ударяющие в поднятые щиты. Даже сюда, метров за пятьсот, доносился тяжелый рев их работающих двигателей. Вот звук изменился, перешел в свист, плавно переходящий в ультразвук, и самолет на левой передней позиции начал свой разбег. Удивительно, но ста метров стартовой дорожки хватило для взлета тяжелой машине, которая как я потом узнал, по своей массе не уступала тяжелому бомбардировщику ТБ-7. Я затаил дыхание, когда подскочив на трамплине, тяжелая машина чуть просела, а потом устремилась в небо. Подобно эресам, опираясь на два столба огня, машина продолжила карабкаться ввысь. Когда она только-только стала отрываться от палубы, я успел разглядеть под ее крыльями гроздья бомб. Значит, это уже не разведка, которая могла вылететь еще когда мы были в Симферополе, а самая настоящая ударная группа.
Вслед за первым самолетом на взлет пошел его сосед справа, в то же время, я обратил внимание, что на первой позиции начал опускаться газоотбойный щит, открывая дорогу на взлет третьему самолету. Взлетев один за другим, тройка собралась в боевой порядок, и, обогнув нас по широкой дуге, с набором высоты ушла куда-то в сторону Одессы.
После того, как самолеты скрылись из глаз, наш пилот крикнул, – Садимся! – и наш аппарат быстро пошел вниз. Когда мы снижались, краем глаза я успел заметить, что на стартовую позицию выдвигают следующую тройку самолетов. Да, у немцев будет веселая ночь! Пока мы летели от Ростова до Симферополя, я успел узнать от майора Санаева, какой погром люфтваффе эта авиагруппа учинила в ночь с четвертого на пятое января. Потом им мешал работать шторм, а вот сегодня у немцев, похоже, будет еще один ночной «праздник».
Вертолет ударился о палубу всеми тремя колесами, спружинил, и вот, свист двигателей над головой стих. Распахнулась дверь, и в ее проеме, в лучах прожекторов, показался… золотопогонник, будто шагнувший сюда из времен до семнадцатого года. Хорошо майор Санаев заранее провел со мной инструктаж по тем порядкам, какие царят у потомков. Оказалось, что через год товарищ Сталин снова введет в армии и флоте погоны в знак единства прошлой и будущей истории, и окончательного завершения Гражданской войны. А у моряков погоны на парадной форме как раз золотого цвета. Я напряг свою память, две маленькие звездочки при одном просвете – лейтенант. А нарядился этот мальчик как раз для нас, уже один раз бывших для него историей. Откозыряв ему в ответ, я наконец ступил на палубу корабля своего имени. Обернувшись, я увидел, как лейтенант так же старательно козыряет Берии. Мда! Это что же должно было произойти в будущем, чтоб БЕРИЯ вызывал у молодых командиров чуть ли не щенячий восторг? А вот Лаврентию Павловичу такая встреча понравилась, стекла пенсне сверкнули вполне одобрительно.
Я стоял на палубе этого прекрасного корабля, и ком стоял у меня в горле. Значит, я не зря прожил свою жизнь, если моим именем через столько лет назовут авианосец. Не зря мы отрывали от людей их последние копейки и рубли, строили новые и ремонтировали старые корабли. И вот на том самом Севере, где я впервые вышел в море, еще совсем мальчишкой, теперь несет службу корабль моего имени!
Встретивший нас вслед за вахтенным, старший помощник командира корабля проводил нас наверх, в главный командный пункт. Оттуда, с высоты пятиэтажного дома, весь корабль был как на ладони. Он был прекрасен и грозен. Снова у меня замерло дыхание…
Контр-адмирал Ларионов оказался невысоким, чуть плотноватым мужчиной, с редеющими зачесанными набок волосами. Портрет добавляли быстрые точные движения крупных рук, и прищуренный оценивающий взгляд серых глаз. Была в нем какая-то особенная грация хищника, бойца, вожака.
Товарищи, я служу на флоте всю свою жизнь, дослужился до адмирала и Наркома военно-морского флота. Так вот, эта работа требует способности мало-мальски разбираться в людях. Я вам скажу, что увидев контр-адмирала Ларионова, я не удивился, что с первых же минут своего пребывания в нашем времени, он, убежденный в ценности нашего советского государства и правильности курса товарища Сталина, начал наносить немцам удары сокрушающей силы. Это же можно сказать и о других командирах и бойцах соединения из будущего, которые своим участием помогли сломать хребет фашистской гадине, и перенести войну в ее логово, в Германии.
Все они, моряки, летчики, морские пехотинцы, разведчики-осназовцы, танкисты, артиллеристы, очень скоро стали настоящим ужасом для немецко-фашистских захватчиков. Ну а мы, командование Красной Армии и Рабоче-крестьянского Флота, со своей стороны делали все, чтобы и остальные советские бойцы были для врага так же страшны, как наши потомки. Разрабатывалось и принималось на вооружение новое оружие, совершенствовались уставы и боевые наставления. В минуты затишья войска проходили боевую учебу.
Но все это будет потом, а пока мы стояли в главном командном пункте авианосце моего имени, и у меня зрела уверенность, что если в прошлом наших потомков мы победили фашизм без их помощи, то теперь наша победа должна придти быстрее и с меньшими для нас потерями. Сколько жизней наших людей сберегли с их помощь – трудно даже сосчитать.

