Вокруг Великой Реки

[Road Warrior]

Новая редакция "Над Миссисипи". Опять же, просьба кидать тапки, табуретки, и что еще у вас найдется... Только просьба не очень больно.

[Road Warrior]

Глава 1. Биография одной реки.

Примерно в 200 километрах к западу от озера Гичигами, известного также как озеро Верхнее, самое большое озеро в системе Великих озер, находится другое озеро, Омашкоозо, что в переводе с оджибуэйского на русский означает озеро вапити, благородного североамериканского оленя.

Если площадь озера Гичигами составляет свыше 82000 квадратных километров, то озеро Омашкоозо занимает менее пяти квадратных километров. К северу от него простирается необъятная тайга, к югу - смешанные леса, а к западу почти вплотную подступают великие прерии североамериканского Запада. И на север вытекает крохотная речушка, скорее даже ручеек. Рекушка эта несколько раз повернет на восток и снова на север, в нее вольются ручьи из других озер, коими столь богата эта часть Северной Америки. И наконец она повернет на юг и пересечет весь континент аж до Нового Орлеана и далее до Мексиканского залива. Ибо имя ей - Миси-Зииби, Великая Река, как ее назвали оджибуэи.

Уже у Сен-Поля она становится судоходной, по крайней мере для речных судов. Ее ширина у Сен-Луи уже несколько сот метров, а на юге, ближе к дельте, достигает аж двух километров. В нее впадают и другие великие реки, из которых выделяются две - с русской стороны длинная и мутная Миссури, длиной в четыре тысячи километров, берущая начало далеко на северо-западе, в Скалистых горах, а со стороны САСШ величественная Огайо, которая зарождается в Аппалачинских горах и которая в месте впадения полноводнее и шире, чем сама Миссисипи.

Сначала по ее берегам жили самые разные индейские племена, такие, как оджибуэи на севере, дакота и баходжа на западе, идока и чероки на востоке, и билокси на крайнем юге. Но и они все - пришельцы. До них, начиная с середины реки, там жили древние народы, которые строили города в окружении курганов. Строителей уже давно и след простыл, города постепенно исчезли с лица земли, а вот курганы остались.

Потом там появились французы и переименовали реку в Мессипи или Миссиссиппи. Они построили первые европейские города, такие, как Сен-Поль, Сен-Луи, Батон-Руж и Новый Орлеан. Но им трудно было удержать такую крупную территорию, и большую часть ее они продали пришедшим с запада русским, а оставшееся потеряли в войне с Британией и ее колониями. Вскоре и сами британские колонии объявили о своей независимости. И к началу 19 века север, к западу от Великих озер, равно как и юг, начиная чуть выше Батон-Ружа, стал полностью русским, русским был и западный берег между этими областями, а также священные для индейцев места - небольшая Курганная область к востоку от Сен-Луи. А вот на оставшейся части левого берега находились земли нового государства - Североамериканских Соединенных Штатов, или САСШ.

С русскими пришли врачи, учителя и миссионеры, и индейские племена на русской территории зажили очень неплохо. А вот с востока все чаще переправлялись остатки некогда великих племен, живших восточнее Миссисипи. Иногда через реку переходили и некоторые белые, кому стало неуютно жить в новосозданных САСШ, такие, как католики из Индианы и Иллинойса, но это случалось редко.

На Верхней Миссисипи, чуть севернее места, где в Миссисипи впадает ее самый длинный приток, река Миссури, находился Длинный Остров, один из многих островов на Великой реке. Но этот остров не затоплялся в половодье, и он был расположен всего в трехстах с небольшим метрах от восточного берега, но с достаточно глубокими протоками по обоим берегам. Поэтому именно там появился русский торговый пост, который служил и портом для кораблей, ходивших от Сен-Поля на севере до Сен-Луи в центре и далее до Нового Орлеана, так и местом, где индейцы с восточного берега приходили на своих каноэ привозили шкуры, грибы, ягоды и произведения искусства на обмен с русскими и индейцами с западного берега. Такие посты появились и в других местах, например на Черепашьем острове к югу от впадения реки Огайо.

Потом напротив Длинного Острова появился форт армии САСШ под названием Форт-Даглас, и индейцев практически в одночасье не стало, хотя та земля, где они еще недавно жили, была названа Иллинойс, в честь племени идока, именовавшимся французами Иллини по латыни и Иллинуа (Illinois) по французски. В скором времени на западный берег стали переправляться немногие оставшиеся идока, равно как и некоторые одава, магикане и ирокезы, жившие восточнее. Племена, недавно еще враждовавшие друг с другом, расселялись русским правительством по пустующим землям, но с условием, что они будут подчиняться русским законам и их дети будут учиться в русских школах (хоть и частично на родном языке) и служить в русской армии, точно так, как это делали местные индейцы.

На Длинном Острове торговый пост превратился теперь в крупный рынок, а торговля велась уже с штатовским населением. Появились причалы для кораблей и плотов из САСШ. А через реку постоянно ходил паром, станцию для которого построили и на берегу САСШ, рядом с Форт-Дагласом. Для посетителей это место было окном в другой мир, ведь материковая Русская Америка была закрыта для иностранных граждан. Еще на острове царил строжайший запрет на привоз туда рабов; их немедленно освобождали и переправляли в Новый Орлеан, откуда их забирали уже океанские корабли и расселяли в купленных на африканском континенте землях. Свободные же негры допускались только для рагрузки кораблей и плотов, но и они могли добровольно записаться на репатриацию на африканскую родину предков. Что, кстати, многие и делали.

А с другой стороны Западной Протоки появился город Каменец-на-Миссисипи, быстро превращавщийся из торгового поселения в крупный торговый центр, а также опорный пункт для пограничной охраны восточной границы Русской Америки. Впрочем, за всю историю соседства с Форт-Дагласом не было ни единого пограничного столкновения, и служба на Длинном Острове считалась почти синекурой, вот разве что весьма скучной синекурой.

