#4 Андрей » 17.12.2010, 13:59
- Хороший парень, правильный, - сказал провожая глазами аэромобиль Саныч.
- Эт, да, - Семен рассеянно слушал Саныча, мысленно уже думая о том, во что он переделает принесенный спирт. Служба на складе, а по сути, на свалке, не изобиловала приключениями, и хозяйственный Семен в свободное время увлеченно превращал спирт в элитные напитки: настойки, наливки и, особенно ценимый начальством, коньяк! Который, по своему букету не уступал французскому. Вот и сегодня он получил от кума посылку с заказанными травками и в своих думах уже погрузился в процесс.
Они еще постояли немного и разошлись по своим делам.
Никита вел аэромобиль уже на краю запретки, когда ожила радиостанция.
- Неопознанный борт. Вы находитесь в запретной зоне. Немедленно покиньте зону и следуйте в направлении ближайшего поста воздушного контроля…
- Ага. Щщаз. – Никита сбросил газ и машина резко потеряв высоту буквально притерлась к верхушкам деревьев. Три минуты, и скользнув в разрыв между деревьями, аэромобиль плавно опустился на лужайку перед домом.
Вадим тут же устроился у небольшого верстачка любовно перебирая какие-то платы и механизмы, а Никита окончательно освободив от кожухов все четыре наличных движка пытался сообразить, какие из трех лучше всего восстанавливать а какие пустить на запчасти. Он долго сравнивал их между собой, а потом залез в базу данных и долго сравнивал какие-то параметры. Потом хмыкнул и усевшись на край верстака стал о чем-то напряженно думать поглядывая на двигатели.
- О чем закручинился, Рифовый акул?
Никита поднял голову и посмотрел на Вадима.
- Понимаешь. Мы не совсем то привезли.
- Детали не подойдут? – Понимающе кивнул головой Вадим.
- Подойдут то они подойдут. Только вот что к чему клеить?
- В смысле?
Вадим подошел ближе.
- Видишь? – Никита ткнул отверткой в небольшой шильдик. – Тут серия 35б а здесь 49ф.
- А смысл этих странных букв?
- Смысл простой. У того, что я приволок раньше, тяга три с половиной тонны, а у этого в соответствии с маркировкой почти пять. Учитывая вес моего аэромобиля ускорение может достигнуть 20-25 же. Он просто порвет меня как тряпку. Даже если я буду в противоперегрузочном костюме.
- Поставь ограничитель. – Вадим пожал плечами. – Он явно не видел проблем.
- Кроме того, придется ставить дополнительные емкости для топлива и охлаждающие контура.
- У тебя что? Избыток мощности? Поставь более мощный электрогенератор. Сможешь увеличить мощность маневровых роторов. А если сделаешь их на поворотных основаниях сможешь не только подниматься, но и маневрировать в воздухе.
- Не хватит каналов управления. – Вздохнул Никита. Да и проц боюсь не справится.
- Ладно. – Вадим царственным жестом протянул Никите невзрачную серую коробочку. – Моим пока попользуешься.
- Эт чего? – Никита с любопытством рассматривал совсем невзрачный чип.
- Блок управления ориентацией летательного аппарата «Сфера». Входит в состав пилотажно-оружейного комплекса Василиск-7. Сам комплекс это вот та, красная коробочка.
- Не… Вот этого мне точно не надо. – Задумчиво проговорил Никита и быстро шагнул к монитору.
- А это, мон шер, уже не ко мне. – Вадим скромно улыбнулся. – Одно без другого просто не будет работать.
- Значит так. – Никита отмахнулся от последних слов Вадима, целиком погрузившись в комп. - Делаем поворотный блок для роторов, - стилус мелькал по экрану компонуя новые элементы управления. – Сюда же заводим датчики потока и направления, это еще по два канала. В систему вводим новый блок управления, как он там по базе…
Рядом засветился еще один голографический экран на который Никита вывел вспомогательную информацию.
- Ну и? – Он нетерпения Вадим даже стал пританцовывать.
- Не торопи… - Медленно произнес Никита и выведя тестовую модель на виртуальный полигон, нажал ввод.
Практически сразу загорелся красный транспарант извещающих о критических перегрузках для пилота. Никита поднял уровень возможных перегрузок до 15 кратной, но транспарант продолжал помаргивать.
- Еще, еще увеличь отбираемую мощность… - Почти простонал над ухом Вадим.
- Да куда-ж еще – то? И так шестикиловаттный генератор поставил.
