Как в случае с ним же.
Хотя справедливости ради стоит заметить, что указанный майор был первым, кому потребовалась замена всего тела и кому предоставили во временное пользование сверхтяжёлый штурмовой скафандр с некоторыми дополнениями.
Дорого? Вовсе нет. Хотя, конечно, и не дёшево. Но технология выращивания органов отработана и поставлена на поток, а сверхтяжёлые штурмовые скафандры, произведённые малой партией, всё равно простаивают. В то же время подготовка мастера-пилота, в которую входит установка в центральную нервную систему нескольких неизвлекаемых имплантов, обходится в разы дороже и занимает не один год. А как только майор в достаточной степени освоился с новым телом, перед ним поставили задачу вернуть в человеческое сообщество одну из нескольких потерявшихся когда-то периферийных планет.
Да. Именно потерявшихся. В тот период, когда велась судорожная подготовка к возможной агрессии чужих, и в последовавшие за ним годы. Когда и без того небольшое количество оставшихся на маршрутах кораблей стало хоть и медленно, но верно уменьшаться. По разным причинам. Начиная с вовсе не дружественного к своим обитателям космоса и заканчивая самым обычным износом. Сообщение об этом попадало в очередную сводку и откладывалось в сторону. До лучших времён. И вот…
Правда, ради всё той же справедливости, следует упомянуть, что признанию этих самых лучших времён наступившими в немалой степени поспособствовала непрекращаюшаяся несмотря на все принимаемые меры убыль боеспособного населения. Но даже те, кто знал об этом, предпочитали придерживаться официальной точки зрения. К тому же совершенно случайно под рукой оказался почти идеальный кандидат в чрезвычайные и полномочные посланники. Невероятно эффектно выглядящий в своём четырёхметровом доспехе-протезе, окрашенном в белый цвет. Способный одним своим видом оказать нужное моральное воздействие на — предположительно — отставших в научно-технологическом и культурно-политическом планах от основной части Человечества «потеряшек». Ну и, наконец, если что-то пойдёт не так, даже будучи невооружённым — традиция! - позаботиться о своей безопасности.
Оставалось получить согласие кандидата и провести инструктаж.
Майор, будучи человеком ответственным, согласие дал, и спустя некоторое время на поверхность планеты, названной первыми поселенцами Индрой, прямо перед императорским дворцом (о том, что произносить это название следовало именно с заглавных букв, уважаемому гостю объяснили позже), на главную площадь опустился белый летательный аппарат, украшенный изображениями лавровых ветвей под опознавательными знаками ВКС.
Сел, выпустил из своих недр пассажира и тут же улетел. В небо. Во избежание...
К посланцу полузабытой Прародины местные жители отнеслись со смесью настороженности и уважения. Вполне понятной настороженности и диктуемого традиционной вежливостью уважения. Что Шмидта, успевшего за сутки нахождения на орбите планеты установить связь со всё ещё действующим ИИ законсервированной базы ВКС и получить от него отчёт о состоянии дел как на самой базе, так и в колонии, совершенно не удивило. Он бы и сам, окажись на месте хозяев, вел себя если не так же, то похоже. Вот только подобострастие, с которым нижестоящие вели себя в присутствии вышестоящих…
Впрочем, как Шмидт узнал во время подготовки, для той нации, представители которой составляли подавляющее большинство населения колонии, подобная манера поведения была очень даже привычной. Можно даже сказать, традиционной. Намного больше майора беспокоил тот факт, что своё государство «потеряшки» назвали Империей. А после аудиенции у здешнего Императора беспокойство это только усилилось — этот царёк оказался далеко не в восторге от появления «посланца из прошлого», и хотя немедленного отказа не последовало, на согласие помочь Прародине вряд ли можно было рассчитывать.
Ещё больше в этом подозрении майор укрепился, когда ему сообщили о желании Императора подумать, а потом — о необходимости спросить совета у Духов Первых. Поскольку вопрос слишком уж важный и не в компетенции обычных смертных. А обращение к Духам — это не просто так! Это церемония! Которую необходимо самым тщательным образом подготовить.
Иначе говоря, очередная проволочка. И Шмидт это прекрасно понимал. Но поскольку как-то повлиять на события возможности не имел, переносил задержку спокойно. Тем более что мог заранее предсказать, какой ответ даст играющий роль Духа Первых искин базы. В котором верность Человечеству — именно так, без указания на конкретную форму государственного образования — была прошита на уровне железа. Правда, существовала довольно высокая вероятность, что местный царёк попытается схитрить, но и на этот случай предусмотрительное начальство выдало посланнику соответствующие инструкции. И потому майор совершенно спокойно осматривал местные достопримечательности, ожидая, когда местным надоест заниматься глупостями и они перейдут к делу…
Местным надоело достаточно быстро, поскольку любое обращение к Духам Первых должно происходить как можно более торжественно и как можно более публично. И как о других очень торжественных и очень публичных мероприятиях, о нём объявляли заранее. И в этот раз тоже объявили, тем самым лишив себя возможности тянуть с церемонией. Так что на шестнадцатый день после прибытия ранним, по понятиям местной элиты — восемь часов! - утром он стоял на самой верхней смотровой площадке Императорской Горы. Почти пустой смотровой площадке, поскольку семья императора в этот раз расположилась ярусом ниже, «дабы не надоедали Высокому Гостю». Рядом переминался с ноги на ногу и тревожно оглядывался всё тот же Асим Лал, а по периметру расположились восемь вояк в устаревшей броне земного образца с не менее устаревшими лучевыми винтовками. Тоже исключительно «ради безопасности Высокого Гостя».
Мысленно хмыкнув, майор снизил громкость динамиков и посоветовал своему гиду в случае чего падать на землю и притвориться мёртвым. Ответом был удивлённый взгляд и, после небольшой паузы, едва заметный кивок.
Через час Асим Лал снова начал проявлять признаки беспокойства, объяснив поинтересовавшемуся причиной Шмидту, что согласно традиции нога Императора должна ступить на дно котлована ровно в девять часов одиннадцать минут утра. Точно в ту минуту, когда много-много лет назад опоры корабля Первых коснулись поверхности планеты. Однако Император почему-то не двигается с места. А это очень и очень плохо, потому что…
Объяснения были прерваны выскочившим на площадку немолодым аборигеном. Тяжело дыша, этот, судя по богатым одеяниям, придворный доковылял до майора, дважды стукнул того кулаком по ноге и просипел, что великий император повелевает железному человеку спуститься и занять подобающее место в свите. И побыстрее.
Это было неуважением. И не только по местным обычаям, но и по общепринятым в принадлежащей людям части галактики. А ещё это было провокацией, на которую майор Родерик Шмидт, полномочный представитель Содружества на данной планете, решил поддаться. Отмахнувшись от предложения наблюдавшего за происходящим ИИ базы уничтожить наглеца («Рано! Исполнитель...»), майор ухватил упомянутого наглеца за шею, поднял над землёй и какое-то время вглядывался в побагровевшую физиономию. Затем аккуратно поставил на то же место и громко, чтобы услышали и стоящие в оцеплении, заявил:
- Передай вашему императору, что он слишком мал, чтобы повелевать гражданином Содружества!..
Когда незадачливый гонец покинул площадку, Лал пробормотал:
- Нынешний Император хитёр, жесток и мстителен.
- И народу не нравится, - тоже тихо хмыкнул Шмидт.
Сопровождающий промолчал, однако майор понял и спросил:
- Почему не поменяете?
- Нельзя! - тоскливо выдохнул Лал. - Его утвердили Духи Первых!
- Во-от как, - протянул Шмидт, одновременно отправляя искусственному интеллекту базы запрос. - А если духи его... покарают?
- Э-э-э… В каком смысле? - не понял Лал.
- В самом прямом, - терпеливо пояснил Шмидт. - Сожгут лучом света, например. Или молнией. Или ещё как-нибудь.
Вопрос: «А за что?» - не прозвучал. И так было понятно: за проявленное неуважение…
Тем временем внизу наконец-то сообразили, что ждать чужака нет смысла, и процессия двинулась с места. Под завывание — иначе не скажешь — труб и мерный стук барабана. Очень громкое завывание.
Лал, вспомнивший о своих обязанностях гида, объяснил, что это на случай, если Духи Первых вдруг спят или чем-то заняты. Чтобы предупредить.
Когда процессия преодолела четверть пути к воротам базы, какофония прекратилась, музыканты быстрым шагом отправились обратно, процессия же не задерживаясь проследовала дальше. Достигнув середины котлована, шествие остановилось. От общей массы отделились пятеро — император и, по словам Лала, четверо самых доверенных приближённых. А когда до входа осталось пятьдесят метров, остановились последние четверо сопровождающих, так что к воротам император подошёл один.
Подошёл. Постоял. Развёл руки в стороны, так, что издали казалось, будто он к чему-то прикасается. Снова немного постоял, затем опустил руки, развернулся и пошёл обратно…
Когда вихрь, вынесший оставшийся от императора пепел из котлована, унялся, майор Родерик Шмидт, известный также, как Упёртый Род и просто Упёртый, повернулся к спутнику и, не снижая громкости динамиков, предложил:
- Ну что, Лал, пойдём, я представлю тебя Духам Первых…
Великий Император Асим Первый Лал правил ровно сорок четыре года и четыре дня. Свершив за это время множество великих деяний, среди которых было создание Четвёртой Достопримечательности - четырёхметровой статуи, выполненной из белого камня, установленной на Императорской Горе, на самом краю верхней смотровой площадки. Особый человек, приставленный к ней, без всякой платы расскажет любому интересующемуся, что статуя эта изображает Посланца Первых. В натуральную величину и со всеми подробностями. Явившегося однажды, дабы покарать лжеца и воссоединить Народ Индры с другими потомками Первых.
Родерик Шмидт выполнил ещё одну дипломатическую миссию. И тоже успешно. Затем получил новое тело и после реабилитационного периода вернулся к своим любимым штурмовикам, но уже подполковником и на должность заместителя командира полка по лётной подготовке. Но несмотря на повышение, продолжил водить своих подчинённых в бой и погиб во время штурмовки вражеского линкора.
А война… Война продолжается...
Постскриптум
А ещё среди жителей Индры ходит легенда, что в тёмные ночи, когда никто не видит, статуя Посланца Первых сходит со своего пьедестала и разминает затёкшие от долгого стояния члены…
Март - 02 мая 2022
Всякое разное...Это не анекдоты!!!
-
Uksus
- Автор темы, Администратор
-
Uksus
- Автор темы, Администратор
- Возраст: 60
- Репутация: 22477 (+22551/−74)
- Лояльность: 1561 (+1561/−0)
- Сообщения: 12177
- Зарегистрирован: 20.11.2010
- С нами: 14 лет 1 месяц
- Имя: Сергей
- Откуда: СПб
НАДЕЖДА
Небольшая крытая повозка на высоких, в рост взрослого воина, деревянных колёсах медленно плыла над выжженной безжалостными лучами солнца степью, влекомая неспешно переставляющим мощные ноги буйволом.
Иногда буйвол останавливался, поводил из стороны в сторону увенчанной огромными рогами головой, шумно принюхивался и либо продолжал двигаться прямо, либо сворачивал.
Сидящий на облучке урук-хай не вмешивался — дорога знакомая, не раз пройденная, а память у чёрных буйволов — дай боги каждому. Память и разум. Так что беспокоиться не о чем, можно просто сидеть и размышлять… О чём-нибудь… Например, о степи — она вроде как ровная, но под колёса постоянно попадают то бугорки, то ямки… Почему так?..
Или об Оке… Оно дарит жизнь — и оно же может её забрать…
Или о том, что пора бы уступать место молодым. Тем более что преемник давно подобран, обучен, и остаётся лишь передать ему память. Свою и тех, кто был раньше. Старших шаманов.
Истинных Старших Шаманов!..
Урук-хай покосился влево. Там, в половине полёта стрелы, так, чтобы не мешать старшему думать, но в то же время достаточно близко, чтобы помочь, если понадобится, держался молодой воин. И шаман. Молодой. Он же. И это не было исключением. Весь род состоял из воинов и, одновременно, шаманов. И если первое для живущих в Степи — а по слухам, и не только в Степи — дело обычное, то вот второе…
Потому-то — мысленно усмехнулся урук-хай — их и боятся. Потому-то и род до сих пор жив. Род Чёрных Шаманов, как его теперь называют. Старое же имя — род Буйвола — давно ветром развеялось. Если где и осталось, то только в передающейся от старшего к старшему памяти. Потому что нельзя забывать Прародителя. Потому что так правильно. И потому, что так завещал Учитель…
Учитель…
Это потом в Роду поняли, что огромный и грозный Повелитель, великий Владыка Неба не умудрён годами, а до безобразия молод. Правда, только по меркам Повелителей, но тем не менее.
И это было хорошо. Потому как будь он постарше, может, и остановил бы погоню, но вот возиться со спасёнными точно не стал. Потому как умудрённый.
Нынешний Старший Шаман много об этом думал. И те, кто до него, тоже. А самый первый — тот, кого Повелитель учил, - даже хотел спросить. И не спросил. Передумал. О другом спросил: как с Прародителями быть?
Так появились чёрные буйволы. Огромные — раза в полтора крупнее обычных. Сильнее. И умнее. А хорошая память — она у Прародителей и раньше была хорошей. И не только на обиды…
А потом боги лишились разума, и их безумие ударило по миру.
Правда, поначалу никто ничего не понял: ну подумаешь, бунтов стало больше и мелких войн! И что? Эти так называемые ци-вили-зованные постоянно то бунтуют, то воюют. То всё сразу. Однако Учитель стал странно задумчив, а через несколько дней, собрав род, рассказал, что случилось. Потом отдал первому Старшему Шаману свою чешуйку и улетел…
А ещё через четыре дня Повелителей не стало…
Потом было… разное… Много разного. На граничащих со степью землях, по слухам, царил беспорядок. И на тех, что лежали дальше… Да что говорить, если даже в Степи, где богов от начала времён не то чтобы не было, но не привечали, многие воины ходили как пыльной шкурой ударенные! А о детях и женщинах и говорить не приходится…
Урук-хай непроизвольно поёжился: сколько времени прошло, сколько поколений сменилось — а всё равно, мороз пробирает, как вспомнишь…
И забывать нельзя…
Прошло четыре зимы, прежде чем дети перестали вскакивать среди ночи с испуганными криками, женщины — плакать, а мужчины — скрипеть зубами. В Степь стали возвращаться торговцы — те, кто выжил.
И приносить новости.
Разные новости.
И с разных сторон — с юга, с востока, с запада, с севера.
Несли новости. Покупали амулеты. Особенно те, что от злых духов. И к Чёрным Шаманам тоже пришёл купец. Тот, что с севера. Правда, походил он скорее на опытного воина, но по нынешним временам, когда нет порядка… Да и раньше многие из тех, кто ходил с товарами, умели с клинками управляться… Но этот…
Подозрения окрепли, когда чужак предложил за амулеты не соль, не редкие травы, не растущие в степи, и даже не окаменевшие кости древних зверей, вроде тех, что ещё при Учителе привёз один ушлый торгаш. Всего две, но каждая толщиной в бедро взрослого воина и длиной в два его роста. Род тогда едва наизнанку не вывернулся, но выкупил обе! И не прогадал!..
А этот разноцветные камешки припёр. Да ещё и глядит гордо — кто, мол, вам ещё по камню за амулет предложит?..
Однако хозяева радости от такой щедрости не выказали, спросив, а нет ли чего полезного. А то с этих камешков, хоть и цветные, и в чём-то даже красивые, и наверняка дорогие, толку нет…
Услышав это, чужак явно сначала подумал, что это хозяева так торгуются или шутят, однако быстро сообразил, что всё взаправду, и сник. Не внешне. Нет. Внешне как раз не поменялся. Как сидел — спина прямая, лицо каменное, смотрит прямо — так и продолжал сидеть. Только повеяло от него тоской и безнадёжностью. Да так, что сидевший напротив Старший Шаман сам едва лицо удержал. Но справился. А когда и чужак слегка успокоился, предложил рассказать, что у них там такого стряслось...
На следующий день гость повторил свой рассказ перед общим собранием рода, а ещё через два дня в сопровождении четырёх воинов-шаманов — трёх младших и одного полного, для присмотра — отправился обратно, увозя с собой десяток амулетов, защищающих от злых духов, и так и не потраченные камни.
А ещё — согласие на союз. Союз между маленьким, но гордым княжеством Каххар и тоже маленьким, но таким же гордым родом Чёрных Шаманов. И никто тогда не думал, что союз этот переживёт многие века. Что каждый следующий правитель Каххара, воссев на трон, первым (или одним из первых) делом будет подтверждать его незыблемость и нерушимость. Наконец, что Каххар, даже превратившись в огромную империю, не станет ни завоёвывать, ни как-либо иначе подчинять Степь, по которой кочует его союзник…
«Хотя последнее, - хмыкнул урук-хай, - можно понять. Правитель Каххара — прямой потомок Повелителя. Повелительницы, - мысленно поправил он себя. - А мы — прямые потомки учеников Повелителя. И у нас тоже есть чешуйка...»
Вот так и жили. Вместе воевали. Вместе радовались… И надеялись. Тоже вместе. На чудо.
И не зря.
Хотя, конечно, началось как всегда со странностей.
Сначала развалилась Империя — извечный соперник Каххара. И враг. Взял и развалился. Потому что тамошние жрецы ни с того ни с сего решили изменить своим богам. А заодно и императора скинуть. Ан не вышло! Как сообщили находившиеся в то время при Любимом Сыне Повелителя родовичи, из-за непонятно откуда появившегося воина, поломавшего заговорщикам планы и исчезнувшего. Но успевшего перед исчезновением вернуть Острову Повелителей, который со времён Великой Битвы называли просто Островом, его исконное имя...
Взбаламутивший мир воин исчез, а едва тлевший огонёк надежды стал ярче. Правда, долго думать об этом не получалось. После гибели старого врага недовольные правлением Любимого Сына Повелителя, ранее тихо сидевшие по углам, полезли на свет, да так, что оберегавшие союзника шаманы запросили у рода помощи.
Послали. Четвёрку ветеранов. Куда денешься. И на всякий случай ещё четверо стали готовиться. Однако обошлось. Самых нетерпеливых из желающих смены властителя убрали…
Ни-ни! Никаких смертей! Всё строго по заветам Учителя! Сделай из врага посмешище, а когда сторонники от него отвернутся…
В общем, справились. А тут и новая волна слухов подоспела — мол, на Земле Драконов Повелителя видели. Летающего. Правда, по ночам, но зато примерно в одном и том же месте. Так что те недовольные, что поосторожнее, предпочли не высовываться. Хотя шептаться по углам не перестали.
Время шло, слухов становилось всё больше, пока, наконец, не было объявлено, что Повелители таки приняли Каххар под своё крыло. И тогда же бывшая когда-то великой Империя, превратившаяся в огрызок, еле отбившись от жаждущих мести соседей, принялась восстанавливать былое величие. И, опять же по слухам, сунулась на Землю Драконов — не иначе, духи помутили разум того, кто им — этим огрызком — правил. Ответный удар был страшен по своей сути. И неожидан. Особенно для запамятовавших, что Повелители ничего не забывают. И не прощают…
И не оставляют сделанным наполовину. Но это забывчивые осознали только ещё через несколько зим. Когда в один и тот же день сначала объявили о появлении на свет Маленьких Повелителей, а перед самым заходом Ока, когда весь род собрался, чтобы отметить поистине великое событие, духи принесли весть о посещении Старшим Повелителем столицы огрызка.
Урук-хай улыбнулся, а в груди — как всегда, когда он вспоминал об этом — потеплело. А в этот раз — сильнее, чем обычно. Потом ещё сильнее, потом…
Рванув ворот рубахи, старик выдернул из-за пазухи висевшую на сплетённом из волос Первого Старшего Шамана шнурке чешуйку и поднёс к глазам. Она явно светилась, и чем дальше, тем заметнее. Это означало… означало…
Урук-хай уже почти вспомнил, когда где-то над головой вдруг громыхнуло и выжженную солнцем степь огласил приветственный рёв. В небе, постепенно снижаясь, кружила четвёрка Крылатых Владык. А смотревший на это с земли старый шаман, сжимая в одной руке чешуйку, а другой держась за грудь, шептал синеющими губами:
- Вернулись…
12 мая — 16 июня 2022
Санкт-Петербург
Небольшая крытая повозка на высоких, в рост взрослого воина, деревянных колёсах медленно плыла над выжженной безжалостными лучами солнца степью, влекомая неспешно переставляющим мощные ноги буйволом.
Иногда буйвол останавливался, поводил из стороны в сторону увенчанной огромными рогами головой, шумно принюхивался и либо продолжал двигаться прямо, либо сворачивал.
Сидящий на облучке урук-хай не вмешивался — дорога знакомая, не раз пройденная, а память у чёрных буйволов — дай боги каждому. Память и разум. Так что беспокоиться не о чем, можно просто сидеть и размышлять… О чём-нибудь… Например, о степи — она вроде как ровная, но под колёса постоянно попадают то бугорки, то ямки… Почему так?..
Или об Оке… Оно дарит жизнь — и оно же может её забрать…
Или о том, что пора бы уступать место молодым. Тем более что преемник давно подобран, обучен, и остаётся лишь передать ему память. Свою и тех, кто был раньше. Старших шаманов.
Истинных Старших Шаманов!..
Урук-хай покосился влево. Там, в половине полёта стрелы, так, чтобы не мешать старшему думать, но в то же время достаточно близко, чтобы помочь, если понадобится, держался молодой воин. И шаман. Молодой. Он же. И это не было исключением. Весь род состоял из воинов и, одновременно, шаманов. И если первое для живущих в Степи — а по слухам, и не только в Степи — дело обычное, то вот второе…
Потому-то — мысленно усмехнулся урук-хай — их и боятся. Потому-то и род до сих пор жив. Род Чёрных Шаманов, как его теперь называют. Старое же имя — род Буйвола — давно ветром развеялось. Если где и осталось, то только в передающейся от старшего к старшему памяти. Потому что нельзя забывать Прародителя. Потому что так правильно. И потому, что так завещал Учитель…
Учитель…
Это потом в Роду поняли, что огромный и грозный Повелитель, великий Владыка Неба не умудрён годами, а до безобразия молод. Правда, только по меркам Повелителей, но тем не менее.
И это было хорошо. Потому как будь он постарше, может, и остановил бы погоню, но вот возиться со спасёнными точно не стал. Потому как умудрённый.
Нынешний Старший Шаман много об этом думал. И те, кто до него, тоже. А самый первый — тот, кого Повелитель учил, - даже хотел спросить. И не спросил. Передумал. О другом спросил: как с Прародителями быть?
Так появились чёрные буйволы. Огромные — раза в полтора крупнее обычных. Сильнее. И умнее. А хорошая память — она у Прародителей и раньше была хорошей. И не только на обиды…
А потом боги лишились разума, и их безумие ударило по миру.
Правда, поначалу никто ничего не понял: ну подумаешь, бунтов стало больше и мелких войн! И что? Эти так называемые ци-вили-зованные постоянно то бунтуют, то воюют. То всё сразу. Однако Учитель стал странно задумчив, а через несколько дней, собрав род, рассказал, что случилось. Потом отдал первому Старшему Шаману свою чешуйку и улетел…
А ещё через четыре дня Повелителей не стало…
Потом было… разное… Много разного. На граничащих со степью землях, по слухам, царил беспорядок. И на тех, что лежали дальше… Да что говорить, если даже в Степи, где богов от начала времён не то чтобы не было, но не привечали, многие воины ходили как пыльной шкурой ударенные! А о детях и женщинах и говорить не приходится…
Урук-хай непроизвольно поёжился: сколько времени прошло, сколько поколений сменилось — а всё равно, мороз пробирает, как вспомнишь…
И забывать нельзя…
Прошло четыре зимы, прежде чем дети перестали вскакивать среди ночи с испуганными криками, женщины — плакать, а мужчины — скрипеть зубами. В Степь стали возвращаться торговцы — те, кто выжил.
И приносить новости.
Разные новости.
И с разных сторон — с юга, с востока, с запада, с севера.
Несли новости. Покупали амулеты. Особенно те, что от злых духов. И к Чёрным Шаманам тоже пришёл купец. Тот, что с севера. Правда, походил он скорее на опытного воина, но по нынешним временам, когда нет порядка… Да и раньше многие из тех, кто ходил с товарами, умели с клинками управляться… Но этот…
Подозрения окрепли, когда чужак предложил за амулеты не соль, не редкие травы, не растущие в степи, и даже не окаменевшие кости древних зверей, вроде тех, что ещё при Учителе привёз один ушлый торгаш. Всего две, но каждая толщиной в бедро взрослого воина и длиной в два его роста. Род тогда едва наизнанку не вывернулся, но выкупил обе! И не прогадал!..
А этот разноцветные камешки припёр. Да ещё и глядит гордо — кто, мол, вам ещё по камню за амулет предложит?..
Однако хозяева радости от такой щедрости не выказали, спросив, а нет ли чего полезного. А то с этих камешков, хоть и цветные, и в чём-то даже красивые, и наверняка дорогие, толку нет…
Услышав это, чужак явно сначала подумал, что это хозяева так торгуются или шутят, однако быстро сообразил, что всё взаправду, и сник. Не внешне. Нет. Внешне как раз не поменялся. Как сидел — спина прямая, лицо каменное, смотрит прямо — так и продолжал сидеть. Только повеяло от него тоской и безнадёжностью. Да так, что сидевший напротив Старший Шаман сам едва лицо удержал. Но справился. А когда и чужак слегка успокоился, предложил рассказать, что у них там такого стряслось...
На следующий день гость повторил свой рассказ перед общим собранием рода, а ещё через два дня в сопровождении четырёх воинов-шаманов — трёх младших и одного полного, для присмотра — отправился обратно, увозя с собой десяток амулетов, защищающих от злых духов, и так и не потраченные камни.
А ещё — согласие на союз. Союз между маленьким, но гордым княжеством Каххар и тоже маленьким, но таким же гордым родом Чёрных Шаманов. И никто тогда не думал, что союз этот переживёт многие века. Что каждый следующий правитель Каххара, воссев на трон, первым (или одним из первых) делом будет подтверждать его незыблемость и нерушимость. Наконец, что Каххар, даже превратившись в огромную империю, не станет ни завоёвывать, ни как-либо иначе подчинять Степь, по которой кочует его союзник…
«Хотя последнее, - хмыкнул урук-хай, - можно понять. Правитель Каххара — прямой потомок Повелителя. Повелительницы, - мысленно поправил он себя. - А мы — прямые потомки учеников Повелителя. И у нас тоже есть чешуйка...»
Вот так и жили. Вместе воевали. Вместе радовались… И надеялись. Тоже вместе. На чудо.
И не зря.
Хотя, конечно, началось как всегда со странностей.
Сначала развалилась Империя — извечный соперник Каххара. И враг. Взял и развалился. Потому что тамошние жрецы ни с того ни с сего решили изменить своим богам. А заодно и императора скинуть. Ан не вышло! Как сообщили находившиеся в то время при Любимом Сыне Повелителя родовичи, из-за непонятно откуда появившегося воина, поломавшего заговорщикам планы и исчезнувшего. Но успевшего перед исчезновением вернуть Острову Повелителей, который со времён Великой Битвы называли просто Островом, его исконное имя...
Взбаламутивший мир воин исчез, а едва тлевший огонёк надежды стал ярче. Правда, долго думать об этом не получалось. После гибели старого врага недовольные правлением Любимого Сына Повелителя, ранее тихо сидевшие по углам, полезли на свет, да так, что оберегавшие союзника шаманы запросили у рода помощи.
Послали. Четвёрку ветеранов. Куда денешься. И на всякий случай ещё четверо стали готовиться. Однако обошлось. Самых нетерпеливых из желающих смены властителя убрали…
Ни-ни! Никаких смертей! Всё строго по заветам Учителя! Сделай из врага посмешище, а когда сторонники от него отвернутся…
В общем, справились. А тут и новая волна слухов подоспела — мол, на Земле Драконов Повелителя видели. Летающего. Правда, по ночам, но зато примерно в одном и том же месте. Так что те недовольные, что поосторожнее, предпочли не высовываться. Хотя шептаться по углам не перестали.
Время шло, слухов становилось всё больше, пока, наконец, не было объявлено, что Повелители таки приняли Каххар под своё крыло. И тогда же бывшая когда-то великой Империя, превратившаяся в огрызок, еле отбившись от жаждущих мести соседей, принялась восстанавливать былое величие. И, опять же по слухам, сунулась на Землю Драконов — не иначе, духи помутили разум того, кто им — этим огрызком — правил. Ответный удар был страшен по своей сути. И неожидан. Особенно для запамятовавших, что Повелители ничего не забывают. И не прощают…
И не оставляют сделанным наполовину. Но это забывчивые осознали только ещё через несколько зим. Когда в один и тот же день сначала объявили о появлении на свет Маленьких Повелителей, а перед самым заходом Ока, когда весь род собрался, чтобы отметить поистине великое событие, духи принесли весть о посещении Старшим Повелителем столицы огрызка.
Урук-хай улыбнулся, а в груди — как всегда, когда он вспоминал об этом — потеплело. А в этот раз — сильнее, чем обычно. Потом ещё сильнее, потом…
Рванув ворот рубахи, старик выдернул из-за пазухи висевшую на сплетённом из волос Первого Старшего Шамана шнурке чешуйку и поднёс к глазам. Она явно светилась, и чем дальше, тем заметнее. Это означало… означало…
Урук-хай уже почти вспомнил, когда где-то над головой вдруг громыхнуло и выжженную солнцем степь огласил приветственный рёв. В небе, постепенно снижаясь, кружила четвёрка Крылатых Владык. А смотревший на это с земли старый шаман, сжимая в одной руке чешуйку, а другой держась за грудь, шептал синеющими губами:
- Вернулись…
12 мая — 16 июня 2022
Санкт-Петербург
Да, я зануда, я знаю...
-
Uksus
- Автор темы, Администратор
-
Uksus
- Автор темы, Администратор
- Возраст: 60
- Репутация: 22477 (+22551/−74)
- Лояльность: 1561 (+1561/−0)
- Сообщения: 12177
- Зарегистрирован: 20.11.2010
- С нами: 14 лет 1 месяц
- Имя: Сергей
- Откуда: СПб
КОШМАР!
Странная пещера. Длинная. Узкая. Тёмная…
Хотя нет! Что тёмная — это понятно. Это правильно. Потому что пещера. А вот длинная и узкая… Везде одинаковой ширины… Проход?.. Откуда куда?.. Или ход?..
