Я-истребитель. Я-истребляю. 2. (Черновик)

[vorobei]

может служить знания и факты о которых в вашем времени в ссср знают ограниченное количество лиц

Верно, но:

1 - все ли эти факты соответствуют действительности?

2 - что из перечисленного мог реально знать 17-летний пацан, специально к "попаданству" не готовившийся?

Просто перечисленные факты отнюдь не "общеизвестны", да и про последние надо ещё думать. Может, то факты, а может, и правдоподобный вымывел. ГГ интересовался техникой и военными действиями, а вот с "историей политики" у него явно хуже.

[Alext70]

ПВО Москвы + инструктор в центре подготовки - максимум неба который могут [/i]

Можно поспорить. Отношение к секретоносителям и к лицам особо приближенным в то время было , на мой взгляд, несколько другим. С одной стороны - все понимали , что секреты надо хранить, а с другой....
Вспомнить хотя б детей руководства страны (где и как они воевали) или кучу генералов и старших офицеров , из за нарушений/ преступлений потерявших звание и отправленных на передовую в штрафбаты... А сколько ученых, конструкторов на фронте побывало?

Так что не факт , что ГГ отправят в тыл.

[Владимир_1]

ЗиС тылового обеспечения Второй Ударной Армии переваливаясь на колдобинах медленно полз по разбитой танковыми гусеницами дороге. С удобствами развалясь на новых красноармейских кальсонах, пачками лежавших в кузове, с интересом оглядывался, рассматривая разруху вокруг. Подбитые и раздавленные пушки, сгоревшие машины, остовы которых торчали тут и там, обломки самолетов, печки сгоревших деревень. Бои тут кончились всего неделю назад. И бои страшные, одних танков я насчитал более полусотни, своих не видел, кроме двух сгоревших тридцатьчетверок и одного старого Т-37-го, рембатовцы тут уже побывали и все машины, которые можно восстановить уже утащили на ремонт. Остальные были немецкие. Как раз сейчас мы выехали из густого леса и проехали мимо восьми целых Т-4 стоявших колонной с открытыми люками. Их охранили три бойца под командованием усатого сержанта.
- Стой! – услышал я девичий крик. Приподнявшись над кабиной, посмотрел, что там впереди. А впереди была развилка с девушкой-регулировщицей, которая тормознула нашу колонну, состоявшую из пяти машин и трофейного бронетранспортера на гусеничном ходу. На дорогах сейчас опасно, немцев достаточно быстро согнали отсюда, те части что не успели отойти бандитствовали. Назвать их партизанами просто язык не поворачивался. Наши конечно чистили тылы от таких окруженцев, но успевали не всегда, хотя водитель говорил, что в первые дни, по дорогам без сильного прикрытия вообще не ездили, продемонстрировав пулевые отверстия с боку кузова во время дозаправки.
Громыхая траками мимо нас ползли мощные тягачи тащившие тяжелые орудия, именно их пропускала регулировщица остановив нас и две машины с противоположной стороны. Причем одна была командирская.
- Долго стоять будем, товарищ подполковник, - встав на подножку, сообщил водитель.
- Вижу. Дивизион со всем обеспечением идет.
- Так точно, товарищ подполковник. Полчаса стоять будем, не меньше.
- Пойду, прогуляюсь до танков, там за ними вроде кто-то из наших лежит. Хвост вижу разбитый. Без меня не уезжай.
- Не уеду, товарищ подполковник.
- Товарищ подполковник, а можно с вами? – выглянула с места пассажира девушка, фельдшер, суда по звездочкам лейтенанта на погонах. Я еще когда к машине подходил, заметил, что в кабине женщина, и отмахнулся от водителя сказав что поеду в кузове. Не гнать же мне ее было. Видимо водитель сообщил девушке кого они везут, поэтому заметив что она стреляет глазками, молча показал ей руку пошевелив обручальным кольцом.
- Я не против, прогуляемся, - улыбнулся ей, - прошу.
