Нужно отжать.
5. Жулик. Толчок.
А дома, уже был Дом. Почти. Перед нашим с Костяном отъездом, отец Вала привел к нам дедка лет на семьдесят, Из которых аксакал лет пятьдесят пять строил все, что строилось или разрушал, как в годы войны будучи сапером. Крайние лет двадцать он штукатурил, клал плитку, красил, клеил обои... К нам он пришел по слезной просьбе своего бывшего ученика, чтобы помочь молодым и заодно поруководить всей нашей бригадой неумех. Так как он и учитель был прекрасный, и руководитель не из последних, а кроме того был знаком с каждым серьезным строителем Крыма и каждым третьим в СССР. По его словам. При нем и так приличный темп работ заметно возрос. Алфиму Панкратьичу достаточно было съездить, лишь в одному ему известные места, как он привозил и нужный инструмент, и необходимые материалы.
В самый первый день знакомства, дедок поставил нас в известность, что здоровье ему не позволяет нормально обучить и руководить семью здоровенными оболтусами, но... Есть возможность этому горю помочь, а потому как поправить его здоровье и повысить жизненный тонус может только сауна, ее мы и должны, срочно, построить в цоколе дома. Под его руководством и конечно согласно его проекта. И только так.
Как оказалось, дед был настоящим фанатом бани и знал о них все и даже больше. Денег, по большому счету, персональному пенсионеру и почетному строителю СССР было не нужно, а вот возможность реализовать свой новый проект бани, его прельстил. На чем он и был пойман на крючок отцом Вала.
Оказалось, что и Панкратьич, и Михалыч, и Дмитрич знакомы давно и даже приятельствуют. А дедуля мне, так просто и сказал, что нам здорово повезло, а отцу Вала мы должны. Фактически. И это была правда. Посему, наш энтузиазм был высок и баня была выстроена в кратчайшие сроки: на четыре двух ярусных полока, с электрообогревом, облицована ольхой, без единой металлической детали. Разумеется, кроме тэн каменной печи.
Через две недели, по нашему приезду с соревнований, времянка была закончена и семья Костяна перебралась в нее со съемной квартиры. А весь наш людской трудовой ресурс, с энтузиазмом, набросился на строительство самого дома, но честно говоря, парням это уже изрядно надоело. Но хиба бажаешь - мусишь, как говорил мой дедуля польско-русско-украинских кровей и существенно хитроеврейских, так говорили его партнеры по префу.
В общем вплывали мы в сезон на всех парусах. Вал с Саньком внимательно осмотрели наши с Костяном медали и дипломы и решили, что следующий год пойдет по знаком догнать и перегнать лидеров нашей компашки. Нас родных и они постараются достойно продолжить славные традиции нашего уважаемого общества. На это Миха сказал:
- А я поддерживаю наши традиции и в этом году получил диплом победителя Всесоюзной заочной олимпиады школьников седьмого класса.
- Не мужики, конечно это достижения, но мы с Димой получили премию по сорок рублей и благодарность от директора рынка, - выступил Веня.
- А еще мы с Панкратьичем и Дмитричем построили и оборудовали ларек, на базаре, для Нины Андреевны. Сработали из сэкономленных материалов, а директор нам выделил холодильник. - сказал Димка, а потом заржал. - Ларек с вывеской - "Наша рыба".
Здесь хохотали все. Что и говорить, классные парни у нас в команде, с юмором. Не тимуровцы конечно, для себя стараемся. Для своей семьи, для друзей, если нужно поможем хорошим приятелям и соседям. И в беде, и в радости, так сказать. А вот далее уже не наша епархия, дальше дело государственное и подменять его не наша забота - силенок не хватит. И думаю, в этом, меня поддерживают друзья и в правдолюбы не стремятся.
На буксире кэп сказал, что теперь начинается отделка салаги в боцманы и мне придется очень туго. Это я и почувствовал весьма быстро, так как отделывать меня принялась все команда. Но как мне сказал дедуля:
- Лучше в юности терпеть, чем всю жизнь догонять.
И это была правда.
