Мальчик из будущего.

[Владимир_1]

Название: Мальчик из будущего.

Аннотация:
Мог ли даже мечтать не совсем простой мальчик из самого обычного московского детдома перенестись из Российской Федерации 2016 года в Советский Союз 1969 года?… нет, вот он как раз мечтать мог. Причина: поскользнулся, упал. Следствие: сотрясение, гипс, ой нет… удивление, радость и прошлое вокруг.

Пролог.

- Мальчик, передай на билет, - услышал я за спиной, грубый прокуренный женский голос.
Мельком обернувшись, я молча взял протянутую банкноту в пятьдесят рублей и, привстав на цыпочки, дотянулся до кондуктора, пришлось протискивать руку между двумя слипшимися телами. Получив сдачу и билетик, я протянул всё это женщине, которая стала всё тщательно подсчитывать.
Смысла в этом я особо не видел, пока я одной рукой передавал плату на проезд, то другой давно вытащил из её кошелька сто рублей. Мог и больше, однако не стоит, бедная она. А деньги взял по той причине, что эта женщина уже три минуты тыкает мне мокрой рыбьей головой в область поясницы, напачкав футболку, да и мокро теперь там, пахнет. Неприятно. Так что будет компенсацией. Так-то в троллейбусах я не работаю, да и вообще на маршрутном транспорте стараюсь не мелькать, а то и вломить могут что на чужой точке работают и не башляю. Моя стихия рынки или другие толкучки. Причём вот уже как пять лет работают один, скрывая свой способ заработка. Сам я детдомовский, нужно же было как-то существовать, тем более интересов у меня множество, а возможностей нет. На рынке около нашего детдома я не тусуюсь, там две команды работают. Мало ли увидят. И так, сколько предложений в первое время получил, влиться в команды, когда попал в детдом. Но я всегда был одиночкой, так и продолжал жить. Зубрила – как меня называли в детдоме. Это одно из самых ласковых прозвищ. Наш вундеркинд – как меня обзывали преподаватели и воспитатели. Я у них гордость, на все олимпиады и соревнования езжу. Вот такой вот я незаменимый человечек. На математическую олимпиаду кого пошлём? Конечно Ларина. Соревнования по боксу среди юниоров? Естественно Макса Ларина, у него же первый разряд. В физике, химии, литературе, или истории? Я везде впереди.
Правда, среди детдомовцев уважением я всё же пользуюсь. Дерусь очень хорошо, но не это главное. Наверное, не только в детдоме, но и во всей Москве нет более шкодливого ребенка, чем я. При айкью в двести единиц, тринадцатилетнем возрасте и ничем не примечательной внешности, разве что я был рыжим, я был самым хулиганистым из нашего детдома. Мои проделки начали обсуждать с семи лет, как у меня погибла мама, и я оказался в детдоме. Кто мой отец я не знаю до сих пор, в свидетельстве о рождении был прочерк.
Что-то я отвлёкся. О себе я могу рассказывать долго, и поверьте, вам будет и весело и грустно. Сейчас же я возвращался с самого крупного рынка Москвы, сегодня хорошо подогрел одного растяпу на «лексусе», в кармане пятнадцать штук деревянных, плюс триста евро. Теперь я смогу на неделю вперёд оплатить услуги Жаклин. По уму я давно перерос своих сверстников, но как оказалось и тело торопилось повзрослеть. Особо в смущении или неуверенности я замечен не был, так что решил сам поискать партнёршу. Этот вид взаимоотношений мужчины и женины интересовал меня с одиннадцати лет, так что я перелопатил горы литературы, как в библиотеках, так и в интернете, так что многое знал. После прочтения книги по акушерству, могу сказать, что роды я теперь приму без проблем, память идеальная. Каждую букву на станицах помню, или тот же рисунок. Ну а когда настало время, это случилось полгода назад, сразу решил окунуться в новые ощущения. Партнёрша мне повстречалась в тот же день. Она была проституткой, но элитной, работающей на квартире, клиенты сами приезжали к ней. Я набрал гору рекламы на эту тему, позвонил по первому же номеру и наткнулся на Жаклин, или Женю, как значилось по паспорту. Та с малолеткой поначалу не хотел иметь дела, но из любопытства назначила встречу. Там уж я не оплошал. С тех пор я пропал. Всё что не «заработаю», я несу ей, потому что меня реально подсадили на крючок. Я не наркоман, хотя и знаю что это такое, есть у нас кто колется в детдоме, но, похоже, у меня обошлось и без уколов. Девчата в детдоме сказали что, похоже, я влюбился. Отрицать не буду, хотя и пытался по привычке проанализировать, что такое эта любовь. После долгих анализов вывод был один – это просто болезнь и её надо лечить.
Лечиться я пока не хотел, меня всё устраивало. В детдоме я вёл себя, как прежде, ездил на соревнования, если такие случались, старался не привлекать к себе внимание. Забросив шкоды, это то и привлекло ко мне больше всего внимания. На шкоды у меня просто времени не хватало.
Покинув переполненный салон автобуса, проверив на месте ли сегодняшняя выручка, я вприпрыжку побежал к Жаклин. У неё сегодня никого, я уже звонил, уточнял, так что сегодня она моя. Так-то этим не совсем законным заработком я занялся с десяти лет. Намучившись от безденежья, решил начать именно с работы щипача. Как и всё до этого, не смотря на то, что меня никто не учил, у меня всё получалось идеально, ни разу не ыбл схвачен за руку. Ещё бы, я предварительно три месяца изучал работу таких вот щипачей, составлял графики, рисовал схемы, тренировался на манекенах, пока впервые не вышел в поле. В общем, стал вполне неплохим щипачом за эти три с половиной года. Теперь я мог использовать интернет, у меня был ноутбук, который тщательно оберегал, заказывал разные реактивы, которых не было в школьной химлаборатории. В общем, тратил деньги на своё развитие и на мелкие радости. На одежду не тратил, я особо не притязательным был, а в детдоме нас кормили и одевали. Даже один раз помог нашей воспитательнице, в тайне ото всех сунул ей пятьдесят тысяч рублей в сумочку. Мои накопления за полгода. У неё муж умер, у нас плотником работал. Хороший мужик. Деньги передал тайно, не афишировал, хотя Надежда Игоревна и пыталась вернуть деньги, но не нашла кому. По-моему я единственный в нашей группе кто не кричал что деньги мои. После этого та что-то стала подозревать, задумчиво на меня поглядывала. Однако поминки справила хорошо, это главное. Я не особо жадный был, хотя хапать под себя любил, но это общая черта всех детдомовских.
Поднявшись на лифте на нужный этаж, я скользнул в открывшуюся после звонка дверь и был послан моей нимфой в душ. Быстро раздевшись, нырнул в ванную комнату, где встал под плотные струи горячей воды. Видимо от шума воды я пропустил дверной звонок, потому как, выключив воду и растираясь, вздрогнул, когда вдруг дверь распахнулась, я её не запирал, и ко мне ворвался здоровый бык в кожаной куртке. Тот видимо ожидал увидеть здесь взрослого мужика, а обнаружил лишь испугано сжавшегося от неожиданности мальчишку. Правда, среагировал он сразу. Ухватил меня за загривок, и вышвырнул наружу, пинком придав ускорение в сторону зала. Кувыркнувшись через голову, я быстро обмотал торс полотенцем и отполз к Жаклин, она лежала в своём полупрозрачном пеньюаре, всхлипывая у дивана, вытирая окровавленные губы. Они были разбиты.
- Ещё раз спрашиваю, - хмуро сказал холёный мужчина в дорогом костюме, сидевший на стуле, два его быка закончив осмотр квартиры, встали рядом. – Где флешка? Она пропала сегодня днём после моего посещения твоей квартиры.
- Не знаю я ни про какую флешку, - простонала Жаклин.
- Она не хочет говорить, - повернулся неизвестный мужчина к одному из быков.
- Вам же русским языком сказали, что не видела она никакой флешки, - вскочив и перегородив дорогу быку, сказал я, выставив руки ладонями вперёд.
Это не особо помогло, мало того что по голове прилетело, отчего долго стоял звон, так мне ещё по рёбрам прошлись когда я упал. Кажется, одно хрустнуло. Когда я перестал трясти головой, то замер. Бык щупал пульс у Жаклин, по её становившемуся взгляду я понял, что она мертва. Перестарались.
- Суки-и! – мой крик, наверное, слышало пол дома.
Откуда взялись силы, уже не скажу. Схватив со столика длинную заколку Жаклин, я воткнул её в глаз холёному и отлетел от удара второго быка.
- Избавься от него! – взвизгнул холёный, видимо заколка до мозга не дошла, или промахнулась, но глаз я повредил точно. Я ещё чувствовал, как меня подняли. Чувствовал, как по коже скользнула тюль, дуновенье ветерка на балконе, а после свободный полет. Семнадцатый этаж. Без шансов. Лишь одно огорчало, полотенце в комнате осталось, разобьюсь голышом. Стыдно-то как. После этого наступила темнота.

***

- Смотри, веки дрогнули, сейчас глаза отроет, - услышал я совсем рядом звонкий мальчишеский голос. Судя по пыхтению детворы рядом немало. Где я? Купидоны?

[birdo]

Я боюсь спросить . Это что третья книга или вместо чего то?

[Владимир_1]

Третья. Придётся сокращать в размерах проды Освобождённого. Из второго издательства срочно книгу запросили, а у меня ничего нет. Пришлось выкручиваться. Освобождённый я не брошу, хоть небольшими продами, но выкладывать буду.

[Звёзды Светят]

Ну, вот.....

Куда как интереснее, когда главный герой - вовсе не Одарённый со всякими Талантами, не самый лучший в каком-то там сообществе, а самый обыкновенненький человечишка, жалкий, ничтожный и никудышний.

И от обыкновенного диванного героя отличается только одним - Везучестью.

Ничуть не большей, чем она в принципе возможна (с поправкой на время и место), но и ничуть не меньшей.

С одним только исключением - книжному герою, в отличие от читателя, повезло ещё и встрять в книжную историю.....

[moniya]

ни разу не ыбл схвачен за руку.

НЕ БЫЛ

Добавлено спустя 6 минут 53 секунды:

жалкий, ничтожный и никудышний.

ага, а Вы много видели таких никудышных, которых в каждую "отчетную дырку" в школе затыкивают.
Парню много дано, но видимо и спросится с него... По ПОЛНОЙ...

ждемс терпеливо продолжения.
И хотя не наркОман, но за творчеством уважаемого АВТОРА, слежу с нетерпеливым ожиданием.
Вот такой я противоречивый.

[Владимир_1]