Оставив парашют в кузове, я спрыгнул на дорогу, подняв легкую известняковую пыль, и поправив складки комбинезона на спине, подал девушке локоть, и повел к танкам, где стоял сержант, с интересом смотревший на нас.
- Здравия желаю, товарищ подполковник, - четко отдал он честь. Сразу видно из старослужащих, наверняка начало войны встретил.
- Когда начал? – поинтересовался я ответив. Этот вопрос частенько звучал, когда встречались незнакомые военные. Вопрос сержанта не удивил.
- С конца июля сорок первого.
- А я с конца июня. Окружение Минска застал.
- Я знаю, товарищ подполковник. Биографию вашу читал, она правда вся зачитана была, но народ в очередь выстраивался.
- Да, их что-то мало выпустили. Всего двадцать тысяч экземпляров.
- Может еще будут?
- Может быть… Откуда трофеи? - поинтересовался я кивнув на серые махины, в люк ближайшего как раз заглядывала Зоя, как представилась фельдшер.
- А, забавный случай. Наши тут четыре дня назад проходили, в головном дозоре три бэтэшки шли, с десантом. Как из леса выскочили, танки увидели, ну и сходу атаковали. Ладно, хоть промазали, танки без экипажей были.
- А экипажи где?
- Во-о-он там были, - указал сержант в сторону опушки, - обед у них, вот и попались. Сейчас небось шлепают где-то у нас в тылу в колонне пленных. Ругаются, что так попались… Товарищ фельдшер, осторожней, рвануть же может! – вдруг крикнул сержант и побежал к Зое.
Последовав было за ним, хмыкнул. Девушка оказалось заглянула в кузов одно из грузовиков случайно уронив мину от ротного миномета.
Мельком глянув как сержант успокаивает девушку, у которой задрожали коленки, от мысли что могло произойти, направился к разбитому «Яку» со знакомым номером. Я не мог ошибиться, это была машина старшины Горелова, мы с ним встречались под Харьковым в прошлом году, когда освобождали город. Сорок второй год мне запомнился надолго, слишком много тогда произошло.
Запрыгнув на покореженное крыло, я подошел к открытому фонарю на котором еще остались брызги крови, и заглянул внутрь.
«М-да, судя по пробоинам старшине досталось изрядно. Жаль хороший пилот, с уникальной манерой пилотирования»
Посмотрев на количество звездочек, только печально вздохнул, с прошлой нашей встречи, он довел свой счет до девятнадцати.
- Товарищ подполковник, не двигайтесь!!! – услышал я крик сержанта.
Обернувшись с недоумением посмотрел на него.
- Что случилось?
- Вы на минном поле!
- Да? – я искренне удивился, - а флажки где?!
- Это немецкое поле, они убрали обозначения, когда отходили.
- Понятно.
Развернувшись, я осторожно ступил на выгоревшую июньскую траву. Со стороны танков ахнули.
- Товарищ подполковник!!! – в голосе сержанта был настоящий ужас.
- Не боись, я по своим следам иду.
И действительно, следы каблуков на мягкой почве я видел отчетливо.
- Уф-ф, ну и напугали же вы нас, товарищ подполковник.
Кстати, забавно, на комбезе погон не было. Только на гимнастерке под ним, а все равно все называли меня правильно, хотя подполковника я получил всего месяц назад, перед отправкой на Белорусский фронт.
- Флажки установите. Подорвутся же так ненароком. Кто-нибудь до ветру пойдет, или как я, интерес к самолету проявит.
- Сделаем, товарищ подполковник, теперь точно сделаем.
- Товарищ подполковник!!! – раздался крик от машин.
Обернувшись, заметил, что проходят последние машины дивизиона, значит, сейчас поедем.
- Бывай сержант. Да все спросить хотел, сколько вы уже тут стоите?
- Третьи сутки охраняем.
- А что трофейщики? Техника же целая.
- Сказали, что передадут машины второму танковому полку воюющему на трофейных танках. Те должны были забрать, но вот, уже сутки ждем.
- Понятно, ждите, наверняка людей пришлют.
- Подождем, товарищ подполковник.
- Зоя, побежали!
Мы заскочили в начавшую двигаться машину. Сперва помог сесть девушке, потом и сам взобрался в кузов. Похлопав по кабине, крикнул:
- Гони!