- Ставь двенадцать. Я знаю где достать такой. – Азартно проговорил Вадим.
- Если его не нагрузить, то все без толку. Будет отбирать мощность в соответствии с потреблением.
- Сделаем тебе плазменный кокон. Будешь так красиво переливаться на крутых виражах.
- Ну не знаю. – Сейчас посмотрим, понимает ли система что такое плазменный кокон…
Система понимала. И тут же выдала такой рост скорости, управляемости и перегрузок, что загорелся уже предупреждающая надпись о недопустимых нагрузках на корпус.
- Ну, идея надо сказать перспективная, но программное ограничение на тягу и по управлению, все одно придется вводить.
- Зато будешь практически всегда летать в экономном режиме. А форсаж включать…
- Когда захочу убиться. – Продолжил Никита. – Ладно. Ты что-то говорил о генераторе?
Они спорили и прикидывали варианты еще час, пока не позвонил отец и не сказал, что он задерживается и вероятно, останется ночевать в городе.
К утру, вчерне, схема управления была готова. Никита отправил Вадима спать в гостевую комнату, а сам стал к станку.
К концу работы, он израсходовал почти весь свой запас металла и извел на сварку и отжиг несколько баллонов с кислородом и пропаном.
Еще раз с гордостью оглядев свое творение, завалился спать прямо на диване в гараже.
В целом, возня с новыми двигателями и системой управления заняла почти неделю в течение которой посещение лицея было сведено до критически возможного минимума.
Никита еще раз руками покачал поворотный блок в котором сидел новый маневровый ротор, посмотрел на календарь, и тяжело вздохнул. Сегодня, хочешь – не хочешь придется тащится в этот чертов лицей.
Контрольное тестирование, черт бы его побрал. Он еще раз тяжело вздохнул и пошел переодеваться. Сменил комбинезон на джинсы, кроссовки и легкую майку, и, покидав несколько книжек в рюкзак, вышел из дома. Проследив чтобы сработала система охраны, он быстрым энергичным шагом пошел в сторону лицея.
Как всегда площадка перед корпусом была заставлена аэромобилями и машинами. Несмотря на то, что лицей числился как бы поселковым, скромной сельской молодежи здесь не наблюдалось. Программа в лицее на радость многим состояла из минимума который могли вместить в себя те, кого по соображениям педагогической корректности именовали «трудные дети».
Друзей в этом лицее у Никиты было немного. Это Вадим, который учился на класс старше и Гришка по кличке Молотобоец. История их знакомства напоминала скорее анекдот.
Котеджный поселок в котором жил Никита был построен на землях весьма не маленькой деревни, которая к своему несчастью оказалась на самом краю разросшегося города. Резко подорожавшая земля, была скуплена ушлыми строительными компаниями, и новый элитный поселок засверкал красивыми окнами. Но все купить не удалось. По курьезу несколько домов бывшего сельскохозяйственного кооператива числились в собственности государства, а их жильцы как бы снимавшими их. Попытки же отнять что-нибудь у государства уже давно даже не появлялись в мозгу строителей, насмотревшихся на разного рода «сидельцев» пытавшихся сие государство нагреть. Так и остался этот островок деревенской жизни рядом с элитным поселком, а управление образования обязало элитный лицей брать на обучение детей из этих домов. Стоить для них отдельную школу было нецелесообразно.
Гришка раньше учился средне, но и с попаданием в элитный лицей, где его интеллект выглядел весьма прилично, ниже тройки оценок тоже не получал. Теперь уже новые преподаватели, брезгливо морщась на эту деревенщину, делали вид, что только из одолжения ставят ему «хорошо». Гришку это никак не волновало, а вот злые шуточки сверстников о его «материальном благополучии» пресекались самым жестким образом – а именно огромным Гришкиным кулаком. Через какое-то время стало ясно, что пытаться как-то задеть Гришу, выказываясь на тему его одежды, его бедности, или ума - себе дороже. Имея рост под два метра и солидную мускулатуру, накачанную на колке дров, Гриша весьма доходчиво продемонстрировал всем желающим подшутить над ним, что это не безопасно. И что хороший удар заменяет целую кучу аргументов в споре. Собственно и подружились они после того как Никита увидел драку, где Гришу пытались достать сразу пятеро. Вступившись, как он считал, за слабого, Никита сразу огреб в лоб, так как Гриша находился уже на той стадии драки, когда не разбирают где свои, а где чужие.