Не знаю, я как-то религией не интересовался и из всех детей кто входил в эту святую когорту помнил только купидонов. Это такие перекормленные кудрявые розовые младенцы-нудисты, что с луком сеют радость. Хм, влюбляют вроде, но причем тут я? С Жаклин у меня была чисто платоническая дружба. Она учительница - я прилежный ученик, любовью там и не пахло, чтобы не говорили девчата из детдома. На секс я подсел, есть такое, но любовь? Так откуда эти детишки и жив ли я? Вроде под окнами Жаклин газон был, это что, я не умер, разбился и теперь на всю жизнь останусь инвалидом? Не хочу, лучше смерть.
Я бы так долго лежал, слушая гомон, но вдруг услышал уже другой голос. Вполне взрослый, мужской, с лёгкой хрипотцой.
- А ну пионеры в сторону. Евгеньев, что произошло?
- Не знаю, товарищ инструктор. Я на вышку поднялся, оттолкнулся и когда сальто делал, этот парень мимо пролетел. Молча, мне кажется, он был без сознания, руками не махал. О воду почти плашмя ударился. Выше меня только одна площадка была, взрослая, но я когда поднимался, там никого не видел, спрятался, наверное. Я в воду следом вошёл, выплыл, а он лицом вниз, видимо от удара совсем сознание потерял. Наша группа в воду попрыгала и мы его вытащили. Почему-то голого. Наверное, как Сашка три дня назад в воду прыгал и от удара о воду трусы потерял. Женька с Сашкой поискали, но трусы парня не нашли. Он не дышал, я сделал искусственное дыхание, как вы учили. Вода из легких полилась, кашлял, но в сознание не приходил.
В это время я почувствовал, как меня ощупывают, и приподнимают веко, отчего я рассмотрел широкоплечего загорелого мускулистого мужика со свистком на длинной бечевке, болтающейся на шее. Ниже его не видел, весь он голый или нет. Пояснение неизвестного паренька, который видимо меня и спас, немного, совсем чуть-чуть прояснило обстановку. Почему-то я упал не на газон, а в бассейн или ещё куда. Не знаю, где эти вышки стоят. Я полгода греблей занимался, а не прыжками в воду. Дальше проанализировать не успел, разговор продолжился и я навострил уши, стараясь не показывать, что пришёл в себя. А так я действительно плохо себя чувствовал, было тяжело дышать, живот, грудь и лицо буквально горели, похоже, ими я плашмя и ударился о воду. В общем, боль в теле намекала как мне сейчас нехорошо, но это ничто по сравнению с тем, что я снова владел своим телом и главное чувствовал ноги и руки. Даже незаметно пошевелил ими.
- В неотложку позвонили?
- Анька убежала звонить к таксофону.
То, что мы находимся под открытым небом, мне было известно, когда веко поднимали, за спиной инструктора видел голубое небо с барашками облачков. Чуть в стороне стояло что-то массивное и деревянное, но я видел это нечто не полностью. Видимо пресловутая вышка.
- Это хорошо. Сейчас давайте его приподнимем и перенесём на скамейку. Не стоит ему на краю причала лежать.
Я почувствовал, как мне приподняло несколько рук, с десяток точно и после недолгого переноса положили на полукруглые валики скамейки. Вот на причале мне удобнее было лежать, там доски прямые, а эти прямо в тело впились полосками.
- Ой, у него полотенце сползло, - слышал я, как где-то неподалёку ойкнула девочка, и послышалось сразу несколько девичьих хихиканий, на разные голоса.
Решив, что больше ничего узнать не удастся, инструктор послал одного из мальчишек за аптечкой, я решил очнуться, показать, что в сознании. Да и судя по ощущениям, кто-то вернул мне полотенце на место.
- Ой, смотрите, глаза открыл, - снова ойкнула та же девчонка.
Инструктор сразу же стал меня осматривать и задавать вопросы.
- Ты можешь говорить?
Я на миг замер широко открытыми глазами разглядывая плакат на вышке. До этого я его не видел. Там была нарисована молодая девица, прыгающая с вышки, и написан лозунг: Всесоюзная спартакиада студенчества.
Чуть ниже ещё один на эту же тему. Читать про попаданцев я любил, любой из мальчишек кто у нас знал эту тему, мечтал о переносе, я исключением не был. Неужели?..
- Так как? Ты меня понимаешь, можешь говорить?
Я перевёл взгляд на инструктора, задержавшись на его плавках, никогда не видел такого древнего фасона, и сказал немного глубоким потусторонним голосом:
- Мир вам земляне. Мы жители Венеры прибыли к вам на планету неся предложение дружбы и сотрудничества. Наш звездолёт был сбит американцами и пришлось прыгать, - глядя на ошарашенные лица инструктора и мальчишек, девчат скрывала спинка скамейки, я не выдержал и заржал.
- М-да, удивил, - усмехнулся инструктор. – Ну раз с чувством юмора у тебя всё в порядке, значит и разум не потерял. Это хорошо. Как на вышке оказался?
- На спор, - вздохнув, ответил я.
Пока я собирался свести общение в минимум, пусть медики приедут и заберут меня в больницу, там уж накачавшись информации можно спланировать, как жить дальше. Пока постараемся отвечать кратко, выдавая как можно меньше информации.
- Как тебя зовут?
- Максим. Макс Ларин.
- Где твои родители?
- Отца я не знал никогда, мама умерла в начале этого лета. Я решил, что детдом не для меня и поехал путешествовать. Море хочу видеть, в Сочи ехал.
- Откуда ехал?
- Из Сибири, мы с мамой жили в небольшой деревне.
- Ехал в Сочи, а приехал в Москву?
- Хотел посмотреть какая она, - снова вздохнул я. – Мне город понравился, две недели уже тут живу. С мальчишками познакомился, вроде хорошие парни, а столкнули. Я прыгать не хотел.
Инструктор посмотрел на конопатого парнишку стоявшего рядом облокотившегося руками о колени, но тот пожал плечами, выдуманных мной городских мальчишек он не видел.
- Плавки у тебя были?
- Трусы чёрные семейные были, - коротко ответил я.
Задать ещё какой либо вопрос инструктор не успел, три девчонки галдя, объясняя дорогу, привели врача. Это был мужчина в белом халате и кожаным саквояжем, с бородкой и в круглых очках, на шее старинный фонендоскоп. М-да, я действительно был в прошлом, глаза меня не обманывали, но всё равно мало информации, я даже не знаю какой сейчас год.
Узнав, что произошло с подробностями, огорчённо покачав головой, тот занялся мной, простукивал, проверял. Когда он щупал бок, я даже закричал от боли, но дальше всё прошло нормально.
- Что с ним? – с тревогой спросил инструктор.
- Похоже, ребро сломано. Вы когда его несли, он не стонал?
- Он без сознания был…
Пока инструктор и врач общались, я припомнил, что действительно, когда меня несли, была тянущая боль в боку. Но на это место меня не трогали, так что я как-то не обратил внимания. А врач именно на больное место нажал.
«Так-так-так, похоже, перенёсся я вместе с переломом, которым меня наградил тот бык с поломанными по-боксёрски ушами. Значит и синяки должны выплыть как на теле, так и на лице. На лице точно есть, вон как врач его осматривал, да и бок в некоторых местах долго ощупывал и простукивал. Хм, интересная информация для размышления», - мысленно прикидывал я, но проанализировать новую информацию не успел, врач договорился о помощи на случай переноса. Меня забирали.
- Сам сможешь идти? – спросил врач.
- Пока не попробую, не скажу.
- Сейчас я тебе наложу тугую повязку на грудь, чтобы зафиксировать поврежденное ребро, потом и попробуем.
Пришлось, морщась принять сидячее положение, приподняв руки дожидаться, когда мне туго прибинтуют грудь. Это действо нисколько не мешало мне с интересом осмотреться, разглядывая парк, где мы находились. Было видно аккуратно подстриженные кусты. Везде чисто и прибрано, на каждом углу урны. Высокие плакаты на тему спорта. Все времён Советского Союза. Но какие-то наивные что ли. Даже не определюсь сказать какой сейчас год. По ним не определишь. Рядом плескалась вода пруда, именно пруда, а не бассейна. С одной стороны было огорожено, был пирс и вышка. С другой песчаный берег. Я лежал на скамейке той территории, где готовились к прыжкам или плаванью спортсмены. Дальше высокие трибуны для зрителей. Сейчас пустые. Кроме семи парнишек в плавках и инструктора было двенадцать девчат в закрытых однотипных купальниках и смешных шапочках, что группкой стояли неподалёку. По тропинкам прогуливались отдыхающие, но к нам они не сворачивали.
Инструктор пока меня перевязывали, и я осматривался, с вопросами не отставал, пришлось отвечать. На первый вопрос, где моя одежда? Я ответил, что на верхней площадке вышки. Двое мальчишек наперегонки сломя голову побежали к ней. Быстров вернувшись, отрицательно покачали головой, одежды естественно найдено не было. Когда с перевязкой было закончено, один из мальчишек принёс мне шорты, похоже, свои собственные.
- Бери, у меня в сумке другие есть, запасные, - требовательно сунул их он, когда я попытался отнекиваться.
Врач помог мне их одеть, а то мне неудобно было. Сами шорты были слегка тесноваты, все же их хозяин был младше меня на пару лет, но налезли, а это главное. Они были немного стрёмные, тёмно-синие с одним карманом впереди. Страшноватые. Но дарённому коню, как говорится, в зубы не смотрят.
Попытавшись встать, я тут же плюхнулся обратно, застонав от боли в боку. Врач подхватить меня не успел, я неожиданно дал него попытался встать.
- Ну как же ты так голубчик? – возмущался тот. – Голова кружится?
- Да, сразу в бок повело. Видим сотрясение.
Всё же нести меня не пришлось, переждав головокружение, я с помощью врача встал, и мы с ним немного прошли, до следующей скамейки.
- Ну что ж, думаю, дойдём до машины, - резюмировал тот и, подхватив свой саквояж, стал ожидать, пока я попрощаюсь с ребятами и девчатами.
Скотиной такой я не был, что добро забывает, всё же спасли меня. Так что сердечно попрощался со всеми, кто был из молодёжной школьной группы по прыжкам в воду. Всё же я не выдержал и поинтересовался, почему на плакате про студентов, а они школьники. Выяснилось, студенты тренируются вечерами, до обеда, а сейчас одиннадцать дня, время школьных команд. Развеяли моё недоумение.
Всё же нас без сопровождения не отпустили. Инструктор строго настрого велел детям не лесть в воду, подхватил меня на руки и понёс к выходу из парка, а врач заспешил следом. Пока меня несли я с интересом осматривал фасоны прогуливающихся отдыхающих, дивясь одеждой. В чём дети бегали, плакаты изучал. Вытянув голову, попытался рассмотреть стенд с газетами, но меня пронесли далеко от него. Вот проезжая часть, шум которой всё приближался пока мы на неё не вышли, у белой машины с красными крестами, дало мне больше информации. Все машины были старинного вида, круглые, с выступающими крыльями, фары не внутри корпуса, а снаружи на неких ножках. Ну у всех, но и такие были. Машины как в фильмах про гангстеров тридцатых годов. Шучу конечно, но старых «Волг» и «Побед» хватало. Грузовиков много. Из современных пролетела «Газ-24» новенькая, как будто только с завода. Видимо служебная, чёрная. Информацию по советским и российским машинам я изучал и знал когда стали выпускать эти «Волги». Ориентировочно сейчас тысяча девятьсот семидесятый год, плюс-минус пару лет. Точнее позже узнаю. Уже легче. Это не съёмки фильма про советский период, и уж тем более не розыгрыш, да и кто меня будет разыгрывать? Нет, это реальность.
Водитель при нашем приближении выскочил и открыл дверь, боковую. Машина была купе, сзади широкая дверца открывались, но меня решили посадить на заднее сиденье. Кстати, его внутри не оказалось, были бортовые, по бокам. Ничего устроился и поблагодарил неизвестного для меня мужчину. Даже познакомиться не успели. В принципе вряд ли бы когда больше встретимся, так что прощай незнакомец и спасибо тебе.
Врач сел тоже сзади, но напротив, с другого борта. Водитель вернулся на своё место и, запустив двигатель, повёз нас в неизвестном направлении. В одну из больниц Москвы. Я жадно разглядывал город. Что ж, если вспомнить современную мне столицу, небо и земля, не сразу и улицы то распознаешь, до того изменения коснулись всего. До больницы доехали быстро, уже через десять минут въехали на территорию и подъехали к дверям приёмного отделения скорой.
Выйти мне тоже помогли и завели внутрь, где меня принял дежурный врач. Или фельдшер, я не понял. Пока врач что меня привез, заполнял карточку, меня быстро опросили, записав данные, только откуда я сказать не смог, поставили прочерк, из Сибири и всё, пусть ищут, повели в палату хирургического отделения. Вела пожилая санитарка. Она же всё объясняла, охая надо мной, и показывала. Разместила, помогла расстелить выданное бельё, лёг я уже сам, стараясь лежать на спине, чтобы не тревожить ребро.
Всего в палате было шесть кроватей, на двух лежали двое больных мужского пола, я с ними поздоровался, когда вошёл, представившись. Один представился дядей Лёшей, второй Саньком, на вид ему было лет семнадцать, со сломанной ногой лежал, сложный перелом. Ещё две кровати тоже были заняты, мятое постельное бельё лежало, а вот шестая кровать, путая, только панцирная сетка и свёрнутый матрас. Как только баба Зина, как звали санитарку, вышла, я тут же пошевелился и, скрипнув пружинами кровати с трудом встал:
- Ты чего Максим ходишь, баба Зина прямо же сказала, чтобы лежал не вставая. В туалет захотел?
- Газету, - кивнул я на газету, что лежала на тумбочке одного из отсутствующих соседей. – Сегодняшняя?
- Нет, три дня ей уже.
Подойдя, я перевернул газету и всмотрелся в дату. 6 июня 1969 года. Теперь я знаю, какое сегодня число, девятое. Меня что-то в пот бросило, поэтому мелкими шагами передвигаясь, пошатываясь, я вернулся к кровати, оба моих соседей были не ходящими, у дяди Лёши перлом таза, я снова лёг и с облегчением вытянул ноги. Босиком шлёпал, да и состояние так себе, отлежусь, надеюсь, пройдёт. Я даже проанализировать свежую информацию не успел, вырубило сразу, как свет в комнате выключили.

Разбудили меня к вечеру, ужин был. Мне принесли ужин в палату, как и другим соседям. Двое отсутствующих уже появились, сразу познакомился с ними. Один токарь получивший удар током, отчего у него отнялась одна рука. Лечили. Второй живчик, как выяснилось таксист. После автоаварии лечил сломанные рёбра. Он себе хорошо так грудную клетку повредил о рулевое колесо.
После ужина, за мной пришла медсестра и отвела в рентген кабинет, где мне сделали снимок, после чего я вернулся обратно и лёг на кровать. Это недолгое путешествие забрало у меня все силы, едва дошёл. Зря от сопровождения отказался. Хоть ненароком пощупал бы медсестру. Она ничего, фигуристая.
Уснуть не успел, слушал радио, интересно было, когда пришла баба Зина. Она принесла больничную пижаму по моему размеру. Кстати да, все в пижамах ходят, а я в одних шортах. Выдали, наконец, забрав шорты. Дальше я продолжал лежать ещё около часа, пока меня не вызывали в процедурную. Как выяснилось, сегодня дежурил как раз мой врач и когда принесли снимок, он решил мной заняться. У меня действительно был перелом одного ребра и трещина в соседнем, ребро немного сместилось нужно вправлять и накладывать новую повязку. Дождаться окончания процедуры у меня не получилось, вставляли ребро по живому. Вырубило.

Очнулся ночью на своей кровати, с новой фиксирующей повязкой, из-за острого желания сходить в туалет. Мочевой пузырь готов был вот-вот лопнуть. Стараясь не разбудить соседей, я встал, света из окна хватало, чтобы рассмотреть куда ступаю. Только половицы скрипели, да дверь когда я её открыл. Медсестра сонно подняла голову, когда я вышел в коридор и направился в туалет.
- Как ты? - негромко спросила она.
- В туалет хочу. Грудь ноет, но терпимо.
- Хорошо, иди, а то не успеешь.
Шагать я и так не прекращал, так что быстро оказался в туалете. Включив свет и сделав свои дела, испытывая немалое облегчение, я прошёл к раковине, разглядывая себя в зеркало. М-да, видок ещё тот. В одних синих полосатых больничных штанах, которые приходилось придерживать, чтобы они не спали, рубаха видимо в процедурной осталась, или у кровати висела, в потёмках я её не рассмотрел. На груди торс опоясывала тугая белоснежная повязка. По всему телу синяки, из-под повязки показывалась огромная гематома. На челюсти левее лелеет синяк, на скуле ещё один. Трещина на губе. Под глазами ничего не было, а так я это я. Та же рыжая шевелюра, наглые зелёные глаза, и обаятельная улыбка. Норма всё.
Потрогав синяки, определяя насколько они болят, я умылся и попил воды из-под крана. Наклоняться больно было, пришлось всё проделывать, сложив ладони пилоткой, наполняя их водой. Нормально и напился и умылся. Закрыв кран, подволакивая ноги, сил поднимать выше не было, я вышел в коридор. Оказалось, медсестра разбудила врача. Он в ординаторской спал и тот меня ждал. Пришлось снова идти в пыточную-процедурную. В этот раз осмотр врача удовлетворил и он меня отпустил. Кстати, в помещении рубахи я не нашёл, значит в палате. Добравшись до кровати, лёг и, завернувшись в колкое шерстяное одеяло, почти сразу уснул.

Проснулся, когда громко взревело радио, где играла музыка, симфоническая, кажется Шопена. Открыв глаза, я определил, что сна ни в одном глазу, выспался, наконец, а то вчера как сонная муха ходил. Осторожно, стараясь не потревожить ребра, потянулся, скрипнув кроватью, и спросил у бодрствующих соседей:
- Сколько времени?
- Спи, шесть утра, сейчас новости будут по Маяку.
Сашка дрых без задних ног, только локоть торчал из непонятно как вывернутого одеяла, но я спать не хотел, о чём и сообщил соседям, мол, выспался. Спросив газету я лёг на место и стал с интересом её читать, стараясь побыстрее влиться в местную жизнь. Вон, соседи помогут, научат, подскажу. Главное поменьше косячить в незнаниях и речи, чтобы внимания не привлекать. Прочитав газету, я заскучал, больше литературы не было, а что было, я читал, художественные книги. Вот у Сашки на тумбочке лежала пачка учебников, он на физико-математическом учился. На первом курсе и чтобы не отстать продолжал учиться, приятели ему приносили задания и забирали готовое.
Тот спал, спрашивать я не стал, взял верхний учебник, в который была в виде закладки вложена тетрадь и стал изучать, что нарешал Сашок. Высшей математикой тут и не пахло, такие в программы старших школьных классов проходят. В моё время. Я их прошёл и темой владел. Изучив решение задачи, что вчера решал Санёк, я нашёл три ошибки, карандашом дяди Лёши внёс на полях правки, указав на ошибки. Из трех готовых решений в двух были ошибки, одно правильно. Вернув тетрадь на место, я с интересом пролистал учебник, ох и древность, решения задач на уровне каменного века. Я вернул учебник на место, забрал всю остальную стопку и за полтора часа, до самого наступления завтрака успел изучить все учебники. Что ж я теперь знал всю учебную программу физико-математического факультета за первый курс. Вообще ничего сложного. Вот взрывчатку сделать в химлаборатории было сложно, чтобы не поймали, а тут так, больше на логику решения.
Я как раз вернул учебники, сложив их так, как они были сложены до меня, и разбудил Сашку, принесли завтрак, а сам направился в помещение столовой. Утром, когда проснулся и бегал в туалет по маленькой, то предупредил медсестру что в состоянии дойти до столовой. Так что мне теперь обеды не будут носить. Не хотел санитарку напрягать, ей и так двух лбов кормить.
Таксист и токарь пошли со мной, мы сидели за одним столиком. Таксист ел осторожно, а токарь одной рукой, вторая как бездействовала, так бездействовала. Он её не чувствовал. Когда я пил сладковатый чай, то поглядывая на соседа, решил рассказать ему одну историю. Кстати, реальный случай.
- Дядь Толь, я сам из Сибири, у нас там тоже много всего случается. Был такой случай, мне мама рассказывала. Одного лесника ударило током. Серьёзно ударило, даже след остался и у него отнялись ноги. Ничего сделать не могли, даже не чувствовал. Всё испробовали. Он вернулся домой, пытался жить. За ним жена ухаживала. Так его сын решил воспользоваться последней надеждой. Рядом в поселении шаман жил, он к нему и обратился. Тот согласился посмотреть. Пощупал, опросил и сказал: «Клин клином вышибают. Лечить нужно тем же». Сын пробросил провод и, не колеблясь с согласия отца, ткнул оголённые подключённые к бытовой сети провода к спине лесника. Ничего не случилось, того подёргало, на спине новый след-ожёг остался, но ног он не чувствовал. Они прогнали шамана, хотя тот и говорил, что нужно подождать. А потом на второй день лесник вдруг почувствовал, что что-то колет в ноге, он стал их чувствовать. На третий день смог встать на ноги, а через неделю набрав подарков, поехал к тому шаману и просил у него извинений. Вот такая история. У меня мама медсестрой была, она именно в той больнице и работала, где лесника пытались лечить. История почти из первых рук.
- Как интересно, - услышал я за спиной. – А где именно это произошло?
Обернувшись, обнаружил, что сзади стоит наш лечащий врач, который видимо всё прекрасно слышал. Чего это он тут делает, дежурство то закончиться должно, домой уже должен уйти отсыпаться.
- В одном небольшом городе в центральной части Сибири, - честно глядя в его глаза ответил я.
- Прохвост, - улыбнулся тот и, посмотрев на моего соседа, строго помахал тому пальцем, чтобы он не занимался самолечением, после чего махнул мне рукой. – Идём, там к тебе пришли. В процедурной пообщаетесь.
- А кто пришёл? У меня родственников нет. В Москве знакомых тем более. Я никого не жду, - насторожился я.
В действительности понять, кто мог прийти, было не сложно, наверняка работник социальной службы, и сотрудник поли… э-э-э, милиции, для оформления. Будут в детдом оформлять, ну и родителей искать, к собаке не ходи. Вряд ли ошибся, я такую возможность предполагал. Просто не думал, что они так рано придут, день другой у меня будет.
Встав, я проследовал за врачом, всё равно деваться не куда. После завтрака меня разморило, да и каждый шаг в бок стал отдаваться. Так что когда вошёл в процедурную, рубаху у меня можно было выжимать. Доктор моё состояние заметил. Осмотрел, опросил самочувствие и сказал гостям, чтобы надолго меня не задерживали, но сам не вышел, сел у окна. В помещении действительно оказалось двое, только вот сотрудника милиции я не обнаружил. Женщины оказались из газеты, отчего я с некоторым облегчением вздохнул. То, что дети школьной спортивной группы спасли мальчика, стало известно в определённых кругах. Того пионера решили наградить, всё же к этому шло, вот и меня опросить решили. Я всё честно рассказал, из того что помню. Добавив, что очень благодарен пионерам за своё спасание. Так же выложил свою краткую отредактированную биографию. Сирота, решил увидеть море, но пока вот задержался на полпути в Москве. Эта версия мне нравилась, и я её придерживался. Я действительно никогда не видел море. У меня над кроватью висел постер с заходящим в волны океана большим и красивым солнцем. Я как это фото увидел, сразу понял, буду жить на берегу моря. Вышло очень трогательно, тем более я говорил от чистого сердца и мне верили.
Закончив с моим опросом, обе дамы покинули ординаторскую и я, посмотрев на закрывающеюся дверь, растеряно спросил:
- А они из какой газеты?
- Пионерская правда, - улыбнулся врач. Слушал он с удовольствием, ничуть не стесняясь.
- Надо будет почитать заметку. Интересно же.
- Как себя чувствуешь?
- Сил набрался, до палаты дойду.
- Хорошо. Иди.
В это время в ординаторскую влетела медсестра с криком:
- Василий Васильевич, Сомин пальцы в розетку сунул!..