[Road Warrior]

Глава 2. Игра в шахматы

29 июня 1811 года.

- Шах!

- Так я твоего ферзя заберу!

- И правда...

- Хочешь переходить?

- Да нет, не люблю я этого, ты ж знаешь!

- А мне позволяешь иногда...

- Ну да, что ж поделаешь.

- Ну я его беру.

- Ладно. Еще шах.

- Так я и слона твоего беру. Вот так.

- Да уж. А что мне остается делать? Ладно, пойду конем вот сюда. Шах. Ну и мат.

Светловолосый сержант, игравший белыми, тоскливо посмотрел на доску, подумал несколько секунд, и сказал:

- Лех, опять я купился.

- Да не беспокойся, - сказал белобрысый долговязый Леха, в новенькой лейтенантской форме. - Когда я ферзем пошел, это было уже началом конца. Не взять ты его не мог. То же и со слоном. А потом, увы, спертый мат.

Они сидели за столом в небольшой комнатушке с бревенчатыми стенами. На стене висели два портрета. На одном был изображен человек в остроконечном шлеме, и подпись, "Димитрий II Пожарский, Первый Император Всероссийский." На другом молодой человек в сером мундире, с надписью, "Димитрий IV Пожарский, Император Всероссийский." На противоположной глухой стене висела карта, озаглавленная "Миссисипи в районе Каменца и прилегающие области САСШ". На столе поменьше столе стояли динамик и экран. В В него всматривался еще один сержант, низенький крепыш с типичными чертами лица индейца Динé, известного у испанцев под названием Навахо.

- Саш, - сказал последний, - ты ж знаешь Леху. Я вот давно с ним не играю, надоело каждый раз проигрывать. Вот через час будет его очередь следить за радаром, тогда мы с тобой и сыграем. Так хоть и у меня, и у тебя шансы будут.

- Юр, заметано, - сказал Саша. - А вообще нам всем "повезло". Послезавтра уже в Форт-Росс возвращаться, а мы еще одну бессонную ночь проводим.

- Саш, - сказал Алексей. - Если тебе скучно, то вспомни весну, когда бревна по реке снуют только так, радар только и делает, что пищит, и все время нужен визуальный контроль. А сейчас мы хоть в шахматы поиграть можем.

- Лех, ты б хоть поддавался, тогда с тобой можно было бы и поиграть. А так что-то больше не хочется... Вот я все Ленке расскажу, как ты с ее братом обходишься.

- А ты знаешь, Ленка у меня иногда выигрывает, она тебя просто на смех поднимет.

- Ты просто жене поддаешься.

- Она меня за такое банально бы убила. Умная она, моя Елена Панкратовна Заборщикова, урожденная Иванова... И видит меня насквозь. А в карты у меня против нее вообще шансов нет.

Вдали послышались какие-то шумы, похожие то ли на ломающиеся сухие сучья, то ли на далекие выстрелы из мушкетов. Лейтенант Юрий Заборщиков и сержант Александр Иванов схватили винтовки и выскочили за дверь; до берега САСШ было чуть более трехсот метров, и ломающиеся сучья на таком расстоянии никто бы не услышал.

Вспыхнули прожектора, один из которых был направлен на реку, другой на американский берег. В кустах чуть повыше острова было заметно некое шевеление, потом вспышка, похожая на воспламенение дымного пороха, и теперь уже несомненный звук выстрела.

И вдруг свет прожектора выхватил бревно; короткая команда Алексея, и один из прожекторов стал следовать за ним.

Юра поднес к глазам бинокль. В середине бревно было выдолблено, и в нем лежал... да... похоже, что человек.

[E-vgen]

Для затравки выложено.... Начало неплохое, мудреное.... Посмотрим, поглядим что дальше будет.

[Road Warrior]

Третья глава, в общем, взята из первой редакции, с небольшими изменениями. Потом планируются несколько вставок, которых в первой версии не было.

Но сначала, полноты для, ловите (в отдельном посте)

[Road Warrior]

Глава 3. Лейтенант Алексей Заборщиков.

29 июня 1811 года.

Мало что Алексей ненавидел так, как ночные дежурства. Опять всю ночь сидеть перед экраном радара, на котором ровным счетом ничего не произойдет. Конечно, еще хуже весной, во время половодья, когда на радаре то и дело отображаются проплывающие мимо бревна, а выход ночью для проверки - то еще удовольствие. Хорошо еще, что на экран постоянно смотреть не обязательно; если что-нибудь случится, то динамик начнет пикать.

С тех пор, как его произвели в лейтенанты и определили командующим второго взвода первой роты третьего батальона Форт-Россовской бригады морской пехоты, он мог бы сам на дежурство не заходить, а вместо этого послать всех трех командиров отделений; именно так поступали другие командиры взводов. Но он следил за тем, чтобы у одного из них всегда была возможность отоспаться. А это дежурство было последним перед возвращением на постоянную базу, в родном Форт-Россе, в тысячах километров отсюда.

Уже послезавтра он уедет к любимым жене и сыну, а на подходе и второй ребенок. Во время командировки на Море Кортеса, он зашел в лавочку к знакомому индейцу из племени Яки, и купил жене сережки и кольцо из серебра с бирюзой, а сынишке настоящий индейский головной убор, из кожи, бисера и перьев белоголового орлана. Да, и у него настанет время заслуженного отпуска, и они поедут на то же самое море, только южнее, где у Вооруженных Сил Русской Америки были свои курорты, и где он уже застолбил себе и семье домик прямо на пляже недалеко от городка Ла-Пас. Белый песок, удивительные скалы, пустыня, кактусы, и полнейшая расслабуха--то, что ему как раз и нужно.