Но не Гришки ни Вадима сегодня не было. Вадим поехал в город на семинар по софту с открытым кодом, а Гришка видимо решил забить на тест, так как его отсутствия все равно никто не заметит.
Ни с кем не здороваясь, Никита прошел к своему шкафчику, и усмехнулся глядя на следы неумелой попытки взлома. Кто-то наверное опять захотел узнать что у него в шкафу. Или подложить какой-нибудь гадости. Шутки и пакости в лицее были безыскусными и простыми как казарменный юмор.
Он приложил палец к сенсору, и с легким шипением пневматики, дверца из титанового сплава мягко открылась. Если не считать спортивной формы и пары тетрадок ящик был пуст. Собственно не было никакого резона заменять стандартный шкафчик точно таким же но гораздо более прочным, но Никита очень сильно не любил когда кто-то мог добраться до его вещей.
Он забросил рюкзак, оставив себе ручку, универсальную тетрадку на все уроки и «Аэродинамику гиперзвука» Игнатьева. Учебник был институтским и изобиловал сложной математикой, но Никита успешно продирался через нагромождения формул.
Первый урок – история. Его вел педагог из США, приехавший в колледж по обмену опытом. Мистер Джордж Звановски был американцем второго поколения, сыном иммигрантов из Польши. Страстный поборник американского образа жизни он сам попросился в дикую Россию, чтобы как христианский миссионер прошлого нести свет демократии и либеральных ценностей в этот глухой уголок.
Никита сел на свою парту, и не глядя на заполняющую класс толпу углубился в учебник.
Его не отвлекло ни появление преподавателя, ни его эмоциональный рассказ о победе доблестной английской армии над корпусом Роммеля в Африке, явившейся переломным моментом во второй мировой войне.
- Сергеев… Сергеев!
Никита с трудом оторвался от интеграла описывающего поведение тонкого крыла в гиперзвуке и поднял взгляд на преподавателя.
- Мне кажется, мистер Сергеев, что вы недостаточно внимательны. Быть может, вы нам повторите то, что вы усвоили о крупнейшей битве второй мировой войны?
- Сталинградская? – Уточнил Никита.
- Нет, Сергеев. – Язвительно ответил преподаватель. – Я говорю об Арденнском сражении.
- О каком?!! – Никита даже отодвинул книгу. Это там где американцы захватили 12 тысяч пленных? То есть не о битве под Москвой, где схватились почти три миллиона, не о Сталинграде и не о Курской дуге? Вас интересует эта небольшая кабацкая драка вдали от битв второй мировой? Я готов…
Но договорить ему не дали. Совершенно позеленевший преподаватель, слегка похлопал ртом видимо пытаясь что – то сказать но в итоге закашлялся и лишь сделал универсальный жест рукой «к директору».
- А на прощание, подумайте, почему на восточном фронте, Вермахт потерял 6 миллионов человек убитыми, а на западном, это где американцы, едва ли сто тысяч. – Добавил Никита на прощанье и громко хлопнул дверью.
Джордж Звановски был шокирован. Не так он мыслил себе этот крестовый поход по диким землям Руси. И он опять сорвался, вот зачем было выгонять этого мальчишку из класса? Он опять не справился со своими эмоциями, которые лютой ненавистью ненавидели все, что хоть немного имело отношение к России. Он был тут никому не интересен. Его дополнительные лекции «Как правильно развиваться России» никем не посещались. В университете, куда он поначалу сунулся его внимательно выслушали и молча разошлись. Когда он потребовал объяснений, сердобольная доцент кафедры общественных дисциплин порекомендовала ему, как она сказала, «…хорошего психотерапевта, который, снимает разные фобии».
И вот, наконец, этот лицей, где, казалось, его приняли как родного, но появляется какой-то малолетний поддонок и все портит. Джордж снова заскрежетал зубами:- «все-таки жуткая это нация - русские, мама была права».
Забравшись в один из закутков лицея, Никита уже снова был готов погрузится в математику сверхскоростей, как его отвлек гундосый голос.
- А… Наш умник появился! Где же твой колхозный раб Гриша? Он уже научил тебя жрать навоз? – и сразу довольный гогот молодых глоток.
Никита поднял голову. Естественно, кто кроме Зотова, которого за глаза звали Жоповым, мог прогуливаться по лицею в такое время.
- Привет Жопов! – Он дружелюбно улыбнулся. – Уже вышел из психбольницы?
