Морской Волк (от Влада Савина)

[Диносапиенс]

Наезд на Испанию нужен только Великобритании. С США у Испании серьёзного конфликта пока вроде бы нет. И смысла высаживаться в Испании, а не в Нормандии, нет. Да, погода лучше. Но вот с развитием наступления проблем будет реально больше. Между Испанией и Францией Пиренеи. Горы. Старые, невысокие, но всё же горы. Отличный оборонительный рубеж. Да и где накапливать готовящиеся к высадке войска? В Африке? И сколько времени и средств придётся потратить на создание инфраструктуры?
По поводу закладок на будущее. Если будут сливать немцам "Чёрных Королев", то не следует ли провернуть нечто подобное на Тихоокеанском фронте?

[Тунгус]

В данном случае возражение вызывает именно слово БРОСИТЬ в бочку. В самом деле, там же не половина бочки порошком засыпана. Того тротила в бочке должно быть, считай, под крышку. Поднял крышку - сразу под ней поверхность тола. С отверстием в нём, куда запал и ВСТАВИТЬ. И опять закрыть крышку. Т.е. какого то дополнительного времени тут не требуется. В общем, достаточно заменить в тексте одно слово - и 99,9% возражений тут же отпадут. Ведь открывать-закрывать крышку - нужно время, затем ещё ампулу надо раздавить... а что бросить туда детонатор, что его же вставить в имеющееся гнездо -- на общем фоне расхода времени рояля не играет совершенно.

Проще и надежнее будет отогнуть край этикетки на бочке, сунуть в скважину ключ и повернуть.

[vorobei]

Проще и надежнее будет отогнуть край этикетки на бочке, сунуть в скважину ключ и повернуть.

На 100 процентов согласен.

Но -- это заранее изготовленный специальный механизм. Достаточно надёжный, т.к. взрыватель постоянно находится во взрывчатке. Никаких проблем с изготовлением такого на специализированном предприятии.

Тут же явно всё делалось экспромтом. Взяли бочку. На дно налили (так по тексту, а могли просто набросать) свинца для веса. Далее залили ТНТ до верха. Просверлили в тротиле отверстие, куда вставляется взрыватель - ну или заранее что-то вставили, чтобы осталось гнездо. Приладили стандартную крышку от той бочки. Человеку дали опять же стандартный (у диверсантов) взрыватель с замедлителем - и пасатижи. И простейшую инструкцию.

В общем, экспромт на скорую руку из того, что было. Что можно было достать и наскоро сделать в условиях африканского порта.

Если в дальнейшем закладка подобных ловушек при транспортировке важных грузов войдёт в обычай, то явно будут делать "сюрпризы" заводского изготовления. Более разнообразные, т.к. и искать их теперь будут более тщательно. Во всяком случае, слой руды поверх тротила тогда уже точно будет насыпан.

[Тунгус]

Но -- это заранее изготовленный специальный механизм. Достаточно надёжный, т.к. взрыватель постоянно находится во взрывчатке. Никаких проблем с изготовлением такого на специализированном предприятии.

Нет, это не специальный механизм.
Это обычный дверной замок, язычок которого бьет по обычному взрывателю с замедлителем.

[vorobei]

Это обычный дверной замок, язычок которого бьет по обычному взрывателю с замедлителем.

Это сугубо русский подход.

Американцы обязательно сделают специальный механизм с тройной гарантией от преждевременного подрыва.

Иначе велик риск, что груз не доедет до получателя безо всякого вмешательства "третьих сил".

[Влад Савин]

Да и где накапливать готовящиеся к высадке войска?

Зачем? В Англии. А затем высадка в Португалии, и не на необорудованный берег под вражеским огнем, а разгрузкой в порту, как белые люди. Это ведь проще, чем в РИ Африка и Сицилия?