Закинув лямки парашюта на плечо, я посмотрел вслед удаляющегося ЗиСа. До места базирования полка, оставалось километра четыре, но проехать там было невозможно, болото. Тропки пройти были, об этом нам сообщил регулировщик на последнем перекрестке.
Поэтому, развернувшись, потопал по хорошо заметной тропинке в глубь леса, там дальше аэродром, где базировалась части полка, и где находился штаб.
Первым меня встретили часовые, поэтому, когда впереди на опушке показались укрытые силуэты «лавочкиных» меня уже встречали.
- Раздавишь медведь, - прохрипел я в стальных объятиях Покрышкина.
Вокруг нас толпился народ. Техники, механики, летчики. Всем хотелось похлопать по плечу, или прикоснуться ко мне. Однополчане радовались моему появлению, это, черт возьми, было приятно.
После всех приветствий, и разговоров, командир полка повел меня в свою землянку привести себя в порядок.
- Я смотрю, ты подполковника получил? – кивнул Покрышкин на мои погоны, когда я в форме ввалился в полуземлянку.
- Ты тоже. Давно получил?
- Три месяца уже как.
- Понятно.
- Слышал у тебя жена на сносях?
- Уже нет, - ухмыльнулся я, устраиваясь за столом.
- Кто?
- Мальчик. Денисом назвали. Теща сейчас с ними, ни от Аньки, ни от внука, ни на шаг не отходит.
- Я когда узнал, что ты женился, изумился. Думал ты все, не женишься никогда.
- Время лечит. Как ты кстати на своем посту? Не тяжело?
- Нормально, раньше, когда ты меня на комполка выдвинул, тяжело первое время было, хорошо, что генерал Литвинова с собой сразу не забрал, а то вообще бы труба была. А так нормально, воюем. Кстати вчера Микоян в одном бою трех «фоккеров» ссадил.
- Как он?
- Нормально. Героя получил не возгордился. Молодец, хорошо летает, у него в звене трех хороших летчиков воспитали. Про одного наверняка слышал.
- Это Иванов который?
- Он самый. Шесть сбытых за один бой, глядишь, и тебя скоро перепрыгнут, - лукаво улыбнулся Покрышкин.
- Да ради бога. Где сейчас Степка?
- На втором аэродроме подскока базируется. Ему уже сообщили, так что жди.
- Хорошая новость, давно мы с ним не виделись.
- Ты кстати почему пешком?
- Да я то, как раз к вам летел, но с «мессерами» повстречался… Охотники часто так далеко в тыл залетают?
- Бывает, - кивнул комполка.
- Ну вот мы и встретились. Четверо их было, если бы не попадание в масляный радиатор, то я бы и четвертого ссадил, а так ушел один.
- Где бой был? – подойдя к карте, поинтересовался Покрышкин.
- Вот тут, а здесь я машину посадил. Там трофещики стоят, поставил пару бойцов охранять.
- В штаб армии сообщил?
- Конечно, только толку то? Машина экспериментальная, нужны специалисты. Нужно ее сюда, в полк везти. Я распоряжение отдал, к вечеру подвезут.
- Понятно. А что за машина?
- Да ты ее видел пару месяцев назад, в Центре.
- Это Поликарпова которая?
- Она самая. Фактически та же, но доработанная, вот и хотел ее в боевых условиях испытать… испытал.
- Серьезно повреждена?
- В полевых условиях не починишь, хотя нужно с нашими инженерами пообщаться. Седой, Каплина не забрал?
- Нет, тут.
- Тогда вообще проблем нет. Этот из велосипеда самолет сделает.
Покрышкин засмеялся.
- Он может. Ладно, поговорили и хватит, пошли, там уже столы наверное накрыты. О, слышишь? Сто процентов Микоян садиться, пошли.
- Идем.