Хм…
А вот камень странный — ноздреватый какой-то и… серый?.. Нет! Белёсый! Это вблизи хорошо заметно. Как и ноздреватость. А вот подальше — очень-очень тёмный, но не чёрный. И вроде бы гладкий… пока не подойдёшь поближе.
Подойдёшь… то есть у меня есть, чем ходить. Эти. Как их… Ноги! Да! Ноги!..
А почему я их не чувствую?..
И вообще — кто я?.. Этот… как его… су-щест-во?..
Да нет! Какое к… этому… К нему, в общем. Существо. Существо — оно! А я — он!.. Наверное…
Нет, точно — он. Только кто?..
Да… А стены неровные… И потолок с полом — тоже. Споткнуться — раз плюнуть. А я не спотыкаюсь…
А у меня точно ноги есть, а? Или, может, я как червяк?..
Да нет! Не как червяк. Точно. А как кто?..
Посмотреть бы на себя. Как-нибудь. Только как? Ни нагнуться, ни повернуться, ни…
Нет. Разворачиваться мне не надо. Это я точно знаю. Мне вперёд надо. Хотя…
О!.. Проход! Точно проход! От этого хода и… к соседнему. Ходу. Такому же. И тоже в ту сторону. И не развернуться…
А если просто назад? Зад… э-э-э… спиной вперёд? В смысле, спиной в обратную сторону?..
Ну-ка…
Фу-у-у… Ну их, такие попытки… Хотя теперь точно ясно, что ног у меня и нет! И я — не червяк. А если даже... Да нет! Я скорее этот… Ну, который круглый. Или почти круглый? Который без ног? Н-да. И без шеи. И без рук. И без… чего там ещё не хватает…
Голова есть! Я же как-то думаю обо всей этой… как её… Ну этой, в которой я оказался… Ерунде?.. Да не-е-ет! Это не ерунда, это хуже! Это…
Ладно. Не важно. И вообще, хватит отдыхать. Идти… нет, ползти… Тоже нет… Катиться?..
А может, у меня щупальца, а? Самые обыкновенные. Длинные такие. Гибкие. С присосками… Только я их не чувствую. Почему-то… Но они работают! Точно! И я даже могу… мо-гу-у… Ай!..
Не, не могу. Не держат присоски. Даже если они есть. Да и не надо. Зачем мне эти стены, потолки? На полу всяко лучше — с него не упадёшь…
* * *
Тум-тум-тудум тум тум-тум тудум-туду-ум… А что это я… Пою? А что такое «пою»? Издаю звуки, которые составляют песню?
Хм…
А зачем?.. Просто так?.. Хорошее настроение?..
То есть если оно — настроение — хорошее, надо петь?..
Ерунда какая-то. А если настроение хорошее, а петь не хочется, тогда как?..
Хотя это я вредничаю. Потому что оно хорошее. А хорошее — потому что я, оказывается, летать умею. Потому и не спотыкаюсь. Только если на полу какой-нибудь слишком большой камень окажется. В смысле, попадётся. Вот я его и… Или об него?.. А есть разница? И так и так — больно. Потому что хоть и лечу, но низко.
Нет, могу, конечно, и выше, но это сил много забирает. И потолок. Тоже неровный. В смысле, биться буду. Так что до следующей пещеры — ни-ни. Да и там — только пока через неё пролетать буду. Ни задержаться, ни остановиться. Что-то тянет. Вперёд. И подгоняет. Тоже вперёд. Ненавязчиво. И незаметно. Почти. Просто думал, что неплохо бы задержаться, и…
Ага. Вот именно. И то же в следующей пещере будет. Разве что не прямо её пролетать, а… как это… извилинами? Нет! Зиг-за-га-ми! Во!.. Мелкими. Или короткими? Или какими они бывают? Быстрыми?..
Хм... Н-ну-у если по ре-зуль-та-ту-у...
А вообще, доберусь — погляжу. Немного осталось...
* * *
Фу-у-у… Устал…
То есть, конечно, не устал, а… Н-ну-у-у… это… Так говорят! Во! Когда долго куда-то идут… Или работают… Или…
Так! Стоп! А то совсем запутаюсь. Работают — это что?.. Или по-другому: вот то, что я тут по… э-э-э… ходам, да. Это — работа?.. А если нет, то что?.. А если бы я шёл, а не…
Ну вот. Запутался. А начну разбираться — опять упрусь в кто я. А времени уже нет — вон он, поворот, за которым пещера будет. Значит, что? Правильно: сейчас все лишние мысли… в… из… Не думать в общем. Потом разберусь. А сейчас… Та-ак…
Ух ты! А это кто?.. Этот? Как их. Гуманоид, да?.. А по-хо-ож: ноги, вон, есть. Две. Руки… Голова… Аж завидно: почему у меня нету? И штука какая-то в руках… Большая такая. Явно тяжёлая. И…
И он, гуманоид этот, во все стороны её направляет. Как повернётся куда, так и штуку эту… Туда же… А…
Эй! Ты чего?! Не надо! Не на… А-А-А-А…
* * *
Дремлющий посреди маленькой уютной пещерки молодой какодемон вдруг дёрнулся, шарахнулся в сторону и, ударившись о стену, большой неаккуратной кляксой стёк по ней на пол. Там он некоторое время лежал, боясь пошевелиться и напряжённо прислушиваясь, однако вокруг стояла совершенная тишина. Даже сердце, казалось, прониклось происходящим и старалось стучать как можно тише.
Так ничего и не услышав, какодемон осторожно собрался в шар и продолжил «осматриваться», теперь используя и другие доступные его виду способы поиска. И снова безрезультатно. Тогда он наконец выплыл обратно на середину пещеры и, шумно выдохнув: «Приснится же такое!» - прикрыл глаз…
20-28 июня 2022
Санкт-Петербург
Странная пещера. Длинная. Узкая. Тёмная…
Хотя нет! Что тёмная — это понятно. Это правильно. Потому что пещера. А вот длинная и узкая… Везде одинаковой ширины… Проход?.. Откуда куда?.. Или ход?..
Хм…
А вот камень странный — ноздреватый какой-то и… серый?.. Нет! Белёсый! Это вблизи хорошо заметно. Как и ноздреватость. А вот подальше — очень-очень тёмный, но не чёрный. И вроде бы гладкий… пока не подойдёшь поближе.
Подойдёшь… то есть у меня есть, чем ходить. Эти. Как их… Ноги! Да! Ноги!..
А почему я их не чувствую?..
И вообще — кто я?.. Этот… как его… су-щест-во?..
Да нет! Какое к… этому… К нему, в общем. Существо. Существо — оно! А я — он!.. Наверное…
Нет, точно — он. Только кто?..
Да… А стены неровные… И потолок с полом — тоже. Споткнуться — раз плюнуть. А я не спотыкаюсь…
А у меня точно ноги есть, а? Или, может, я как червяк?..
Да нет! Не как червяк. Точно. А как кто?..
Посмотреть бы на себя. Как-нибудь. Только как? Ни нагнуться, ни повернуться, ни…
Нет. Разворачиваться мне не надо. Это я точно знаю. Мне вперёд надо. Хотя…
О!.. Проход! Точно проход! От этого хода и… к соседнему. Ходу. Такому же. И тоже в ту сторону. И не развернуться…
А если просто назад? Зад… э-э-э… спиной вперёд? В смысле, спиной в обратную сторону?..
Ну-ка…
Фу-у-у… Ну их, такие попытки… Хотя теперь точно ясно, что ног у меня и нет! И я — не червяк. А если даже... Да нет! Я скорее этот… Ну, который круглый. Или почти круглый? Который без ног? Н-да. И без шеи. И без рук. И без… чего там ещё не хватает…
Голова есть! Я же как-то думаю обо всей этой… как её… Ну этой, в которой я оказался… Ерунде?.. Да не-е-ет! Это не ерунда, это хуже! Это…
Ладно. Не важно. И вообще, хватит отдыхать. Идти… нет, ползти… Тоже нет… Катиться?..
А может, у меня щупальца, а? Самые обыкновенные. Длинные такие. Гибкие. С присосками… Только я их не чувствую. Почему-то… Но они работают! Точно! И я даже могу… мо-гу-у… Ай!..
Не, не могу. Не держат присоски. Даже если они есть. Да и не надо. Зачем мне эти стены, потолки? На полу всяко лучше — с него не упадёшь…
* * *
Тум-тум-тудум тум тум-тум тудум-туду-ум… А что это я… Пою? А что такое «пою»? Издаю звуки, которые составляют песню?
Хм…
А зачем?.. Просто так?.. Хорошее настроение?..
То есть если оно — настроение — хорошее, надо петь?..
Ерунда какая-то. А если настроение хорошее, а петь не хочется, тогда как?..
Хотя это я вредничаю. Потому что оно хорошее. А хорошее — потому что я, оказывается, летать умею. Потому и не спотыкаюсь. Только если на полу какой-нибудь слишком большой камень окажется. В смысле, попадётся. Вот я его и… Или об него?.. А есть разница? И так и так — больно. Потому что хоть и лечу, но низко.
Нет, могу, конечно, и выше, но это сил много забирает. И потолок. Тоже неровный. В смысле, биться буду. Так что до следующей пещеры — ни-ни. Да и там — только пока через неё пролетать буду. Ни задержаться, ни остановиться. Что-то тянет. Вперёд. И подгоняет. Тоже вперёд. Ненавязчиво. И незаметно. Почти. Просто думал, что неплохо бы задержаться, и…
Ага. Вот именно. И то же в следующей пещере будет. Разве что не прямо её пролетать, а… как это… извилинами? Нет! Зиг-за-га-ми! Во!.. Мелкими. Или короткими? Или какими они бывают? Быстрыми?..
Хм... Н-ну-у если по ре-зуль-та-ту-у...
А вообще, доберусь — погляжу. Немного осталось...
* * *
Фу-у-у… Устал…
То есть, конечно, не устал, а… Н-ну-у-у… это… Так говорят! Во! Когда долго куда-то идут… Или работают… Или…
Так! Стоп! А то совсем запутаюсь. Работают — это что?.. Или по-другому: вот то, что я тут по… э-э-э… ходам, да. Это — работа?.. А если нет, то что?.. А если бы я шёл, а не…
Ну вот. Запутался. А начну разбираться — опять упрусь в кто я. А времени уже нет — вон он, поворот, за которым пещера будет. Значит, что? Правильно: сейчас все лишние мысли… в… из… Не думать в общем. Потом разберусь. А сейчас… Та-ак…
Ух ты! А это кто?.. Этот? Как их. Гуманоид, да?.. А по-хо-ож: ноги, вон, есть. Две. Руки… Голова… Аж завидно: почему у меня нету? И штука какая-то в руках… Большая такая. Явно тяжёлая. И…
И он, гуманоид этот, во все стороны её направляет. Как повернётся куда, так и штуку эту… Туда же… А…
Эй! Ты чего?! Не надо! Не на… А-А-А-А…
* * *
Дремлющий посреди маленькой уютной пещерки молодой какодемон вдруг дёрнулся, шарахнулся в сторону и, ударившись о стену, большой неаккуратной кляксой стёк по ней на пол. Там он некоторое время лежал, боясь пошевелиться и напряжённо прислушиваясь, однако вокруг стояла совершенная тишина. Даже сердце, казалось, прониклось происходящим и старалось стучать как можно тише.
Так ничего и не услышав, какодемон осторожно собрался в шар и продолжил «осматриваться», теперь используя и другие доступные его виду способы поиска. И снова безрезультатно. Тогда он наконец выплыл обратно на середину пещеры и, шумно выдохнув: «Приснится же такое!» - прикрыл глаз…
20-28 июня 2022
Санкт-Петербург
Да, я зануда, я знаю...
-
Uksus
- Автор темы, Администратор
-
Uksus
- Автор темы, Администратор
- Возраст: 60
- Репутация: 22477 (+22551/−74)
- Лояльность: 1561 (+1561/−0)
- Сообщения: 12177
- Зарегистрирован: 20.11.2010
- С нами: 14 лет 1 месяц
- Имя: Сергей
- Откуда: СПб
И ТАКОЕ БЫВАЕТ...
Внимание! В тексте использованы отсылки к «Прелюдии»!
Огромная лапа неторопливо и почти бесшумно — лишь едва слышно хрустнули случайно попавшие под неё веточки — опустилась на чёрную, с редкими жёлтыми проблесками недавно опавших последних листьев, лесную подстилку. Медленно вдавилась в неё, замерла на несколько мгновений и так же неторопливо поднялась, не потревожив бдящий неподалёку сейсмический датчик.
Впрочем, датчик не побеспокоила и небольшая стая довольно крупных падальщиков, увязавшаяся за обладателем этих огромных ног. Старательно держась достаточно близко, чтобы при благоприятных обстоятельствах успеть к разделу остатков добычи. Но в то же время не настолько, чтобы раздражать хищника своим присутствием. Именно хищника, поскольку ни один травоядный не стал бы так красться, обходя попадающиеся на пути деревья, а пёр напролом…
Смущало только одно: в направлении, в котором двигался чужак — а подобных ему в здешних местах раньше не встречалось — был только обрыв. А за ним река. Широкая. И с зубастыми обитателями. Очень зубастыми. И самое, пожалуй, неприятное — мелкими и многочисленными. Хотя, возможно, хищник ещё просто не знает о них или не считает опасными. Или ему вообще нужно на другой берег. Или…
Или много чего ещё, что губило возможность совместной… охоты.
Вот только Разум Стаи не умел заглядывать так далеко в будущее, и потому звери продолжили сопровождать того, кто мог бы помочь им пережить зиму...
* * *
Круговой обзор — это нечто!
Нечто неудобоваримое, в смысле. Поскольку человек, даже если напихать в него кучу имплантов, рассеивать своё внимание сразу во все стороны не способен. Потому что у человека, как выразился какой-то умник ещё в докосмическую эру, конус внимания.
Или фокус. Который можно расфокусировать, но только до определённого предела. Весьма - что, опять же, выяснили ещё в докосмическую — далёкого от трёхсот шестидесяти градусов.
Даже с имплантами…
А вот бортовой вычислитель таких проблем не испытывает. Что, учитывая четырёхкратный запас этой самой вычислительной мощности, не удивляет.
Хотя, конечно, четырёхкратный — это смотря как считать. Если только со стандартными армейскими программами — а они у них, оказывается есть! Для шагающей техники!..
Н-да…
Так вот. С ними — да, он самый. Четырёхкратный. Ну, может, трёх-с-половиной-кратный, но это только в случае жесточайшего боя на стр-рашно пересечёной местности в уж-жаснейших погодных условиях. Когда до контакта с противником доезж… то есть доходит не больше половины машин. В том числе — из-за несовершенства штатного ПО. В целях экономии и упрощения не обрабатывающего множества поступающих данных. Или обрабатывающего, но не с достаточной точностью…
Но — ладно. Война есть война, на ней много такого, что предусмотреть заранее не сможет даже самый больной на голову извращенец. Возьмём что попроще. Например, скрытное преодоление контрольной полосы. Местность — редкий лиственный лес без подлеска.* Время года — поздняя осень. Погода — без осадков…
*Кто не верит, что такое бывает, пусть погуляет по березнякам в Новгородской области.
Что ещё…
А! Местная живность! Та самая, из-за которой на контрольной полосе только сейсмические датчики и остались. Всё остальное, несмотря на сверхпрочные (для датчиков) корпуса, здешние братья меньшие ухитрились сожрать. С этим ещё самая первая экспедиция столкнулась: поставили вечером периметр, утром встали — а его и нету! И катер, в котором исследовательская группа ночевала, поцарапан. И во вторую ночь та же история. Несмотря на отпугивающие и отстреливающие установки и системы. И всё, что успели засечь видеокамеры — агрессоры мелкие, но их много. Ведут себя довольно разумно, но при этом грызут всё подряд, невзирая на назначение и материалы.
Позже, когда исследователи унесли но… э-э-э… вернулись и выложили в общий доступ собранные сведения, их едва не обвинили в преднамеренном сгущении красок. Однако потери, понесённые второй экспедицией, направленной уже владельцем планеты, когда «оболганные» зверюшки — днём! - за минуту сгрызли двух тяжелых пехотинцев в броне, отправленных в патруль вокруг лагеря…
«Борьба за место под солнцем», как выразился какой-то щелкопёр, продолжалась несколько лет и закончилась повторным выставлением так и не покорённой планеты на аукцион. Где её и приобрела по цене чуть выше стартовой никому не известная фирма. Приобрела — и исчезла. А ещё через пару лет стали одна за другой исчезать известные в узких — а иные даже в очень узких — кругах исследовательские лаборатории.
Как рассказывал во время подготовки к операции представитель имперской разведки, эти исчезновения вызвали изрядный переполох в их ведомстве.
Впрочем, по словам того же представителя, ненадолго. Поскольку довольно быстро удалось выяснить, куда именно сбежали эти секретосоздатели со своими секретоносителями. Да-да! На ту самую планету!
Само собой, количество всякого шума, связанного с непокорным миром, резко уменьшилось до минимума. Гранты на исследования не выделялись, научные труды разгромно комментировались, туристы…
Ну, туристов туда и раньше не возили по вполне уважительной причине — невозможности обеспечить безопасность клиентов. Если же кто-то прорывался-просачивался через зияющий дырами кордон…
В общем, вполне себе спокойная — с учётом специфики, конечно, - тихая жизнь. Внезапно закончившаяся около двух стандартных месяцев назад. Когда в одной из лабораторий…
В какой именно и что случилось, разведчик, до этого вполне охотно рассказывавший о месте предстоящей операции, не уточнил. Причём с таким лицом, что командование группы предпочло не настаивать. Хватило указания на карте пяти точек: высадки, установки доставленных контейнеров с… с неизвестным содержимым и двух точек подбора — основной и резервной. Ну и, в качестве ягодки на торте, упоминание о контрольной полосе, устроенной ещё во времена попыток справиться с животными и до сих пор действующей.
Правда, не полностью — только те датчики, что были заглублены в грунт не меньше, чем на полметра. То есть только сейсмические. Но это сразу исключало почти все имевшиеся в отряде машины. Почти.
Н-да…
Окончание следует
Внимание! В тексте использованы отсылки к «Прелюдии»!
Огромная лапа неторопливо и почти бесшумно — лишь едва слышно хрустнули случайно попавшие под неё веточки — опустилась на чёрную, с редкими жёлтыми проблесками недавно опавших последних листьев, лесную подстилку. Медленно вдавилась в неё, замерла на несколько мгновений и так же неторопливо поднялась, не потревожив бдящий неподалёку сейсмический датчик.
Впрочем, датчик не побеспокоила и небольшая стая довольно крупных падальщиков, увязавшаяся за обладателем этих огромных ног. Старательно держась достаточно близко, чтобы при благоприятных обстоятельствах успеть к разделу остатков добычи. Но в то же время не настолько, чтобы раздражать хищника своим присутствием. Именно хищника, поскольку ни один травоядный не стал бы так красться, обходя попадающиеся на пути деревья, а пёр напролом…
Смущало только одно: в направлении, в котором двигался чужак — а подобных ему в здешних местах раньше не встречалось — был только обрыв. А за ним река. Широкая. И с зубастыми обитателями. Очень зубастыми. И самое, пожалуй, неприятное — мелкими и многочисленными. Хотя, возможно, хищник ещё просто не знает о них или не считает опасными. Или ему вообще нужно на другой берег. Или…
Или много чего ещё, что губило возможность совместной… охоты.
Вот только Разум Стаи не умел заглядывать так далеко в будущее, и потому звери продолжили сопровождать того, кто мог бы помочь им пережить зиму...
* * *
Круговой обзор — это нечто!
Нечто неудобоваримое, в смысле. Поскольку человек, даже если напихать в него кучу имплантов, рассеивать своё внимание сразу во все стороны не способен. Потому что у человека, как выразился какой-то умник ещё в докосмическую эру, конус внимания.
Или фокус. Который можно расфокусировать, но только до определённого предела. Весьма - что, опять же, выяснили ещё в докосмическую — далёкого от трёхсот шестидесяти градусов.
Даже с имплантами…
А вот бортовой вычислитель таких проблем не испытывает. Что, учитывая четырёхкратный запас этой самой вычислительной мощности, не удивляет.
Хотя, конечно, четырёхкратный — это смотря как считать. Если только со стандартными армейскими программами — а они у них, оказывается есть! Для шагающей техники!..
Н-да…
Так вот. С ними — да, он самый. Четырёхкратный. Ну, может, трёх-с-половиной-кратный, но это только в случае жесточайшего боя на стр-рашно пересечёной местности в уж-жаснейших погодных условиях. Когда до контакта с противником доезж… то есть доходит не больше половины машин. В том числе — из-за несовершенства штатного ПО. В целях экономии и упрощения не обрабатывающего множества поступающих данных. Или обрабатывающего, но не с достаточной точностью…
Но — ладно. Война есть война, на ней много такого, что предусмотреть заранее не сможет даже самый больной на голову извращенец. Возьмём что попроще. Например, скрытное преодоление контрольной полосы. Местность — редкий лиственный лес без подлеска.* Время года — поздняя осень. Погода — без осадков…
*Кто не верит, что такое бывает, пусть погуляет по березнякам в Новгородской области.
Что ещё…
А! Местная живность! Та самая, из-за которой на контрольной полосе только сейсмические датчики и остались. Всё остальное, несмотря на сверхпрочные (для датчиков) корпуса, здешние братья меньшие ухитрились сожрать. С этим ещё самая первая экспедиция столкнулась: поставили вечером периметр, утром встали — а его и нету! И катер, в котором исследовательская группа ночевала, поцарапан. И во вторую ночь та же история. Несмотря на отпугивающие и отстреливающие установки и системы. И всё, что успели засечь видеокамеры — агрессоры мелкие, но их много. Ведут себя довольно разумно, но при этом грызут всё подряд, невзирая на назначение и материалы.
Позже, когда исследователи унесли но… э-э-э… вернулись и выложили в общий доступ собранные сведения, их едва не обвинили в преднамеренном сгущении красок. Однако потери, понесённые второй экспедицией, направленной уже владельцем планеты, когда «оболганные» зверюшки — днём! - за минуту сгрызли двух тяжелых пехотинцев в броне, отправленных в патруль вокруг лагеря…
«Борьба за место под солнцем», как выразился какой-то щелкопёр, продолжалась несколько лет и закончилась повторным выставлением так и не покорённой планеты на аукцион. Где её и приобрела по цене чуть выше стартовой никому не известная фирма. Приобрела — и исчезла. А ещё через пару лет стали одна за другой исчезать известные в узких — а иные даже в очень узких — кругах исследовательские лаборатории.
Как рассказывал во время подготовки к операции представитель имперской разведки, эти исчезновения вызвали изрядный переполох в их ведомстве.
Впрочем, по словам того же представителя, ненадолго. Поскольку довольно быстро удалось выяснить, куда именно сбежали эти секретосоздатели со своими секретоносителями. Да-да! На ту самую планету!
Само собой, количество всякого шума, связанного с непокорным миром, резко уменьшилось до минимума. Гранты на исследования не выделялись, научные труды разгромно комментировались, туристы…
Ну, туристов туда и раньше не возили по вполне уважительной причине — невозможности обеспечить безопасность клиентов. Если же кто-то прорывался-просачивался через зияющий дырами кордон…
В общем, вполне себе спокойная — с учётом специфики, конечно, - тихая жизнь. Внезапно закончившаяся около двух стандартных месяцев назад. Когда в одной из лабораторий…
В какой именно и что случилось, разведчик, до этого вполне охотно рассказывавший о месте предстоящей операции, не уточнил. Причём с таким лицом, что командование группы предпочло не настаивать. Хватило указания на карте пяти точек: высадки, установки доставленных контейнеров с… с неизвестным содержимым и двух точек подбора — основной и резервной. Ну и, в качестве ягодки на торте, упоминание о контрольной полосе, устроенной ещё во времена попыток справиться с животными и до сих пор действующей.
Правда, не полностью — только те датчики, что были заглублены в грунт не меньше, чем на полметра. То есть только сейсмические. Но это сразу исключало почти все имевшиеся в отряде машины. Почти.
Н-да…
Окончание следует
Да, я зануда, я знаю...
-
Uksus
- Автор темы, Администратор
-
Uksus
- Автор темы, Администратор
- Возраст: 60
- Репутация: 22477 (+22551/−74)
- Лояльность: 1561 (+1561/−0)
- Сообщения: 12177
- Зарегистрирован: 20.11.2010
- С нами: 14 лет 1 месяц
- Имя: Сергей
- Откуда: СПб
Н-да…
Вот так мы и оказались в этих живописных местах, медленно и осторожно протискиваясь иной раз в недостаточно широкие промежутки между деревьями. И хрен бы у меня это получилось без того самого четырёхкратного запаса вычислительной мощности.
Но о такой возможности даже в отряде не все знали. А уж за его пределами…
А вот разведчик знал! Так получается?..
Ладно, там видно будет. Сейчас дойдём до места, сгрузим первый контейнер и…
...и те синенькие огоньки — так бортовой вычислитель отобразил на тактическом экране уныло бредущих следом представителей местной фауны - его быстренько… того.
А ведь они не просто бредут! Они ведь строй держат! Насколько это возможно в данных условиях.
Разумные?..
Хм…
А как общаются?.. Звуков-то они…
Мысленно?..
А ведь об этом нигде не говорилось. Вроде бы. И мы, получается…
Да ни хрена не получается. Как только пройдёт слух, сюда же такие толпы исследователей ломанутся! А хозяевам это надо? Не надо. Так что нас, скорее всего, объявят выдумщиками, если вообще не…
Н-да… А впереди река… А в ней зубастая мелочь. Много. Очень зубастая и очень много…
Стоп!!! Это не моя мысль!!!
* * *
Лёгкий ветерок, дувший слева, принёс запах добычи, и стая занервничала. Так она нервничала всегда, когда приходилось выбирать между неясными возможностями. Сейчас — между следованием за чужаком, который неизвестно, будет ли вообще охотиться, а если будет, оставит стае хотя бы кости или сожрёт всё сам. С одной стороны. С другой — вкусный запах. Дразнящий носы и заставляющий животы требовательно ныть. Правда, пока ещё это запах живого. И ещё неизвестно, получится ли его убить. А вот если передать, что впереди ничего интересного нет, зато неподалёку…
И Разум Стаи решительно, но осторожно потянулся к чужому…
* * *
Вот всю жизнь мечтал посмотреть, как выглядит задница моего «Паучка» на ходу!
А если серьёзно, эта переданная картинка — а точнее, серия — заставляет задуматься. Во-первых, о возможностях общения с местной живностью, поскольку вряд ли мне повезло нарваться на единственную способную на это группу. Во-вторых, о способности этой самой живности договариваться. Потому что как-то иначе воспринять предупреждение об опасности местных речных обитателей и явное предложение совместной охоты не получается…
У меня, во всяком случае. Особенно после того, как мои сопровождающие предложили свою схему раздела добычи: две трети мне, одну — им. За это они выгонят эту самую добычу прямиком на меня. Останется только завалить…
А самое смешное — всё пишется. В смысле, всё происходящее во время выполнения задачи. Потому как традиция у нас в отряде такая. И не только у нас. Потому как жизнь заставляет. И если наше с местными мысленное общение на запись не попадёт, то вот странное этих самых местных поведение…
А ещё — контейнеры, которые нужно доставить… И к которым эта моя свита, несмотря на свою предполагаемую разумность, может проявить нездоровый интерес. На зуб попробовать, проще говоря. В полном соответствии с местными традициями и укладами, как говорится.
Конечно, с нас взятки гладки: груз доставлен и установлен согласно инструкции. Но всё равно оно как-то не так будет. Неправильно. А ещё могут спросить, почему я их не перестрелял. Потому что понравились?
Н-да…
Хотя нет, не спросят. Особенно если мы с ними — в смысле, я и звери — договоримся о совместной охоте. И сделаем соответствующую пометку в приложении к записи. Пояснение. Специально для «недогадливых». В смысле, я сделаю. Мол, тогда-то во столько-то были проведены переговоры с представителями местного… э-э-э… общественности? Разумной жизни?.. Хм… Просто с местными?.. А что? Неплохой вариант. А в качестве подтверждения — как разумности аборигенов, так и их договороспособности — прилагаются эти самые записи системы контроля. И пусть потом заказчики рвут на себе… что у них там ещё не вырвано. Особенно если доставленный груз никто не сгрызёт и он отработает штатно.
Да! Чуть не забыл! Обязательно указать, что и контакт, и переговоры — по инициативе местных!.. Вот… А теперь — работаем!..
* * *
Стая стояла рядом с большой чешуйчатой тушей и смотрела вслед уходящему чужому. Стояла. И ждала. А вдруг чужой передумает и позовёт? А ещё — потому что её Разум пытался разобраться в захватившем его чувстве. Новом. Никогда до этого не испытанном. И неприятном...
А чужой уходил. Уходил так же, как дошёл сюда — аккуратно ставя огромные лапы на лесную подстилку, старательно огибая деревья и не оглядываясь.
И только когда он скрылся из виду, стая, повинуясь своему Разуму, выбросила из голов несбывшиеся надежды и занялась добычей...
10 июля - 08 августа 2022
Санкт-Петербург
Вот так мы и оказались в этих живописных местах, медленно и осторожно протискиваясь иной раз в недостаточно широкие промежутки между деревьями. И хрен бы у меня это получилось без того самого четырёхкратного запаса вычислительной мощности.
Но о такой возможности даже в отряде не все знали. А уж за его пределами…
А вот разведчик знал! Так получается?..
Ладно, там видно будет. Сейчас дойдём до места, сгрузим первый контейнер и…
...и те синенькие огоньки — так бортовой вычислитель отобразил на тактическом экране уныло бредущих следом представителей местной фауны - его быстренько… того.
А ведь они не просто бредут! Они ведь строй держат! Насколько это возможно в данных условиях.
Разумные?..
Хм…
А как общаются?.. Звуков-то они…
Мысленно?..
А ведь об этом нигде не говорилось. Вроде бы. И мы, получается…
Да ни хрена не получается. Как только пройдёт слух, сюда же такие толпы исследователей ломанутся! А хозяевам это надо? Не надо. Так что нас, скорее всего, объявят выдумщиками, если вообще не…
Н-да… А впереди река… А в ней зубастая мелочь. Много. Очень зубастая и очень много…
Стоп!!! Это не моя мысль!!!