многие тапки, на которые мне было указаны на ЛО, я учитывал уже на СИ (здесь текст уже не исправить)
====================================================
Павел Лебедев, капитан парохода «Краснодон».
Ох и тяжела работа моряка торгфлота в войну – врагу не пожелаю!
Но – надо. Если посылают, то значит – никто, кроме нас. Как в Одессе, октябрь сорок первого, последняя ночь эвакуации. Наш транспорт «Большевик», вместе с «Украиной» и «Чапаевым» был в последнем эшелоне. Возле Одессы появляться можно было лишь ночью, из-за фашистской авиации. А на «Большевике» поломалась машина, в самый последний час, все же корабль был очень старый, 1899 года постройки, с парадным ходом в семь узлов. Аварию устранили, но, мы уже не успевали проскочить в Одессу, загрузиться и уйти затемно.
Что думал наш капитан, Эрнест Иванович Фрейман, когда «дед» доложил, машина в порядке? Был тот редкий на войне случай, когда можно было отказаться, в штабе вошли бы в положение, а может и нет? Вот только наши бойцы в Одессе, которым по плану эвакуации было назначено место на «Большевике», что бы стало с ними? Идти назад засветло был смертельный риск, вот только остаться там, это для них была смерть без всяких вариантов. Значит, надо идти – ну а чему быть, того не миновать.
Когда мы подходили, еще в спасительной темноте, навстречу нам уже шли груженые транспорты. У фашистов еще не было флота на Черном море, опасность представляла лишь их авиация, и наши разумно решили не собирать один общий конвой, а отправлять каждый транспорт «по готовности», в сопровождении лишь пары «мошек» или торпедных катеров. Первыми шли быстроходные пассажиры крымско-кавказской линии, «Армения», «Аджария», «Украина», и еще один, «Грузия», поврежденный авианалетом, выводил на буксире эсминец «Шаумян». Затем следовали грузовозы, среди которых выделялся огромный «Курск». Из труб вился дымок, даже у теплоходов – механики выжимали из машин все, чтобы с рассветом оказаться как можно дальше от вражеских аэродромов. А мы лишь подходили к порту.
А когда мы пришвартовались, за час до рассвета, оказалось что брать некого. Штаб погрузки, получив сообщение о нашей аварии, на нас уже не рассчитывал, посадив предназначенных нам красноармейцев и имущество на малые суда. Мы взяли на борт лишь двадцать человек саперов, минировавших порт и уходивших последними. И «Большевик» ушел последним из Одессы, оставленной нами 16 октября 1941.
Недалеко от мыса Тарханкут нас атаковали торпедоносцы. И старый, тихоходный транспорт не мог увернуться от двух сброшенных торпед. Капитан Фрейман мостика не покинул. Ему был пятьдесят один год, он прежде был старшим помощником у легендарного Лухманова на учебном барке «Товарищ», а в молодости успел сходить в Вест-Индию на рижских парусных судах.
Я был старпомом на «Большевике». С августа сорок второго – капитан. Принял в Америке это вот судно, «Краснодон», стандартный тип «Либерти», из числа поставленных нам по ленд-лизу. Успел совершить лишь один рейс – домой, в Мурманск. И вот теперь, эта миссия, не обычный грузовой рейс. Кроме обычного экипажа, как в мирное время, на борту еще военная команда под началом лейтенанта. Вот только лейтенант наедине предъявил мне документ с личной подписью самого Берии. А двадцать восемь его «богатырей» (тоже, большее число чем обычно на таких судах) похожи скорее на осназ, чем на матросов-срочников. Мурманск, Нью-Йорк, Фритаун, Кейптаун, Бомбей, и обратно. А когда, и если наступит час, лейтенант (он и в самом деле в этом чине, только от НКГБ) скажет, что надлежит делать. И я должен обеспечить выполнение, по своей морской части.
Почему я, а не кто-то более опытный? Мне кажется ,что как в тогда Одессе, мы должны были быть на подстраховке, вторым номером. А первую роль должна была сыграть «Кострома», оказавшаяся в Бомбее одновременно. Мне никто ничего не говорил – вот только там «военная команда» на борту была до удивления похожа на мою. И они ушли в Кейптаун первыми, на четверо суток раньше нас. И так и не пришли.
Морские приключения бывают лишь в книжках Сабатини и Буссенара. Ну а для нас все эти дальние моря и острова за океаном были совсем не романтикой. На Черном море было легче, там был огненный, но все же каботаж. Там рядом были наши, здесь же, случись что, никто на помощь не придет. Причем опасность была не только от немецких подлодок. Мы взяли груз в Бомбее и должны были идти домой вокруг Африки, Средиземное море сейчас стало слишком жарким. А по лазурному и теплому Индийскому океану болтались не только немецкие, но и японские подлодки, да ведь и обычные опасности прежних мирных времен никуда не делись. Например тут, у восточного берега Африки, иногда встречается такое явление как кейпроллеры – гигантские волны-убийцы, в двадцать, тридцать, даже сорок метров высоты, возникающие словно из ниоткуда, причем не обязательно в шторм, но и среди спокойного моря. (прим. – издавна считались морскими байками, и лишь в конце двадцатого века, по наблюдениям со спутников переведены в разряд явлений реально существующих, причем не только в указанном районе Мирового Океана – В.С.). Да и обычные осенние шторма в этих широтах (апрель в южном полушарии, это осень) превосходят североатлантические. И никто не знает, что случилось с «Костромой». Англичане обещали искать, и даже вроде посылали гидросамолет по предполагаемому курсу, не нашли ничего. Может быть, война и ни при чем – где-то в этих местах в мирном двадцать восьмом бесследно пропал датский парусник «Копенгаген». А задолго до того, в таком же мирном 1909, так же исчез лайнер индийской линии «Уарата». И были еще случаи, не столь громкие и известные.
Но нам надо было жить, и делать свое дело. Раз уж мы оказались на первой роли. Связались в Кейптауне с советским представительством, получили приказ ждать. Вернее не приказ открытым текстом, а кодовый сигнал, расшифрованный «лейтенантом». Ждали четыре дня, имитировав «поломку машины», и ее перебор. Затем так же получили указание, сниматься исследовать курсом на Фритаун, с расчетом, чтобы в указанное время быть в таком-то районе. Там ждать радиосвязи, на указанной волне, позывные, шифр прилагаются. Инструкция в запечатанном конверте – похоже что ждала нас в сейфе представительства, а не была оперативно передана по радио. Все было задумано заранее?
