Варшава - 44

Ольгерт Иванов
Новичок
Аватара
Ольгерт Иванов
Новичок
Возраст: 60
Репутация: 24824 (+24924/−100)
Лояльность: 2006 (+2210/−204)
Сообщения: 5365
Зарегистрирован: 13.12.2010
С нами: 13 лет 10 месяцев
Имя: Ольгерт Иванов
Откуда: Украина Чернигов
Отправить личное сообщение

#21 Ольгерт Иванов » 20.12.2016, 12:06

Начиная с 1941 года ВВС Великобритании выполняли вылеты над территорией Польши и сбрасывали оружие. Особенно подпольщикам понравились пистолеты-пулемёты STEN, за их простоту конструкции. К тому же детали STENа не имели высоких допусков, и поэтому их было несложно изготовить подпольно. В качестве стволов чаще всего использовались стволы от винтовки Маузера, распиленные пополам и расточенные под пистолетный патрон 9х19 мм Para. Ствольная коробка круглого сечения часто изготавливалась из обрезка велосипедной рамы, магазины изготавливались из листовой стали или использовали стандартные, сброшенные самолетами. Наибольшие проблемы вызывало изготовление пружин для магазинов и возвратных пружин. Для этого часто использовали проволоку, сворованную с оружейных заводов, или за неимением таковой использовали любою другую, имеющую как можно более близкие свойства. Приклад в самоделках чаще всего отсутствовал, иногда отсутствовала ещё и пистолетная рукоятка.
До 1943 года большая копии STENа изготавливались в Сухеднёве на заводе FUT. Выпуск велся в ночную смену, благо начальство на заводе было своё, польское. При этом дневная смена должна была выполнять норму за ночных рабочих. После облавы, организованной в ноябре 1943 года, многим "ночникам" пришлось бежать, и около 50 человек, которым удалось избежать облавы, занялись работой уже в подпольных мастерских, организованных в землянках в Свентокшиских горах. Изначально выпускались точные копии STENa, но затем, чтобы ускорить выпуск, отказались от приклада, а в некоторых случаях и от пистолетной рукоятки. Новый ПП получил название KIS, от псевдонимов его создателей (Конар, Иго, Смрэк). Окончательная сборка проводилась в деревенских мастерских, и иногда в конспиративных квартирах.
Сколько было выпущено KISов, точно неизвестно. Цифры различаются в пределах 40-45 штук. Выпуск продолжался до августа 1944 года, когда командование Армии Крайовой не приказало работникам выдвигаться в Варшаву на поддержку восстания. Под Сандомиром произошел довольно интересный случай. Когда советские танковые войска вошли в зону контроля АК, KIS заинтересовал старшего сержанта Золотова, и тот обменял его у одного из АКовцев на ППШ. Неясно, насколько это был равноценный обмен. Дальность эффективного огня у KIS составляла 80-100 м, магазин имел емкость 32 патрона, приклад и прицел отсутствует. Масса 2,5 кг. ППШ тяжелее и имеет большую длину, но зато имеет приклад и прицел, а также барабанный магазин на 71 патрон. С другой стороны, KIS изначально создавался под партизанские акции в лесах, городах, плотной деревенской застройке, ночных операций и иногда мог применяться в окопах, и тут его небольшие размеры и масса были только плюсом, а дальность стрельбы и точность не играли большой роли.
Изображение
Изображение
Изображение
Изображение
Błyskawica
В октябре 1942 года два инженера решили создать свой пистолет-пулемёт. За основу решено было взять британский STEN, упростить его и сделать более пригодным для подпольного выпуска. были созданы эскизы, чертежи и оговорено, какие материалы будут использоваться.
Первый инженер - Вацлав Завротны (Wacław Zawrotny), сапер-резервист, до войны его деятельность была тесно связана с оружейной промышленностью, автор нескольких патентов. Он убедил руководство Армии Крайовой, что есть возможность подпольного выпуска оружия, нужно было только найти проектировщиков и материалы, а также желающих, готовых пойти на такой риск.
Второй - Северын Велянер (Seweryn Wielanier). До войны он работал на заводе боеприпасов в Скаржыньске. С 1940 года стал подпольщиком АК, руководил выпуском детонаторов для бомб и запалов гранат. Имел в своем подчинении более 10 человек, официально работающих на заводе мер и приборов "Флориан Юхниковски". Именно они и стали ядром команды, создавшей новый пистолет-пулемёт.
В марте 1943 года было созвано собрание во главе с заместителем шефа конспиративной продукции, на нём Завротному была поручена основная работа. Позже был собран прототип, состоящий из 62 частей, и испытан в импровизированном стрельбище, устроенном в подвале. Во второй половине 1943 года была подготовлена техническая документация для выпуска уже серийных образцов. Выпуск деталей был налажен на вышеупомянутом заводе мер и весов "Флориан Юхниковски", на предприятии "Panstwowe Zakłady Teletechnichne" (пол. Государственные телетехнические заводы) и на табачной фабрике "Wł. Pashalski", всё в Варшаве, параллельно официально выпускаемой продукции. Позже к выпуску подключились другие заводы и мастерские. Новый пистолет-пулемёт был назван Błyskawica (Блыскавица - молния). В подпольной мастерской на площади Гжыбовскей происходила окончательная сборка и испытания оружия.
Всего с ноября 1943 по август 1944 года выпуск составил около 700 штук. Błyskawica активно применялась как в Варшавском восстании, так и в более поздних акциях. Несмотря на это, на сегодняшний день сохранилось всего 2 серийных экземпляра и прототип, все в Музее Войска Польского в Варшаве.
Пистолет-пулемет Błyskawica использует автоматику со свободным затвором. Огонь ведется с открытого затвора, только автоматическим огнем. Предохранитель расположен внутри спусковой скобы, перед спусковым крючком. В отличие от английских прототипов, приемник магазинов жестко присоединен к ствольной коробке снизу, питание патронами - из отъемных коробчатых магазинов емкостью 32 патрона. Прицельные приспособления нерегулируемые, с диоптрическим целиком. Приклад металлический, складной вниз-вперед (по типу немецкого пистолета-пулемета MP 40).
Изображение
Изображение
Изображение
Изображение
Behowiec
В ходе оккупации главной проблемой польского подполья стала нехватка оружия. В основном применялись трофеи, часть оружия сбрасывалась самолетами союзников, также оружие изымалось в ходе атак на немецкие аванпосты. Немного оружия удавалось закупить у нечистых на руку снабженцев в рядах итальянской армии, реже у РОА (армия генерала Власова). Однако дефицит оружия всё равно оставался проблемой, и попытки создания пистолетов-пулемётов продолжались. Весной 1943 года Генрик Стронпоць (Henryk Strąpośc'), псевдоним Mewa, предоставил первый прототип своего пистолета-пулемёта. Длина составляла 50 см, масса около 3 кг, магазин на 30 патронов. Режимы огня - одиночный и автоматический, дальность прицельной стрельбы - 100 м. Калибр 9 мм, поэтому снаряжать магазины можно было как немецкими, так и британскими патронами, которые сбрасывались с самолётов.
Для изготовления применялись как ворованные детали, так и изготовленные подпольно. Ствол - традиционный для подобного рода самоделок, расточенный под патрон калибра 9 мм и распиленный надвое ствол от винтовки Маузера или Browning wz. 1928, длина 224 мм. Предохранитель также выполнял роль переводчика режимов огня, что позже стало популярно во всём мире. Принцип работы - свободный затвор. Стоимость одного экземпляра составляла 6000 злотых на черном рынке, в стоимость входили изготовление и перевозка деталей, а также подкуп охраны предприятий, с которых воровались детали которые невозможно было изготовить подпольно.
Всего было выпущено 11 штук Bechowiec, все они применялись Крестьянскими Батальонами в различных акциях в 1944-45 годах, включая Варшавское восстание. Единственный сохранившийся экземпляр был найдет в колодце в 1972 году и передан в музей Войска Польского в Варшаве
Изображение
Изображение
Изображение
Изображение
Альтернативка - книга о том, что могло бы быть.
Прежде, чем писать альтернативку - вспомни, чьи танки стояли в Берлине?
Я-شوروی — šûravî-Шурави
生が終わって死が始まるのではない。生が終われば死もまた終わってしまうのだ。
«Когда кончается жизнь, смерть не начинается, смерть кончается вместе с ней»
寺山修司 Тэраяма Сюудзи
Лучшая месть - забвение, оно похоронит врага в прахе его ничтожества. (с) Бальтасар Грасиан-и-Моралес

Ольгерт Иванов
Новичок
Аватара
Ольгерт Иванов
Новичок
Возраст: 60
Репутация: 24824 (+24924/−100)
Лояльность: 2006 (+2210/−204)
Сообщения: 5365
Зарегистрирован: 13.12.2010
С нами: 13 лет 10 месяцев
Имя: Ольгерт Иванов
Откуда: Украина Чернигов
Отправить личное сообщение

#22 Ольгерт Иванов » 23.01.2017, 21:00

Может и пригодится...
Когда комбат, кричит"Вперёд"
никто из нас не отстаёт.
паденье в снег горячий
делу не подмога.
А в вертолётах не спроста пусты вакантные места.
Даруй удачу нам в бою Великий Боже.
Им генеральный прокурор заочно вынес приговор,
но в исполнение привести увы не может.
А до рассвета пол часа и слиплись стрелки на часах.
Даруй УДАЧУ нам в рассвет Великий Боже.
А захлебнётся автомат.
Плечо подставит брату брат.
Но от кошмаров уберечь никто не сможет.
Мы в ночь уходим словно в бой,
Всю горечь дня неся с собой.
Даруй удачу нам в ночи. Великий Боже
Альтернативка - книга о том, что могло бы быть.
Прежде, чем писать альтернативку - вспомни, чьи танки стояли в Берлине?
Я-شوروی — šûravî-Шурави
生が終わって死が始まるのではない。生が終われば死もまた終わってしまうのだ。
«Когда кончается жизнь, смерть не начинается, смерть кончается вместе с ней»
寺山修司 Тэраяма Сюудзи
Лучшая месть - забвение, оно похоронит врага в прахе его ничтожества. (с) Бальтасар Грасиан-и-Моралес

master_iuda M
Автор темы, Новичок
master_iuda M
Автор темы, Новичок
Возраст: 59
Репутация: 7586 (+7595/−9)
Лояльность: 18972 (+19002/−30)
Сообщения: 1743
Зарегистрирован: 06.06.2011
С нами: 13 лет 5 месяцев
Имя: Вячеслав
Откуда: Тамбов
Отправить личное сообщение

#23 master_iuda » 24.01.2017, 10:18

Ольгерт Иванов,
спасибо, посмотрю куда можно вставить
http://samlib.ru/s/sizow_w_n/

Uksus M
Администратор
Uksus M
Администратор
Возраст: 60
Репутация: 22265 (+22339/−74)
Лояльность: 1554 (+1554/−0)
Сообщения: 12069
Зарегистрирован: 20.11.2010
С нами: 13 лет 11 месяцев
Имя: Сергей
Откуда: СПб
Отправить личное сообщение Сайт

#24 Uksus » 24.01.2017, 10:23

Со словом "вертолёт"?! :sh_ok:
Да, я зануда, я знаю...

master_iuda M
Автор темы, Новичок
master_iuda M
Автор темы, Новичок
Возраст: 59
Репутация: 7586 (+7595/−9)
Лояльность: 18972 (+19002/−30)
Сообщения: 1743
Зарегистрирован: 06.06.2011
С нами: 13 лет 5 месяцев
Имя: Вячеслав
Откуда: Тамбов
Отправить личное сообщение

#25 master_iuda » 24.01.2017, 11:05

Uksus,
нет конечно его вполне можно заметить
http://samlib.ru/s/sizow_w_n/

master_iuda M
Автор темы, Новичок
master_iuda M
Автор темы, Новичок
Возраст: 59
Репутация: 7586 (+7595/−9)
Лояльность: 18972 (+19002/−30)
Сообщения: 1743
Зарегистрирован: 06.06.2011
С нами: 13 лет 5 месяцев
Имя: Вячеслав
Откуда: Тамбов
Отправить личное сообщение

#26 master_iuda » 26.02.2017, 13:07

Глава

Кап-кап, кап-кап, кап-кап! Нет ну это уже наглость, какая с..а забыла кран закрыть? По башке же бьет! Итак, голова болит, а тут еще это! Черт как же не хочется открывать глаза и вставать! Интересно где дневальный? Почему не закроет кран? Должен же он слышать этот гнусный звук! Или храп соседей ему мешает услышать посторонние звуки или уснул так крепко? Ну, я ему устою веселую жизнь, если сейчас же не закроет воду!
Кап-кап, кап-кап, кап-кап... Черт и почему никто не встанет и не закроет этот гребанный кран? Кап-кап, кап-кап, кап-кап. Он же вон как течет! Так и хотят, чтобы я встал и всех разогнал. Ну, держитесь гады! Будет вам сегодня пробежка с полной выкладкой по сильно пересеченной местности.
Кап-кап, кап-кап, кап-кап.. Нет ну что за жизнь? Все самому приходится делать. Хоть и не хотелось вставать, но придется.
Открыв глаза, я еще немного и уже собирался вставать с нар, как до меня вдруг дошло – а где это я вообще? В землянке что ли? Во всяком случаи об этом говорили бревна стены и довольно низкий потолок из таких же бревен. Аккуратно чтобы не потревожить остальных, повернулся на другой бок и всмотрелся в окружающий сумрак. Яркий лунный свет, льющийся из маленького окошка расположенного почти под самым потолком, дал возможность рассмотреть, где я нахожусь. Я действительно был в небольшой землянке, в которой кроме меня накрывшись шинелями, спало еще несколько человек. Посередине землянки стоял стол с несколькими глиняными кружками и котелками на столешнице. Две скамейки задвинуты под него. На столбе, подпирающем крышу, висело несколько фуражек и кепи, ранцев и МР-40. Капало не из крана, а с потолка в заботливо подставленный около «буржуйки» тазик. Кстати накрыт я был кроме одеяла еще шинелью цвета – «фельдграу» (переводится как «полевой серый» – полынный оттенок с преобладающим зеленым пигментом) с немецкими, между прочим, обер-офицерскими погонами. Если не ошибаюсь пехотного гауптмана (капитана). Во всяком случаи две продольно расположенных звезды на обер-офицерском погоне с обвитым вокруг пуговицы серебряным шнуром говорили об этом довольно четко. Рядышком с изголовьем висел китель, а на земляном полу в ногах стояли сапоги. Портупея с кобурой и «Вальтером» нашлась под подушкой.
А…ь, не встать! Где это я? А? Я же все прекрасно помню и провалами памяти пока не страдаю. Мы с группой ждем караван в горах и ничего такого вокруг быть не должно. Тем не менее, оно есть.
Сон что ли продолжается? Вполне возможно, но что-то я таких снов и не видывал никогда. Очень уж реальный до невозможности. Вода вон капает, запахи своеобразные - кислые, которые не с чем не спутаешь.
Мишка как то рассказывал, что ему каждую ночь в течение месяца снилось, как его на расстрел немцы во двор тюрьмы выводят. Реалистично так говорил, снилось. И главное все помнил и все ощущал. И как его избитого в кровь конвоиры из камеры выволакивали, и как напротив отделения с автоматами в руках к стенке ставили, и как команды на открытие огня подвались. Все слышал и ощущал как наяву. Даже летящие в него пули во сне видел и руками пытался их отбивать. Руки свои показывал разбитые. Вот и не верь после этого в его рассказы. Если бы он не спал с нами на соседней койке, не поверили бы, а так пришлось. «Следственный эксперимент» с парнями специально проводили. Дежурили у постели Мишки. Видели как его во сне колбасило, да так что руками по кровати со всей дури молотил...
Толчок по ноге выдернул меня из сна. Дневальный, убедившись, что я открыл глаза молча, кивнул на выход из пещеры. Пришлось вскакивать и, подхватив автомат, осторожно перебираться через лежащие тела на выход. – Что случилось, Коль? – обратился я к сержанту Копылову.
– Да вот посмотрите товарищ, старший лейтенант – показав рукой в сторону дальнего выхода из ущелья, тихо сказал Николай. – Минут двадцать назад как там началось незнамо что. Первый раз такое сияние в горах вижу. Потому и дал команду Мишке вас разбудить.
Посмотреть действительно было на что. Далеко над горами сверкали сполохи «северного сияния». Сколько раз был в горах, а такого никогда не видел. Красиво ничего не скажешь. Интересно с чего бы это? К дождю, наверное! А раз других происшествий не было, то я пошел досыпать.
Уснул мгновенно, как только голова опустилась на РД, а тело упало на спальник. Мне снова приснилась та же самая землянка и капли, падающие с потолка. Со своего места я разглядел тех, кто спал по соседству. Двух молодых мужчин в непривычном для меня немецком нижнем белье. Сон был настолько реальный, что, не вставая с нар, удалось достать «Вальтер» из кобуры и его осмотреть. Хороший такой пистолет, вполне себе ухоженный и хорошо чищенный, пахнущий оружейным маслом и металлом. Ради прикола попил воды из кружки стоящей на столе. Что сказать вполне себе вкусная и свежая вода. Главное даже не в этом а в том что все было более чем реально. Вода была холодной и мокрой. Несколько ее капель попало на белье и промочило ткань. От избытка чувств чуть снова не выругался…
Но очередной тычок по ногам разрушил сон.
– Товарищ старший лейтенант срочно пойдемте со мной, – сказал Михаил.
Снова подхватившись мне, пришлось идти за «Вергилием».
– Что там
– Да х..н его знает. – Шепотом, одними губами, ответил сержант. – Внизу вроде как кто-то шарится. В ПНВ ничего не видно одна рябь. Послушайте.
Внизу на топе действительно кто-то крался – под весом тихо поскрипывали камни. Двигались минимум двое. Подтвердилось и то, что в ПНВ ничего не видно.
Да, задачка с парой неизвестных и ведь не связать с остальными группами. Радиомолчание, которое ни при каких условиях нарушать нельзя. Поэтому как бы не было интересно, что творится снизу, выдавать мы себя не могли. Просто не имели права. Наше дело было захлопнуть ловушку и не дать никому вырваться из нее. Так что молчим, наблюдаем и ждем рассвета, а там видно будет, что к чему. Тем более что до него осталось не более двух часов.
http://samlib.ru/s/sizow_w_n/

master_iuda M
Автор темы, Новичок
master_iuda M
Автор темы, Новичок
Возраст: 59
Репутация: 7586 (+7595/−9)
Лояльность: 18972 (+19002/−30)
Сообщения: 1743
Зарегистрирован: 06.06.2011
С нами: 13 лет 5 месяцев
Имя: Вячеслав
Откуда: Тамбов
Отправить личное сообщение