* * *
Лёгкий ветерок, дувший слева, принёс запах добычи, и стая занервничала. Так она нервничала всегда, когда приходилось выбирать между неясными возможностями. Сейчас — между следованием за чужаком, который неизвестно, будет ли вообще охотиться, а если будет, оставит стае хотя бы кости или сожрёт всё сам. С одной стороны. С другой — вкусный запах. Дразнящий носы и заставляющий животы требовательно ныть. Правда, пока ещё это запах живого. И ещё неизвестно, получится ли его убить. А вот если передать, что впереди ничего интересного нет, зато неподалёку…
И Разум Стаи решительно, но осторожно потянулся к чужому…
* * *
Вот всю жизнь мечтал посмотреть, как выглядит задница моего «Паучка» на ходу!
А если серьёзно, эта переданная картинка — а точнее, серия — заставляет задуматься. Во-первых, о возможностях общения с местной живностью, поскольку вряд ли мне повезло нарваться на единственную способную на это группу. Во-вторых, о способности этой самой живности договариваться. Потому что как-то иначе воспринять предупреждение об опасности местных речных обитателей и явное предложение совместной охоты не получается…
У меня, во всяком случае. Особенно после того, как мои сопровождающие предложили свою схему раздела добычи: две трети мне, одну — им. За это они выгонят эту самую добычу прямиком на меня. Останется только завалить…
А самое смешное — всё пишется. В смысле, всё происходящее во время выполнения задачи. Потому как традиция у нас в отряде такая. И не только у нас. Потому как жизнь заставляет. И если наше с местными мысленное общение на запись не попадёт, то вот странное этих самых местных поведение…
А ещё — контейнеры, которые нужно доставить… И к которым эта моя свита, несмотря на свою предполагаемую разумность, может проявить нездоровый интерес. На зуб попробовать, проще говоря. В полном соответствии с местными традициями и укладами, как говорится.
Конечно, с нас взятки гладки: груз доставлен и установлен согласно инструкции. Но всё равно оно как-то не так будет. Неправильно. А ещё могут спросить, почему я их не перестрелял. Потому что понравились?
Н-да…
Хотя нет, не спросят. Особенно если мы с ними — в смысле, я и звери — договоримся о совместной охоте. И сделаем соответствующую пометку в приложении к записи. Пояснение. Специально для «недогадливых». В смысле, я сделаю. Мол, тогда-то во столько-то были проведены переговоры с представителями местного… э-э-э… общественности? Разумной жизни?.. Хм… Просто с местными?.. А что? Неплохой вариант. А в качестве подтверждения — как разумности аборигенов, так и их договороспособности — прилагаются эти самые записи системы контроля. И пусть потом заказчики рвут на себе… что у них там ещё не вырвано. Особенно если доставленный груз никто не сгрызёт и он отработает штатно.
Да! Чуть не забыл! Обязательно указать, что и контакт, и переговоры — по инициативе местных!.. Вот… А теперь — работаем!..
* * *
Стая стояла рядом с большой чешуйчатой тушей и смотрела вслед уходящему чужому. Стояла. И ждала. А вдруг чужой передумает и позовёт? А ещё — потому что её Разум пытался разобраться в захватившем его чувстве. Новом. Никогда до этого не испытанном. И неприятном...
А чужой уходил. Уходил так же, как дошёл сюда — аккуратно ставя огромные лапы на лесную подстилку, старательно огибая деревья и не оглядываясь.
И только когда он скрылся из виду, стая, повинуясь своему Разуму, выбросила из голов несбывшиеся надежды и занялась добычей...
10 июля - 08 августа 2022
Санкт-Петербург
Да, я зануда, я знаю...
-
Uksus
- Автор темы, Администратор
-
Uksus
- Автор темы, Администратор
- Возраст: 60
- Репутация: 22477 (+22551/−74)
- Лояльность: 1561 (+1561/−0)
- Сообщения: 12177
- Зарегистрирован: 20.11.2010
- С нами: 14 лет 1 месяц
- Имя: Сергей
- Откуда: СПб
ПОЛЕВАЯ ДИПЛОМАТИЯ
Моей жене Елене
Яма была хорошая. Для меня, во всяком случае. Для моих, хм, целей: я в ней прятался. От неприятностей. Тех самых, которых смертные называют ходячими. Хотя на самом деле они не ходят, а медленно плавают. Невысоко. Как клочья утреннего тумана. Для тех, кто способен видеть. Ага! Плывёт вот такое облачко, а в середине — табличка. «Неприятность». Крупными буквами…
Шутка.
Нет никакой таблички. Есть небольшая область пространства, в которой вероятность нежелательного события — любого! - резко превышает таковую в окружающей среде…
Я понятно объясняю?.. Да?.. Тогда продолжим.
Так вот: на самом деле даже умеющие видеть эти области не… э-э-э… видят. Они их ощущают. А визуальные образы дорисовывает уже мозг. Как — не знаю. Не специалист. Так что если кому нужны подробности — обращайтесь к учёным. С меня достаточно и того, что, во-первых, попадать в эти области категорически не рекомендуется. Во-вторых, перемещаются они, не меняя высоты — то есть если совсем прижмёт, можно залезть повыше, ну, или как я — пониже. То есть в яму. В-третьих, иногда они сбиваются в стаи, и стаи эти отправляются в путешествие по мирам, высевая разумное, доброе и вечное на всех, кто не успел увернуться. В четвёртых...
Да, пожалуй, и первых трёх хватит. В смысле, объяснить, почему я сижу ниже уровня земли в компании двух единорогов. Просто эти, побери их Холод, «сеятели» появляются в очередном мире не мгновенно, и если не терять бдительности и не впадать в ступор… Ну и, само собой, обладать некоторыми способностями… Как я, например...
В общем, и заметил, и понял, и яму создал, и в неё прыгнул. И даже эту самую пару единорогов прихватил. Поскольку сами они убраться просто не успевали…
Н-да… Правильно говорят смертные: не делай добра, пожалеешь. Пара эта — единорожка с детёнышем. С очень любопытным детёнышем. Который, оправившись от мимолётного испуга, огляделся по сторонам и обнаружил, что кроме странного непонятно кого, больше ничего интересного и нету!
Его мама, пришедшая в себя от неожиданной смены обстановки лишь ненамного раньше, исследовательских порывов любимого чада явно не оценила. А поскольку места в яме для удержания отпрыска на безопасной дистанции от злобного (шучу!) меня не хватало, аккуратно прижала кровиночку к стенке. Боком. А меня накрыла потоком отрицательных эмоций.
Несколько раз кровиночка пыталась выбраться, однако получала выговор (!) и отступала. Чтобы позже попробовать ещё раз...
А я что? Я сижу, записываю… То есть аппаратура записывает. А я мечтаю о том, как вернусь и покажу эти записи коллегам. И полюбуюсь их вытянувшимися физиономиями. Потому что до сего дня раздобыть сколь-либо (более минуты) продолжительную запись общения этих существ друг с другом не удавалось. Несмотря на то, что предположение о разумности единорогов было сделано более двух веков назад. И не потому что не старались! Старались! Да ещё как!
Н-да…
А я вот не старался, а повезло… Как говорят смертные в одном из миров: не было бы счастья, да несчастье помогло… И если бы ещё не эти предостерегающе-угрожающие взгляды...
Минут через десять малыш наконец-то успокоился и, судя по доносящимся чувствам, заснул, а вслед за ним задремала и мать, наградив меня перед этим очередным предостерегающим взглядом. На всякий случай. А глядя на них, и я вскоре… погрузился… в размышления…
Разбудило меня ощущение чужого внимания. Без угрозы, без каких-либо отрицательных эмоций. Какое-то задумчивое любопытство. И шло это ощущение сверху. Что сразу исключало из списка любопытных моих невольных соседей. А заодно означало, что нашествие кочующих неприятностей закончилось. Ну и что ждёт меня впереди море работы — тоже. Означало…
Стоило открыть глаза, и ощущение любопытства, исходящее от торчащей над краем ямы большой белой головы, стало чётче, а к задумчивости добавилось ещё и сомнение. Голова посмотрела на меня сначала одним глазом, потом другим, потом обоими и, наконец, качнулась в сторону. Приглашающе. Украшающий её длинный витой рог описал при этом замысловатую траекторию своим кончиком.
Проверив на всякий случай, идёт ли запись, я глубоко вдохнул и одним прыжком выскочил на поверхность. Опять же на всякий случай — по другую сторону от визитёра. В смысле, по другую сторону ямы. От него. Тот с минуту о чём-то размышлял, продолжая осмотр, а потом у меня в голове нарисовалась — это не фигура речи! линии возникали постепенно, одна за другой! - картинка…
Н-да…
Однажды во время подготовки к очередному заданию занесло меня на философский диспут. На тему… А Холод его знает, на какую точно. Но начали со способов получения информации об окружающем мире. Продолжили необходимостью как-то эти способы классифицировать. Додискутировали до первой и второй сигнальных систем и…
И мне стало страшно…
Общество у нас цивилизованное. Причём цивилизация, каким-то невероятным образом избежавшая больших войн, переворотов и прочих социальных, асоциальных, несоциальных и так далее катаклизмов, насчитывает не одну тысячу лет. Те, кто о нас знает, считают сведущими во всех — или почти всех — вопросах мироустройства и — та-да-ам! - невероятно мудрыми! А тут…
При общем количестве менее (со мной — ровно, но я себя не считал) полутора десятков, эти «высоко-мудрые-моральные-...» существа за какую-то четверть часа ухитрились разделиться на шесть частей, готовых ради доказательства своей правоты вцепиться в горло любому несогласному…
Но мне этот эпизод вспомнился по совсем другой причине. Покидая столь бурно текущее собрание, я успел услышать, что всего сигнальных систем может быть только три, причём задачей третьей будет наблюдение за первыми двумя...*
* В сети есть и такая теория...
Может быть, этого «первооткрывателя» потом, после моего ухода и прибили. Но если нет — сюда бы его. Пообщаться на четвёртой сигнальной…
Продолжение следует
Моей жене Елене
Яма была хорошая. Для меня, во всяком случае. Для моих, хм, целей: я в ней прятался. От неприятностей. Тех самых, которых смертные называют ходячими. Хотя на самом деле они не ходят, а медленно плавают. Невысоко. Как клочья утреннего тумана. Для тех, кто способен видеть. Ага! Плывёт вот такое облачко, а в середине — табличка. «Неприятность». Крупными буквами…
Шутка.
Нет никакой таблички. Есть небольшая область пространства, в которой вероятность нежелательного события — любого! - резко превышает таковую в окружающей среде…
Я понятно объясняю?.. Да?.. Тогда продолжим.
Так вот: на самом деле даже умеющие видеть эти области не… э-э-э… видят. Они их ощущают. А визуальные образы дорисовывает уже мозг. Как — не знаю. Не специалист. Так что если кому нужны подробности — обращайтесь к учёным. С меня достаточно и того, что, во-первых, попадать в эти области категорически не рекомендуется. Во-вторых, перемещаются они, не меняя высоты — то есть если совсем прижмёт, можно залезть повыше, ну, или как я — пониже. То есть в яму. В-третьих, иногда они сбиваются в стаи, и стаи эти отправляются в путешествие по мирам, высевая разумное, доброе и вечное на всех, кто не успел увернуться. В четвёртых...
Да, пожалуй, и первых трёх хватит. В смысле, объяснить, почему я сижу ниже уровня земли в компании двух единорогов. Просто эти, побери их Холод, «сеятели» появляются в очередном мире не мгновенно, и если не терять бдительности и не впадать в ступор… Ну и, само собой, обладать некоторыми способностями… Как я, например...
В общем, и заметил, и понял, и яму создал, и в неё прыгнул. И даже эту самую пару единорогов прихватил. Поскольку сами они убраться просто не успевали…
Н-да… Правильно говорят смертные: не делай добра, пожалеешь. Пара эта — единорожка с детёнышем. С очень любопытным детёнышем. Который, оправившись от мимолётного испуга, огляделся по сторонам и обнаружил, что кроме странного непонятно кого, больше ничего интересного и нету!
Его мама, пришедшая в себя от неожиданной смены обстановки лишь ненамного раньше, исследовательских порывов любимого чада явно не оценила. А поскольку места в яме для удержания отпрыска на безопасной дистанции от злобного (шучу!) меня не хватало, аккуратно прижала кровиночку к стенке. Боком. А меня накрыла потоком отрицательных эмоций.
Несколько раз кровиночка пыталась выбраться, однако получала выговор (!) и отступала. Чтобы позже попробовать ещё раз...
А я что? Я сижу, записываю… То есть аппаратура записывает. А я мечтаю о том, как вернусь и покажу эти записи коллегам. И полюбуюсь их вытянувшимися физиономиями. Потому что до сего дня раздобыть сколь-либо (более минуты) продолжительную запись общения этих существ друг с другом не удавалось. Несмотря на то, что предположение о разумности единорогов было сделано более двух веков назад. И не потому что не старались! Старались! Да ещё как!
Н-да…
А я вот не старался, а повезло… Как говорят смертные в одном из миров: не было бы счастья, да несчастье помогло… И если бы ещё не эти предостерегающе-угрожающие взгляды...
Минут через десять малыш наконец-то успокоился и, судя по доносящимся чувствам, заснул, а вслед за ним задремала и мать, наградив меня перед этим очередным предостерегающим взглядом. На всякий случай. А глядя на них, и я вскоре… погрузился… в размышления…
Разбудило меня ощущение чужого внимания. Без угрозы, без каких-либо отрицательных эмоций. Какое-то задумчивое любопытство. И шло это ощущение сверху. Что сразу исключало из списка любопытных моих невольных соседей. А заодно означало, что нашествие кочующих неприятностей закончилось. Ну и что ждёт меня впереди море работы — тоже. Означало…
Стоило открыть глаза, и ощущение любопытства, исходящее от торчащей над краем ямы большой белой головы, стало чётче, а к задумчивости добавилось ещё и сомнение. Голова посмотрела на меня сначала одним глазом, потом другим, потом обоими и, наконец, качнулась в сторону. Приглашающе. Украшающий её длинный витой рог описал при этом замысловатую траекторию своим кончиком.
Проверив на всякий случай, идёт ли запись, я глубоко вдохнул и одним прыжком выскочил на поверхность. Опять же на всякий случай — по другую сторону от визитёра. В смысле, по другую сторону ямы. От него. Тот с минуту о чём-то размышлял, продолжая осмотр, а потом у меня в голове нарисовалась — это не фигура речи! линии возникали постепенно, одна за другой! - картинка…
Н-да…
Однажды во время подготовки к очередному заданию занесло меня на философский диспут. На тему… А Холод его знает, на какую точно. Но начали со способов получения информации об окружающем мире. Продолжили необходимостью как-то эти способы классифицировать. Додискутировали до первой и второй сигнальных систем и…
И мне стало страшно…
Общество у нас цивилизованное. Причём цивилизация, каким-то невероятным образом избежавшая больших войн, переворотов и прочих социальных, асоциальных, несоциальных и так далее катаклизмов, насчитывает не одну тысячу лет. Те, кто о нас знает, считают сведущими во всех — или почти всех — вопросах мироустройства и — та-да-ам! - невероятно мудрыми! А тут…
При общем количестве менее (со мной — ровно, но я себя не считал) полутора десятков, эти «высоко-мудрые-моральные-...» существа за какую-то четверть часа ухитрились разделиться на шесть частей, готовых ради доказательства своей правоты вцепиться в горло любому несогласному…
Но мне этот эпизод вспомнился по совсем другой причине. Покидая столь бурно текущее собрание, я успел услышать, что всего сигнальных систем может быть только три, причём задачей третьей будет наблюдение за первыми двумя...*
* В сети есть и такая теория...
Может быть, этого «первооткрывателя» потом, после моего ухода и прибили. Но если нет — сюда бы его. Пообщаться на четвёртой сигнальной…
Продолжение следует
Да, я зануда, я знаю...
-
Uksus
- Автор темы, Администратор
-
Uksus
- Автор темы, Администратор
- Возраст: 60
- Репутация: 22477 (+22551/−74)
- Лояльность: 1561 (+1561/−0)
- Сообщения: 12177
- Зарегистрирован: 20.11.2010
- С нами: 14 лет 1 месяц
- Имя: Сергей
- Откуда: СПб
Может быть, этого «первооткрывателя» потом, после моего ухода и прибили. Но если нет — сюда бы его. Пообщаться на четвёртой сигнальной…
Тем временем явный глава - что там у них, семья, группа? - терпеливо ждал. Предложение превратить один из склонов ямы в пологий подъём он сделал. Мысленно. И теперь то ли просто смотрел, то ли думал о чём-то своём. Например, как доставать подругу с отпрыском, если я не помогу…
Да помогу, конечно! Куда ж я денусь! Вот только он-то этого не знает. И значит...
В общем, попробовал и я ему картинку отправить. Даже три. На первой — по склону поднимаются единорожка с детёнышем. На второй — всё их… семья, да… В общем, они дружно закапывают эту яму кто копытами, а кто и рогами. И, наконец, на третьей — это место, но уже без ямы. Как и было…
Если судить по тому, что вожак дёрнулся, потряс головой и от него потянуло удивлением, у меня получилось. А если добавить выражение, появившееся на его… ладно, пусть будет морде. Так вот, если добавить появившееся на ней выражение, осознал всю глубину ожидающей его и его, хм, семью… ямы.
И это подтвердило моё подозрение, что стоящее напротив существо не просто разумно, но и умеет своим разумом пользоваться. И способно договариваться. В теории. А на практике — там как получится…
Переговоры на высшем уровне могли затянуться, если бы не мои бывшие соседи. Внезапно обнаружившие, что их, можно сказать, бесстыдно бросили в затруднительном положении и начавшие громко возмущаться по этому поводу. Тоже, конечно, интересный факт, говорящий об отсутствии в данной местности естественных врагов. Но эту мысль я обдумывал уже в полёте — пока единорожка высказывала вожаку, что она думает о таких отцах семейства (предположительно), я спрыгнул вниз, схватил в охапку ничего не понимающего малыша и выскочил обратно на поверхность. После чего перепрыгнул на прежнее место.
На всякий случай.
А то мало ли…
Впрочем, предосторожность оказалась излишней. Единорожка ещё немного поскандалила, пока не сообразила, что вторая голова, маленькая, внезапно появившаяся рядом с большой, подозрительно похожа на голову любимого чада. После чего на её морде появилось сначала удивлённое: «Как???» А затем обиженное: «А как же я?!» Причём настолько чётко, что было понятно даже мне.
Вожак принялся объяснять то ли подруге, то ли кем она ему приходится, положение дел, а я, пока она хмурилась в попытке уместить картину мира в своей хорошенькой (правда хорошенькой!) головке, снова спрыгнул вниз, подлез красотке под брюхо и взлетел…
Она громко скандалила?!
Неправда!
Скандалила она тихо. А громко - это сейчас. Правда, всего секунд десять. Пять из которых уже находилась наверху. Но с учётом того, что и визжать начала с секундным опозданием…
Наконец отправив подругу с детёнышем к остальным, отец семейства глубоко вздохнул и посмотрел на меня таким взглядом, что я почти устыдился. И, наверное, устыдился, если б не одна из примечательнейших особенностей нашей расовой психологии. А именно — нет у нас такого чувства. Совсем. Хотя сейчас, глядя в печальные зелёные глаза…
Некоторое время мы просто смотрели друг на друга и ни о чём — во всяком случае, я — не думали. Потом пришёл вопрос. Мысленный, понятное дело. Без пояснений. Что-то вроде: «Какого Холода?»
Н-да…
Общение с помощью мысленных образов — штука, конечно, крутая. Но попробуйте объяснить картинками такие понятия, как расход энергии, резерв…
Попробовали?..
А теперь — то же, но существу, не имеющему об этих самых понятиях ни малейшего представления. За ненадобностью.
И как?..
А у меня получилось. Наверное. Правда, не только картинками, но и ощущениями тоже. Одним. Усталостью. Холод его знает. Во всяком случае, вожак сверлить своими глазищами меня перестал и уставился в яму. Посмотрел. Попробовал обрушить край копытом. Не получилось. Топнул сильнее…
Земля вздрогнула. И ещё раз. И ещё…
К тому времени, когда вожаку надоело топать просто так и он поднялся на дыбы, я уже отошёл шага на три назад и в сторону. На всякий случай. Хотелось бы, конечно, дальше, однако внутреннее чувство подсказывало, что все эти танцы не просто так. И можно пропустить что-нибудь интересное.
И точно: когда вожак ударил в землю уже обеими передними ногами, края ямы вдруг дрогнули и медленно поползли друг к другу. В смысле, к середине. Поползли и… Ага. Встали. И вожак, судя по виду, выложился. Что и не удивительно — почти на голой энергии пытался яму закрыть.
Результат...
То есть без меня — никак.
Нет, можно, конечно, уйти — всё, что обещал, я сделал. И даже больше. Однако мелькающая где-то там, в перспективе возможность установления если не дружеских, то хотя бы добрососедских отношений, наверняка взаимовыгодное сотрудничество в каких-то научных областях, культурные обмены, хозяйственные…
Что там ещё?..
В общем, много разного. Что может не состояться, если я сейчас, пожалев оставшиеся… Сколько там у меня в резерве?.. Сорок процентов?.. Даже уже сорок один?.. А почему так много?..
Окончание следует
Тем временем явный глава - что там у них, семья, группа? - терпеливо ждал. Предложение превратить один из склонов ямы в пологий подъём он сделал. Мысленно. И теперь то ли просто смотрел, то ли думал о чём-то своём. Например, как доставать подругу с отпрыском, если я не помогу…
Да помогу, конечно! Куда ж я денусь! Вот только он-то этого не знает. И значит...
В общем, попробовал и я ему картинку отправить. Даже три. На первой — по склону поднимаются единорожка с детёнышем. На второй — всё их… семья, да… В общем, они дружно закапывают эту яму кто копытами, а кто и рогами. И, наконец, на третьей — это место, но уже без ямы. Как и было…
Если судить по тому, что вожак дёрнулся, потряс головой и от него потянуло удивлением, у меня получилось. А если добавить выражение, появившееся на его… ладно, пусть будет морде. Так вот, если добавить появившееся на ней выражение, осознал всю глубину ожидающей его и его, хм, семью… ямы.
И это подтвердило моё подозрение, что стоящее напротив существо не просто разумно, но и умеет своим разумом пользоваться. И способно договариваться. В теории. А на практике — там как получится…
Переговоры на высшем уровне могли затянуться, если бы не мои бывшие соседи. Внезапно обнаружившие, что их, можно сказать, бесстыдно бросили в затруднительном положении и начавшие громко возмущаться по этому поводу. Тоже, конечно, интересный факт, говорящий об отсутствии в данной местности естественных врагов. Но эту мысль я обдумывал уже в полёте — пока единорожка высказывала вожаку, что она думает о таких отцах семейства (предположительно), я спрыгнул вниз, схватил в охапку ничего не понимающего малыша и выскочил обратно на поверхность. После чего перепрыгнул на прежнее место.
На всякий случай.
А то мало ли…
Впрочем, предосторожность оказалась излишней. Единорожка ещё немного поскандалила, пока не сообразила, что вторая голова, маленькая, внезапно появившаяся рядом с большой, подозрительно похожа на голову любимого чада. После чего на её морде появилось сначала удивлённое: «Как???» А затем обиженное: «А как же я?!» Причём настолько чётко, что было понятно даже мне.
Вожак принялся объяснять то ли подруге, то ли кем она ему приходится, положение дел, а я, пока она хмурилась в попытке уместить картину мира в своей хорошенькой (правда хорошенькой!) головке, снова спрыгнул вниз, подлез красотке под брюхо и взлетел…
Она громко скандалила?!
Неправда!
Скандалила она тихо. А громко - это сейчас. Правда, всего секунд десять. Пять из которых уже находилась наверху. Но с учётом того, что и визжать начала с секундным опозданием…
Наконец отправив подругу с детёнышем к остальным, отец семейства глубоко вздохнул и посмотрел на меня таким взглядом, что я почти устыдился. И, наверное, устыдился, если б не одна из примечательнейших особенностей нашей расовой психологии. А именно — нет у нас такого чувства. Совсем. Хотя сейчас, глядя в печальные зелёные глаза…
Некоторое время мы просто смотрели друг на друга и ни о чём — во всяком случае, я — не думали. Потом пришёл вопрос. Мысленный, понятное дело. Без пояснений. Что-то вроде: «Какого Холода?»
Н-да…
Общение с помощью мысленных образов — штука, конечно, крутая. Но попробуйте объяснить картинками такие понятия, как расход энергии, резерв…
Попробовали?..
А теперь — то же, но существу, не имеющему об этих самых понятиях ни малейшего представления. За ненадобностью.
И как?..
А у меня получилось. Наверное. Правда, не только картинками, но и ощущениями тоже. Одним. Усталостью. Холод его знает. Во всяком случае, вожак сверлить своими глазищами меня перестал и уставился в яму. Посмотрел. Попробовал обрушить край копытом. Не получилось. Топнул сильнее…
Земля вздрогнула. И ещё раз. И ещё…
К тому времени, когда вожаку надоело топать просто так и он поднялся на дыбы, я уже отошёл шага на три назад и в сторону. На всякий случай. Хотелось бы, конечно, дальше, однако внутреннее чувство подсказывало, что все эти танцы не просто так. И можно пропустить что-нибудь интересное.
И точно: когда вожак ударил в землю уже обеими передними ногами, края ямы вдруг дрогнули и медленно поползли друг к другу. В смысле, к середине. Поползли и… Ага. Встали. И вожак, судя по виду, выложился. Что и не удивительно — почти на голой энергии пытался яму закрыть.
Результат...
То есть без меня — никак.
Нет, можно, конечно, уйти — всё, что обещал, я сделал. И даже больше. Однако мелькающая где-то там, в перспективе возможность установления если не дружеских, то хотя бы добрососедских отношений, наверняка взаимовыгодное сотрудничество в каких-то научных областях, культурные обмены, хозяйственные…
Что там ещё?..
В общем, много разного. Что может не состояться, если я сейчас, пожалев оставшиеся… Сколько там у меня в резерве?.. Сорок процентов?.. Даже уже сорок один?.. А почему так много?..
Окончание следует
Да, я зануда, я знаю...
-
Uksus
- Автор темы, Администратор
-
Uksus
- Автор темы, Администратор
- Возраст: 60
- Репутация: 22477 (+22551/−74)
- Лояльность: 1561 (+1561/−0)
- Сообщения: 12177
- Зарегистрирован: 20.11.2010
- С нами: 14 лет 1 месяц
- Имя: Сергей
- Откуда: СПб
В общем, много разного. Что может не состояться, если я сейчас, пожалев оставшиеся… Сколько там у меня в резерве?.. Сорок процентов?.. Даже уже сорок один?.. А почему так много?..
Ладно, потом разберусь. Так вот, если пожадничаю…
Нет, карьера не испортится. У нас карьеру не делают — нет смысла. А вот то, что я сам себе не прощу…
И потом, всё не так страшно, как выглядит. Во-первых, яма, благодаря заботам представителя местной общественности (пусть кто-нибудь попробует возразить, что не так), уменьшилась в диаметре, а во-вторых… так… ага! И в глубину стала меньше. А значит… а коэффициент у нас… и тут… Ну вот! Двадцать девять процентов! Так что сейчас делаем вдох поглубже и-и-и…
Вот и всё, процесс пошёл. Конечно, раза в четыре медленнее, чем у вожака, зато и энергозатраты не сравнить. Н-да. И он это понял — про энергозатраты. И… Да, точно. Завидует. И зависть эту, похоже, старательно давит. И вообще, если поделить время нашего с ним знакомства пополам, то всю вторую половину он держит чувства под жёстким контролем. Даже сейчас, несмотря на усталость. Но понять это можно, только если сравнить с первой половиной. Н-да. И только основываясь на собственных ощущениях. Потому что фиксирующая аппаратура ни ментальный, ни эмоциональный фон не отслеживает. Не умеет. А надо… И для отслеживания, и для фиксации, и для… Хотя нет, обнаружение само собой получится. При отслеживании. Как сейчас, например, когда его… м-м-м… подруги подтянулись. Якобы случайно. Якобы тут травка вкуснее. А от самих любопытством так и…
Хотя нет, от единорожек как раз веет вполне умеренно. По причине такого же контроля или на самом деле общение главы с никогда ранее не виденным чужаком особого интереса не представляет. А вот подрастающее поколение…
Но оно везде такое. Во всяком случае, в тех мирах, где мне довелось побывать. Да и у нас тоже.
И потом, что ни говори, а посмотреть есть на что: когда ещё увидишь, как на совершенно ровном месте земля сама по себе куда-то ползёт, а?.. Вот то-то! А тут, к тому же, ещё одна забота появилась: проплешина. На месте наконец-то закрывшейся ямы. Вокруг — красивая зелёная травка, а здесь — голая глина. Жёлтая. С лёгким красноватым оттенком.
В общем, непорядок. Я так думаю. И вожак, как и ожидалось, со мной согласен и очень хочет, чтобы я это исправил. Потому что, опять же я так думаю, ему ну очень хочется посмотреть на мою работу!
И я бы показал!..
Но не умею. Формы жизни не моя специфика. Даже наши, кремниевые. А уж углеродные… В общем, попытался объяснить, и…
...и объяснил. Надеюсь. Во всяком случае, вожак некоторое время о чём-то размышлял, а потом прислал очередную серию картинок, где закрытием пятна растительностью занимался он, а я стоял рядом и внимательно смотрел. За энергетическими потоками. Другими словами, мне предлагалось поучаствовать в показательных выступлениях мастера-ботаника. Ага. Зрителем. И хотя для меня лично оно бесполезно и записать не получится, зато память хорошая. Потом нарисую да нашим отдам. Им наверняка интересно будет.
В общем, согласился.
Вожак облегчённо вздохнул, опустил голову, направив рог в середину проплешины, и приступил…
Так и хочется сказать, к чудодейству, но это будет неправдой. Да, работа сложная, выполнена чётко и практически, на мой дилетантский взгляд, без ошибок. Да, некоторые решения требуют внимательнейшего изучения. Но и только.
И всё же.
Это витающее в воздухе ощущение чего-то необычного. Небывалого. Волшебного… Откуда?..
Хотя, конечно, возможно, что дело в чувствах, овладевших единорогом и транслируемых им вовне.
Возможно.
Но как бы то ни было, те сорок с небольшим минут, которые шла работа, пролетели незаметно и оставили лёгкое сожаление, что всё закончилось. На месте проплешины теперь тянется к небу молодая ярко-зелёная трава, а рядом, распространяя вокруг себя удовольствие от хорошо сделанной работы, лежит ослепительно-белый единорог...