- Значит так, бля, - глаза Зотова медленно заливались кровью, - Я, мать твою, буду ждать тебя после занятий на пустыре за лицеем. И только попробуй не прийти…
- Мать ты зря приплел, – тихо произнес Никита, и из сидячего положения резко пробил рукой в пах противника. Зотов тихо хрюкнув повалился на пол. Силовая поддержка в лице прихлебателей Зотова – братьев-близнецов Кирилла и Егора Заблоцких безмолвствовала, так как команды нападать не было, да и побаивались они Никиту, которого за глаза называли Бешенным.
Никита подошел к свернувшемуся калачиком Зотову, и приподняв его голову за волосы над полом произнес.
- А теперь слушай меня, мразь. Если ты еще раз подойдешь ко мне по своей инициативе, то девочки с южной трассы тебе не понадобятся! Никогда! Ты понял меня?
- Чего стоите, - прохрипел Зотов, - он один, валите его!
Близнецы начали обходить его с двух сторон, а один из них, явно красуясь, вытащил длинный нож.
- Ну вот опять ты один развлекаешься!, - в начале коридора стоял обиженный Гриша и укоризненно смотрел на Никиту.
- Отчего же, Гриш, присоединяйся.
Близнецы не успели сориентироваться на изменение обстановки, когда один из них улетел по направлению к учительской, а другой в строго противоположную сторону. Гриша медленно развернулся в сторону Зотова и замахнулся ногой словно хотел пробить по мячу…
Под Зотовым расплылась большая зловонная лужа а глаза его стали закатываться.
- Тьфу, падла, он еще и обоссался. – Никита брезгливо разжал руку и голова Зотова гулко стукнулась об пол. - Ладно, Гриш, валим отсюда. На математику пойдешь? Сегодня тест.
- Не, Гриша замялся, - нафиг. Мы с батей с утра на лося. Еще патроны снарядить и снаряжение проверить.
- Ну, бывай. Доброй охоты тебе!
- И тебе!
Быстро решив примитивный, как одноцветный цельнолитой кубик Рубика, тест по математике, Никита бегло просмотрел список уроков на сегодня, и, сплюнув в душе, направился к выходу.
Перехватил его директор.
- Сергеев! Ты что себе опять позволяешь! Ты что сделал с Зотовым!
- Показать? – Хмуро поинтересовался подросток.
Директор испугано подался назад, но гонора не потерял.
- Ты это лучше покажешь адвокату Юрия Петровича. Он скоро будет. Зотов к твоему сведению в больнице.
«Да, не очень хорошо получилось. Перебор. Включаем аварийный вариант» - подумал Никита.
- Я с вашего позволения также позвоню своему адвокату. – Холодно произнес Никита и отошел в сторону.
- Виктор Афанасьевич?
- Привет Никита! – Пророкотало в ответ. – Что на этот раз?
- В туалете на втором этаже, под решеткой вентиляции то о чем вы спрашивали. На нитке, сверток с таблетками. Там точно пальцы Зотова – младшего. Моих нет.
- Так. – Протянул и в трубке и ненадолго замолчали. – А сам, младший?
- Директор говорит в больнице. – Лаконично ответил Никита.
- Ага. – Трубка снова замолчала. – Теперь так. Бегом домой, дом на охрану, из дома не высовываться. Я тебе перезвоню.
- Забавно! Столько страстей из за одного мелкого пушера, хотя скорее из за его отца, - меланхолично подумал Никита и вышел из лицея - Тот наверняка вмешается.
Кем работал старый отцовский друг - Виктор Афанасьевич Шереметьев, Никита до сих пор и не знал. Когда он был совсем маленьким, они с отцом несколько раз заходили к нему на работу, но кроме пропахших пылью и табаком кабинетов ничего не вспоминалось.
Это именно его телефон значился на визитке без имени и фамилии. Решал Виктор Афанасьевич проблемы быстро и как-то так, что недовольных потом не оказывалось.
Никита уже выходил из ворот лицеевского сада, когда рядом приземлился тяжелый и явно бронированный черный аэромобиль. Такие Никита называл «брюховозками». Оттуда вышла безвкусно, но очень дорого и ярко одетая длинноногая дама в сопровождении нескольких подтянутых и плечистых молодых людей в темных костюмах.
- Вот, дорогая, теперь ты будешь учиться в этом прекрасном лицее! Знаешь какой это дорогой лицей? Но мы ничего для тебя не жалеем. Этот лицей числится первым в рейтинге журнала «Гламурная жизнь» как самый дорогой в городе.