Когда я зашёл в палату, то Сашка затряс тетрадью со своего места.
- Это правда, ты решил?
- Мама в институт поступала, я ей помогал. Задачки-то плёвые, - немного устало вздохнул я и лёг на кровать, разглядывая белёный потолок и лапочку без абажура.
- Помоги мне с задачами, а то я что-то подзапустил себя.
- За тебя решать? – искоса я посмотрел на того.
- Нет, помочь разобраться. Решу я всё сам.
- Это можно. Скучно тут, а так хоть чем-то займусь. Скажешь, помогу.
- Давай сейчас, к обеду Фёдор придёт. Заберут тетради с готовыми решениями, отнесёт учителям на проверку. Нужно успеть.
- Сейчас так сейчас, - легко согласился я.
Не зря, Сашка оказался интересным собеседником и много что рассказал о своей школьной жизни. Он, как и другие соседи по палате помогали мне освоится в мире.
С нашим соседом всё было нормально, от удара током он даже сознания не потерял. До вечера в ординаторской просидел о чём-то врачом разговаривал. Вернулся, лег на кровать к нам спиной и долго щупал руку. Наутро мы проснулись от крика:
- Чувствую!

Сотрудник милиции всё же пришёл, в этот же день, но после пяти часов. Как раз перед ужином, из-за чего я чуть его не пропустил, ладно мужики в палате договорились и мне оставили на тумбочке. Старший лейтенант, что вёл мой опрос, не играл верю-не верю, просто спрашивал и записывал ответы. Закончив, он попрощался с врачом, тот не уходил, оказалось, была его смена и, распрощавшись со мной, ушёл. Перед уходом он сказал, если не найдут моих родственников, то определят в детдом. Заявку он оформит, как и требуемые бумаги. Против этого я не возражал, имею в виду по поводу оформления в детдом. Мне нужно легализоваться и это наилучший способ. Тем более что такое детдом я знаю, в Москве жил, выживу и тут. А вот насчёт поиска родителей, вряд ли у милиции что получиться, но пусть пытаются, в результатах я был уверен.
В действительности я решил этим летом рвануть на море, а что в той жизни сколько собирался, но так и не сподобился, а тут мало ли что со мной случиться, я уже после своего полёта на воду дую. Нет, побываю на море, и как надоест обратно в Москву. Думаю, примут беглеца, тем более я планирую записку оставить, так мол и так, решил как Том Сойер отправиться в путешествие, ждите обратно к осени. Сейчас начало июня, к июлю восстановлюсь, вылечусь, меня заберут в детдом. Неделю пущу на освоение, и всё, можно отправляться в путешествие. За это время и средства добуду. Пальцы-то такие же ловкие.
Работал я всегда по одной клиентуре. Они редко появлялись на рынках, но в карманах у них всегда что-то было. Простых людей я не грабил, последнее не отбирал, так же и тут собираюсь сделать, но хапуг, тех, кто живёт за чужой счёт опустить на денежки это для меня зов дога. Вон, к одному больному в соседней палате ходит жена. В дорогой заграничной одежде, вся в золоте. Мол, сморите плебеи как надо жить, так вот это мой клиент. Тут я её не трогал, ещё чего, это может привести ко мне, а я всегда осторожен, но кто меня интересуют, думаю, вы поняли. За последнее время я привык, что у меня на кармане всегда есть наличность, жить очень помогает, а сейчас ни копейки. Да у меня даже карманов для денег нет, шорты, подаренные, и те забрали, моё единственное и первое имущество

***

- Не крутись, - строго сказала воспитательница, что приехала забирать меня в больницу.
С Ниной Андреевной я познакомился неделю назад, она сама приехала ко мне, узнать как дела, заодно моему лечащему доктору предъявила документы на то, что я направляюсь в их детдом. В больнице я провёл три недели, рёбра зажили, так что я спокойной походкой здорового человека с лёгкостью на душе покинул больницу. Нина Андреевна привезла мне весь комплект одежды. Ещё неделю назад я стал щеголять в чёрных трусах и белой майке, а сегодня уже появилась верхняя одежда, почему-то снова шорты. Серые с карманом на правой ягодице, потом желтая майка, белая кепка, носки чёрные, и главное, серые плетёнки. Детская летняя обувь. Ремешок застёгивался вокруг щиколотки и они не спадали. Забавная обувь, но как не странно довольно удобная. Я к ней быстро привык. Как одел, осмотрел себя в зеркало в коридоре, так и привык. Вот вид, попугай бледнее, специально подобрала разнотипную одежду, чтобы она не сочеталась вместе?
Перед уходом попрощался с соседями и, прихватив свои личные шорты, подаренные, направился следом за воспитателем к выходу. Машина нас не ждала, много чести, к трамвайной остановке пошли. Естественно я постоянно крутил головой, отчего меня изредка одёргивали. Изучал местную жизнь. В трамвае, а мы проехали четыре остановки, обнаружил работу щипача. Он к какой-то сварливой бабе подошел и залез в сумочку. Я покачал головой в огорчение. Такие крикливые как раз самые наблюдательные, и схватив за руку милицию не позовут, сами бить будут, да ещё народ в поддержку позовут. Самые неудобные клиенты. Этот ловок был, вытащил кошелёк и наткнулся на мой насмешливый взгляд. Я показал большой палец и махнул рукой, чтобы проваливал. Тридцатилетний мелкий мужичок, удивлённо моргнул, но испарился быстро, сойдя на ближайшей остановке. Кстати, крикливая тоже на ней сошла.
Воспитательница ничего не заметила, она стояла в проходе, глядя в другую сторону. Свободных мест не было, стояла и задумчиво смотрела в окно. Она, по моему мнению, была немного недалёкая, умной не назовёшь. Да и по виду не особая красавица, да ещё склонная к полноте, не замужем, поэтому голодная и злая на мужиков. Теперь что это такое и как определяется, я знал. Когда она неделю назад пришла, познакомилась, бельё выдала, а то у меня под больничной пижамой ничего не было, ну и стала проверять уровень моих школьных знаний. В детдоме умным я прослыть не хотел, поэтому пришлось тупить. Так как опрос проводился в палате, Нина Андреевна так и не смогла понять, почему мои соседи хихикают, насмешливо хмыкают, или откровенно ржут. Последнее это Сашка. Она краснела, бледнела, думала, над ней издеваются, но всё же закончила и ушла, определив уровень моих знаний. В общем, возрасту они соответствовали, значит всё хорошо, можно определить в ту же возрастную группу. Одним словом я буду осенью поступать в восьмой класс. Опять. В прошлой жизни я экстерном прошёл два класса и учился в девятом. Тут идти этим же путём мне не хотелось, снова мной все дыры будут закрывать лишая личной жизни. Вон у директора сколько дипломов и кубков, выигранных с моей помощью. Я не говорю что там всё моё, но десятая часть точно.
Всё же я не удержался, подвернувшимся случаем и в плотной толкучке достал из кармана костюма одного мужчины бумажник, позаимствовал три рубля, у него их около сорока было, я взял одной купюрой и вернул тот на место. Будет моим НЗ. Кто его знает, когда я смогу выбраться с территории детдома. А наличка всегда пригодится.
Как оказалось, детдом был совершенно пуст, никого в нём не было. Мы прошли внутрь, где меня познакомили с директором и ещё раз опросили. Тут же я и узнал, что все дети в пионерлагерях, ну и в трудовые лагеря некоторых отправили. Воспитатели разъехались по отпускам. Сегодня я должен был переночевать тут, а завтра меня отправят в один из лагерей. Сопровождать меня поручили той же Нине Андреевне, я числился в её группе.
- Идём за мной, я покажу спальную комнату твоей группы, - сказал Нина Андреевна, и я из кабинета директора направился за ней.
Что ж, большое помещение на сорок кроватей. По свёрнутым на кроватях матрасам и отсутствию белья становилось понятно, что помещение пока не жилое. Вместе с воспитателем я получил бельё, расстелил на своей кровати, третья во втором ряду, после чего мне показали детдом и территорию. Покормить обещали бутербродами и чаем, кухня не работала, а завтра отвезут в пионерлагерь, где находится часть воспитанников теперь уже нашего детского дома.
После этого воспитательница ушла, она жила неподалёку в общежитии, а за мной приглядывала местная сторожиха, детдом действительно был пуст. Эта же сторожиха и должна была покормить меня. Кстати, я всё же смог выудить, почему меня сегодня забрали из детдома, а не завтра. Можно же было сразу из больницы оправиться на автовокзал. Оказалось, директор детдома уезжала в трёхнедельную командировку, а она хотела со мной познакомиться, ну и получилось так.
Гуляя по огороженному парку, я осматривал территорию. Изредка по моим губам скользила кривая усмешка. Вот уж не ожидал оказать в детдоме наших противников. Да-да, и в моё время он существовал, выжил и в девяностые и позже. С парнями из этого детдома мы были на ножах, в основном из-за делёжки территорий для прокорма, так что более-менее наружный фасад я знал, за это время только цвет покраски здания изменился, а так всё так же. Вот внутри я никогда не был и об изменениях ничего не скажу. Изучал внутреннюю планировку с интересом. Хватило запомнить схему спасения по пожарной безопасности на всех трёх этажах, чтобы запомнить, что где находится.
Время было полуденное, едва три часа. Нина Андреевна забрала меня сразу после обеда, так что я пока был сыт. На территории кроме меня и сторожихи никого не осталось, заберут только завтра, поэтому решив что до вечера можно погулять, я сказал сторожихе, бабе Вале, что пойду спать, соорудил куклу чтобы она долго меня не хватилась и выскользнул в парк. Там протиснулся между прутьев решётки, судя по блеску, я не первый кто ходит этим путём и оказался на улице. Вздохнув пьянящий воздух свободы, счастливо улыбаясь и щурясь как довольный кот, я направился навстречу своим приключениям. Завтра отбытие, нужно подготовиться, чтобы не ехать с пустыми руками. Время есть, успею. Баба Валя сказала, что к шести меня разбудит, ужинать будем, так что к этому времени нужно вернуться.

Когда Нина Андреевна к девяти часам пришла за мной, я уже был готов.
- Откуда это? – резко спросила она, указав пальцев на тот предмет, что привёл её в такое возбуждённое состояние.
- Что? – проверив на всякий случай не расстёгнута ли ширинка, всё в порядке, у меня её вообще не было, сделал я непонимающий вид и крутнулся на пятках осматриваясь.
- Это то, что ты держишь в обеих руках над головой, рассматривая пол.
- Ах вы про гитару? – с облегчением уточнил я. – Это подарок. Соседи по палате скинулись, и вот подарили. Таксист час назад привёз.
Нина Андреевна сразу поскучнела. В прошлый её приход, это когда она мои знания проверяла, те её взбесили, так что я был уверен, проверять она не пойдёт. А для её спокойствия, что, мол, гитара не краденная, я показал ей чек из магазина. Мол, передали вместе с подарком как раз на такой случай. Тут возразить воспитательнице было нечего и, уточнив у сторожихи, как я себя вёл, махнула рукой в сторону автобусной остановки.
Что ж, музыка это ещё одна моя страсть. В пришлой жизни я по интернету заказал и оплатил настоящую «испанку», но хранил её у Жаклин, в детдоме простая гитара была, и этой пару раз чуть ноги не приделали, про «испанку» что уж говорить. Гитара пропала в том мире, а тут мне попался магазин музыкальных инструментов, зашёл, увидел чёрную лакированную кубинскую шестиструнку и пропал. Быстро пробежался, собрал денег и вернулся. Облом, продавать ребенку не захотели. Фигня. Договорился с алкашом за рубль и купил гитару. Шестьдесят семь рублей. Смешные деньги за такое сокровище. Естественно чехол и запасные струны я не забыл. Ну и по магазинам прошвырнулся, так что в чехле с гитарой кое-что было, по карманам тоже, воспитательница проверять не стала. В общем, ехал не пустой. Вернулся вчера вовремя, сторожиха не засекла, а утром разыграл представление, радость как будто мне её только что вручили, в общем, зрительница была довольна. Даже сыграл ей романс, вызвав слезу. Хорошая песня, жалостливая.

[Владимир_1]