Переход до предписанного места прошел без проблем. Если не считать за такую уклонение противолодочным зигзагом от обнаруженного перископа, приведение его за корму и самый полный. В точно указанное время приняли передачу на КВ, и как было указано, не ответили, даже «квитанцией», в тексте, повторенном дважды, было, кодом, место рандеву, координаты, время. Непонятно, против кого дело, раз такая тайна, нет здесь немцев, кроме одиночных подлодок, значит какая-то игра «за интересы СССР»?
«Лейтенант» лишь усмехнулся, и сказал, что все узнаю в свое время. А за несколько часов до встречи наконец рассказал, что нам предстоит принять груз некоего минерала, очень важного для военной промышленности СССР, который наши союзники категорически нам не продают, поскольку капиталисты. Но зарубежным друзьям нашей страны удалось втайне достать какое-то количество, которое мы должны будем перегрузить прямо в море, сейчас, и доставить в советский порт, соблюдением всех мер секретности. И вы никогда не будете спрашивать, кто эти наши поставщики, равно как и о любых других обстоятельствах этого дела. Это как раз случай, когда меньше знаешь, крепче спишь.
И добавил – мужики, если вы доставите этот груз, то для фронта и победы сделаете больше, чем если бы вы все с сорок первого в окопах. Не подведите, Родина просит!
Мать-перемать, понимаю, что секретно, но хоть бы раньше ты мне это сказал? Надо же место в трюмах подготовить! Что хоть за груз, по массогабариту? Двухсотлитровые бочки, пятьсот штук, каждая по полтонны? Уже легче, что не насыпью. Как грузить будем? Да по вашему усмотрению, товарищ капитан, вы же моряк!
Так ночь же скоро, как работать? Так и задумано, чтоб не разглядеть. Но не беспокойтесь, включите свет по-полному, затемнение соблюдать совсем необязательно. То есть как? Не знаю, но сказано, что от подлодок вас надежно прикроют, и о приближении патрульного самолета заранее предупредят, успеете погасить. Так у наших «заграничных товарищей» тут еще и военная сила есть? А вот это не ваши проблемы, товарищ капитан, просто вам сказано, субмарин не бояться, и все.
Остаток времени в диком аврале. Вызвал второго помощника, поставил задачу. И все свободные от вахты, как наскипидаренные, ворочали грузы в трюмах, так как «лейтенант» еще заявил, сделать так, чтобы забить «левый» груз подальше, чтобы его трудно было обнаружить и досмотреть. Слушай, ну никак тогда не успеем - давай сейчас в твиндеки запихнем, а уже после, днем, в свободном плавании, распихаем в дальние углы. Ну, под вашу ответственность, тащ капитан, знаете ведь что нет ничего более постоянного, чем временное? Учтите, что этот груз будет стоить дороже, чем все прочее на борту, включая само судно – так что о сохранности прочего товара в трюме можете не думать.
Да что же это мы повезем? Золото – так вроде у нас его добывают, в Сибири. И разве его в военной промышленности используют? А что еще здесь, в Африке, такое редкое и ценное есть, чего у нас нет? Неужели алмазы, триста тонн?? Или алмазная руда, кимберлит, ну не помню я, из чего алмазы добывают? Зато знаю, что из алмазов делают сверхтвердые резцы, это же на много лет вперед всем нашим заводам хватит, пятьсот бочек алмазов?
Лейтенант лишь усмехнулся. И сказал, об этот не думать. Груз, стратегически важный – и это вам знать довольно.
Еще интересно, приближаясь к указанному месту, мы дважды получали по радио кодированное предписание изменить курс. При том, что мы не отвечали, и не сообщали своих координат. И не видели никого – а нас выходит, как-то видели, и выводили в точку встречи.
«Либертос», очень похожий на наш – пожалуй, издали можно и перепутать. И световой сигнал ратьером, ясно видный даже при заходящем солнце – опознавательные, и готовность передать груз. Погода и состояние моря идеальные, почти штиль – оттого, решаю швартоваться борт о борт, и грузить стрелами прямо из трюма в трюм. При волнении пришлось бы налаживать канатную дорогу, это и медленнее, и неизбежный процент потерь. Хотя немецкие рейдеры еще в ту войну успевали вот так перебросить себе с борта захваченных судов до пятисот тонн груза за сутки.
Сигнал, заходите и швартуетесь вы. Там что, совсем не моряк управляет? Маневренные качества своего судна надо все же лучше знать! Они легли в дрейф, и их сразу начало разворачивать, нам поперек курса, тут и на якорь не встать, глубоко. Со второй попытки все же ошвартовались, хоть сумели правильно кранцы вывалить, концы принять и закрепить, как положено. Подали сходни, лейтенант наш едва не прыгает от нетерпения, первым перебежал на тот борт, вижу, разговаривает с их старшим. А вот отчего их так мало, даже если считать что кто-то в машинном, на мостике, в радиорубке? И двух десятков людей не вижу, это против полусотни готовых к работе у меня!
У лейтенанта ГБ такое же мнение. Решаем временно перебросить в помощь часть своих, конечно же, из военной команды. А вот на том судне (названия на борту не вижу, занавешено брезентом, флага нет) похоже, лишь они, переодетые солдаты, а не моряки. Куда же вы экипаж дели? Что-то мне вон та свежая краска подозрительна, будто пулевые следы маскирует. Их старший по-русски говорит, а вот остальные лишь улыбаются дружелюбно, но отчего-то с оружием все. Откуда вы такие взялись?
Нет, проще выбросить из головы. Приказ понятен, за работу. Бочки кантовать талями, в грузовые сетки, и стрелами прямо в наш трюм. И работа, при ярком электрическом свете – процесс пошел.
Еще предупредили нас, что пыль этого минерала вдыхать категорически нельзя. Оттого на том судне в трюмах все в тряпичных масках работали, причем и нашим тоже приготовили заранее, выдали всем. Значит, не алмазы? Или алмазная пыль тоже легкие режет?
А разговаривали они между собой, я сам слышал, и другие наши, по-английски, по-испански, и даже по-немецки. Живет значит, дело пролетарского интернационализма? Что же они против Гитлера не выступили, когда он на нас напал? Или это еще с времен испанской войны у наших там связи остались?