Кра-со-та!..
Вот только где-то глубоко-глубоко внутри, на самой грани забвения затаилась пакостная мыслишка. Что не мешало бы проверить корневую систему (уж настолько-то я в ботанике соображаю!) ново… э-э-э… созданной растительности. А заодно и состав грунта, в котором она — корневая система эта — расположилась.
Нет, понятно, что сейчас делать это, мягко говоря, неэтично. Потому и спрятана мысль настолько глубоко. А вот завтра… А потом ещё через несколько дней… И ещё…
В общем, взять данную точку под периодический контроль. Да. Но потом. А сейчас — выразить вполне заслуженное восхищение…
Пока мы отдыхали, единорожки с малышами, державшиеся группой и всё это время потихоньку подбиравшиеся к месту событий, наконец-то подошли вплотную. И, демонстративно не обращая на нас внимания, занялись самым тщательным исследованием, гм, объекта. Проверяли, если я что-то понимаю, цвет молодой поросли, запах... А один из малышей вознамерился даже проинспектировать вкус… Но был чуть ли не за хвост отловлен и получил взыскание.
Однако своё нехорошее дело — помешать нашему отдыху — он сотворил: вожак вздрогнул, выходя из расслабленной задумчивости, потряс головой и, тяжело вздохнув, побрёл куда-то в сторону. Семья потянулась следом. А я, глядя, как они удаляются, пытался разобраться в прощальном послании — этаком клубке чувств, в котором перепутались радость от встречи, удовольствие от совместно проведённого времени, сожаление из-за необходимости расстаться… В общем, если выразить словами, что-то вроде: «Был рад познакомиться. Заходи ещё!..»
Когда же мои новые знакомые скрылись из виду, я ещё раз осмотрел результат совместной деятельности и неторопливо зашагал к ближайшему датчику наблюдения — дипломатия дипломатией, а сегодняшнего задания никто не отменял…
15 - 31 августа 2022
Санкт-Петербург
Ладно, потом разберусь. Так вот, если пожадничаю…
Нет, карьера не испортится. У нас карьеру не делают — нет смысла. А вот то, что я сам себе не прощу…
И потом, всё не так страшно, как выглядит. Во-первых, яма, благодаря заботам представителя местной общественности (пусть кто-нибудь попробует возразить, что не так), уменьшилась в диаметре, а во-вторых… так… ага! И в глубину стала меньше. А значит… а коэффициент у нас… и тут… Ну вот! Двадцать девять процентов! Так что сейчас делаем вдох поглубже и-и-и…
Вот и всё, процесс пошёл. Конечно, раза в четыре медленнее, чем у вожака, зато и энергозатраты не сравнить. Н-да. И он это понял — про энергозатраты. И… Да, точно. Завидует. И зависть эту, похоже, старательно давит. И вообще, если поделить время нашего с ним знакомства пополам, то всю вторую половину он держит чувства под жёстким контролем. Даже сейчас, несмотря на усталость. Но понять это можно, только если сравнить с первой половиной. Н-да. И только основываясь на собственных ощущениях. Потому что фиксирующая аппаратура ни ментальный, ни эмоциональный фон не отслеживает. Не умеет. А надо… И для отслеживания, и для фиксации, и для… Хотя нет, обнаружение само собой получится. При отслеживании. Как сейчас, например, когда его… м-м-м… подруги подтянулись. Якобы случайно. Якобы тут травка вкуснее. А от самих любопытством так и…
Хотя нет, от единорожек как раз веет вполне умеренно. По причине такого же контроля или на самом деле общение главы с никогда ранее не виденным чужаком особого интереса не представляет. А вот подрастающее поколение…
Но оно везде такое. Во всяком случае, в тех мирах, где мне довелось побывать. Да и у нас тоже.
И потом, что ни говори, а посмотреть есть на что: когда ещё увидишь, как на совершенно ровном месте земля сама по себе куда-то ползёт, а?.. Вот то-то! А тут, к тому же, ещё одна забота появилась: проплешина. На месте наконец-то закрывшейся ямы. Вокруг — красивая зелёная травка, а здесь — голая глина. Жёлтая. С лёгким красноватым оттенком.
В общем, непорядок. Я так думаю. И вожак, как и ожидалось, со мной согласен и очень хочет, чтобы я это исправил. Потому что, опять же я так думаю, ему ну очень хочется посмотреть на мою работу!
И я бы показал!..
Но не умею. Формы жизни не моя специфика. Даже наши, кремниевые. А уж углеродные… В общем, попытался объяснить, и…
...и объяснил. Надеюсь. Во всяком случае, вожак некоторое время о чём-то размышлял, а потом прислал очередную серию картинок, где закрытием пятна растительностью занимался он, а я стоял рядом и внимательно смотрел. За энергетическими потоками. Другими словами, мне предлагалось поучаствовать в показательных выступлениях мастера-ботаника. Ага. Зрителем. И хотя для меня лично оно бесполезно и записать не получится, зато память хорошая. Потом нарисую да нашим отдам. Им наверняка интересно будет.
В общем, согласился.
Вожак облегчённо вздохнул, опустил голову, направив рог в середину проплешины, и приступил…
Так и хочется сказать, к чудодейству, но это будет неправдой. Да, работа сложная, выполнена чётко и практически, на мой дилетантский взгляд, без ошибок. Да, некоторые решения требуют внимательнейшего изучения. Но и только.
И всё же.
Это витающее в воздухе ощущение чего-то необычного. Небывалого. Волшебного… Откуда?..
Хотя, конечно, возможно, что дело в чувствах, овладевших единорогом и транслируемых им вовне.
Возможно.
Но как бы то ни было, те сорок с небольшим минут, которые шла работа, пролетели незаметно и оставили лёгкое сожаление, что всё закончилось. На месте проплешины теперь тянется к небу молодая ярко-зелёная трава, а рядом, распространяя вокруг себя удовольствие от хорошо сделанной работы, лежит ослепительно-белый единорог...
Кра-со-та!..
Вот только где-то глубоко-глубоко внутри, на самой грани забвения затаилась пакостная мыслишка. Что не мешало бы проверить корневую систему (уж настолько-то я в ботанике соображаю!) ново… э-э-э… созданной растительности. А заодно и состав грунта, в котором она — корневая система эта — расположилась.
Нет, понятно, что сейчас делать это, мягко говоря, неэтично. Потому и спрятана мысль настолько глубоко. А вот завтра… А потом ещё через несколько дней… И ещё…
В общем, взять данную точку под периодический контроль. Да. Но потом. А сейчас — выразить вполне заслуженное восхищение…
Пока мы отдыхали, единорожки с малышами, державшиеся группой и всё это время потихоньку подбиравшиеся к месту событий, наконец-то подошли вплотную. И, демонстративно не обращая на нас внимания, занялись самым тщательным исследованием, гм, объекта. Проверяли, если я что-то понимаю, цвет молодой поросли, запах... А один из малышей вознамерился даже проинспектировать вкус… Но был чуть ли не за хвост отловлен и получил взыскание.
Однако своё нехорошее дело — помешать нашему отдыху — он сотворил: вожак вздрогнул, выходя из расслабленной задумчивости, потряс головой и, тяжело вздохнув, побрёл куда-то в сторону. Семья потянулась следом. А я, глядя, как они удаляются, пытался разобраться в прощальном послании — этаком клубке чувств, в котором перепутались радость от встречи, удовольствие от совместно проведённого времени, сожаление из-за необходимости расстаться… В общем, если выразить словами, что-то вроде: «Был рад познакомиться. Заходи ещё!..»
Когда же мои новые знакомые скрылись из виду, я ещё раз осмотрел результат совместной деятельности и неторопливо зашагал к ближайшему датчику наблюдения — дипломатия дипломатией, а сегодняшнего задания никто не отменял…
15 - 31 августа 2022
Санкт-Петербург
Да, я зануда, я знаю...
-
Uksus
- Автор темы, Администратор
-
Uksus
- Автор темы, Администратор
- Возраст: 60
- Репутация: 22477 (+22551/−74)
- Лояльность: 1561 (+1561/−0)
- Сообщения: 12177
- Зарегистрирован: 20.11.2010
- С нами: 14 лет 1 месяц
- Имя: Сергей
- Откуда: СПб
<НЕСПРАВЕДЛИВОСТЬ>
<условное>
Если бы в Академии стратегических исследований провели опрос, какой из преподаваемых предметов является самым популярным, девять из десяти курсантов и преподавателей не задумываясь назвали бы Мифологию иных миров. Предмет, изучающий сказки, легенды и прочие виды фольклора, включая даже ритуальные танцы-представления некоторых племён. Что и вообще достаточно интересно, а уж если в мифологии сплошь и рядом мелькают упоминания существ, прообразами которых никто, кроме выпускников родной Академии, быть не может…
Ну и самое, пожалуй, вкусное — если теорию читали штатные преподаватели, то вот проведение семинаров частенько доверялось ветеранам. Успевшим побывать, повидать, отметиться. А нередко — и внести свой вклад в появление очередного мифа. Ну а поскольку каких-либо ограничений на посещение любых занятий в Академии не существовало, желающих попасть на такие семинары всегда было с избытком. Так что в конце концов для этих мероприятий стали выделять лекционные аудитории повышенной вместимости.
И данный семинар тоже ничем не отличался от предыдущих. Точно в положенное время заведующий кафедрой провёл меня в аудиторию, представил и удалился в лаборантскую. Где, по слухам, были установлены мониторы, позволяющие наблюдать за происходящим.
И так же, как и предыдущие, этот семинар начался с пересказа того мифа, который нам предстояло разобрать, как говорится, по молекулам и обсудить. И даже смешки, то и дело раздававшиеся во время изложения — фантазия у сочинителей мифов была… Наконец, последовавший после очередной фразы взрыв хохота — случалось и такое, хотя и редко. И разумнее было дать слушателям отсмеяться, благо продолжительность семинаров не ограничивалась.
И потому я терпеливо ждал, когда аудитория успокоится.
Ждал и — вспоминал, как было на самом деле…
* * *
Межмировые переходы делятся на естественные и искусственные. Естественные, в свою очередь, на постоянные и временные. Временные же — на разовые и периодические. Это — основное.
Понятно, конечно, что определить, к какому типу относится только что открывшийся или обнаруженный переход, удаётся далеко не всегда. Точнее, почти никогда не удаётся, поскольку для этого требуется время. И потому с отнесением не торопятся, а у большинства в описании присутствует слово «предположительно». А вот с выяснением, что находится по ту сторону, стараются не затягивать. По причине безопасности — очень желательно хотя бы просто иметь представление, что может оттуда вылезти. Потому и идут на риск, посылая разведчиков. И не первого попавшегося добровольца, а имеющего за плечами, кроме обучения, ещё и опыт работы в чужих мирах. Успешный, что бы ни понималось под этим определением…
Ну и, само собой, составляются инструкции. И не просто составляются, но и своевременно корректируются в соответствии с полученным опытом.
Вот и в этот раз: инструктаж пройден, боевая (она же рабочая) форма принята, снаряжение надето и подогнано… Что ещё?.. Традиционный напутственный хлопок по плечу, не менее традиционная (неофициально) секундная заминка и — шаг…
* * *
Инструкции инструкциями, а что прикажете делать, если выход расположен горизонтально и на высоте примерно сантиметра от уровня воды? И не какой-то мелкой лужи, а…
Хотя, если подумать…
В общем, что так, что так — всё равно плохо. Правда, в случае с лужей выход закончился бы, едва начавшись, а тут пришлось... нырять…
Неприятно. Чисто психологически. Потому что не любим мы воду. Очень не любим. Да и нет её у нас, разве только в виде перегретого пара…
Так вот, возвращаясь к настоящему моменту. Физически — защита выдерживает погружение на глубину до тысячи метров. Но это, так сказать, общий случай. А в частности — как только какой-нибудь из множества датчиков, отслеживающих состояние организма и окружающей среды, начинает подавать сигнал тревоги, срабатывает эвакуатор. Автоматически.
К счастью, в этот раз глубина оказалась небольшой, около трёх метров. Правда, на дне присутствовал слой грязи, но всего лишь по колено. Ещё сканирование выявило отсутствие крупных форм жизни, источников энергии (неживых) и близкий берег. А также довольно маленькие размеры водоёма и низкое содержание солей. И хотя делать выводы было несколько преждевременно, уже имеющиеся данные обнадёживали. И потому бравый разведчик (в моём лице) развернулся и неторопливо побрёл к ближайшему берегу…
Как бы ни хотелось поскорее оказаться на воздухе, а правила безопасности, прописанные в тех же инструкциях, требовали проявлять осторожность. То есть не выскакивать, как… н-да… а медленно, постоянно оглядываясь по сторонам, в готовности нырнуть обратно…
В общем, простейшее, казалось бы, действие заняло целых две минуты. Что, строго говоря, не показатель. Поскольку некоторые мастера медленного передвижения способны (по слухам) преодолевать метровую дистанцию аж целый час. Вот только мастера эти — где-то там, а пробираться (или выбираться) приходится здесь. Одно хорошо: пока изображал из себя каменного червя, аппаратура успела определиться и сообщила, что мир этот — далеко не новый, давно обнаружен, почти изучен и особого интереса не представляет. Проще говоря, задание выполнено, можно возвращаться.
Однако не хотелось. Да и моральную компенсацию за погружение в дигидрат монооксида без явно выраженного согласия, знаете ли… Так что, оглядевшись и заметив занятого непонятно чем аборигена, я на всякий случай запросил справку по району нахождения и используемым в этом районе языкам. На всякий случай. И пока информация скачивалась, направился пообщаться.
Что?.. Откуда скачивал?.. Так с маяка, как его называют для краткости. А полностью — стационарный информационно-координационный пост. И плевать, что он… где-то там. Ретрансляторы на что?..
Вот-вот...
Продолжение следует
<условное>
Если бы в Академии стратегических исследований провели опрос, какой из преподаваемых предметов является самым популярным, девять из десяти курсантов и преподавателей не задумываясь назвали бы Мифологию иных миров. Предмет, изучающий сказки, легенды и прочие виды фольклора, включая даже ритуальные танцы-представления некоторых племён. Что и вообще достаточно интересно, а уж если в мифологии сплошь и рядом мелькают упоминания существ, прообразами которых никто, кроме выпускников родной Академии, быть не может…
Ну и самое, пожалуй, вкусное — если теорию читали штатные преподаватели, то вот проведение семинаров частенько доверялось ветеранам. Успевшим побывать, повидать, отметиться. А нередко — и внести свой вклад в появление очередного мифа. Ну а поскольку каких-либо ограничений на посещение любых занятий в Академии не существовало, желающих попасть на такие семинары всегда было с избытком. Так что в конце концов для этих мероприятий стали выделять лекционные аудитории повышенной вместимости.
И данный семинар тоже ничем не отличался от предыдущих. Точно в положенное время заведующий кафедрой провёл меня в аудиторию, представил и удалился в лаборантскую. Где, по слухам, были установлены мониторы, позволяющие наблюдать за происходящим.
И так же, как и предыдущие, этот семинар начался с пересказа того мифа, который нам предстояло разобрать, как говорится, по молекулам и обсудить. И даже смешки, то и дело раздававшиеся во время изложения — фантазия у сочинителей мифов была… Наконец, последовавший после очередной фразы взрыв хохота — случалось и такое, хотя и редко. И разумнее было дать слушателям отсмеяться, благо продолжительность семинаров не ограничивалась.
И потому я терпеливо ждал, когда аудитория успокоится.
Ждал и — вспоминал, как было на самом деле…
* * *
Межмировые переходы делятся на естественные и искусственные. Естественные, в свою очередь, на постоянные и временные. Временные же — на разовые и периодические. Это — основное.
Понятно, конечно, что определить, к какому типу относится только что открывшийся или обнаруженный переход, удаётся далеко не всегда. Точнее, почти никогда не удаётся, поскольку для этого требуется время. И потому с отнесением не торопятся, а у большинства в описании присутствует слово «предположительно». А вот с выяснением, что находится по ту сторону, стараются не затягивать. По причине безопасности — очень желательно хотя бы просто иметь представление, что может оттуда вылезти. Потому и идут на риск, посылая разведчиков. И не первого попавшегося добровольца, а имеющего за плечами, кроме обучения, ещё и опыт работы в чужих мирах. Успешный, что бы ни понималось под этим определением…
Ну и, само собой, составляются инструкции. И не просто составляются, но и своевременно корректируются в соответствии с полученным опытом.
Вот и в этот раз: инструктаж пройден, боевая (она же рабочая) форма принята, снаряжение надето и подогнано… Что ещё?.. Традиционный напутственный хлопок по плечу, не менее традиционная (неофициально) секундная заминка и — шаг…
* * *
Инструкции инструкциями, а что прикажете делать, если выход расположен горизонтально и на высоте примерно сантиметра от уровня воды? И не какой-то мелкой лужи, а…
Хотя, если подумать…
В общем, что так, что так — всё равно плохо. Правда, в случае с лужей выход закончился бы, едва начавшись, а тут пришлось... нырять…
Неприятно. Чисто психологически. Потому что не любим мы воду. Очень не любим. Да и нет её у нас, разве только в виде перегретого пара…
Так вот, возвращаясь к настоящему моменту. Физически — защита выдерживает погружение на глубину до тысячи метров. Но это, так сказать, общий случай. А в частности — как только какой-нибудь из множества датчиков, отслеживающих состояние организма и окружающей среды, начинает подавать сигнал тревоги, срабатывает эвакуатор. Автоматически.
К счастью, в этот раз глубина оказалась небольшой, около трёх метров. Правда, на дне присутствовал слой грязи, но всего лишь по колено. Ещё сканирование выявило отсутствие крупных форм жизни, источников энергии (неживых) и близкий берег. А также довольно маленькие размеры водоёма и низкое содержание солей. И хотя делать выводы было несколько преждевременно, уже имеющиеся данные обнадёживали. И потому бравый разведчик (в моём лице) развернулся и неторопливо побрёл к ближайшему берегу…
Как бы ни хотелось поскорее оказаться на воздухе, а правила безопасности, прописанные в тех же инструкциях, требовали проявлять осторожность. То есть не выскакивать, как… н-да… а медленно, постоянно оглядываясь по сторонам, в готовности нырнуть обратно…
В общем, простейшее, казалось бы, действие заняло целых две минуты. Что, строго говоря, не показатель. Поскольку некоторые мастера медленного передвижения способны (по слухам) преодолевать метровую дистанцию аж целый час. Вот только мастера эти — где-то там, а пробираться (или выбираться) приходится здесь. Одно хорошо: пока изображал из себя каменного червя, аппаратура успела определиться и сообщила, что мир этот — далеко не новый, давно обнаружен, почти изучен и особого интереса не представляет. Проще говоря, задание выполнено, можно возвращаться.
Однако не хотелось. Да и моральную компенсацию за погружение в дигидрат монооксида без явно выраженного согласия, знаете ли… Так что, оглядевшись и заметив занятого непонятно чем аборигена, я на всякий случай запросил справку по району нахождения и используемым в этом районе языкам. На всякий случай. И пока информация скачивалась, направился пообщаться.
Что?.. Откуда скачивал?.. Так с маяка, как его называют для краткости. А полностью — стационарный информационно-координационный пост. И плевать, что он… где-то там. Ретрансляторы на что?..
Вот-вот...
Продолжение следует
Да, я зануда, я знаю...
-
Uksus
- Автор темы, Администратор
-
Uksus
- Автор темы, Администратор
- Возраст: 60
- Репутация: 22477 (+22551/−74)
- Лояльность: 1561 (+1561/−0)
- Сообщения: 12177
- Зарегистрирован: 20.11.2010
- С нами: 14 лет 1 месяц
- Имя: Сергей
- Откуда: СПб
Вот-вот...
Абориген… впечатлял. Размерами. И спокойствием. Непробиваемым.
Во всяком случае, когда я подошёл и поздоровался, данный представитель местной разумной жизни даже не вздрогнул. И не повернулся. Как шлёпал своей верёвкой по воде, так и продолжил. Хотя на приветствие ответил. Так что присел я рядом, и мы потихоньку-полегоньку разговорились. Оказалось, что зовут контактёра Балдой, что он на такое нелицеприятное (по местным меркам) прозвище не обижается и вообще… Сейчас же мой собеседник (а заодно и источник информации) занят выполнением задания нынешнего работодателя. И ловит не рыбу, как я вначале решил, а… чёрта?!
Сказать, что я удивился, - не сказать ничего. «Чёрт» - это, если кто вдруг забыл, название модели многофункциональных биороботов. Да-да, кремнийорганические, как и мы сами. И внешне похожи… почти. На любого из нас, принявшего боевую форму и надевшего защитное снаряжение. Только рост побольше и плечи пошире… Да! И к морфизму не способен! Не сумели сделать. В остальном же — очень успешная модель получилась. Настолько успешная, что уже больше тысячи лет в эксплуатации. Причём без всяких там улучшений и переделок. Ну и поначалу их использовали повсюду, где можно и где нельзя.
И доиспользовались. Когда спохватились, оказалось, что это изделие прописалось в подавляющем большинстве мифологий прилегающих и близлежащих миров. Прочно прописалось. Качественно. Духом зла, занимающимся всякого рода нехорошими личностями и устраивающим им весёлое посмертие.
Само собой, тут же раздались призывы исправить ситуацию. Однако поскольку ни один из призывающих не смог предложить даже приблизительного плана, как это сделать, а остальным было интересно, что из этого в конце концов получится, решили оставить как есть. Правда, ввели жёсткий контроль за использованием техники (любой, а не только чертей) за пределами родного мира. Очень жёсткий. С обязательной регистрацией таких случаев.
Проще говоря, существовала реальная возможность проверить, имеется ли у моего собеседника возможность выловить из этой далеко не чистой лужи упомянутую машину. Так что отправил я на маяк очередной запрос, и пока там шерстили архивы, продолжил добывать сведения — полезные и не очень — способом непосредственного общения.
Ответ пришёл быстро, поскольку в последние три сотни местных лет не только в районе моего нахождения, но и в прилегающих эти машины не появлялись. А следом — что было ожидаемо — и встречный запрос. О причинах проявляемого интереса. Словами объяснять было лень, и потому я просто переслал запись разговора с аборигеном — он, абориген, как раз успел рассказать о налоге, который черти якобы обещали платить местному жрецу. До конца жизни. Жизни жреца, понятное дело. Н-да. И не платят…
Абориген тем временем закончил излагать свои беды и уставился на меня. Выжидательно. Мол, что скажешь. А что я? Я в это время представлял лицо оператора (скорее всего, он там один), когда он услышит о заключённом чертями договоре. И очень жалел, что не вижу…
Шутка.
На самом деле ситуация требовала вмешательства. Но! Поскольку в настоящее время в данном мире работали несколько научных экспедиций, требовалось решить, чьего именно. Какой-то из них или всё же моего. И решать это должен дежурный оператор — есть у него такие полномочия. Даны по причине, во-первых, нелюбви нашего вида к долгому ожиданию и, во-вторых, склонности научной братии затевать споры по любому, даже самому незначительному, вопросу.
Ну и в качестве приятного дополнения. Если оператор не примет решения в течение контрольного времени, у меня появится право поступить по своему разумению. Ещё одна уступка нашей видовой нетерпеливости. Введена на случай, если упомянутый оператор по какой-либо причине не захочет брать на себя ответственность. Так что я ждал и…
...дождался.
До истечения не такого уж большого (четыре минуты) контрольного времени осталось немногим меньше половины, когда одно за другим поступили два сообщения. Первое — официальная просьба разобраться с ситуацией, а второе — вести при этом прямую аудиовидеотрансляцию. Тоже просьба. Но уже личная. Учитывая, как бывает скучно во время дежурств — вполне понятная. Вот только антенны скафандра, которые у нас напоминают рога, при превышении определённого порога мощности проходящего через них сигнала начинают плеваться искровыми разрядами.
И зрелище получается…
И оператор об этом наверняка знает...
Личные счёты?.. Конкретно к этому жрецу?..
Да нет! Вряд ли! Больше похоже на взыгравшее чувство справедливости. Как у меня. Поскольку — поясняю для тех, кто не учил историю или учил плохо, - до контактов с другими мирами у нас не было таких понятий, как «мошенничество», «обман» и даже «дезинформация». «Совесть», кстати, тоже отсутствовала. За ненадобностью.
А тут — такой случай!..
Н-да… Однако тянуть дальше, размышляя «о вечном», становилось, мягко говоря неправильно. Так что, внутренне поёжившись, поскольку дело предстояло не слишком-то и приятное, я «очнулся от раздумий» и, повернувшись к терпеливо ожидавшему аборигену, сообщил плохие новости. Мол, чертей в этих местах давно уже нет. Так что о налогах — это его работодатель явно при… э-э-э… придумал.
- А ты? - вопросил абориген, разглядывая меня с какой-то непонятной задумчивостью.
- Не! - замотал я головой, подумывая включить трансляцию и отказываясь от этой мысли.
Абориген согласно покивал и заявил, что и в самом деле: черти — они и по величине больше, и по силе…
Не знаю, почему, но последнее меня зацепило, так что я попросил собеседника встать, обхватил за лодыжки (пришлось удлинить пальцы), поднял над головой, подержал и аккуратно поставил обратно.
Окончание следует
Абориген… впечатлял. Размерами. И спокойствием. Непробиваемым.
Во всяком случае, когда я подошёл и поздоровался, данный представитель местной разумной жизни даже не вздрогнул. И не повернулся. Как шлёпал своей верёвкой по воде, так и продолжил. Хотя на приветствие ответил. Так что присел я рядом, и мы потихоньку-полегоньку разговорились. Оказалось, что зовут контактёра Балдой, что он на такое нелицеприятное (по местным меркам) прозвище не обижается и вообще… Сейчас же мой собеседник (а заодно и источник информации) занят выполнением задания нынешнего работодателя. И ловит не рыбу, как я вначале решил, а… чёрта?!
Сказать, что я удивился, - не сказать ничего. «Чёрт» - это, если кто вдруг забыл, название модели многофункциональных биороботов. Да-да, кремнийорганические, как и мы сами. И внешне похожи… почти. На любого из нас, принявшего боевую форму и надевшего защитное снаряжение. Только рост побольше и плечи пошире… Да! И к морфизму не способен! Не сумели сделать. В остальном же — очень успешная модель получилась. Настолько успешная, что уже больше тысячи лет в эксплуатации. Причём без всяких там улучшений и переделок. Ну и поначалу их использовали повсюду, где можно и где нельзя.
И доиспользовались. Когда спохватились, оказалось, что это изделие прописалось в подавляющем большинстве мифологий прилегающих и близлежащих миров. Прочно прописалось. Качественно. Духом зла, занимающимся всякого рода нехорошими личностями и устраивающим им весёлое посмертие.
Само собой, тут же раздались призывы исправить ситуацию. Однако поскольку ни один из призывающих не смог предложить даже приблизительного плана, как это сделать, а остальным было интересно, что из этого в конце концов получится, решили оставить как есть. Правда, ввели жёсткий контроль за использованием техники (любой, а не только чертей) за пределами родного мира. Очень жёсткий. С обязательной регистрацией таких случаев.
Проще говоря, существовала реальная возможность проверить, имеется ли у моего собеседника возможность выловить из этой далеко не чистой лужи упомянутую машину. Так что отправил я на маяк очередной запрос, и пока там шерстили архивы, продолжил добывать сведения — полезные и не очень — способом непосредственного общения.
Ответ пришёл быстро, поскольку в последние три сотни местных лет не только в районе моего нахождения, но и в прилегающих эти машины не появлялись. А следом — что было ожидаемо — и встречный запрос. О причинах проявляемого интереса. Словами объяснять было лень, и потому я просто переслал запись разговора с аборигеном — он, абориген, как раз успел рассказать о налоге, который черти якобы обещали платить местному жрецу. До конца жизни. Жизни жреца, понятное дело. Н-да. И не платят…
Абориген тем временем закончил излагать свои беды и уставился на меня. Выжидательно. Мол, что скажешь. А что я? Я в это время представлял лицо оператора (скорее всего, он там один), когда он услышит о заключённом чертями договоре. И очень жалел, что не вижу…
Шутка.
На самом деле ситуация требовала вмешательства. Но! Поскольку в настоящее время в данном мире работали несколько научных экспедиций, требовалось решить, чьего именно. Какой-то из них или всё же моего. И решать это должен дежурный оператор — есть у него такие полномочия. Даны по причине, во-первых, нелюбви нашего вида к долгому ожиданию и, во-вторых, склонности научной братии затевать споры по любому, даже самому незначительному, вопросу.
Ну и в качестве приятного дополнения. Если оператор не примет решения в течение контрольного времени, у меня появится право поступить по своему разумению. Ещё одна уступка нашей видовой нетерпеливости. Введена на случай, если упомянутый оператор по какой-либо причине не захочет брать на себя ответственность. Так что я ждал и…
...дождался.
До истечения не такого уж большого (четыре минуты) контрольного времени осталось немногим меньше половины, когда одно за другим поступили два сообщения. Первое — официальная просьба разобраться с ситуацией, а второе — вести при этом прямую аудиовидеотрансляцию. Тоже просьба. Но уже личная. Учитывая, как бывает скучно во время дежурств — вполне понятная. Вот только антенны скафандра, которые у нас напоминают рога, при превышении определённого порога мощности проходящего через них сигнала начинают плеваться искровыми разрядами.
И зрелище получается…
И оператор об этом наверняка знает...
Личные счёты?.. Конкретно к этому жрецу?..
Да нет! Вряд ли! Больше похоже на взыгравшее чувство справедливости. Как у меня. Поскольку — поясняю для тех, кто не учил историю или учил плохо, - до контактов с другими мирами у нас не было таких понятий, как «мошенничество», «обман» и даже «дезинформация». «Совесть», кстати, тоже отсутствовала. За ненадобностью.
А тут — такой случай!..
Н-да… Однако тянуть дальше, размышляя «о вечном», становилось, мягко говоря неправильно. Так что, внутренне поёжившись, поскольку дело предстояло не слишком-то и приятное, я «очнулся от раздумий» и, повернувшись к терпеливо ожидавшему аборигену, сообщил плохие новости. Мол, чертей в этих местах давно уже нет. Так что о налогах — это его работодатель явно при… э-э-э… придумал.
- А ты? - вопросил абориген, разглядывая меня с какой-то непонятной задумчивостью.
- Не! - замотал я головой, подумывая включить трансляцию и отказываясь от этой мысли.