#27 master_iuda » 22.03.2017, 10:02

С рассветом действительно удалось рассмотреть тех, кто ночью шлялся по ущелью. Они особо и не прятались, вольготно и почти не скрываясь, расположившись среди камней у ручья.
Итак, что мы имеем - четверо вооруженных автоматами Калашникова, одним РПГ-7 и ручными гранатами мужчин неопределенного возраста. Трое из них точно местные жители – бородачи, да и одеты соотвествующи, амуниция в большинстве своем советского образца. Четвертый – явно командир, вон как распоряжается остальными – одного на охрану выставил, остальных загнал еду готовить, а сам с каким-то прибором по окрестностям прогуливается и на окрестные горы озирается. Одет опрятно, в неплохой натовский камуфляж, рюкзачок симпатичный довольно вместительный, автомат очень умело держит в постоянной готовности к бою. Приборчик что у него в руках на «нехилый» радиосканер тянет. Потому что радиостанция и ноутбук вон на камешке рядом с рюкзаком стоит, а антенна рации на высоту метров двух вверх по склону поднята и на дереве закреплена. Вот только непонятно зачем ему радиосканер? Что он им тут найти пытается? Микрофоны, датчики движения или камеры? Так у нас их нет. Да и по большому счету насколько я знаю в горах данным прибором пользоваться, а, тем более что- то если оно не находится в прямой видимости найти очень сложно. Ну да бог с ним, каждый сходит с ума по-своему. Что нам все озвученное дает?
Первое. «Птичка-говорун» не соврала. Это те, кого мы ждем. Данная группа не что иное как разведка противника, изучающая тропу перед проходом основных сил.
Второе. Руководители банды как минимум имеют представление о военной службе и правильной организации передвижения в горах.
Третье. Оснащены «бандерголи» очень даже прилично. Не каждая банда может позволить себе такие дорогостоящие игрушки как сканер радиочастот. Значит, и везут они груз достаточно значимый. Так что сидим, ждем и внимательно смотрим по сторонам, а то не дай бог какой их боковой дозор нас сверху обойдет.
Ждать пришлось не долго. Примерно через час по тропе в ущелье втянулась колонна боевиков. Впереди отряда налегке шагал головной дозор. За ним на расстоянии около 300 метров шел основной отряд с двумя десятками навьюченных лошадей. Самым неприятным было то что, во-первых, боевиков было больше сотни и, во-вторых, народ был явно обученный. Шли грамотно, выдерживая дистанцию и расстояние. Присутствовали боковые дозоры, правда, двигавшиеся ниже нас. Склон ущелья закрывал нашу группу от их взглядов. Втянувшись в ущелье, бандиты сразу же выставили усиленное пулеметами охранение, разгрузили лошадей и принялись разворачивать стоянку.
Брать их при свете дня было глупо. Наши силы слишком неравные - один к трем получается. Поэтому дождемся ночи, поглядим, что к чему. В любом случаи уйти бандитам не дадим. Не здесь, так в другом месте прищучим.
Весь день бойцы отряда поочередно отдыхали и вели наблюдение за противником.
У противника царило оживление: некоторые разбив палатки, мылись в ручье, небольшая группа в центре лагеря возилась с рюкзаками и какими–то ящиками. Еще одна группа, расположившись в стороне от остальных, готовила на костре горячую пищу.
Нам же пришлось обходиться сухпаем и тем запасом воды что еще оставался в фляжках.
Чем дольше мы наблюдали за нами, тем больше мне казалось, что мы имеем дело не с местными боевиками, а профессионалами – кадровыми военными одной из мировых держав. Об этом говорила строгая иерархия, единообразная экипировка, вооружение и обмундирование, умение подчиняться и выполнять приказы, да и развертывание полевого лагеря было проведено быстро, организовано и четко, словно не раз и не два отрабатывалось на учениях. Кем могли быть эти люди? По-моему «горными егерями». Очень уж профессиональные и специфические знания они показывали, когда забирались вверх по склону, размещая там охранение.
http://samlib.ru/s/sizow_w_n/

Ольгерт Иванов
Новичок
Аватара
Ольгерт Иванов
Новичок
Возраст: 60
Репутация: 24824 (+24924/−100)
Лояльность: 2006 (+2210/−204)
Сообщения: 5365
Зарегистрирован: 13.12.2010
С нами: 13 лет 10 месяцев
Имя: Ольгерт Иванов
Откуда: Украина Чернигов
Отправить личное сообщение

#28 Ольгерт Иванов » 22.03.2017, 22:24

Вячеслав Николаевич. Это реклама 30-х Может и пригодится.
Изображение
Альтернативка - книга о том, что могло бы быть.
Прежде, чем писать альтернативку - вспомни, чьи танки стояли в Берлине?
Я-شوروی — šûravî-Шурави
生が終わって死が始まるのではない。生が終われば死もまた終わってしまうのだ。
«Когда кончается жизнь, смерть не начинается, смерть кончается вместе с ней»
寺山修司 Тэраяма Сюудзи
Лучшая месть - забвение, оно похоронит врага в прахе его ничтожества. (с) Бальтасар Грасиан-и-Моралес

fox2trot
Новичок
Аватара
fox2trot
Новичок
Возраст: 57
Репутация: 1944 (+2008/−64)
Лояльность: 165 (+179/−14)
Сообщения: 1245
Зарегистрирован: 20.06.2011
С нами: 13 лет 4 месяца
Имя: Юрий
Откуда: Орел
Отправить личное сообщение Сайт

#29 fox2trot » 23.03.2017, 01:04

Автору:
Не знаю, почему вас заинтересовала эта тема, но что-бы не говорили и не писали про поляков сейчас, реальность очень неприглядна. Причем, все что я знаю, это со слов человека который видел все своими глазами. Это моя мама. Ее часть располагалась в Польше, с первых дней пересечения границы нашими войсками и до конца войны. По словам особистов части, даже в Германии не требовались такие меры безопасности, как в Польше. Непрерывный террор, убийства военнослужащих, саботаж. Если брать соотношение численности частей воевавших совместно с Красной Армией и воевавших против нее, то оно было примерно 1 к 2 отнюдь не в пользу "союзников". Количество погибших советских солдат от рук этого освобождаемого народа, составляло десятки тысяч. Реальные цифры засекречены кажется до сих пор, но тогда еще никто не утруждал себя скрытием реальных потерь от "благодарных поляков" и статистика просачивалась. Поляки, по приказу своего "правительства", курируемого наглами, вели охоту на высший командный состав Красной Армии при этом не раз были случаи, когда террор-группы находили приют и укрытие в частях Войска Польского. А по части творимых зверств, практически ничем не отличались ни от "лесных братьев", ни от бандеровцев, ни от подразделений СС.
Ну, а касаемо варшавского гетто, ссылочку я уже где-то тут давал. О том как поддонков и ублюдков сделали героями и невинными жертвами Холокоста. Тоже примечательная мерзость вывернутая наизнанку.
Третий закон Ньютона они уже постигли на опыте. И жаль, что в этом обществе он не осуществляется при индивидуальном насилии. Вся их жизнь была бы куда счастливее и проще. И.А.Ефремов.
Благими намерениями вымощена дорога в Ад.

master_iuda M
Автор темы, Новичок
master_iuda M
Автор темы, Новичок
Возраст: 59
Репутация: 7586 (+7595/−9)
Лояльность: 18972 (+19002/−30)
Сообщения: 1743
Зарегистрирован: 06.06.2011
С нами: 13 лет 5 месяцев
Имя: Вячеслав
Откуда: Тамбов
Отправить личное сообщение

#30 master_iuda » 24.03.2017, 08:58

fox2trot,
спасибо вам . Об этом я тоже постараюсь написать. Дальше по тексту здесь будет. Просто я не хотел опережать ход событий. На самиздате часть глав уже выложено.
http://samlib.ru/s/sizow_w_n/

master_iuda M
Автор темы, Новичок
master_iuda M
Автор темы, Новичок
Возраст: 59
Репутация: 7586 (+7595/−9)
Лояльность: 18972 (+19002/−30)
Сообщения: 1743
Зарегистрирован: 06.06.2011
С нами: 13 лет 5 месяцев
Имя: Вячеслав
Откуда: Тамбов
Отправить личное сообщение

#31 master_iuda » 27.03.2017, 17:10

Погода испортилась. Светившее до этого солнце закрыли густые облака, и полил дождь, закончившийся только через несколько часов. Боевики спрятались от него под камнями и в палатках. К ночи наступило резкое похолодание. С наступлением темноты жизнь в лагере боевиков совершенно утихла. Только возле ящиков с антенной продолжала крутиться пара человек, да охранение, укрывшись плащ-накидками затихорилось среди камней, периодически выдавая себя огоньками сигарет и позвякиванием металла.
Менять свои планы мы не стали. Зря, что ли взрывчатку на себе тянули и на гряде устанавливали.
Идея атаки на лагерь выглядела так – уничтожив из бесшумок ближние к нам посты охраны, небольшими группами проникаем в ущелье, подрываем заложенные закладки на каменной гряде, чем вызываем каменную лавину и засыпаем ею лагерь противника, после чего добиваем оставшихся в живых и собираем трофеи. Простенько так и со вкусом.
Каменная лавина, направленная на лагерь бандитов, не могла причинить вреда их заслону, так как проходила в стороне. Для его ликвидации выделялась группа Жабина. «Стасу» ставилась задача взять на себя «группу управления» противника. Ну а для остальных была привычная работа зачистки.
Коротко пискнув, рация отправила мое кодированное сообщение на тот край ущелья. «Шеф» не замедлил с ответом и одобрением принятого решения. Еще просил по возможности взять пленных ему тоже было интересно с кем мы столкнулись. Со своей стороны он обещал не выпустить боевиков из ущелья.
Пока была возможность, мы отдыхали, пили чай, из оставшихся запасов воды и разогретый на спиртовках. Проверяли снаряжение и веревки.
Погода была неустойчивой: над горами бродили низкие облака, небо то прояснялось, то сеяло на землю мокрый снежок. Тем, кто был внизу, на открытом воздухе не позавидуешь. Но мы их в гости не приглашали.
В лагере врага стояла необычная тишина, только приглушенный стук движка электростанции нарушал ее. Из самого же лагеря не доносилось ни малейшего звука, и не светился ни один огонек. Было такое ощущение, что там все вымерли. Как мамонты! Только вот ПНВ давал обратную картинку. Охранение и заслон не спало. Периодически по лагерю проходили парные патрули, а у радиостанции штабной группы суетился дежурный радист.
После полуночи мы начали действовать. Снять ближайший пост было делом минутным. Несколько выстрелов и движений в том месте уже не наблюдалось. По стене быстро спустились вниз и проконтролировали пост. Размотав веревку на всю длину и закрепив ее, стали принимать спускающихся бойцов. Для ускорения парни спускались, держась за веревки всего в метре друг от друга. Спустившись группы, сразу же уходили на исходные рубежи.
Повел и я свою группу к исходному рубежу он располагался всего 20 0метров от лагеря боевиков. Поэтому идти надо было особенно осторожно, чтобы раньше времени не спугнуть их. Пока все шло по плану. Помогала нам выучка и ночная темень.
Мы залегли в камнях, откуда можно было увидеть взрыв. Остались буквально секунды до четырех часов, и удары сердца отсчитывали их. Ровно в четыре раздался взрыв.
Яркая вспышка, подобная очень близкой молнии, возникла над нами, осветив вершину с белыми прожилками снега на темных скалах. «Молния» на мгновение будто вырвала эту громаду из мглы, и тут же все исчезло вновь. Тьма после яркой вспышки стала еще непроглядней. Раздался страшный грохот. Эхо усилило его и повторило много раз. Мне казалось, что раскололись окружающие горы. Выбивая потоки искр при ударах, друг о друга, с вершины в ущелье посыпались камни, образуя сплошную лавину. Непрерывно нарастая, она сметала все на своем пути. А ее огненный поток напоминал во тьме лаву, вырвавшуюся из кратера вулкана.
Грохот и канонада затихли так же неожиданно, как начались. Но долго еще летели с вершины камни, прочерчивая свой путь в ночи пунктиром искр. Из стана врага донеслись крики и беспорядочная стрельба. Бандюки оказались очень неплохо подготовленными и обученными. Действовали грамотно и уверенно. Словно и не бандиты вовсе, а действительно «горные егеря» неслабой такой державы.
В том месте, где находился заслон бандитов (а мы теперь были ниже него), замелькали огоньки фонарей, и их небольшая цепочка стремительно двинулась вниз по морене. Ждать было нечего, и мы ударили по ним из автоматов.
Внизу, куда спустились группы Стаса и Жабина, было пока тихо. Оттуда доносился лишь тяжелый топот. Это бойцы Стаса шагали к каменной глыбе, где по нашему предположению находилась группа управления бандитов.
Уцелевшие боевики пытались выйти на тропу. В темноте разгорелся бой. Только небольшой части бандитов удалось пересечь ручей и закрепиться среди камней.
Группа Стаса ворвалась в теснину. В завязавшемся ближнем бою десяток бандитов были убиты, двое сдались в плен.
Мы поспешили вниз и вскоре присоединились к отряду Жабина, перекрывшему дно ущелья и приготовившемуся к бою. Влада я разыскал за большим камнем у самой ручья и прилег рядом. Тут же пристроился и Копылов.
У каменной глыбы, куда направилась часть бойцов Стаса, все было тихо. Вскоре они вернулись назад, загруженные трофеями. Оказалось, что у глыбы находилось всего несколько бандитов с рацией и ручным пулеметом.
Спереди раздалась интенсивная перестрелка.
Начинало светать, и мы с тревогой поглядывали вперед и вверх — туда, где мог находиться вражеский заслон. Если там кто уцелел, то мы здесь, внизу, окажемся незащищенными от их огня. Но там было все спокойно.
Кто-то окликнул меня. Оказалось, что к нам подошла группа, отправленная для уничтожения заслона. Как только грянул взрыв, бойцы бросились к месту расположения заслона. Однако в темноте невозможно было быстро передвигаться. Со стороны врага ударило несколько выстрелов. Когда наши бойцы выскочили на площадку, где располагался заслон, там уже никого не было. Бандиты в панике бежали вниз. Об этом свидетельствовало брошенное имущество: рюкзаки, палатки, спальные мешки, ботинки, альпинистское снаряжение, продукты, боеприпасы, оружие…
Между тем на позициях, где залегли мы с Копыловым, усилилась перестрелка. Бандиты короткими перебежками упорно приближались к нам и начинали группироваться слева, под большим камнем. Вскоре оттуда выбрались несколько человек и стали осторожно подниматься на склон. Не иначе как решили обойти наш левый фланг. Показав Николаю на них. Потратив всего три патрона из «Вала» он сделал их.
Еще двоих снял я. Шустрые стоит признать были. На прорыв грамотно шли от камня к камню, прикрывая друг друга.
Через десять минут все было закончено. Бой стих. Выждав пару минут, мы под прикрытием группы Жабина стали зачищать территорию.
Погода неожиданно изменилась. Начался снегопад. Летом! Здесь в ущелье! Кому сказать не поверит! Не сезон вообще то! Что-то я отвлекся, а работа не ждет. Тут вон надо трупы досматривать, а я об изменениях погоды размышляю. Ну, идет снег ну и что такого мало ли что там, в небесной канцелярии творится. Может, кто не тот кран открыл с больной головы, так что стоит простить Его за капризы. Ну а нам как там, в детской песни поется - что нам снег, что нам дождь, когда мои друзья со мной.
Эти двое вроде готовые, но все равно слегка подправим так на всякий случай и оружие от них в сторонку отодвинем. Вот мне интересно, где в горах Кавказа рождаются такие угольного цвета кожи и волос парни? В Грузии или где южнее. Лежат прямо так красочно – на камнях рядышком. Жилетики и рюкзачки у них симпатичные – натовские, да и ботиночки тоже не наши, а вот оружие явно с наших складов происхождение имеют. Документиков нет, а вот жетончики нашлись, по паре штук на каждого. Знакомые - алюминиевые, семизначные, пятистрочечные с мелким шрифтом. И чего вас парни сюда спрашивается, понесло? Ладно, смотрим и двигаем дальше.
Что там у Николая? То же двое! С тем же комплектом. Прекрасно. Так этих камешками да по буйной головушке хорошо приложило - насмерть. Кровищи то сколько. Все равно контролируем, тем более что патроны у них и у нас одни и те же.
Тук – тук кто в палаточке живой? Нет таких, ну и ладушки! Приборчики и передатчики у вас дюже интересные, нам вполне пригодятся. На базе разберутся, что к чему.
Ай, дорогой, зачем ты такой раненый и окровавленный гранату в руке держишь? Ручная, наверное? Она же рвануть может! Тебя покалечит еще сильнее. Понимаю голове больно – так мы вылечим, у нас на вас всех патронов хватит. Ну, уж прости таковы правила игры и пленные нам сегодня не нужны. А гранатку твою, чтобы она случаем не рванула, мы вон туда закинем, а то там два «аборигена» решили в прятки с нами поиграть. Отыгрались. Коля их навсегда отучил прятаться.
Не спеша, прикрывая друг друга, постреливая и собирая трофеи, наша группа двигалась по ущелью навстречу группе «Жбана».
Так, а вот это уже интересно! Кто же их так – всех сразу? Аккуратно так в голову? Якут? Похоже на то. Вон с той позиции вполне мог их всех сразу поснимать. Оригинал - рядком уложил, а аппаратуру, к которой они стремились, не повредил. Целехонькая вся такая, в защитных пластиковых контейнерах, накрытая от непогоды большим куском целлофана, на большом камне как на столе стоит, разноцветными огоньками, словно цветомузыка на дискотеке светится. Знать бы, что это за аппаратура еще! Два ноутбуку и радиостанцию я определил сразу, а вот остальное было похоже на пару усилков и станцию спутниковой связи с нехилой такой ажурной антенной. Хотя кто его знает, может быть, я и ошибаюсь. Ну да научники разберутся, что к чему. Мне вот другое интересно - где у этих «граждан» заграничной наружности оружие. Ведь кроме личных «пукалок» мистера Кольта на них и рядышком с ними ничего нет. А должно быть! Не на прогулку шли, а раз так, то как минимум по автомату или штурмовой винтовке на каждого у них должно быть. Я же их не видел. Как не видел и палатки, где эта братия могла размещаться. Присыпать их мы не могли. Камнепад стороной прошел.
Разобраться с этими помог Копылов. Что называется - слона то я и не заметил. Совсем старый стал – зрение садится, раз такой объект пропустил. Довольно большая камуфлированная палатка, дополнительно прикрытая масксетью, неприметно расположилась между несколькими крупными камнями. Полог входа в нее был поднят. Вся палатка была заставлена контейнерами и несколькими десятков рюкзаков. На первый взгляд в ней никого не было. Зашли в нее одновременно с двух сторон. Она действительно была пуста и зачем только спрашивается - материал портили? Она бы нам целой пригодилась, ну да сделанного не воротишь. В случаи чего зашьем или заклеим порезы. У нас в хозяйстве все сгодится.
Мерно постукивал дизель питающий аппаратуру. Падал снег, накрывая своим белым покровом поле боя. Дав команду продолжать осмотр, я присел на камень рядом с аппаратурой. Лампочки на ней продолжали светиться и играть в непонятную цветовую игру.
Мое внимание привлек небольшой пульт в руках лежащего рядом трупа. Симпатичный такой прямоугольник из черного пластика с несколькими разноцветными небольшими кнопками с продолговатым, металлическим, блестящим, полым цилиндриком на кольце. Подобрав пульт, стал его рассматривать и прикидывать - для чего он вообще нужен. Не знаю, может я задел какую кнопку на нем или еще что, но аппаратура резко сменила звучание, а из лампы, установленной на антенне, вверх устремился яркий сноп белого света. Длилось это всего несколько секунд. Я даже испугаться и что-то предпринять не успел. Затем свет погас. Под мягкий гул сервомоторов, антенна несколько раз повернувшись вокруг своей оси и надо же такому случиться, уставилась на меня. Вновь вспыхнул яркий свет, устремленный мне в лицо, и я ослеп.
http://samlib.ru/s/sizow_w_n/

master_iuda M
Автор темы, Новичок
master_iuda M
Автор темы, Новичок
Возраст: 59
Репутация: 7586 (+7595/−9)
Лояльность: 18972 (+19002/−30)
Сообщения: 1743
Зарегистрирован: 06.06.2011
С нами: 13 лет 5 месяцев
Имя: Вячеслав
Откуда: Тамбов
Отправить личное сообщение