А пока последняя бессонная ночь, проведенная им с сержантами Сашей и Юрой, они же Александр Иванов и Юрий Кии. С Юрой они дружили еще с Форт-Россовского Военного Училища. Алексей несколько раз гостил у Юры в каньоне Цейи, одном из самых красивых мест, которые ему довелось видеть. Он даже сдружился с Юриной сестрой, Валей, но по собственной глупости так и не сделал ей предложения. А после школы офицеров его послали в дальние края, на остров Святой Елены, и когда он вернулся, Валя была уже замужем. И он тогда женился с горя на Лене Ивановой, сестре другого своего приятеля и сослуживца, того самого сержанта Саши. Тем не менее, в браке он был по настоящему счастлив, кроме как когда его посылали в места, куда не рекомендовалось брать семью. Как сейчас, на Длинный Остров.

Длинный Остров представлял из себя пятикилометровый узкий остров в середине Миссиссиппи. На севере находились торговые ряды; население жило в основном на правом берегу, в городе Каменец-на-Миссиссиппи. Оттуда шла железная дорога, и там же строился аэропорт. Но жизнь там была еще типично пограничная, и на семейном совете решили, что Лена с маленьким Юрой, крестником Юры-большого, останется в Форт-Россе, где погода лучше, жизнь благоустроеннее, и где Лена может продолжать учебу. На острове же были торговые ряды и склады, плюс небольшая радарная станция, где Алексей сейчас и находился. А на юге острова был военный городок. Между ними шла дорога через прекрасный буковый лес, любимое место отдыха для жителей Каменца.

Еще в те времена, когда на Острове служил Алексей-старший, дед Алексея, на левом берегу жили индейцы идока, и остров был центром торговли. Потом восточный берег, ранее официально французский, стал английским, затем стал принадлежать новому государству под названием Североамериканские Соединенные Штаты. Индейцев становилось все меньше. Некоторые попросили разрешения переселиться за Миссиссиппи, большинство же оставалось на левом берегу, на своей родине. Потом вдруг пришли солдаты САСШ, и индейцы то ли ушли, то ли их истребили, несмотря на протесты русско-американских властей.

И теперь остров был одним из немногих мест, куда допускались визитеры с левого берега. Туда постоянно ходил паром, и тамошние жители привозили коров, свиней, кур, древесину и пшеницу в обмен на промышленные товары из Русской Америки. Как и везде в Русской Америке, было запрещено привозить рабов, о чем недвусмысленно сообщалось на паромной станции у Форта Даглас в штате Иллинойс. После того, как лет десять назад некоторые рабовладельцы попробовали нарушить этот запрет и в результате потеряли рабов, несмотря на все протесты со стороны САСШ, больше такого ни разу не происходило.

Впрочем, рабов было не так уж и много, и ценились они в САСШ на вес золота. Сказался односторонний запрет работорговли, который Русская Америка ввела в 1779 году. С баз на Барбадосе и Бермуде, Св. Елене и Горé удалось практически сразу положить конец работорговле. А на купленных у местных вождей землях на африканском побережье расселяли репатриантов из Америки.

Но ночью торговый поселок замолкал, и в нем оставались только охранники. На радарной станции оставались персонал прожекторов и орудий, а также три сержанта или реже два сержанта и один офицер.

Дорога была сегодня на удивление приятна. Жара уже улеглась, и ехали они в машине с открытым верхом, наслаждаясь видами вечерней реки и равнины на том берегу. Весной, в половодье, часто приходилось брать грузовик-амфибию, а берег САСШ часто бывал затоплен; тогда форт Даглас превращался в остров. Сейчас же он был просто частоколом, внутри которого расположились несколько деревянных зданий. Только батарея из четырех пушек на маленьком искусственном холмике у самой реки и две таких же батареи на полукруглых деревянных башнях по двум другим углам несколько нарушали идиллию. Да и, если присмотреться, виселица на территории форта, сейчас, впрочем, пустая.

И вот они на радарной станции. Два отделения дежурят у орудия, точнее, большинство в отапливаемом бараке, четверо у орудий. Третье отделение у прожекторов, точнее, в основном в другом таком же бараке. А командный состав в домике собственно станции, у радарного экрана.

За полгода, Алексей был здесь уже, наверное, раз пятнадцать. И каждый раз одно и то же - четыре часа у экрана, восемь за чашкой чая и игрой в шахматы или разговорами, тем более, что количество тех, кто хотел играть с ним в шахматы, почему-то уменьшалось. Время от времени приходилось выходить из здания и всматриваться в речную гладь, но он ни разу ничего интересно не заметил.

До сегодняшнего дня, то есть.

Кто-то из его команды уже спускал моторку, и он, крикнув Юре, что тот остается за старшего, прыгнул вместе с парой солдат в моторку.

Через несколько минут они настигли каноэ. В нем лежала индианка в красивой кожаной одежде, но, посветив фонариком, он увидел два рваных пулевых отверстия, и два других в стенках каноэ. Один из солдат схватил каноэ за нос, и его подвели к берегу острова, где вытащили тело женщины. Под ним оказались два маленьких ребеночка, девочка лет двух и мальчик лет четырех, которых мама, судя по всему, прикрыла своим телом и тем спасла от смерти.

На следующий день, судебная экспертиза вытащила из тела женщины две пули, выпущенных, судя по всему, из стандартных американских гладкоствольных армейских ружей.

Впрочем, в форте Даглас отрицали, что стреляли по каноэ, присовокупив, что это, скорее всего, внутриплеменные разборки, тем более, что огонь велся чуть повыше по реке. Дело пришлось замять. Впрочем, с этого дня началось постоянное визуальное наблюдение за американской стороной.

Детей же осмотрел врач и сказал, что они здоровы, хоть и исхудали изрядно. Никто языка детей не знал, и их решили отправить в Форт Росс, на усыновление.