В майские праздники, а они у нас получились с первого по девятое мая произошли три важных события: новоселье Костяна, свадьба Александра Дмитриевича и Нины Андреевны, открытие ресторана "Причал". В который мы тут же поставили продукцию, закрепив свои обещания - делами. А Александр Дмитриевич погасил долги Костяна и Нины Андреевны внеся немалую сумму в общак. Он сказал, что это его, Ниночке, свадебный подарок. При этом отказался прописываться и становиться владельцем дома, мол у них с Димоном есть своя квартира. Нужно сказать, что мы это оценили и особенно Костян.
Те не менее, жить они стали всей семьей, вместе, а его квартиру решили сдавать отдыхающим. Ведь, дом еще нужно обставлять и обставлять. С барахлом для времянки нам помог друг дедули, завгар. Они втроем с Дмитричем промотались по санаториям и выкупили за гроши списанную мебель, буквально на вес. А потом Дмитрич все это отремонтировал,собирая из трех одно, в столярной мастерской, оборудованной им в цоколе дома.
Несмотря на то, что Нина Андреевна работала фактически на трех работах - в лаборатории, на рынке и дома, она похорошела, помолодела и не выглядела усталой. Правда, дома ей серьезно помогали подросшая дочь - Манюня, Костян и Димка, а на рынке - Веня. Вениамин Изворотливый договорился с мастерами салона - парикмахерской, престижного санатория Ялты, об обслуживании женской половины нашей родни, на дому. Где им и делали эти всякие женские штучки: руки, ноги, лицо, волосы... С нашего общего согласия, он заплатил мастерам маникюра-педикюра прилично вперед, фактически сделав предложение от которого нельзя отказаться. Про младшего Нудельмана директор рынка, Нестор Абрамович, говорил, что таких гениальных прохвостов он не видел и одного на тысячу, да и те этому пацану, в подметки не годились.
- А шо будет когда он вырастит? Да он нас всех купит за гроши, с нашего согласия выставит на продажу, где и продаст, но уже за приличные деньги. И возможно нам же самим , - говорил он, в подпитии, своему ближайшему окружению. И они ему верили.
Самое интересное, что Веня к деньгам относился ровно, как к веслу, рыбацкой снасти... инструменту. Он чувствовал себя на рынке, как рыба в воде. Опасный человек для социалистического строя, где деньги были просто разрешением на покупку чего-то там. Купить разрешали все, но далеко не всякую покупку гарантировали. За госцену конечно, поэтому избыток денежной массы поглощал черный рынок спекуляции. А спрос-предложение потребительских товаров регулировал простой товарный обмен, который на государственном уровне вырождался в фондируемое распределение средств производства.
На "Богатыре" начали подготовка к курортному сезону с ремонта прибрежной полосы ЮБК, а по сути, это означало открытие навигации. Теперь мы постоянно были в рейсах и весной, наши выходные дни превратились в зимнюю мечту, так сказать. Работая на палубе, я теперь постоянно искал на берегу приметные ориентиры, привязывая к ним места возможного лова. Мои возможности анализа позволяли определить благоприятное место лова и его время. Главное, что все эти сведения легко извлекались из моей памяти в нужный момент, поэтому я мог планировать себе отгулы для лова, в нужное время, как и ребята свои... прогулы.
Мы скрупулезно поставляли свою, заранее оговоренную, часть улова на кухню ресторана "Причал". Его потребности мы закрывали в первую очередь. Малая часть свежей рыбы шла на рынок Нине Андреевне и Веньке. Избыток сбрасывали рыболовецкой бригаде, так как им всегда не хватало на заказы для санаториев. А теперь могли, частично, перерабатывать у себя в подвале, для нашей торговой точки. Появилась еще одна возможность сбыта, благодаря наличию вместительного холодильного агрегата, это были заказы друзей наших взрослых. Которые собирал и развозил, только по знакомым, дежурный водитель курортной автобазы, Иван Михайлович. Мой дедуля. А что? Наше Дело. Но в целом, объем поставляемой нашей бригадой продукции был небольшой, мы изначально стремились к качеству. Даже в ущерб заработку, тем самым укрепляя репутацию никому неведомого Главного. Ведь все считали, что мы просто пацанчики на подхвате у неких серьезных мужиков и к нам пока присматривались. Со всех сторон.