[vorobei]

И сказал, об этот не думать.

об этом.

И запятая не нужна.

[Влад Савин]

Лазарев Михаил Петрович, подводная лодка "Воронеж".
Процесс пошел, ну а мы бдим. Глубина перископная, нарезаем круги вокруг двух судов, лежащих в дрейфе. Оба объекта освещены, как новогодняя елка, так что не дай бог подкрадется фриц. И антенна РЛС поднята, контроль за воздухом, если появится самолет, успеем сообщить нашим по УКВ, чтоб свет гасили.
Что будет, если появится англичанин, или нейтрал? Простите, джентльмены, но вы оказались не в то время и не в том месте, здесь охотится U-181 под командой самого Вольфганга Люта, второго по результативности немецкого подводного аса, после Отто Кречмера (сидящего сейчас в британском плену). Мы не стали бы тратить торпеды - но наши суда сейчас скованы в маневре, и не могут уйти. Ну а если все пройдет гладко, утром "Краснодар" продолжит путь, как ни в чем не бывало, а "Чарльз", как только окажется вне его видимости, будет потоплен все той же U-181, о чем вскоре последует депеша в Берлин (и паническое радиосообщение с самого транспорта). Хотя в действительности даже не придется тратить торпеду - большаковцы перед уходом зарядят бомбу в трюме, откроют кингстоны, и все двери и люки.
И начнется последний этап, сопровождение "Краснодона" в Мурманск.
-Акустический контакт, пеленг 210, предположительно подводная лодка под дизелем.
Ну накаркал, полундра. Выдал пеленг акустик. Вот только мы сейчас ее именно догоним и утопим. Скорости у нас хватит, как и дальности обнаружения, да и вряд ли тут их много. Даже если эта субмарина заметила свет на горизонте, ее радиодонесения другим лодкам "стаи" мы пока не перехватили. Но если таковое и последует, никак не успеет стая подтянуться к месту раньше, чем мы разделаемся с этим конкретным фрицем.
Боевая тревога. Курс 180. Ныряем на двести пятьдесят и разгоняемся до двадцати узлов. В отличие от эсминцев, мы при таком ходу на глубине контакт не теряем. Штурмана колдуют над планшетом, по изменению пеленга определяют дистанцию. Поворот на курс 270 - нельзя слишком отдаляться от наших. Наконец определили дистанцию в десять миль. Надеюсь, у него на борту "Длинных мечей" нет с дальностью хода как раз столько, да и калибр не тот. Ложимся на курс перехвата. Сколько помню тактику фрицев, их лодки ночью атаковали одиночные транспорты (а конвоев тут нет) исключительно с надводного положения. Впрочем если и нырнет, наши ЭТ-80СН даже в режиме "поверхность" на перископной глубине достанет, радиус сработки неконтактного взрывателя десять метров, и если задать глубину хода пять...
Нет, фриц попался наглый и тупой. Чешет над водой напрямую, как муха на лампу, ну точно, увидел свет. Впрочем, в отличие от Северной Атлантики, ПЛО тут пока еще чисто символическая, есть повод наглеть. Оценив скорость цели в семнадцать узлов, решаю стрелять не акустическими, а с наведением на кильватер. БИУС принимает данные, Бурый докладывает о готовности. Условия как на полигоне, дистанция две мили, курс цели почти перпендикулярно. Залп двумя торпедами. Цель даже не дернулась, что там, акустики спят? Два попадания, ну все, не лечится категорически. Но все же дожидаюсь доклада о погружении объекта, и звуке разрушения корпуса на глубине.
Возвращаемся на позицию. То есть снова крутим круги, до рассвета. В обычной "готовности два", зачем экипаж переутомлять?
И только утром узнали, о той комедии, что была наверху - когда уцелевшие с той лодки, пять рыл в одной резиновой шлюпке, догребли все-таки до "Краснодона" с "Чарльзом" и пытались взять их на абордаж.

[Диносапиенс]

Да и где накапливать готовящиеся к высадке войска?

Зачем? В Англии. А затем высадка в Португалии, и не на необорудованный берег под вражеским огнем, а разгрузкой в порту, как белые люди. Это ведь проще, чем в РИ Африка и Сицилия?

Вместо броска через Ла-Манш - тысячемильный рейс? Через весьма бурные воды? Тут понадобятся не десантные баржи, а морские суда в огромном количестве. Перевозить же надо всех и всё, и сразу, чтобы не разбили по частям. И не забудьте, что высадка в Нормандии проводилась в условиях господства авиации союзников. В Португалии же будет наоборот. А порты можно заминировать.

[Диносапиенс]

Лазарев Михаил Петрович, подводная лодка "Воронеж".
Ну а если все пройдет гладко, утром "Краснодар" продолжит путь,

Вроде бы с утра "Краснодон" был...

[Тунгус]

Американцы обязательно сделают специальный механизм с тройной гарантией от преждевременного подрыва.

Никаких проблем. Рядом с замочной скважиной вывести торец трубки, в которую нужно вставить ампулу с кислотой.

Зато знаю, что из алмазов делают сверхтвердые резцы

Кстати, сталь алмазным инструментом не обрабатывают.

[Влад Савин]

Вроде бы с утра "Краснодон" был.

блин, на СИ переделал, на здесь уже никак!

Кстати, сталь алмазным инструментом не обрабатывают.

А моряк это знать может?