Алексей, подумав, взял их к себе в купе, ведь только у него был уже свой ребенок, и опыт уже был. И когда поезд доехал наконец до Форт Росса, у него созрело решение--если Лена будет не против, то он их усыновит.

[E-vgen]

И снова мало что понятно... Но интерес есть. Жду.

[Road Warrior]

И снова мало что понятно...

Евгений, а что именно непонятно? Пишите, попробую сделать лучше

[Road Warrior]

Глава 4. Дан приказ: ему на запад...

13 июля 1811 года.

- Крещается раб Божий Сергей во имя Отца... - и маленького коричневого мальчика опустили в купель.

- ... Сына - и опять...

- и Святаго Духа - и в третий раз мальчик, отныне зовущийся Сергеем Алексеевичем Заборщиковым, опустился в теплую воду купели. Потом его вытащили и передали Александру Иванову, который с огромным удовольствием согласился стать крестным отцом мальчика, увиденного им впервые в ту предпоследнюю ночь на Длинном Острове. Новоявленная крестная мать, Маша, младшая сестра Алексея, стояла рядом и внимательно наблюдала, как отец Иоанн облачает мальчика в крестильную рубашку, самолично вышитую ей за последние несколько дней.

Рядом капитан Еремеев, командир их роты, держал свою крестницу, названную Елизаветой; ей только еще предстояло погружение в купель. Слева от него стояла Александра Евстигнеевна Корф, супруга генерал-губернатора, и точно так же готовила крестную рубашку. А чуть подальше стояли Алексей и Лена, вокруг которых бегал маленький Юра, белобрысый, весь в отца, и смотрел вовсю на своих новых брата и сестру.

За ними стояли самые разные гости - от генерал-губернатора Олега Юрьевича Корфа, наместника Императора князя Максима Александровича Долгорукова и прославленного генерала Василия Алексеевича Заборщикова, отца Алексея, до школьных и университетских подруг Лены, а также друзей Алексея по училищу и личного состава его взвода.

Потом все вышли на Николаевскую площадь перед Форт-Россовским Собором святого Николая Мирликийского. Был редкий жаркий день в Форт-Россе. Знаменитый мост у Золотых Ворот не скрывался в дымке, как обычно, а виднелся во всей своей красе. Русский Залив был на редкость синим, и на Пеликаньем острове белело здание Старой Крепости, построенной еще самыми первыми поселенцами на рубеже шестнадцатого и семнадцатого веков, в котором ныне были музей истории Русской Америки, а также знаменитое хранилище древностей, оставшихся после первых поселенцев. А вниз от собора спускались дома Форт-Росса, живописно расположенные на склонах холмов.

Отмечали крещение в огромном приходском доме, без труда вместившем всех гостей. Впрочем, праздновали не очень долго, ведь Лена была на шестом месяце беременности.

На следующий день, в воскресенье, 14 июля, после Литургии, Юрий отправился к капитану Еремееву. Уже завтра с утра они должны были улететь в Ла-Пас, где им по случаю усыновления дали домик побольше и лишнюю неделю отпуска, а еще туда же откомандируют девушку-идока из службы армейских переводчиков, которая была с ними с момента прибытия Алексея в Форт-Росс. Впрочем, дети уже на удивление быстро выучили первые фразы на русском; к радости родителей, они с самого начала сдружились с Юрой, и он учил их, как мог в свои два с половиной года.

- Садитесь, лейтенант. Теперь у вас вдруг большая семья. Не страшно?

- Капитан, у вас же своих семеро, так что по сравнению с вами мне не так уж и трудно.

- Семеро-то семеро, да все свои, и не было проблем с притиранием. Впрочем, похоже, у вас Юра принял новых брата и сестру, и это радует. Если что будет нужно, дайте знать, всегда поможем. Тем более, что Лиза теперь моя крестница...

Но нам неплохо бы обсудить ваши дальнейшие шаги по службе. Мы планировали послать вас в Россию, в качестве инструктора по подготовке российских сил специального назначения. Но у вас есть право отказаться из-за предстоящего рождения ребенка и многосемейности.

- Да нет, не откажусь. Только вот семью с собой не возьму, все-таки дорога долгая и тяжелая.

- У вас ребенок должен родиться в октябре. Поедете тогда в апреле, все-таки ему уже будет шесть месяцев. А пока я вас пошлю на шестимесячный курс при Высшем Военном Училище. Третьего числа вернетесь из отпуска, а четвертого курс как раз начнется. И направитесь в Россию уже капитаном. Там намного более, чем у нас, придается значение чинам, так что это нужно будет сделать обязательно.

И еще такой момент. Не забывайте, что там пока еще нет снабжения горючим, поэтому нет ни автомобилей, ни мотоциклов. Так что неплохо бы вам потренироваться в верховой езде. Не ударьте в грязь лицом, очень вас прошу. Впрочем, помнится, вы были лучшим в Форт-Россовском Военном Училище...

- Вторым. Лучшим был мой друг Юра Кии. Его отец меня и учил, когда я гостил у них в каньоне Цейи.

- А мне вспоминается, что вы с ним разделили первое место на выпускных соревнованиях... Ладно. У вас через четыре часа самолет в Ла Пас, так что не буду вас больше задерживать. Хорошего отдыха!

Кстати, вам на крещение детей подарок от Императора, по просьбе Максима Александровича: по дороге в Россию ваша семья вас будет сопровождать до Гавай, и вы проведете две недели перед началом командировки в Императорской резиденции на Большом острове. А ваш отец с матерью позаботятся о возвращении семьи в Форт-Росс, так что вы сможете прямо оттуда отправиться в Россию.

[E-vgen]

Техника двадцатого века в начале девятнадцатого. Откуда добро? Вот что смущает...

[vorobei]

Техника двадцатого века в начале девятнадцатого. Откуда добро? Вот что смущает...