Слушая ночную жизнь полка, как раз взлетали звенья «ночников», я лежал на снопе скошенной травы, и смотрел на ночное небо. Вот я снова на фронте, после стольких месяцев пребывания в тылу. Сдержал все-таки Хозяин слово, я снова на передовой. Прикрыв глаза, я припомнил, тот нелегкий разговор в Кремле, что произошел почти полтора года назад.

[sharak]

Странно выглядит, что ГГ не поинтересовался состоянием сбитого сослуживца.

[vorobei]

не поинтересовался состоянием сбитого сослуживца

Такие вещи без дополнительных вопросов говорят.

Если не сказали, то нормально...

[Aleron]

А сколько у главного героя уже сбитых? А то я что-то сбился со счета.

[Евгений]

Больше двухсот, наверное.

[Wil_75]

Больше двухсот, наверное.

Причём реально сбитых, а не как у Хартманна.

[молоток]

Уже подполковник?? в 18 лет? Василию Сталину только в 21 полковника присвоили....может урезать осётра? пускай уж в майорах побудет...и то...

[Sapsan]

Уже подполковник?? в 18 лет? Василию Сталину только в 21 полковника присвоили....может урезать осётра? пускай уж в майорах побудет...и то...

Ну можно вспомнить темпы карьерного роста Рычагова, к примеру.
Так в мирное время и врагов сотнями не сбивал...
Нормально, считаю.
Тем более, что в 1943 году ему уже 19 лет, наверное 8))
А по документам (если ничего не путаю) - так и все 20, ветеран

[Sapsan]

Больше двухсот, наверное.

Я так понимаю - всё же был перерыв в боях?

Может, и поменьше чуток. Но на всё воля Автора.

[Ross347]

Что то я не понял про парашют бывший у ГГ во время поездки на ЗиСе.
Это была такая практика-летчик не передвигается без парашюта даже на машине?
Или оттого,что он ехал в кузове,а вдруг прыгать?

[Николай]

Ross347
ГГ перегонял самолет, но был сбит. Читай внимательнее.

[vorobei]

ГГ перегонял самолет, но был сбит.

Был повреждён, но самолёт посадил.

Видимо, парашют вместе с повреждённым самолётом оставлять было не принято -- ценный шёлк, быстро ноги приделают...

[Владимир_1]