#32 master_iuda » 28.03.2017, 18:09

Глава

… Кап-кап, кап-кап, кап-кап... Черт их всех побрал! Поспать спокойно не дают! Дневальный сука! Закрой этот гребанный кран! Сколько можно издеваться над людьми?
Так стоп! Это все уже было? Что опять сон? Когда это я успел уснуть? Я же помню антенну и свет направленные на меня и то, что ослеп от этого! Бросить меня мои парни не могли, значит, доставили в госпиталь, где я сейчас и лечусь. Так что получается, я действительно сплю!
Ладно, примем это за реальность и будем дальше смотреть свои сны. Что тут нового нам преподнесли сновидения? Ничего. Все та жа землянка и те же спящие и те же звуки и ощущения.
Вот интересно раз я все это вижу, могу ли я встать с ложа? Руки и ноги двигаются и даже поднимаются в прошлый раз пистолет доставали. Голова вполне себе нормально по сторонам крутится. Надо попытаться поднять тело и сделать пару шагов вдруг получится?
Ура!!! Удалось!.. Только не встать, а сесть. Ну да ничего еще раз попробуем. Должно получиться это же сон, а он обязан сбываться! Земляной пол освежал ступни ног. Обувать сапоги я не стал. К чему? Я же только до стола и обратно… С трудом, но встать удалось. Пусть и с третьей попытки и опираясь о стену. Даже пару шагов к столу сделал. Правда шатало всего как пьяного, ноги еле держали, руки тряслись и голова, почему то резко потяжелела. Вздохнув грудью побольше воздуха, выпрямился и, собравшись с силами, дошел до стола. Взяв кружку, я выпил воды. Мне она показалась вкусной и холодной. Пара капель пролилось на грудь.
– Николай Васильевич ты не заболел? А тоя гляжу, трясет тебя всего! – участливо спросил один из лежащих.
– Не знаю. Вроде нет. - Ответил я чужим и непривычным голосом.- От холода, наверное, потряхивает.
– Ты смотри не заболей.
– Не заболею. Спит. Рано еще.- Сказал я и вернувшись на полати укрылся шинелью.
Ну, ни х..а себе! Вот это реальность. Что-то мне раньше таких снов не снилось! А если это не сон! И как это проверить? Может ущипнуть? Ущипнул за ногу. Больно-то как! Мог бы себя и пожалеть! Так считаем, что эксперимент проведен и кроме боли он ничего не дал. Хотя … как сказать. Очень уж это все реальным выглядит и не спешит отпускать. Сосед вроде как уснул. Может документы в мундире найдутся? Запустив руку в карман, я выудил оттуда коричневатую солдатскую книжку (Soldbuch Heer), являвшейся одновре¬менно удостоверением личности и основанием для получения денежного довольствия, на имя гауптмана 230-го полка 76-й пехотной дивизии Пауля Вильгельма Зиберта. С фотографии на меня смотрела неоднократно виденная в нете фотография в немецкой форме героя.
Картина маслом. Что называется, приплыли!!!!….
Рассматривая солдатскую книжку я в очередной раз удивился мастерству наших специалистов его сделавших. Этот документ в германской армии являлся официальным, удостоверяющим личность любого солдата или офицера. Он содержат все персональные данные (к примеру, цвет глаз, со¬стояние зубов), полные названия действующей части, в которой в данный момент служил военнослужащий, и всех остальных подразделений (обычно вычеркивались во избежание путани¬цы), список выданного ему обмундирования и снаряжения, сделанных прививок, а также све¬дения о госпитализации, повышении в звании, тарифной группе оплаты, выплатах (в т.ч. и полу¬ченных в других подразделениях), датах и видах награждений, отпусках и другую информацию, относившуюся к периоду воинской службы. В книжке также указывался регистрационный номер военнослужащего, который ему присваивался сразу после призыва, и данные идентификационного жетона.
Перед войной в качестве идентификационных документов использовались солдатские удосто¬верения упрощенного образца. С началом боевых действий были введены новые солдатские книжки. Первоначально они не содержали фотографий и предназначались главным образом для своевременного полу¬чения денежного довольствия. Обязательным наличие фотографии в военной униформе стало лишь к началу 1943 года. Позднее еще одним непременным условием стало присутствие ежеквартального платежного документа, вы¬данного казначейством подразделения. Среди германских солдат военные книжки нового образца быстро получили шутливое прозвище «документов для цепных псов» (военнослужащих полевой жандармерии). При проверке документов особое внимание уделя-лось соответствию указанных данных о снаря¬жении, праве ношения определенных наград и знаков отличия, кор¬ректному указанию мес¬та службы и т.д.
Вот и представьте сколько пришлось потрудится «мастерам Конторы», чтобы грамотно сделать документ прошедший кучу серьезных проверок.
http://samlib.ru/s/sizow_w_n/

master_iuda M
Автор темы, Новичок
master_iuda M
Автор темы, Новичок
Возраст: 59
Репутация: 7586 (+7595/−9)
Лояльность: 18972 (+19002/−30)
Сообщения: 1743
Зарегистрирован: 06.06.2011
С нами: 13 лет 5 месяцев
Имя: Вячеслав
Откуда: Тамбов
Отправить личное сообщение

#33 master_iuda » 17.04.2017, 11:16

Что тут еще есть? Не так много – идентификационный знак военнослужащего вермахта (странно, а почему не на груди?), в кожаном портмоне нашлась пара десятков купюр и монет различного номинала на общую сумму около тысячи рейхсмарок, жетон сотрудника СД (не раз видел в нете и музее), записная книжка и чернильная ручка (с золотым пером), платок, расческа, карманное зеркальце. Все немецкое, хорошего качества и состояния. Неплохой и в принципе стандартный набор любого военнослужащего.
Маленький кусочек зеркала дал возможность себя рассмотреть. Лицо было тоже, что и на фотографии в удостоверении…
…Серо-голубые глаза. Русые волосы. Прямой нос. Худое слегка проросшее растительностью лицо.
А чего я еще ожидал увидеть? Свою немытую харю? Так это в реальности, а тут сон, а раз так, то нечего слюни разводить.
Мне не очень было удобно лежать на подушке, мешала портупея с кобурой. Стараясь ее поправить, я нашел ранее мной не замеченный прижатый к стенке небольшой черный кожаный портфель. Кроме незапечатанного пакета с толстой тетрадью там ничего не было. Раз уж есть такая возможность, почему бы мне не посмотреть, что написано в тетради? Света было вполне достаточно, чтобы разобрать текст. Передо мной был отчет Николая Ивановича о проделанной им в тылу врага работе.
Наша память странная вещь, вроде тебе это не надо, а ты запоминаешь и хранишь у себя в глубине своей памяти. Вот так и у меня сохранилось все читанное и смотренное о деятельности моего визави. Сверяясь с текстом отчета, проверил свою память.
1932 г.
июнь – Николай (Никанор) Кузнецов - специальный агент. Предложение работать в ОГПУ-НКВД принял потому, что был патриотом. Первый псевдоним - "Кулик", затем "Ученый", позднее "Колонист".
1934 г.
Летом он переехал в Свердловск, значился статистиком в тресте "Свердлес", чертежником Верх-Исетского завода, наконец, расцеховщиком бюро технического контроля конструкторского отдела. А числился в негласном штате Свердловского управления ОГПУ - НКВД. За четыре года в качестве маршрутного агента исколесил вдоль и поперек весь Урал. В характеристике того периода отмечалось: "Находчив и сообразителен, обладает исключительной способностью завязывать необходимые знакомства и быстро ориентироваться в обстановке. Обладает хорошей памятью".
1938 г.
весна – Кузнецов начинает выполнять особые задания по обеспечению государственной безопасности.
1942 г.
весна – лето – Кузнецов готовится к разведывательной работе во вражеском тылу.
25 августа – Н. Кузнецов опустился на парашюте неподалеку от хутора Злуй в Сархенских лесах в расположении особого партизанского отряда «Победители» под командованием полковника Д. Н. Медведева. В списки отряда уральский инженер был внесен под именем Николая Васильевича Грачева.
19 октября – в Ровно впервые появляется и начинает свою разведывательную деятельность молодой щеголеватый, кавалер двух орденов Железный крест I и II степени и медали «За зимний поход на Восток» обер-лейтенант 230-го полка 76-й пехотной дивизии Пауль Вильгельм Зиберт.
1943 г.
январь – февраль – Н. Кузнецов передает из Ровно в Центр разведданные о попытках гитлеровцев освободить окруженную под Сталинградом группировку войск и планах дальнейшей обороны на этом и прилегающих участках фронта.
февраль – Н. Кузнецов командует несколькими «подвижными засадами» на шоссе Ровно – Киев. В результате одной из них были захвачены в плен майор граф Гаан и имперский советник связи подполковник фон Райе, от которых стало точно известно, что под Винницей находится полевая ставка Гитлера.
5 марта – Группа из двадцати трех партизан под командованием Н. Кузнецова в селе Хатынь разгромила засаду националистов в количестве 170 человек.
31 мая – Кузнецов получает аудиенцию у рейхскомиссара Украины и гаулейтера Восточной Пруссии Эриха Коха, в ходе которой узнает о подготовке фашистским командованием крупного наступления на Курской дуге (операция «Цитадель»).
20 сентября – Кузнецов в Ровно уничтожает имперского советника финансов на правах министра генерала Геля и майора Винтера.
30 сентября - совершено повторное покушение на заместителя Эриха Коха по политическим вопросам, генерала Пауля Даргеля.
29 октября – Н. Кузнецов уничтожает агента гестапо майора Мартина Геттеля.
10 ноября – Николай Кузнецов, Николай Струтинский, Роберт Глаас и подпольщик Иван Корицкий совершают покушение (тяжело ранят) на одного из заместителей Коха, руководителя «Пакетаукциона» крайслейтера, генерала Германа Кнута.
15 ноября – Кузнецов, Николай Струтинский, Яном Каминским и Мечиславом Стефанским, при содействии разведчиков-подпольщиц Лидии Лисовской (Демчинской) и ее двоюродной сестры Марии (Майи) Микота похищает из собственного дома и вывозит из Ровно командующего «Восточными войсками» на Украине генерала фон Ильгена вместе с ординарцем, часовым и подвернувшимся на пути личным шофером Коха гауптманом Гранау.
16 ноября – Кузнецов в помещении верховного немецкого суда на Украине уничтожает главного судью генерала Альфреда Функа.
26 декабря, – За образцовое выполнение специальных боевых заданий в тылу немецко-фашистских захватчиков и проявленные при этом отвагу и мужество Н. И. Кузнецов награжден орденом Ленина.
1944 г.
15 января – Кузнецов в сопровождении Яна Каминского и Ивана Белова с новым заданием выезжает во Львов.
31 января около 17 час. 30 мин. во Львове, в доме военно-воздушных сил, на Валовенштрассе, 11-а, Кузнецовым был убит подполковник Ганс Петере и ефрейтор Зайдель.
9 февраля – Кузнецов уничтожает вице-губернатора Галиции Оттона Бауэра и начальника канцелярии губернаторства Гейнриха Шнайдера. Позднее уничтожает двух агентов гестапо.
10 февраля 1944 года Медведев передал в Москву радиограмму такого содержания: «Встреча с Кузнецовым установлена каждого четного дня в 12 часов немецкого времени возле главного входа в большой оперный театр». На случай невозможности встречи с друзьями во Львове Кузнецов имел инструкции на переезд в Краков, где, выполнив задание, должен был пробиваться в партизанский отряд или осесть в подполье, ожидая прихода регулярных советских войск.
12 февраля – в селе Куровицы, под Львовом, Кузнецов уничтожает начальника военного патруля майора Кантера и вместе со своими спутниками уходит в лес с целью пересечь линию фронта и встретить передовые части Красной Армии.
Интересно, а какое сейчас число и где я (точнее Зиберт, раз уж я в его теле) сейчас нахожусь? Согласно солдатской книжке Зиберт последний раз финансово обеспечен за январь 1944 года. В отчете последния операцией числится уничтожение патруля майора Кантера. То есть выходит что сейчас середина февраля- или самое начало марта 1944 года. Нет, сейчас все-таки февраль. Ведь 2-го или 9-го (точно неизвестно) марта – Н. И. Кузнецов, Ян Каминский и Иван Белов погибли в бою с ОУНовцами.Если я правильно понимаю, то Николай Иванович со своей группой находится в еврейском отряде самообороны…
Ничего себе! Вот это дела…
Осознав это, у меня очень сильно заболела голова. Она налилась тяжестью, а затем разорвалась тысячью осколков.
http://samlib.ru/s/sizow_w_n/

master_iuda M
Автор темы, Новичок
master_iuda M
Автор темы, Новичок
Возраст: 59
Репутация: 7586 (+7595/−9)
Лояльность: 18972 (+19002/−30)
Сообщения: 1743
Зарегистрирован: 06.06.2011
С нами: 13 лет 5 месяцев
Имя: Вячеслав
Откуда: Тамбов
Отправить личное сообщение

#34 master_iuda » 19.04.2017, 15:45

А может просто встать с другой ноги,
И вместо кофе взять и выпить соку...
И повернуть свои привычные шаги
В ту сторону, где будет больше проку...

И в этот день проделать всё не так:
Поставить от конца к началу числа,
И самый незначительный пустяк
Наполнить добрым и высоким смыслом.

И сделать то, чего никто не ждёт,
И рассмеяться там, где столько плакал,
И чувство безнадёжности пройдёт,
И солнце встанет там, где дождик капал.

Из круга, заведённого судьбой,
Возьми и выпрыгни на станции безвестной...
Ты удивишься - мир совсем иной,
И неожиданнее жизнь, и интересней.
(из интернета)

Глава
… Кап-кап, кап-кап, кап-кап... Черт их всех побрал! Это когда-нибудь закончится? Спишь себе спокойно, а тут вода капает. О чем это я? Погоди, это что получается я опять во сне, ведь именно так он всегда начинается, и я оказываюсь в теле разведчика Кузнецова? Неужели опять тот же сон?
Открыв глаза, я осмотрелся по сторонам. Похоже да. Та же землянка и те же полати. Только вот соседей не видно, да и на дворе похоже день. Вот как светло на улице. Странно все это! Сон, почему то не закончился, а продолжает жить своей собственной жизнью во времени и пространстве. Соответственно и я в нем.
Подтверждение моим мыслям нашлось всего через несколько минут. В землянку ввалился парень в немецкой шинели с погонами рядового. Заметив, что я лежу с открытыми глазами он обратился ко мне: – Николай Васильевич вы как себя чувствуете?
– Вроде как в порядке, а что?
– Да у вас уже третьи сутки подряд жар. Лежите без сознания. Бредите. Каких-то духов гоняете. В бой рветесь, команды отдаете. Вроде как по-английски говорите и кого-то допрашиваете.
– Точно на английский язык перешел?
- Во всяком случаи Ян так говорит. Он его немного знает и пару слов в вашей речи разобрал. Вам может чего надо? Воды там? Или еще чего?
– Нет спасибо.
– Ну, я вам тогда поесть принесу и горячего чая.
Забрав котелок со стола, солдат вышел. Так совсем интересно. Если я в теле Кузнецова, то почему меня он Николаем Васильевичем зовет? Вот же ведь я дурак – в группе и партизанском отряде Кузнецова знали как Николая Васильевича Грачева. Если я правильно понял, то сейчас тут был член группы Кузнецова шофер Иван Белов - «Ил». Точнее. Иван Васильевич Белов, 1918 года рождения уроженец Мастырского района Саратовской области, 23.07.1941 Молотовским РВК г. Грозного, Чечено-Ингушской АССР, призван в ряды Красной Армии, в сентябре 1941 года под Киевом попал в плен, выдал себя за украинца по фамилии «Белько» и на этом основании был освобожден. (В первый период войны немцы часто освобождали из демагогических соображений рядовых красноармейцев и младших командиров украинской национальности.) Иван осел в Ровно, работал шофером в рейхскомиссариате Украины и связался с группой Михаила Шевчука. «Пан Болек» рекомендовал Белова как хорошего водителя и надежного подпольщика. Белова одели в форму и снабдили документами на имя солдата военно-транспортной организации Ивана Власовца. Ян, о котором он говорил, видимо поляк Ян Станиславович Каминский, 1917 года рождения, уроженцем села Житин Ровенского района Ровенской области. В период оккупации он работал в Ровно пекарем в пекарне механического завода. Под руководством Кузнецова, участвовал в операции похищения генерала фон Ильгена, графа Гаана, ликвидации подполковника авиации Петерса, заместителя рейхскомиссара Украины Коха по финансам Ганса Геля и его секретаря Винтера, вице-губернатора, начальника управления доктора Бауэра и президиал-шефа доктора мэрии Шнайдера, майора полевой жандармерии Кантера, главы юридического отдела рейхскомиссариата Украины оберфюрера Альфреда Функа, покушениях на руководителя управления администрации рейхскомиссариата Паудя Даргеля, имперского министра по делам оккупированных территорий Альфреда Розенберга и др..
Одним словом проверенные и надежные люди. Вот только интересно я-то тут, при какой кухне? И почему еще во сне, анне среди своих разгильдяев? И вообще мне очень бы хотелось знать - сон ли это? Уж слишком все реально. Поднявшись с полатей, прошелся до выхода и посмотрел на улицу. Лучше бы я этого не делал. Меньше бы расстроился. Во-первых, дверь землянки была качественная и вдобавок к тому на пружине. Поэтому все время хотела вернуться в исходное положение.
Во-вторых, на улице лежал снег и по нему ходили люди. Они занимались своими повседневными обязанностями – разговаривали, кололи дрова, стирались, готовили еду, малышня играла в снежки.
Стоять босым на полу вообще-то было холодно, даже очень. Быстро закрыв дверь вернулся на полати и накрыв ноги одеялом вновь задался вопрос – что произошло и как я тут очутился? Вопрос о реальности окружающего уже не стоял. Можно со сто процентной вероятностью гарантировать, что я в другой реальности и в теле разведчика Кузнецова. Если это не так, то я шизойд. Так что переходим к намеченному перечню вопросов.
Если раскинуть мозгами – получается, что установка боевиков каким- то образом забросила мое сознание сюда в тело Кузнецова. Почему сюда и это тело? Кто его знает? Может быть, потому что до выброски я так много думал и читал о Кузнецове, его делах и судьбе? И что мне теперь делать? Ответ может быть только один - что положено – плыть по реке истории. Иначе не дай бог мир изменится! А почему бы и нет? Почему бы настоящему Герою не продолжить жизнь и не переиграть свою Судьбу? Да и мне в силу своих возможностей хотелось бы нашим помочь! Зря, что ли столько лет Конторе отдано. Да и все вложенные десятилетиями знания никуда не делись, тут при мне. Вон как о своих помощниках все вспомнил, я уж о знаниях немецкого языка и не говорю. Детство и отрочество, проведенное в одном из гарнизонов ГСВГ многое, в том числе и знание языка, правил поведения, ношения военной формы и привычек немцев, оставило в памяти. Так что побарахтаемся.
Итак, по читаным мной воспоминаниям, Кузнецов после Львова очень хотел добраться до Кракова, чтобы и там уничтожать «слетевшихся туда фашистских хищников». Впрочем, довольно скоро Николай Иванович осознал всю нереальность собственного плана. Его документы были уже «засвечены» у врага, что делало продолжение его агентурной работы практически невозможным. Новый чистый аусвайс для него могли быстро сделать в походной канцелярии партизанского отряда «Победители», бойцом которого он был, однако его товарищи-партизаны были далеко. Чтобы встретиться со своими, Зиберту надо было как можно скорее перейти линию фронта. Бойцы еврейского отряда не стали задерживать Кузнецова и его спутников. Получив от них двух проводников, «гауптман» и два «немецких солдата» вскоре тронулись в путь...
Если я хочу изменить историю то, прежде всего надо решить что все-таки мне делать. Вариантов вижу только два:
1. Идти по тому же маршруту что и Кузнецов, постаравшись при этом не попасться «на зуб» бандеровцам и в итоге соединиться с отрядом «Победители». Что в принципе довольно реально. Особенно с учетом послезнания истории. Но тут есть очень большой подводный камень - как меня встретят в отряде.
В некоторых воспоминаниях и комментариях к ним в нете указывается на проблемы в отношениях Кузнецова с некоторыми руководителями отряда. Не зря же Медведев, спасая разведчика, в ускоренном порядке отправил Кузнецова во Львов и Луцк, даже не представив надежной явки и связь. Мое прибытие в отряд могло вновь спровоцировать усиление сомнений в отношении «Грачева», а это не есть хорошо.
Была и еще одна проблема, связанная с пребыванием в отряде – отношения с ближайшими помощниками разведчиками, а это Николай Гнидюк, Михаил Шевчук, Николай Приходько, Георгий и Ростислав Струтинские, Николай Астафов, Николай Янушевский (Коля Маленький), Петр Мамониц, Нина Карст (Похидюк), Игорь Пастушек и многие другие, о которых не знаю. Все они знают о Кузнецове куда больше чем я. Лично с ним общались, выпивали, видели, как он двигается, говорит, ведет себя в общении, а для меня это равносильно раскрытию и смерти. Ведь никто не поверит в переселение «душ». Так что этот вариант не самый лучший…
2 вариант – выполнить задуманное Кузнецовым – прорваться в Краков похулиганить там - уничтожив как можно больше фашистов, а потом по возможности перебраться в Варшаву.
Что это мне даст? Относительную свободу в действиях и выборе целей. Кроме того я могу постараться по максиму помочь нашим во взятии столицы Польши. Чем? Ну, например, убрав кое-кого из излишне активных антисоветчиков и русофобов из числа польской «антилигенции» и «Армии Крайовой», немецких гестаповцев, живущих сейчас в городе. Тем более что в свое время благодаря нету узнал их адреса и кое-какие привычки. Очень даже перспективный я вам скажу вариант. Хотя бы тем, что позволит избежать целый ряд жертв Красной армии.
Есть и еще одна причина для моего появления в Варшаве – «Варшавское восстание», которое должно случиться в августе. Глупое и безнадежное предприятие. Хоть я в силу наследственных причин не сильно люблю поляков (слишком часто мои предки там воевали, гася их восстания против власти русского царя, аж весь 19 век, а в двадцатом дважды бились у стен Варшавы), тем не менее, помочь бы им в борьбе с гитлеровцами хотелось. Хотя бы, потому что наши войска слишком много своей крови пролили, освобождая город.
Так что выбираем для себя 2-й вариант и будем по нему действовать.