Абориген согласно покивал и заявил, что и в самом деле: черти — они и по величине больше, и по силе…
Не знаю, почему, но последнее меня зацепило, так что я попросил собеседника встать, обхватил за лодыжки (пришлось удлинить пальцы), поднял над головой, подержал и аккуратно поставил обратно.
Окончание следует
Да, я зануда, я знаю...
-
Uksus
- Автор темы, Администратор
-
Uksus
- Автор темы, Администратор
- Возраст: 60
- Репутация: 22477 (+22551/−74)
- Лояльность: 1561 (+1561/−0)
- Сообщения: 12177
- Зарегистрирован: 20.11.2010
- С нами: 14 лет 1 месяц
- Имя: Сергей
- Откуда: СПб
Не знаю, почему, но последнее меня зацепило, так что я попросил собеседника встать, обхватил за лодыжки (пришлось удлинить пальцы), поднял над головой, подержал и аккуратно поставил обратно.
Несколько секунд абориген пытался сообразить, что такое сейчас было, и наконец, запинаясь спросил:
- Это...оно… как?
- Н-ну-у… - протянул я, спешно подыскивая в базе подходящий жест, и наконец развёл
руками: - Как-то так…
- Так… - повторил абориген, после чего развернулся и побрёл. Судя по стоявшему… стоявшей?.. В общем, несколько относительно небольших строений, огороженных забором. Наверняка — докладывать о неудаче. Так что я пристроился рядом и…
Примерно полдороги мы шагали молча, потом Балда не останавливаясь поинтересовался:
- Ты?
- Дойдём, - вздохнул я, - скажешь, чертей не было, был я. А я уж…
- Прибьёшь?
Вопрос прозвучал с какой-то непонятной интонацией и с заметным беспокойством. Хмыкнув, я ответил что сначала погляжу — и беспокойство… А всё! Нету! Здешнего моего знакомца, получается, беспокоило не лишение жизни какого-то… хотя нет, аж целого жреца, а то, что я его… это самое… не глядя?!
На всякий случай проверив, идёт ли запись — это уже рефлекс своего рода, — специально уточнил, что потом, может, и прибью. И даже наверняка прибью!..
На что получил подтверждённый мычанием кивок. Мол, да и Холод с ним. Ну, то есть кто у них там?.. Козёл? Нет?.. А…
Да и… В общем. А вот то, что ощущения у нас не умеют записывать…
Охо-хо-хо-хо… Это ж сколько мне отчётов-то…
Н-да.
Вот так и развлекались по дороге. Абориген - грустными размышлениями о своём аборигенском быте, я — тоской о тех отчётах, что мне предстоит написать. Точнее, о тех времени и силах, что на это уйдут…
Шучу!
За то время, пока мы добирались, я успел запросить маяк о правильном названии того налога, платить который якобы согласились черти. Я его в голове как-то не удержал, а на записи точно было.
Затем запросил сведения о видах здешних налогов (всех, и это оказалось ошибкой), и уточнённые — по чёртовому долгу. Ну и под конец прослушал короткую лекцию о том, кто такие эти местные жрецы вообще и этот — в частности. И как-то оно всё в тему пришлось, что к помещению, в котором прятался этот нехороший во всех отношениях разумный, я подходил…
...держась за спиной проводника. До самого порога. И замялся. Там. Проводник.
Как объяснил оператор, у них поверие, что, мол, если зло провести или пригласить в жильё, то оно свободно войдёт…
Ага. Да. Оно. Я!
Я спокойно войдёт к этому жрецу! Без приглашения! Сам! И ещё трансляцию! Полную! И мощности!..
* * *
Когда по окончании семинара я уже собирался покинуть аудиторию, ко мне подошли несколько слушателей с вопросами — тоже, знаете ли, традиция и тоже насквозь неофициальная. Прежде всего молодёжь интересовало, что же стало с моим контактом. Но тут просто: он-то здесь при чём? Сказали - сделал. Меня только до крыльца довёл. Что мне не помешало пройти дальше — об этом не его спрашивать следует. И свидетелей тому во дворе — множество...
Затем пошло сложнее: репутация! В смысле, она у нас и без того в некоторых мирах… не очень. Между прочим, в том самом тоже. А тут ещё и…
...я достал из ранца пластину прозрачного кремния, в которой навеки оказался запаян лист тамошнего информационного издания, на котором…
Вокруг запищали и защёлкали личные вычислители, переводя для своих хозяев писанину примитивного захолустья на современный высокоинтеллектуальный и высокотехнологичный язык.
Вот он! Миг моего торжества! Пусть и короткий! Но не единственный!
Когда обладатель самого мощного (или лучше всех снабжённого программами, что вовсе не одно и то же) вычислителя наконец получил текст и, не удержавшись, принялся зачитывать вслух. Остальные опустили устройства, подняли головы, прислушались, а вдохновлённый всеобщим вниманием юнец вещал:
- Нам пишут из провинции! В… э-э-э… тут какие-то непонятные закорючки! - пожаловался он почти сразу после начала. Более опытные соседи посоветовали пропустить.
- Ага! - радостно согласился юнец и продолжил: - Случилось настоящее чудо! В доме приходского священника… Тут опять… А! Всемогущий Господь, возмущённый до глубины души непотребством, творимым приходским священником… э-э-э… призвал душу оного недостойного пастыря на суд свой. Для чего и явил пред рабами своими беса смрадного… э-э-э… - юнец перевёл взгляд на меня: - Это вас, что ли?..
После этих слов фокус внимания молодёжи окончательно переместился на чтеца, и я, пользуясь моментом, тихо скользнул в сторону.
Не сразу!
Мне ведь тоже было интересно, откуда на нашем покрытом пылью чужих миров и пропитанном дымом походных костров… М-м-м… Почти стихи, да?..
Короче, откуда берутся такие вот… не испорченные бродячей жизнью экземпляры. Оказалось — с кафедры биомеханики. С той самой, где когда-то давно сделали чёрта и где до сих пор продолжают эту разработку сопровождать. То и дело тщась как-то улучшить и оставляя это неблагодарное и бессмысленное занятие.
Ничего. Малыш попал в хорошие руки. Ему покажут, как выглядят миры с нашей стороны кратера. Расскажут несколько историй — совершенно правдивых! На самом деле правдивых! И вообще. А я пойду. Потому что устал. Да и воспоминания…
Того нахального оператора я тогда почти год разыскивал. Чтобы просто взять и посмотреть в мутные визоры его скафандра. Разыскивал, хотя к тому времени уже понял, что по-другому было просто нельзя. Я бы не вытянул, если б знал. Но всё равно. Разыскивал. И нашёл. А когда нашёл, этот нехороший тип вытянул вот эту вот пластину с куском… га-зе-ты… да! Так! И подарил. Мне. А потом мы посидели, и он многое рассказал. О том мире. О жителях. Миф тот показал — он ведь очень быстро появился. Ну и аборигена вспомнили…
Да…
Он ведь, абориген этот, меня потом до самых ворот проводил. И поблагодарил. Едва слышно. И даже поклонился. Тоже чуть заметно. Кивнул. Потому что вокруг много лишних глаз было. Вопросы бы пошли: а чего это он с нечистью-то?.. А так — проводил и ворота закрыл. Чтобы не вернулась… А сейчас он уже… Хотя нет, вряд ли. Не живут столько в том мире. Столько, сколько мы, вообще мало кто живёт. Разумные кристаллы разве что...
Грустно…
Я уже почти покинул аудиторию, когда сзади послышалось: «Мастер! Подожди! Мастер!» Стало интересно, кого это так настойчиво уговаривают. Оказалось — меня. Тот самый заглянувший на огонёк. Каким-то образом освободился от сопровождающих и догнал. И почти не переводя дыхания огорошил:
- Мастер! Скажи! Почему такая несправедливость?!
02 - 17 сентября 2022
Санкт-Петербург
Несколько секунд абориген пытался сообразить, что такое сейчас было, и наконец, запинаясь спросил:
- Это...оно… как?
- Н-ну-у… - протянул я, спешно подыскивая в базе подходящий жест, и наконец развёл
руками: - Как-то так…
- Так… - повторил абориген, после чего развернулся и побрёл. Судя по стоявшему… стоявшей?.. В общем, несколько относительно небольших строений, огороженных забором. Наверняка — докладывать о неудаче. Так что я пристроился рядом и…
Примерно полдороги мы шагали молча, потом Балда не останавливаясь поинтересовался:
- Ты?
- Дойдём, - вздохнул я, - скажешь, чертей не было, был я. А я уж…
- Прибьёшь?
Вопрос прозвучал с какой-то непонятной интонацией и с заметным беспокойством. Хмыкнув, я ответил что сначала погляжу — и беспокойство… А всё! Нету! Здешнего моего знакомца, получается, беспокоило не лишение жизни какого-то… хотя нет, аж целого жреца, а то, что я его… это самое… не глядя?!
На всякий случай проверив, идёт ли запись — это уже рефлекс своего рода, — специально уточнил, что потом, может, и прибью. И даже наверняка прибью!..
На что получил подтверждённый мычанием кивок. Мол, да и Холод с ним. Ну, то есть кто у них там?.. Козёл? Нет?.. А…
Да и… В общем. А вот то, что ощущения у нас не умеют записывать…
Охо-хо-хо-хо… Это ж сколько мне отчётов-то…
Н-да.
Вот так и развлекались по дороге. Абориген - грустными размышлениями о своём аборигенском быте, я — тоской о тех отчётах, что мне предстоит написать. Точнее, о тех времени и силах, что на это уйдут…
Шучу!
За то время, пока мы добирались, я успел запросить маяк о правильном названии того налога, платить который якобы согласились черти. Я его в голове как-то не удержал, а на записи точно было.
Затем запросил сведения о видах здешних налогов (всех, и это оказалось ошибкой), и уточнённые — по чёртовому долгу. Ну и под конец прослушал короткую лекцию о том, кто такие эти местные жрецы вообще и этот — в частности. И как-то оно всё в тему пришлось, что к помещению, в котором прятался этот нехороший во всех отношениях разумный, я подходил…
...держась за спиной проводника. До самого порога. И замялся. Там. Проводник.
Как объяснил оператор, у них поверие, что, мол, если зло провести или пригласить в жильё, то оно свободно войдёт…
Ага. Да. Оно. Я!
Я спокойно войдёт к этому жрецу! Без приглашения! Сам! И ещё трансляцию! Полную! И мощности!..
* * *
Когда по окончании семинара я уже собирался покинуть аудиторию, ко мне подошли несколько слушателей с вопросами — тоже, знаете ли, традиция и тоже насквозь неофициальная. Прежде всего молодёжь интересовало, что же стало с моим контактом. Но тут просто: он-то здесь при чём? Сказали - сделал. Меня только до крыльца довёл. Что мне не помешало пройти дальше — об этом не его спрашивать следует. И свидетелей тому во дворе — множество...
Затем пошло сложнее: репутация! В смысле, она у нас и без того в некоторых мирах… не очень. Между прочим, в том самом тоже. А тут ещё и…
...я достал из ранца пластину прозрачного кремния, в которой навеки оказался запаян лист тамошнего информационного издания, на котором…
Вокруг запищали и защёлкали личные вычислители, переводя для своих хозяев писанину примитивного захолустья на современный высокоинтеллектуальный и высокотехнологичный язык.
Вот он! Миг моего торжества! Пусть и короткий! Но не единственный!
Когда обладатель самого мощного (или лучше всех снабжённого программами, что вовсе не одно и то же) вычислителя наконец получил текст и, не удержавшись, принялся зачитывать вслух. Остальные опустили устройства, подняли головы, прислушались, а вдохновлённый всеобщим вниманием юнец вещал:
- Нам пишут из провинции! В… э-э-э… тут какие-то непонятные закорючки! - пожаловался он почти сразу после начала. Более опытные соседи посоветовали пропустить.
- Ага! - радостно согласился юнец и продолжил: - Случилось настоящее чудо! В доме приходского священника… Тут опять… А! Всемогущий Господь, возмущённый до глубины души непотребством, творимым приходским священником… э-э-э… призвал душу оного недостойного пастыря на суд свой. Для чего и явил пред рабами своими беса смрадного… э-э-э… - юнец перевёл взгляд на меня: - Это вас, что ли?..
После этих слов фокус внимания молодёжи окончательно переместился на чтеца, и я, пользуясь моментом, тихо скользнул в сторону.
Не сразу!
Мне ведь тоже было интересно, откуда на нашем покрытом пылью чужих миров и пропитанном дымом походных костров… М-м-м… Почти стихи, да?..
Короче, откуда берутся такие вот… не испорченные бродячей жизнью экземпляры. Оказалось — с кафедры биомеханики. С той самой, где когда-то давно сделали чёрта и где до сих пор продолжают эту разработку сопровождать. То и дело тщась как-то улучшить и оставляя это неблагодарное и бессмысленное занятие.
Ничего. Малыш попал в хорошие руки. Ему покажут, как выглядят миры с нашей стороны кратера. Расскажут несколько историй — совершенно правдивых! На самом деле правдивых! И вообще. А я пойду. Потому что устал. Да и воспоминания…
Того нахального оператора я тогда почти год разыскивал. Чтобы просто взять и посмотреть в мутные визоры его скафандра. Разыскивал, хотя к тому времени уже понял, что по-другому было просто нельзя. Я бы не вытянул, если б знал. Но всё равно. Разыскивал. И нашёл. А когда нашёл, этот нехороший тип вытянул вот эту вот пластину с куском… га-зе-ты… да! Так! И подарил. Мне. А потом мы посидели, и он многое рассказал. О том мире. О жителях. Миф тот показал — он ведь очень быстро появился. Ну и аборигена вспомнили…
Да…
Он ведь, абориген этот, меня потом до самых ворот проводил. И поблагодарил. Едва слышно. И даже поклонился. Тоже чуть заметно. Кивнул. Потому что вокруг много лишних глаз было. Вопросы бы пошли: а чего это он с нечистью-то?.. А так — проводил и ворота закрыл. Чтобы не вернулась… А сейчас он уже… Хотя нет, вряд ли. Не живут столько в том мире. Столько, сколько мы, вообще мало кто живёт. Разумные кристаллы разве что...
Грустно…
Я уже почти покинул аудиторию, когда сзади послышалось: «Мастер! Подожди! Мастер!» Стало интересно, кого это так настойчиво уговаривают. Оказалось — меня. Тот самый заглянувший на огонёк. Каким-то образом освободился от сопровождающих и догнал. И почти не переводя дыхания огорошил:
- Мастер! Скажи! Почему такая несправедливость?!
02 - 17 сентября 2022
Санкт-Петербург
Да, я зануда, я знаю...
-
Uksus
- Автор темы, Администратор
-
Uksus
- Автор темы, Администратор
- Возраст: 60
- Репутация: 22477 (+22551/−74)
- Лояльность: 1561 (+1561/−0)
- Сообщения: 12177
- Зарегистрирован: 20.11.2010
- С нами: 14 лет 1 месяц
- Имя: Сергей
- Откуда: СПб
ВИЗИТ
Объект появился в понедельник утром. Постоял перед входом, вошёл. Не привлекая внимания просочился через один пост, второй. Спустился на лифте. Миновал третий пост. И отправился бродить по невероятно секретным коридорам ужасно секретной базы. Бродил, уклоняясь от столкновений со спешащими к своим рабочим местам сотрудниками. Разглядывая совершенно голые стены, причём с таким заинтересованным видом, как будто на них нарисовано что-то забавное.
Так продолжалось до девяти часов утра по вашингтонскому времени.
В девять часов одну минуту утра по вашингтонскому времени сотрудник Агентства по изучению аномальных и инопланетных явлений агент первой категории Тимоти Дробски, кодовый номер 009, обнаружил Объект и принял решение вступить с ним в контакт.
Так началось то, что позже назвали неделей кошмара…
* * *
- Привет! - улыбнулся Тим украшенному двумя изогнутыми рожками затылку, покрытому короткой серой шерстью. И вздрогнул, когда неизвестное существо повернулось к нему и кивнуло в ответ. Да, именно существо. То, что стояло сейчас перед Дробски, не могло быть ни ребёнком, ни карликом в маскарадном костюме. Слишком тонкие конечности. И хвост. Управляемый…
Однако существо продолжало вопросительно смотреть, и агент 009, мысленно напомнив себе, что как раз к этому (примерно) их и готовили, попробовал продолжить:
- Ты меня понимаешь?
Кивок.
- Может быть, пройдём в другое место? Там будет удобнее.
Короткое раздумье — и снова кивок.
Кивнув в ответ, Тим развернулся в сторону опросных и по привычке, как делал не раз, когда ходил куда-то с сыном, протянул существу левую руку. Что делает что-то не то, Дробски сообразил, когда существо хмыкнуло. И почти сразу после — что именно не то. Однако исправить положение просто не успел — его ладонь оплели пальцы существа. Длинные. Сухие. Горячие. И твёрдые. Очень твёрдые.
И так, рука об руку, они прошли следующие двадцать метров и вошли в опросную. Там Дробски наконец-то избавился от хватки чужака и, попросив того немного подождать, быстрым шагом направился в соседнее помещение. То, что располагалось за огромным, во всю стену опросной зеркалом. Там, помимо Франклина Брауна, носившего кодовый номер 0011 и являвшегося официальным младшим (поскольку из второй десятки, то есть второй категории) напарником Дробски, присутствовали два сотрудника технической службы, занимающиеся точной настройкой записывающей аппаратуры, и их начальник, бдительно следящий за тем, чтобы подчинённые не напортачили.
Не обращая внимания на любопытствующих (фактически — первый на самом деле чужой за всю историю Агентства), Ноль-ноль-девятый подскочил к смотровому окну и едва не влип лицом в стекло. Объект сидел за столом, так, как Дробски его и оставил. И, похоже, о чём-то думал.
Это продолжалось около минуты (точный хронометраж лежал на напарнике, а кроме того на записях также присутствовали таймеры). Затем Объект вытащил из-за спины какой-то квадратный блок со стороной около пятидесяти сантиметров (в Агентстве была принята метрическая система мер) и толщиной около четырёх дюймов (хотя иногда, в горячке…).
Агент Дробски отвесил себе мысленный подзатыльник: он же подходил к Объекту сзади!..
Аккуратно положив блок на стол, Объект поднял верхнюю плоскость, оказавшуюся крышкой, и ещё некоторое время изучал содержимое… чего? Ранца? Пенала?..
Вопрос названия предмета, пять минут назад успешно незамеченного Дробски, так и остался нерешённым, поскольку его подопечный наконец извлёк из своего переносного хранилища другой предмет. Неизвестный предмет. Величиной и формой напоминающий толстый карандаш. Круглого или близкого к круглому сечения. Один из концов, насколько удалось разглядеть, имеет оживальную форму. Цвет чёрный. Возможны слабо выраженные оттенки. Поверхность предположительно матовая.
Все эти характеристики Дробски ухватил мгновенно, с одного взгляда, и отправил в один из уголков своей тренированной памяти, чтобы потом изложить на бумаге.
Тем временем Объект, не закрывая своё переносное хранилище и удерживая извлечённый предмет в левой верхней конечности («Предположительно — руке», - сделал очередную мысленную пометку Дробски), встал из-за стола, подошёл к противоположной от входа в опросную («Ближайшей») стене и нарисовал на ней небольшой — с длиной линии не более дю… э-э-э… трёх сантиметров — крестик…
Составление агентом Ноль-ноль-девять мысленного отчёта оказалось прервано сначала неприличным словом, произнесённым одним из техников, а потом коротким разносом, устроенным его начальником за несдержанность.
Не то чтобы Старина Боб, как за глаза называли начальника технической службы сотрудники, был ярым противником нецензурных выражений, но в том помещении, где они сейчас находились, писался каждый чих. И выявленное впоследствии отсутствие реакции начальника на некорректное поведение подчинённого могло закончиться неприятностями для многих.
Однако самым главным здесь и сейчас был не старший агент Роберт Дрейк, а агент первой категории Ноль-ноль-девятый, напряжённые нервы которого при неуставном восклицании техника вздрогнули и послали в перегретый мозг сигнал: «Оно!!!» И следуя этому сигналу, Ноль-ноль-девятый сначала приказал старшему агенту Дрейку помолчать, а потом спросил проштрафившегося техника, что из происходящего в опросной вызвало у него столь резкую реакцию.
Пока они беседовали, Объект успел поставить ещё один крестик, почти рядом с входной дверью, и подошёл к стене, противоположной зеркалу. Там, как почему-то шёпотом пояснил Дрейк, камера располагалась под самым потолком. Как и на зеркальной стене. И до неё объекту ни дотянуться, ни допрыгнуть. Но посмотреть, как он попытается это сделать, будет забавно. Наверное. Во всяком случае, он, Роберт Дрейк, именуемый также Старым Бобом, основываясь на своём богатом жизненном опыте, считает так.
Как-то прокомментировать это заявление Дробски не успел: его подопечный, подойдя к стене, подпрыгнул и…
...с размаху воткнул указательный и средний пальцы правой руки в бетон. Подтянулся. Снова воткнул в стену пальцы, но уже левой руки. Опять подтянулся и появившимся в правой руке стержнем поставил почти ставший традиционным крестик.
Вниз Объект просто спрыгнул. Точнее, отцепился от стены, пролетел около метра, коснулся пола… копытами?! И присел, гася инерцию. Хотя, справедливости ради, какая может быть инерция у такого тщедушного тельца?..
Эта мысль чуть было не канула в небытие, однако оказалась подхвачена натренированным подмечать несообразности разумом Ноль-ноль-девятого и засунута в свой персональный угол с пометкой «Провести взвешивание». На подсознательном уровне. На сознательном Дробски следил за приближающимся к зеркалу подопечным и гадал, чем тот удивит наблюдателей (в том, что Объект о них знает, агент был уверен, как и в том, что и последняя не помеченная камера не останется таковой) на этот раз. Сам Ноль-ноль-девятый, имея такие… м-м-м... цепкие пальцы, поднялся бы сбоку и, как паркурщик, уже оттуда перебрался к камере.
Тем временем Объект, не дойдя до зеркала пары метров, подбросил свой стержень вверх, и тот, повисев секунду, неторопливо поплыл к цели. Сам же пришелец развернулся и так же неторопливо отправился к столу.
Продолжение следует
Объект появился в понедельник утром. Постоял перед входом, вошёл. Не привлекая внимания просочился через один пост, второй. Спустился на лифте. Миновал третий пост. И отправился бродить по невероятно секретным коридорам ужасно секретной базы. Бродил, уклоняясь от столкновений со спешащими к своим рабочим местам сотрудниками. Разглядывая совершенно голые стены, причём с таким заинтересованным видом, как будто на них нарисовано что-то забавное.
Так продолжалось до девяти часов утра по вашингтонскому времени.
В девять часов одну минуту утра по вашингтонскому времени сотрудник Агентства по изучению аномальных и инопланетных явлений агент первой категории Тимоти Дробски, кодовый номер 009, обнаружил Объект и принял решение вступить с ним в контакт.
Так началось то, что позже назвали неделей кошмара…
* * *
- Привет! - улыбнулся Тим украшенному двумя изогнутыми рожками затылку, покрытому короткой серой шерстью. И вздрогнул, когда неизвестное существо повернулось к нему и кивнуло в ответ. Да, именно существо. То, что стояло сейчас перед Дробски, не могло быть ни ребёнком, ни карликом в маскарадном костюме. Слишком тонкие конечности. И хвост. Управляемый…
Однако существо продолжало вопросительно смотреть, и агент 009, мысленно напомнив себе, что как раз к этому (примерно) их и готовили, попробовал продолжить:
- Ты меня понимаешь?
Кивок.
- Может быть, пройдём в другое место? Там будет удобнее.
Короткое раздумье — и снова кивок.
Кивнув в ответ, Тим развернулся в сторону опросных и по привычке, как делал не раз, когда ходил куда-то с сыном, протянул существу левую руку. Что делает что-то не то, Дробски сообразил, когда существо хмыкнуло. И почти сразу после — что именно не то. Однако исправить положение просто не успел — его ладонь оплели пальцы существа. Длинные. Сухие. Горячие. И твёрдые. Очень твёрдые.
И так, рука об руку, они прошли следующие двадцать метров и вошли в опросную. Там Дробски наконец-то избавился от хватки чужака и, попросив того немного подождать, быстрым шагом направился в соседнее помещение. То, что располагалось за огромным, во всю стену опросной зеркалом. Там, помимо Франклина Брауна, носившего кодовый номер 0011 и являвшегося официальным младшим (поскольку из второй десятки, то есть второй категории) напарником Дробски, присутствовали два сотрудника технической службы, занимающиеся точной настройкой записывающей аппаратуры, и их начальник, бдительно следящий за тем, чтобы подчинённые не напортачили.
Не обращая внимания на любопытствующих (фактически — первый на самом деле чужой за всю историю Агентства), Ноль-ноль-девятый подскочил к смотровому окну и едва не влип лицом в стекло. Объект сидел за столом, так, как Дробски его и оставил. И, похоже, о чём-то думал.
Это продолжалось около минуты (точный хронометраж лежал на напарнике, а кроме того на записях также присутствовали таймеры). Затем Объект вытащил из-за спины какой-то квадратный блок со стороной около пятидесяти сантиметров (в Агентстве была принята метрическая система мер) и толщиной около четырёх дюймов (хотя иногда, в горячке…).
Агент Дробски отвесил себе мысленный подзатыльник: он же подходил к Объекту сзади!..
Аккуратно положив блок на стол, Объект поднял верхнюю плоскость, оказавшуюся крышкой, и ещё некоторое время изучал содержимое… чего? Ранца? Пенала?..
Вопрос названия предмета, пять минут назад успешно незамеченного Дробски, так и остался нерешённым, поскольку его подопечный наконец извлёк из своего переносного хранилища другой предмет. Неизвестный предмет. Величиной и формой напоминающий толстый карандаш. Круглого или близкого к круглому сечения. Один из концов, насколько удалось разглядеть, имеет оживальную форму. Цвет чёрный. Возможны слабо выраженные оттенки. Поверхность предположительно матовая.
Все эти характеристики Дробски ухватил мгновенно, с одного взгляда, и отправил в один из уголков своей тренированной памяти, чтобы потом изложить на бумаге.
Тем временем Объект, не закрывая своё переносное хранилище и удерживая извлечённый предмет в левой верхней конечности («Предположительно — руке», - сделал очередную мысленную пометку Дробски), встал из-за стола, подошёл к противоположной от входа в опросную («Ближайшей») стене и нарисовал на ней небольшой — с длиной линии не более дю… э-э-э… трёх сантиметров — крестик…
Составление агентом Ноль-ноль-девять мысленного отчёта оказалось прервано сначала неприличным словом, произнесённым одним из техников, а потом коротким разносом, устроенным его начальником за несдержанность.
Не то чтобы Старина Боб, как за глаза называли начальника технической службы сотрудники, был ярым противником нецензурных выражений, но в том помещении, где они сейчас находились, писался каждый чих. И выявленное впоследствии отсутствие реакции начальника на некорректное поведение подчинённого могло закончиться неприятностями для многих.
Однако самым главным здесь и сейчас был не старший агент Роберт Дрейк, а агент первой категории Ноль-ноль-девятый, напряжённые нервы которого при неуставном восклицании техника вздрогнули и послали в перегретый мозг сигнал: «Оно!!!» И следуя этому сигналу, Ноль-ноль-девятый сначала приказал старшему агенту Дрейку помолчать, а потом спросил проштрафившегося техника, что из происходящего в опросной вызвало у него столь резкую реакцию.
Пока они беседовали, Объект успел поставить ещё один крестик, почти рядом с входной дверью, и подошёл к стене, противоположной зеркалу. Там, как почему-то шёпотом пояснил Дрейк, камера располагалась под самым потолком. Как и на зеркальной стене. И до неё объекту ни дотянуться, ни допрыгнуть. Но посмотреть, как он попытается это сделать, будет забавно. Наверное. Во всяком случае, он, Роберт Дрейк, именуемый также Старым Бобом, основываясь на своём богатом жизненном опыте, считает так.
Как-то прокомментировать это заявление Дробски не успел: его подопечный, подойдя к стене, подпрыгнул и…
...с размаху воткнул указательный и средний пальцы правой руки в бетон. Подтянулся. Снова воткнул в стену пальцы, но уже левой руки. Опять подтянулся и появившимся в правой руке стержнем поставил почти ставший традиционным крестик.
Вниз Объект просто спрыгнул. Точнее, отцепился от стены, пролетел около метра, коснулся пола… копытами?! И присел, гася инерцию. Хотя, справедливости ради, какая может быть инерция у такого тщедушного тельца?..
Эта мысль чуть было не канула в небытие, однако оказалась подхвачена натренированным подмечать несообразности разумом Ноль-ноль-девятого и засунута в свой персональный угол с пометкой «Провести взвешивание». На подсознательном уровне. На сознательном Дробски следил за приближающимся к зеркалу подопечным и гадал, чем тот удивит наблюдателей (в том, что Объект о них знает, агент был уверен, как и в том, что и последняя не помеченная камера не останется таковой) на этот раз. Сам Ноль-ноль-девятый, имея такие… м-м-м... цепкие пальцы, поднялся бы сбоку и, как паркурщик, уже оттуда перебрался к камере.
Тем временем Объект, не дойдя до зеркала пары метров, подбросил свой стержень вверх, и тот, повисев секунду, неторопливо поплыл к цели. Сам же пришелец развернулся и так же неторопливо отправился к столу.
Продолжение следует
Да, я зануда, я знаю...
-
Uksus
- Автор темы, Администратор
-
Uksus
- Автор темы, Администратор
- Возраст: 60
- Репутация: 22477 (+22551/−74)
- Лояльность: 1561 (+1561/−0)
- Сообщения: 12177
- Зарегистрирован: 20.11.2010
- С нами: 14 лет 1 месяц
- Имя: Сергей
- Откуда: СПб
Обратно в опросную Тим Дробски возвращался значительно медленнее, чем покидал её — слишком много нового и необычного. Необходимо было составить линию поведения или хотя бы выбрать одну из рекомендованных. Но какую именно? Понятно, что основанную на дружелюбии. Но до какой степени?..
С другой стороны, их ведь учили доверять первому впечатлению, правильно? А у него, агента первой категории Дробски, первое — да и не только первое — впечатление об Объекте вполне себе положительное. Даже несмотря на мальчишескую выходку с метками. А может, благодаря и ей тоже — проверка камер, которую проводили по, так сказать, горячим следам, показала, что ни одна не была выведена из строя. И хотя окончательные выводы…
Дробски вдруг обнаружил, что уже какое-то время стоит у входа в опросную, держась за дверную ручку, тряхнул головой и решительно вошёл. В конце концов, данные сами по себе не соберутся, а чтобы их добыть, для начала нужно хотя бы познакомиться.