Сталин тогда каким-то чутьем почувствовал что информация будет запредельная, поэтому когда я скосил глазами на Берию, попросил того выйти. Даже причину нашел достаточно вескую.
- Слушаю, - хмуро сказал Сталин, когда нарком вышел.
Задумавшись на несколько секунд, я стал рассказывать. Сперва, бегло прошелся кто и откуда, потом все, что привело меня в этот мир. Иосиф Виссарионович умел слушать, молча смотря на меня попыхивал трубкой и слушал, слушал. Всего время рассказа затянулось на три часа, можно было и больше, но я помнил о церемонии, которая начнется через час.
- Такую версию мои аналитики даже не рассматривали. Вы, товарищ Суворов точно уверены, что это не ваше прошлое? – с прорезавшимся кавказкам акцентом спросил Сталин.
Я уже слышал о такой его особенности, когда акцент проявлялся в моменты сильных волнений.
- Уверен в этом, товарищ Сталин. Я сходу могу назвать два десятка не соответствий. Их конечно больше после моего вмешательства, но я отталкивался от тех, которые произошли до меня.
Дальше беседа не продолжалась, Сталину нужно было подумать, выбрать точку соприкосновения, как вести себя со мной. Поэтому не удивился, когда зашедший по вызову хозяина кабинета Поскребышев, вежливо попросил меня на выход.
Оружие мне не вернули, но хоть покормили в кремлевской столовой. Честно говоря, я думал, там кормят просто отлично, но нет, обычный полдник, как везде. Випендрежа, как в Госдуме в мое время, не было. Приходилось мне там бывать, один из одноклассников был сыном депутата.
Награждение началось точно по секундам, ровно в семь. Я как дважды Герой сидел в первом ряду, с невозмутимым лицом. Приходилось, фотографов много было, часто щелкали.
Честно говоря, у меня были мысли, что наградят третьей звездочкой, но реальность превзошла все ожидания.
Не смотря на то, что узнал, Сталин спокойно вел речь, однако старые большевики, или те, кто вроде меня знал об этой особенности Верховного, озадаченно закрутили головами. Время от времени отчетливо прорезался акцент.
Представленных к награде было довольно много, я даже заметил пару знакомых лиц. И одним из них был капитан Покрышкин из моего полка.
Меня вызвали первым.
После короткой речи Сталина, за что меня награждают, он лично приколол третью Звезду Героя, однако это было не все.
- … по представлению политуправления ставки за большой вклад в культурное развитие страны, приказом от двадцать восьмого марта тысяча девятьсот сорок второго года, наградить товарища Суворова автомашиной с дарственной табличкой, - после чего вручил красную бархатную папку с дарственным представлением.
Взяв ее в руки, я заметил легкую, немного грустную усмешку в глазах Сталина.
Дальше все было как в тумане. После окончания награждений начался обычный банкет, где мы с двумя однополчанами-героями обмыли наши награды. Мы никого не трогали, сели в уголке, и стали тихо беседовать под водочку с закуской. Покрышкин, как и Архипов получили по первой высшей награде страны, и были этому рады. У обоих счет перевалил за два десятка, у новоиспеченного майора даже больше.
- Какая еще гостиница?! Едем ко мне! И вообще, почему сразу ко мне не приехали?
- Да как-то беспокоить не хотели, Сев.
- Короче, сейчас банкет закончится, и ко мне.
Честно говоря, я хоть и выпил немного, что там пятьдесят грамм по три раза, так, губы смочить, но сам не верил, что мне дадут выйти из Кремля. Не та ситуация.
- Во, держи, - дал я ключи от квартиры Покрышкину, - я тут могу задержаться. Там женщина за квартирой присматривает, Глафира Ивановна, она устроит вас.
Посидеть еще мы успели всего полчаса, когда за мной пришли. Это был мужчина лет сорока в одежде чиновника.
- Товарищ Суворов, пройдемте со мной.
- Хорошо, - после чего повернувшись к друзьям-однополчанам, добавил: - Теперь точно вряд ли увидимся. Давайте сразу попрощаемся.
А когда шел вслед за чиновником, ощутил в кармане тяжесть ключей. Сашка Покрышкин их незаметно вернул. Не дурак, он все понимал.
Дальше начался ад, расспросы, записи, гипноз, причем без шуток. Если я раньше слышал про гипноз то только улыбался, мол шарлатанство. Теперь я так не говорил.
Почти месяц меня вертели, как хотели. Сталин, узнав все, что я знал про Берию, вернул его, и поставил главным над группой ученых которые «потрошили» меня. Про машину я благополучно забыл, настолько утомили допросы-расспросы, хорошо, что Лаврентия Павлович сообщил, что ее поставили в правительственный гараж. Я даже не спросил что за машина. Не до того было.
Через месяц, заметив, в каком я был состоянии, врачи рекомендовали дать мне отдохнуть. Начальство вняло их просьбам, тем более материалов накопили немало, ее еще нужно обобщить и проанализировать, так что, отдых мне дали. И не застенками наркомата «врага всех времен и народов» как в шутку называл сам себя Берия, а в своей квартире.