В этот раз нам повезло, троллейбус был полупустой, так пройдя в салон и купив билеты, мы сели на свободное место. Положив чехол с гитарой на колени, а воспитательница рядом, у прохода, я стал изучать других пассажиров. Мне была интересна модель поведения каждого, привычки и манера одеваться. Рисковать ставить гитару на пол я не стал, колени почти упирались в противоположную спинку, ещё поломаю, а так надёжнее.
Куда мы едем я не знал, воспитательница не посчитала нужным мне об этом сообщать, кроме того что путь наш лежал в пионерлагерь «Петушок». Мне уже по названию он сразу разонравился. Я и не знал, что у пионерлагерей могут быть названия как у детских садиков. В принципе, сразу сбегать я не планировал, хотел познакомиться с детдомовскими, немного узнать о своём теперь детдоме, а сейчас даже не знаю. Что я говорить буду, что был в «Петушках»? Да у нас в будущем за одно слово зачморить могут. Тут пока этого нет, не понимают, но всё равно не комфортно. Ладно, посмотрим на месте.
Достав из кармашка чехла жестяную коробочку леденцов «Монпансье», я открыли ее, и бросил в рот один кругляш. Во рту как будто произошёл фейерверк, взрыв вкуса. Хорошо быть ребёнком, зрение, слух, а главное вкусовые рецепторы очень чувствительны. Нужно радоваться и пробовать всё пока ребёнок, вот я всё и пробовал. Протянув коробочку воспитательнице, дождался когда она, вздохнув, возьмёт одну, убрал баночку обратно в кармашек.
- Подарок, - отрезал я, когда Нина Андреевна хотела спросить, откуда у меня леденцы.
Дальше мы ехали молча. Я смотрел на улицу, разглядывал прохожих или машины. Радость перемещения за эти три недели немного притупился, но я всё равно был счастлив. Мелькали улицы, проспекты, мы сменили троллейбус на одной из остановок, оказалось, маршрут у нас был с пересадкой, и ехали дальше. Так вот, пока ехали, я размышлял о своей дальнейшей жизни. Насчёт занижения своих знаний во время проверки, похоже, я был не прав. Сейчас, когда я середнячок, за шалости меня быстро поставят на учёт в школе милиции, а вот отличника, занимающего первые места на всякий спартакиадах или конкурсах, это уже совсем другое дело. Репутацию будут беречь. Сейчас мне тринадцать с половиной, но ощущал я себе более взрослым, примерно шестнадцати-семнадцати лет. Конечно, и такие недоросли не думают о будущем и портят его. Я же такого не хотел, чтобы жизнь у меня была чистая как белый снег, это откроет для меня многие дороги в будущем. Да, значит, снова будем становиться отличником. Насчёт дельнейшего существования тоже стоит подумать. Что будет после детдома? Инженерная, преподавательская и другая работа не по мне. Вот творчество это ещё ничего, делай что хочешь, лежи и поплёвывай в потолок. С моими знаниями будущего, какие направления музыки будут более востребованы населением, я легко проложу дорогу на местный Олимп. Значит первый шаг, музыкальная школа, чтобы было нужное законченное для этого образование.
Вот примерно такие планы и были. Нужно только кое-что уточнить у сопровождающего. Мы как раз вышли на остановке и направились к большому двухэтажному зданию с большой вывеской «Автовокзал». Перед зданием, была стоянка для автобусов, занята она была не вся, с десяток стояло. Хм, «Зил». Не знал, что этот завод кроме грузовиков ещё и автобусы выпускает. Хотя на маршрутах в Москве как раз такие автобусы и ходили, я просто внимания на эмблему не обращал. Вот рядом стоял другой автобус. Уже «Лиаз». Новенький на вид, жёлтого цвета. Всего было восемь таких «Лиазов» и всего один «Зил».
Так вот, по привычке крутя головой, я заспешил за воспитательницей, та быстро шла в сторону здания с кассами.
- Нина Андреевна, разрешите вопрос? - я всегда с воспитательницей говорил предельно вежливо, что было заметно, ей нравилось.
- Спрашивай, - замедлив шаг, величаво кивнула она.
- Я бы хотел поступить в музыкальную школу, получить музыкальное образование. Это реально сделать в нашем детдоме?
- Не совсем поняла, причём здесь реальность, но радует, что ты наш детдом уже считаешь своим. У нас есть уроки музыки, но рядом на соседней улице имеется нужная школа. Мы можем тебя записать туда, это достаточно просто.
- Я бы хотел, чтобы записали. Это поможет мне получить музыкальное образование. Я хочу писать слова и музыку для песен, а чтобы это делать нужно хоть какое-то образование.
- А ты я смотрю, уверенно смотришь в будущее, - улыбнулась та, даже остановившись от неожиданности.
- А что делать, папы нет, мамы нет, кто-то должен заботиться обо мне. Кто если не я? Тем более опыт в написании стихов и мелодии, чтобы создать из них песню, хорошую песню, у меня есть.
- То есть у тебя есть готовая песня, которую ты сам написал? – вытаращилась та на меня.
- Могу исполнить.
- Сейчас билеты возьмём и пока ожидаем, покажешь что умеешь, мне самой интересно.
- Без проблем.
Билеты в кассе были, показав какие-то документы, воспитательница получила на руки билеты. Причём я не заметил, чтобы она их оплачивала. Повернувшись ко мне, она сказала:
- Отправление через тридцать минут, идём в зал ожидания, там продемонстрируешь своё творение.
Мы прошли в зал ожидания, надо сказать не пустой, где я неторопливо снял чехол, немного поиграл, проверяя звучание, за это время начал собираться народ, после чего ударив по струнам, спел весёленькую детскую песенку:

В каждом маленьком ребенке
И мальчишке и девчонке
Есть по двести грамм взрывчатки
Или даже полкило!
Должен он бежать и прыгать
Все хватать, ногами дрыгать
А иначе он взорвется, трах-бабах !
И нет его!

Каждый новенький ребенок
Вылезает из пеленок
И теряется повсюду
И находится везде!
Он всегда куда-то мчится
Он ужасно огорчиться,
Если что-нибудь на свете
Вдруг случится без него!.. Г. Остер

Играя, я смотрел на маленькую девочку лет трёх, которая действительно была очень суетливой, многие это замечая, улыбались, потому что песня была в тему. Девчушка же засмущавшись, спряталась в складках материнского платья, под смех зрителей. Закончив играть, я покосился на задумчивую воспитательницу и взял чехол, собираясь убрать гитару обратно, но она вдруг спросила:
- Это единственная песня, которую ты написал, или ещё есть?
Слушатели, которые стояли рядом и не спешили расходиться, насторожились. Оп-па, мало того что тут поёт молодой певец, так ещё и сам пишет. Интере-е-есно.
- Есть хулиганская. Тоже детская, и ещё одна более взрослая.
- Давай с хулиганской.
- Без проблем.
Сделав гитарный перебор, слушая звучание и начал наигрывать, весело улыбаясь, запел:

А я маленькая мерзость, а я маленькая гнусть!
Я поганками наелась и на пакости стремлюсь
Я людей пугаю ночью, обожаю крик и брань,
А я маленькая сволочь, а я маленькая дрянь...
У меня четыре зуба - восемь шей
У меня большие губы - до ушей
Я диету соблюдаю много лет
Тараканов поедаю на обед… Маслов С.

Когда я закончил, то слушатели стали рукоплескать, молодежи, непривычная, бодрая и веселая песенка привела в восторг, но и более взрослые слушатели восприняли её спокойно. Вот воспитательница, надо сказать всё же дослушав песню до конца, быстро сказала с некоторой угрозой в голосе:
- Только попробуй её в пионерлагере исполнить.
- Я постараюсь, - улыбнулся я так, что можно было понять. Ещё как спою.
- Давай третью, она надеюсь более спокойная?
- Конечно. Мечты и желания семнадцатилетнего мальчишки.

Мудрые книжки
Брошены в стол, джинсы - под мышку,
Встал и пошел.
В школу сегодня - явно не в кайф,
Значит, зажигаем драйв!

Славный денечек, птички поют,
Сяду в тенечке, пива попью.
Пачка "Пегаса" вроде цела,
Значит, мамка не нашла

Ветер в голове, а я влюбленный
Во всех девчонок своего двора,
В мире столько мест, где я еще ни разу не был.

Ветер в голове, портвейн крепленый
И песни под гитару до утра,
А над головой распахнутое настежь небо… Трофим.