Глава
Отношения Польши и СССР в довоенный период.

До того как принимать решение что делать конкретно, следовало упорядочить свои знания истории взаимоотношений Польши с СССР, Варшавского восстания и деятельности «Армии Краевой» до него и после него.
В межвоенный период Польское руководство постоянно ориентировалось на союз с гитлеровской Германией.
Когда 14.12.1933 г. СССР, обеспокоенный приходом к власти в Германии нацистов предложил Польше подписать декларацию о заинтересованности в неприкосновенности Прибалтики, то польское правительство 19.12.1933 г. призвало нацистов заключить с ним польско-германский антисоветский союз.
Уже 26.01.1934 г. был подписан германо-польский договор о мирном разрешении споров и неприменении силы (пакт Гитлера – Липского). В международной прессе сразу же возникли слухи о том, что к ней имеется и некое секретное приложение. А 01.02.1934 г. Польша окончательно заявила о своём отказе от подписания советско-польской декларации по Прибалтике.
13.09.1934 г. польский представитель в Лиге Наций объявил об отказе Польши сотрудничать с ней в деле охраны прав нацменьшинств.
28.09.1934 г. Польша объявила Франции о своём отказе подписать «Восточный региональный пакт» о совместной безопасности и осуждении любых агрессий.
С 1937 г. польским руководством всё больше начала овладевать мания величия. Его идеей фикс стало стремление к расширению польской территории. Так 11.01.1937 г. польский министр иностранных дел Бек выступил в сейме с предложением решать вопросы эмиграции населения и получения сырья за счёт колониальных владений и в будущем поставить перед международным сообществом вопрос о выделении колоний (прежде всего в Африке) для польского государства. Уже 18.04.1938 г. шумно праздновался поляками как «День колоний». 11.03.1939 г. высший совет правящей партии «Лагерь национального объединения» разработал и опубликовал польскую программу по колониальному вопросу. Но пока вопрос о колониях являлся лишь желаемым, но неосуществимым проектом, польские руководители обратили свои взоры на территории сопредельных государств: Литву, Чехословакию и СССР.
После провокационного инцидента на польско-литовской границе, в ночь на 17.03.1938 г. Литве был предъявлен польский ультиматум с требованием признать Виленский край польской территорией. Лишь твёрдая позиция СССР удержала поляков от нападения на Литву.
Вслед за германскими нацистами польское руководство объявило о своих претензиях и на чешские земли. Этому предшествовали варшавские переговоры с венгерским диктатором Хорти (5-9.02.1939 г.) и с нацистским руководителем Герингом (23.02.1938 г.) Как писал по этому поводу 29.05.1939 г. наркоминдел СССР Литвинов: «Польша не скрывает своих намерений использовать наступление Германии на Чехословакию, чтобы отторгнуть часть чехословацкой территории. Такое вмешательство Польши будет прямой помощью Германии».
22.09.1938 г. Польша направила Чехословакии ультиматум о присоединении к ней всех земель с польским населением и в первую очередь Тешинской Силезии. 02.10.1938 г. польские войска оккупировали район Тешина, а 28.11.1938 г. потребовали передачи Польше района Моравской Остравы и Виткович. Кроме того, 24.02.1939 г. ряд депутатов польского сейма опубликовал меморандум с требованием присоединить к Польше территорию Угорской Руси, хотя правительство больше склонялось к предложению скорейшей оккупации её Венгрией. Наконец в секретных переговорах с германскими нацистами польские руководители постоянно ставили вопрос о поддержке поляков немцами в случае конфликта с СССР и присоединения к Польше территорий Советской Украины и Белоруссии.
В докладе 2-го (разведывательного) отдела главного штаба Войска Польского в декабре 1938 г. говорилось: «Расчленение России лежит в основе польской политики на Востоке…Поэтому наша возможная позиция будет сводиться к следующей формуле: кто будет принимать участие в разделе.. Польша не должна остаться пассивной в этот замечательный исторический момент. Задача состоит в том, чтобы заблаговременно хорошо подготовиться и физически и духовно… Главная цель – ослабление и разгром России». 26.09.1938 г. на встрече с Риббентроппом министр иностранных дел Польши Ю. Бек заявил: «Польша претендует на Советскую Украину и на выход к Черному морю» (А. Б. Широкоград «Великий антракт», М. 2008 г., с. 276).
Лишь разгоревшийся в марте 1939 г. дипломатический конфликт вокруг принадлежности Данцига и строительства автострады и железной дороги через «польский коридор» привел к расторжению (28.04.1939 г.) польско-германского пакта о ненападении и резкой переориентации польского правительства с Германии на Англию. Уже 6.04.1939 г. в Лондоне было подписано англо-польское коммюнике о гарантиях относительно взаимной помощи в случае агрессии.
В очередной раз, отвергнув все советские дипломатические инициативы о союзнических отношениях, польский министр иностранных дел Бек 19 августа 1939 года заявил французскому послу в Варшаве: «У нас нет военного договора с СССР и мы не хотим иметь его». А неделей позже польское правительство подписало договор с Англией, имевший секретное приложение в котором Литва объявлялась принадлежащей сфере интересов Польши, а Бельгия и Голландия – Великобритании.
События, связанные с вступлением советских войск на территорию оккупированных польской армией в 1920 г. западноукраинских и западнобелорусских областей были следствием, прежде всего безумной политики предвоенного польского правительства. Ещё 23.09.1938 г. в ответ на польский ультиматум чехословацкому руководству, СССР, по просьбе министра иностранных дел Чехословакии Крофты, сделал заявление польскому правительству о возможной денонсации советско-польского договора от 25.07.1932 г. в случае агрессии Польши против Чехословакии. А когда 11.05.1939 г. последовал окончательный отказ Польши от заключения пакта о взаимопомощи с СССР, советское правительство, не получившее никаких гарантий со стороны Англии и Франции, решилось на подписание договора о дружбе с Германией. По иронии судьбы произошло это 23.08.1939 года, спустя ровно 15 лет с того дня, когда польский посланник обнародовал в Москве официальное заявление о том, что никакого вопроса о Восточной Галиции не существует, а отношения с представителями восточнославянских национальных меньшинств (и гарантии их национальных прав) – это внутреннее дело Польши.
Не удивительно, что после разгрома польской армии немцами, советские войска перешли 17.09.1939 г. границу и заняли территорию Западной Белоруссии и большую часть Западной Украины (кроме Холмщины, Лемковщины и некоторых районов западной части Восточной Галиции, т.е. так называемого Закерзонья). Поскольку в воссоединенных областях проживало значительное количество поляков, то сторонники бежавшего в Лондон польского правительства почти сразу же приступили к организации военизированных подпольных структур.
Это вызвало вполне обоснованные репрессии со стороны Советских властей с последующеё высылкой (в основном в феврале – июне 1940 г.) до 400 тысяч бывших польских граждан (из числа «осадников» и представителей социально опасных слоёв) во внутренние районы СССР. С сентября 1939 по май 1941 г. на новоприсоединённых территориях было раскрыто и ликвидировано 568 конспиративных организаций и групп общей численностью не менее 15 тысяч человек. В основном это были участники конспиративной сети созданного 13.11.1939 г. по инициативе польского правительства в Лондоне «Союза вооруженной борьбы» (СВБ).
В связи с нападением Гитлера на СССР летом 1941 г. ситуация в советско-польских отношениях изменилась.

Глава
Отношения «Лондонского» правительства Польши и СССР в годы ВОВ, деятельность «АК» в «всхидных крэсов»