Объект сидел лицом к зеркальной стене, откинувшись на спинку стула и вытянув под столом ноги. Контейнер, который изначально был закреплён на спине (Дробски, как ни пытался, так и не смог его там вспомнить), теперь лежал на правой, если смотреть от Объекта, стороне стола. Закрытый. Ни пишущего стержня, ни каких-либо других предметов не наблюдалось. Ещё в зеркале было видно, что глаза Объекта прикрыты — сомнительно, конечно, что он задремал. Скорее, над чем-то задумался.
«И, похоже, глубоко, - подумал Дробски, когда Объект никак не отреагировал на его появление. - Жаль, но придётся отвлечь...»
На следующее утро Тим Дробски прибыл на службу не просто в хорошем, а в преотличнейшем настроении. Во-первых, потому что — и это самое главное — на совещании, посвящённом новому проекту, его, агента Ноль-ноль-девять, утвердили этого проекта руководителем. Официально. Как пошутил Шеф: «Ты его нашёл — тебе с ним и возиться».
Вторая приятная новость ожидала Тима дома: его сына пригласили на вступительные испытания в одно очень специфическое учебное заведение для детей сотрудников государственных служб… определённого рода. Испытания эти должны будут начаться через два месяца, так что у них обоих — у самого Тимоти Дробски и у его сына, тоже Тимоти Дробски, но с дополнением «младший», ещё остаётся достаточно времени. У первого — чтобы добиться результатов в так вовремя подвернувшемся деле, а у второго — ещё больше отточить свои знания и навыки.
Третье же обстоятельство — то, о котором он не расскажет никогда и никому, - сон. Яркий. Цветной. С голубым небом. С маленькими белыми облачками, плывущими по нему. С зелёной травой и такими же зелёными деревьями вдали…
И с настоящими сказочными единорогами. Такими же белыми, как и облака в небе. И даже ещё белее.
Изящные стройные самочки, беспокойные жеребята, напомнившие Тиму его собственного сына. Мощный самец с длинным витым рогом, державшийся между своим… да нет! Семьёй! Между семьёй и Тимом! И время от времени бросающий на пришельца предостерегающие взгляды…
А потом они уходили — не спеша, то и дело подхватывая приглянувшиеся травинки…
Не оборачиваясь…
А Тим смотрел им вслед…
Пока не проснулся.
А и когда проснулся, всё равно внутри осталось что-то тёплое, светлое… И память… О приснившемся... Впервые со дня поступления в колледж…
Своего подопечного Дробски обнаружил там же, где оставил вчера — в опросной. Как сообщили наблюдатели, с прошлого вечера Объект не только не делал попыток покинуть помещение, но даже не вставал со стула. Так и просидел до утра. Дважды ему предлагали перекусить, трижды — хотя бы выпить чаю или кофе. На все предложения последовал отказ. Жестами. Причём у всех предлагавших создалось впечатление, что отказ этот был вежливым.
Дробски, ожидавший от подопечного какой-нибудь выходки, только кивнул. Правда, отказ от еды, питья и сортира на лёгкую шалость не тянул… Хо-тя-а…
Озарение было… неожиданным. Как и полагается озарению: «Скафандр!» Правда, это не объясняло, что объект не спал (наблюдатели отмечали, как он водил своим пишущим стержнем по лежащему на столе листу), но наверняка у них, там знают о существовании стимуляторов или…
...может, просто спросить?
«А почему бы и нет?» - подумал Ноль-ноль-девятый, и когда подопечный, проведя очередную линию, поднял взгляд, спросил.
Оказалось, Дробски угадал верно — Объект носит скафандр. Но не потому, что ему что-то угрожает, а просто… холодно?!
Удивительно. С одной стороны. Хотя с другой — мало ли, какие условия… где-то там, в родном мире Объекта? Но как бы то ни было, а о медицинском обследовании речи идти не может. Разве что уговорить взвеситься?..
Мысль была из категории «Хоть что-то», и Дробски не мог сказать, когда и кому пригодятся эти данные. И потому на вопросительный взгляд, означавший, по всей вероятности, что-то вроде «Зачем тебе это», честно ответил, что ему интересно.
Как ни странно, Объект признал эту причину достаточно веской и встал, выражая готовность следовать за Ноль-ноль-девятым. Контейнер, лист материала и пишущий стержень остались на столе…
Продолжение следует
С другой стороны, их ведь учили доверять первому впечатлению, правильно? А у него, агента первой категории Дробски, первое — да и не только первое — впечатление об Объекте вполне себе положительное. Даже несмотря на мальчишескую выходку с метками. А может, благодаря и ей тоже — проверка камер, которую проводили по, так сказать, горячим следам, показала, что ни одна не была выведена из строя. И хотя окончательные выводы…
Дробски вдруг обнаружил, что уже какое-то время стоит у входа в опросную, держась за дверную ручку, тряхнул головой и решительно вошёл. В конце концов, данные сами по себе не соберутся, а чтобы их добыть, для начала нужно хотя бы познакомиться.
Объект сидел лицом к зеркальной стене, откинувшись на спинку стула и вытянув под столом ноги. Контейнер, который изначально был закреплён на спине (Дробски, как ни пытался, так и не смог его там вспомнить), теперь лежал на правой, если смотреть от Объекта, стороне стола. Закрытый. Ни пишущего стержня, ни каких-либо других предметов не наблюдалось. Ещё в зеркале было видно, что глаза Объекта прикрыты — сомнительно, конечно, что он задремал. Скорее, над чем-то задумался.
«И, похоже, глубоко, - подумал Дробски, когда Объект никак не отреагировал на его появление. - Жаль, но придётся отвлечь...»
На следующее утро Тим Дробски прибыл на службу не просто в хорошем, а в преотличнейшем настроении. Во-первых, потому что — и это самое главное — на совещании, посвящённом новому проекту, его, агента Ноль-ноль-девять, утвердили этого проекта руководителем. Официально. Как пошутил Шеф: «Ты его нашёл — тебе с ним и возиться».
Вторая приятная новость ожидала Тима дома: его сына пригласили на вступительные испытания в одно очень специфическое учебное заведение для детей сотрудников государственных служб… определённого рода. Испытания эти должны будут начаться через два месяца, так что у них обоих — у самого Тимоти Дробски и у его сына, тоже Тимоти Дробски, но с дополнением «младший», ещё остаётся достаточно времени. У первого — чтобы добиться результатов в так вовремя подвернувшемся деле, а у второго — ещё больше отточить свои знания и навыки.
Третье же обстоятельство — то, о котором он не расскажет никогда и никому, - сон. Яркий. Цветной. С голубым небом. С маленькими белыми облачками, плывущими по нему. С зелёной травой и такими же зелёными деревьями вдали…
И с настоящими сказочными единорогами. Такими же белыми, как и облака в небе. И даже ещё белее.
Изящные стройные самочки, беспокойные жеребята, напомнившие Тиму его собственного сына. Мощный самец с длинным витым рогом, державшийся между своим… да нет! Семьёй! Между семьёй и Тимом! И время от времени бросающий на пришельца предостерегающие взгляды…
А потом они уходили — не спеша, то и дело подхватывая приглянувшиеся травинки…
Не оборачиваясь…
А Тим смотрел им вслед…
Пока не проснулся.
А и когда проснулся, всё равно внутри осталось что-то тёплое, светлое… И память… О приснившемся... Впервые со дня поступления в колледж…
Своего подопечного Дробски обнаружил там же, где оставил вчера — в опросной. Как сообщили наблюдатели, с прошлого вечера Объект не только не делал попыток покинуть помещение, но даже не вставал со стула. Так и просидел до утра. Дважды ему предлагали перекусить, трижды — хотя бы выпить чаю или кофе. На все предложения последовал отказ. Жестами. Причём у всех предлагавших создалось впечатление, что отказ этот был вежливым.
Дробски, ожидавший от подопечного какой-нибудь выходки, только кивнул. Правда, отказ от еды, питья и сортира на лёгкую шалость не тянул… Хо-тя-а…
Озарение было… неожиданным. Как и полагается озарению: «Скафандр!» Правда, это не объясняло, что объект не спал (наблюдатели отмечали, как он водил своим пишущим стержнем по лежащему на столе листу), но наверняка у них, там знают о существовании стимуляторов или…
...может, просто спросить?
«А почему бы и нет?» - подумал Ноль-ноль-девятый, и когда подопечный, проведя очередную линию, поднял взгляд, спросил.
Оказалось, Дробски угадал верно — Объект носит скафандр. Но не потому, что ему что-то угрожает, а просто… холодно?!
Удивительно. С одной стороны. Хотя с другой — мало ли, какие условия… где-то там, в родном мире Объекта? Но как бы то ни было, а о медицинском обследовании речи идти не может. Разве что уговорить взвеситься?..
Мысль была из категории «Хоть что-то», и Дробски не мог сказать, когда и кому пригодятся эти данные. И потому на вопросительный взгляд, означавший, по всей вероятности, что-то вроде «Зачем тебе это», честно ответил, что ему интересно.
Как ни странно, Объект признал эту причину достаточно веской и встал, выражая готовность следовать за Ноль-ноль-девятым. Контейнер, лист материала и пишущий стержень остались на столе…
Продолжение следует
Да, я зануда, я знаю...
-
Uksus
- Автор темы, Администратор
-
Uksus
- Автор темы, Администратор
- Возраст: 60
- Репутация: 22477 (+22551/−74)
- Лояльность: 1561 (+1561/−0)
- Сообщения: 12177
- Зарегистрирован: 20.11.2010
- С нами: 14 лет 1 месяц
- Имя: Сергей
- Откуда: СПб
Шли не торопясь, разглядывая стены (Объект) и давая пояснения (Дробски). Заглянули к агентам, где Тим показал своё рабочее место, которое не произвело на экскурсанта никакого впечатления. Да и, честно говоря, не удивительно: монитор выключен, клавиатура на подвижной доске убрана под столешницу… Другое дело — стоящее в углу МФУ*, как раз в это время начавшее выдавать один за другим листы с… текстом. Но и оно занимало подопечного только до тех пор, пока подошедший Ник Роджерс, известный также, как агент Ноль-ноль-пять, не принялся засовывать в аппарат пачку бумаги. От Объекта при этом зрелище потянуло разочарованием, и он выразил готовность следовать дальше.
*Многофункциональное устройство - устройство, сочетающее в себе функции принтера, сканера, факсимильного устройства, копировального модуля.
А дальше была развилка. Налево — спортивный зал с тренажёрами, направо — медчасть. С медиками. И с медичками.
В спортзале Объект может застрять у тренажёров. В медчасти… Нет, не у медичек. У Ноль-ноль-девятого хватало ума понять , что чужие падки на человеческих женщин только в низкопробных боевиках. А вот установленные там медицинские приборы…
Проблема выглядела неразрешимой, но тут Дробски вспомнил, что последователи Эскулапа располагаются на восемь метров ближе, и...
...повернул направо.
В медчасти предположения Ноль-ноль-девятого подтвердились только частично. Объект на самом деле не проявил какого-либо интереса к присутствовавшей там парамедику Джиллиан Адамс. Если, конечно, не считать за таковой вежливый кивок в ответ на приветствие Джилл. Но также не заинтересовался и различными приборами. Кроме напольных электронных весов, тщательно осмотрев которые, объяснил жестами: сломаются. Парамедик же, когда Дробски на неё посмотрел, только пожала плечами и сообщила, что производитель гарантирует взвешивание объектов весом до пятисот килограммов и нареканий на качество продукции ранее не имел. Во всяком случае, ей о таких случаях неизвестно.
Около двух секунд — агент должен уметь думать быстро — Ноль-ноль-девятый прикидывал все pro et contra и в конце концов, решив, что Объект скорее всего перестраховывается, предложил попробовать.
Хмыкнув — как показалось Дробски, с одобрением — Объект осторожно поставил на весы одну ногу, оторвал от пола другую...
В приборе что-то коротко протрещало, хлопнуло, и в медчасти запахло горелыми проводами...
«Не перестраховывался, - подумал Дробски, с невероятным трудом удерживая на лице выражение благосклонного внимания. - Вероятность неисправности прибора крайне низка, а значит...»
- Ты что, каменный?! - опередила агента первой категории Ноль-ноль-девятого парамедик.
Объект медленно кивнул...
До спортзала они в этот день так и не добрались. Адамс очень быстро сообразила, что за добыча попала в её цепкие лапки, и решила извлечь из этого максимум возможного. Сначала она попыталась уговорить Объект снять скафандр и пройти обследование. Когда же убедилась, что это бесполезно, засыпала его вопросами. И здесь парамедика ждала вторая неприятность: Объект не говорил. Не желал, как выяснилось ещё в первый день его пребывания на базе. Однако от общения не отказывался, изъясняясь жестами и, в исключительных случаях, рисунками. Вот только времени это требовало…
На обед не пошли. Объект — поскольку как-то обходился своими ресурсами, Дробски — потому что не мог оставить подопечного без присмотра, мисс Адамс же, насколько понял Ноль-ноль-девятый, не давало остановиться любопытство. И понимание, что второй раз возможности удовлетворить его может и не представиться. И только ближе к ужину, когда у парамедика закончились то ли вопросы (что сомнительно), то ли силы (что более вероятно), Дробски с Объектом наконец-то смогли откланяться. В прямом смысле — воспользовавшись паузой, попрощались резкими кивками и выскочили за дверь. Не сговариваясь.
И точно так же не сговариваясь направились обратно в опросную, решив, что на сегодня впечатлений достаточно…
А ночью Тиму снова снились единороги...
Третий день пребывания Объекта на главной (и пока что единственной) базе Агентства начинался (для агента первой категории Ноль-ноль-девятого) так же, как и предыдущие. Отметиться на контрольном посту. Получить составленную лично для него сводку событий, приказов и распоряжений начальства за прошедшие сутки. Подтвердить ознакомление личным кодом.
И отправиться к месту выполнения текущего задания. В данном случае — в опросную…
Своего подопечного Дробски застал в том же положении, что и прошлым утром, и даже немного позавидовал его способности с удобством развалиться на не предназначенном для этого стуле. Немного. И недолго — пока садился напротив. Потом был обмен приветствиями, а после обмена агент первой категории Тимоти Дробски, кодовый номер 009, от имени руководства Агентства и от своего личного принёс гостю базы, кодовое имя «Объект», официальные извинения за некорректное поведение одного из своих сотрудников.
Долгих пять секунд Объект смотрел в глаза Ноль-ноль-девятого, а потом медленно кивнул, показывая, что извинения приняты. Одновременно с этим Дробски почувствовал облегчение и… улыбнулся.
Некоторое время они сидели, глядя друг на друга и думая каждый о своём. Потом Дробски, собравшись с духом, предложил подопечному всё же посетить спортзал…
И получил отказ.
Правда, затем Объект потратил почти три минуты, чтобы объяснить Ноль-ноль-девятому, что отказ этот не окончательный. Просто сейчас у него, Объекта, несколько иные планы. И Ноль-ноль-девятый обязательно о них узнает. Если немного подождёт…
И опять задумался. Дробски же, поглядев на него, подавил вздох и занялся воспоминаниями…
Продолжение следует
*Многофункциональное устройство - устройство, сочетающее в себе функции принтера, сканера, факсимильного устройства, копировального модуля.
А дальше была развилка. Налево — спортивный зал с тренажёрами, направо — медчасть. С медиками. И с медичками.
В спортзале Объект может застрять у тренажёров. В медчасти… Нет, не у медичек. У Ноль-ноль-девятого хватало ума понять , что чужие падки на человеческих женщин только в низкопробных боевиках. А вот установленные там медицинские приборы…
Проблема выглядела неразрешимой, но тут Дробски вспомнил, что последователи Эскулапа располагаются на восемь метров ближе, и...
...повернул направо.
В медчасти предположения Ноль-ноль-девятого подтвердились только частично. Объект на самом деле не проявил какого-либо интереса к присутствовавшей там парамедику Джиллиан Адамс. Если, конечно, не считать за таковой вежливый кивок в ответ на приветствие Джилл. Но также не заинтересовался и различными приборами. Кроме напольных электронных весов, тщательно осмотрев которые, объяснил жестами: сломаются. Парамедик же, когда Дробски на неё посмотрел, только пожала плечами и сообщила, что производитель гарантирует взвешивание объектов весом до пятисот килограммов и нареканий на качество продукции ранее не имел. Во всяком случае, ей о таких случаях неизвестно.
Около двух секунд — агент должен уметь думать быстро — Ноль-ноль-девятый прикидывал все pro et contra и в конце концов, решив, что Объект скорее всего перестраховывается, предложил попробовать.
Хмыкнув — как показалось Дробски, с одобрением — Объект осторожно поставил на весы одну ногу, оторвал от пола другую...
В приборе что-то коротко протрещало, хлопнуло, и в медчасти запахло горелыми проводами...
«Не перестраховывался, - подумал Дробски, с невероятным трудом удерживая на лице выражение благосклонного внимания. - Вероятность неисправности прибора крайне низка, а значит...»
- Ты что, каменный?! - опередила агента первой категории Ноль-ноль-девятого парамедик.
Объект медленно кивнул...
До спортзала они в этот день так и не добрались. Адамс очень быстро сообразила, что за добыча попала в её цепкие лапки, и решила извлечь из этого максимум возможного. Сначала она попыталась уговорить Объект снять скафандр и пройти обследование. Когда же убедилась, что это бесполезно, засыпала его вопросами. И здесь парамедика ждала вторая неприятность: Объект не говорил. Не желал, как выяснилось ещё в первый день его пребывания на базе. Однако от общения не отказывался, изъясняясь жестами и, в исключительных случаях, рисунками. Вот только времени это требовало…
На обед не пошли. Объект — поскольку как-то обходился своими ресурсами, Дробски — потому что не мог оставить подопечного без присмотра, мисс Адамс же, насколько понял Ноль-ноль-девятый, не давало остановиться любопытство. И понимание, что второй раз возможности удовлетворить его может и не представиться. И только ближе к ужину, когда у парамедика закончились то ли вопросы (что сомнительно), то ли силы (что более вероятно), Дробски с Объектом наконец-то смогли откланяться. В прямом смысле — воспользовавшись паузой, попрощались резкими кивками и выскочили за дверь. Не сговариваясь.
И точно так же не сговариваясь направились обратно в опросную, решив, что на сегодня впечатлений достаточно…
А ночью Тиму снова снились единороги...
Третий день пребывания Объекта на главной (и пока что единственной) базе Агентства начинался (для агента первой категории Ноль-ноль-девятого) так же, как и предыдущие. Отметиться на контрольном посту. Получить составленную лично для него сводку событий, приказов и распоряжений начальства за прошедшие сутки. Подтвердить ознакомление личным кодом.
И отправиться к месту выполнения текущего задания. В данном случае — в опросную…
Своего подопечного Дробски застал в том же положении, что и прошлым утром, и даже немного позавидовал его способности с удобством развалиться на не предназначенном для этого стуле. Немного. И недолго — пока садился напротив. Потом был обмен приветствиями, а после обмена агент первой категории Тимоти Дробски, кодовый номер 009, от имени руководства Агентства и от своего личного принёс гостю базы, кодовое имя «Объект», официальные извинения за некорректное поведение одного из своих сотрудников.
Долгих пять секунд Объект смотрел в глаза Ноль-ноль-девятого, а потом медленно кивнул, показывая, что извинения приняты. Одновременно с этим Дробски почувствовал облегчение и… улыбнулся.
Некоторое время они сидели, глядя друг на друга и думая каждый о своём. Потом Дробски, собравшись с духом, предложил подопечному всё же посетить спортзал…
И получил отказ.
Правда, затем Объект потратил почти три минуты, чтобы объяснить Ноль-ноль-девятому, что отказ этот не окончательный. Просто сейчас у него, Объекта, несколько иные планы. И Ноль-ноль-девятый обязательно о них узнает. Если немного подождёт…
И опять задумался. Дробски же, поглядев на него, подавил вздох и занялся воспоминаниями…
Продолжение следует
Да, я зануда, я знаю...
-
Uksus
- Автор темы, Администратор
-
Uksus
- Автор темы, Администратор
- Возраст: 60
- Репутация: 22477 (+22551/−74)
- Лояльность: 1561 (+1561/−0)
- Сообщения: 12177
- Зарегистрирован: 20.11.2010
- С нами: 14 лет 1 месяц
- Имя: Сергей
- Откуда: СПб
* * *
По сложившейся традиции ежевечернее подведение итогов начиналось с отчётов начальников отделов и служб. Затем слово давали, как кто-то однажды пошутил, приглашённой звезде, в роли которой в последние два дня пребывал агент первой категории Тимоти Дробски, кодовый номер 009. И наконец с заключительной речью выступал директор Агентства, неофициальный позывной «Шеф».
И даже в день появления на базе Объекта отступлений от заведённого порядка почти не было. Разве что начальник аналитического отдела с гордостью заявил, что «существование иных высокоразвитых цивилизаций получило окончательное подтверждение». И такая сдержанность вполне оправдывалась недостатком информации.
В отличие от сегодняшнего дня. Когда, благодаря отвлечению Объекта на экскурсию по базе, удалось наконец-то осмотреть помещение опросной. Результаты осмотра (с пояснениями начальника технической службы) присутствующие имели возможность увидеть на установленном в кабинете директора большом экране. И с каждым новым кадром настроение находящихся в кабинете становилось всё хуже и хуже.
Конечно, внешне это почти не отражалось, но Дробски присвоили статус агента первой категории не просто так. И замечать мелочи он умел очень даже хорошо. Да и причины для ухудшения настроения у окружающих имелись в достатке — всё же вот так вот, внезапно осознать, что уже больше тридцати шести часов рядом с тобой бродит ядерный боеприпас с неизвестно как настроенным активатором...
Сам Шеф казался спокойным. Так, мелькнёт иногда… что-то… И это было понятно — всё же сведения он получил вторым — от Старого Боба и от Дробски. И оказался первым, кто смог увидеть если не всю картину вообще, то всю доступную её часть. Увидеть, переварить и принять решение. Которое сейчас и…
* * *
Говорят, следствие к одному из законов Мерфи гласит, что если неприятность случается, она случается в самый неподходящий момент.
Дробски в законы Мерфи не верил, считая их скорее хорошей шуткой, чем именно законами. Но вот с тем, что возникла эта шутка на основе реальных жизненных ситуаций, был согласен целиком и полностью. Как сейчас: стоило в воспоминаниях дойти до самого интересного места, как пришлось срочно возвращаться в реальность. Потому что на базе объявили боевую тревогу…
Согласно должностной инструкции, которую агент первой категории Ноль-ноль-девятый знал наизусть, первое, что следовало сделать в данной ситуации — обеспечить безопасность объекта. То есть для начала переместить его из середины помещения в место, не просматриваемое от входной двери. Для выполнения этого пункта Дробски, держа в правой руке направленный на дверь табельный пистолет, левой схватил подопечного за плечо и повлёк его за собой.
То есть попытался повлечь. Потому что несмотря на всю свою подготовку, сдвинуть с места объект массой более полутонны вот так, без всяких приспособлений и подготовки…
Повернувшись к подопечному — для этого пришлось выпустить из поля зрения дверь — Дробски обнаружил, что тот смотрит на него с…
...выражением, рассмотреть которое не позволяет маска шлема скафандра.
Мысленно обругав себя за несообразительность и постоянно крутя головой по сторонам, агент первой категории коротко объяснил, что на базу напали, объявлена тревога и он, агент Ноль-ноль-девять Тим Дробски, должен отвести его, Объект, в безопасное место. По инструкции...
Однако вместо ожидаемого содействия подопечный сначала отрицательно покачал головой, а потом показал жестами, чтобы Дробски встал рядом с ним.
Увы, разница в, образно выражаясь, весовых категориях делала любую попытку настоять на своём заведомо безуспешной, а должностные инструкции такого варианта развития событий не предусматривали. Обычно в таких ситуациях запрашивают вышестоящее руководство и только в случае невозможности этого принимают решение самостоятельно.
То есть требовалось поставить в известность хотя бы дежурного, чем Дробски и занялся, не сводя глаз с двери.
Дежурный отозвался сразу. Выслушал короткий доклад, сообщил, что тревога началась в административно-хозяйственном блоке. В бухгалтерии. Пообещал в ближайшее время прислать усиление и отключился.
Ноль-ноль-девятый мысленно хмыкнул: усиление для чего? Для обеспечения безопасности объекта? Или всё же для его эвакуации?
Как хочешь, так и понимай…
Через две минуты выяснилось, что всё же для первого варианта: постучав и подав голос, в опросную втиснулся Ноль-ноль-одиннадцатый. Обвешанный оружием (два МП5) и средствами защиты (три бронежилета и два раскладных щита, в сложенном состоянии имевших вид портфелей-«дипломатов»). Дотащив всё это богатство до столика, Ноль-ноль-одиннадцатый сгрузил его на пол (кроме оружия, само собой) и облегчённо выдохнул: «Я с вами...»
Позади Дробски раздались хлопки, и, обернувшись, он увидел, что Объект аплодирует. Фрэнк же, когда Ноль-ноль-девятый опять посмотрел на него, гордо задрал нос.
Хмыкнув (вслух) и обозвав подопечного с напарником клоунами (мысленно. Но Объект явно что-то почувствовал), Дробски принялся снаряжаться. Когда же он справился наконец с подгонкой бронежилета и вновь обратил внимание на окружающую обстановку, то обнаружил, что напарник с Объектом что-то увлечённо разглядывают на экране прибора, напоминающего земной планшет (и вероятнее всего им и являющегося).
Нарушение, конечно. Причём достаточно серьёзное. С одной стороны. С другой — не имея даже приблизительных инструкций и не получив от дежурного никаких приказов, они с напарником имеют полное право поступать по своему разумению. Так что пристроив МП5 поудобнее, Дробски принялся следить, как отбивается бухгалтерия...
Продолжение следует
По сложившейся традиции ежевечернее подведение итогов начиналось с отчётов начальников отделов и служб. Затем слово давали, как кто-то однажды пошутил, приглашённой звезде, в роли которой в последние два дня пребывал агент первой категории Тимоти Дробски, кодовый номер 009. И наконец с заключительной речью выступал директор Агентства, неофициальный позывной «Шеф».
И даже в день появления на базе Объекта отступлений от заведённого порядка почти не было. Разве что начальник аналитического отдела с гордостью заявил, что «существование иных высокоразвитых цивилизаций получило окончательное подтверждение». И такая сдержанность вполне оправдывалась недостатком информации.
В отличие от сегодняшнего дня. Когда, благодаря отвлечению Объекта на экскурсию по базе, удалось наконец-то осмотреть помещение опросной. Результаты осмотра (с пояснениями начальника технической службы) присутствующие имели возможность увидеть на установленном в кабинете директора большом экране. И с каждым новым кадром настроение находящихся в кабинете становилось всё хуже и хуже.
Конечно, внешне это почти не отражалось, но Дробски присвоили статус агента первой категории не просто так. И замечать мелочи он умел очень даже хорошо. Да и причины для ухудшения настроения у окружающих имелись в достатке — всё же вот так вот, внезапно осознать, что уже больше тридцати шести часов рядом с тобой бродит ядерный боеприпас с неизвестно как настроенным активатором...
Сам Шеф казался спокойным. Так, мелькнёт иногда… что-то… И это было понятно — всё же сведения он получил вторым — от Старого Боба и от Дробски. И оказался первым, кто смог увидеть если не всю картину вообще, то всю доступную её часть. Увидеть, переварить и принять решение. Которое сейчас и…
* * *
Говорят, следствие к одному из законов Мерфи гласит, что если неприятность случается, она случается в самый неподходящий момент.
Дробски в законы Мерфи не верил, считая их скорее хорошей шуткой, чем именно законами. Но вот с тем, что возникла эта шутка на основе реальных жизненных ситуаций, был согласен целиком и полностью. Как сейчас: стоило в воспоминаниях дойти до самого интересного места, как пришлось срочно возвращаться в реальность. Потому что на базе объявили боевую тревогу…
Согласно должностной инструкции, которую агент первой категории Ноль-ноль-девятый знал наизусть, первое, что следовало сделать в данной ситуации — обеспечить безопасность объекта. То есть для начала переместить его из середины помещения в место, не просматриваемое от входной двери. Для выполнения этого пункта Дробски, держа в правой руке направленный на дверь табельный пистолет, левой схватил подопечного за плечо и повлёк его за собой.
То есть попытался повлечь. Потому что несмотря на всю свою подготовку, сдвинуть с места объект массой более полутонны вот так, без всяких приспособлений и подготовки…
Повернувшись к подопечному — для этого пришлось выпустить из поля зрения дверь — Дробски обнаружил, что тот смотрит на него с…
...выражением, рассмотреть которое не позволяет маска шлема скафандра.
Мысленно обругав себя за несообразительность и постоянно крутя головой по сторонам, агент первой категории коротко объяснил, что на базу напали, объявлена тревога и он, агент Ноль-ноль-девять Тим Дробски, должен отвести его, Объект, в безопасное место. По инструкции...
Однако вместо ожидаемого содействия подопечный сначала отрицательно покачал головой, а потом показал жестами, чтобы Дробски встал рядом с ним.
Увы, разница в, образно выражаясь, весовых категориях делала любую попытку настоять на своём заведомо безуспешной, а должностные инструкции такого варианта развития событий не предусматривали. Обычно в таких ситуациях запрашивают вышестоящее руководство и только в случае невозможности этого принимают решение самостоятельно.
То есть требовалось поставить в известность хотя бы дежурного, чем Дробски и занялся, не сводя глаз с двери.
Дежурный отозвался сразу. Выслушал короткий доклад, сообщил, что тревога началась в административно-хозяйственном блоке. В бухгалтерии. Пообещал в ближайшее время прислать усиление и отключился.
Ноль-ноль-девятый мысленно хмыкнул: усиление для чего? Для обеспечения безопасности объекта? Или всё же для его эвакуации?
Как хочешь, так и понимай…
Через две минуты выяснилось, что всё же для первого варианта: постучав и подав голос, в опросную втиснулся Ноль-ноль-одиннадцатый. Обвешанный оружием (два МП5) и средствами защиты (три бронежилета и два раскладных щита, в сложенном состоянии имевших вид портфелей-«дипломатов»). Дотащив всё это богатство до столика, Ноль-ноль-одиннадцатый сгрузил его на пол (кроме оружия, само собой) и облегчённо выдохнул: «Я с вами...»