[Sled]

никогда мною не виданные истребители

невиданные

Добавлено спустя 39 секунд:

Хорошо зпт майор Санаев заранее провел со мной инструктаж

[Road Warrior]

Александр М. писал(а):никогда мною не виданные истребители

невиданные

"Невиданные", но "никогда не виданные"

[Sled]

"никогда не виданные"

Извините, но Вы не правы.... Это одно слово (по правилам грамматики)
В дальнейшем обязуюсь не спорить по грамматическим, синтаксическим и орфографическим ошибкам авторов, чтобы избежать срача ругани в теме(ах). Ибо несерьезно.

[Arril Melarn]

Вертолет ударился о палубу всеми тремя колесами, спружинил, и вот, свист двигателей над головой стих.

Немного не понятно - Ка-29 имеют шасси в 4 колеса. А больше никаких транспортных вертолетов вроде бы не было. Ка-52 и Ми-28 не предназначены для перевозки пассажиров.

[Kirasir]

Вертолет, казалось, жужжал на месте, как муха влипшая в черную смолу, ни на метр не приближаясь к нашей цели.

И вот опять. Тогда официальным названием для аппаратов такого типа было "геликоптер". А слово "вертолет" Кузнецов мог услышать только от потомков, и оно могло даже показаться ему забавным, смешным, несерьезным...

первой позиции начал опускаться газоотбойный щит,

А откуда адмирал узнал этот термин? Да просто "вертикальный щит"

Даже сюда, метров за пятьсот, доносился тяжелый рев их работающих двигателей. Вот

Как человек, ну очень много летавший пассажиром в вертушке (включая Ка-27) могу сказать с уверенностью - ни хрена там не донесется. Там такой грохот и гул, что стартуй эта сушка рядом - вертолетные все равно шум забьют. И любые разговоры в салоне вертолета - либо криком, прямо в ухо, либо адмиралу должны были наушники дать и к СПУ подключить. Так что ну нереален весь этот рассказ пилота про пять секунд, ПВО и прочая. Вот высунуть голову в дверцу кабины и крикнуть "Садимся", или ""Надо подождать" - это я еще пойму. Ну и опять же, прикиньте, где и как сидят Берия и Кузненцов:

вот это- десантная кабина Ка-29



а это Ка-27ПС

Удивительно, но ста метров стартовой дорожки хватило для взлета тяжелой машине, которая как я потом узнал, по своей массе не уступала тяжелому бомбардировщику ТБ-7.

первое "тяжелой" явно лишнее

Ну и да, у всех вертушек, которые могли использоваться для перевозки Кузнецова и Берии, 4 колеса, а не три (хоть у Ка-27ПС, хоть у Ка-29)



Добавлено спустя 10 минут 52 секунды:

Извините, но Вы не правы.... Это одно слово (по правилам грамматики)
В дальнейшем обязуюсь не спорить по грамматическим, синтаксическим и орфографическим ошибкам авторов, чтобы избежать срача ругани в теме(ах). Ибо несерьезно.