После разгрома Германией Польши в сентябре 1939 года на территории Франции (позднее в Лондоне) было образовано польское эмигрантское правительство во главе с генералом Сикорским. Вплоть до начала Великой Отечественной войны оно занимало по отношению к СССР враждебную позицию, исходя из концепции «двух исторических врагов Польши» — России и Германии.
30 июля 1941 года под давлением Британии правительством Сикорского были восстановлены дипломатические отношения с СССР. В соглашении о восстановлении дипломатических отношений и совместной борьбе с гитлеровской Германией, в соответствии с которым все советско-германские соглашения относительно территориальных изменений в Польше теряли свою силу, но лишь с тем, чтобы окончательно урегулировать данный вопрос после разгрома нацизма. Здесь же указывалась готовность Советского Союза создать на своей территории польские воинские части под командованием представителей, назначенных эмигрантским правительством, но подчинявшиеся в оперативном отношении Верховному командованию СССР.
14.08.1941 г. было заключено военное соглашение между Польшей и СССР, а в декабре 1941 г. генерал Сикорский лично встретился со Сталиным и договорился о формировании на востоке СССР польской армии генерала Владислава Андерса. Для формирования польской армии Советский Союз выделил более 300 млн. рублей и предоставил вооружение и продовольствие. К началу 1942 года численность польской армии достигла 73 415 человек.
В свою очередь в 1942 г. вооруженные формирования различных политических партий на территории бывшей Польши на основе СВБ преобразовывались в т. н. «Армию Крайову» (АК). Однако на практике большинство руководителей аковских структур на территориях бывших «всхидных крэсов» продолжали придерживаться концепции «двух врагов». Врагом № 1 считалась Германия, а врагом № 2 – СССР.
Какой же деятельностью прославились польские аковцы на землях Западной Белоруссии и Украины?
Дело в том, что советские структуры в период 1939 – 1941 гг. стали активно выдвигать в управленческие структуры в качестве руководителей сельсоветов в первую очередь представителей местного белорусского и украинского населения, а в городах также и выходцев из еврейских общин. Когда в 1941 г. Белоруссию оккупировали нацистские войска, то вслед за ними «в Беларусь потянулись польские довоенные чиновники с Западной Беларуси и разные деятели из центральных районов Польши и иных стран (Литвы и Латвии)».
В связи с отсутствием белорусских специалистов немецкие оккупанты стали опираться на польский элемент. В результате на первом этапе войны местные администрации оккупированных западнобелорусских территорий оказались преимущественно в руках поляков, связанных с подпольными структурами АК. Только на территории Новогрудского округа под фактическим руководством АК находилось около трети всех оккупационных организаций и учреждений. Более того, именно из поляков во многих районах оккупантами стали формироваться вспомогательные полицейские батальоны. Уже со второй половины 1941 года участники таких польских батальонов организовали в Лиде и Вилейке расстрелы сотен белорусов по обвинению в «сотрудничестве с Советами». А в Воложине поляки потребовали удалить с должностей всех белорусских лесничих, учителей и священников.
До весны 1943 г. аковские структуры воздерживались от прямых столкновений с советскими партизанскими отрядами. Они предпочитали пакостить исподтишка: нападали лишь на отдельных партизан и советские диверсионные группы, готовившие взрывы германских эшелонов и вырезали их, стараясь не оставлять следов. Кроме того, в г. Вильно был организован тайный Особый военный суд под руководством Охоцкого, при котором действовала т. н. «Экзекутыва», только в 1941 – 1942 гг. физически ликвидировавшая несколько десятков советских подпольщиков.
Очень популярной в АК была склонность мимикрировать под советских партизан. Например, действовавший с 1942 г. в Щучинском районе отряд Яна Скорбы маскировался под советских партизан, прикрываясь обмундированием военнослужащих Красной Армии и русским языком. Наряду с пронацистскими полицейскими структурами некоторые подразделения АК использовали советскую форму и русский язык для грабежа и убийства мирных жителей белорусских и польских сел и деревень. По воспоминаниям Начальника Белорусского штаба партизанского движения Калинина, действовавшие в Вилейской области, «головорезы из банды Лупешко (ротмистра З. Шендзеляжа) не останавливаются ни перед какими провокациями. Они прикалывают к головным уборам красные звёздочки и под видом советских партизан грабят население, насилуют женщин и девушек, убивают стариков и детей» (П. З. Калинин, «Партизанская республика», Минск, 1968, с. 317 – 318).
Боевики созданного при АК под руководством подготовленных английской разведкой офицеров-поляков секретного «Управление диверсией» («Кедыв») начиняли взрывными устройствами замедленного действия железнодорожные составы, которые взрывались под Смоленском и Курском, где немцы и искали виновников, устраивая облавы и проводя карательные экзекуции.
В нарушение советско-польского военного соглашения от 14 августа 1941 года правительство Сикорского приняло решение о выводе армии Андерса на Ближний Восток. Передислокация началась в марте и закончилась в августе 1942 года — в самый тяжёлый для СССР период Великой Отечественной войны, когда германские войска захватили Северный Кавказ и вышли к Сталинграду. Всего СССР покинул 75 491 польский военнослужащий и 37 756 членов их семей.
Эвакуация армии Андерса не могла не подорвать доверие Москвы к польскому эмигрантскому правительству, и весной 1942 года в Советском Союзе создаётся Союз польских патриотов (СПП), в который входили коммунисты, левые социалисты, людовцы (т.е. члены Крестьянской партии) и беспартийные. В самой Польше в январе 1942 года под названием Польская рабочая партия (ППР) была по сути дела воссоздана компартия, распущенная Коминтерном в 1938 году.
С начала 1943 года руководство АК стало отстранять от руководства командиров тех своих отрядов, которые хоть как-то сотрудничали с советскими партизанами и развернуло операцию по установлению своего контроля над значительными районами Западной Белоруссии и Юго-Восточной Литвы, а после разрыва дипломатических отношений между СССР и эмигрантским правительством в Лондоне 25.04.1943 г. (после гибели Сикорского в июле 1943 г. правительством Польши возглавил Миколайчик, активно включившийся в начатую гитлеровцами пропагандистскую кампанию по «катынскому делу») конфликт между АК и советскими партизанами перешёл в неприкрытую войну.
Если раньше боевики АК истребляли тысячи белорусов, объявляя их перед советскими партизанами пронемецкими коллаборантами, а перед оккупационными властями - просоветскими подпольщиками, то теперь они перенесли свой террор из городов и райцентров в сельскую местность, действуя не только против «партизан и Советов», но и занимаясь уничтожением скрывающихся в лесах евреев, а также поляков и белорусов, подозреваемых в просоветских настроениях. С этого момента соединения АК стали препятствовать передвижениям советских партизан, заготовкам продовольствия, начали устраивать против них засады, а также покушения на их руководителей.
7 июля 1943 г. в дер. Мачульное Волковыского района выстрелом из засады аковцами был убит секретарь подпольного райкома комсомола Климченя. В Щучинском районе засадами на партизан и зверскими убийствами с применением садистских истязаний прославились отряды Яна Борысевича («Крыся») и Чеслава Зайончковского («Рагнера»). Они разыскивали лесные стоянки партизан, убивали связных, сжигали хутора и деревни в партизанской зоне. В Виленской зоне в 1943 г. в столкновениях с отрядами АК белорусские партизаны потеряли 150 человек убитыми и 100 пропавшими без вести. В районе действия партизанской бригады им. Щорса в Заславльском и Дзержинском районах отряды АК уничтожили 11 белорусских деревень, убив при этом 200 мирных жителей, включая стариков, женщин и детей. В 1943 г. в Ивенецком районе отряд подхорунжего АК Здислава Нуркевича («Ноц») терроризировал убийствами местных жителей и нападал на партизан. В ходе террористических акций участниками его подразделения были убиты командир партизанского отряда им. Фрунзе Иванов, комиссар отряда Данилин начальник особого отдела отряда Губа, три партизана бригады им. Жукова. По воспоминаниям П. З. Калинина, аковские вожди из «Виленского подпольного центра» «попытались даже предъявить некоторым командирам и комиссарам советских партизан ультиматум: рассматривать территорию западных областей Белорусской республики как исконно польскую» (П. З. Калинин, «Партизанская республика», Минск, 1968 г., с 316).
Естественно, советские партизанские отряды не остались в долгу. 22.06.1943 г. состоялся пленум ЦК КП(б) Белоруссии. принявший ряд документов по партизанскому движению в западных областях Белоруссии, в которых подчёркивалось, что «западные области являются неотъемлемой частью БССР и тут допустимо существование только групп и организаций, которые руководствуются интересами СССР». Партизанам рекомендовалось более крупные польские формирования вытеснять с белорусской территории, а более мелкие разоружать и «если есть возможность, включать в борьбу с немцами под советским руководством».
С осени 1943 г. начинается взаимодействие между немцами и командирами отрядов АК, переросшее с января 1944 г. в активное сотрудничество. До весны 1944 года немцы давали им продовольствие, вооружение, транспорт и инструкции действий и не трогали, когда они нападали не на советских партизан, а на белорусских культурных и общественных деятелей.
В качестве примера можно привести документ «Об отношении к немецким властям и вооруженным силам», принятый 5.05.1943 года подпольным формированием «Гренадеры», являвшимся составной частью АК на территории Барановичской области, предписывавший своим последователям:
1. Стараться любой ценой быть в наилучших отношениях с немецким командованием. Чтобы знать всё точно и вовремя, мы должны иметь наших людей в немецком аппарате и на руководящих должностях…
3.Так как немцы враждебно относятся к коммунистам, мы должны использовать это. Называя коммунистами всех белорусских народных деятелей, которые всегда были и теперь являются серьёзными врагами поляков. Пусть их бъют немцы, а мы будем как бы проявлять сочувствие невинным жертвам. Белорусы никогда не смогут этого понять. Это народ тёмный, особенно политически...
4. Через своих людей просить полицию и немцев жечь белорусские деревни под предлогом, что они помогают партизанам. (В. И. Ермалович, С. В. Жумарь «Огнём и мечом: Хроника польского националистического подполья в Белоруссии», Минск, 1994 г., с. 29).
Уже в ноябре 1943 года польские националисты из «бандитской дружины «Лена» приняли участие в карательной экспедиции гитлеровцев против советских партизан. Легионеры «Лены» захватили переправы через Неман и пытались задержать наших партизан, чтобы поставить их под удар фашистских карателей. Только в течение 19 ноября партизанам пришлось трижды вступать в бой с бандой националистов» (П. З. Калинин, «Партизанская республика», Минск, 1968 г., с. 316).
Весной 1944 г. действовавший при поддержке немцев и вооруженный отряд АК Зайончковского разгромил в лесу у дер. Кобыльники советское партизанское соединение. Постоянные нападения на советских партизан организовывал и подчинённый ему отряд Ежи Баклажеца (Пазуркевича). Кроме того, аковцы отличались особо зверским террором в отношении православного духовенства.
Архиепископ Афанасий Мартос отмечал, что в 1942-1943 гг. «в западно-белорусских районах бесчинствовали польские партизаны. Они замучили насмерть нескольких православных священников, убили их семьи и многих православных белорусов. Эти жертвы безвременья заслуживают особого исследования о них историков» (Архиепископ Афанасий Мартос, «Беларусь в исторической государственной и церковной жизни», Минск, 1990 г., с. 286).
В отчёте Барановичского гебиткомиссариата о действиях АК в 1942-43 гг. подчёркивалось: «бандиты грабят и убивают только белорусов, но не поляков. Ни с одним ксендзом ничего не случилось. Тогда как множество православных священников-белорусов было зверски убито вместе с семьями или же изувечено и ограблено». В 1943г в приходе Турейск Щучинского района был замучен священник Иван Аляхнович вместе с матушкой. Аковцы отрезали им уши, носы, выкололи глаза, матушке отрезали груди, а раны жгли огнём. Новый священник, отец Василий, назначенный на этот приход, был зверски замучен на третий день после приезда в Турейск... Близ Новогрудка был сожжен живьём иеромонах Лукаш. В местечке Крева аковцы расправились со священником М. Леванчуком и его дочерью и племянницей, работавших учительницами в местной белорусской школе, за то, что они посмели отпевать убитых белорусов, а также за его выступления в защиту белорусского языка и образования. Всего в Белоруссии аковцы уничтожили несколько десятков православных священиков и членов их семей (В. И. Ермалович, С. В. Жумарь «Огнём и мечом: Хроника польского националистического подполья в Белоруссии», Минск, 1994 г., с. 36).
В директиве для польских легионов (одно из ответвлений АК) от 14.05.1943 г. прямо говорилось: «Целью польских легионов является освобождение Западной Белоруссии от большевизма. Каждый поляк должен помнить, что белорусы – это враги польского народа… Поляки должны всеми способами компрометировать белорусов перед немцами, добиваться арестов белорусов для того, чтобы потери белорусов были наибольшими». С осени 1943 г. на Новогрудщине и Виленщине разгорелись кровавые бои между АК и советскими партизанами. Ставилась задача вытеснения последних с западнобелорусских территорий и уничтожения всех тех, «кто не сочувствует польскому делу».
В январе 1944 г. целый ряд польских бригад АК (в частности отряды Зайончковского, Пильха и Свиды) заключили соглашения с вермахтом и СД, обязуясь охранять железные дороги информировать о дислокации советских партизанских отрядов и, получив от них оружие, приступили к уничтожению партизан и белорусского населения в контролируемых районах. В марте 1944 г. фашистский генерал Готтберг на совещании в Минске с гордостью сообщал, что указанные три «польские банды перешли на сторону вермахта и вовсю бьют красных». В результате на Новогрудчине и Виленщине начались расстрелы русских гражданских лиц, убивались также выявленные аковцами родственники офицеров Красной Армии и советские учителя, направленные туда на работу перед войной. Только легионерами Столбцовского соединения Армии Крайовай, по данным, опубликованным в мемуарах его командира Адолфа Пильха («Гуры»), с декабря 1943 до конца июня 1944 года было убито около 6 тысяч мирных жителей, объявленных ими «большевиками». При этом значительную часть погибших составляли женщины и дети. Несколько тысяч таких же «коммунистов и коммунистических прихвостней», было убито аковцами в Лидском округе в феврале – апреле 1944 года. В том же Лидском районе еще в 1943 году они же расстреляли в целях зачистки от белорусского населения и «потенциальных противников «Речи Посполитой» около 1200 человек. Подобные «акции» прикрывались самой отвратительной ложью. Например, когда в 1943 году аковские боевики расстреляли в Дуниловичском районе 30 человек, то советским партизанам они заявили, что расстреляли их за связь с жандармерией, а немцам представили казнённых как «сталинских бандитов» (В. И. Ермалович, С. В. Жумарь «Огнём и мечом: Хроника польского националистического подполья в Белоруссии», Минск, 1994 г., с. 24). В Щучинском районе к лету 1944 г. они заменили выведенные немецкие батальоны и с рвением занялись грабежами и убийствами всех, кого подозревали в сочувствии советским партизанам. В Василишкском районе в марте 1944 г. аковцы сожгли 28 хуторов и одну деревню и расстреляли 30 крестьян. В Белицком уезде с февраля по апрель 1944 г. ими было убито 480 человек. Свои кровавые акции сопровождавшиеся сожжением деревень с белорусским населением и убийствами сотен мирных жителей они продолжали в 1945 – 1946 годах и на территориях отошедших осенью 1944 года к Польше.
Справедливости ради отметим, что в АК имелись и подразделения, честно сотрудничавшие с советскими партизанами и с наступавшей Красной Армией. К их числу можно отнести прибывший в 1943 г. с территории Польши на Новогрудчину 8-й Ударный кадровый батальон Болеслава Пясецкого («Саблевски»), возглавлявшего подпольную организацию «Конфедерация Нации», а также некоторые отряды 27-й Волынской дивизии АК. Однако это были скорее исключения из общей линии руководства АК на конфронтацию с СССР.
Помимо открытой антисоветской политики эмигрантского правительства основной проблемой, мешавшей нормализации советско-польских отношений, стал отказ кабинета Сикорского от признания границ сентября 1939 года, то есть от включения в состав СССР территорий Западной Украины и Западной Белоруссии. Западные союзники (особенно Великобритания, в составе вооружённых сил которой сражалась переименованная во 2-й польский корпус армия Андерса) пытались помирить польское эмигрантское правительство с Москвой.
На Тегеранской конференции руководителей СССР, США и Великобритании (28 ноября — 1 декабря 1943 г.) премьер-министр Великобритании У. Черчилль предложил, чтобы «очаг польского государства и народа» располагался между «линией Керзона» (этнографическая граница польских земель, предложенная Антантой ещё в 1919 г. и примерно совпадавшая с советско-польской границей в 1945—1991 гг.) и «линией реки Одер с включением в состав Польши Восточной Пруссии и Оппельнской провинции» (т.е. части германской Силезии). И.В. Сталин и президент США Ф. Рузвельт согласились с этим. При этом, однако, ни Черчилль, ни Рузвельт не проинформировали правительство Миколайчика о достигнутой в Тегеране договорённости.
11.01.1944 правительство СССР сделало официальное заявление о том, что советско-польская граница соответствует чаяньям населения Западной Украины и Западной Белоруссии, выраженным в референдуме 1939 года. А 1.02.1944 г. И.В. Сталин в ответном послании У. Черчиллю подчёркивал, что «Советское правительство официально заявило, что оно не считает границу 1939 г. неизменной и согласилось на линию Керзона. Тем самым мы пошли на весьма большие уступки полякам в вопросе о границе. Мы вправе были ждать соответствующего же заявления от Польского Правительства». И действительно согласно соглашению с просоветским правительством Польши в сентябре 1944 г., ей передавались Белосточчина, западная Брестщина и украинская Перемышльщина. Вопрос о Лемковщине, Холмщине и Закерзонье на дальнейших переговорах даже не поднимался.
Однако аппетиты лондонского правительства распространялись на все «бывшие польские территории». Поэтому боевые столкновения с АК продолжились и после освобождения Западной Белоруссии, Западной Украины и Юго-Восточной Литвы. Уцелевшие структуры АК приступили к тотальному террору против сторонников СССР. По неполным данным только с июля 1944 г. по май 1945 г. террористами из АК было убито 594 советских солдата и офицера. В районе Лиды уже в сентябре 1944 г. были организованы взрывы поездов и железнодорожных путей, а также кровавые нападения на сотрудников органов власти. В Вильно представители наиболее законспирированной диверсионной структуры АК – организации «Не» (возглавляемой «генералом» Фельдорфом), в задачи которой входили фабрикация ложных доносов и проведение разного рода провокаций, организовали убийство 12 самых активных деятелей Союза польских патриотов, в том числе и руководителя отдела культуры. Только в Лидском и Щучинском районах в 1945 -1948 гг. террористами из АК было убито 257 партийных и советских работников, а также офицеров и более 3500 представителей гражданского населения.
Всё это вызвало ответные репрессивные меры со стороны НКВД и истребительных батальонов. Согласно архивным данным в 1944 – 1946 гг. в целом на территории Белоруссии было ликвидировано 814 террористических организаций и вооруженных банд, в том числе 664 польских (из АК), 97 белорусских (из бывших полицейских и пособников германских оккупантов), 23 украинских и 27 других (литовских, немецких и т.д.). При их разгроме было убито 3035 и арестовано 17872 бандита и участника подпольных организаций и разоблачено и арестовано еще 27950 их пособников, а также ставленников германских фашистов.
Хотя отдельные группы АК продолжали зверствовать до начала 1950-ых, в целом с организованными бандформированиями в Западной Белоруссии и на Виленщине было покончено в 1947 году. Ещё раньше получили по заслугам наиболее одиозные руководители: в ноябре 1944 г. был захвачен и публично повешен в г. Лида прославившийся своими кровавыми злодеяниями подпоручик АК Ежи Баклажец («Пазуркевич»), в декабре окружен на хуторе и убит в ходе боя поручик Зайончковский («Рагнер»). Бежал за Буг вместе с отступающими частями вермахта один из ведущих аковских душегубов Адольф Пильх. В мае 1945 г. был арестован и осужден на 10 лет «председатель» Виленского «Особого военного суда АК» Охоцкий.

Глава
Деятельность «АК» в Польше, «Буря»