Позади Дробски раздались хлопки, и, обернувшись, он увидел, что Объект аплодирует. Фрэнк же, когда Ноль-ноль-девятый опять посмотрел на него, гордо задрал нос.
Хмыкнув (вслух) и обозвав подопечного с напарником клоунами (мысленно. Но Объект явно что-то почувствовал), Дробски принялся снаряжаться. Когда же он справился наконец с подгонкой бронежилета и вновь обратил внимание на окружающую обстановку, то обнаружил, что напарник с Объектом что-то увлечённо разглядывают на экране прибора, напоминающего земной планшет (и вероятнее всего им и являющегося).
Нарушение, конечно. Причём достаточно серьёзное. С одной стороны. С другой — не имея даже приблизительных инструкций и не получив от дежурного никаких приказов, они с напарником имеют полное право поступать по своему разумению. Так что пристроив МП5 поудобнее, Дробски принялся следить, как отбивается бухгалтерия...
Продолжение следует
Да, я зануда, я знаю...
-
Uksus
- Автор темы, Администратор
-
Uksus
- Автор темы, Администратор
- Возраст: 60
- Репутация: 22477 (+22551/−74)
- Лояльность: 1561 (+1561/−0)
- Сообщения: 12177
- Зарегистрирован: 20.11.2010
- С нами: 14 лет 1 месяц
- Имя: Сергей
- Откуда: СПб
Строго говоря, то, что происходило в настоящее время в административно-хозяйственном блоке, больше походило на какой-то бродячий цирк (Тиму о таких рассказывала бабушка. В далёком детстве), чем на боевые действия.
Сначала камера показала обычный канцелярский стол с какими-то документами и такой же обычный монитор. Крупным планом. Потом немного расфокусировалась, и в кадр попали стоящие полукругом бойцы охранного подразделения, явно этот стол, гм, оцепившие.
Дав агентам возможность полюбоваться этой картиной, Объект переключился на другую камеру. Теперь на переднем плане оказалась… э-э-э… дама, что-то экспрессивно объясняющая командиру прибывшей для отражения нападения группы. Тот, судя по положению тела, слушал с подчёркнутым вниманием. При этом кивал в нужных местах и то и дело оглядывался на блокированный его бойцами стол.
Продолжалось это объяснение, по прикидкам Дробски, уже минут пять. То есть достаточно долго, чтобы пойти даже не по второму кругу, а по третьему или четвёртому. Но командир терпеливо слушал, явно надеясь узнать что-то новое. Правда, вскоре после того, как Ноль-ноль-девятый присоединился к просмотру, терпение боевика наконец-то закончилось, и он, передоверив «атакованную» одному из подчинённых, направился к её рабочему месту.
То есть к оцепленному столу.
Подойдя, четырнадцать секунд то ли о чём-то размышлял, то ли что-то разглядывал, затем решительно протянул руку к монитору...
...и так же решительно её отдёрнул. Даже ещё решительнее, поскольку тянул неторопливо, а вот отдёргивал… И потом ещё потряс… И подул… На пальцы…
Обжёгся? Об монитор?!
Похоже, Дробски спросил это вслух, поскольку подопечный отрицательно покачал головой.
- А что тогда? - это уже Ноль-ноль-одиннадцатый.
Объект взял со стола свой пишущий стержень, потёр им по рукаву Фрэнка, а затем поднёс к его руке. Проскочила маленькая искра, раздался короткий треск, и Ноль-ноль-одиннадцатый радостно сообщил: «Знаю! …! Статика!» Потом посмотрел на подопечного, вспомнил рекомендации не учить возможных контактёров жаргонным-неприличным-и-так-далее выражениям и спешно поправился: «Статическое электричество. Разряд». Дробски же, когда Объект повернулся к нему, хмыкнул и заявил, что теперь осталось только выяснить, откуда взялся статический заряд такой величины, что напугал бухгалтерию.
Следующие восемь секунд Объект разглядывал Ноль-ноль-девятого, как будто увидел впервые в жизни. Или решал какой-то важный вопрос. Или просто раздумывал, говорить не говорить.
Восемь секунд.
Потом медленно кивнул в сторону планшета, о котором они как-то позабыли. А на планшете, то есть на его экране, в правом верхнем углу появилось небольшое окно. С каким-то… фигуркой. Что-то вроде анимированного смайлика.
Окно увеличилось, заняв примерно одну пятую экрана, и смайлик превратился в мультипликационного монстрика. Как их рисуют в мультфильмах для самых маленьких: вроде бы и злобное чудище, но совсем-совсем нестрашное! Шарик на двух тонких ножках-палочках с двумя такими же тонкими ручками. Зелёный. Точнее, светло-зелёный, почти белый в самом низу и тёмно-зелёный, почти чёрный на макушке, там, где, изображая причёску, торчали маленькие треугольные выступы. Ещё у монстрика были два белых шарика-глаза с чёрными зрачками и маленький рот бантиком.
«Агрессор», если это был он, не вызывал ни страха, ни отвращения. Наоборот, его хотелось погладить и, может быть, шутливо щёлкнуть по… э-э-э… по чему? Носа не было! И ушей…
Но всё равно этот… этот. Да. Опасным не выглядел (и не ощущался — а своему чутью Ноль-ноль-девятый привык доверять). О чём Дробски и сообщил подопечному.
Подопечный спорить не стал. Просто предложил потрогать монстрика. Не обязательно тыкать, нет. Погладить. И вот теперь чутьё Тима взвыло чуть ли не в голос, предупреждая не об опасности — о подвохе. В другой ситуации после подобного предупреждения Тимоти безусловно отказался бы. Но сейчас, почти заглушенная предупреждениями интуиции, в сознание стучалась мысль, что это может быть проверкой на доверие. И проваливать эту проверку очень нежелательно. Так что Дробски, попросив интуицию помолчать, просто взял и протянул руку к планшету — в конце концов, бухгалтерия-то уцелела, правильно?..
Подвох был. Когда между кончиками пальцев Ноль-ноль-девятого и картинкой оставалось меньше двух дюймов, монстрик вдруг рванулся навстречу, распахнув на весь экран зубастую пасть, и зарычал. Точнее, рыкнул. После чего снова превратился в милого и доброго монстрика...
...способного вынести мозги инфразвуком…
Точнее, предположительно инфразвуком, поскольку воздействие было очень коротким. Но ощущения всё равно оказались похожи на те, что довелось испытать... на одном задании. Так что основания поднять тревогу у пострадавшей (да-да, без кавычек) были. Теперь осталось выяснить, откуда этот монстрик взялся и для чего вообще предназначен, и можно докладывать Шефу...
Вообще, если привыкнуть, общаться с Объектом было довольно просто: задаёшь вопрос, в зависимости от ответа - «да», «нет», «не знаю» или «правильно, но не совсем» - формулируешь следующий. В особо сложных случаях в ход шли рисунки, которые у подопечного выходили очень даже неплохо. И которые — к огромному сожалению и самого Дробски, и всех связанных с этим проектом — зафиксировать не получалось. А в очень-очень сложных — тему приходилось откладывать в сторону и переходить к другой. Как сейчас. Когда на вопрос, почему монстрик напал на бухгалтера, Объект ответил пожатием плеч: «Не знаю...»
Хотя в данном случае это вполне могло быть предложением догадаться самим.
Продолжение следует
Сначала камера показала обычный канцелярский стол с какими-то документами и такой же обычный монитор. Крупным планом. Потом немного расфокусировалась, и в кадр попали стоящие полукругом бойцы охранного подразделения, явно этот стол, гм, оцепившие.
Дав агентам возможность полюбоваться этой картиной, Объект переключился на другую камеру. Теперь на переднем плане оказалась… э-э-э… дама, что-то экспрессивно объясняющая командиру прибывшей для отражения нападения группы. Тот, судя по положению тела, слушал с подчёркнутым вниманием. При этом кивал в нужных местах и то и дело оглядывался на блокированный его бойцами стол.
Продолжалось это объяснение, по прикидкам Дробски, уже минут пять. То есть достаточно долго, чтобы пойти даже не по второму кругу, а по третьему или четвёртому. Но командир терпеливо слушал, явно надеясь узнать что-то новое. Правда, вскоре после того, как Ноль-ноль-девятый присоединился к просмотру, терпение боевика наконец-то закончилось, и он, передоверив «атакованную» одному из подчинённых, направился к её рабочему месту.
То есть к оцепленному столу.
Подойдя, четырнадцать секунд то ли о чём-то размышлял, то ли что-то разглядывал, затем решительно протянул руку к монитору...
...и так же решительно её отдёрнул. Даже ещё решительнее, поскольку тянул неторопливо, а вот отдёргивал… И потом ещё потряс… И подул… На пальцы…
Обжёгся? Об монитор?!
Похоже, Дробски спросил это вслух, поскольку подопечный отрицательно покачал головой.
- А что тогда? - это уже Ноль-ноль-одиннадцатый.
Объект взял со стола свой пишущий стержень, потёр им по рукаву Фрэнка, а затем поднёс к его руке. Проскочила маленькая искра, раздался короткий треск, и Ноль-ноль-одиннадцатый радостно сообщил: «Знаю! …! Статика!» Потом посмотрел на подопечного, вспомнил рекомендации не учить возможных контактёров жаргонным-неприличным-и-так-далее выражениям и спешно поправился: «Статическое электричество. Разряд». Дробски же, когда Объект повернулся к нему, хмыкнул и заявил, что теперь осталось только выяснить, откуда взялся статический заряд такой величины, что напугал бухгалтерию.
Следующие восемь секунд Объект разглядывал Ноль-ноль-девятого, как будто увидел впервые в жизни. Или решал какой-то важный вопрос. Или просто раздумывал, говорить не говорить.
Восемь секунд.
Потом медленно кивнул в сторону планшета, о котором они как-то позабыли. А на планшете, то есть на его экране, в правом верхнем углу появилось небольшое окно. С каким-то… фигуркой. Что-то вроде анимированного смайлика.
Окно увеличилось, заняв примерно одну пятую экрана, и смайлик превратился в мультипликационного монстрика. Как их рисуют в мультфильмах для самых маленьких: вроде бы и злобное чудище, но совсем-совсем нестрашное! Шарик на двух тонких ножках-палочках с двумя такими же тонкими ручками. Зелёный. Точнее, светло-зелёный, почти белый в самом низу и тёмно-зелёный, почти чёрный на макушке, там, где, изображая причёску, торчали маленькие треугольные выступы. Ещё у монстрика были два белых шарика-глаза с чёрными зрачками и маленький рот бантиком.
«Агрессор», если это был он, не вызывал ни страха, ни отвращения. Наоборот, его хотелось погладить и, может быть, шутливо щёлкнуть по… э-э-э… по чему? Носа не было! И ушей…
Но всё равно этот… этот. Да. Опасным не выглядел (и не ощущался — а своему чутью Ноль-ноль-девятый привык доверять). О чём Дробски и сообщил подопечному.
Подопечный спорить не стал. Просто предложил потрогать монстрика. Не обязательно тыкать, нет. Погладить. И вот теперь чутьё Тима взвыло чуть ли не в голос, предупреждая не об опасности — о подвохе. В другой ситуации после подобного предупреждения Тимоти безусловно отказался бы. Но сейчас, почти заглушенная предупреждениями интуиции, в сознание стучалась мысль, что это может быть проверкой на доверие. И проваливать эту проверку очень нежелательно. Так что Дробски, попросив интуицию помолчать, просто взял и протянул руку к планшету — в конце концов, бухгалтерия-то уцелела, правильно?..
Подвох был. Когда между кончиками пальцев Ноль-ноль-девятого и картинкой оставалось меньше двух дюймов, монстрик вдруг рванулся навстречу, распахнув на весь экран зубастую пасть, и зарычал. Точнее, рыкнул. После чего снова превратился в милого и доброго монстрика...
...способного вынести мозги инфразвуком…
Точнее, предположительно инфразвуком, поскольку воздействие было очень коротким. Но ощущения всё равно оказались похожи на те, что довелось испытать... на одном задании. Так что основания поднять тревогу у пострадавшей (да-да, без кавычек) были. Теперь осталось выяснить, откуда этот монстрик взялся и для чего вообще предназначен, и можно докладывать Шефу...
Вообще, если привыкнуть, общаться с Объектом было довольно просто: задаёшь вопрос, в зависимости от ответа - «да», «нет», «не знаю» или «правильно, но не совсем» - формулируешь следующий. В особо сложных случаях в ход шли рисунки, которые у подопечного выходили очень даже неплохо. И которые — к огромному сожалению и самого Дробски, и всех связанных с этим проектом — зафиксировать не получалось. А в очень-очень сложных — тему приходилось откладывать в сторону и переходить к другой. Как сейчас. Когда на вопрос, почему монстрик напал на бухгалтера, Объект ответил пожатием плеч: «Не знаю...»
Хотя в данном случае это вполне могло быть предложением догадаться самим.
Продолжение следует
Да, я зануда, я знаю...
-
Uksus
- Автор темы, Администратор
-
Uksus
- Автор темы, Администратор
- Возраст: 60
- Репутация: 22477 (+22551/−74)
- Лояльность: 1561 (+1561/−0)
- Сообщения: 12177
- Зарегистрирован: 20.11.2010
- С нами: 14 лет 1 месяц
- Имя: Сергей
- Откуда: СПб
Уточнить Дробски не успел, поскольку в бухгалтерии появились новые действующие лица. Начальник информационно-технической службы Грегори Смит с помощником.
«Что-то будет», - подумал Тим, как и вся база, осведомлённый о взаимной, горячей и ничем не замутнённой… любви между айтишниками и бухгалтерией. Потом вспомнил, что труженики ведомостей и калькуляторов эвакуированы (за исключением поднявшей тревогу) в безопасное место, и подавил вздох облегчения — такие свары не для посторонних зрителей. Теперь бы как-нибудь придержать Грега, пока он не получил инфразвуком по мозгам...
Быстро перебрав варианты — связаться с дежурным, чтобы тот передал Шефу, или напрямую с Шефом — Дробски остановился на втором и когда вернулся к столу, Смит уже стоял навытяжку, придерживая левой рукой гарнитуру и кивая невидимому собеседнику.
Инструктаж — а ничем иным это быть просто не могло — продолжался ещё около минуты, после чего Смит немного расслабился, коротко переговорил с командиром боевой группы и провожал его взглядом, пока тот со своими людьми и потерпевшей не покинул помещение. Потом он ещё около двадцати секунд разглядывал закрывшуюся за ушедшими дверь, явно пытаясь совместить услышанное от Шефа со своей картиной мира, и только после этого, решительно тряхнув головой, занялся делом.
То есть подошёл к подозрительному монитору, осмотрел его со всех сторон...
...и потянулся пальцем к экрану…
В голове Дробски возникла картинка: айтишники активно крутят установленное в их помещении колесо с табличкой «Не крутить!», а за стеной соединённый с этим колесом генератор вырабатывает электрический ток.
«Интересно, - подумал Дробски, - на освещение базы хватит?»
Грег вытащил палец изо рта, что-то приказал помощнику и продолжил заниматься самолечением. Что именно приказал, осталось неизвестным, но судя по тому, что помощник полез под стол, речь шла об отключении компьютера от электричества.
Через четверть минуты помощник вылез и доложил, что… что-то, чему Смит, судя по выражению лица, не поверил и в доказательство своей правоты ткнул пальцем в экран. Автоматически.
Что было дальше, Ноль-ноль-девятый не видел, так как его отвлекли. Объект. Объяснивший как всегда знаками (но Дробски, к своему удивлению, его понял с первого раза), что нужно просто проверить компьютер. Точнее, какие программы на нём запускались. И что если не тыкать пальцем в экран, ничего не будет. Наконец, что Грег может прийти за объяснениями. Если хочет.
А отключать питание бесполезно…
Это было достаточно важно, чтобы побеспокоить Шефа, но тот успел первым. Вызвал Ноль-ноль-девятого по каналу экстренной связи и поинтересовался, какого … происходит. Дробски ответил, что сказать точно не имеет возможности, поскольку экран монитора отвёрнут от камеры, но, предположительно… И пересказал то, о чём только что узнал от подопечного.
Результат этого разговора проявился почти сразу: Смит, получив очередную порцию руководящих указаний, послал подчинённого подключать отключенное, а сам, аккуратно взяв монитор за подставку, развернул его в нужное положение. После чего, посмотрев в камеру, ткнул в экран пальцем…
Опять…
Потом было скучно… Придя в себя после очередного поражения электрическим током и последовавших за этим комментариев Шефа, Грег просто запустил на компьютере несколько сканирующих программ (одновременно!!!) и о чём-то задумался. Монстрики — оба (один в бухгалтерии, другой на планшете Объекта) — тоже застыли, наблюдая, как подумал Дробски, за медленно ползущими по экрану полосками прогресса. Подопечный… тоже был чем-то занят. В общем, делать было нечего, и Ноль-ноль-девятый перешёл в состояние ожидания…
Прошёл почти час, прежде чем монстрик в бухгалтерии вдруг вскочил на одну из полосок прогресса и принялся на ней подпрыгивать, размахивая руками. Это было настолько неожиданно, что Грег инстинктивно дёрнулся назад и едва не свалился вместе со стулом. Но удержался и подался вперёд — то ли у него внезапно ухудшилось зрение, то ли он просто не поверил своим глазам. Второе более вероятно, поскольку уже через пять секунд Смит барабанил по клавиатуре с такой скоростью, что хорошая машинистка позавидует. А ещё через минуту откинулся на спинку стула и, любуясь появившимся на экране текстом, принялся вызывать кого-то по внутренней связи...
А пока всё это происходило, монстрик незаметно исчез...
Возвращаясь из столовой - тревогу уже отменили, так что жизнь на базе вернулась к привычному распорядку — Ноль-ноль-девятый обнаружил у входа в опросную Грегори Смита. Тот, завидя Дробски, обрадовался и сообщил, что Шеф дал разрешение на встречу с Объектом. В смысле, проконсультироваться. По поводу монстрика и… вообще. Вот.
Ноль-ноль-девятый хмыкнул. Мысленно. Открыл дверь в опросную и немного посторонился, приглашая начальника информационно-технического отдела войти…
Продолжение следует
«Что-то будет», - подумал Тим, как и вся база, осведомлённый о взаимной, горячей и ничем не замутнённой… любви между айтишниками и бухгалтерией. Потом вспомнил, что труженики ведомостей и калькуляторов эвакуированы (за исключением поднявшей тревогу) в безопасное место, и подавил вздох облегчения — такие свары не для посторонних зрителей. Теперь бы как-нибудь придержать Грега, пока он не получил инфразвуком по мозгам...
Быстро перебрав варианты — связаться с дежурным, чтобы тот передал Шефу, или напрямую с Шефом — Дробски остановился на втором и когда вернулся к столу, Смит уже стоял навытяжку, придерживая левой рукой гарнитуру и кивая невидимому собеседнику.
Инструктаж — а ничем иным это быть просто не могло — продолжался ещё около минуты, после чего Смит немного расслабился, коротко переговорил с командиром боевой группы и провожал его взглядом, пока тот со своими людьми и потерпевшей не покинул помещение. Потом он ещё около двадцати секунд разглядывал закрывшуюся за ушедшими дверь, явно пытаясь совместить услышанное от Шефа со своей картиной мира, и только после этого, решительно тряхнув головой, занялся делом.
То есть подошёл к подозрительному монитору, осмотрел его со всех сторон...
...и потянулся пальцем к экрану…
В голове Дробски возникла картинка: айтишники активно крутят установленное в их помещении колесо с табличкой «Не крутить!», а за стеной соединённый с этим колесом генератор вырабатывает электрический ток.
«Интересно, - подумал Дробски, - на освещение базы хватит?»
Грег вытащил палец изо рта, что-то приказал помощнику и продолжил заниматься самолечением. Что именно приказал, осталось неизвестным, но судя по тому, что помощник полез под стол, речь шла об отключении компьютера от электричества.
Через четверть минуты помощник вылез и доложил, что… что-то, чему Смит, судя по выражению лица, не поверил и в доказательство своей правоты ткнул пальцем в экран. Автоматически.
Что было дальше, Ноль-ноль-девятый не видел, так как его отвлекли. Объект. Объяснивший как всегда знаками (но Дробски, к своему удивлению, его понял с первого раза), что нужно просто проверить компьютер. Точнее, какие программы на нём запускались. И что если не тыкать пальцем в экран, ничего не будет. Наконец, что Грег может прийти за объяснениями. Если хочет.
А отключать питание бесполезно…
Это было достаточно важно, чтобы побеспокоить Шефа, но тот успел первым. Вызвал Ноль-ноль-девятого по каналу экстренной связи и поинтересовался, какого … происходит. Дробски ответил, что сказать точно не имеет возможности, поскольку экран монитора отвёрнут от камеры, но, предположительно… И пересказал то, о чём только что узнал от подопечного.
Результат этого разговора проявился почти сразу: Смит, получив очередную порцию руководящих указаний, послал подчинённого подключать отключенное, а сам, аккуратно взяв монитор за подставку, развернул его в нужное положение. После чего, посмотрев в камеру, ткнул в экран пальцем…
Опять…
Потом было скучно… Придя в себя после очередного поражения электрическим током и последовавших за этим комментариев Шефа, Грег просто запустил на компьютере несколько сканирующих программ (одновременно!!!) и о чём-то задумался. Монстрики — оба (один в бухгалтерии, другой на планшете Объекта) — тоже застыли, наблюдая, как подумал Дробски, за медленно ползущими по экрану полосками прогресса. Подопечный… тоже был чем-то занят. В общем, делать было нечего, и Ноль-ноль-девятый перешёл в состояние ожидания…
Прошёл почти час, прежде чем монстрик в бухгалтерии вдруг вскочил на одну из полосок прогресса и принялся на ней подпрыгивать, размахивая руками. Это было настолько неожиданно, что Грег инстинктивно дёрнулся назад и едва не свалился вместе со стулом. Но удержался и подался вперёд — то ли у него внезапно ухудшилось зрение, то ли он просто не поверил своим глазам. Второе более вероятно, поскольку уже через пять секунд Смит барабанил по клавиатуре с такой скоростью, что хорошая машинистка позавидует. А ещё через минуту откинулся на спинку стула и, любуясь появившимся на экране текстом, принялся вызывать кого-то по внутренней связи...
А пока всё это происходило, монстрик незаметно исчез...
Возвращаясь из столовой - тревогу уже отменили, так что жизнь на базе вернулась к привычному распорядку — Ноль-ноль-девятый обнаружил у входа в опросную Грегори Смита. Тот, завидя Дробски, обрадовался и сообщил, что Шеф дал разрешение на встречу с Объектом. В смысле, проконсультироваться. По поводу монстрика и… вообще. Вот.
Ноль-ноль-девятый хмыкнул. Мысленно. Открыл дверь в опросную и немного посторонился, приглашая начальника информационно-технического отдела войти…
Продолжение следует
Да, я зануда, я знаю...
-
Uksus
- Автор темы, Администратор
-
Uksus
- Автор темы, Администратор
- Возраст: 60
- Репутация: 22477 (+22551/−74)
- Лояльность: 1561 (+1561/−0)
- Сообщения: 12177
- Зарегистрирован: 20.11.2010
- С нами: 14 лет 1 месяц
- Имя: Сергей
- Откуда: СПб
Общение с айтишником началось (если не считать представления) с короткой лекции. А точнее, с появления на экране планшета макета базы. Макет этот некоторое время неторопливо поворачивался, давая возможность участникам беседы хорошенько себя рассмотреть. Потом один из участков плавно приблизился, на нём появилось светлое пятнышко, а в правом верхнем углу экрана, в небольшом окошке, изображение с одной из установленных в опросной камер наблюдения.
Грег, для которого это оказалось полной неожиданностью, сначала подался вперёд, как будто не верил своим глазам, а потом повернулся к Ноль-ноль-девятому. За разъяснениями или чтобы высказаться — осталось неизвестным. Потому что ожидавший чего-то подобного Дробски сочувственно сообщил, что и ему тоже попало от монстрика. Причём не только электрическим разрядом, но и инфразвуком.
После чего Смит впал в ступор.
Достойный начальник информационно-технической службы был славен тем, что при столкновении с чем-то, чего по его мнению не может быть, на некоторое время отрешался от действительности, дабы привести свою картину мира в соответствие с новыми обстоятельствами. Так и сейчас. Он мог принять квазиразумные действия монстрика. Он мог принять удар электрическим током. Но инфразвук?!
Тем временем светлое пятнышко на макете базы исчезло, сам макет уменьшился настолько, что стал помещаться на экране полностью, и вокруг него возник параллелепипед с чёрными рёбрами и прозрачными гранями. Очень прозрачными гранями.
Этот параллелепипед неторопливо поворачивался, а из его вершин, заполняя внутренний объём, так же неторопливо вытекала голубоватая дымка. И это было важно. Очень важно. Настолько, что и Ноль-ноль-девятый, и начальник информационно-технической службы не могли отвести от этой дымки глаз…
Дробски тряхнул головой, прогоняя остатки наваждения. Рядом точно так же старался привести мозги в порядок Грег. Только при этом ещё и чертыхался. Что являлось грубейшим нарушением сразу нескольких инструкций. И осознание этого как раз и стало той каплей, благодаря которой мысли наконец прояснились и Ноль-ноль-девятый посмотрел на экран.
Как будто ожидавший, когда на него обратят внимание, параллелепипед замер, макет приблизился к зрителям, и на нём опять появилось светлое пятнышко. Только в этот раз после его появления находящаяся поблизости дымка сгустилась, часть её собралась в жгут, одним концом уходящий куда-то за пределы экрана, а другим касающийся пятнышка. И сразу после посреди экрана планшета и появился формальный виновник сегодняшнего безобразия...
Потом началось то, что Дробски мысленно обозвал смесью рекламного ролика и презентации. Правда, смесь эта, надо отдать ей должное, состояла из действительно полезных сведений. Если, конечно, не считать ужимок монстрика, оказавшегося чем-то вроде исполнительного механизма. Да-да, при той самой синеватой дымке…
Впрочем, совершенно иррациональное желание погладить его или хотя бы просто потрогать никуда не делось…
Что же касается начальника информационно-технической службы Грегори Смита, он ещё дважды, как говорят его коллеги, зависал, после чего перешёл на язык, в котором Ноль-ноль-девятый понимал только предлоги. То есть формально это, конечно, был американский вариант английского, но настолько насыщенный специфическими терминами...
С другой стороны, если не вдумываться в слова, выглядел этот разговор, как выступление юмористов. И если не смеяться вслух, можно представить себя на этаком импровизированном концерте. Ещё бы стул…
Стул! Точно!
Связавшись с дежурным, Ноль-ноль-девятый затребовал оный предмет мебели, и когда его доставили, сел немного в стороне и начал наслаждаться зрелищем...
Представление завершилось за полчаса до окончания официального рабочего дня. Просто на экране планшета появились часы — круглые, со стрелками — и подопечный постучал по ним пальцем.
Смит, который как раз собирался задать Самый Главный Вопрос если не всей своей жизни, то последнего часа уж точно, и уже раскрыл рот, закрыл его и беспомощно посмотрел на Ноль-ноль-девятого. Однако тот, вместо сочувствия, только плечами пожал — его голос в данной ситуации даже совещательным не был.
Следующим утром начальник информационно-технической службы снова подпирал стену у входа в опросную. Как за день до этого. Только с незначительными отличиями. В частности, под левой мышкой была зажата пачка офисной бумаги в фабричной упаковке, а глаза Грега не шарили по сторонам в поисках неизвестно куда запропастившегося Ноль-ноль-девятого, а буквально прикипели к планшету. Точнее, к его экрану. И, похоже, не только глаза, поскольку на приветствие Дробски айтишник ответил невнятным мычанием.
Хмыкнув, совершенно не обидевшийся на такую реакцию Ноль-ноль-девятый отвернулся и взялся за ручку двери, но тут Смит сообщил, что счёт уже два — один. Хотя это явно ненадолго, потому что малыш быстро учится. Посмотрел на ничего не понявшего агента и развернул планшет, на экране которого оказались крестики-нолики. Но не привычные, три на три, а продвинутые. Пять на пять. А рядом с игровым полем весело приплясывал и размахивал ручками монстрик...
Припомнив слова бабушки, частенько говорившей, что чем бы дитя ни тешилось, Дробски снова хмыкнул и, провожаемый полным надежды взглядом, вошёл в опросную…
...чтобы спустя минуту выглянуть в коридор и сообщить едва не приплясывающему от нетерпения Грегори Смиту, что звёзды сошлись, карты легли и… что там может быть ещё?.. В общем, что беседа состоится...
...и едва успеть посторониться, чтобы не оказаться размазанным по полу рванувшимся к новым знаниям айтишником...
Продолжение следует
Грег, для которого это оказалось полной неожиданностью, сначала подался вперёд, как будто не верил своим глазам, а потом повернулся к Ноль-ноль-девятому. За разъяснениями или чтобы высказаться — осталось неизвестным. Потому что ожидавший чего-то подобного Дробски сочувственно сообщил, что и ему тоже попало от монстрика. Причём не только электрическим разрядом, но и инфразвуком.
После чего Смит впал в ступор.
Достойный начальник информационно-технической службы был славен тем, что при столкновении с чем-то, чего по его мнению не может быть, на некоторое время отрешался от действительности, дабы привести свою картину мира в соответствие с новыми обстоятельствами. Так и сейчас. Он мог принять квазиразумные действия монстрика. Он мог принять удар электрическим током. Но инфразвук?!
Тем временем светлое пятнышко на макете базы исчезло, сам макет уменьшился настолько, что стал помещаться на экране полностью, и вокруг него возник параллелепипед с чёрными рёбрами и прозрачными гранями. Очень прозрачными гранями.
Этот параллелепипед неторопливо поворачивался, а из его вершин, заполняя внутренний объём, так же неторопливо вытекала голубоватая дымка. И это было важно. Очень важно. Настолько, что и Ноль-ноль-девятый, и начальник информационно-технической службы не могли отвести от этой дымки глаз…
Дробски тряхнул головой, прогоняя остатки наваждения. Рядом точно так же старался привести мозги в порядок Грег. Только при этом ещё и чертыхался. Что являлось грубейшим нарушением сразу нескольких инструкций. И осознание этого как раз и стало той каплей, благодаря которой мысли наконец прояснились и Ноль-ноль-девятый посмотрел на экран.