Извините, но не правы как раз вы. По правилам русской грамматики именно в данном случае "не" пишется раздельно:

http://www.unn.ru/pages/issues/vestnik/99999999_West_2011_6/115.pdf

[Sled]

[quote="Kirasir"]Извините, но не правы как раз вы. По правилам русской грамматики именно в данном случае "не" пишется раздельно:

http://www.unn.ru/pages/issues/vestnik/99999999_West_2011_6/115.pdf

Ваша ссылка убедительна, хоть и остаюсь при своем мнении, но... я уже сказала, что "...В дальнейшем обязуюсь не спорить по грамматическим, синтаксическим и орфографическим ошибкам авторов, чтобы избежать срача ругани в теме(ах). Ибо несерьезно..." СК

[VicNes]

Вертолет ударился о палубу всеми тремя колесами

Может "коснулся палубы всеми четырьмя колесами", все таки не дрова везут.

По поводу разговоров с пилотом, Kirasir абсолютно прав. Или кричать в ухо или использовать СПУ. Там вверху кожух редуктора воет так что мама не горюй.

[rex751]

Полет в безоблачную, беззвездную ночь, похож на висение в черной темноте.

Извините, но это как? Насколько понимаю, если безоблачная, тогда звездная, если беззвездная тогда облачная. Или бывают другие варианты?

[Артик]

Извините, но это как? Насколько понимаю, если безоблачная, тогда звездная, если беззвездная тогда облачная. Или бывают другие варианты?

Есть ещё вариант - небо затянуто тучами

[Kirasir]

Есть ещё вариант - небо затянуто тучами

а тучи - это, типа, не облака, так что про затянуте тучами небо можно сказать "безоблачное"? Ну вы даете...

[Александр М.]