А это постарались "попаданцы", которые попали во времена "смутного времени", из за чего ичтория и пошла другим путём. Уже из текста ясно, что в РИ императоры идут от Дмитрия Пожарского -- который, в отличие от семьи Романовых, был из Рюриковичей. В реале то Романовых выбрали как компромисс, и никто не думал, что надолго.

Соответственно, затем эти "попаданцы" обосновались в Америке, формально оставаясь частью РИ, но с достаточно большой автономией. В частности, у них и технологии лучше развиты.

Автор не показывает нам, собственно, тех попаданцев. А показывает жизнь в основном американской части РИ, а также США, которые в этом варианте истории занимают существенно меньшую территорию -- но в остальном события в штатах развиваются сходным образом, однако со своими особенностями. Так, предстоящая война Севера с Югом начнётся лет на 20 раньше, поскольку не уходит время на освоение "дикого запада". Который и не дикий в этом варианте, и принадлежит России. Потому противоречия, приведшие к войне, нарастают в этой альтернативке быстрее.

[Road Warrior]

Итак, следующая прода была сложновата в написании, но, надеюсь, что-то получилось. Во Франции тот же Наполеон, Отечественная война начинается тогда же, вот результаты другие (в первой редакции об этом было лишь упоминание). Не специалист по 12 году, поэтому если у кого есть замечания, буду благодарен.

Битва при Салтановке имела место быть на самом деле; именно она дала двум российским армиям возможность соединиться.

[Road Warrior]

Глава 5. Ты помнишь, Алеша, дороги Смоленщины...

Пятнадцатого апреля Алексей поцеловал жену и детей, обнял отца и мать, и ушел на посадку на рейс Большой Остров – Кауаи. Он вспомнил, когда в последний вечер вместе Ленка вдруг заплакала, сказала, чтобы берег себя, что он нужен и ей, и детям, включая еще нерожденного ребенка. Впрочем, его сестра Маша согласилась переехать пока к ним, чтобы помогать Лене; сказала, она все равно студентка, а летом у нее каникулы, заодно и научится. Родители его и другая сестра, Надя, тоже собирались помогать, да и мать Лены грозилась перебраться к ним на первое время из Александрова-на-Нутке. Лена смеялась, вспоминая поговорку о семи няньках, но лучше так, чем остаться совсем одной с четырьмя, а там и пятью детьми.

Юре тогда обещали дать отпуск на время рождения пятого ребенка, так что командировка в Смоленск казалась хоть и обременительной, но такова солдатская доля – мотаться туда-сюда. А что Ленка за него боялась, а чего там бояться? Наполеон, конечно, скотина, но не дурак, и на Россию не полезет.

Потом был теплоход до Владивостока, а оттуда поезд до Байкала. Юра вспомнил объявление в поезде: "Станция Байкал, поезд дальше не идет, теплоходы вас ждут у пристани." К югу срочно достраивалась Кругобайкальская железная дорога, так что зимой, вероятно, можно будет доехать до Москвы без пересадок.

От Иркутска была еще старая железная дорога, с паровозами вместо тепловозов, и в Москву они прибыли только одиннадцатого мая по новому стилю, или двадцать девятого апреля по старому. Дальше была только железная дорога в Александров-на Неве и в Киев, на Смоленск пришлось ехать на дилижансе. После пяти дней в Москве, ушедших в основном на процедуры сугубо бюрократические, он выехал в Смоленск и двадцатого был наконец там. И получил под свое начало учебную кавалерийскую роту, в каждом взводе которой было по отделению русских американцев. Еще роте была придана полубатарея полевых орудий и два 82-мм миномета, а в каждом отделении было по пулемету. Остальные были вооружены десятизарядными автоматическими винтовками.

Российские солдаты в роте менялись каждые полгода, после чего получали звание сержантов, и большая часть их уходила на формирование схожих частей в собственно Российской армии. И на этот раз их должны были заменить первого июля по новому стилю, а предшественник Алексея действительно смог за короткое время переучить их на заокеанский манер, и они уже сейчас были грозной боевой силой. Тридцатого мая они ушли на маневры и вернулись двадцатого июня.

Двадцать второго июня к Алексею прибежал радист.

- Господин капитан, только что прошло агентурное сообщение: Наполеон объявил в Тильзите о начале войны с Россией.

"Так... Ну что ж, похоже, начинается. Да, не зря Ленка боялась", подумал Алексей.

Через пять минут, радист прибежал снова, сказав, что всех командиров роты срочно вызывает командир батальона.

Командир учебного батальона, майор Домбровский, сказал устало, что знает, что их всех прислали сюда с сугубо учебной целью. Но у него есть полномочия принять решение о переходе к боевым действиям в составе войск России. Но он хотел бы сначала услышать их мнение.

По принятому в русско-американской армии распорядку, пришедшему туда с флота, каждый офицер имел право высказаться, и начиналось это с младшего, в данном случае Алексея.

- Господин майор, мы все давали присягу не Русской Америке, а именно России. Поэтому не вижу для себя возможности отсиживаться в стороне.

Командиры двух других рот, Андрей Резанов и Иван Аверченко, горячо его поддержали.

- Ну что ж, господа офицеры, рад, что в вас не ошибся. Сейчас же еду в местный штаб.

Рапорт был благосклонно принят, но никаких распоряжений не поступало. По приказу майора, все три роты ежедневно упражнялись в стрельбе, но далеко от базы не уходили; кто знает, когда их наконец вызовут.

С фронта же приходили не самые лучшие новости. Первая армия, под командованием Ерофея Скопина-Шуйского, праправнука знаменитого полководца, отступала от границы на юго-восток. Вторая, под командованием князя Багратиона, отступала на восток. Наполеон прикладывал все силы, чтобы не дать им соединиться.

И, наконец, двадцатого июля их направили на усиление 26-й дивизии генерала Паскевича к городу Новый Быхов. Двадцать первого июля они прибыли в расположение генерала Паскевича. У генерала было штатное отделение связи, укомплектованное русско-американскими бойцами, и поэтому их прибытие прошло в практически штатном режиме.