и продолжение предыдущего эпизода. (Лазарев, "Воронеж")
===============================================================

У Леонида Соболева, кажется в «Капитальном ремонте» был такой персонаж, которого матросы звали «Тое-Мое Зюйд-Вест и Каменные Пули», не в силах правильно выговорить «Его Высокоблагородие господин капитан первого ранга Монройо Ферайо ди Квесто де Монтекуоли», дальний потомок итальянских моряков, пошеших на службу еще Петру Первому. Лично я подобное тоже не выговорю – но вот этот человеческий экземпляр сумел без запинки, представляясь, граф такой-то, командир итальянской подводной лодки «Архимед».
Смотрел он на нас с почти животным ужасом. Чем живо напомнил нам штурмана с U-215, бывшего самым первым нашим пленным (Атлантика, июль сорок второго). Точно так же наверное, ждал, что сейчас эти ужасные русские будут его пытать, резать на куски и в завершение, съедят заживо. Имел при этом вид самый неаристократический, из-за несимметричной морды лица (попросту, огромного фингала, в который превратилась вся левая половина).
-Ну, Рябой! Ты прям как гоголевский Держиморда. Тебе что, персональный приказ нужен, «не давать воли кулакам своим» без надобности? Вот этот что, сопротивлялся?
-Пытался бежать, тащ командир! Как только красную звезду увидел и понял, что мы советские, так прямо хотел в воду сигануть. Ну а мне привычнее, сначала оглушить, а после уже руки за спину.
-Это ты не мне, а Князю скажи. Ему свое время тратить, если этому графу сотрясение мозга лечить потребуется.
-Так нет у него мозгов, тащ командир! Уж если они такое, и с собой тащили. Вы только гляньте!
-Ну нифига се!!
Баульчик, отдаленно похожий на наш «сидор». В нем какие-то бумаги, так, это точно корабельный журнал, все к нему сопутствующее, даже ведомость выдачи жалования, и ЭТО! Кодовая книга, шифроблокнот, таблицы, в общем, весь полный комплект корабельной шифрдокументации! Какого … они тащили ее с собой, обязаны ведь были уничтожить после гибели лодки! Ну точно, мозгов нет!
Подстава? Не верю, что это было реально, вот так подсунуть нам «жертвенного барашка». Или итальянцам, иметь у себя липовые бумаги именно на такой случай. Да и смысл?
А вот нам, очень кстати. Точно, был вы верующим, свечку поставил бы. Дело в том, что играть в эфире роль U-181 мы могли, как выяснилось, лишь до двадцатого числа. Поскольку кодовые ключи «Энигмы» в кригсмарине менялись трижды в месяц, в начале, десятого и двадцатого. Причем для связи с берегом, и с другими лодками в море, использовались разные ключи, и если восстановить вторые мы могли, перехватив и расколов переговоры других субмарин, то ключ для дальней связи со штабом у каждой лодки был уникальным, то есть получить его конкретно для U-181 теперь мы не могли никак. Возможен конечно был вариант, «по халатности такого-то утрачен экземпляр кодовой книги», вряд ли, получив такую радиограмму, лодку отозвали бы с позиции, скорее разрешили бы ей до конца похода работать с старыми настройками шифрмашины, но это уже была бы не совсем чистая игра, наводящая на подозрения. А тут, такой подарок.
Вот только поверят ли союзники, что итальянская лодка будет способна на такое? Вообще, в знакомой нам истории итальянские подводники показывали результат не хуже немцев, с одним лишь дополнением: на удаленных морских театрах. То есть там, где не было сильной ПЛО (если вообще была какая-то), не требовалось ни прорываться через охранение к конвою, ни преодолевать противолодочные рубежи. А так итальянцы драться не умели совершенно – на подвиги диверсов князя Борзеге, и еще успехи торпедных катеров, прошу не ссылаться, в легкие силы флота всегда идут люди особого склада, отпетые сорвиголовы, в любой стране. Кому интересно, прочтите историю войны за Средиземноморье, и уделите внимание действию итальянского флота – линкоров, крейсеров, эсминцев, да и подлодок. Про разгром англичанами конвоя «Дуйсбург» я кажется уже рассказывал – так вот, это был бой чрезвычайно показательный для потомков римлян, в эту войну.
Наглости однако им было не занимать. Представьте картину, наверху погрузочно-разгрузочные работы в разгаре, как вдруг вахтенный докладывает, надувшая шлюпка с левого борта! С «Воронежа» - не похоже, все четыре лодки, с которых высаживались, на борту, а собственный бот атомарины заметно большего размера. Шлюпка подваливает к борту, с нее по-английски громко требуют спустить трап, на палубе появляются эти пятеро клоунов, и не смущаясь наведенных на них стволов, объявляют что ваши суда захвачены доблестной и непобедимой Супермариной (так назывался итальянский ВМФ). Причем этот граф говорил по-итальянски, а один из его подчиненных громко переводил, ничуть не сомневаясь, что высочайшее повеление будет исполнено. На пятерых был один карабин и два пистолета, (против десятка автоматов, взявших их всех на прицел), а еще итальянская подводная лодка рядом в море, как заявил этот граф, уже нацелившая на вас свои торпеды.
Вот только Большаков и все наши очень хорошо представляли, что такое «Воронеж». И не могли допустить и мысли, что какой-то итальянец сумел бы проскочить незамеченным. И где же тогда сама лодка, что же она не подкрепляет требования выстрелом из палубного орудия под нос жертве? А с чего это командир лодки (так и представился! Вот идиот!) во главе абордажной партии? Так что, делаем вывод, господа, что вашу лодку только что потопили. И лучше бы вам быстро бросить на палубу, что там у вас в руках, а ты мы вас сейчас немножко поубиваем, без всяких шуток.