Продолжение проды с Кузнецовым

– Товарищи, этой ночью нам много предстоит сделать, но сперва… – контр-адмирал Ларионов сделал паузу, – Но сперва, товарищ Берия, и товарищ Кузнецов, должен поставить вас в известность о том, что полчаса назад со мной на связь выходил товарищ Сталин. Верховный Главнокомандующий интересовался обстановкой, и просил как только вы прибудете немедленно с ним связаться, – контр-адмирал Ларионов, снял трубку большого красного телефона, – Здравия желаю, товарищ Сталин. Так точно, товарищи Кузнецов и Берия прибыли. Спасибо, товарищ Сталин, справимся. Вы прислали нам на помощь самую тяжелую артиллерию, – потом протянул трубку Берии, – Вас!
– Лаврентий, – донесся до Берии знакомый голос вождя, находящегося за две тысячи километров, – этот Октябрьский совершенно вывел меня из терпения своей пассивностью. Он не выполнил прямой приказ Ставки вывести флот в море и подвергнуть обстрелу Ялту. Ссылается на плохую погоду и возможность налета нэмецкой авиации. То, в какую дыру товарищ Ларионов и его авиагруппа засунули нэмецкую авиацию знают все, кроме товарища Октябрьского. А вот теперь ты скажи мне, как там с погодой?
Берия вздохнул, и ответил – Самолеты с авианосца летают, товарищ Сталин, уже где-то в течении часа, значит, товарищи потомки считают эту погоду вполне приемлемой для боевых действий.
В воздухе повисла пауза, – Товарищ Берия, передайте трубку товарищу Кузнецову!
Всем абсолютно было понятно, что идут последние минуты, когда адмирала Октябрьского называют еще товарищ, а не гражданин. Отчего все испытывали определенную неловкость, даже Берия. С таким вот тяжелым чувством трубку взял и я, непосредственный начальник проштрафившегося адмирала, – Слушаю вас, товарищ Сталин…
– Это я вас слушаю, товарищ Кузнецов, – ответил Сталин, и четко, с нажимом выговаривая каждое слово, спросил, – Так как, можно в такую погоду воевать на море, или нет? Да, или нет, товарищ Кузнецов?
– Так точно, товарищ Сталин, можно! – словно бросаясь в ледяную воду, ответил я. Ведь эта непонятная пассивность Октябрьского каждую минуту уносит жизни наших бойцов и командиров…
– Хорошо, товарищ Кузнецов, – ответил Сталин, – и довольно об этом. Передайте трубку товарищу Берии. – вообще этот аппарат из будущего говорит достаточно громко, чтобы мы все слышали что говорит товарищ Сталин. – Товарищ Берия, арестуйте бывшего командующего флота Октябрьского за неоправданную пассивность в боевой обстановке. Выясните, эта пассивность вызвана его личными качествами, или… – в воздухе повисла тяжелое молчание, – Если вы не уверены в сотрудниках Севастопольского управления НКВД, то попросите людей у полковника Бережного. У них очень хорошо получилось с Козловым. Дураки и предатели в нашем командовании хуже врага, потому что они бьют нашей Красной Армии в спину. Товарищ Кузнецов!
– Слушаю товарищ Сталин, – я схватил трубку дрожащей от волнения рукой.
– Товарищ Кузнецов, немедленно примите командование Черноморским флотом. – услышал я голос Сталина, – Но помните, что от обязанностей Наркома вас никто не освобождает. Крымская операция должна быть завершена в кратчайшие сроки. На ликвидацию окруженной ялтинской группировки противника даю вам двое суток. Я вам доверяю, а товарищи Берия, Ларионов, Василевский, Рокоссовский, Бережной вам помогут. У вас там собралась такая сильная команда, что с ней можно войну выиграть, а не только Крым освободить. Вы все поняли?
– Так точно, товарищ Сталин, понял. – подтвердил я полученное приказание Верховного, – Разрешите выполнять?
– Разрешаю, и чем вы быстрее все это сделаете, тем будет лучше. Удачи вам, товарищи, и успехов! И вот еще что, краснофлотцам и командирам соединения попавшего к нам из будущего знаков различия не менять, над кораблями флаги РККФ не поднимать, временно оставить на мачтах андреевские флаги. У нас тут появилась идея, как использовать этот факт для политической дезинформации противника. Пусть поломают головы, что бы это значило и в Лондоне и в Берлине. Пока вы в море, торопиться вам некуда. До свиданья, товарищи… – на главном командном пункте повисла глухая тишина.
Первым прервал ее Берия, – Ну вот и поговорили, товарищи, – блеснули стекла его пенсне, – как будем исполнять поручения Верховного Главнокомандующего?
Мы с Ларионовым непроизвольно переглянулись, почувствовав какую-то нутряную солидарность флотских перед чекистом. И неважно, что когда он родился, я был уже глубоким стариком, сейчас-то он, пожалуй, и постарше меня будет.
– Ну, Виктор Сергеевич, – посмотрел я на адмирала, – какая у нас программа?
– Программа у нас, Николай Герасимович, простая, – ответил тот, – мы их дерем, они визжат! – все улыбнулись, даже Берия, – На рейде Евпатории мы оставляем отряд из вспомогательных судов и двух СКРов. Транспорт «Колхида» вот-вот снова встанет под разгрузку. Там еще осталось много приятных сюрпризов для германского командования. Дизель-электрическая подлодка «Алроса» находится на боевой позиции на траверзе Констанцы. Как вы знаете, она уже открыла свой счет на этой войне…