А однажды мы, чуть-чуть. здорово не влипли. Рынок входил в район города, где скрытую, за семью печатями, криминальную власть осуществлял воровской авторитет Федул. Как всегда, нашему Венечке не давали покоя лежащие без оборота деньги в общаке. Парень просто маялся, задумываясь, как бы пустить их в дело. И однажды ему представился такой случай. Федул свел его со знакомыми грузинами, привезшими партию левака самодела, состоящую из купальников, плавок, плащей болонья, джинсов, шлепок... И наш гениальный мальчик решил поймать удачу и втравил в это меня. На закупку ушла вся моя заначка, в отличии от Веньки, у меня даже мысли не мелькнуло попользоваться общаком. Деньги в общаке вроде и обычные, но цена их совсем другая. Рупь за сто, так сказать. Я это понимал, а пацанчик Венька игрался во взрослые игрушки.
С грузинами договаривались вместе с Федулом, все прошло чисто. Следующим этапом товар должен был перейти цыганам, уже за удвоенную цену, для продажи. И тут мне стало как-то не по себе, какая-то упущенная деталь разговора стала меня сильно беспокоить.
- Веня, а ну-ка вспомни, как ты договаривался с цыганами о цене?
- Как, как. Я предложил и они сразу... согласились, - малец начал бледнеть.
Ведь умный же пацан, а дурной - цыгане и, чтобы не торговались? Абсурд. Я объявил большой сбор и объяснил ситуацию. Покаялся и сказал правду, что хотел заработать для общака. Про Веньку промолчал.
- Парни, прошу помощи. Дело поганое. Кто не хочет лезть в это дерьмо - я пойму и без обид, - в заключение сказал я.
- Ты не обидишься, а мы на тебя уже обиделись. Мог бы и посоветоваться, - заметил Вал, - но не хрен сейчас искать виноватых.
- Точно так, - подвел итог Санек, - план давай. - И все с ним согласились.
Встречу покупателям назначили у ворот рынка, предварительно договорившись с охранником Васисуалием, так его называл директор, что он откроет нам с Веней ворота для выезда тачки с товаром и пойдет проверять территорию рынка. Мы не первый раз завозили поздним вечером рыбу и в этот раз он не задавал нам с Венькой лишних вопросов. Знал, что мы его не подведем и десятка будет ему не лишней. Ребята, просачиваясь по одному, спрятались в директорский козлик, который всегда стоял открытый у ворот, как гарант бдительности сторожей.
Далее все было просто, мы вывезли товар прибывшим на газике четверке цыган, а те вместо денег показали нам ножи. Однако вылезшие из козлика ребята, вооруженные черенками лопат, показали им сначала козу, а потом, где раки зимуют. Ножи мы забрали, деньги тоже. Водила сразу слинял на газоне, а цыгане отползали постепенно. Товар мы увезли обратно в ларек, где и заночевали вчетвером с Костяном, Валом и Саньком. Остальных отправили по домам. А рано утречком подъехал Иван Михалыч, по моей просьбе, переданной Михой. Для ожидаемых переговоров, так как десяток черных бойцов заявились на рынок ни свет, ни заря.
- Что, ромалэ, не лучшее утро сегодня?
- Да, Иван Михалыч, злое, - ответил дедуле, наверное восьмидесятилетний цыган.
- А ведь я тебя... ладно, дело давнее.Рассказывай.
- Два негодяя, подговорили двух дураков, как товар получить и деньги таборные сохранить. А я прошляпил.
- Я так и думал, что бы на моего внука, твои внуки и с ножом... В страшном сне не привидится.
- Правнуки, Иван Михалыч и мои не брались за ножи.
- Да, деда, только двое достали ножи, но у тех тоже они были. Да это и понятно, сумма то не маленькая, - заметил я.
- Как поступим, Иван Михалыч? - Спросил старый цыган.
- По справедливости. Забирай товар, - и дед, дав мне на прощанье хорошего леща, уехал.