Граф в ответ процедил сквозь зубы тем же тоном. Его помощник перевел вопрос, знаем ли мы что такое воинская честь? Готовы ли вы дать гарантии, что с ним, графом, и его подчиненными, будет поступлено как подобает их достоинству и статусу военнопленных? В ответ наши, едва сдерживая смех, заявляют, что гарантии, это то, что вы пока еще живы. И вообще, нам некогда – так что, или вы сдаетесь, или вас сейчас изрешетят.
А когда макаронников уже заперли в какой-то кладовой, Юрке «Брюсу» пришло в голову заглянуть в мешок, который так и валялся на палубе возле трапа (лодку уже втянули наверх). Итогом же стало избавление итальянцев от участи утонуть вместе с судном при наступлении рассвета. Тем более что среди спасенных оказался шифровальщик-радист. А шифрмашинами в итальянском флоте были все те же «Энигмы». Кстати, а отчего вы не уничтожили документацию, как положено по уставу? (признаюсь, что не читал итальянский устав, но полагаю, такое требование там быть обязано). Не понимаешь ни по-нашему, ни по-английски, графская морда? Кто там у них переводил?
Приводят переводчика (оказалось, офицер-механик, если по-нашему, сам «бычок-пятый», или комдив, непонятно). Граф слушает вопрос, и ответом вводит нас в ступор – да, требование такое есть, но также был прецедент, когда какой-то их командир за личное спасение секретной документации при гибели его корабля был награжден. Он же, граф, хотел наделяться… С этим понятно, а теперь объясните, как это среди вас пятерых четверо оказались офицерами, и как вы вообще успели подготовить и спустить шлюпку? Экстренное оставление корабля экипажем, это необходимый элемент боевой подготовки, который неоднократно отрабатывался и в базе, и в походе – в последнем случае, естественно, ограничивались имитацией спуска шлюпки. Какое нахрен оставление экипажем, в шлюпке сколько мест? По уставу Супермарины, в критической ситуации положено спасать самые ценные, подготовленные кадры. То есть в вашем флоте регулярно проводятся учения, когда офицеры бросают свои боевые посты и бегут к шлюпке, они одни, чтобы первыми за борт?! Хотя что можно ждать от флота, где даже на субмаринах офицеры имеют отдельную кухню от нижних чинов, и отдельные каюты (такого не было больше ни у кого).
Читал про их армию в эту войну, что они в общем, были вышколены неплохо, и даже могли храбро идти в атаку, пока был порыв – но вот при неуспехе чрезвычайно легко ломались и впадали в панику, совершенно не могли «держать удар». Не столько храбрость, столько наглость. Они в самом деле рассчитывали вот так, на блефе, захватить наши транспорты? А что нам оставалось делать, до берега далеко, а так хоть какой-то шанс был, стоило попытаться. С такими как вы, шанс может и был. Ладно, вопрос последний, с его это вы так русских боитесь, вроде у нас к вам особых счетов нет? Что?! Ну, морды макаронные…
-Русские, это не европейцы, а дикие азиатские варвары. Им не знакомы ни воинские традиции, ни воинская честь. И нельзя рассчитывать на соблюдение правил, сдаваясь столь нецивилизованному противнику.
А какие воинские традиции имеет на своем веку победоносная итальянская армия и такой же флот? Мы, русские, гордимся памятью о многих наших победах. А вот вы не выиграли ни единого сражения и ни одной войны! Ах да, благополучно отняли у турок Ливию, и еще сумели сквитаться с эфиопами за свой разгром при первой встрече – в этот раз сумели победить лишь тем, что травили эфиопов газами. Вы умудрились быть дважды битыми в сороковом, от уже капитулировавших французов, и от каких-то албанцев, спасибо адольфу, что он вас спас. Все ваши воинские традиции, это то ли церемониал, то ли ритуал торжественной сдачи в плен, с музыкой и шампанским (в 1943, перед немцами, северная Италия). Увести – они нам больше не интересны. Может нашей разведке и сгодятся после на что-то.
Вот будет юмор, если в этом времени военно-морской легендой Италии станет субмарина «Архимед» (в нашей реальности, как успел узнать Сан Саныч, пропавшая без вести у берегов Бразилии как раз в апреле сорок третьего)! Лодка, донесшая об утоплении какого-нибудь британского или американского линкора, или авианосца – и погибшая на пути к дому?
«Краснодон» успеет войти во Фритаун до двадцатого. И когда он будет уже там, с моря придет сигнал «SSS - атакован субмариной», с позывными «Чарльза» и координатами, где это случилось. Надеюсь, там еще плавают обломки, по которым погибшее судно можно будет опознать (и еще больше надеюсь, что за двое суток там не пройдет никто другой, а то выйдет неудобно. Хотя мало ли при каких обстоятельствах мог оказаться за бортом, например, спасательный круг с именем судна?). Затем с моря будет передан доклад от подводной лодки, чью маску выбрать, U-181, или «Архимед»? Наше представительство во Фритауне наготове, должно обеспечить дозаправку «Краснодона» предельно быстро, ведь наш транспорт должен успеть в Рейкявик, к отправке конвоя PQ-24 ?
Кому я сейчас искренне завидую, так это Большакову и его команде, которые сейчас отдыхают у нас на борту. Они-то уже полностью «отстрелялись», и сделали это отлично.
Получил шифровку из штаба СФ. «Шарнгорст» и «Цеппелин» вышли из Нарвика, предположительно в Атлантику. С одной стороны, это нам еще одна помеха. С другой же, надеюсь, союзникам будет не до какого-то транспорта, пробирающегося на север.