В этот раз, как народу, так и аплодисментов было больше. Встав, я раскланялся и громко сказал:
- Исполнял автор слов и музыки воспитанник детдома Максим Ларин.
Я как тот хомяк, моё значит моё. А маэстро, которые и смогли создать эти шедевры, ещё напишут. Никакими душевными терзаниями за воровство песен я не страдал. Глупость какая. Кто успел того и тапки. Они своё в моём будущем получили.
- Время. У нас автобус, - напомнил я задумчивой воспитательницей.
- Последняя песня для тебя слишком взрослая. Это точно ты её написал?
- Да, надо будет авторство оформить. Вы поможете мне с этим?
- Поможем. Думаю, директор обрадуется. У нас одна девочка, она уже повзрослела и покинула детдом, тоже песню написала, но спела её другая певица, даже по радио выпускали и на пластинках. Если ещё и твои песни знаменитыми станут, это хорошо для детдома.
- Конечно, - согласился я. – Если надо я ещё песни напишу. Даже политически правильные.
- А вот это ты молодец.
Убирая гитару в чехол, я кивал и улыбался подходившим слушателям, пожал пару рук, после чего повесив гитару на плечо, у меня там длинный ремень был и, поблагодарив слушателей за их поддержку, заспешил за воспитательницей, действительно через десять минут автобус уходил, нужно поспешить. К моему удивлению, кондуктор, что проверял у нас билеты, прежде чем пропустить в салон автобуса, а также сам водитель, мне были знакомы, они вовремя моего выступления стояли среди слушателей Водитель это подтвердил, воскликнув:
- О, молодое дарование, с нами значит едешь?
- Я еду с сопровождающим, а она уже с вами, - уточнил я.
Жизнерадостно заржав тот подтолкнул меня ко входу, мол, заходи. Пройдя в салон, автобус был если не полон, то мест свободных мало оставалось, сел рядом с Ниной Андреевной, которая пребывала в тяжких раздумьях и, положив гитару на колени, грифом на плечо, спросил у неё:
- Нам долго ехать?
- Почти четыре часа, Максим.
- Ого, это в какие же дали мы едем?
- Ржев, знаешь город такой?
- Ого, до него же километров двести пятьдесят?!
- Столько примирено и есть. Пионерлагерь находится именно там.
- А что поближе ничего не было?
- Сейчас я понимаю, что нужно было оформлять тебя куда поближе. Но свободное место было только там, вот и приняла путёвку. Там больше шестидесяти пионерлагерей, отличная природа, водоёмы. Наши воспитанники там часто бывают, жалоб не было. Хорошие места.
- А для армии гибельные, - вздохнул я. - Ладно, посмотрим. Хм, даже интересно будет.
Автобус ещё не торопился уходить, осмотревшись, я попросил отлучиться по маленькой.
- Если водитель отпустит.
- Отпустит, - уверенно ответил я, и передал гитару. – Посторожите.
С водителем проблем не возникло, он широкой рукой отпустил меня, сказав, что я особо могу и не торопится. Время и в пути наверстаем. Меня действительно немного припёрло, тут я не играл, поэтому быстро сбегав в отхожее место, на обратном пути завернув в буфет, где купил две бутылки воды, в дороге могут пригодиться, и вернулся обратно.
Автобус вышел в рейс практически во время, так что, не особо нарушая скоростной режим, мы покинули окрестности Москвы и, выехав на Ржевскую дорогу, направились к городу. Я дремал на своём месте, цепко держа гитару в объятиях, а воспитательница, достав небольшой блокнотик что-то писала, изредка прерываясь и задумываясь, после чего продолжая. Заглянув, я обнаружил планы, графики и какие-то схемы. Пару раз мелькали мои имена. Смотреть было не очень удобно, но, похоже, воспитательница пока свежа память, составляла список дел по моему возвращению, что будем делать, и куда бегать. Регистрация песен, запись в школе и всё такое.
Как оказалось, можно было не запасать воды. Автобус заезжал во все населённые пункты по пути, так что купить воду было не проблемой. В одном городке, в половине пути от Ржева, мы остановились на полчаса, пообедав в придорожном кафе. Пока Нина Андреевна сидела в салоне и охраняла гитару, я сбегал к киоску Союзпечати, где купил с десяток тетрадей, пачку конвертов, баночку с тушью, перья, карандаши, и другие письменные принадлежности. Все мне это упаковали в плотную бумагу и перевязали бечёвкой, оплатил шесть рублей семнадцать копеек. М-да.
Естественно Нина Андреевна поинтересовалась, что у меня в руках. Честно пояснив, что это, я был немного удивлён последующим вопросом. Мол, откуда у меня деньги? Ответил, что мне сунули их после озвученного репертуара в зале ожидания «Автовокзала». Крыть той было нечем, лишь спросила, почему я взял?
- Дают – бери, бьют – беги, - пожал я плечами, на что воспитательница только махнула рукой.
Дальнейший путь прошёл без проблем, даже вспомнить было нечего. Я в кафе поел харчо, впервые попробовал это блюдо, поэтому обпивался водой, что-то с супом перемудрили, почему такой острый? До Ржева мы не доехали, сошли чуть раньше. Даже не у населённого пункта, а на перекрёстке дорог.
- Далеко идти? – первым делом спросил я, когда автобус отъехал, вешая за спину гитару и беря свёрток с писчими принадлежностями в левую руку, а бутылку с водой, в правую.
- Нет, километра четыре. Там дальше деревня небольшая, Петухово. Рядом с ней и находится пионерлагерь.
- Ага, с названиями разобрался. Тогда идём, посмотрим какое там житьё-бытьё.
- Может не понравится? – улыбнулась воспитательница.
- Не понравиться сбегу, - пожал я плечами. – Не вижу в этом проблем.
- Куда сбежишь? – даже остановилась Нина Андреевна.
Остановившись и обернувшись в пол-оборота, я спокойно пояснил:
- Не волнуйтесь, к началу сентября я вернусь, я же помню нашу договорённость. Нужно учиться, да и музыкой заниматься.
- А почему сразу в детдом не хочешь вернуться? - спросила воспитательница, она подошла ко мне и дальше мы шли неспешным шагом.
- У вас есть мечта, Нина Андреевна?
- У всех она есть.
- У меня как вы понимаете тоже. Я мечтаю увидеть море. Поживу дикарём на берегу всё лето, и вернусь загорелый, с белоснежной улыбкой на лице. К концу лета буду, обещаю. Да и куда мне идти?
- Ты это всё-таки брось, на море он собрался, - немного возмутилась Нина Андреевна. – Веди себя как все. Кстати, ты пионер?
- Конечно. Только галстук так и не научился завязывать, мама это всегда делала.
- Хм, извини что напомнила.
- Ничего, я сильный. Да и привыкаю уже, - вздохнул я, и добавил. – Когда я вырасту, то буду жить на берегу моря. Из окон моего дома будет вид на красивейшие закаты. В Адлер поеду, точно, в Адлер.
- Мечтатель.
Никаких попуток нам так и не попалось, пока шли, дорога как была, так и оставалась пустой, лишь ветер гонял пыль. Впереди действительно виднелась деревня, но мы раньше свернули на укатанную полевую дорогу, дошли до брода. Но перешли речку через пешеходный мостик, что находился рядом с бродом. От речки до лагеря было всего метров триста, дошли быстро. Пройдя ворота, детворы вокруг хватало, были и более взрослые ребята и девчата чем я. Нас провожали взглядами, но не останавливали. Некоторые здоровались с воспитательницей и та им отвечала, вот этих детей я рассматривал более внимательно, встречая такие же взгляды. Точно из детдома детвора.
Директор пионерлагеря оказался на месте, он появление нового воспитанника воспринял спокойно, радости в его голосе не было, правда и огорчения тоже. Прибыл и прибыл. Получив документы на меня, он попросил воспитательницу остаться, а мне выйти. Мнение о лагере у меня ещё составлялось, но в одном я был уверен однозначно, мне тут уже не нравилось.
Усевшись на ступеньки крыльца, положив рядом гитару, достал из кармашка в чехле леденцы и, открыв, бросил один липнувший к рукам, в рот. Убрать не удалось, маленькие набежали, второклашки вроде. Леденцов мне было не жалко, раздал всё, после чего убрал пустую баночку обратно, пригодится для мелочи. Для тех же иголок и ниток. Меня засыпали вопросами, так что сидеть было не скучно. Пока я отвечал на первый, мне успевали задать ещё с десяток, пока отвечал на одиннадцатый, ещё с три десятка. Ох и тарахтелки. Пацаны ещё ничего, а вот девчата ну очень любопытные. Узнав что я из детдома, многие понимающе покивали, тут такие как я были. Про гитару спросили, ну и остальное.
Спас меня директор, что вышел на крыльцо, следом за ним уже вышла Нина Андреевна. О чём они вели беседу, подслушать не удалось, благодаря пионерам и октябрятам, что стояли у крыльца, но судя по красному лицу Нины Андреевны, дошло до споров.
- Постройте отряды, - велел кому-то директор.
Пока вожатые командовали, я последовал за директором, и встал рядом. Наконец ровными линейками встретились отряды. Хм, а детей тут хватало. То-то мне показалось лагерь большой.
- Вниманию отдыхающий, - громким и надо сказать поставленным голосом сказал директор, вокруг тут же наступила тишина, и дети стали слушать, о чём говорит местное начальство. – У нас появился новый отдыхающий. Это Максим Ларин их Московского детдома. Из какого вы знаете, у нас много отдыхают из него. Прошу отнестись к новичку с пониманием, показать расположение, что у нас и где находится. Максима мы записали в шестой отряд. Вожатая, займитесь новичком. На этом всё.
- А мне что, слово не дадут?! – возмутился я.
- А есть что сказать? – теперь во взгляде директора появилось хоть какой-то интерес.
- А то как же, - сделав шаг вперёд, я осмотрел толпу детей, выстроенную в квадраты отрядов и громко стал рекламировать себя. - Максим Ларин, тринадцать с половиной лет. Без меры обаятелен, девчата держитесь…
- Ларин! – громким шёпотом зашипела Нина Андреевна, под хихиканье детей.
- Так я и не про школьниц, это же дети, ничего интересного. Я про вожатых… Так вот, без меры шалун, но черту не перехожу. Умею играть во все игры. На гитаре тоже, пою и играю. Хорошо дерусь, второй разряд по боксу…
- Ларин, почему я не знаю?! – снова влезла Нина Андреевна.
- А вы не спрашивали, - мгновенно отрезал я. – Могли и понять по сбитым костяшкам на пальцах.
- Что ещё я не знаю?
- Полгода греблей занимался, довольно успешно. Потом год восточными боевыми искусствами, в частности джиу-джицу и карате. Тайский бокс не особо понравился. Хотя два месяца изучал его. Год занимался спортивной стендовой стрельбой, но разряд не получил, раньше надоело и ушёл. Вот в лёгкой атлетике мой любимый спорт, бег на дальние дистанции. Не раз первые места занимал. Этот спорт мне очень интересен. Не раз помогал в жизни. Бывает такая ситуация, где спасают только быстрые ноги.
- Хорошо сказал, молодец, - усмехнулся директор. – Ты закончил?
- Да вы что, я ещё и не начинал себя расхваливать…
- Считай, закончил. Отряды, разойдись. Евгения, займись новичком. Больно он шустрый, - напомнил вожатой директор и, подхватив за локоть немного растерянную Нину Андреевну, повёл её обратно в свой домик.
Меня почти сразу окружили дети, как из моего теперь отряда, так и из других, вопросы сыпались с разных сторон, но меня спасла девушка с пионерским галстуком на шее, по виду ей было лет шестнадцать. По мне, то уже вполне сформировавшаяся, личико чистое, а не как у её соседки в сплошных прыщах, вполне можно закрутить. Посмотрим, как сложиться и не свалю ли я отсюда раньше. Меня повели по лагерю к домику, где и жил наш отряд. Пока шли, у меня была возможность осмотреть сам лагерь. Кстати, вполне на уровне, новенькие казармы и другие строения, дорожки асфальтированы, везде разметки. Чисто и аккуратно, всё как в сказке. То есть видимость счастья тут вполне на уровне, а как в реальности, посмотрим.
Толпой, вот им делать, что ли нечего кроме как меня сопровождать, мы прошли к нужному строению, и прошли внутрь. Там, мне указали на свободную кровать и выделили бельё. Я сложил часть вещей в свою тумбочку и повесил над кроватью гитару. Тут был вбит крепкий гвоздь. Не смотря на то, что одноотрядники явно желали со мной пообщаться, вожатая отвела меня в одну из комнат в нашей казарме, кстати, это был читальный зал, ну или нечто подобное. Дверь она заперла. Да ещё подпёрла, чтобы сюда никто не смог проникнуть.
- Мне уже раздеваться? - завлекающим голосом, спросил я.
Та густо покраснела, и немного резко ответила, явно пытаясь меня осадить:
- Не думай тут о себе наглый мальчишка. Я тебя для другого позвала, хочу знать, что за фрукт оказался в подчинённом мне отряде.
- Очень сладкий фрукт. Поверь, сорвёшь, не пожалеешь.
- Может, хватит? – устало спросила та.
- Ну ладно, - уже спокойным голосом сказал я. – Что хотели? Только давайте быстрее, а то мне сейчас там гитару поломают. Вон, уже кто-то тренькать пытается.
- Мне нужно знать, что ты умеешь? В чём я на тебя как на пионера могу положиться?
- Хороший пловец, так что если за кем на пляже нужно присмотреть, например, за малышнёй, обращаетесь спокойно. Разнять драчунов, тоже без проблем. Боксировать я люблю. Если нужно отбить соперницу от любимого мужчины, тоже без проблем. Это так, мало ли пригодится. Вожу машину, мотоцикл, но не очень хорошо, показали, дали покататься, однако практики не хватает. Бегаю хорошо, но это вы уже слышали. Рисую так себе, не дано мне это, но писать умею красивым почерком. Вроде всё. Если что не упомянул, скажите.
- Гитара?
- Владею неплохо, голос есть как мне говорили. Тоже можно использовать, репертуар большой.
- Хорошо. Теперь давай я тебе расскажу распорядок в отряде. Что можно и что нельзя.
Выслушав, иногда согласно кивая, я поднял руку, когда вожатая закончила, и сказал:
- Хотелось бы сразу сообщить. Скорее всего, ночевать в отряде я буду редко.
- Почему?
Встав, я подошёл к девице и, ткнув ей пальцем в ложбинку груди, достаточно серьёзно и жёстко сказал:
- Видите ли, Евгения Павловна, я уже состоялся как мужчина и женщина у меня была. Мне понравилось и останавливаться я не хочу. Дрочить под одеялом это не моё, поэтому если не найдут партнёршу в лагере, поищу в деревне. Там я уверен, сговорюсь, поэтому и сообщаю, меня ночами может и не быть. Не смотрите на меня так и не краснейте, поймите это всего лишь физический процесс, такой же, как справлять нужду, и даже полезный для здоровья. Хотя в СССР секса нет, у меня он есть, и бросать я это дело не собираюсь. Ни-ко-гда. Я надеюсь, понятно расставил акценты?
- Более чем, - оттолкнув мою руку, пыхтя ответила красная как варённый рак вожатая, не зная что мне сказать она буркнула первое что пришло на ум. – Узнаю, что не ночевал в отряде, сообщу Евгению Олеговичу, нашему директору.
- Да мне без разницы.
Девушка привела себя в порядок, дождалась, когда краснота пройдёт и выпустила меня в общую комнату. Судя по хихиканью вокруг, её вид никого не обманул. Заметив, что моей гитары на стене нет, я грозно обвёл всех присутствующих и прямо спросил:
- Кто взял мою гитару без спроса?
- Старшие мальца прислали за ней, - ответил один из парней.
Ему было по виду как мне, да и большинству столько же. В соседнем помещении была уже комната девчат, тоже моих сверстниц.
- Кто такие? - напрягся я, похоже, сейчас будут разборки.
- Десятого отряда, там десятый класс. Взрослые уж, курят.
- Показывай, где они, - требовательно велел я ему.
- Ты куда это собрался? – заступила мне дорогу вожатая.
Прижавшись к ней, я в засос поцеловал её, так же как меня целовала Жаслин и у меня крышу сорвало. Оставив ошеломлённую девушку стоять в коридоре, похоже, репутацию я ей изрядно подмочил, вышел из нашего строения, и быстрым шагом направился по дорожке к другому строению, через три от нас. Бежавший рядом сверстником быстро пояснял, кто там главенствует и верховодят.
- Не волнуйся. Не в первой с такими шакалами обращаться. Сейчас зайду и вежливо попрошу его вернуть мою гитару. Мою вежливость в детдоме все знают.
Паренёк не побоялся зайти за мной следом, в комнату парней. Не останавливаясь, я направился к лохматому крепкому парню, который лежал в трусах и майке и тренькал на моей гитаре. Второй рядом сидел на соседей кровати и осматривал кармашки на чехле. Он повернулся, когда я подходил, кто-то из присутствующих в комнате возгласом предупредил его. Быстро сделав два шага, я оттолкнулся от пола, немного взлетев и, вложив в удар кроме притяжения ещё и свой вес, нанёс ему в лицо удар правым кулаком. Мой коронный, как тренер по боксу говорил. Всё, этот не соперник, в ауте, сполз на пол без сознания. Так же молча, ногой, причём стопой, приложив и свой вес, влепил в лицо второму, начавшему вставь с перекошенным от ярости лицом. Мотнув головой, был отчётливо слышен хруст челюсти, он откинулся на подушку. Я аккуратно забрал из его рук гитару, положив на соседнюю койку, и запрыгнув на кровать, стал с силой опускать стопу правой ноги на его лицо. Уже превратил ему её в кашу, когда меня оттащили в сторону другие присутствующие в комнате хозяева. Раздав несколько ударов, я освободил пространство вокруг себя. Мне тоже пару раз прилетело, ухо правое начало ныть, зло осмотрел, кто меня окружает и угрюмо сказал:
- Это одна падла грабли к моим вещам протянет, я приду и как сейчас это сделал, вежливо попрошу вернуть, а труп в речке притоплю. Надеюсь, я понятно пояснил? Вопросы будут?
- Ту дурной, ты чего с Пашкой сделал?! – возмущённо спросил один из парней, с татуировками на руках. – Вернёмся в детдом, мы тебе там покажем.
- Белые тапочки заказывает, гопота приблатнённая, - сплюнув, ответил я.
Подняв с пола чехол, я вернул всё на место. Прошёлся по карманам вырубленного под возмущённый ропот зрителей, мало ли что пропустил, нашёл пачку денег и тоже прибрал. Будет арендной платой за гитару. Убрав внутрь свою драгоценность, застегнул и, закинув её на плечо, направился к выходу. На меня смотрели угрюмо, но не тронули. В комнате было с десяток крепких парней, ну и пара дрищей, но мне никто не заступил дорогу и я, ухватив за локоть своего проводника, вышел наружу.
- Ну ты дал… - изумлено пробормотал тот, тряхнув головой, после чего неожиданно протянул мне руку. – Юра.
- Макс, – пожал я ему ладонь.
- Ты действительно боксёр?
- В действительности у меня первый разряд, но я всем говорю что второй. Это помогает в драке, все думают, что я не очень хорошо наношу удары, а в драке им неприятный сюрприз.
- Жестоко ты с Пашкой.
- Нужно сразу показать, что ко мне лучше не подходить. Сейчас я это продемонстрировал явно. Детдомовские только силу понимают. Они поняли. Кстати, где тут обувь можно помыть, а то они в крови? Да ещё и на ногах брызги.
- Идём, покажу. Там у столовой кран наружу вывели, и бочку поставили, там можно незаметно помыться. К умывальникам не пойдём, увидят ещё.
Сходив к бочке, где я отмылся, мы вернулись в строение, нас там уже ждали. Юра, как и я отвечал уклончиво, попросил не описывать того что он видел, а те молчать будут. Слух, конечно, пойдёт, вон у медпункта нездоровое шевеление, но это только слух. Естественно обустроиться мне не дали, за мной прибежала вожатая, а почти сразу следом вошёл директор и Нина Андреевна, она ещё не уехала. Выгнав всех жильцов из комнаты, кроме меня, директор подошёл ближе и зло спросил:
- Ларин, ты что сделал с Сорокиным и Хлыновым?
- Вообще ничего не делал. А кто это? - искренне удивился я.
- Ты их избил и изувечил в соседнем здании.
- Вот вы о чём? - обрадовался я. - Но я тут не причём. Действительно, когда я проходил мимо этого здания, там дрались двое взрослых парней, я в окно видел. У одного лицо в крови было. В комнату я не заходил и что было дальше, не видел.
- Но избил их ты.
- Свидетели есть? – коротко спросил я. - Что они сами говорят?
- Говорить они пока ещё не могут, но другие указывают на тебя.
- Вы покажите, где они эти другие, будьте уверены, они скажут что обманули вас.
- Угрожаешь, маленький наглец? – прошипел тот.
- Предупреждаю. Кто меня тронет, тот ответ и получит. В тройне. Это жизненный принцип.
Обернувшись, директор махнул рукой, сказав Нине Андреевне:
- Забирайте это чудовище, ему в моём лагере не место.
Он стоял ко мне спиной, поэтому не видел, как по моим губам скользнула довольная усмешка. Правда, воспитательница всё испортила.
- Это ваша работа, перевоспитывать таких подростков. Я его не заберу. Раз он уже оформлен в вашем лагере, занимайтесь им. Евгений Олегович, мальчик конечно не простой, но с ним вполне можно договориться, как я успела убедиться. Просто найдите компромисс и все будут довольны.
«Блин, зря я её дурой считал. Вполне умная баба», - подумал я.
- Значит, не заберёте?
- Нет. Сами подумайте, как это отразиться на вас, если вы в тот же день приняв ребенка, тут же выгнали его. Причём ни за что. Ведь действительно, никто не тыкает пальцем в Максима и не говорит что это он, а до вас дошли лишь слухи. Соседи пострадавших молчат. Предъявить мальчику нечего, н прав.
- Ладно, но контроль теперь за ним будет усиленным. Я уже вызывал скорую, скоро должны приехать и забрать пострадавших. Это же ЧП, самое натуральное ЧП, - взмахнув руками, директор вышел из комнаты, и покинул домик.
Вздохнув, Нина Андреевна, не обращая внимания на приустающую вожатую устало спросила:
- Как тебе тут, нравиться?
- Да не особо. Дыра-дырой.
- Только вот попробуй сбежать, - тут же зашипела воспитательница. И что они все на меня шипят?
- Посмотрим, но ничего не обещаю, - туманно ответил я.

Помахав рукой, провожая уходящую Нину Андреевну, она торопилась к дороге, там скоро должен проехать рейсовый автобус до Москвы, я вздохнул и почесал затылок. В лагере я, можно сказать, прописался, дальше посмотрим, всё же несколько часов тут провёл. На ужине я уже побывал, так что сейчас было личное время отдыхающих. То что оно у меня будет, я об этом заранее подумал, из-за чего и купил писчие принадлежности, вместе с бумагой. Дело в том, что я читал про попаданцев в Союз разных годов. В основном пареньков, подростков. Все они начинали строчить письма в разные организации, ну или тупо шли сдаваться. Немного плагиат, но я за эти три недели прокрутив идею с разных сторон, подумал, почему бы и нет? Всё же это теперь и моя страна тоже, я собираюсь тут жить и, зная будущее, а историю я знал назубок, как не помочь теперь своей родной стране, где меня приняли, вылечили, спасли само собой, и даже предоставили кров и пищу. Нет, дорогие мои, помогать так помогать. Так что с теми книжными героями я был согласен, как и в том, что нужно всё делать инкогнито и связь держать только через письма. Выдавать то, что я из будущего не стоит. От слова совсем. Вот написанием первого письма и стоит заняться. Что бы им такое выложить, чтобы к моему письму было полное внимание, и оно случилось скоро? Надо подумать, в этой время много что интересного произошло.