Цыгане забрали товар, а старый на прощанье сказал:
- Я твой должник, молодой Буримский.
Пусть так, я просто пожал плечами и не стал ему говорить, что я Медведев. Это стало мне уроком на всю жизнь. Что бы больше не думал, какой я умный и Бога за бороду держу. А если бы, вовремя не просек и Веньку полосанули? Я никогда бы себе этого не простил.
Тем не менее, в общак ушло полторы тысячи и по двести рублей на каждому.
Еще зимой, Маркиз взял у меня копию свидетельства о рождении. Так же сказал взять справки с места жительства, о составе семьи, образовании и характеристику с места работы. Спросил не стою ли на учете в милиции и долго сетовал, что я еще не комсомолец.
Как оказалось, в конце августа я еду на юношеский международный турнир по боксу в Югославию. В этом турнире будут участвовать представители стран Средиземноморского региона и Черного моря. От нас заявили представителей Грузии, РСФСР и Украины, всего три человека. В турнире примут участие не команды стран, а персонально приглашенные боксеры юноши. Такой себе смотр олимпийских резервов региона с прицелом на 1966 год. На участие в соревнованиях собирают боксеров из Франции, Испании, Италии, Греции, Югославии, Албании,Румынии, Болгарии, Турции... почти всех стран регионов. Тренер от СССР поедет один - Маркиз и еще руководитель делегации с заместителем. Ну куда без них. Когда я спросил тренера, почему он согласился поехать на турнир, да еще взял меня, он сказал:
- Николай, я не соглашался, а настоял на этой поездке сам, по двум причинам. Первая - Средиземное море, так как турнир пройдет в Триесте. Это такая красота и память. Подвернулась возможность снова увидеть то, что не видел... много лет. И второе, тебя нужно показать за рубежом. Потому что, какая бы у тебя ни была репутация в Союзе, наверху очень прислушиваются к мнению спецов за границей. Как бы они не утверждали обратного.
- Но, Михаил Игнатьевич, очень многие считают, что вашего мнения вполне достаточно для Олимпийского комитета и федерации бокса.
- Пока это так, но ведь все может измениться.
Здесь было над чем подумать. В секции упорно ходили слухи о возможном возвращении советских испанцев на историческую Родину. И значит возможен отъезд семьи Агирре... Кровь родная - не водица. А отъезд Маркиза, это уход бокса в Крыму на вторые роли даже не в Союзе, а на Украине. Авторитета учеников Маркиза, пусть и специалистов союзного уровня, не хватит что бы удерживать провинциальный бокс в союзной элите. Разве, что в Украине... Личность тренера и его связи играют очень важную роль, как для доступа к полезной информации, так и при распределении привилегий сверху. Проще говоря, мы можем оказаться в глубокой заднице, если тренер не передаст нас в надежные руки. Все это требует тщательного осмысления на серьезном уровне.
Потеря палубного матроса, оказалась для команды "Богатыря" легко возместимой. Кэп, с его то авторитетом, быстро нашел пенсионера на временную замену и искренне пожелал мне доброго пути и удачи. Которая мне понадобилась, в Триесте была настоящая рубка, мало похожая на соревнования юношей. Скорее это была выставка продажа молодых дарований и они стремились себя показать не боксерами любителями, а прежде всего бойцами. Но, как оказалось, Маркиз этого ожидал.
Два круга предварительных боев, мы прошли без потерь только потому, что Маркиз сумел нас настроить на рубилово. А в тридцать второй и шестнадцатой накал боев спал, поэтому наша, более высокая, техническая оснащенность позволила пройти и эти этапы. Относительно легко. А вот в восьмой вылетел грузин. Кацо завелся в бою с французом африканских кровей и пошел на обмен ударами. В результате чего Шота получил рассечение брови и врач снял его с поединка, а негр прошел дальше в турнирной сетке полутяжей.