Одна из первых учебных рот была организована в 1810 году в Киеве при Орловском полку, и генерал Паскевич тогда горячо поддержал эту инициативу. Поэтому, в отличие от других офицеров, насмешливо глазевших на камуфляжную форму новоприбывших, он тепло приветствовал батальон и пригласил его командира, а также командиров рот на совещание.

Им было предложено отдохнуть после марша, но Домбровский попросил вместо этого как можно скорее поставить им задачу, "а то мы уже слишком давно бездельничаем." Генерал Паскевич внял просьбе и предложил им присоединиться к казачьим полкам, выступавшим на следующий день в направлении Могилева.

Домбровский предложил другой вариант - пробраться лесными тропами и зайти французам в тыл. После некоторого раздумья, генерал Паскевич согласился на этот вариант.

Первым должна была идти рота Алексея. Двое из военнослужащих роты Алексея оказались местными, один из Могилева и один из Салтановки, чуть южнее. Взвод, в котором состоял салтановец, пошел первым, а могилевец был временно прикомандирован к разведывательному отделению, уже на рассвете отправившемуся на север. Через несколько минут выступила остальная рота, за ней две других.

У разведчиков были две новых полевых носимых рации, с радиусом приема до пяти километров. Рота шла по только что разведанным тропам, когда вдруг запищала рация. "Противник в Салтановке, приблизительно до одного полка."

Алексей решил обойти Салтановку, но вскоре аналогичное сообщение пришло из Фатово, где скопились уже бóльшие силы.

Алексей доложил майору Домбровскому и получил приказ обойти Фатово и приготовить позиции для пулеметов и артиллерии.

Один из батальонов французов расположился на южном берегу речки, на другом берегу которой виднелось Фатово и палаточный лагерь французов. Вдруг по лагерю открыли огонь две 76-миллиметровые пушки и два миномета. Первые выстрелы орудий смешали с землей две французские батареи, потом огонь был перенесен на лагерь, в котором уже рвались мины. Там началась паника, французы бросали все и бежали на север, по дороге в Могилев.

Тем временем, по батальону авангарда начали работать несколько пулеметов. Французы никогда ранее не сталкивались с этим оружием, и от страха превратились в орущую толпу. Многие попытались спастись вплавь, но мины стали рваться и в воде. Вдруг из леса показалась конница батальона, и помчалась на французов. Не сделав ни единого выстрела, уцелевшие французы сдались в плен.

Пленных передали подошедшим солдатам Паскевича, а учебный батальон стал преследовать убегающих врагов. Вскоре к ним присоединились казачьи части. Настигнутых французов рубили в капусту. Через полчаса все было кончено, и те, кому не посчастливилось спастись бегством, побрели на юг, в русский плен, под охраной казаков.

Тем временем, другой казачий полк ударил в спину вражескому полку в Салтановке, на которую с юга наступал корпус Раевского. Вскоре и там все было кончено.

[vorobei]

Не специалист по 12 году, поэтому если у кого есть замечания, буду благодарен.

Собственно, вопрос один: зачем это Наполеону? В реале то всё завязано на Александра Первого. И его антинаполеоновской и проанглийской позицией.

Франции война с Россией была совершенно не нужна. Всё, что требовалось от неё Наполеону - поддержка проводимой им "континентальной блокады" Англии. Больше ничего. Что характерно, России тоже ничего от той Франции не нужно было, чтобы воевать.

Тут же - другая династия. Вряд ли сильно "проанглийская", т.к. объективно блокада Англии была и России скорее выгодна. Причём в "альтернативке" более выгодна, т.к. она могла снабжать Европу "колониальными товарами" -- будучи той Англии прямым конкурентом.

Это я к тому, что нужно придумать "альтернативную" причину для Наполеона. Например, в этом варианте он союзник Англии... Или ещё что нибудь.

мы все давали присягу не Русской Америке, а именно России.

Если это так, то сильное отличие от реального мира. Где присягу давали именно императору.

Почему всякие заварушки типа восстания Декабритов приурочивали всегда к моментам "между". Когда присяга одному императору переставала действовать в связи с его смертью, а новому ещё не успели присягнуть. Так что вроде бы ничем и не связаны, присягу не нарушают.

[Road Warrior]

Насчет первого - да, интересно... Одна возможность - у Наполеона были весьма сильные польские симпатии. И что если представить себе, что в этом мире хвост намного сильнее виляет собакой? То есть требует "Польску од можа до можа"...

И другой момент. РА вмешалась во французские африканские дела. Тот же остров Горе был долгие годы французским. Если его контролирует Россия (пусть и де факто РА), то Франции будеть намного сложнее контролировать Сенегал, например.

Ну и третий. В РеИ немцы подмяли под себя кучу немецких мини-государств; здесь тоже, по крайней мере Восточную Пруссию точно. А вот что если Россия гарантирует безопасность, например, Силезии? Или какого другого мини-государства...

Насчет же присяги - интересный момент. Но то было в РеИ. Здесь возможна и другая формулировка.
Может, имеет смысл заменить на "России и Государю Императору" без указания имени, как Вы думаете?
В таком случае не придется приводить все соединения к присяге при каждой смене императоров...

[vorobei]

Может, имеет смысл заменить на "России и Государю Императору" без указания имени, как Вы думаете?

Вполне возможно. Т.к. не помню, кто вообще первый придумал эту процедуру -- приведение к присяге, отнюдь не только армии кстати, каждому новому императору.

Могло быть и по другому, раз Романовых тут на троне не было вообще - и вся "линейка императоров" другая. Так что законы могли отличаться очень сильно.