В самой Польше в начале 1940 года на базе организации военного типа «Служба победе Польши» был создан «Союз вооружённой борьбы», получивший с февраля 1942 года официальное наименование Армия Крайова, то есть «внутренняя» или «отечественная» армия (АК). Организация подчинялась эмигрантскому правительству в Лондоне, её военным руководителем являлся командующий всеми польскими вооружёнными силами генерал Соснковский, настроенный резко антисоветски. Непосредственно в самой Польше АК с июля 1943 года возглавлял генерал Тадеуш Коморовский (псевдонимы «Бур», «Лавина», «Знич»).
АК насчитывала, по её собственным данным, 350—380 тыс. человек, однако непосредственно в боевые группы, которые вели диверсионную деятельность и проходили регулярную военную подготовку, входило лишь несколько десятков тысяч бойцов. Вплоть до конца 1943 года АК занималась в основном сбором разведданных для британского командования и накоплением поступавшего по воздуху из Великобритании оружия и боеприпасов. Партизанских отрядов АК фактически не существовало, и подавляющее большинство членов организации находилось на легальном положении. Такая тактика называлась концепцией «сбережения сил», в соответствии с которой АК должна была «стоять с винтовкой у ноги» и ждать военного краха Германии, чтобы затем взять власть в Польше от имени эмигрантского правительства.
Руководство АК и представительство лондонского правительства в Польше, так называемая делегатура, занимали ещё более антисоветские позиции, чем кабинеты Сикорского и Миколайчика. Так, в официальном органе АК «Информационном бюллетене» от 1 октября 1942 года сообщалось: «Битва за Сталинград приобретает историческое значение. Очень важно и то, что колоссальная битва на «великой реке» затягивается. В ней взаимно уничтожают себя две самые крупные силы зла — они так бьются друг с другом, как будто в этом их неизбежное предначертание». Учитывая недовольство рядовых членов АК фактическим бездействием организации, «Информационный бюллетень» (11 июня 1942 г.) оправдывал отсутствие партизанской борьбы тем, что она «облегчала бы положение Красной Армии, каждый момент ожидающей немецкого наступления».
План вооружённого восстания в Польше АК разработала ещё в 1940 году. Его предпосылкой должно было стать поражение Германии от западных союзников и уход немецких войск из Польши, а задачей — предотвращение разрушения страны отступавшими немецко-фашистскими войсками. План предусматривал и возможность вооружённой борьбы с Красной армией для «освобождения» территорий, вошедших в состав СССР в сентябре 1939 года.
В 1941—1942 гг. эти планы несколько видоизменялись: в частности, предусматривалась высадка в Польше польских частей из Великобритании, но основа — предварительный крах Германии — оставалась незыблемой. При этом вплоть до разгрома немецких войск под Сталинградом АК не учитывала возможность вступления Красной армии на территорию Польши, так как, опираясь на опыт Первой мировой войны, полагала, что СССР настолько ослаблен, что не способен на масштабные наступательные операции.
Надо сказать, что правительство Сикорского пыталось охладить антисоветский пыл командования АК. Её Главный Комендант (главнокомандующий) в Польше генерал Стефан Ровецкий (Грот) наконец согласился относиться к русским как к союзникам, но только в том случае, если СССР вернёт Польше Западную Украину и Западную Белоруссию. После разрыва дипломатических отношений между польским эмигрантским правительством и СССР командование АК вновь зафиксировало в своих оперативных планах «принципиально враждебную позицию» по отношению к Москве.
В конце сентября 1943 года англо-американское командование официально уведомило правительство Миколайчика, что Красная армия первой вступит на территорию Польши. Тем самым все предыдущие планы АК, основанные на крахе Германии в результате военных действий западных союзников, уже не отвечали реальности. К тому же в Польше всё активнее действовали подконтрольные ППР партизанские отряды Гвардии Людовой (ГЛ), то есть «народной», которые в отличие от АК исповедовали тактику активного вооружённого противодействия оккупантам.
В 1941—1943 гг. были созданы и другие подпольные организации, воевавшие с гитлеровцами, как, например, отряды милиции Рабочей партии польских социалистов, корпус безопасности, Польская народная армия. В январе 1944 года была создана партизанская народная армия — Армия Людова (АЛ) под командованием генерала Михаила Жимерского (наст. фамилия Лыжвинский) ( псевдоним Роля), костяк которой составила ГЛ.
Эмигрантское правительство, боясь потерять доверие поляков, приступило к ограниченной борьбе против немецких оккупантов.
В феврале—апреле 1944 года на территорию Польши было переброшено несколько советских партизанских соединений, взаимодействовавших с польскими национально-освободительными силами. Стремясь воспрепятствовать росту авторитета АЛ, командование АК весной 1943 года приказало осуществлять нападение на её отряды.
В октябре 1943 года генерал Коморовский (Бур) подготовил план вооружённого восстания в Варшаве. Предполагалось внезапным ударом захватить столицу, затем в течение нескольких дней произвести там высадку польской парашютно-десантной бригады и подготовить всё необходимое для прибытия в Варшаву эмигрантского правительства из Лондона. Одновременно части АК должны были оказывать вооружённое сопротивление Красной армии на территориях, входивших до сентября 1939 года в состав Польши. Характерно, что представитель (делегат) эмигрантского правительства в Польше Янковский в докладной записке на имя Миколайчика от 10 января 1944 года требовал, помимо возвращения Западной Украины и Западной Белоруссии, включения в состав Польши Восточной Пруссии, Силезии и Литвы. Латвию, Эстонию и Украину предполагалось сделать независимыми государствами под польским контролем.
На совещании в Квебеке в августе 1943 года под влиянием относительно бескровной высадки союзников в Италии Черчилль и Рузвельт одобрили план «Рэнкин», в рамках которого предусматривалось восстание в Варшаве силами АК и включение Польши в орбиту влияния западных союзников. В свою очередь АК рассчитывала на неизбежный «советско-англосаксонский конфликт», что помешало бы Красной армии вступить в Польшу.
20 ноября 1943 года командующий АК издал приказ о введении в действие плана «Буря», представлявшего собой комплекс диверсионных действий против отступавших немецких войск. При этом предусматривалось использовать временной разрыв между отходом вермахта и вступлением в тот или иной город советских войск для взятия инициативы в свои руки и «презентации» власти польского эмигрантского правительства. Коморовский (Бур) предполагал, что такая политика на территории, которую СССР после 1939 года считал своей, неизбежно вызовет негативную реакцию советской стороны, и тогда польское эмигрантское правительство заявит официальный протест. Миколайчик по-прежнему не знал, что Рузвельт и Черчилль, причём по инициативе последнего, поддержали точку зрения Москвы на будущую советско-польскую границу. Таким образом, план «Буря», несмотря на свое грозное название, был, по сути, чисто политической акцией.
Между тем в мае 1943 года в СССР началось формирование новых польских частей, не подчинявшихся эмигрантскому правительству и действовавших под политическим патронажем СПП и ППР. Уже к 29 мая в дивизии, получившей наименование 1-я Польская пехотная дивизия им. Т. Костюшко (командир — полковник З. Берлинг), насчитывалось более 15 тыс. человек. В октябре 1943 года у деревни Ленино дивизия, усиленная советскими частями, находясь в составе 33-й армии Западного фронта, приняла боевое крещение. К концу 1943 года польские войска в СССР насчитывали 32 400 солдат и офицеров, а в марте следующего года, то есть непосредственно перед вступлением Красной армии на территорию Польши, польский корпус был развёрнут в армию (с июля 1944 г. 1-я армия Войска Польского) под командованием генерал-лейтенанта З. Берлинга.
АК с самого начала занимала по отношению к польским частям в СССР враждебную позицию, называя их «русской наёмной армией». Силы АК, которые оказались бы на территории, занятой Красной армией, не должны были включаться в состав армии З. Берлинга. Однако советские органы не собирались терпеть, что вполне объяснимо, на контролируемой территории неподчинявшиеся им вооружённые формирования, так что их конфликт с силами АК избежать бы не удалось. Именно на это и рассчитывало руководство Армии Крайовой.
Первое соприкосновение 27-й дивизии АК и Красной армии произошло на Волыни в марте 1944 года в ходе боёв за г. Ковель. Правда, дивизия по численности едва «тянула» на два полка. Тем не менее, советское командование решило сохранить её организационную самостоятельность, потребовав лишь оперативного подчинения. Однако Коморовский (Бур) с этим не согласился: он желал подчинения дивизии только приказам главного командования АК и эмигрантского правительства в Лондоне. Когда же немцы перешли в контрнаступление, и 27-я дивизия вновь оказалась в их тылу, Коморовский запретил ей пробиваться на соединение с Красной армией, приказав идти на запад.
В июле 1944 года командование АК приказало своим отрядам самостоятельно, до подхода советских войск, захватить «исторические польские города» Вильнюс и Львов и провозгласить там власть эмигрантского правительства. Плохо вооружённые аковцы не смогли выполнить задачу, и оба города были освобождены Красной армией. Здесь впервые произошли вооружённые стычки частей аковцев с советскими войсками, так как поляки, выполняя заведомо провокационный приказ Т. Коморовского, отказались разоружиться.
В целом «Буря» не достигла своей основной цели — обострить отношения между западными союзниками и СССР по польскому вопросу. Темпы наступления советских войск в июне—июле 1944 года оказались столь стремительны, что союзники на акции АК просто не обратили внимания. К тому же после высадки в Нормандии англо-американцы оказались в очень тяжёлом положении и, рассчитывая на помощь СССР, не собирались портить отношения с Москвой. Более того, ещё в начале 1944 года Черчилль старался заставить эмигрантское правительство нормализовать контакты с СССР и признать «линию Керзона» хотя бы предварительно как основу будущей советско-польской границы. Например, в феврале 1944 года Черчилль требовал от Миколайчика удалить из правительства наиболее антисоветские элементы (в т.ч. Соснковского) и признать новые восточные границы Польши, ибо, в противном случае, у Кремля не окажется иного выбора, как организовать новое польское правительство из «просоветских элементов, находящихся в стране». Одновременно при посредничестве президента Чехословакии Бенеша в Лондоне начались переговоры между советским послом при эмигрантских правительствах В.З. Лебедевым и кабинетом Миколайчика. Последний упорно отказывался пойти навстречу Москве. 16 февраля 1944 года Черчилль имел бурное объяснение с Миколайчиком, при этом открыто заявив о своих симпатиях к «русской позиции»: «Я не могу не признать, что русские требования в вопросе обеспечения западных границ не выходят за пределы разума или законности». Тогда Миколайчик попытался заручиться поддержкой США: 6 июня 1944 года он прибыл с визитом в Вашингтон. Рузвельт, которому нужны были голоса влиятельной польской общины на предстоявших осенью президентских выборах, заверил польского премьера, что «никогда» не давал согласия на «линию Керзона». Мало того, президент посоветовал Миколайчику избегать окончательного решения вопроса о советско-польской границе. В то же время американский посол в Москве проинформировал Сталина, что переговоры Рузвельта с Миколайчиком проходили в русле тегеранских договорённостей. И всё же администрация США, особенно военные, требовали от Миколайчика безусловной координации действий АК с советским командованием. В зависимость от выполнения этого условия было поставлено выделение польскому правительству предоставлявшегося ежегодно кредита в 10 млн. долларов. В июле 1944 года Комитет начальников штабов США рекомендовал не выделять эту сумму, если Армия Крайова откажется от сотрудничества с Красной армией. Ободрённый поддержкой США, Миколайчик отказался признать «линию Керзона» будущей советско-польской границей, и 23 июня 1944 года советско-польские переговоры в Лондоне были прерваны: в этих условиях руководство СССР пошло на образование 22 июля 1944 года Польского комитета национального освобождения. ПКНО в тот же день в освобождённом г. Хелме провозгласил народную власть и опубликовал свой «Манифест к польскому народу» с программой борьбы за независимость Польши.
Польское эмигрантское правительство было вынуждено просить СССР принять Миколайчика в Москве. Подкреплением его позиций на переговорах в Кремле должно было стать восстание в Варшаве. Имелись и другие побудительные мотивы к демонстрации силы. Так, Коморовский сообщал в Лондон, что «бездействие» АК может толкнуть массы в сторону коммунистов и что советские войска, а ещё «хуже» — польские части Берлинга могут триумфально войти в Варшаву без участия Армии Крайовой. А в таком случае без неё будут сформированы и новые властные структуры.
21 июля, получив известие о покушении на Гитлера, Коморовский решил, что давно ожидавшийся крах Германии наступил, и отдал приказ силам АК в Варшаве - в любой момент, начиная с 25 июля, быть готовыми к восстанию. В тоже время Коморовский отверг идею всеобщего восстания в Польше, так как оно содействовало бы успехам Красной армии, что на фоне «тактичной и гибкой» позиции СССР может окончательно подорвать авторитет эмигрантского правительства.
23 июля 1944 года И.В. Сталин заявил о своей готовности принять Миколайчика в Москве. 25 июля в Лондоне состоялось заседание польского эмигрантского правительства, давшего «зелёный свет» восстанию в Варшаве.
Однако Соснковский в несогласованной с Миколайчиком телеграмме Коморовскому рекомендовал последнему отказаться от восстания, чтобы сохранить силы АК для последующей борьбы против советских войск.
Разработанный штабом АК план восстания исходил из того, что в ближайшее время Вермахт сам оставит польскую столицу. Необходимо лишь взять власть в городе до вступления советских войск, для чего нужно захватить главные правительственные здания с целью немедленного размещения в них органов власти эмигрантского правительства. Так как «Советы» надлежало поставить перед свершившимся фактом, никакой координации действий с наступавшими советскими войсками не предусматривалось. Вся концепция восстания исходила из краткой (максимум 2—3 дня) и относительно бескровной борьбы против отступавших германских войск. Более того, чтобы не задерживать их отход на запад, не планировался захват важнейших транспортных коммуникаций, в том числе стратегически важных мостов через Вислу.
Чтобы создать противовес ПКНО, избравшего своей временной резиденцией только что освобождённый советскими войсками Люблин, в Варшаве 26 июля 1944 года создаётся «экспозитура» (т.е. представительство) лондонского правительства.
С 20-х чисел июля 1944 года Варшаву охватывает паника: из города бежит оккупационная администрация и немецкое гражданское население, что укрепляет командование АК в мнении о правильности выбранного для восстания момента. Но уже 25—27 июля обстановка резко меняется: Гитлер приказал удерживать город любой ценой. В польскую столицу возвращается немецкая администрация, в район Варшавы прибывают свежие немецкие части, в том числе танковая дивизия СС «Герман Геринг». Начальник Отдела II генштаба Армии Крайовой (разведка и контрразведка) полковник Казимеж Иранек-Осмецкий (Антони) в этих условиях предложил Коморовскому отложить выступление. Последний колебался, и только обвинения со стороны руководства экспозитуры в трусости заставили главу АК выполнить намеченное решение.
Не желая координировать свои действия с СССР, АК пыталась втянуть в готовящуюся авантюру Великобританию. 27 июля 1944 года польский посол в Лондоне Рачиньский официально уведомил Черчилля о предстоящем восстании (Миколайчик уже находился на пути в Москву), а министр обороны эмигрантского правительства Кукель озвучил в связи с этим конкретные требования: подкрепить восставших силами польской воздушно-десантной бригады и авиацией.
Британский комитет начальников штабов в письменном заключении на меморандум Кукеля отмечал: «По нашему мнению, союзные операции в Польше могут проводиться исключительно при полной координации с русским наступлением». Посылку польской воздушно-десантной бригады комитет посчитал нереальной, так как перелёт над Германией привел бы к тяжёлым и неоправданным потерям. Как практически неосуществимые оценивались и возможные бомбардировки немецких аэродромов под Варшавой.
Примечательно, что англичане не питали иллюзий по поводу боевой мощи Армии Крайовой, считая, что её потенциал крайне незначителен. Действительно, формально в Варшавском округе АК числилось около 30 тыс. бойцов, что вдвое превосходило немецкие силы, однако повстанцы имели всего 47 пулемётов, 657 автоматов, 29 противотанковых ружей, 2629 винтовок, 2665 пистолетов и 50 тыс. гранат. Тяжёлое вооружение полностью отсутствовало. С учётом того, что немцы заблаговременно укрепили ключевые здания в городе, готовясь к обороне против советских войск, восстание без тяжёлого вооружения было обречено на поражение.
http://samlib.ru/s/sizow_w_n/

master_iuda M
Автор темы, Новичок
master_iuda M
Автор темы, Новичок
Возраст: 59
Репутация: 7586 (+7595/−9)
Лояльность: 18972 (+19002/−30)
Сообщения: 1743
Зарегистрирован: 06.06.2011
С нами: 13 лет 5 месяцев
Имя: Вячеслав
Откуда: Тамбов
Отправить личное сообщение