– Товарищ контр-адмирал, а что это за название такое странное «Алроса»? – задал вдруг вопрос Берия.
– Лаврентий Павлович, можно из уважения к тому, что вы сделали для страны, и еще сделаете, я буду обращаться к вам по имени отчеству, как принято у нас у моряков? – Берия кивнул, по его лицу было видно, что он ошарашен и польщен таким отношением к себе. Ведь до сих пор его, всесильного наркома внутренних дел, с его весьма специфической репутацией, все только боялись. Так все же что у них там случилось в будущем, такого? Ведь Ларионов это не из страха сказал, а с истинным уважением. Жаль, что я не воспользовался возможностью расспросить майора Санаева обо всем еще в самолете.
А Ларионов выдержав паузу и, как истинный ценитель, полюбовавшись на все оттенки эмоций на обычно непроницаемом лице Берии, продолжил, – Так вот, Лаврентий Павлович, «Алроса» – это название горнодобывающей государственной компании «Алмазы России». Эта самая компания ведет над лодкой шефство, финансирует ремонтные работы, ну и делает много чего полезного. А взамен лодке было присвоено личное имя, совпадающее с названием компании. Сама лодка относится к классу дизель-электрических подводных лодок пониженной шумности «Варшавянка». У вероятного противника этот класс проходил под прозвищем «Черная дыра». Были известны случаи, когда такие лодки внезапно всплывали посреди англо-американского флота. Например, у матроса приступ аппендицита, просьба принять в госпиталь. А потом снова погружались и исчезали. И хоть ты бей акустика гаечным ключом по голове, вот она была и нету. – я улыбнулся, представив себе истерику на акустическом посту, уж очень бы хотелось на это взглянуть, а Виктор Сергеевич тем временем продолжал, – Я думаю, что немцы с румынами вообще не поняли, что это была атака подлодки, потому что стреляла «Алроса» бесследной и малошумной электроторпедой. Се ля ви, как говорят французы. Я ответил на ваш вопрос, Лаврентий Павлович?
– Да, – Берия протер пенсне, – ответили, Виктор Сергеевич. Продолжайте, пожалуйста.
– Итак, в действующий отряд войдут: авианесущий крейсер «Кузнецов», ракетный крейсер «Москва», большой противолодочный корабль «Североморск» и эсминец «Адмирал Ушаков»… Этого вполне достаточно, чтобы в случае мало-мало вероятного немецкого налета организовать непробиваемую систему зенитного огня…
– Откуда налет? – не понял я, – Вы же вроде…
– Эх, Николай Герасимович, Николай Герасимович, – покачал головой контр-адмирал Ларионов, – вы забыли про немецкие авиабазы в Греции и на Крите. Они для нас недосягаемы по двум причинам. Во-первых, удар через территорию формально нейтральной Турции должен решаться совсем не на моем уровне. И во-вторых, зачем облегчать жизнь нашим заклятым друзьям англичанам? А вот Берлин вполне может выкрутить президенту Иненю руки, чтобы он разрешил пролет немецких самолетов над турецкой территорией. Так что налет маловероятен, но вполне возможен. Это же касается и Евпатории, два СКРа, плюс уже выгруженные там самоходные зенитки «Панцирь» быстро отобьют у асов люфтваффе желание летать. Один мой приятель-мусульманин говорил: – «На Аллаха надейся, а верблюда привязывай». Теперь понятно, Николай Герасимович? – я кивнул, и контр-адмирал продолжил, – кроме ударных кораблей в действующий отряд будут включены все четыре больших десантных корабля. Без техники, по поговорке – в тесноте, да не в обиде, каждый из них сможет поднять не менее двух тысяч штыков.
Мой план такой. Насколько я знаю, сейчас в районе Феодосии находятся: линкор «Парижская Коммуна», крейсер «Красный Крым», эсминцы «Незаможник», «Железняков», «Шаумян». Корректировать огонь группировки можно будет с «Ушакова», там есть специальная радарная система управления артиллерийским огнем. От эсминцев, как от кораблей артиллерийской поддержки толку будет не особо много, зато для подавления береговой группировки немцев будут крайне полезны «чемоданы» с «Парижской коммуны»… Но это уже ваша епархия Николай Герасимович, это вам решать. Все что я хочу вам предложить, это артиллерийский удар перед рассветом, с высадкой десанта с первыми проблесками зари непосредственно на причалы в Ялте. Как только немцы втянутся в бой с десантом, вдоль берега от Фороса и Алушты ударят сухопутные части. Как вам мой план, товарищи?
Я не знал что сказать, конечно, жаль, что боекомплект кораблей потомков нельзя пополнить с наших складов, но, в конце концов, у нас тоже силы не маленькие, если к соединению «А» которое сейчас находится на траверзе Феодосии, добавить корабли находящиеся в Севастополе, то немцам будет несладко. Переподчинить себе соединение «А» я смогу и отсюда, как нарком военно-морского флота, за всем прочим надо идти в Севастополь и разбираться с Октябрьским. Я посмотрел на Ларионова и кивнул, – Примем это, как возможный вариант, Виктор Сергеевич. – мы посмотрели на Берию, он тоже кивнул, – Теперь в Севастополь?
– В Севастополь! – контр-адмирал Ларионов вызвал по телефону своего начальника штаба и отдал ему соответствующие указания. Некоторое время спустя вибрации корпуса корабля стала сильнее – мы набирали ход.