[Skautlett]

По уставу Супермарины, в критической ситуации положено спасать самые ценные, подготовленные кадры.

Ну в Красной Армии подобное практиковалось и без всякого устава. Севастополь к примеру сдали именно так: солдаты утром очнулись-а командиров-то и нет. Так что не стоит тут смеяться над "римлянами".

[Alopex]

как вдруг вахтенный докладывает, надувшая шлюпка с левого борта!

надувная

Он же, граф, хотел наделяться…

надеяться

[Agrin]

Акустики IMHO могут определить тип лодки по шумам

Ранее потопили несколько немецких и британскую. Может имеет смысл уточнить что обнаружена
подводная лодка неизвестного типа, не германская тип 9 или 7.

[vorobei]

Может имеет смысл уточнить что обнаружена подводная лодка неизвестного типа

Так и без того ясно. Если тип лодки опознан, например "девятка" -- то так и говорят.

Сказали "дизельная подлодка" -- значит, более ничего пока не определили. "В базах не значится"... Т.е. ситуации, когда тип лодки опознали, но в докладе о том не говорят -- "не бывает".

[Влад Савин]

Этот эпизод относится к более раннему моменту сюжета. Написан мной сегодня, в рамках доработки 2го тома при подготовке его к выходу в печать.
Итак, еще сентябрь 1942 года.
-----------------------------------------------------------------------------------------
Лагерь для военнопленных вблизи Архангельска.
Фюрер обещал после победы, каждому германскому воину, сражавшемуся на суше, в воздухе, или на море – имение в Восточных Землях, и русских рабов!
Однако же, не каждому, и не обязательно. Те, кто совершил подвиги во славу фюрера и Рейха, будут брать первыми, и самое лучшее. Те, кто ничем себя не запятнал, получат на общих основаниях, в порядке общей очереди. И наконец, виновные в малодушии, но недостаточно для того, чтобы подвергнуться законной каре, получат в последнюю очередь, что (и если) останется.
Потому в новообразованном лагере для военнопленных моряков кригсмарине, самой распространенной темой для обсуждения было: является ли действие, совершенное по прямому приказу командира, поступком, подлежащим наказанию? С одной стороны, фюрер не раз утверждал в своих речах, что германский солдат ни при каких обстоятельствах не должен сдаваться в плен. С другой же, абсолютная обязательность исполнения приказа была основополагающим правилом прусской военной дисциплины. В итоге преобладало мнение, что вне зависимости от юридических тонкостей, когда будут распределять землю и рабов, то ответственные лица своей выгоды точно, не упустят – короче, лишних попросят уйти. Оттого настроение было уныло-озлобленным, однако же до открытого неповиновения не доходило, после того, как самых активных изъяли и отправили в Норильск (что это такое, моряки кригсмарине точно не знали, но успели уже понять, что что-то страшное, куда лучше не попадать).
Подводники содержались отдельно от других. Экипаж U-251 в полном составе, и четверо с U-376 во главе с командиром (еще были слухи, что кого-то держат отдельно, в тюрьме НКВД). Работать не заставляли, и самыми большими неприятностями были надоевшие всем сухари с перловкой, невозможность вымыться и сменить одежду, и конечно, бессмысленное времяпровождение. И оттого, тот день запомнился надолго, всем участникам событий.
Началось с того, что всех подводников повели в баню. Кто-то опасливо предположил, что русские решили всех убить, закрыв двери и пустив газ через душевые, его подняли на смех. Действительно, ничего не случилось, и процедура была приятной, после шести недель «грязной» лагерной жизни (а до того еще нескольких недель в море). Вот только после оказалось, что вместо формы кригсмарине, вонючей, рваной, изношенной, но соответствующей по уставу, на то самое место положены комплекты флотской формы русского образца, с именными бирками – все чистое, выглаженное, подобранное по росту, и даже с аккуратно пришитыми немецкими знаками различия (что смотрелось как сюр). Охрана на все вопросы отвечала – гигиена, приказ, ваши старые вшивые тряпки будут сожжены, взамен можем дать лишь это, ну а кому не нравится, может идти голышом.
Чудеса продолжались, когда вместо барака пленных отвели в столовую, где в прибранном, даже украшенном зале, был приготовлен сытный обед. Отчего подводники решили, что не иначе, русские близки к капитуляции (те, кто были во Франции, вспоминали рассказы приятелей из люфтваффе, как французы спешили вернуть сбитых летчиков). Другие же говорили про Красный Крест, на что им было заявлено, что русские никаких конвенций не подписывали, а значит плевали они на международное право. И опять же все сошлись на том, что раз представился случай, грех его упустить, ну а что будет после, завтра и узнаем.
За столом присутствовали несколько русских морских офицеров. Когда кто-то из пленных попытался вести себя с ними, как «юберменьши», тех достаточно резко поставили на место (а двоих самых упертых вывели, руки за спину, мгновенно появившиеся в зале солдаты НКВД), после чего русские снова стали сама любезность, держась однако скорее на равных, чем свысока. На столе была русская водка, и блюда не только русской, но и немецкой кухни. А русские даже не пытались выведывать военные секреты, зато охотно вели разговоры о доме, семье, причем на вполне приличном немецком языке. Затем откуда-то появилась гитара, губные гармошки – в общем, то что творилось за столом через какой-нибудь час, выглядело как «дружба-фройдшафт» довоенного тридцать девятого года (уж если никто из присутствующих не мог знать о временах ГДР).
Через два дня подводников снова собрали, и привели в то же здание столовой, служившей когда надо и клубом. В том самом зале был организован кинопросмотр. Сначала на экране появился фюрер. Я освобождаю вас от химеры, именуемой совестью! Война на Востоке должна вестись без всяких правил! Текст «Плана Ост», озвученный диктором на безупречном немецком. Сожженные русские деревни, расстрелянные жители. Живой скелет – я красноармеец такой-то, был взят в плен, освобожден… И так далее.
Что поделать – горе побежденным! Так было всегда. И лишь слабый жалуется – победителя не могут тронуть слезы проигравших.
Никто из немецких подводников еще не знал, что такое «черный пиар». Не представлял возможностей аппаратуры двадцать первого века, и что можно сделать, обработав видеокадры программой Adobe Premier. Наивное время, когда все, снятое на камеру, воспринималось как абсолютная истина (комбинированные съемки уже были, но настолько примитивны, что легко распознавались невооруженным глазом).
-Это еще не все – сказал русский офицер, один из тех, кто был тогда в обеденном зале – смотрите теперь и вторую серию.
Транспорт, тонущий от попадания торпеды, снято через перископ, на мачте ясно виден германский флаг. Подводная лодка возвращается из похода (хорошо узнаваемый силуэт «семерки»), и входит в русский порт, мимо русских кораблей, стоящих на якорях. Швартуется к причалу, у которого видны три такие же субмарины. Рапорт командира (на фоне строя экипажа, спиной к камере) русскому адмиралу. Затем тот же строй марширует по улице русской базы Полярное. И (тут все пленные подводники всколыхнулись), дальше пошли кадры недавней бани, и обеда – хорошо различимые лица, и русская форма с немецкими погонами, и разговоры, их речь, за одним столом с русскими! Голос диктора за кадром – флотилия подводных лодок «Свободной Германии».
Русские в зале смотрят с усмешкой. Кто тут говорит, что подло? А как ваш фюрер призывал с нами, без всяких правил? А вы не думали, что тогда и нам против вас дозволено ВСЕ? И где вы видите ложь – разве кадры были не истинны? Ну а какие выводы сделают те, кто их увидит, за это мы не отвечаем. И может быть,вы назовете пункт Гаагской конвенции о военнопленных, который мы нарушили – вас всего лишь помыли, накормили, сняли на пленку, это запрещено?
Что дальше – вам решать. СССР не подписывал Гаагскую конвенцию, и если мы ПОКА не нарушали ее условий, то это значит лишь то, что соблюдение ее правил по отношению к вам, это акт доброй воли Правительства СССР. И завтра наше терпение может так же закончиться. Вы думаете, что этот курорт – лагерь для военнопленных? Да вы еще не видели того что в Норильске, Магадане, и прочей страшной Сибири! Уж поверьте на слово, что там много страшнее, чем в вашем Дахау – хотя бы тем, что холодно, зима в июле завершается, а первого августа начинается, и работать надо на износ. И вы там сгинете, безвестной лагерной пылью, а в это время гестапо займется вашими семьями. Война, однако – и подводные лодки «Свободной Германии», вместе с экипажами «погибнут в море» одна за другой. И никто никогда не узнает, что вы были верны присяге, уж поверьте, что НКВД умеет хранить тайны, и вы навсегда останетесь в истории, как предатели и изменники.
Или же вы соглашаетесь присоединиться к «Свободной Германии». И когда мы возьмем Берлин, и повесим вашего бесноватого фюрера, сможете продолжить службу во флоте Новой, социалистической Германии, советского вассала. С исчислением срока выслуги с этого дня.
Решайте, господа – вам выбирать.