#35 master_iuda » 22.04.2017, 17:00

Глава
Варшавское восстание

31 июля 1944 года на совещании главного штаба АК ещё превалировала точка зрения о преждевременности выступления. К этому моменту Коморовскому уже стало известно о начавшемся контрнаступлении немцев под Варшавой. Однако в 17 ч 31 июля командующий округом АК «Варшава» полковник Антоний Хрусьцель («Монтёр», «Сокол»,«Конар»,«Нурт») неожиданно сообщил Коморовскому, что, по данным связных, советские танки якобы уже ворвались в Прагу (часть Варшавы, находящаяся на восточном берегу Вислы). Впоследствии выяснилось, что эта информация оказалась ложной, но именно под её влиянием Коморовский решился отдать приказ о начале восстания в 17 ч. 1 августа 1944 года.
Знали ли немцы о подготовке и дате восстания? Можно однозначно утверждать - «ДА». Еще в середине июня 1944 г. вблизи Юзефова (пригорода Варшавы) состоялась тайная встреча старшего офицера немецкой службы безопасности штурмбаннфюрером СС Пауля Фухса и командующего Армией Крайовой Тадеуша Бур-Коморовского.
На переговорах присутствовал немецкий офицер-переводчик, впоследствии завербованный польской службой безопасности и представивший детальный отчет об их ходе. В этом документе воспроизводится запись хода переговоров.
«Фухс. Пан генерал, до нас дошли слухи, что вы намерены объявить о начале восстания в Варшаве 28 июля и что в этом направлении с вашей стороны ведутся активные приготовления. Не считаете ли вы, что такое решение повлечет за собой кровопролитие и страдания гражданского населения?
Коморовский. Я только солдат и подчиняюсь приказам руководства, как, впрочем, и вы. Мое личное мнение не имеет здесь значения, я подчиняюсь правительству в Лондоне, что, несомненно, вам известно.
Фухс. Пан генерал, Лондон далеко, они не учитывают складывающейся здесь обстановки, речь идет о политических склоках. Вы лучше знаете ситуацию здесь, на месте, и можете всю информацию о ней передать в Лондон.
Коморовский. Это дело престижа. Поляки при помощи Армии Крайовой хотели бы освободить Варшаву и назначить здесь польскую администрацию до момента вхождения советских войск...
Я знаю, что вам известны места, где я скрываюсь, что каждую минуту меня могут схватить. Но это не изменит ситуации. На моё место придут другие, если Лондон так решил, восстание, несомненно, начнётся».
Узнав о восстании в Варшаве, Гиммлер назвал его «подарком судьбы», так как оно стало удобным предлогом для массовых репрессий и разрушения польской столицы.
Согласно советскому плану операции, утверждённому И.В. Сталиным 28 июля 1944 года, Варшаву предполагалось брать не в лоб, а обойти с севера и юга, создав для этого плацдармы на Висле. Такая тактика учитывала и необходимость сохранения города как одного из центров славянской культуры. 28 июля — 2 августа 1944 года советские войска создали плацдарм к югу от Варшавы и передали его частям Войска Польского, которые должны были, наступая вдоль реки, войти в Варшаву с юга. К этому времени войска 1-го Белорусского фронта (командующий — Маршал Советского Союза К.К. Рокоссовский), находившиеся под Варшавой, пройдя с непрерывными боями более 600 км, были крайне измотаны. К тому же тылы отстали, отсутствовало воздушное прикрытие, так как 16-я воздушная армия еще не успела перебазироваться на ближайшие к фронту аэродромы. Так что для советского командования восстание началось в самый неподходящий момент, ибо приковывало к Варшаве пристальное внимание гитлеровцев, перебросивших сюда дополнительные силы.
Зная обо всём этом, германское командование решило нанести мощный танковый контрудар со стороны Варшавы в тыл советскому плацдарму на Висле. Для этих целей привлекалось 5 танковых дивизий, переброшенных из Румынии, Голландии и Италии. Всего под Варшавой в конце июля немцы сосредоточили 51,5 тыс. солдат и офицеров, 1158 орудий и миномётов, 600 танков и САУ.
Находившаяся ближе всего к польской столице советская 2-я гвардейская танковая армия насчитывала 32 тыс. бойцов, 468 орудий и миномётов, 425 танков и САУ. Ударив с трёх сторон, немцы фактически окружили и уничтожили 3-й танковый корпус 2-й армии и 2—3 августа отбросили советские войска от Варшавы, которые на подступах к городу потеряли 280 танков и оказались вынужденными перейти к обороне.
Между тем Миколайчик прибыл в Москву. 31 июля он встретился с наркомом иностранных дел СССР В.М. Молотовым. В ходе беседы польский премьер ни словом не обмолвился о планируемом восстании. Знавший о подготовке восстания Черчилль также ничего не сообщил Сталину.
1 августа 1944 года в назначенный час «W» восстание вспыхнуло по всей Варшаве. К АК с первых дней присоединились несколько сот бойцов Армии Людовой, основная же часть АЛ была выведена из города ещё до восстания для налаживания партизанской борьбы в лесах. Повстанцы захватили большую часть столицы, но не смогли занять, ни одного крупного правительственного здания. Вокзалы, главные транспортные артерии и, что особенно важно, мосты через Вислу остались в руках противника. В самом городе повстанцы, овладев рядом районов, всё же не смогли создать единой освобождённой территории, ибо всюду остались немецкие опорные пункты. Сам Коморовский признавал, что город в смысле расположения противоборствующих сторон напоминал «шахматную доску». В первый же день необстрелянные части АК, состоявшие в основном из молодёжи и интеллигенции, понесли тяжёлые потери — около 2000 человек против 500 солдат и офицеров противника.
Находясь в Москве, польский премьер под влиянием оптимистических сообщений Коморовского на первой встрече со Сталиным 3 августа 1944 года сообщил, что «польская подпольная армия» 1 августа начала открытую борьбу против немцев в Варшаве, и он вскоре намерен выехать туда, чтобы создать своё правительство. Сталин возразил, что Варшава, похоже, ещё находится в руках немцев. Однако Миколайчик настаивал, что город будет вскоре полностью освобождён. «Дай бог, чтобы это было так», — ответил советский лидер. Сталин дал в ходе беседы весьма точную характеристику Армии Крайовой, подчеркнув, что она слаба и не вела против гитлеровцев активной борьбы. Сталин прямо сказал Миколайчику, что тактика АК, по его мнению, состоит в том, чтобы «беречь себя и затем объявиться, когда в Польшу придут англичане или русские»
Начиная с 4 августа немцы приступили к планомерному подавлению восстания силами СС, полиции, украинских националистов и так называемой РОНА. С 10 по 20 августа 1944 г. в Варшаве свирепствовали подручные предателя, организатора «Русской освободительной народной армии» (это не РОА Власова), в то время бригаденфюрера и генерал-майора войск СС Бронислава Каминского, которые начали дикую расправу над польскими женщинами и детьми. Этим немцы хотели предметно показать полякам, что их ждёт, когда придут русские! Затем после показательной жестокости «восточных варваров» бригаду Каминского вывели из Варшавы, её личный состав передали Власову, а Каминского за плохое обращение с поляками расстреляли! («Исторический архив», № 4, 1994. С.62). Но ни один из немцев, сжигавший польских женщин и детей из огнемётов, не был наказан. Справедливость по-нацистски. Но некоторые поляки поверили в неё и для них главные виновники варшавской трагедии — русские.
При подавлении восстания гитлеровское командование, используя разобщённость восставших, методично, по очереди уничтожало очаги сопротивления, применяя тяжёлые орудия, бронепоезда, танки и огнемёты. Повстанцы несли значительные потери, вскоре стал ощущаться недостаток боеприпасов. Учитывая всё это, печать АК начала публикацию материалов о том, что восстание якобы согласовывалось с англичанами и представителем командующего 1-м Белорусским фронтом. При этом за «представителя Рокоссовского» штаб АК выдавал некоего капитана Калугина, якобы заброшенного к повстанцам по воздуху. На Калугина ссылался даже Миколайчик в ходе второй беседы со Сталиным 9 августа 1944 года. На самом деле Калугин служил офицером во власовской армии, сбежал в декабре 1943 года к польским партизанам. 5 августа 1944 года Калугин передал из штаба Коморовского телеграмму Сталину с просьбой помочь восставшим оружием.
2 августа 1944 года разведка 1-го Белорусского фронта получила первые, весьма расплывчатые сообщения о восстании в Варшаве. Обстановка на тот момент оставалась неясной даже для Коморовского. В город был сброшен советский связной офицер с радиостанцией, но он погиб, так как советское командование не знало точного расположения повстанческих сил.
В беседе со Сталиным 9 августа тон Миколайчика был уже совсем другим: он просил быстрейшей помощи повстанцам оружием. Сталин не возражал. Однако он справедливо отметил, что восставшим требуется, прежде всего, тяжёлое оружие, а сбросить его с самолётов технически не представляется возможным. В целом советский лидер расценил восстание как «нереальное дело», так как у немцев под Варшавой три танковые дивизии и много пехоты. «Просто жалко этих поляков» (т.е. повстанцев). Сталин весьма откровенно сказал, что вначале считал взятие Варшавы советскими войсками делом нескольких дней, однако противник перебросил под город дополнительные силы и теперь освобождение польской столицы потребует времени. Советский лидер предложил направить к повстанцам офицера связи с системой сигналов и шифров. Одновременно при участии специального представителя Ставки ВГК Г.К. Жукова 8 августа 1944 года был разработан новый план освобождения Варшавы. Однако операция не могла начаться ранее 25 августа. Положение осложнялось и тем, что гитлеровцы во второй половине августа резко активизировали нажим на плацдарм к югу от Варшавы, так что для его удержания пришлось отвлечь дополнительные силы.
Тем временем восстание принимало характер всенародной борьбы против оккупантов: героически сражавшиеся варшавяне не знали о закулисных манёврах руководства АК и истинных мотивах восстания. А в печати АК усилились нападки на СССР, который, якобы заранее зная о восстании, не оказывает теперь никакой помощи. В качестве ответной меры 13 августа 1944 года публикуется заявление ТАСС; в нём подчёркивалось, что Советский Союз не имеет к восстанию никакого отношения и оно с ним предварительно не согласовывалось.
16 августа в ответ на обращение Черчилля о помощи восставшим, Сталин сообщил, что сначала он распорядился «интенсивно сбрасывать» вооружение в район Варшавы, затем советское командование, убедившись, «что варшавская акция представляет безрассудную ужасную авантюру, стоящую населению больших жертв», пришло к выводу, «что оно должно отмежеваться от варшавской авантюры, так как оно не может нести ни прямой, ни косвенной ответственности за варшавскую акцию».
Понимая, что восстание не удалось, эмигрантское правительство пыталось свалить ответственность за его начало не только на Москву, но и на Лондон. Так, в начале августа поляки пожаловались американцам, что англичане, пообещав якобы оказывать восстанию помощь, что, как говорилось ранее, не соответствовало действительности, теперь отказываются это делать. Однако английская авиация небольшими силами 3, 4 и 13 августа 1944 года осуществила сбросы над Варшавой оружия и продовольствия. Как и ожидалось, потери бомбардировщиков от зенитного огня противника оказались непропорционально тяжёлыми: в среднем на тонну сброшенного груза пришёлся один сбитый самолёт. При этом большая часть грузов, особенно во время последних вылетов, попала в руки немцев, так как сбросы приходилось вести с больших высот.
Попытка Миколайчика побудить к помощи США также не возымела успеха: американцы сослались на то, что АК в оперативном отношении подчиняется Лондону. Правда, 14 августа 1944 года американцы попросили СССР о разрешении использовать советские аэродромы для челночных полётов на Варшаву, но СССР не пошёл на это, так как не желал показывать свою причастность к авантюре АК. На позицию СССР, несомненно, повлиял провал переговоров с Миколайчиком в Москве: последний опять отказался признать восточные границы Польши в соответствии с «линией Керзона». К тому же, советской стороне стало известно, что грузы союзников, сбрасываемые с больших высот, достаются немцам. Характерно, что в середине августа западные союзники и сам Миколайчик признавали в переписке с советским руководством, что восстание началось преждевременно.
Таким образом, к началу сентября 1944 года стало ясно, что реально спасти восставших от планомерного и систематического истребления может только наступление Красной армии. 22 августа 1944 года в послании Черчиллю и Рузвельту Сталин подчеркнул, что «советские войска… делают всё возможное, чтобы… перейти на новое широкое наступление под Варшавой. Не может быть сомнения, что Красная Армия не пожалеет усилий, чтобы разбить немцев под Варшавой и освободить Варшаву для поляков. Это будет лучшая и действенная помощь полякам-антинацистам».
5 сентября 1944 года в своём секретном анализе ситуации Коморовский писал: «Думаю, что нам не надо предаваться иллюзиям, что советское наступление через несколько дней завоюет Варшаву. У немцев достаточно сил, чтобы остановить советское продвижение. Русские силы оторваны от своих баз снабжения и им не хватает средств связи. У немцев, напротив, всё это есть… Висла защищает немцев от русского вторжения». Характерно, что, прекрасно осознавая истинные мотивы советской позиции, штаб АК через свою печать продолжал уверять варшавян в «предательстве Москвы».
10 сентября 1944 года 47-я армия и 1-я армия Войска Польского перешли в наступление на Варшаву. Им противостояла 100-тысячная группировка немцев, средняя плотность которой составляла: одна дивизия на 5—6 км фронта. Завязались упорные бои за восточную часть Варшавы — Прагу. В ночь на 14 сентября советские войска вышли к Висле. Гитлеровцы успели взорвать все мосты через реку. Слабые повстанческие силы (к тому времени Коморовский уже начал с немцами переговоры о капитуляции), оттеснённые в центр города, не смогли помешать разрушению мостов. Лишний раз сказалось отсутствие координации между действиями АК и советских войск. В боях за Прагу было уничтожено 8500 гитлеровцев, и Москва 14 сентября 1944 года салютовала войскам, взявшим эту часть города, официально объявленную немцами крепостью, залпами из 224 орудий.
Именно 14—15 сентября 1944 года являлось с военной точки зрения самым подходящим моментом для начала восстания в Варшаве, которое, в случае захвата мостов через Вислу, могло бы привести к быстрому и с наименьшими потерями освобождению города.
Выход советских войск на Вислу заставил Коморовского прервать переговоры с немцами и укрепил боевой дух восставших. С 13 сентября 1944 года советские самолёты (в отличие от английских действовавшие на предельно малых высотах) начали сбрасывать повстанцам оружие и продовольствие. Всего с 14 сентября по 1 октября 1944 года повстанцы получили 156 миномётов, 505 противотанковых ружей, 2667 автоматов и винтовок, 41 780 гранат, 3 млн. патронов, 113 т продовольствия и 500 кг медикаментов.
16 сентября 1944 года 1-я армия Войска Польского начала переправу на западный берег Вислы, пытаясь соединиться с повстанцами, удерживавшими недалеко от берега южное и северное предместья Варшавы — Чернякув и Жолибож.
И вдруг оказалось, что на этих участках — гитлеровцы. Вскоре стало известно, что по распоряжению Бур-Коморовского и его заместителя полковника по кличке «Монтёр» части и отряды Армии Крайовой к началу высадки десанта были отозваны с прибрежных окраин вглубь города. Почему же бойцы Армии Крайовой в решающий момент сдали немцам свои позиции на западном берегу Вислы? Вероятно, дело в том, что после того, как овладеть всей Варшавой Армия Крайова оказалась не в силах, её руководство приняло решение овладеть символом польской государственности — Королевским замком. Поэтому сюда было стянуто большинство отрядов аковцев. Основные потери они понесли в боях у Королевского замка. Его захват и последующее удержание до подхода советских войск дало бы возможность руководству АК предстать перед советским руководством полноправным представителем восстановленной государственной власти в Польше, заседающим в государственной резиденции.
Никаких планов у руководства АК относительно помощи Красной Армии в форсировании Вислы и освобождении Варшавы не было. Ему было абсолютно безразлично, каких жертв это будет стоить советским войскам. Рокоссовский, пытаясь наладить связь с руководством Армии Крайовой, приказал выбросить в Варшаву двух офицеров — парашютистов. Глава Армии Крайовой генерал Бур-Коморовский на контакт с представителем советского командования не пошёл. Советскому офицеру Ивану Колосу, раненому, пришлось в одиночку выбираться из незнакомого города.
Тем не менее, советскому командованию в период с 16 по 20 сентября в Варшаву переправились 6 усиленных пехотных батальонов, однако танки и орудия перевезти не удалось.
К 23 сентября гитлеровцы вытеснили десант на восточный берег. Польские части понесли тяжёлые потери: 3764 убитых и раненых. В этих условиях командование АК могло бы ударом из центра города помочь десанту, но оно не только не сделало этого, а, наоборот, приказало своим частям не переправляться вместе с десантниками обратно за Вислу, а пробиваться в центр столицы.
27 сентября немцы перешли в решающее наступление на повстанческие районы. Коморовский отверг мысль пробиваться через Вислу, и 2 октября 1944 года подписал с командующим германскими войсками в Варшаве генералом СС фон дем Бах-Зелевски соглашение о капитуляции. В плен попало 17 тыс. повстанцев, в том числе 922 офицера АК. АК потеряла до 25 тысяч — ранеными и 5 тысяч — пропавшими без вести....
Надо сказать, что аковцы сумели выторговать у нацистов условия почётной капитуляции с сохранением холодного оружия (сабель). Прежде чем принять капитуляцию Армии Крайовой в Варшаве, в Прушковский лагерь, подготовленный для аковцев, была направлена делегация АК. Фишер, губернатор Варшавского округа, отмечал в своем докладе начальству, что лагерь офицерам Армии Крайовой понравился!
Руководителю восстания генералу Бур-Комаровскому немцы предоставили самолёт, на котором тот вылетел сначала в Швейцарию, а затем в Лондон. Интересно бы было знать за какие заслуги перед рейхом Армия Крайова и её командующий были удостоена таких привилегий?...
Отряды Армии Людовой ушли из города и частично пробились через Вислу.
В результате восстания погибло до 150 тыс. поляков, в том числе 16 тыс. повстанцев. Гражданское население Варшавы немцы вывезли из города - 87 тыс. человек попали на принудительные работы в Германию, 350 тысяч — насильственно переселены.
За время восстания гитлеровцы уничтожили 25 проц. довоенной застройки города. Вплоть до освобождения Варшавы 17 января 1945 года части СС по указанию Гиммлера планомерно взрывали культурные памятники (особенно архивы и библиотеки) польской столицы.
Отметим, что главные силы немецких войск во время восстания находились на фронте, где немцы понесли 75 проц. всех потерь. Войска 1-го Белорусского фронта потеряли на подступах к Варшаве в августе — первой половине сентября 1944 года 166 808 солдат и офицеров.
31 декабря 1944 г. Крайова Рада Народова приняла закон о создании правительства национального единства, персональный состав которого признали как высшие советские инстанции, так и западные союзники. Сталин настоял, чтоб вице-премьером стал Станислав Миколайчик, бывший до тех пор премьером лондонского правительства.
19 января 1945 г. главнокомандующий Армии Крайовой распорядился распустить организацию и при этом дал директиву: руководящие кадры и оружие сохранить до так называемой операции «Не» (Неподлеглость — Независимость). Одна ошибка потянула за собой другие.
Из-за активизации пролондонского подполья на освобожденных территориях Польши до апреля 1945 г. погибло около тысячи советских солдат и офицеров, а несколько сотен было ранено. Это побудило соответствующие советские органы начать аресты. Самый известный из советских послевоенных процессов над поляками — «дело шестнадцати» — вела Военная коллегия Верховного суда СССР с 18 по 21 июня 1945 г. Были вынесены приговоры. Часть осужденных никогда уже не вернулась на родину, а те, кто, отбыв сроки, оказались в Польше, снова — вопреки закону — предстали перед судом, на этот раз польским, который вторично назначил им наказание за ту же провинность.
Напряженными стали отношения внутри освобожденной страны; в некоторых областях Польши это продлило войну, по меньшей мере, еще на три года. Погибло 20894 сторонника власти (число ее погибших противников до сих пор не подсчитано, но их было значительно больше) — офицеров и солдат Войска Польского, служащих госучреждений, активистов левых политических партий.
http://samlib.ru/s/sizow_w_n/

master_iuda M
Автор темы, Новичок
master_iuda M
Автор темы, Новичок
Возраст: 59
Репутация: 7586 (+7595/−9)
Лояльность: 18972 (+19002/−30)
Сообщения: 1743
Зарегистрирован: 06.06.2011
С нами: 13 лет 5 месяцев
Имя: Вячеслав
Откуда: Тамбов
Отправить личное сообщение

#36 master_iuda » 26.04.2017, 17:55

Глава

Так что есть над чем и с кем поработать. Каким образом работать? Да наиболее простым и действенным.
На первом этапе – до начала восстания - индивидуальный террор в отношении генералов АК и гестаповцев. Списочек жертв будет не такой уж и большой – всего чуть более двух десятков известных в Польше человек.
На втором этапе – в ходе восстания, если конечно меня к тому времени не разоблачит и не прикончит польская или немецкая контрразведка - захват и удержание городских мостов. Ну ладно не всех признаю, хватил лишнего - хотя бы одного из них. Ну на крайний случай хотя бы постараться уговорить польских товарищей не оставлять своих позиций вокруг набережной и обеспечили возможность переправы через Вислу из Праги (часть Варшавы) частей Войска Польского.
Естественно, что в одиночку такой объем работы не поднять, нужна группа. Хотя бы, потому что не знаю многих местных реалий и польского языка. Так что нужна группа на первом этапе хотя бы 5-7 человек, состоящая из проверенных единомышленников. Мне повезло, что в наследство от Николая Ивановича досталась его группа - Белов и Каминский. Неоднократно проверенные в делах, но по сведениям из будущего у обоих есть некоторые существенные недостатки.
Белов не знает ни немецкого, ни польского языков, что значительно ограничивает область его применения. Зато он знает украинский язык и отличный механик. Документы у парня не засвеченные и его вполне можно использовать в качестве водителя. Была бы машина.
Каминский плохо владеет немецким языком и практически не разбирается в технике. Зато как носитель языка будет незаменим в общении с местным населением в Варшаве. Кроме того у него остались друзья в Кракове и Варшаве через которых можно будет попытаться выйти на бойцов «Армии Людовой» или «Армии Крайовой». Лучше конечно на первых. Ближе они мне по душе что ли – не сидели без дела в оккупации активно сражались с гитлеровцами в подполье. Если этого не получится сделать, придется собирать группу уже в Варшаве до начала восстания. Пока же придется обходиться теми, кто есть.
Ладно, все это планы «писанные вилами на воде», сейчас главное определиться с текущим моментом. Главное как можно скорее покинуть лесной лагерь иначе действительно можно подхватить тиф, а мне болеть никак нельзя.
Мои размышления прервал приход соратников. Иван поставил котелок с водой на буржуйку, а Ян сложил дрова рядом с печкой и обратился ко мне.
-Николай Васильевич как вы себя чувствуете? Ведь говорил же, что вам нельзя было идти к больным. От них ведь могли заразиться. Хорошо еще, что только простыли, а не слегли с сыпным тифом.
– Спасибо, Ян. Сейчас уже значительно лучше, а идти надо было обязательно. Кто бы мне еще сказал, что произошло с группой Крутикова, а так же Бурлаком. Теперь хоть ясно, что надеяться на то, что Бурлак с радиостанцией придет в Ганичево не стоит. Что я в бреду говорил.
– Я не понял. Английским языком не владею, так всего пару слов знаю. Но, то, что вы что-то по-английски объясняли или рассказывали точно. А еще по-немецки команды и распоряжения давали. Сами знаете, что с немецким языком у меня, тоже не очень хорошо. С пятого на десятое знаю. Понять еще могу, но вот сказать ...
– Ничего страшного, научишься еще языкам.
– Николай Васильевич надолго мы тут застряли? – вмешался в разговор Белов.- А то надо что-то решать с продуктами, да и вообще. В отряде еще несколько человек с тифом слегли.
– Я думаю, нет. Сегодня еще отлежусь, и надо будет уходить. Продукты совсем закончились? Нам на дорогу хватит?
– Продукты что Баум выделил, есть, но на дальнюю дорогу вряд ли хватит. Больно прижимист Оиле. Поспешили вы Николай Васильевич ему расписку давать.
– Они поделились всем, чем могли. Им еще в лесу неизвестно сколько скрываться. Возможно нам, по дороге еще, что удастся приобрести. Наш Проводник здоров?
– Я Самуила сегодня видел. Живой, здоровый.
– Предупреди его насчет нашего скорого выхода и если можно пригласи его ко мне для разговора.
– Есть.
С каждой минутой я чувствовал себя лучше и увереннее. После обеда к нам зашел Самуил Эрлих. Мы с ним переговорили накоротке. Главное что он подтвердил свою готовность проводить нас к линии фронта.
Под благовидным предлогом отправив из землянки Каминского. Я, оставшись с Беловом, наедине заговорил о задуманном мной деле.
http://samlib.ru/s/sizow_w_n/

master_iuda M
Автор темы, Новичок
master_iuda M
Автор темы, Новичок
Возраст: 59
Репутация: 7586 (+7595/−9)
Лояльность: 18972 (+19002/−30)
Сообщения: 1743
Зарегистрирован: 06.06.2011
С нами: 13 лет 5 месяцев
Имя: Вячеслав
Откуда: Тамбов
Отправить личное сообщение