[bego]

Мда "Кузя" на рейде Севастополя, да под андреевским флагом. А отдуда, Кузнецов с Берия. И так интересуются: А чего сидим кого ждем? Почему не взаимодействуем? Старший комсостав, а особенно политработники в шоке. Мда шок это по нашему.

[alexBelVMF]

Интересно, как они флот, который Черное море зачистит, будут мимо турков в Средиземку выгонять? Тут же придётся временную оккупацию западной Анатолии проводить! Ну автор придумает. Я в него верю!

[bego]

Интересно, как они флот, который Черное море зачистит, будут мимо турков в Средиземку выгонять? Тут же придётся временную оккупацию западной Анатолии проводить! Ну автор придумает. Я в него верю!

На мой взгляд раньше полного освобождения СССР это делать преждевременно. Подготовка новой техники, обучение по новым уставам, да просто сейчас эвакуированные заводы только только начали давать продукцию. А ведь еще разработка новых месторождений (золото алмазы идут отдельной статьей). Так что не раньше полного освобождения СССР тогда можно намекнуть туркам и послать наглов, да и самое важное затормозить манхеттенский проект. А пока изучение, попытка попирования корабельной техники попаданцев. Да и гансов без нефти оставить, милое дело, они восстановят, а мы того бомбим, и ведь даже не точто сбить не смогут, просто обнаружить с помощью радаров, помехи никто не отменял.

[Шифер]

А тут и думать нечего - Выступление т. Сталина перед послами ВБ, САСШ, Турции и т.д.: "В связи с тем, что ситуация на Черноморском ТВД стабилизирована, Советский Союз, верный своим союзническим обязательствам решил выделить часть своих сил в помощь союзникам в Северной Африке...." Далее Турции надо определяться, с кем она. При благоприятном (для Турции) варианте, она пропускает корабли, гордо несущие Андреевский флаг, в Средиземное море ( и далее фантазия автора - уронить пару кораблей противника или " ой, таааакой туман..."). При неблагоприятном - да здравствует радиоактивное озеро (мдя, Париж в пролете)

[bego]

А тут и думать нечего - Выступление т. Сталина перед послами ВБ, САСШ, Турции и т.д.: "В связи с тем, что ситуация на Черноморском ТВД стабилизирована, Советский Союз, верный своим союзническим обязательствам решил выделить часть своих сил в помощь союзникам в Северной Африке...."

Ув. Шифер вы чего? Какие союзнические обязательства? Союз-з-з-нички м... их!!! Пусть в северной африке сами воюют. А гриппировку держать как пугало. Северные конвои дело конечно нужное, но союзники сами должны попросить нас посодействавать, или не поросить. Только где ремонтировать технику? Так что нафиг, нафиг, как намнем холку гансам чтоб все их союзники (которые сйчас) обелались, тога и думать можно о переводе эскадры на северный флот. Только там еще нужно инфраструктуру подготовить. Вот пусть сейчас и начинают готовить. Единственное нужно как то проскочить проливы АПЛ если это в принципе возможно. Пусть ужас на фрицев наводит. Можно после подготовки аэродромов часть авиагурппы послаьт наводть ужасть на люфтов в других местах фронта. Чтоб не думали что в сказку попали.

[ShtAl]

Вот интересно, а кому будут жаловаться турки на эскадру под андреевским флагом?
И посмеют ли не выпустить после немецких криков о вундервафле?

[Шифер]

Не, ну отмазка должна быть, для чего группировка вышла из Черного моря... Считаем зайцев - оперативный простор, определиться с Турцией, контроль за Средиземноморьем, выход в океан и далее по уважаемому Савину, демонстрация АНДРЕЕВСКОГО флага...А воевать за "союзников", ну не надо меня так оскорблять

[Efimytch]

В Севастополе сейчас ещё и крейсера "Молотов" (пр. 26А) с его 9-ю 180-мм и "Красный Кавказ" с 4-мя 180-мм.