Вслед за дамой из машины вышла стройная девушка в бледно-желтом комбинезоне и с ярким рюкзачком на плече. Никита залюбовался на изящную фигурку, похожую на фарфоровую статуэтку, стоящую у него на столике – это было единственное, что у него осталось от мамы. Девушка почувствовала на себе его взгляд и оглянулась. Никита впал в ступор – перед ним стояла Белая Лань.
Девушка встретилась глазами с Никитой. На секунду ей показалось, что она знает этого высокого плечистого парня, но присмотревшись она поняла – видит его впервые. Этого лица она точно не помнит.
Задержавшись на лишнюю секунду, она вдруг моргнула, отвела взгляд и, явно красуясь, небрежно отбросила густую копну русых волос на плечо и, не оглядываясь, пошла в сторону лицея, даже не обращая внимания на семенящую рядом и беспрерывно тараторящую женщину и охранников.
Они уже скрылись из виду за зеркальными дверями лицея, а Никита все вспоминал взгляд девушки. Острый цепкий и очень внимательный. А еще ее походку. Не вихляющее «дефиле» профессиональных красоток, а легкий и очень расслабленный шаг молодой хищницы семейства кошачьих.
«Это прям не Белая Лань, это какая-то Белая Пантера.»
Уже из дома, Никита набрал номер Вадима.
- Приветствую тебя, коварный и ужасный Рифовый Акул!
- Привет Кибер! Ты знаешь, кого я сегодня увидел в лицее?
- Я просто теряюсь в версиях. Неужели сам Билл Гейтс Великий и ужасный восстал из мертвых?
- Круче.
- Ну, не тяни…
- С нами в колледже теперь будет учиться сама Белая Лань!
- …. Ух… Не врешь?
- А смысл?
- Да… Есть повод походить на занятия… - Задумчиво проговорил Вадим.
- У меня только одна просьба.
- И я вновь теряюсь в догадках.
- Если ты проболтаешься ей про мой аэромобиль, и про гонки, пожалуйста не заказывай место на кладбище. Хоронить будет нечего.
- Не ссы, Бэтмэн. – Снисходительно ответил Вадим. - Наши маленькие секреты, ни к чему дочке простого российского олигарха. Кстати, а ведь ты мог бы сразу вырваться в этой гонке на выживание. Расскажешь ей про аэромобиль, покатаешь над городом, и вуаля…
- Не до лямуров мне сейчас! – устало проговорил Никита.
Голос Вадима стал серьезным: «Никита, колись. Что случилось?».
- Знаешь, как-то все один к одному. Жопова сегодня мы с Гриней опрокинули. Пришлось сдать его нычку с таблетками. Шевеление какое-то вокруг нездоровое. Хочу со стороны на все это посмотреть.
- Будет тебе со стороны. Чем смогу – помогу, – великодушно проговорил Вадим, – только если что, не обижаться потом.
- Ладно, уговорил. Не буду. Да, а что это ты сказал по поводу дочки олигарха? – вдруг вспомнил Никита, но Вадим уже повесил трубку.
Он подошел к терминалу домашней сети и ввел в строку поискового запроса «Белая лань». Ссылок вывалилось немало. Оказывается Елена Белова успела отметиться на значительном количестве околоаэромобильных тусовок и даже поучаствовала в серьезных гонках и взяла какой-то приз на конкурсе проводимой Тойота для энтузиастов тюнинга. Причем, несмотря на более чем приличное состояние отца, в светской жизни почти не участвовала. Подробно обсасывались все ее возможные кавалеры. Поскольку далее пошла исключительно «желтая» пресса, Никита закрыл окно. Затем поинтересовался папой Елены. Как ни странно здесь все было вполне прозрачно. Профессор и доктор наук в 37 лет, ушедший после скандала из НИИ физики твердого тела РАН, он занялся бизнесом, и через пять лет был крупнейшим в мире поставщиком быстровозводимых конструкций, в том числе применяемых на Луне.
После аэрокатастрофы, где Виктор Белов потерял жену, в его жизни стали появляться разные женщины, надолго впрочем не задерживаясь. Правда последняя пассия, Мисс Россия-2060 держалась уже три года и судя по статье всерьез намеревалась хапнуть свой главный приз и стать Миссис Беловой.
- Любопытно, – проговорил Никита, и задумчиво стал готовить себе еду.
Вдруг связался отец, и «обрадовал» сына сообщением о ЧП на орбитальном заводе, и что когда он прилетит домой неизвестно.