Кстати, надо придумать, кто ввёл вообще титул Император применительно к России. В реале это сделал Пётр I. А первым царём был Иван IV Васильевич (Грозный). Который в начале царствования был "Великим Князем", а дальше принял титул "Царь" (т.к. иностранцы его титул норовили перевести как "дюк", т.е. герцог). Ну Иван Васильевич и в этой истории был, а вот Императором должен стать кто то ещё... Соответственно провозгласить Россию "Империей". Заметим, что наличие заграничных (американских) территорий этому способствует -- так что империей могла быть объявлена несколько раньше, чем в реале.

[MARHUZ]

Извиняюсь за нюансину!

Гражданская война в Штатах началась из-за недовольства избирателей конституцией США. Дело в том, что голоса рядовых избирателей не считаются на выборах. Лишь голоса нескольких сотен "выборщиков" определяют кому быть президентом. В 60-х система наконец-то дала сбой и был избран республиканец Линкольн (2 млн. голосов зарегистрированных избирателей), а не Дуглас, набравший 3 млн. "рядовых" голосов.
Согласно одной из статей Конституции есть возможность предотвращения гражданской войны, но в том лишь случае, если разница в количестве голосов будет совсем небольшой. Тогда победивший кандидат становится Президентом, а проигравший - вице-президентом страны. Предусмотреть то, что мнение "выборщиков от народа" и самого народа может разойтись диаметрально, не могли никакие отцы-основатели, написавшие временную конституцию страны.

Да, именно временную, так как ряд её статей (включая статью о массовом приёме иммигрантов) имел срок годности лишь до 1801 года. Бедолаги основатели в гробу переворачивались, когда их заветы начали переиначиваться один за другим!

В общем, южные штаты (один за другим) начали выходить из Федерации и создали свою страну - Конфедерацию...

[Road Warrior]

В 60-х система наконец-то дала сбой и был избран республиканец Линкольн (2 млн. голосов зарегистрированных избирателей), а не Дуглас, набравший 3 млн. "рядовых" голосов.

Да нет, было не совсем так.

Ошибка демократов была в том, что они не смогли договориться о едином кандидате, и на Севере и Юге было по "своему" кандидату - Даглас на севере, Брекинридж на юге. И еще был Джон Белл из доселе неизвестной природе партии "Конституционный Союз", которая была против отделения и за права рабовладения.

И у каждого из кандидатов были победы в том или ином штате. Но, как бы то ни было, у Линкольна было достаточно голосов на Севере; меньше половины он получил только в тогда весьма малонаселенных Калифорнии и Орегоне, где, при наличии единого кандидата от демократов, победил бы последний.

См. http://uselectionatlas.org/USPRESIDENT/GENERAL/pe1860.html

Так что, действительно, Линкольн получил менее половины голосов избирателей, но намного больше, чем любой другой кандидат.

А раскол назревал уже очень давно. Последнее, что, в общем, привело к нему в РеИ - Калифорнийский компромисс, а также дело Дреда Скотта. Еще в 50-х произошла мини-гражданская война в Канзасе, где население проголосовало за рабство, но кое-кому это весьма мало понравилось; пресловутый Джон Браун начал свою карьеру психопата-убийцы именно там, и интересно, что он потом стал героем Севера. До того были и другие моменты, например, еще в 1828 Южная Каролина пригрозила выйти из состава САСШ (автором сей декларации, South Carolina Exposition and Protest, был тот самый John C. Calhoun, который здесь у меня становится президентом Юга.)

Еще в РеИ сыграла роль оголтелая антиюжная пропаганда аболиционистов. Да, я согласен, что рабство было злом. Но то, что писали те (взять ту же писульку Uncle Tom's Cabin, написанную истеричной дамочкой, на Юге не бывавшей), было клеветой чистой воды. И Линкольн был, в общем, из их лагеря.

А начались проблемы еще во время принятия Конституции (вопросы о работорговле и учете рабов при определении количества мест в Конгрессе), а потом все усиливались. Интересен Миссурийский Компромисс 1820 года, согласно которому количество "южных" и "северных" штатов должно было быть одинаковым; таким образом, в Сенате у Юга было столько же голосов, сколько у Севера, что давало Югу возможность заблокировать любой законопроект. Но вот с 1850 все изменилось.

Интересно, что больше всего солдат в армии Конфедерации были из Северной Каролины, штата, где рабства было весьма мало; там были в основном мелкие фермеры, только в прибрежной зоне были крупные плантации. Известна история, когда янки спросил у солдата из Северной Каролины: "а зачем вы (в смысле северные каролинцы) воюете за них (в смысле крупных рабовладельцев)?" На что тот ответил: "А потому, что ТЫ здесь."

В оригинале: "Why are YOU fighting for THEM?" "Because YOU are here."

И кстати: уже в 1796 году был скандал по поводу того, кто на самом деле победил; тогда, судя по всему, Джефферсон получил больше голосов избирателей, но президентом стал Джон Адамс (на тот момент еще не велась статистика по количеству голосов избирателей, только выборщиков). А в 1828 Джон Квинси Адамс, сын Джона, кстати, получил 32%, а Эндрю Джексон 37%; в результате договоренностей (Адамс взял Калхуна в вице-президенты, чтобы задобрить Юг, а также сделал Клея, четвертого кандидата, своим госсекретарем) президентом стал Адамс мл. Так что 1860 год был не впервой таким...

[Road Warrior]

Два изменения:

1. По совету уважаемого Воробья:

- Господин майор, мы все давали присягу не Русской Америке, а именно Российской Империи и Государю Императору. Поэтому не вижу для себя возможности отсиживаться в стороне.

2. В самом конце:

Тем временем, другой казачий полк ударил в спину вражескому полку в Салтановке, на которую с юга наступал корпус Раевского. Вскоре и оттуда потянулись вереницы угрюмых пленных в павлиньих французских мундирах.

[Road Warrior]

Глава 6. Ешче Польска не згинэла.
23 июля 1812 года.