***

Следующая неделя в лагере прошла спокойно, даже слишком спокойно. Я особо не выделялся. Хотя нет, по вечерам, когда стемнеет, зажигали пионерские костры, но не во все дни, однако в тот когда я прибыл в лагерь, он был. Вот там я произвёл фурор своими песнями, особенно «маленькой злюкой». С тех пор среди сверстников я стал непререкаемым авторитетом. К гитаре никто не подходил, да её охраняли всем отрядом, так что за неё я теперь был спокоен. Старшие меня тоже не трогали, просто игнорировали, но слушать песни приходили всегда. Хлынов вернулся, это тот которого я в нокаут кулаком отправил, а вот второй лежал в отделение, ему там лицо заново сшивали. Для меня всё обошлось без последствий, оформили всё как несчастный случай, подросток упал и разбил себе лицо, это подтверждало с десяток свидетелей. В общем, директор косо посматривал, но претензий ко мне не имел.
Сам я всегда откликался на просьбы вожатой, не отнекивался, не ленился и выполнялся всё в точности и качественно. Больше подкатов к вожатой не было, и та успокоилась. Директор даже удивляться стал первоначальному своему желанию выгнать меня, да я стал запевалой отряда, выучив нескольким местных незнакомых песен. Хорошо исполняли, пели всем отрядом, душевно.
В общем, в коллектив я влился, был заводилой, энтузиастом и всё остальное. Показал несколько новых иго, старые сразу были забыты, играли только в них. Всё новое привлекает. Мне даже доверяли в виде спасателя контролировать купание младших групп, ничего, справлялся. Про своё желание наладить мост с правительством Союза, я не забыл. Пришлось изрядно схитрить, выпросить в медпункте пластырь, мол, поцарапался. Та мне сначала царапину зелёнкой намазала, это я в дыре забора о щепку царапну получил, но лейкопластырь всё же дала. Использовал кусочки, наклеив их на подушечки пальцев. После этого вскрыв пакет с писчими принадлежностями, вырвал из тетради лист и, приготовив острозаточенный карандаш, стал писать. Перьевой ручкой я ещё не овладел в полной мере, только первые неуверенные шаги делал. Шариковые тут если и были, но не в нашем лагере. А ведь нужно учиться, этим я и собирался заняться. Но первое письмо писал именно на бумаге.
В принципе там по пунктам были указаны шесть предателей, что работали на другие страны, с указанием их тайников и контактов. А что, я, конечно, не готовился, но информацией интересовался, любознательный я, да ещё с великолепной памятью. Это по предателям, отдельно указал о катастрофе «Ми-2» на котором будет Станислав Говорухин. Режиссёр чудом останется жив. Пока для затравки хватит. Всё уместилась на двух листах вырванных из тетради. Почерк на мой похож не был, всё же левой писал, поэтому я был доволен. Отметил что письмо первое, поставив знак на конверте и на самом письме. Осталось не самое сложное, отправить его на имя Андропова и сегодня как раз такой день. Конверт я взял из середины пачки, написал, кому оно предназначается, и завернул в упаковочную бумагу. Сложнее всего заниматься написанием, когда личная жизнь пионера что открытая книга. Уединится сложно, писал в читальной комнате, когда все спали, в ущерб личной жизни. Одной ночи хватило, чтобы всё написать, в смысле одного часа этой ночи, заклеить конверт и спрятать его в стропилах, иначе найдут.
Кстати по личной жизни. Вожатой я тогда не врал, действительно стал искать себе партнёршу. В лагере не нашёл, а вот в деревне вполне, девчонка из Ржева гостила у бабушки. Вообще безотказная. Семнадцать лет, а такое впечатление, как будто я у неё сто первый. Вожатая видела, что я по вечерам и ночам пропадаю, но молчала. Золото, а не девушка.
Записка, где указано, что я ушёл на рыбалку до вечерней зорьки, оставлена, когда проезжает автобус на Москву известно, ну с Богом. Это было моё не первое письмо, четыре дня назад для проверки одолжив у деревенских ребят удочек, я рано утром, оставил записку и действительно ушёл, вернувшись, когда начало темнеть. Конечно, отругали, но просили больше так не делать. Я даже обещать не стал, сразу предупредив, что являюсь фанатом рыбалки и меня не остановить, но записками предупреждать буду. В общем, к пропаже подготовил, в лагере уже всем известно, что я достаточно самостоятельная личность, и всегда всё делаю по-своему. Директор тут не вмешивался, вернулся и ладно.
На самом деле к рыбалке я относился прохладно. Не понимал тех, кто может часами смотреть на неподвижный предмет, покачивающийся на воде. Один раз попробовал, и понял, не моё. Вот заниматься раскопками это пожалуйста. Тут шли бои, страшные, и я надеялся найти оружие. Рабочее. В этих местах гремели бои, так что я надеялся что-то откопать. У деревни искать глупо, тут деревенские сами всё вычистили. Пришлось уходить вглубь леса. Лопата была, удочки я не брал, спрятал на опушке у лагеря, с собой в узле краюха хлеба, присыпанная солью и вода в бутылке. Вот и вся пища на весь день. Щуп я сделал из толстой проволоки, обмотав один конец верёвкой вместо рукоятки. Готовился серьёзно. К сожалению, ничего огнестрельного найти не удалось. Осмотрел часть леса, пробежался по нескольким полянам, кстати, на одной остов орудия стоял, без колёс, с пробитым стволом. Потом дальше на по башню ушедшего в землю танка наткнулся. Не наш, немецкий. По едва различимым крестами было видно. Искал вокруг них. У танка повезло, нашёл вполне неплохо сохранившийся штык, к немецкому карабину. Очистил, немного привёл в порядок. Ножны были с ним. Остальные находки, каски, предметы амуниции, много чего, даже кусок брони взорвавшегося танка и два трака, но оружия не нашёл, вот так вот мне повезло. Понятно, что пока просто не мой день, но тот штык сейчас со мной, мало ли. Убрал его в рюкзак. Мне его Ольга одолжила на день. Та самая гарная дивчина, с которой я крутил шуры-муры.
Сам я стоял в чистой и выглаженной одежде. На голове синяя пилотка, на шее галстук, научился я его завязывать, белая рубашка. Синие шорты, синие гольфы, за спиной рюкзак. В общем, смотрелся со стороны как картинка. Одежду набрал у ребят, с которыми жил в одно комнате. Это я с одним комплектом одежды приехал, а они запасы имели. Вся одежда выдана мне на время, без спросу не брал. Автобус я рассмотрел издалека и поднял руку, прося остановиться. Сомневаюсь, что водитель бы решился взять ребёнка, но рядом со мной стояла Ольга, а это совсем другое. Автобус притормозил, и дверь ушла в сторону.
- Куда? – поинтересовался водитель.
- В Москву, - был мой ответ, после чего на миг прижавшись к Ольге, ох и упругая, я прошёл в салон и оплатил билет.
Отсчёт времени пошёл, поздно вечером я должен вернуться на таком же автобусе на это место. Надеюсь всё получиться. У меня ведь в планах не только письмо передать кому нужно, но и подготовиться к поездке. Через недельку, я собрался двинуть в Сочи. Скучно мне в лагере, очень скучно. Ночами море вижу, хочу на море.

Сошёл я на площади у «Автовокзала», то есть на конечном пункте. Не задерживаясь, бегом добежал до остановки, к которой как раз подходил троллейбус, и, пройдя в салон, пробил купленный билетик. Салон был почти пуст, ближе к центру народ набьётся, так что, устроившись у окна, я стал рассматривать город. Ничего не изменилось, всё также ходили прохожие, в неприметных одеждах, редко когда ярким пятном промелькнёт девичье платье. Зато красные транспаранты бросались в глаза. Хм, серые люди - серая страна – серая жизнь. Не помню, кто сказал. Хотя нет, просто не знаю, с моей памятью не помнить невозможно.
Первым дело, займёмся самым главным, из-за чего я и оказался в Москве, остальное так, попутные приобретения. Как я уже говорил, к центру народу прибавилось, пришлось уступить место какой-то старушке. Сам, без напоминания. На нужной остановке я вышел и направился к Главпочтамту. У входа с обеих сторон были почтовые ящики. Подойдя к одному я особо не крутя головой, это подозрительно, вытряхнул из импровизирвоанного пакета конверт внутрь ящика, дело сделано. У меня даже немного холодок пробежал по спине. Играть в кошки-мышки со спецслужбами, это так волнующе. После этого покрутившись вокруг, купил мороженное у продавщицы на улице, и пошёл на дело. На пионера никто не обращал внимания, деньги я брал у простых людей, но понемногу. У кого тройку, у кого пятёрку. Деньги конечно большие, для местных жителей, даже вполне большие, но надо, искать нормальных клиентов не было времени. Вечером мне уже нужно было вернуться.
Когда средств стало в достатке я направился в магазин. Купил два комплекта одежды, крепкую, для работ в лесу, поиском я не собирался прекращать заниматься, ещё комплект для отдыха, обувь. Ну и набор юного путешественника. В магазине «Охотник и рыболов» купил котелок, кружку и ложку. Взял фляжку, нормальный рюкзак, небольшого размера, перочинный нож, тонкое шерстяное одеяло, и достаточно мелочей чтобы не чувствовать себя в лесу без всего. В аптеке купил небольшой набор, включая лейкопластырь. Трофеями у Хлынова я взял пачку в сорок рублей. Там рубли в основном были, поэтому она и казалась толстой. Тот напоминать о деньгах не стал, что меня удивило, сумма огромная, но и сам я возвращать не собирался. Ещё чего. Так что со всеми сегодняшними заработками с последующими тратами у меня на кармане осталось тридцать шесть рублей сорок три копейки. Ну вот и всё, время подходит, минутная стрелка торопиться на новеньких наручных часах, отсчитывая время, пора на вокзал, возвращаться под Ржев.

7 июля. Кабинет Председателя Комитета государственной безопасности СССР Андропова Юрия Владимировича. 18 часов 10 минут.

Покрутив копию письма, Андропов посмотрел на одного из своих самых доверенных людей. Председатель мало кому доверял, но специалистов, которых ценили на вес золота, было не так и много. Один из них, стоял сейчас у стола и ожидал.
- Я хочу знать, кто отправил это письмо, и конечно, что удалось выяснить по указанным фигурантам.
- Работа ведётся, Юрий Владимирович, - кивнул полковник. – К сожалению, специалисты, что проверяли письмо, потянули время, оно упущено, но кое-что за эти три дня выяснить удалось. Как только вы поручили мне это дело, я направил людей к месту, где изъято письмо. Опрос показал, что его кинули в ящик в обеденное время. Наблюдатель отвлёкся.
- Почему решили, что именно в обеденное время?
- Изъятие писем было проведено перед обедом, ящик был пуст, после обеда обнаружилось три письма, двух граждан уже нашли, третьем было отправлено вам. Опрос этих двух граждан ничего не дал. Они у ящиков никого не видели. Работа продолжается. По фигурантам, проверяется. Только Поляков находится в Бирме, работа усложнена, нужно под каким-то предлогом вызвать его.
- Пока не стоит, если информация подтвердиться по другим фигурантам, я решу этот вопрос.
- Наши специалисты, проведя экспертизу листов бумаги и конверта уверенно определили, что неизвестный автор использовал лейкопластырь, чтобы не оставлять следы. Обнаружены следы медицинского клея и ворсинки от него. Известный воровской способ. Это настораживает.
- Возможно, автор разносторонняя личность и ему известно об этих способах, - пожал плечами председатель.
- Однако слог и манера изложения показывает, что автор достаточно молод. Хотя существует предположение, что он сотрудник одного из ведомств. Возможно нашего. Уровень знаний указывает на секретный отдел. Всё же двух фигурантов мы ведём, а это даёт тему для размышления.
- В письме мне всё более или менее понятно, но вот история с вертолётом. Она ещё не произошла, а автор письма уверенно указывает на это.
- Я тоже обратил внимание на этот момент, Юрий Владимирович. Согласен странно. Смею предложить, раз режиссёр не погибнет, ничего не предпринимать и со стороны проследить, что произойдёт в указанное время.
- Это всё.
- Пока всё.
- Действуйте.

Всё же я сбежал. Да именно так. Колёса электрички отстукивали на стыках ритм и увозили меня всё дальше на юга. Неужели моя мечта исполниться? Сейчас двенадцатое июля, полтора месяца на отдых. Вполне нормально, надеюсь, хватит.

[dodyrmoy]

Обнаружены следы медицинского клея и ворсинки от него.

Обнаружены следы клея медицинского пластыря и ворсинки от него.

Ворсинки от клея - не правдоподобно. Где-то так...
Спасибо за проду, Автор!

[Владимир_1]

Помахав рукой, провожая уходящую Нину Андреевну, она торопилась к дороге, там скоро должен проехать рейсовый автобус до Москвы, я вздохнул и почесал затылок. В лагере я, можно сказать, прописался, дальше посмотрим, всё же несколько часов тут провёл. На ужине я уже побывал, так что сейчас было личное время отдыхающих. То что оно у меня будет, я об этом заранее подумал, из-за чего и купил писчие принадлежности, вместе с бумагой. Главное проблема перо, с карандашом у меня проблем нет, но вот писать, используя жидкие чернила да ещё этим пером. Нужно нарабатывать навык. Это планы на ближайшее будущее, дальше посмотрим.