Вот там я отоспался так отоспался. Три дня, сон-еда-сон. А на третий день зазвонил телефон, это была Аня. Я совсем забыл о своем обещании устроить экскурсию Морозовым, а обещания я обычно выполнял, вот они и забеспокоились. Узнав, что они пытаются дозвониться до меня почти две недели, договорился чтобы ждали, после чего направился смотреть, что там у меня с почтой.
В квартире никого не было, Глафира Ивановна была уволена, если так можно сказать. Берия направил в мои домоуправы своего человека. Я его еще не видел, но следы работы понаблюдать успел.
Вызвонив своего куратора, это был человек Сталина, и озвучил свою просьбу. Нет, я, конечно, мог настоять на том, что хочу сам за ними съездить, но не хотелось напрягать парней из охраны, наверняка их изрядно накрутили насчет моей безопасности. Отдохнувший, я решил посмотреть, что за машину мне подарили. Это была не обычная «эмка», а вездеход, я с таким уже сталкивался, когда с охраной ездил к Морозовым. Этот же был новенький, даже дарственная табличка на приборной панели сверкала новизной.
- Вовремя подарили. Весна, - хмыкнул я опробывая ее во дворе. Машина была замечательная, ее делали явно знающие люди: - Теперь только тонировку нанести, да музыку поставить.
- Что? – поинтересовался куратор. Он не был посвящен в мою тайну, просто обеспечивал связь и охрану, так что при нем никаких разговоров на секретные темы. Страшно вспомнить, сколько пришлось подписать бумаг о не разглашении.
- Я говорю, нужно занавески на задние окна повесить, и компактную радиостанцию поставить, чтобы радио слушать. О, и динамики посильней.
- Сделаем, - веско сказал куратор, приготавливая блокнот, - какого цвета занавески?
За что мне нравился этот слегка полноватый мужчину, так это за неотказность. Раз сказал, значит, сделает, уже успел убедится.
Дальше все банально. Для прикрытия меня перевели из полка в Центр. Ну, а то, что я там редко появлялся мало кто знал, Иволгин думал что я читаю лекции в Академии.
Морозовых привезли, и мы пару недель гуляли по весенней Москве. Снег еще не везде сошел так что частенько приходилось преодолевать водные препятствия, что на моем вездеходе удавалось легко. В общем, эти две недели можно сказать вернули меня к жизни. Тут в последнее время частенько у нас стал появлялся наш куратор, мне даже показалось что он пытался незаметно свести нас с Аней. А что, неплохая мысль. Есть возможность привязать меня, так надо использовать ее на все сто. Однако Аня, сделал все по-своему. Ее атаки были довольно забавно наблюдать со стороны. Нет, для этого времени все нормально, но для меня были… несколько наивными. Именно эта наивность меня и подкупила. Но как бы то ни было все решилось через месяц. Я сделал ей предложение. И эта пигалица сделала вид что задумалась брать или нет, но потом все равно с визгом радости повисла у меня на шее. Так что через два месяца с момента знакомства мы поженились. А что? Время военное, да и я ждать сколько то времени не намерен, так что расписались без особой помпы. Пригласил только несколько знакомых из Центра, включая генерала. Пригласить Сталина или еще кого из верхушки мне даже в голову не пришло, я наглый, но не на столько. Да и светить они меня так не будут. Для окружающих все было как обычно, я был в командировках, а где никто не знал. Так продолжалось до середины июля, пока я не взвыл. Обещали небо, так давайте.
В принципе я был прав, все что знал, рассказал, так зачем дальше мариновать?
В общем, меня отпустили, правда, с охраной, но все же. Так в конце июля я оказался на Юго-Западном фронте. Начальство о возможно Харьковской катастрофе знало, поэтому приняло меры. Усилилась авиа и наземная разведка, агентура. Все подтвердилось. Как и в моем мире немцы знали о готовящемся наступлении на Харьков и приняло меры. На данный момент, когда я прибыл на фронт, основной накал боев уже стих. Наши имея достаточно точные данные фланговыми ударами разорвав оборону, взяли в окружение крупные силы немцев, включая армию Паулюса. Понятное дело что удержать их не смогли, и те вырвались из колечка, но… Наши успели создать двойную линию обороны и хорошо встретить фрицев. Так что вырвались далеко не все. На тот момент немцы отступив заняли оборону на реке на линии города Лубны, лихорадочно строя оборонительные укрепления. Обескровленные дивизии Красной Армии сбивая небольшие заслоны все шли вперед пока не уперлись в оборону противника.
Командование воспользовалось этим для переформирования и пополнения частей, подтягивания тылов, и разведки.
Так казалось со стороны. Через день после того как я прибыл на фронт, началось массированное наступление германских войск, и опять отступление и бои на сдерживание танковых групп. На нашем фронте их было две, одна сильно обескровленная и пополненная молодежью, другая тайно переброшенная из-под Ленинграда.