Через час, предварительно позвонив на мобильный, появился Шереметьев и молча пройдя на кухню первым делом сделал себе огромный бутерброд, и так же молча, в быстром темпе сжевал его вздохнул чему-то, сделал еще один и уже неторопливо, словно смакуя изысканное блюдо, принялся его изничтожать.
- Да! Заварил ты кашу!
Никита молчал, ожидая продолжения.
- Мы этого жука, Зотова–старшего давно на крючке держим. Все никак подсечь не могли. А тут такой сюрприз. Ты даже не представляешь какой подарок ты нам преподнес, но и себе врагов нажил.
Никита вопросительно посмотрел на Виктора Афанасьевича. Но тот, довольный как кот, объевшийся сметаны, держал театральную паузу. Не дождавшись вопроса вслух продолжил.
- В этом пакете не только таблетки с новым наркотиком Сайхи, от которого привыкание после первой же таблетки, а способов лечения практически нет. Там еще был запечатаны листы отчетов об их производстве для Зотова старшего. С адресами, фамилиями и количеством. Этот пакет Зотов-Младший выкрал у отца для перепродажи, хотя тот его лупил многократно даже за просьбы взять пару таблеток. Но Зотов-младший влез в серьезные долги и надо же спереть именно тот пакет в котором находились отчеты. Ты у нас просто везунчик!
- Да уж, везунчик! – тоскливо проговорил Никита, пытаясь представить себе, во что все это ему выльется. Когда Виктор Афанасьевич просил его обратить внимание, не распространяет ли кто-нибудь у них в лицее наркотики, все это казалось игрой. Он вспомнил, как крался за Зотовым. Как видел того за продажей порошков и таблеток. Как подслушал разговор Зотова и его прихлебателей - братьев Заблоцких о том, что ему удалось раздобыть большую партию наркотиков и теперь они будут баснословно богаты. «Вот значит где он наркотики доставал – у отца тырил. И пока понемногу это сходило ему с рук, а тут целый пакет.» Нычку Зотова он выяснил уже давно и как только пакет туда положили, перепрятал его. Никита очнулся и понял, что отвлекся от рассказа Виктора Афанасьевича, а тот продолжал вещать:
- Судья сразу подписал постановления на обыски и аресты. А поскольку мы были наготове, то улов получился неслабым. Так что ты можешь смело крутить дырочку.
- Что крутить? – Не понял Никита.
- Эх ты, дитя прогресса и процессора. – Слегка жалостливо покачал головой Виктор Афанасьевич. – Так к твоему сведению называется процесс подготовки к вручению правительственной награды. «За государственные заслуги» третьей степени – запросто.
- А разве на награждении шильцем не прокалывают?
- О! гляди-ка! – рассмеялся Виктор Афанасьевич, – папа рассказал?
- Да нет. Дядя Витя как то рассказывал, как он вручал орден какой-то девушке.
- Да… - отсмеявшись, согласился мужчина, – знатная была история. Короче так, – он хлопнул ладонью по колену. - Зотов старший уже пишет явку с повинной. Младшего еще латают в травматологии. К вечеру обещают закончить, тогда и примемся за него. Подельников уже берут, но пока все раскрутим, пару дней пройдет точно. Поэтому я хочу чтобы ты пару дней провел в компании моих парней. Они ребята тихие, так что проблем с ними не будет.
- Интересно, – медленно проговорил Никита смотря прямо в глаза Шереметьеву, – а кем все таки вы работаете?
- Пугалом! – его собеседник рассмеялся, – правда огород у меня довольно специфический, да и пугало я в общем симпатичное. Не находишь?
Глядя в холодные серые глаза Виктора Афанасьевича, Никита поежился. Он находил его кем угодно, но только не веселеньким пугалом на красивом поле пшеницы.
- Вы как то больше у меня ассоциируетесь с командиром артбатареи. Ну, знаете, в тот момент, когда бинокль уже опущен, рука еще вверху, а куча народа ждет команды чтобы дернуть за спусковой трос.
- Ннда! – мужчина покрутил головой, – интересная аллюзия!
- И все-же? - не сдавался Никита.
- Ну на, читай. – Шерметьев вынул небольшую карточку размером с кредитку, и положил ее на стол перед Никитой.
- Региональное управление по борьбе с организованной преступностью... Начальник управления… Генерал-майор… Нормально так! – Никита почесал затылок. – А где же рота телохранителей?
- Я сам как рота! – Генерал неожиданно подмигнул. – А вот тебе расслабляться не рекомендую.