***

Лопата аккуратно подковырнула интересный предмет, на который я натолкнулся щупом и на белый свет появилась расползающуюся на глазах кобура, причём явно не пустая. Кинувшись к находке, я встал на колени и аккуратно извлёк её из земли. Осмотрев со всех сторон, стряхивая землю, вытащил из кобуры «ТТ», на вид вполне нормальный, даже пятен ржавчины особо не было. Вот магазин выщелкнуть не получилось, отмывать и чистить нужно. Наклонившись, я поднял обрывки кобуры и вытащил из кармашка запасной магазины. Полный, в нём желтел патрон, когда я пальцем его очистил. Это хорошо. Рабочие патроны к пистолету у меня были, нашёл в сейфе разрушенного артобстрелом блиндажа, а теперь и средство инициации появилось, то бишь оружие. Не зря я тут ковыряюсь уже вторую неделю.
Да именно так, вот уже как две недели, из интереса начав поиски, я настолько увлекся, что про всё забыл. Для своего увлечения чтобы не привлекать внимания, я даже стал завзятым рыболовом. Нужно же было чем-то замаскировать свой интерес и причины пропаж из лагеря. В первый день, одолжив у деревенских удочек, я после завтрака оставил записку, что ушёл на рыбалку и пропадал до вечера. На самом деле одолжив лопату, якобы для копания червей, щуп сделал сам из толстой проволоки, загнув один конец как рукоятку, вот и занялся поиском. Около деревни не искал, тут всё деревенские сами вымели, спрятал удочки на опушке и уходил вглубь леса на поиски. Леса тут обширные, но заблудится я не опасался, у меня всегда была высокая оценка по спортивному ориентированию, как было видно. За две недели ни разу не заблудился и всегда при необходимости находил места своих прошлых раскопок. Я там оставлял лопату и щуп, не с собой же носить.
Естественно на поиски я не тратил все дни в неделях, три-четыре, не более. Да и в самом лагере я стал вести себя тише воды ниже травы. Популярность была, это так, когда зажигали пионерские костры, весь лагерь вокруг меня собирался, когда я пел песни. О гитаре теперь не беспокоился, её никто не смел тронуть, более того ещё и охраняли. Пропадёт, кто играть петь будет что-то новое и неизвестное? Так что за свою красавицу я был спокоен. Хлынов вернулся из больницы на следующий день, второй остался. Ему лицо восстанавливали хирургически. О деньгах Хлынов не напоминал, что меня удивило, сорок рублей однорублёвыми купюрами сумма большая. Даже для работающего человека сумма солидная не то что для подростка, но он вообще меня игнорировал, как будто ничего не случилось. Я тоже не напоминал, оно мне надо? С директором у меня теперь нормальные отношения, хотя он и знал, что это я поработал с обоими пострадавшими, но свидетели теперь в один голос говорили, что пострадавшие сами упали и неудачно ударились. Это не я, Хлынов с ними поговорил после возвращения. Оба пострадавших всё подтверждали, так что обвинения с меня были сняты. Для директора тоже было наилучшим раскладом, что свели всё на бытовую травму. Второй конфликт с директором возник, когда я впервые вечером вернулся с раскопок, под видом усталого рыбака, с удочками в одной руке и двумя мальками на верёвочке в другой.
В принципе в лагере меня приняли за своего. С вожатой я больше заигрывал, чем заметно её успокоил, да и не хотелось как-то. Уставал на раскопках так, что фактически приползал обратно, поэтому даже на стороне не искал развлечений. Нет, точно нам бром в чай и компот добавляют. Про кисель не скажу. Я его не пил, не любил. Не по причине неприязни именно к этому напитку. В принципе кисель я любил, а из-за того что его всегда из чёрной смородины делали, а её я как раз на дух не переносил. Так вот, в лагере я себя вёл как агитатор и активный пионер. На всех утренниках и работах был, своим видом и делом подталкивая других отдыхающих. Игры судил, да и вообще становился незаменимым человеком. Это всё когда я не бегал «на рыбалку». К счастью к моим постоянным отлучкам стали привыкать. Я прямо так и сказал директору, дело любимое, не брошу. Утром буду уходить, вечером возвращаться. Директор был вынужден согласиться. Хотя и поставил мне это на вид, лишь вытребовал от меня информацию, где я рыбачу, чтобы если что можно было срочно вернуть в лагерь на случай проверки. Я сказал, что в низовьях речушки у запруды. Естественно меня там не было, да я в тех окрестностях ни разу не появлялся. А о запруде от деревенских узнал. Познакомился во время совместного купания на речке. Единственный песчаный пляж, куда водили отдыхающих, был у деревни, так что общение было не только у меня, хотя вожатые и присматривали, чтобы пионеры не бегали в деревню. Ещё как бегали, единственный магазин в округе был там.
Вот так вот я и жил. Когда было желание, а оно было всегда, пока не пропадало, я брал удочки и бежал на километр вниз по течению, забрасывал, их, жёстко крепил, чтобы не унесло и убегал на раскопки. Вечером если везло, пару плотвичек было на крючках, насаживал на срезанную ветку и нёс в лагерь как доказательства своей страсти. Ха, директор говорил, что деревенские прямо с огородов рыбача, больше ловили. Отрицать не буду, но я-то не рыбачу, а маскирую под это дело. Сам я до этого рыбалкой никогда не занимался, из Москвы не выезжал. Где рыбачить-то было? А тут устало возвращаясь с раскопок, но с удовлетворением в душе, откопал «мосинский» карабин в неплохом состоянии, начал вытаскивать плотвичек и насаживать на веку. Да решил немного посидеть отдохнуть. Тут у меня как клёв пошёл, почти на ничего, вон жучков ловил и использовал как наживку. Вот тогда я и понял что такое настоящая рыбалка. Сорок штук наловил, еле до лагеря допёр. В этот день никто не ехидничал насчёт моего умения ловить. После этого я всегда с пол часика перед возвращением в лагерь сидел с удочкой, у меня поддельная страсть стала настоящей, но раскопки всё же затмевали рыбалку. Теперь по самим раскопкам, за эти две недели, кроме сегодняшнего пистолета, я много интересного нашёл. Тут действительно шли страшные бои. Нашёл немецкий мотоцикл, в лесу стоял, присыпанный ветвями и листвой, осмотрел, но не трогал, хотя энтузиасты и могли привести его в порядок, тут руки приложить нужно. Пару танков было, один так по башню в торф ушёл на краю болота. Один опознал как «тридцатьчетвёрку» ранних сороковых годов выпуска, второй что-то иностранное, что по ленд-лизу получали. Артсистемы были, в основном приведённые в негодность, в окружении старых воронок. Нашёл шесть винтовок «Мосина», два немецких карабина, один «МП», вроде «сороковой» но тут я не сильный специалист. Потом карабин откапал, в очень приличном состоянии. Цинки с патронами у меня уже были, три штуки, так я когда привёл карабин порядок, в лесу два цинка расстрелял. Ох и звон тогда ушах стоял. Всю одежду отмачивал, да и сам купался, чтобы запах пороха отбить.
Случайно наткнулся на яму, из которой брёвна торчали. Понял что это блиндаж, начал раскопки и не прогадал. Кроме уже описанных цинков с патронами, нашёл ящик с гранатами, испробовал озере, бахнуло хорошо, значит «лимонки» рабочие. Потом на «ППШ» наткнулся, во вполне неплохом стоянии, ещё два карабина было, но состояние ужасное, повреждены взрывом. Следом сейф откопал. Гранатой и вскрыл его. Внутри из интересного кроме пачек к «ТТ», оказался «парабеллум». Кобура стала немного жёсткой, но вполне ничего, использовать можно. Кармашка для запасного магазина на кобре я не нашёл, но два запасных магазина было, тут же лежали, в сейфе. Ещё был эсэсовский кинжал, так же как и пистолет в отличном состоянии. В сейфе мной были обнаружены бумаги, документы штурмшарфюрера Клауса Шнитке. А так же рапорт командира стрелкового батальона, штаб которого видимо занимал этот блиндаж, о захвате разведчиками языка. Не знаю, успели ли отправить немца дальше в штаб полка, а потом и дивизии, но рапорт, документы и оружие пленного остались в сейфе. Дата размыта была, но вроде сорок второй год.
Ещё в сейфе была невскрытая банка оружейного масла. Именно она позволила мне привести оружие в порядок. С разборкой и чисткой проблем не встало, мне было интересно, я и достаточно быстро освоил всё оружие. Из «ТТ» и «Парабеллума» немного пострелял, чтобы не расстреливать все патроны. Вполне приличное оружие. Жаль только что «Парабеллум» был, «Вальтер» куда компактнее. Но ничего, тоже неплохо. Всё оружие, это я про винтовки, автоматы, карабин и гранаты, спрятал в схроне. Потом заберу. Оружие действующее, с боезапасом и даже гранатами. Сегодня с утра тоже была отличная находка, пистолет. После чистки я немного пострел из «ТТ», пробуя какой у него бой и больше раскопками не занимался. А прихватив часть откопанного оружия, направился к месту рыбалка, нужно искупаться и постираться. Кстати, у одной «мосинки» ствол был погнут, но сам механизм был в порядке. Со скуки нашёл ножовку и сделал из винтовки обрез. Пробовал стрелять. Сперва к дереву привязывал, бечёвкой спрятавшись за дерево за спусковой крючок тянул, я так всё незнакомое оружие проверял, а потом уже сам, с рук. Вполне нормально бахает, там, куда целил, здоровенные дырки появляются. Обрез я тоже взял, отсыпав полсотни патронов.
Последние два дня я стал замечать, что интерес к раскопкам у меня стал пропадать, наигрался. Много безымянных могил было, я все останки сносил в одну общую. А вчера съездил во Ржев и подкинул все найденные медальоны с координатами находок в музей, пусть сами дальше работают, и тех кого я нашёл и перезахоронил, выведут из списков пропавших без вести. Точные координаты братской могилы я дал. Естественно тут могут появиться официальные поисковики, поэтому решив, что пора прекращать раскопки, всё что надо у меня уже было, я и передал медальоны и найденные документы, очистив свою совесть. Сегодня так, в последний раз копнул, тем более сегодня поисковики точно не появятся. А тут раз и такая интересная находка. В общем, постреляв и почистив оружие после стрельбы, ветошь у меня была, я уже к обеду вернулся к месту, где оставил удочки. Клевало тут классно, всегда с уловом возвращался. Естественно при раскопках мне много мусора попадалось, касок было множество, что зачастую отбивало копать дальше, но как я уже описывал, и интересное было. Один раз на артсклад наткнулся, мгновенно унёс ноги, когда понял что это.
Про свою поездку во Ржев. Я ведь не только передал пакет со своими находками, причём так чтобы меня не видели, подбросил то бишь, но и решал другие вопросы. Покатавшись на маршрутах и побывав на рынке, я собрал энную сумму и стал делать закупки. Вроде того рюкзака что сейчас висел у меня за спиной, именно в нём на данный момент находились оба пистолета с запасом патронов, обрез и кинжал «СС». Классный у него клинок. Так вот. Собирая средства, я брал немного, где рубль, где трёшку, чтобы не лишать людей последних средств к существованию. Набралась приличная сума, тем более о трофеях с Хлынова забывать не стоит. После этого я, наконец, приоделся, а то у других детей есть сменка, а у меня не была. Купил два комплекта одежды, летнюю походную, с крепкими туристическими ботинками и курткой с капюшоном, «Аляска» называлась. Дорогая собака. Сейчас всё это на мне, разнашиваю. А так же и выходную одежду приобрёл. Пионерскую. Белоснежную рубашку, пилотку, два пионерских галстука. Один запасной. Шорты по размеру, и брюки. Три комплекта былых гольф, туфли и сандалии. Если где надо будет официально выступать, то не придётся занимать всё у соседей, как уже бывало, теперь своё было. Естественно заскочил в магазин «Охотник и Рыболов» где купил большой рюкзак. Это я про тот, что при мне был, котелок, кружку, глубокую тарелку, ложку и вилку, включая складной нож. Два тонких шерстяных одеяла взял, и кусок лёгкого брезента для навеса, с мотком тонкой витой верёвки, не синтетика, но похоже. В аптеки купил перевязочного материала, и всего того что пригодится в походе. Я стараюсь ко всему подготовиться, в жизни это помогает. В магазине консервы купил, сухарей, крупы, соли, чая и сахара.
Рюкзак полный был, еле допёр из города до пионерлагеря. На автобусе туда и обратно, но ведь и по городу и к лагерю пёхом шёл. Естественно рюкзак спрятал в лесу, я же не идиот его в наш домик нести, палево. Сразу поймут, что я к побегу готовлюсь. Кстати, завтра ухожу, рано утром, все уже привыкли, что я в шесть утра совершаю пробежки и занимаюсь на территории спортгородка, так что не обратят внимания, что я ушёл. У меня уже всё было готово, вещи для путешествия были, продовольствие и остальное тоже. Все находки копа спрятал, причём на другом берегу речки, чтоб поисковики не нашли. Замаскировал хорошо, в схроне оружие и боеприпасы пробудут лет пять, без каких либо последствий для себя, масла оружейного я использовал много для консервации. Это конечно не то, что нужно, но пропитав старые тряпки, выменянные в деревне, для консервации пойдёт. Вот в принципе и всё.
Накупавшись, я постирал свою вчера купленную одежду и, подождав, когда она высохнет, с уловом в левой руке направился к схрону. Оно было в дупле. Достав всё из него и сложив всё в рюкзак, набив его доверху, «Парабеллум» и обрез были на дне, а вот «ТТ» положил сверху, мало ли какая ситуация сложиться, тут же переоделся. Походную убрал в дупло, рюкзак спрятал на вершине дерева, привязав его к ветке. Верёвкой поднимал, иначе никак. После этого придав себе привычный вид, я направился в лагерь, в руках у меня были удочки и естественно сегодняшний улов. Отдаю его на кухню, бывает уху делают, но обычно так себе жарят.
Когда я по берегу реки вышел к деревне и лагерю, то обнаружил там нездоровую суету. Свернув сперва в деревню, я навсегда уезжал, снасти вернуть надо, после чего поторопился вернуться в лагерь. Там у ворот я спросил у первого же малька, что происходит:
- «Зарница», в «зарницу» играть будем, - успел ответить тот на бегу. – Сейчас автобусы приедут.
- «Зарница»? - задумчиво протянул я, в моём голосе было явно слышно интерес.
Об этой игре мне столько раз уши прожужжали, что я понял, что мой побег откладывается на неопределённое время. Такое веселье я точно не пропущу. Подскочив на месте, я сломя голову побежал к столовой, нужно от рыбы избавиться. Я обычно мало её приносил, поварихи для себя жарили, ну или начальству, мне было откровенно пофиг, я им так и говорил, а потом определимся, что будем делать дальше. Сдав рыбу, я быстро ополоснулся под умывальником и побежал к своему отрядному домику. Нужно торопиться, ручейками отдыхающие школьники стекались на главную площадь, где обычно проводилась линейка. Причём, почему-то все в новенькой одежде, праздничной. Не понимаю, если на игры едем, надо что похуже одевать, всё же испачкаться можно. Странно. Да и парни с девчатами старших отрядов тоже были заметно возбуждены, хотя их заставить что-то делать это постараться нужно. Это я про некоторых парней, из тунеядцев, как их в лагере называют. А тут впереди всех идут. Чудеса.
В лагере было непривычно, пустая волейбольная площадка, хотя там до темноты раздавались крики команд, свистки судей, и удары по мячу, другие площадки тоже опустели. Такое бывает только во время линейки. Добежав до домика, оттуда выходили последние, я забрал гитару, переодеваться мне не во что было и, догнав нашу группу, встал на своём месте. Между Пашкой Соломины, и Серёгой Красновым.
- Вовремя ты, - шепнул Сергей. – Вон, уже автобусы подъезжают. Семь штук всего. Половина лагеря едет. Сейчас объявят кто.
- Подождём и узнаем.
Естественно меня в списке участников игр не было. Директор, который лично перечислял фамилии по списку, когда назвал мою фамилию, глянул и ехидно улыбнулся. Специально оставил сволочь. Однако просто так я сдаваться не собирался:
- Это что месть? Очень низко, позорите звание заслуженного учителя РФССР.
- Ларин. Ты вообще можешь хотя бы притворятся, что уважаешь учителей и старших?
- Кого уважаю, к тому так и отношусь. А вот оставлять меня, это подло.
- Ты остаёшься, я так сказал! – рявкнул тот. – Ещё слово, тебе рот кляпом заткнут.
- Вы только обещаете, - буркнул я и заткнулся под яростным взглядом директора.
Тот, запинаясь, изредка зло поглядывая на меня, продолжил зачитывать фамилии участников. Наш отряд весь отправился, что девчата что пацаны. Из старших отрядов тоже, вот самые малые, они все остались. Дальше последовала загрузка в автобусы. Кстати, старшие отряды погрузили отдельно, да и отправили раньше. Как мне пояснили малые, у старших своя игра, «Орлёнок» не слышал про неё, не рассказывали. Ну да ладно. Наконец после получасовой неразберихи пионерлагерь опустел, в смысле участники игр уехали, директор тоже, и заместитель директора пионервожатый Толик, велел всем расходиться. Он, как и я был недоволен, не взяли. Всего в лагере осталось два вожатых, все остальные уехали.
В принципе таким обломом я не расстроился. Не поехал, так не поехал, тем более в подобных играх я никогда не участвовал и печалиться не стоит, не знал, что пролетело мимо, а рассказы других участников, это только рассказы. Зато был железобетонный повод свалить из лагеря, мол, не понравилось отношение и всё такое, мол, я обиделся и уехал на море. Во директор на сковороде попрыгает когда узнают что свалил я по его вине. Нина Андреевна в это вряд ли поверит, она была в курсе, что я так и так собирался покинуть лагерь, но хоть что-то.
Вернувшись в здание своего отряда, непривычно пустое, повесил гитару на стену и стал готовиться к эвакуации, то есть собрал свои вещи в узелок. Потом в рюкзак уберу. Делать было нечего до ужина ещё полтора часа, с малышнёй играть неохота, поэтому я решил оставить директору памятный подарок на память. Как мне пояснили вернуться участники игр только через три дня, в палаточном городке жить будет, поэтому директор увидит мой прощальный привет только при возвращении.
Добрался я до его домика незаметно, с отъездом половины лагеря, тот как-то опустел, хотя шуму и гаму даже кажется, прибавилось, малышня на игровых площадках старалась. В домик я проник через окно, отжал шпатики, вытащил стекло и открыл окно. Дальше я работал не отвлекаясь, шутка моя должна быть издевательской, но не материальной, чтобы привлечь и доказать не смогли.
Пришлось поломать голову, но я всё же нашёл выход. Теперь, при попытке включить свет, все лампочки вспыхнут и полопаются. Задачка плёвая. Ящики стола не открывал, это уже подсудное дело, мало ли что там, просто оставил в комнате кота, хорошенько взбесив его, так что дальнейший разгром уже учинил кот, демонстративно сделав большую лужу посередине стола. М-да, перестарался я, пытаясь взбесить его. Этот кот из деревни был, бегал через мостик к кухне, вкусняшки у поваров выпрашивал, так что его все знали. Когда я вернул стекло на место и, забив штапик, стерев свои отпечатки, направился обратно, на полпути меня перехватили пару девчат. Оказалось, Толик разрешил их отряду купаться, а отправить не с кем, почти все вожатые уехали. Пришлось до ужина приглядывать за бесившимися в воде детьми. Потом был ужин и наконец, наступила ночь. В этот раз Толик решил устроить пионерский костёр, естественно попросив меня прийти с гитарой. Понимая, что это мой последний концерт в лагере, я задал жару. Так что до полуночи досиделись, многие зная песни подпевали. Хорошо время провели, мне тоже понравилось. Мне полюбились вот эти посиделки у костра.
Ждать утра я не стал, свидетелей нет, я один ночевал. Поэтому вернувшись к себе, свернул рулоном матрас, оставил аккуратно сложенным бельё, чтобы сдать на склад можно было, оставил записку, забрал свои вещи и выскользнул в окно. Снаружи Толик прогуливался с одной из вожатых, смотрели тихо ли в лагере. Никто, не бегает ли между отрядными домиками. Я же ушёл тихо. В этот раз записку я оставил не на видном месте как обычно, а в пустой тумбочке, чтобы сразу меня не хватились. Выиграл дополнительное время.
Добежав до схрона, взлетел по ветвям наверх, отвязал рюкзак и спустил его вниз, перехватывая веревку, чтобы не заскользила в руках. Спустившись следом, я переоделся в походную одежду, убрав ту в которой ходил в лагере в рюкзак, пистолет за пояс, гитару прицепил к рюкзаку и, подсвечивая фонариком, направился через лес в сторону автотрассы. Смысла двигаться в сторону Ржева не было. Что мне там делать, он находился в противоположной стороне от той, куда я стремился. Что нужно делать я уже продумал. Мне рассказывали про Адлер, это рядом с Сочи. Вот туда я и собирался направиться. У меня была карта железнодорожных путей, быстрее всего добираться через Волгоград. А чтобы выйти на эту дорогу нужно перебраться в Москву, ну или на московскую станцию этой ветки. Там лучше всего пристать к таким же путешественникам, сыграть пару раз, сами примут, для сотрудников правоохранительных органов я этом случае стану невидимкой. Скажу что еду в Сочи к тётке, а на меня встретит на перроне, а на месте уже сориентируюсь. Тут главное до железной дороги добраться. Всё же до неё двести км с хвостиком. Даже чуть больше, с условием, что нужно обходить столицу.
В своё время я слышал рассказы ребят. Везунчики, они отдыхали на море. Так вот, им рассказали про такой способ путешествия более старшие воспитанники детдома, которые уже выпустились, те от своих старших, а те от своих. В общем, раньше, значит, при Советском Союзе, можно было добраться до юга на электричке, сел на неё до конечного маршрута, сошёл, купил билет на электричку дальше и так можно добраться до самого моря. Иногда и покупать не приходилось, к крупным группам молодёжи контролёры сами не подходили. Реально, так и было. При том, что мне в кассах на пассажирский поезд билета не продадут, без сопровождающего естественно, то можно добраться и на электричках. Если смотреть в оба, то доберусь без проблем, тут главное ушами не хлопать. Вот билеты на электрички мне продадут без проблем, но ни как на нормальный пассажирский.
Шагал я осторожно, мало ли в ямину какую провалюсь, ноги поломаю. Сейчас ночь, тем более лес, помощи не докричишься, вот и приходилось смотреть, на что и куда ступаю. У меня конечно в одном из боковых кармашков есть сигнал охотника, то есть сигнальная ракета, но это пятьдесят на пятьдесят, увидит кто или нет. Прошёл я лес и нашу речушку вброд, пришлось до колен брюки закатывать, повесив ботинки на шею, потом вышел на полевую дорогу. Дальше уже побежал. Мне ещё выспаться хотелось. Дальше дело немного сложное, я пробрался на территорию машинотракторного двора и, найдя нужный «газон» забрался в кузов, где, облокотившись о рюкзак, спокойно уснул на скамейке. Водитель этой машины каждое утро привозил молоко в лагерь, от него я и узнал, подслушав разговор с директором, что завтра будет другая машина, мол, его завтра направляют в Москву за новым двигателем. Раз такая возможность, я разве её упущу? Конечно нет. А пока есть время, можно выспаться. Кузов у машины чистый. Не пыльный, помытый на мойке, так что спал я спокойно, укрывшись одним из одеял. Лавка была достаточно шкиркой, чтобы лежать, хотя за ночь я во сне пару раз с неё и падал. Но возвращался на место.
Шофёра Сергеем зовут, машина полу укрытая. То есть кузов наполовину закрыт, наполовину открыт, полу фургон, как я понял, называется, вряд ли он меня заметит, хотя тот полностью и открыт, а дальше видно будет.