#37 master_iuda » 27.04.2017, 17:05

Глава

- Вот что Ваня. Тебе придется идти на встречу со связными одному. Возьмешь с собой в качестве проводника Самуила Эрлиха и еще пару ребят из местного отряда еврейской самообороны. Пойдете в немецкой форме. Так вам будет проще. Твоя задача передать в центр мой отчет и организовать помощь сюда. Мы же с Яном пойдем в Краков…
- Николай Васильевич, да вы что. Как же я вас брошу. Я так не могу!
– Надо Ваня. Надо. Кто-то должен сообщить командованию о наших последующих действиях. Кроме тебя сделать это некому. Мы будем ждать связного по известному адресу в Кракове. Если обстановка осложнится то уйдем в Варшаву, там тоже дел хватает.
– Вы же считай совсем без документов остались! Те, что у вас есть засвечены! Сами говорили, что немцы ищут гауптмана Зиберта.
– Да ты прав. Мне действительно срочно нужны новые документы. Это еще один повод отправиться тебе в отряд. Возьмешь мои документы и отнесешь в отряд, чтобы там сделали для меня новые. У Яна документы в порядке. Ну, а с документами для меня пока ты мне не доставишь новые что-нибудь придумаем. Есть у меня одна идейка…
Сейчас одним из главных для нас вопросов является – наличие транспорта. Чтобы мы с Яном могли как можно быстрее покинуть этот район. Достать его можно только у немцев. Так что до того как ты Николай уйдешь нужно провести операцию на дороге по его захвату.
– Рискованно это Николай Васильевич. Ищут же нас. Немецкие патрули кругом. - Сказал Ян.
– А что нам остается делать? Пешком уходить, по снегу? Не лучшая идея. Во-первых, далеко не уйдем. Во-вторых, ты правильно сказал кругом патрули и посты немцев. Которые в первую очередь будут смотреть на тех, кто пытается их обойти и двигается пешком. Поэтому нужен транспорт, а раз так будем рисковать...
Место для засады подсказал и не только подсказал, но и согласился проводить туда Самуил. Да не один, а с еще тремя парнями. На следующее утро, коротко попрощавшись с Оиле Баум, наш маленький отряд тронулся в путь. По дороге я присматривался к ребятам из самообороны. Боевые, активные, они умело двигались по лесу. Ближе к сумеркам мы были на месте.
Оставив Ивана с ребятами в лесу делать лежку, мы с Яном и Самуилом вышли к месту предполагаемой засады. Заодно посмотрели и небольшую полянку рядом с дорогой, куда можно было спрятать будущий трофей.
Место, предложенное для организации засады, меня более чем устроило. Дорога около двух километров шла краем леса и огибая овраг делала поворот с заездом в лес и дальше шла по нему около километра. За оврагом густой кустарник и поросль близко подходили к дороге, что значительно облегчало организацию нападения на двигающийся по ней транспорт. По сообщению Самуила в пяти километрах отсюда раскинулось село, в котором стоял небольшой немецкий гарнизон, состоящий из солдат тыловиков и полицейских. А раз так работать желательно по-тихому. Лучше всего под видом патруля или поста, но нужен хоть какой-то транспорт, а его у нас не было, так что оставался вариант с проколом колеса или захватом мотоциклиста.
Несмотря на сгущающиеся сумерки, движение было интенсивным. Машины в основном грузовые двигались в обоих направлениях, но одиночных среди них не было. Шли только колонной по две и более автомашины, иногда в сопровождении бронетехники и мотоциклистов. Несколько раз мимо нас проносились трехколесные байки вооруженные пулеметами.
С засадой решили не тянуть и сделать на следующий день ...
Утро выдалось морозным и снежным. Приведя форму в порядок и оставив остальных ребят в лагере, мы вчетвером с Яном, Иваном и Самуилом вышли на охоту. По дороге наломали сухих сучков и заострили их. Укрывшись за деревьями, мы вели наблюдение за дорогой, выбирая момент для выполнения задуманного. Наконец перед обедом движение на дороге уменьшилось до нуля и удалось установить заготовленные колышки в набитую колею, а чуть дальше на всякий случай натянули телефонный провод.
Дальше было дело техники и навыков.
Сначала нам не везло. Первыми мимо нас на восток прошла танковая рота. Какой уж тут улов, пришлось после них восстанавливать ловушку. Потом была большая колонна тяжелогруженых фур под охраной трех «Ганомагов». Видно боеприпасы везли. Вновь пришлось заниматься инженерной подготовкой. А вот потом …
Мотоциклетный треск раздался с запада, как только мы скрылись в кустах и приготовились к долгому ожиданию. Тяжелый «Zundapp ks 600» на хорошей скорости нес по дороге двух человек - водителя и пассажира в коляске. Оба вояки были тепло одеты и имели на лицах маски с большими мотоциклетными очками. Это то и сыграло с ними злую шутку, приведшую к ДТП.
Добить вылетевшего из седла водителя, как и пассажира, не успевшего ничего сообразить, не составило труда. Всего то и надо было выскочить из кустов, нанести несколько ударов штык – ножом и прикладом, а потом оттащить их подальше в кусты и оставить наедине с Яном, которому надо было подобрать себе комплект немецкой формы и разобраться с трофеями. А вот нам с Беловым и Самуилом пришлось повозиться с мотоциклом, возвращая его на дорогу и приводя свою форму одежды в порядок, так как с запада послышался гул очередной транспортной колонны. Успели вовремя. Даже Самуил, скрывшийся в зарослях.
Стоять у мотоцикла изображая решивших оправиться и ждать, когда пройдет колонна, пришлось долго. К фронту немцы перебрасывали пополнение. Пока шла колонна, Иван осмотрел доставшийся трофей. После небольшого ремонта на нем вполне можно было двигаться дальше, но мотоцикл не был пределом моих мечтаний. Для моих целей нужна была машина. Легковая, конечно, предпочтительнее, но сойдет и грузовик. Поэтому мы решили попробовать «забросить сеть» еще раз, остановив одиночную машину под видом моторизованного патруля. Тем более что Каминский переоделся в трофейную форму, и мы теперь соответствовали принятым в вермахте численным нормам такого патруля.
Останавливать колонну автомашин перевозящих раненых не стали. Пропусти и еще две небольших колонны с солдатами. Через полчаса уже собирались сниматься и переносить охоту на завтра, когда вдалеке раздался гул грузовика.
Вскоре из-за поворота показался и сам грузовик. Как только мы с Яном вышли на дорогу, машина остановилась, и сидевший в кабине рядом с водителем унтер-офицер выскочил для доклада. Худощавый, немного выше меня, с русыми волосами, выбившимися из под фуражки, серыми глазами он застыл в строевой стойке и представился: – «Господин гауптман, унтер-офицер Лебовски транспортная рота … пехотной дивизии».
Предъявив жетон сотрудника СД, я поинтересовался у него: – «Куда следуете и что везете, унтер-офицер?».
– По приказу штаба армии эвакуируем документы и часть дивизионного интендантского имущества в Краков, господин гауптман. – Ответил он.
Ну не бывает так! Чтобы вот так с первого раза и на тебе то, что нужно. Или фарт попер или подстава!
– У вас квалифицированный водитель?
– Да. Он хоть и из русских, но специалист очень неплохой. Можете не беспокоиться он с нами уже второй год, машину содержит в порядке.
– Хорошо. Пусть поможет моему водителю. У нас какие-то проблемы с карбюратором.
– Яволь, – и повернувшись к машине, сказал водителю - Михаэль помоги водителю господина гауптмана.
Водитель сорвался с места и подбежал к мотоциклу.
– Предъявите документы свои и на груз. Что видели по дороге? Меня интересуют партизаны и одиночные солдаты.
– Прошу, - предъявляя мне, документы сказал унтер. – Мы никого не видели.
– Понятно. Почему вы едете одни? Разве вам не доводили приказ о движении только в составе колонны из-за опасности нападения партизан?
–Доводили. Мы двигались в составе колонны перевозящей раненых, но из-за поломки задержались неподалеку в селе. После устранения неисправности хотели ее догнать. Колонна должна была пройти по этой дороге.
– Колонна недавно проходила мимо нас, и вы скоро можете ее догнать. Пойдемте, покажите, что у вас за груз, – заводя унтера за грузовик, сказал я. Его водитель вместе с Иваном возился около мотоцикла.
Короткий удар ножом прекратил жизненный путь унтер-офицера. То же самое произошло и с его водителем. Свободного места в плотно заставленном всевозможными ящиками и мешками кузове хватило для всех, в том числе и для трупов немцев, которые нельзя было оставлять на месте нападения. Отвезем подальше и надежно спрячем в лесу.
Загрузиться и прибрать за собой успели вовремя. Мимо нас прошла еще одна колонна грузовиков. Так что следовало поторопиться.
«Опель» завелся, что называется с «полпинка». Мотоцикл сначала заставил поволноваться, но потом завелся и бодро пофыркивая, встал во главе нашей импровизированной колонны. Переодеваться я не стал, успею. Ехать нет ничего, надеюсь, что по дороге никто проверять документы у нас не будет. Так оно и получилось.
До места доехали быстро и без происшествий.
На ночь мы решили остаться у машины втроем, отправив Самуила к остальным парням. Утром они должны были присоединиться к нам. До того как уйти Самуил помог разобраться с трупами, которые мы предварительно раздев сбросили в промоину, засыпали снегом и листвой.
Вечер и ночь прошли у нас в подготовке формы, разборе и изучении имущества перевозившегося в грузовике. Если с первым мы закончили быстро, то со вторым пришлось основательно повозиться. Опломбированные мешки вскрывать не встали, а вот ящики осмотрели все. Очень интересное в дивизии имущество знаете ли. Вот только знать бы как оно относится к военной службе, если ему место в музее.
Почти половина ящиков было заполнено предметами антиквариата, иконами и старинными книгами на европейских языках. Все перечисленные предметы были аккуратно упакованы и пронумерованы. В каждом ящике имелась опись, заполненная по всем правилам музейной бюрократии с описанием внешнего вида и веса. Неплохо господа оккупанты прибарахлились на российской земле. Мне вот только непонятно почему все это оказалось и хранилось в дивизионных тылах и главное, почему перевозилось без соответствующей охраны.
По идее такие трофеи вообще-то еще пару лет назад должны были закончиться. У немцев для этого специальная команда имеется, идущая сразу же за передовыми частями, подгребающая все более или менее ценное на оккупированной территории и отправляющая все собранное централизованным способом в Германию. А тут на третий год войны такие ценные трофеи в простом грузовике вывозятся. В то, что это трофей какого-то одинокого чина пусть и занимающего высокое положение не верю. Одиночка даже если он охрененный специалист в области сбора и хранения культурных ценностей этого сделать не смог бы – нет у него такой возможности. Тут специально подобранная команда нужна. Хотя бы для того чтобы все это правильно оформить. Не получится это и у простого командира дивизии – сразу сдадут кому надо, а это серьезными последствиями грозит. Так что не будет он этим заниматься. По мелочам вполне реально мог бы, а вот по крупному - не станет. Инстинкт самосохранения скажется. Так что данную коллекцию явно серьезная и хорошо подготовленная контора собирала. А вот дать команду перевезти с места на место два десятка ящиков не зная, что в них, комдив вполне может.
И еще один вопрос, почему эти ящики в накладной не указаны? Унтер мог бы, конечно, что-то сказать по этому поводу, но увы… Поспешил я. Можно было бы и просто его оглушить, а не идти по самому простому пути.
Вообще унтер довольно странный тип. С неплохим послужным списком – один штурмовой пехотный знак в серебре чего стоит. А кроме того еще у него на выходном мундире, найденном в ранце, были серебряный знак «За ближний бой», «Крест военных заслуг» 1 степени с мечами и «Мороженое мясо» (обиходное название медали «За зимнюю компанию на Востоке 1941/42 г.», Восточная медаль). Тогда почему так подставился мне под удар? Не ожидал? Возможно…
Кроме представленных мне документов в его сумке нашлось несколько бланков командировочных и отпускных билетов с открытой датой. И все они были только на него, а вот на водителя документы были только в одну сторону. Странно это. Видно возвращение водителя в часть не планировалась.
Ну да ладно, не будем голову забивать ненужными проблемами и вопросами, своих более чем хватает. Достаточно и того что мне для запланированного вполне подойдут и документы унтер-офицера и машина да и груз тоже. В оставшихся ящиках находилось саперное имущество, в том числе и взрывчатка.
Утром к нам присоединилась группа Самуила. Несколько часов потребовалось на то чтобы переодеть их в немецкое обмундирование и проинструктировать. Отчет Кузнецова я отдал Ивану. Ему же достались документы и погоны гауптмана Зиберта, граната, которую он засунул в карман куртки. По гранате нашлось и у ребят. Прощание было недолгим. Мы крепко пожали друг другу руки и расстались.
«Опель» аккуратно развернувшись на поляне, по своим старым следам медленно выехал на трассу, а парни по тропинке ушли в лес.
Итак, игра началась. Гауптман Зиберт со своей группой идет к фронту, а уроженец Дрездена унтер-офицер Пауль Лебовски следует по маршруту в Краков.
Очередную колонну на запад не пришлось долго ждать. Пять тяжелых грузовиков, натужно гудя моторами, прошли мимо нас. Мы пристроились к ним в хвост.
На первой же остановке старший колонны – артиллерийский лейтенант вызвал меня к себе. Проверив предъявленные мной документы и спросив о маршруте нашего движения, он милостиво разрешил нам следовать вместе с ними дальше до Лемберга (Львова).
Достопамятные для Кузнецова Куровичи проехали без проверки, хотя жандармский пост на въезде присутствовал и даже досматривал легковой автомобиль с парой немецких офицеров.
Мне показалось, что жандарм на посту в город подозрительно долго изучал поданные мной документы. Затем он что-то уточнил у своего напарника в караулке и, отдавая назад документы, разрешающе махнул рукой часовому у шлагбаума, чтобы тот поднял его.
– Николай Васильевич, куда мы теперь?
– На выезд в сторону Кракова, а дальше по маршруту.
http://samlib.ru/s/sizow_w_n/

master_iuda M
Автор темы, Новичок
master_iuda M
Автор темы, Новичок
Возраст: 59
Репутация: 7586 (+7595/−9)
Лояльность: 18972 (+19002/−30)
Сообщения: 1743
Зарегистрирован: 06.06.2011
С нами: 13 лет 5 месяцев
Имя: Вячеслав
Откуда: Тамбов
Отправить личное сообщение

#38 master_iuda » 28.04.2017, 06:43

Глава

Пристроившись к хвосту очередной колонны, мы уже к вечеру подъезжали к Кракову. На въездном посту в город скопилось достаточно много автомашин. Фельджандармы во главе с вахмистром тщательно проверяли документы у водителей. Пока шла проверка, Ян, забравшись в кузов, быстро переоделся в штатское и спрятался в заранее подготовленное место между ящиками. Светить документы убитого водителя или гражданские документы Каминского я не хотел. Кто его знает насколько они подлинные и как к ним отнесется полиция. Проблем мне и так хватает.
Проверяющий мои документы вахмистр показался смутно знакомым. Хотя откуда у меня тут могут быть такие? Тем не менее, я стал копаться в своей памяти. И ведь вспомнил! Бывает же такое!
1980 год я в гостях у своего школьного немецкого друга Марка. Мы рассматриваем его семейный альбом. Среди снимков было и несколько снимков времен второй мировой войны. На них в основном был изображен молодой унтер-офицер вермахта с симпатичной и запоминающейся бляхой и «Железным Крестом» на груди. Марк, видя мою заинтересованность, сказал, что этого его дед Густав, благополучно переживший войну и после нее долгое время служивший в полиции Веймара. Показал Марк мне и фотографии остальных своих родственников и знакомых живших в то время. Деда Марка я видел всего один раз, когда он приезжал на день рождения своего сына – отца Марка. Кстати наша учительница фрау Марта была дочерью унтера от первого брака. Я, конечно, могу ошибаться столько лет прошло, но попробовать следовало.
– Господин вахмистр разрешите задать вам вопрос?
– Слушаю вас унтер-офицер – скучающим голосом буркнул проверяющий. - Простите вы случайно не из Веймара и вас не Густавом зовут?
–Да я оттуда и меня зовут Густав. Но вас я не знаю и по-моему никогда не видел. Вы не из Тюрингии. Если я не ошибаюсь, то вы родом из Дрездена.
– Да я из Дрездена. Мы с вами встречались в Веймаре. На берегу ручья Асбах и «Weimarhalle» (городской центр для проведения различных общественных мероприятий построен в 1932 году, с 1952 года до вывода ГСВГ Дом Офицеров Советской армии, в 1998 году полностью перестроен), а затем около Национального музыкального театра рядом с памятником Гете и Шиллеру я видел ваших жену и дочь Марту. Я был дружен с семейством Kuhlmann и несколько раз до войны приезжал к ним. Вместе мы гуляли по городу, и они представили меня вам.
– Возможно. Я действительно дружен с этим семейством. Но почему, то я вас совершенно не помню.
– Ничего страшного. Как там наши знакомые и сам город. Я давно там не был и не получал оттуда известий.
– С городом все благополучно. Несколько дней назад получил письмо оттуда. Бомбардировки союзников его пока обходят стороной. Семейство Kuhlmann с началом войны переехало в Берлин. Скажите, а вы случайно не тот парень, что встречался с Лоттой.
– Да это я и именно с ней мы были, когда встретили вас.
– Тогда все понятно. Вы надолго в Краков?
– На пару дней. Мне надо сдать груз, а сегодня я это точно не успею сделать и хотелось бы подремонтировать машину. Так что завтра и послезавтра точно пробуду в городе.
– Понятно. В твоих документах говорится о водителе из русских, где он?
– Оказался не управляем и склонен к побегу. Пришлось с ним разобраться.
– Сдал в лагерь или гестапо?
– После выезда из Лемберга (Львова) пристрелил при попытке к бегству. Зачем создавать проблему ребятам, если я и сам ее могу решить без проволочек?
– Молодец что не стал разводить бюрократию. Рад был встретить человека бывавшим в моем родном городе.
– Если у вас есть время, то мы могли бы где-то посидеть за кружкой пива и вспомнить его улочки да и вообще хорошо провести время.
– Заманчивое предложение. Я завтра вечером должен быть свободен и знаю неплохой кабачок. Так что мы действительно можем встретиться. Знаете город?
– Откуда. Я первый раз в этом «urdeustche Stadt» (старинном немецком городе) .
- Тогда давайте завтра в 17 часов встретимся у городской ратуши, она расположена на рыночной площади. Вам ее любой покажет.
– Понял, буду обязательно.
–Лишние талоны на посещение борделя у меня есть.
– У меня тоже их хватает.
– Мы поняли друг друга…- Со смехом сказал вахмистр, отдавая мне документы. Затем он рассказал, как добраться до жд. станции, где находился склад, куда мне согласно накладной найденной у Лебовски требовалось сдать часть груза.
Город поразил меня своим совершенно мирным видом. Сверкающие окна, превосходные и чистые мостовые, крыши, покрытые снегом. Везде ходят люди в приличной одежде с кожаными воротниками, в добротных зимних ботинках. Хватало на улицах и симпатичных женщин и раненых фронтовиков.
Яна я высадил в двух кварталах от складов. Он должен был пройтись по своим знакомым, восстановить контакты и постараться выйти на подполье. На быстрый результат я не рассчитывал, но был бы рад любым контактам. Встретиться мы должны были через двое суток в «Мариацком соборе» (по легенде, он был построен на месте деревянной церкви в 1222 году. На его фасаде расположены две неодинаковые башни: одна из них -Хейналица (82 м), с высоты которой каждый час разносится сигнал точного времени, и украшена готическим шпилем с золотой короной на конце. На другой башне, которая пониже (69 м), размещена костельная колокольня и часовня времен Ренессанса. Внутреннее убранство составлено из множества стилей, что называется полихромным характером. Главный элемент интерьера – алтарь Вита Ствоша, который является самым большим из средневековых алтарей Европы).
Как я и предполагал в связи с поздним временем принимать у меня груз, никто не стал. Дежурный, изучив мои документы, разрешил оставить машину до утра на территории, а меня направил в общежитие.
Койка мне досталась в дальнем углу казармы. Соседями были солдаты из роты охраны. Парни все пожилые, доброжелательные и не приставучие. Пригласили на ужин и плотно накормили «парня с фронта». Потом дали возможность искупаться в душе и уснуть на чистых простынях.
http://samlib.ru/s/sizow_w_n/

Ольгерт Иванов
Новичок
Аватара
Ольгерт Иванов
Новичок
Возраст: 60
Репутация: 24824 (+24924/−100)
Лояльность: 2006 (+2210/−204)
Сообщения: 5365
Зарегистрирован: 13.12.2010
С нами: 13 лет 10 месяцев
Имя: Ольгерт Иванов
Откуда: Украина Чернигов
Отправить личное сообщение

#39 Ольгерт Иванов » 06.05.2017, 07:27

Вячеслав Николаевичь. Маленький презент. Правда по бандерлогам. Надеюсь немецкий разберёте...
Изображение
Альтернативка - книга о том, что могло бы быть.
Прежде, чем писать альтернативку - вспомни, чьи танки стояли в Берлине?
Я-شوروی — šûravî-Шурави
生が終わって死が始まるのではない。生が終われば死もまた終わってしまうのだ。
«Когда кончается жизнь, смерть не начинается, смерть кончается вместе с ней»
寺山修司 Тэраяма Сюудзи
Лучшая месть - забвение, оно похоронит врага в прахе его ничтожества. (с) Бальтасар Грасиан-и-Моралес

master_iuda M
Автор темы, Новичок
master_iuda M
Автор темы, Новичок
Возраст: 59
Репутация: 7586 (+7595/−9)
Лояльность: 18972 (+19002/−30)
Сообщения: 1743
Зарегистрирован: 06.06.2011
С нами: 13 лет 5 месяцев
Имя: Вячеслав
Откуда: Тамбов
Отправить личное сообщение

#40 master_iuda » 06.05.2017, 08:05

Ольгерт Иванов,

спасибо. Очень интересный текст.
http://samlib.ru/s/sizow_w_n/


Вернуться в «Сизов Вячеслав Николаевич.»

Кто сейчас на форуме (по активности за 5 минут)

Сейчас этот раздел просматривают: 4 гостя