И если легковес краснодарец, Юра, прошел в четвертую с большим трудом - в равной борьбе выиграв у румына. то я нокаутировал албанца во втором раунде. Этот, явно старший, а отнюдь не семнадцатилетний, боксер решил подавить меня сериями тяжелых ударов. Однако силенок мне хватало и на этого переростка мне их было вполне достаточно. Процесс отделки щенка под боцмана, включал в себя тяжелую физическую работу, где приходилось терпеть и терпеть. Поэтому я терпел, а к середине второго раунда албанец спекся и я его уложил чистым боковым справа. Несмотря на то, что он поднялся до счета десять, врач снял его с поединка. Правда этот ханыга сумел разбить мне нос, но это не впервой. Главное, что не сломал.
Одну четвертую, мы с Юрой, проскочили на ура. Против Юры вышел итальянец, со свежим рассечением и врач его снял уже в первом раунде. Мне же попался болгарин, физически очень сильный и техника неплохая, но тактически очень плохо подготовленный. Видимо в бокс пришел поздно и достойных соперников ему в Болгарии не было. поэтому победы давались легко. Парень просто не знал, что ему со мной делать. Когда он шел вперед, я спокойно работал на дистанции, набирая очки. Даже не вис на нем, а встречал сериями и передвигался под левую руку. Тогда он решил, тоже, работать на дистанции, а я стал сокращать ее до средней. И как только он ловил ритм, то навязывал ему ближний бой. Я его читал, как раскрытую книгу. В начале третьего раунда, судья остановил бой за явным преимуществом. Когда судья в ринге поднял мою руку, на лице парня было выражения глубокого недоумения. Вроде и не бит, и силы есть, а проиграл вчистую.
В наш угол пришел тренер болгарина поздравить коллегу:
- Мануэль, я во время боя прижмурился и мне показалось, что это ты, молодой, на ринге, - начал он... по-испански.
- Увы, Хорхе. А твой парень хорош, от души говорю, но в боксе скорее всего пару лет?
- Да, всего полтора года. А у твоего Николо и удар есть?
- Да не очень, но... быка уложит, - и они захохотали чему-то своему, далекому и знакомому только им. Как могут только друзья детства.
Ну Коля, - сказал он мне по-русски, - держи знамя моего земели. Как у вас говорят.
После полуфинала еще и Юрий отправился в аэропорт, с заместителем руководителя. А у меня до финала был перерыв в два дня. Юрий проиграл в равном поединке любимцу публики, уроженцу Триеста. Этого и стоило ожидать, когда мы узнали кто будет его соперником. А я победил хорвата в каком-то тяжелом, корявом бою. Чему тот научился в боксе, так это множеству грязных приемчиков и трюков - он и вис на мне, толкал, заплетал руки, наступал на ноги, бил ниже пояса и открытой перчаткой...Однако его не дисквалифицировали, как же хозяин ринга. Я устал, как никогда и морально, и физически так, что и победа не радовала. На что Маркиз мне сказал:
- Николай, а вот у профи каждый второй бой такой. Да еще плюют на тебя в клинче, вытирают об тебя нос. Клоуны вроде, но как только ты потеряешь концентрацию... все. Выключают свет.
- Нет, ну это не спорт.
- Да, не спорт, это больше шоу и бизнес, но будь уверен - любителям они наваляют всегда. Конечно, в поединках по профессиональным правилам. - Он помолчал и продолжил. - Николай, у меня к тебе просьба. Я сейчас уйду, по приглашению югославских друзей, до завтрашнего вечера. На это есть разрешение от руководителя. Однако, я приду лишь вечером послезавтра. Завтра, вечером, они не придут меня проверять. А ты утром, послезавтра, передай им вот эту мою записку. А на словах скажи: "Рано утром приехали хозяева и мол я срочно уехал с ними по каким-то делам." Сделаешь. - И неловко посмотрел мне в глаза.
- На раз, - улыбнулся я.
- Ну, вот и хорошо, - облегченно сказал тренер.
А мне добавилась пища к размышлению, вернее фактик лег на свое место в гипотезе: "Будет уезжать тренер на Родину. Готовит почву и очень серьезно."
В последний день, перед финалом, руководитель с помощником крепко забухали и я отпросился у них пойти на экскурсию с болгарами. А потом и тренера болгар попросил отпустить меня поглазеть в книжные букинистические магазины. Сказал ему, что немецкий знаю, не потеряюсь.