[АВС-36]

Дальше начался ад, расспросы записи гипноз, причем без шуток.

Пропущены запятые - ад, расспросы, записи и гипноз,

[freemanA]

Писал раньше сообщение, но оно почему то не опубликовалось:( Смысл сообщения в том, что обручальные кольца в то время не носили. Это считалось признаком мещанства традиция носить обручальные кольца вернулась только во 2-й половине 50-х.

[onestjonhes]

Наши имея достаточно точные данные фланговыми ударами разорвав оборону

Нужно:
Наши ЗПТ имея достаточно точные данные ЗПТ фланговыми ударами разорвав оборону

[vorobei]

тем более материалов накопили немало, ее еще нужно обобщить и проанализировать

Или "их" вместо "её", или вместо "материалов" - "информации".

Однако Аня, сделал все по-своему.

сдалалА

Как и в моем мире немцы знали о готовящемся наступлении на Харьков и приняло меры.

Какая то фраза корявая, кто знали и кто принялО. Надо, наверное, существительных добавить и на пару предложений разделить...

[ShtAl]

компактную радиостанцию поставить, чтобы радио слушать.

Рация, тем более компактная - дефицит (танки и самолеты), скорее приемник.

Начальство о возможно Харьковской катастрофе знало, поэтому приняло меры.

возможности

Как и в моем мире немцы знали о готовящемся наступлении на Харьков и приняло меры.

Близкий повтор, м.б.
Как и в моем мире немцы были готовы к готовящемуся наступлению на Харьков.

Наши имея достаточно точные данные фланговыми ударами разорвав оборону, взяли в окружение крупные силы немцев, включая армию Паулюса. Понятное дело что удержать их не смогли, и те вырвались из колечка, но… Наши успели создать двойную линию обороны и хорошо встретить фрицев. Так что вырвались далеко не все. На тот момент немцы отступив заняли оборону на реке на линии города Лубны, лихорадочно строя оборонительные укрепления. Обескровленные дивизии Красной Армии сбивая небольшие заслоны все шли вперед пока не уперлись в оборону противника.

Обескровленные - это когда героизмом и кровью исправляют чужие ошибки.
И еще. В абзаце по обороне на предложение. Часть заменить. Вариант
Наши имея достаточно точные данные фланговыми ударами прорвали фронт, взяли в окружение крупные силы немцев, включая армию Паулюса. Понятное дело что удержать их не смогли, и те вырвались из колечка, но… Наши успели окопаться и хорошо встретить фрицев. Так что вырвались далеко не все. На тот момент немцы отступили, лихорадочно строя оборонительные укрепления на линии города Лубны. Сохранившие достаточно сил дивизии Красной Армии сбивая небольшие заслоны все шли вперед пока не уперлись в оборону противника.