Как будто ожидавший, когда на него обратят внимание, параллелепипед замер, макет приблизился к зрителям, и на нём опять появилось светлое пятнышко. Только в этот раз после его появления находящаяся поблизости дымка сгустилась, часть её собралась в жгут, одним концом уходящий куда-то за пределы экрана, а другим касающийся пятнышка. И сразу после посреди экрана планшета и появился формальный виновник сегодняшнего безобразия...
Потом началось то, что Дробски мысленно обозвал смесью рекламного ролика и презентации. Правда, смесь эта, надо отдать ей должное, состояла из действительно полезных сведений. Если, конечно, не считать ужимок монстрика, оказавшегося чем-то вроде исполнительного механизма. Да-да, при той самой синеватой дымке…
Впрочем, совершенно иррациональное желание погладить его или хотя бы просто потрогать никуда не делось…
Что же касается начальника информационно-технической службы Грегори Смита, он ещё дважды, как говорят его коллеги, зависал, после чего перешёл на язык, в котором Ноль-ноль-девятый понимал только предлоги. То есть формально это, конечно, был американский вариант английского, но настолько насыщенный специфическими терминами...
С другой стороны, если не вдумываться в слова, выглядел этот разговор, как выступление юмористов. И если не смеяться вслух, можно представить себя на этаком импровизированном концерте. Ещё бы стул…
Стул! Точно!
Связавшись с дежурным, Ноль-ноль-девятый затребовал оный предмет мебели, и когда его доставили, сел немного в стороне и начал наслаждаться зрелищем...
Представление завершилось за полчаса до окончания официального рабочего дня. Просто на экране планшета появились часы — круглые, со стрелками — и подопечный постучал по ним пальцем.
Смит, который как раз собирался задать Самый Главный Вопрос если не всей своей жизни, то последнего часа уж точно, и уже раскрыл рот, закрыл его и беспомощно посмотрел на Ноль-ноль-девятого. Однако тот, вместо сочувствия, только плечами пожал — его голос в данной ситуации даже совещательным не был.
Следующим утром начальник информационно-технической службы снова подпирал стену у входа в опросную. Как за день до этого. Только с незначительными отличиями. В частности, под левой мышкой была зажата пачка офисной бумаги в фабричной упаковке, а глаза Грега не шарили по сторонам в поисках неизвестно куда запропастившегося Ноль-ноль-девятого, а буквально прикипели к планшету. Точнее, к его экрану. И, похоже, не только глаза, поскольку на приветствие Дробски айтишник ответил невнятным мычанием.
Хмыкнув, совершенно не обидевшийся на такую реакцию Ноль-ноль-девятый отвернулся и взялся за ручку двери, но тут Смит сообщил, что счёт уже два — один. Хотя это явно ненадолго, потому что малыш быстро учится. Посмотрел на ничего не понявшего агента и развернул планшет, на экране которого оказались крестики-нолики. Но не привычные, три на три, а продвинутые. Пять на пять. А рядом с игровым полем весело приплясывал и размахивал ручками монстрик...
Припомнив слова бабушки, частенько говорившей, что чем бы дитя ни тешилось, Дробски снова хмыкнул и, провожаемый полным надежды взглядом, вошёл в опросную…
...чтобы спустя минуту выглянуть в коридор и сообщить едва не приплясывающему от нетерпения Грегори Смиту, что звёзды сошлись, карты легли и… что там может быть ещё?.. В общем, что беседа состоится...
...и едва успеть посторониться, чтобы не оказаться размазанным по полу рванувшимся к новым знаниям айтишником...
Продолжение следует
Да, я зануда, я знаю...
-
Uksus
- Автор темы, Администратор
-
Uksus
- Автор темы, Администратор
- Возраст: 60
- Репутация: 22477 (+22551/−74)
- Лояльность: 1561 (+1561/−0)
- Сообщения: 12177
- Зарегистрирован: 20.11.2010
- С нами: 14 лет 1 месяц
- Имя: Сергей
- Откуда: СПб
Если не вдаваться в подробности, то этот день мало чем отличался от второй половины предыдущего. Разве что Дробски понимал из беседы подопечного со Смитом ещё меньше, поскольку Грег, по примеру Объекта, частенько предпочитал что-то нарисовать на принесённой бумаге. Что именно — Тим со своего места разглядеть не мог, а стоять за спиной и заглядывать через плечо считал неприличным. Тем более что в данной ситуации потребности в плотном контроле не было.
Проще говоря, опять пришлось представлять себя зрителем… Нет, не театра. Скорее, концертного зала. Маленького. Исключительно для своих…
Это состояние прерывалось дважды. Первый раз — когда наступило время обеденного перерыва. Подопечный вывел на экран планшета часы и занялся… размышлениями?.. Наверное. При этом всем своим видом показывая, что продолжать общаться не намерен. Во всяком случае, до окончания обеденного перерыва.
А вот во второй раз Ноль-ноль-девятый вернулся к реальности сам. От удивления. Когда начальник информационно-технической службы Грегори Смит аккуратно собрал все исписанные листки, вежливо поблагодарил за консультацию и попрощался. Хотя до конца рабочего времени оставалось ещё полтора часа.
Странно…
В то, что Грег узнал всё, что хотел, не верилось. Совсем. Тогда почему?..
Объект, на которого Дробски перевёл взгляд, сначала пожал плечами, а затем указал на планшет. На экране которого большой схематично — кружок вместо головы и палочки вместо всего остального — нарисованный человек что-то приказывал выстроившимся перед ним маленьким монстрикам. Выше располагались две фотографии — Шефа и Дробски — от которых к импровизированной голове человека отходили стрелочки. А ещё выше парил — иначе не скажешь — большой вопросительный знак. Что означало — если Ноль-ноль-девятый всё правильно понял — вопрос: «Кто будет управлять монстриками?» В смысле, той дымкой, которая окутывает базу и которая на самом деле является огромным суперкомпьютером. Подопечный считал, что либо Шеф, либо Дробски. А Грег как же?..
Ноль-ноль-девятый спросил.
Почти сразу после этого картинка сменилась. Теперь большой монстрик приказывал человечку. Человечку, к голове которого тянулась стрелка от портрета Грегори Смита. Другими словами, Грег не справится. И если Объект показал эти картинки и Смиту тоже…
Кстати, показал?
Ответ отрицательный.
Тогда в чём дело?..
Впрочем, это можно будет узнать и позже, на совещании. На котором начальник информационно-технической службы просто обязан доложить об итогах сегодняшней встречи. А после заседания можно и Шефа озадачить. Только сначала выяснить, что будет, если ни Шеф, ни Дробски не пожелают взваливать на себя эту ношу. Тем более что сам Ноль-ноль-девятый, к примеру, в компьютерных проблемах ориентируется слабо...
Приняв решение, Дробски пошевелил затёкшими от долгой неподвижности плечами и предложил вопросительно глядящему на него Объекту всё же посетить спортзал. Вдруг там окажется что-нибудь интересное?..
На совещание Смит пришёл с той кипой исписанной бумаги, которую вынес из опросной. А когда наступила его очередь выступать, первым делом предъявил записи собравшимся и заявил, что стоят они не менее двух миллионов. Долларов. Если найдётся тот, кто пожелает их приобрести. Потому что с нынешним направлением развития вычислительной техники изложенная на этих листках информация несовместима. А вот когда нынешнее направление упрётся в тупик... Другими словами, это — Грег в очередной раз показал всем свои записи — дело далёкого будущего...
Утром пятого дня Дробски застал своего подопечного за разглядыванием висящей над столешницей конструкции, состоящей из пластиковых (предположительно) палочек белого цвета. И шариков. Тоже белых. В местах, где палочки соединяются.
Конструкция выглядела довольно сложной и никаких ассоциаций не вызывала. Разве что походила на головоломку. Но одно дело — просто догадки. И совсем другое — догадки подтверждённые. И потому Ноль-ноль-девятый после обмена приветствиями спросил:
- Головоломка?
- Не совсем, - хмыкнул Объект. - Функциональная схема вашей системы обучения.
- А что там непонятного? - нахмурился Дробски, одновременно пытаясь справиться с удивлением: подопечный заговорил!
- Слишком сложно, - хмыкнул Объект. - Сложно и, - он помолчал, подбирая слово, - специализировано.
- А у вас не так? - осторожно поинтересовался Ноль-ноль-девятый, лишь бы поддержать беседу. Его сознание разделилось на два потока. Один внимательно слушал и запоминал, что рассказывал собеседник, другой же, едва не срываясь в панику, искал объяснение такой странной разговорчивости гостя.
Впрочем, недолго. Уже на четвёртом варианте Дробски осенило, и он, дождавшись паузы в рассказе Объекта, выдал:
- Ты уходишь!
Пауза, кивок и пояснение:
- Завтра. Примерно в это время.
Пауза…
- Нашёл?
- Да.
- А-а-а… что? Если не секрет?
Подопечный вздохнул:
- Страх. Вы всё время боитесь. Что на вас нападут. Что вам не дадут кредит. Что вас уволят. Что предприятие, в которое вы вложили деньги, разорится…
- И что? - не понял Дробски.
- Вы громко боитесь, - опять вздохнул Объект. - Очень громко.
Ноль-ноль-девятый задумался. В чём-то чужак, несомненно, прав. Однако не во всём. Во всяком случае, у него, у Тимоти Дробски, дела обстоят не настолько печально. Что же касается других…
Явно наблюдавший за ним Объект невесело хмыкнул и продолжил перечисление:
- А ещё вы боитесь своих соседей. Я о соседях по миру. Одних меньше, других больше. И пытаетесь их подавить. А это опасно. И вы это понимаете. И боитесь ещё сильнее…
Некоторое время они молчали, потом Дробски спросил:
- Вы читаете мысли?
Объект покачал головой:
- Нет. Но мы, - он запнулся, - ощущаем, что чувствуют другие. И можем обмениваться образами. Не все. Некоторые из нас.
- И насылать сны, - пробормотал Тим, вспомнив единорогов.
- Не совсем, - поправил чужак. - Можем делиться, - он опять запнулся, - чувствами. Иногда даже выбирать, какими.
- А сны…
- А сны разум выбирает сам.
Они опять помолчали, прежде чем Ноль-ноль-девятый наконец задал вопрос, волнующий, без преувеличения, всё агентство:
- Почему?
- Соседи, - отозвался Объект, не дожидаясь уточнений. - Наши миры находятся рядом и связаны большим количеством переходов. Природных переходов, - подождал, пока Дробски осознает услышанное, и добавил: - Кроме того, из вашего мира можно попасть и в другие миры.
Дробски кивнул: всё понятно. Голый практицизм. Но на всякий случай уточнил:
- Торгуете?
- Торгуем, - подтвердил чужак. - Хотя чаще меняемся. Ну и просто исследуем…
И это тоже было понятно: чтобы успешно торговать или меняться, желательно знать о партнёре как можно больше.
- А у нас?..
- С тех времён, когда ваши предки ещё не умели обрабатывать металлы.
- Мне нужно доложить, - заявил Ноль-ноль-девятый после очередной паузы, встал из-за стола и, отойдя на два шага, вызвал по экстренному каналу Шефа.
Продолжение следует
Проще говоря, опять пришлось представлять себя зрителем… Нет, не театра. Скорее, концертного зала. Маленького. Исключительно для своих…
Это состояние прерывалось дважды. Первый раз — когда наступило время обеденного перерыва. Подопечный вывел на экран планшета часы и занялся… размышлениями?.. Наверное. При этом всем своим видом показывая, что продолжать общаться не намерен. Во всяком случае, до окончания обеденного перерыва.
А вот во второй раз Ноль-ноль-девятый вернулся к реальности сам. От удивления. Когда начальник информационно-технической службы Грегори Смит аккуратно собрал все исписанные листки, вежливо поблагодарил за консультацию и попрощался. Хотя до конца рабочего времени оставалось ещё полтора часа.
Странно…
В то, что Грег узнал всё, что хотел, не верилось. Совсем. Тогда почему?..
Объект, на которого Дробски перевёл взгляд, сначала пожал плечами, а затем указал на планшет. На экране которого большой схематично — кружок вместо головы и палочки вместо всего остального — нарисованный человек что-то приказывал выстроившимся перед ним маленьким монстрикам. Выше располагались две фотографии — Шефа и Дробски — от которых к импровизированной голове человека отходили стрелочки. А ещё выше парил — иначе не скажешь — большой вопросительный знак. Что означало — если Ноль-ноль-девятый всё правильно понял — вопрос: «Кто будет управлять монстриками?» В смысле, той дымкой, которая окутывает базу и которая на самом деле является огромным суперкомпьютером. Подопечный считал, что либо Шеф, либо Дробски. А Грег как же?..
Ноль-ноль-девятый спросил.
Почти сразу после этого картинка сменилась. Теперь большой монстрик приказывал человечку. Человечку, к голове которого тянулась стрелка от портрета Грегори Смита. Другими словами, Грег не справится. И если Объект показал эти картинки и Смиту тоже…
Кстати, показал?
Ответ отрицательный.
Тогда в чём дело?..
Впрочем, это можно будет узнать и позже, на совещании. На котором начальник информационно-технической службы просто обязан доложить об итогах сегодняшней встречи. А после заседания можно и Шефа озадачить. Только сначала выяснить, что будет, если ни Шеф, ни Дробски не пожелают взваливать на себя эту ношу. Тем более что сам Ноль-ноль-девятый, к примеру, в компьютерных проблемах ориентируется слабо...
Приняв решение, Дробски пошевелил затёкшими от долгой неподвижности плечами и предложил вопросительно глядящему на него Объекту всё же посетить спортзал. Вдруг там окажется что-нибудь интересное?..
На совещание Смит пришёл с той кипой исписанной бумаги, которую вынес из опросной. А когда наступила его очередь выступать, первым делом предъявил записи собравшимся и заявил, что стоят они не менее двух миллионов. Долларов. Если найдётся тот, кто пожелает их приобрести. Потому что с нынешним направлением развития вычислительной техники изложенная на этих листках информация несовместима. А вот когда нынешнее направление упрётся в тупик... Другими словами, это — Грег в очередной раз показал всем свои записи — дело далёкого будущего...
Утром пятого дня Дробски застал своего подопечного за разглядыванием висящей над столешницей конструкции, состоящей из пластиковых (предположительно) палочек белого цвета. И шариков. Тоже белых. В местах, где палочки соединяются.
Конструкция выглядела довольно сложной и никаких ассоциаций не вызывала. Разве что походила на головоломку. Но одно дело — просто догадки. И совсем другое — догадки подтверждённые. И потому Ноль-ноль-девятый после обмена приветствиями спросил:
- Головоломка?
- Не совсем, - хмыкнул Объект. - Функциональная схема вашей системы обучения.
- А что там непонятного? - нахмурился Дробски, одновременно пытаясь справиться с удивлением: подопечный заговорил!
- Слишком сложно, - хмыкнул Объект. - Сложно и, - он помолчал, подбирая слово, - специализировано.
- А у вас не так? - осторожно поинтересовался Ноль-ноль-девятый, лишь бы поддержать беседу. Его сознание разделилось на два потока. Один внимательно слушал и запоминал, что рассказывал собеседник, другой же, едва не срываясь в панику, искал объяснение такой странной разговорчивости гостя.
Впрочем, недолго. Уже на четвёртом варианте Дробски осенило, и он, дождавшись паузы в рассказе Объекта, выдал:
- Ты уходишь!
Пауза, кивок и пояснение:
- Завтра. Примерно в это время.
Пауза…
- Нашёл?
- Да.
- А-а-а… что? Если не секрет?
Подопечный вздохнул:
- Страх. Вы всё время боитесь. Что на вас нападут. Что вам не дадут кредит. Что вас уволят. Что предприятие, в которое вы вложили деньги, разорится…
- И что? - не понял Дробски.
- Вы громко боитесь, - опять вздохнул Объект. - Очень громко.
Ноль-ноль-девятый задумался. В чём-то чужак, несомненно, прав. Однако не во всём. Во всяком случае, у него, у Тимоти Дробски, дела обстоят не настолько печально. Что же касается других…
Явно наблюдавший за ним Объект невесело хмыкнул и продолжил перечисление:
- А ещё вы боитесь своих соседей. Я о соседях по миру. Одних меньше, других больше. И пытаетесь их подавить. А это опасно. И вы это понимаете. И боитесь ещё сильнее…
Некоторое время они молчали, потом Дробски спросил:
- Вы читаете мысли?
Объект покачал головой:
- Нет. Но мы, - он запнулся, - ощущаем, что чувствуют другие. И можем обмениваться образами. Не все. Некоторые из нас.
- И насылать сны, - пробормотал Тим, вспомнив единорогов.
- Не совсем, - поправил чужак. - Можем делиться, - он опять запнулся, - чувствами. Иногда даже выбирать, какими.
- А сны…
- А сны разум выбирает сам.
Они опять помолчали, прежде чем Ноль-ноль-девятый наконец задал вопрос, волнующий, без преувеличения, всё агентство:
- Почему?
- Соседи, - отозвался Объект, не дожидаясь уточнений. - Наши миры находятся рядом и связаны большим количеством переходов. Природных переходов, - подождал, пока Дробски осознает услышанное, и добавил: - Кроме того, из вашего мира можно попасть и в другие миры.
Дробски кивнул: всё понятно. Голый практицизм. Но на всякий случай уточнил:
- Торгуете?
- Торгуем, - подтвердил чужак. - Хотя чаще меняемся. Ну и просто исследуем…
И это тоже было понятно: чтобы успешно торговать или меняться, желательно знать о партнёре как можно больше.
- А у нас?..
- С тех времён, когда ваши предки ещё не умели обрабатывать металлы.
- Мне нужно доложить, - заявил Ноль-ноль-девятый после очередной паузы, встал из-за стола и, отойдя на два шага, вызвал по экстренному каналу Шефа.
Продолжение следует
Да, я зануда, я знаю...
-
Uksus
- Автор темы, Администратор
-
Uksus
- Автор темы, Администратор
- Возраст: 60
- Репутация: 22477 (+22551/−74)
- Лояльность: 1561 (+1561/−0)
- Сообщения: 12177
- Зарегистрирован: 20.11.2010
- С нами: 14 лет 1 месяц
- Имя: Сергей
- Откуда: СПб
Шеф известие о скором отбытии Объекта никак не прокомментировал, но попросил узнать, не согласится ли тот встретиться со священником.
Объект согласился, но честно предупредил, что если встреча продлится более пяти минут, может случиться драка. Мол, имеется печальный (для священников) опыт.
Это могло быть шуткой. А могло и не быть. И во втором случае… В общем, Дробски передал условие Шефу — в конце концов, это он главный. Вот пусть и…
Шеф озадаченно хмыкнул, помолчал, то ли пытаясь сформулировать ответ без употребления крепких выражений, то ли просто успокаиваясь, и наконец приказал сообщить Объекту, что «у нас давно не Средневековье». Ну и добавил, что священником будет штатный капеллан Агентства, которому широта взглядов предписана служебными обязанностями.
Что к предупреждению Объекта не мешало бы прислушаться, Ноль-ноль-девятый подумал, когда штатный капеллан, едва войдя в опросную, тут же осенил находящихся в ней крёстным знамением. После чего выжидательно уставился на чужака.
Тот оставаться в долгу не пожелал и тоже принялся рассматривать посетителя. С изрядной, как почему-то показалось Дробски, долей скепсиса.
Эта игра в «Кто кого пересмотрит» продолжалась почти полминуты, и на лице капеллана начали (как показалось Ноль-ноль-девятому) проступать признаки отчаяния, когда молчание оказалось нарушено. Продолжая пристально разглядывать служителя культа, Объект заявил: «Это работает не так!» После чего взял небольшую (примерно десять на шесть на два сантиметра) светло-серую коробочку, которую вытащил из контейнера, пока они с Дробски ждали священнослужителя, и отправил в неторопливый (ориентировочно — с такой же скоростью, как и пишущий стержень в день появления) полёт к стене у входной двери. Коробочка летела невероятно долго, целых двенадцать секунд, и всё это время взгляд капеллана метался с неё на чужака и обратно. Когда же полёт наконец завершился, Объект приказал (нет, если формально, то, конечно, попросил, но фактически…) повторить благословение...
- В вашем языке, - объяснял Объект, пока они с Дробски, усадив капеллана на стул, приводили его в сознание, - нет нужного термина. Не изобрели за ненадобностью. А несколькими словами — что-то вроде устройства для создания разноплановых иллюзий и отвлечения внимания.
Дробски хмыкнул: да уж, хорошее отвлечение! На что чужак тут же поинтересовался, не было ли гуманнее дать жрецу по голове. После чего добавил, что устройство разрабатывалось давно, в те времена, когда христианства ещё не придумали. А точнее, вскоре после того, как обнаружили переход в этот мир. Потому что тогдашнее население миролюбием не страдало. А один раз напугать всяко проще, чем десять раз поколотить. Вот и...
Дробски мысленно поморщился: как ни крути, а Объект прав. Святоша начал первым. Не знал, с кем имеет дело? Или, наоборот, решил, что знает лучше других. Или…
Додумать Ноль-ноль-девятый не успел - пришёл вызов от Шефа. Директор агентства очень хотел знать, «...что за … происходит во вверенной ему организации». «Наверное, опоздал к началу», - подумал Дробски и коротко доложил о некорректном поведении капеллана и о проведённой демонстрации прибора, создающего иллюзии. Как раз и предназначенного, по словам Объекта, для успокоения без применения физического воздействия.
Шеф переваривал доклад подчинённого почти двадцать секунд, после чего приказал приводить «этого … борца за веру» в сознание и гнать к нему. Помолчал ещё секунд пять и спросил, не согласится ли Объект побеседовать с «мисс Адамс». Дробски переадресовал вопрос подопечному. Тот ответил, что не больше, чем на три минуты, и Шеф, пробормотав напоследок: «Клоуны!» - отключился.
Ноль-ноль-девятый подумал, что при таком условии парамедик не придёт, однако всего через семь минут она возникла на пороге опросной и, потупя взор, попросила «уважаемого гостя» принять её извинения.
«Уважаемый гость», выдержав приличествующую случаю паузу, извинения принял, и окрылённая Джиллиан Адамс, пожелав напоследок счастливого пути, умчалась… куда-то.
«Как мало нужно некоторым для счастья!» - подумал Дробски, глядя на закрывшуюся за парамедиком дверь.
- Я бы сказал, большинству, - поправил его Объект.
- Э? - удивился Ноль-ноль-девятый.
- Ты вслух подумал, - правильно понял удивление агента чужак.
Дав себе мысленный подзатыльник (агент, называется. Cовсем расслабился!), Дробски собрался было возразить. Мол, далеко не большинству, и в качестве примера привести себя и своих коллег по работе в Агентстве. Однако вспомнил сны с единорогами и — промолчал.
Затем разговор как-то незаметно вернулся к страху. Эту тему крутили и так и сяк и раз за разом приходили к одному: нужна Угроза. Большая, чтобы заставить забыть о распрях с соседями.
Или Общая Цель. Такая же большая. Например, полёт к звёздам…
После обеда зашёл Грег. Узнать, кто будет администрировать монстриков — его, как главного айтишника, это касалось, что называется, напрямую. Когда услышал, что никто не будет, что дымка самообучается и что её поле деятельности ограничится только штатной сетью Агентства, на пару минут отрешился от мира. Точнее, на две минуты и семнадцать секунд. После чего осторожно поинтересовался, нельзя ли как-то согласовать её работу с общепринятыми правилами и стандартами.
После этого из реальности выпал Объект. И отсутствовал почти пять минут (четыре минуты и одиннадцать секунд). Когда же он вернулся и кивнул, настала очередь Ноль-ноль-девятого. С той разницей, что он ни от чего не отрешался и ни из чего не выпадал. Просто бо́льшая часть сознания погрузилась в нечто сродни медитации. Меньшая же продолжила контролировать обстановку. И она же сообщила Дробски, что очередная высокоинтеллектуальная беседа закончилась и Грегори Смит, всячески — и позой, и взглядом, и голосом — выражая уважение собеседнику, прощается с ним и желает счастливого пути…
Проще говоря, приходить на проводы не собирается…
«Да и чёрт с ним!» - подумал Ноль-ноль-девятый, и когда дверь за айтишником закрылась, повернулся к Объекту и вопросительно приподнял левую бровь. Объект в ответ хмыкнул и пожал плечами.
«Вот и поговорили», - подумал Дробски, придвигаясь ближе к столу…
Окончание следует
Объект согласился, но честно предупредил, что если встреча продлится более пяти минут, может случиться драка. Мол, имеется печальный (для священников) опыт.
Это могло быть шуткой. А могло и не быть. И во втором случае… В общем, Дробски передал условие Шефу — в конце концов, это он главный. Вот пусть и…
Шеф озадаченно хмыкнул, помолчал, то ли пытаясь сформулировать ответ без употребления крепких выражений, то ли просто успокаиваясь, и наконец приказал сообщить Объекту, что «у нас давно не Средневековье». Ну и добавил, что священником будет штатный капеллан Агентства, которому широта взглядов предписана служебными обязанностями.
Что к предупреждению Объекта не мешало бы прислушаться, Ноль-ноль-девятый подумал, когда штатный капеллан, едва войдя в опросную, тут же осенил находящихся в ней крёстным знамением. После чего выжидательно уставился на чужака.
Тот оставаться в долгу не пожелал и тоже принялся рассматривать посетителя. С изрядной, как почему-то показалось Дробски, долей скепсиса.
Эта игра в «Кто кого пересмотрит» продолжалась почти полминуты, и на лице капеллана начали (как показалось Ноль-ноль-девятому) проступать признаки отчаяния, когда молчание оказалось нарушено. Продолжая пристально разглядывать служителя культа, Объект заявил: «Это работает не так!» После чего взял небольшую (примерно десять на шесть на два сантиметра) светло-серую коробочку, которую вытащил из контейнера, пока они с Дробски ждали священнослужителя, и отправил в неторопливый (ориентировочно — с такой же скоростью, как и пишущий стержень в день появления) полёт к стене у входной двери. Коробочка летела невероятно долго, целых двенадцать секунд, и всё это время взгляд капеллана метался с неё на чужака и обратно. Когда же полёт наконец завершился, Объект приказал (нет, если формально, то, конечно, попросил, но фактически…) повторить благословение...
- В вашем языке, - объяснял Объект, пока они с Дробски, усадив капеллана на стул, приводили его в сознание, - нет нужного термина. Не изобрели за ненадобностью. А несколькими словами — что-то вроде устройства для создания разноплановых иллюзий и отвлечения внимания.
Дробски хмыкнул: да уж, хорошее отвлечение! На что чужак тут же поинтересовался, не было ли гуманнее дать жрецу по голове. После чего добавил, что устройство разрабатывалось давно, в те времена, когда христианства ещё не придумали. А точнее, вскоре после того, как обнаружили переход в этот мир. Потому что тогдашнее население миролюбием не страдало. А один раз напугать всяко проще, чем десять раз поколотить. Вот и...
Дробски мысленно поморщился: как ни крути, а Объект прав. Святоша начал первым. Не знал, с кем имеет дело? Или, наоборот, решил, что знает лучше других. Или…
Додумать Ноль-ноль-девятый не успел - пришёл вызов от Шефа. Директор агентства очень хотел знать, «...что за … происходит во вверенной ему организации». «Наверное, опоздал к началу», - подумал Дробски и коротко доложил о некорректном поведении капеллана и о проведённой демонстрации прибора, создающего иллюзии. Как раз и предназначенного, по словам Объекта, для успокоения без применения физического воздействия.
Шеф переваривал доклад подчинённого почти двадцать секунд, после чего приказал приводить «этого … борца за веру» в сознание и гнать к нему. Помолчал ещё секунд пять и спросил, не согласится ли Объект побеседовать с «мисс Адамс». Дробски переадресовал вопрос подопечному. Тот ответил, что не больше, чем на три минуты, и Шеф, пробормотав напоследок: «Клоуны!» - отключился.
Ноль-ноль-девятый подумал, что при таком условии парамедик не придёт, однако всего через семь минут она возникла на пороге опросной и, потупя взор, попросила «уважаемого гостя» принять её извинения.
«Уважаемый гость», выдержав приличествующую случаю паузу, извинения принял, и окрылённая Джиллиан Адамс, пожелав напоследок счастливого пути, умчалась… куда-то.
«Как мало нужно некоторым для счастья!» - подумал Дробски, глядя на закрывшуюся за парамедиком дверь.
- Я бы сказал, большинству, - поправил его Объект.
- Э? - удивился Ноль-ноль-девятый.
- Ты вслух подумал, - правильно понял удивление агента чужак.
Дав себе мысленный подзатыльник (агент, называется. Cовсем расслабился!), Дробски собрался было возразить. Мол, далеко не большинству, и в качестве примера привести себя и своих коллег по работе в Агентстве. Однако вспомнил сны с единорогами и — промолчал.
Затем разговор как-то незаметно вернулся к страху. Эту тему крутили и так и сяк и раз за разом приходили к одному: нужна Угроза. Большая, чтобы заставить забыть о распрях с соседями.
Или Общая Цель. Такая же большая. Например, полёт к звёздам…
После обеда зашёл Грег. Узнать, кто будет администрировать монстриков — его, как главного айтишника, это касалось, что называется, напрямую. Когда услышал, что никто не будет, что дымка самообучается и что её поле деятельности ограничится только штатной сетью Агентства, на пару минут отрешился от мира. Точнее, на две минуты и семнадцать секунд. После чего осторожно поинтересовался, нельзя ли как-то согласовать её работу с общепринятыми правилами и стандартами.
После этого из реальности выпал Объект. И отсутствовал почти пять минут (четыре минуты и одиннадцать секунд). Когда же он вернулся и кивнул, настала очередь Ноль-ноль-девятого. С той разницей, что он ни от чего не отрешался и ни из чего не выпадал. Просто бо́льшая часть сознания погрузилась в нечто сродни медитации. Меньшая же продолжила контролировать обстановку. И она же сообщила Дробски, что очередная высокоинтеллектуальная беседа закончилась и Грегори Смит, всячески — и позой, и взглядом, и голосом — выражая уважение собеседнику, прощается с ним и желает счастливого пути…
Проще говоря, приходить на проводы не собирается…
«Да и чёрт с ним!» - подумал Ноль-ноль-девятый, и когда дверь за айтишником закрылась, повернулся к Объекту и вопросительно приподнял левую бровь. Объект в ответ хмыкнул и пожал плечами.
«Вот и поговорили», - подумал Дробски, придвигаясь ближе к столу…
Окончание следует
Да, я зануда, я знаю...
Кто сейчас на форуме (по активности за 5 минут)
Сейчас этот раздел просматривают: 5 гостей