Дело было уже к вечеру и я собрался идти в гостиницу, когда вошедшую, на скорости, в крутой поворот машину вынесло на тротуар по которому я, как раз, шел. Она бы меня расплющила о стену, однако ударилась передком о столб, а только задняя часть влетела в стену. Поэтому я успел вскочить на ступени подъезда. Задняя дверца распахнулась от удара и оттуда вылетели какие-то пакеты, некоторые попали прямо на ступени, куда я запрыгнул. Меня как, что-то дернуло за руку: я схватил пакет заклеенный лентой с английскими буквами. Прижал его рукой под ветровкой, прыгнул на крышу автомобиля, с нее на проезжую часть и нырнул в дверь магазинчика на противоположной стороне улицы. Все это заняло сущие секунды.
Не успела, хозяйка поинтересоваться, что мне на хрен нужно, как послышались звуки сирен и частых выстрелов. Я тут же бросился на пол, а хозяйка под прилавок. Проторчал я в магазине почти десять минут, пережидая все фазы поимки грабителей, подломивших международный банк в припортовой зоне дьюти фри. Когда же полицаи начали крутить руки бандитам, а хозяйка продолжала скулить под прилавком, я удалился через черный ход. Тихо, по-английски.
Итак у меня был пакет, банковских упаковок общей суммой в сто тридцати семь тысяч фунтов стерлингов. На ощупь четыре пачки, значит купюры не крупные. Вопрос, что с ними делать? Проще всего и безопасней выкинуть, это ясно, однако у меня были другие виды.
Переодевшись в спортивную форму, я стал дежурить у входа в гостиницу и часов в восемь вечера на автомобиле привезли Маркиза. Я дождался пока он заметит меня и пошел в сторону парка, где уселся на неприметной лавочке в конце аллеи. Через пять минут подошел тренер и спросил:
- Николай, что произошло?
- С вашей проблемой все в порядке, руководство с утра бухают и еще не просохло. Все в порядке, записку отдал. У меня к вам серьезный разговор Михаил Игнатьевич. Для вас есть предложение и я хотел бы изложить, кратко, свое видение ситуации. Если это вас заинтересуют, то мы продолжим подробнее и по существу.
- Я тебя слушаю.
- В ближайшее время вы нас покинете. Я имею в виду... скажем Ялту.Это раз.
- Такое, действительно, может произойти.
- Без вас секция захиреет, поэтому вы будете нас пристраивать к хорошим, но чужим тренерам. В другие города.
- Ну, что Николай, ты сложил два и два. Голова у тебя работает. А какие предложения?
- Вот, главное. Остальное подождет, - и я положил на лавку рядом с ним пакет с фунтами. Банковской наклейкой вверх.
- Это не шутка?
- Да кто этим шутит, тренер. Очень уж тяжкая статья, получается.
- Где взял?
- Вы можете не верить, но нашел.
Как оказалось, тренер тоже соображал очень быстро и сказав:
- Ты меня не видел, - взял пакет, перепрыгнул через ограду парка и исчез до отбоя.
А я что, пошел в гостиницу ужинать, на буфет еще оставалось пару талонов. Да и руководители, наверное, не все пропили, прозакусывали. Могут и снабдить, по бедности, ведь завтра будет финал.
Против меня вышел кубинец, негритянских кровей, эмигрировавший во Францию. Наш бой признали лучшим боем турнира и я его выиграл. Мы были равными бойцами, однако где-то я был получше: чуть-чуть быстрее, чуть-чуть техничней, чуть-чуть... и накопилось на победу единогласным решением судей. Кубинец, пардон, француз, получил серебро и памятный кубок за лучший бой турнира. А я золото и такой же кубок. Руководство осталось довольно нашими достижениями и мы с Маркизом тоже. Так, что обратная дорога на Родину была легкой и не отягощенной тяжкими мыслями.
"Мы все учились понемногу. Чему-нибудь и как-нибудь."(с)
Некоторые читатели предлагали побольше в пакете. Но моя жаба гордо терпела.