[Сергей84]

К вопросу о Франции времен ВМВ - вот небольшая статья и фото времен "бесчеловечной оккупации". Кстати, выставка с этими фотографиями вызвала целый скандал, поскольку подрывала легенду о героических временах Сопротивления.
http://ibigdan.com/2012/06/13/franciya-vremen-nemeckoj-okkupacii/

[mikimi]

Да, здорово. Бедные немцы.

[Кукулькан]

Русские в зале смотрят с усмешкой. Кто тут говорит, что подло? А как ваш фюрер призывал с нами, без всяких правил? А вы не думали, что тогда и нам против вас дозволено ВСЕ? И где вы видите ложь – разве кадры были не истинны? Ну а какие выводы сделают те, кто их увидит, за это мы не отвечаем. И может быть,вы назовете пункт Гаагской конвенции о военнопленных, который мы нарушили – вас всего лишь помыли, накормили, сняли на пленку, это запрещено?

Правила Женевской Конвенции от 1929 года распространялись на всех военнопленных, вне зависимости от того, подписала их страна так называемую Гаагскую Конвенцию или нет. Достаточно того, что страна, подписавшая, обязана соблюдать ее требования в отношении абсолютно всех пленных, оказавшихся в ее власти, вне зависимости от страны происхождения. Об этом однозначно и прямо говорит ст. 82 Женевской Конвенции о пленных 1929 года. То есть, "Положения настоящей конвенции должны соблюдаться высокими договаривающимися сторонами при всех обстоятельствах.
Если на случай войны одна из воюющих сторон, окажется не участвующей в конвенции, тем не менее положения таковой остаются обязательными для всех воюющих, конвенцию подписавших".

Германия эту конвенцию подписала, свою подпись не отзывала, но Гитлер своим росчерком пера лишил советских военнопленных права на защиту Женевской конвенцией.

СССР признал Женевскую Конвенцию еще в 1931 году. Данный факт замалчивается почти всеми наглухо.
Но, но.. таким образом, речь может идти только о "правилах Женевской Конвенции"...