Резерв маршала Даву располагался в районе Сельца, к северу от Салтановки и Фатово. Бóльшая часть казаков, а равно и две из трех рот Седьмого учебного батальона, перерезала дорогу Селец - Могилев и ударила французам в спину, а третья рота, под командованием Алексея, была выслана майором Домбровским на северо-запад. Ей были приданы две сотни одного из казачьих полков.

Вдруг у радиста запищала рация. Радист передал Алексею трубку, там послышалось: "К западу от дороги, три километра от Сельца, усадьба, рядом до батальона конницы, грудь красная с белой лентой. Дозора противника не обнаружили."

Так, подумал Алексей. Поляки. Ну что ж...

Доложил майору Домбровскому и получил добро на действия по своему усмотрению, присовокупив, "Послал Господь соотечественничков..." Майор происходил из первых поселенцев, тех самых, прибывших на железных кораблях, но происходил, по семейному преданию, из польского мелкопоместного дворянства. Поэтому и польский язык в свое время выучил.

Разведчиков они встретили, не доезжая до поместья. Послав сотню казаков и одно отделение в обход поместья, он спешился и вместе с разведчиками пошел на осмотр того, что происходило у усадьбы.

Даже отсюда доносились крики. В бинокль же было видно, что происходило рядом с усадьбой.

Из окон кто-то выбрасывал картины, желтые и белые металлические вещи, портьеры. Несколько поляков держали пожилого человека в партикулярной одежде, а один из них бил его по лицу. Рядом держали девушку, которая кричала и вырывалась; один как бы невзначай удерживал ее сзади за грудь, другие выламывали ей руки. Рядом лежало несколько трупов местных крестьян, а с молодых девушек срывали одежду. Чуть дальше было видно зарево; похоже, там горела небольшая деревушка. Коней держали коноводы чуть в стороне.

По приказу Алексея по периметру поляны рассредоточились пулеметы, а несколько снайперов, включая самого Алексея, приготовились. И вдруг по команде загремели выстрелы.

На землю упали тот, кто бил старика по лицу, а также другие, у кого были на плечах погоны. Сам Алексей снес полчерепа тому, кто лапал неизвестную девушку. И тут же загрохотали пулеметы, кто по коноводам, и потом отсекая поляков от лошадей, кто по основной массе поляков. По другим полякам, уже прицельно, били винтовки, а снайперы переключились на насильников.

Несколько поляков попытались бежать за поместье, но и оттуда послышались пулементые очереди. Потом с обеих сторон понеслись казаки. Оставшиеся в живых поляки поднимали руки, над усадьбой послышались крики: "Nie strzelać! Poddajemy się!" (Не стреляйте! Сдаемся!) Из усадьбы вышли четверо поляков с высоко поднятыми руками. Умирать не хотел, судя по всему, никто.

Алексей сел обратно на своего коня и выехал на опушку, где казаки сгоняли обезумевших поляков в кучу. Повсюду лежали раненые и убитые поляки, раздавались стоны, крики, ржание коней. Он подъехал к пожилому человеку.

Тот сказал, мешая польский с русским:

- Гжегож Пясковский, пан тэго двуру. Дженькуе бардзо пану... то ест большое спасибо!

- Пан Пясковский, меня зовут капитан Заборщиков. Не нужен ли Вам или Вашей дочке доктор?

- О, то не дочка, то... як то бэндже по росыйску... племянница моя, Мария. Она ест з Гродна, тен пулковник - он показал на тело, лежащее на земле - два лата тэму прощив о ей рэнкэ... просил ее руки. Она не была згодна... не согласилась, и, по почонтку войны, уехала до мне, мыслила, же они... не дойдут сюда. Мне доктора не тшеба, а ей... запытайте йон...

- Нет, мне доктор не нужен, - на чистом русском языке, хоть и с польским акцентом, сказала девушка. - Полковник Потоцкий сказал, что раз уж я его отвергла, то я его не достойна, и пусть его солдаты мною занимаются, так же, как теми несчастными девушками. Я очень вам благодарна, капитан.

Тем временем, вереница пленных под охраной казаков побрела на юг. С ними пошли несколько крестьянских подвод, на которых были крестьяне и крестьянки, раненые, побитые или изнасилованные поляками. Всех тех, на кого они показали как на насильников или тех, кто жег их дома или избивал их, вели отдельно, с руками, стянутыми пластиковыми наручниками. Когда некоторые из них попробовали возмущаться и кричать, что "то ест быдло" и что могут делать, что хотят с ними, им попросто заклеили рты лентой, которая также оказалась в седельных сумках у сержата Алейникова, тоже русского американца, но чьи корни уходили как раз в эти места. Другие понуро брели, рта не открывая.

Пясковский рассказал, что когда эти места перешли к России в середине семнадцатого века, то освободили всех крестьян, ведь крепостничество было отменено в самом начале правления Пожарских. А вот землю помещикам частично оставили. Его предки переселились тогда на это место, продав землю у Гродна и купив этот участок, и предложили аренду наделов местным крестьянам. Вот так и жили, и жили неплохо; это была не единственная деревня, за лесом их еще три.

Алексей спросил насчет погорельцев, на что Пясковский сказал: не бойтесь, они пока поселятся на сеновале, ведь сейчас тепло, а потом я выделю им лес, и через месяц уже у них опять будут дома. А на восстановление пожитков он выделит им денег, все-таки они почти как семья, а денег у него хватает.

Мария же спросила, не женат ли Алексей, и понурилась, узнав, что не только женат, но и отец четверых детей. И спросила его, нет ли у него других таких же друзей, только неженатых. Алексей рассмеялся и сказал, что есть, но далеко. Но оказалось, что он ошибся: вскоре в село прибыла вторая рота, под командованием Ивана Аверченко. И хоть обе роты пошли дальше, Мария успела выудить у Ивана обещание навестить ее, "когда все это кончится"...