Утром меня разбудило тарахтение двигателя и дрожание корпуса машины. Проснувшись, я протёр глаза и осмотрелся. Ещё темно было, но машина развернулась, проехала ворота, вроде голоса были и, покачиваясь на неровной грунтовке, запылила к шоссе. Через пару минут мы выехали на трассу Москва-Ржев и неторопливо покатили к столице. Пока всё нормально, это не могло не радовать. Попив воды из фляги, я подкрутил завод новеньких часов и, достав сухпай, сел завтракать. Уже почти рассвело, так что можно. Когда припёрло по маленькой, я сначала убедился, что сзади никого нет, редкие попутные машины нас обгоняли, после чего прямо из кузова помочился на дорогу. Нормально, хоть так, но еду. Хм, а если по большому захочу?
Где-то через час машина начала притормаживать, удивлённо выглянув, я обнаружил автостопщиков, трёх парней с сумками. Ага, водитель решил подкинуть народ. Те забрались в кузов, обнаружили меня сидевшего на лавке со стороны кабины, поздоровались и тоже расселись. Так болтая, мы ехали дальше. Они сошли раньше, а мы так и трюхали на шестидесяти километрах в час в Москву, пока, наконец, не показалась она, златоглавая. Теперь нужно прикинуть, как незаметно покинуть машину, чтобы водитель ничего не заметил. Он, сажая пассажиров так и не узнал, что в кузове был заяц. Он думал, кузов пуст, а пассажиры что тот в курсе и все промолчали.

[dimg]

Ржев крупный железнодорожный узел, ходит поезд в Москву, а в указанное время через него ходил прямой поезд как раз на Адлер
"Он думал, кузов пуст, а пассажиры что тот в курсе и все промолчали." Фраза получилась довольно сюрреалистичной

[VK-2005]

Если знаки препинания расставить, то более-менее читаемо:
"Он думал, кузов пуст, а пассажиры - что тот в курсе, и все промолчали."

[Чукча-53]

Автор краткой и емкой фразой обрисовал суть происшедшего,
настолько краткой, что забыл про знаки препинания (или не стал заморачиваться).
А VK-2005 - его подправил, эффектно получилось...

[Negoro]

"... я когда привёл карабин порядок, в лесу два цинка расстрелял..." - 880 патронов?! Ню-ню....сколько же времени ему понадобилось для сего подвига?..и на правое плечико тринадцатилетнего пацана интересно было бы взглянуть(какие там оттенки синего)

[popadakis]

Стрелял из мосинки 10 патронов. Обоймы не было, пришлось заряжать по 1 патрону. Отдача как у ишака копытом. Плечо побаливало с непривычки. У тринадцатилетнего пацана с 880 патронов плечо будет черным. Предлагаю немного урезать осетра.

[Negoro]

" – Веди себя как все. Кстати, ты пионер?
- Конечно. Только галстук так и не научился завязывать, мама это всегда делала." -а это так трудно? выучить два движения? ...ведь не "Виндзор" всё таки

[Helgi]

После прочтения книги по акушерству, могу сказать, что роды я теперь приму без проблем, память идеальная.

Автор не надо писать о том в чем не разбираетесь. Я открою вам секрет что в учебнике по акушерству не все написано, а часть текста вообще на латинском. И для того чтобы изучить акушерство на 5 курсе студенты учат другие предметы целых 4 года. Топографическую анатомию целый год учат и т.д.

[Владимир_1]

Покинуть машину удалось по случаю. Грузовичок ехал через весь город, видимо склады, где находился нужный двигатель, находились с другой стороны, а Сергей решил не объезжать город, и поехал через него. Это мне и помогло. Где-то в центре, мы встали на железнодорожном переезде, там шлагбаум был опущен. Подойдя к заднему борту, я приподнял рюкзак перевалив его через борт и на верёвке спустил на проезжую часть, так как с гитарой и им самим за спиной я бы скорее всего ноги переломал. А так гитара висит за спиной, я перелез через борт и спрыгнул рядом с рюкзаком. Дальше не сложно, отвязал верёвку, переместил рюкзак за спину, повесил на плечо гитару и, придерживая её одной рукой, направился в сторону пешеходной дорожки. То бишь тротуара. Всё это я делал не торопясь, позади заднего борта грузовика. Водитель всё равно ничего не мог видеть, поезда из-за которого закрыли переезд, пока не было, вот и я не особо торопился. Правда за нашей машиной начинала скапливаться автоочередь, первой была чёрная правительственная «Газ-24», новенькая, с антеннами рации и радиоприёмника. Водитель с интересом наблюдал за всеми моими движениями, а вот женщина что сидела сзади, брезгливо поджав губы, смотрела куда-то в боковое окно, видимо поезд высматривала. Кстати, поезда не было, прошла дрезина с рабочими и проезд открыли. Но я уже успел отойти от грузовика метров на двести и встал в тени ивы, ожидая, когда он уедет.
Причина такого моего такого решения, было желание подождать пока грузовик отъедем подальше, так как мне было нужно в туже сторону. А я не хотел, чтобы Сергей увидел меня и опознал. К сожалению, он меня знал, я помогал разгружать бидоны с молоком, когда в составе своего отряда был дежурным по столовой. Мы ему тогда ногу придавили. Точно запомнил. Наконец переезд начал очищаться и я пройдя следом по деревянным плиткам тротуара, пересёк два железнодорожных полотна и, уйдя в одну из улиц, направился к ЖД-вокзалу. Я уже тут бывал и когда проезжал переезд запомнил, что вокзал был справа. Так и оказалось, добрался я быстро уже через полчаса был на месте. Сейчас мне нужно в кассы, зайти и купить билет на электричку. Хорошо тут не указывается куда еду. Так что можно спокойно добраться до конечной.
В кассах народ был, но отстояв небольшую очередь, я без каких либо проблем, приобрёл бумажный квадратик билета на электричку. Главное было нужное направление, а дальше разберёмся. Хотелось пить, до отправления ещё три часа, так что я вышел наружу и, помыв стакан, с удовольствием попил газированной воды с сиропом. Впервые это чудо я попробовал ещё в Москве, когда меня забрали из больницы, и я отправился смотреть город. Как попробовал, так и влюбился в эти газированные автоматы, так что когда видел, обязательно покупал стаканчик другой, а мелочь для этого я всегда держал в кармане.
Допив второй стакан, я с беспокойством осмотрелся и побежал искать туалет. Нашёл к счастью быстро, так же быстро отлив. Не, второй стакан точно лишний был. Помыв руки, я вышел наружу и отошёл в сторону сев на лавку. На перрон пока не выходил, не хотел там мелькать. Так же от моего внимания не уходили группы молодёжи. Я приметил три такие которые более-мене мне подходили. Однако мне нужна та, что двигалась в Адлер, чтобы не мучиться с поиском новым сопровождающих-прикрытия. Идеально сразу бы таких найти.
В это время рядом остановилась и припарковалась бежевая «Победа», из которой выскочили два молодых парня в пиджаках и девушка в светлом платье и туфлях-лодочках. Переключив внимание на них, я стал их изучать. Делать пока нечего, через часок в буфет вокзальный схожу, позавтракаю. Или не рискнув, куда-нибудь в точку общепита. Так что пока делать нечего я как тот энтомолог изучал поведение жителей этого государства. Не смотря на то, что парни спешили к кассам, девушка их задержала у стоявших неподалёку от скамейки, где я сидел, автоматов с газировкой. Парни тоже были не прочь выпить и стали проделывать те же телодвижения что и я несколько минут назад. Слушая их разговор, я насторожился. Парни почему-то хотели сдать билеты на поезд «Мурманск-Адлер», причём им нужно было поторапливаться, сам поезд будет на вокзале через час. Быстро прикинув все варианты, я обратился к парням:
- Извините, что вмешиваюсь в вашу высокоинтеллектуальную беседу. Но я слышал, что вы хотите сдать билеты. Я бы не прочь приобрести один. Надеюсь, вы мне продадите по той же цене что и купили в кассах?
- Да он над нами издевается, - протянула девушка, с интересом меня разглядывая и делая мелкие глотки из стакана.
- У нас два билета в СВ, так что тебе парень не потянуть их покупку.
- Два билета в СВ? – насторожился я.
Что это за зверь такой СВ, я знал. Путешествовать одному, когда всё двухместное купе принадлежит только тебе, не это ли предел мечтаний? Зачем мне нервничать сидя на лавках электричек, когда я могу добраться до Адлера с максимальным комфортом?
- Я мог бы приобрети оба билета. Цена вопроса?
- Пятьдесят.
- Наценку делаете, - огорчённо покачал я головой.
- А ты найди свободный билет в разгар сезона отдыха на Юг, - предложил тот парень что пониже. – Сам увидишь, как будут штурмовать плацкартные и купейные вагоны.
- Хорошо, устраивает, но с условием, что вы мне кое с чем поможете. Сейчас вырву листок из тетради, и девушка своим девичьим почерком напишет от якобы имени моей мамы, чтобы проводница присмотрела за мной до Адлера, а там, мол, встретит тётка.
- А ты прохвост, - протянула девица, после чего насторожилась. – Кстати, а почему ты один?
- Не нашёл такую же красавицу как спутницу жизни, - улыбнулся я. – Не волнуйтесь, записка с подстраховкой, я со старшим братом еду, он ушёл пирожков купить. Кушать охота.
- Тогда ладно.
Бартер произошёл, я получил два билета, вроде настоящие, и уплатил за них озвученную цену. Мне в ответ красивым округлым почерком написали всё то, что я продиктовал. На этом мы и закончили. Молодая компания уехала, а я покрутив в руках билеты, решил проверить. Мало ли на мошенников нарвался. Надорвал один из билетов и сходил в кассы, с просьбой узнать, нужно ли менять надорванный билет или нет. Кассирша его осмотрела и сказала, что примут и такой. Это меня порадовало, подмену она не обнаружила, билеты действительно были на сегодняшний поезд на Адлер, так что всё в порядке. А то я уже жалею, что не увёл у парней свои деньги, решив отпустить их с заработком.
Ходить туда-сюда с тяжёлым рюкзаком и ещё гитарой было не совсем удобно, но ничего, оставить не с кем, а в камеру хранения я сам сдавать не хотел, не доверял. Опыта поездок на поездах у меня не было никакого, но то что лучше запастись едой с собой, знал, в фильмах видел. О том, что на таких поездах дальнего следования, есть вагоны-рестораны, тоже был в курсе. Однако своё это своё. Посмотрим в пути, как всё получиться.
Насчёт еды я сразу озаботился, как только отошёл довольный от касс, кстати, я и свой билет сдал на электричку. Осмотревшись, отошёл от здания вокзала и направился к небольшой пельменной. Там купил чебуреков, ещё пирожков с разной начинкой, всё старался брать свежим, пару бутылок газированной воды, и всё на этом. Остальное для долгих поездок не годилось. Нужно ещё на перроне посмотреть, может там продают. Продавщица покупки по моей просьбе завернула в бумагу и перевязала бечёвкой. Пришлось доплатить пятьдесят копеек, но не жалко. Потом я немного поработал на перроне, но несильно борзел, так же понемногу вытаскивая. У меня после покупок билетов остаюсь всего тринадцать рублей. А так мелкими доходами, что уж говорить, кражами, снова довёл до шестидесяти рублей. Пока хватит.
Поезд подошёл даже немного раньше, чем я его ждал, пришлось поторопиться на перрон, а потом искать свой вагон. Поезд тут стоял всего пятнадцать минут. Наконец через два вагона от тепловоза я обнаружил свой, вот они специально людей путают, ставя вагоны не по порядку? я подошёл к проводнице.
- Здравствуйте, шестое СВ, - протянул я проводнице два билета, готовясь отвечать на вопросы которые не могут не последовать.
- Ты один мальчик?
- С мамой должен ехать, видите два билета, но её сегодня срочно вызвали на работу, проверка в магазине, где она работает. Она у меня директор. Проинструктировала, что делать и как себя вести, и отправила на вокзал. Отец в командировке, поэтому и не мог привезти. Мама записку написала, вот, в Адлере меня тётя Аня встретит.
Проводница быстро пробежала текст записки, и убрала её к себе в карман, поинтересовавшись:
- А билет второй почему не сдал, мать ведь наверняка велела?
- Велела, - согласился я. – Но я тут подумал, а зачем мне с кем-то неизвестным ехать, когда всё СВ моё будет? Не стал сдавать, один хочу путешествовать.
- Ну смотри. Если захочешь, подсажу попутчика, вместе же веселее, - забросила та удочку.
- Одному лучше, - отрицательно мотнул я головой.
- Идём, устрою тебя. Бельё выдам, когда город покинем, туалетом пока не пользуйся, да и закрыт он.
- Ага, - кивнул я, с интересом крутя головой, шагая за проводницей.
Как и ожидалось, купе было двухместным. Диваны с высокими спинками, занавески на окне, всё сделано хорошо и радовало глаз, над окном были ручки радиоприёмника с сеткой динамика, тут и радио слушать можно было, прибавляя или убавляя громкость. Убедившись, что я вполне усвоился, веду себя нормально, не ношусь всё разрушая, а пытаюсь положить на багажную полку рюкзак, проводница мне помогла, после чего покинула купе напарившись ко входу в вагон, ожидать других возможных пассажиров. Рюкзак сдавшись, наконец, покоился на багажной полке, я поправил лежавший на столике у окна пакет с едой и водой, после чего более детально осмотрел купе и, вздохнув, посмотрел на рюкзак, который я только с помощью проводницы засунул на багажную полку, нужно переодеться в более лёгкую одежду.
Дотянувшись до рюкзака, я на нём повис и, дёргаясь всем телом, всё же заставил покинуть багажную полку. Положив на пустое сиденье, туда, где гитара лежала, всё равно попутчика у меня нет, я достал праздничную одежду и переоделся в неё, убрав походную. Ну вот, молодой пионер едет покорять юга.

О море-е-е море-е, мир бездо-онный
Пе-енный шелест волн прибрежных...
Над тобой встают как зори
Над тобой встают как зори
Нашей юности надежды… Ю. Антонов.

Гитара звенела у меня в руках, а я негромко напевал одну из лучших песен Антонова. Про море, значит лучшая. Вот так я тихо и наигрывал пока состав, наконец, не дёрнулся и не пошёл вперёд. Убрав гитару, не в чехол, так положил, а сам чехол убрал под диван, на котором сидел, там оказалось можно много что хранить. Жаль мой пузатый рюкзак туда не уберёшь. Да и ладно, тут на втором диване полежит, ничего с ним не будет. Когда мы покинули Ржев и, набирая скорость, застучали колёсами по стыкам рельс, я вскрыл пакет и, достав немного скользкую от жира бутылку, налил в свою новенькую кружку воды, пить хотелось. Тем более я так торопился, что в пельменной успел перехватить лишь чай с бутербродами, чем только растравил аппетит. Организм у мен молодой растущий, его подкармливать нужно.
С бутербродов уже час прошёл, чай надо. Вот тут, когда я пил воду ко мне предварительно постучавшись, заглянула продавщика. Она меня поначалу и не признала, одно дело мальчишка-путешественник, в соответствующей одежде и виде, а тут как будто пионер только-только с торжественной линейки по приёмку в пионеры. Чистенький аккуратненький, весь такой прилизанный и причёсанный. Всё где надо сидит как надо, глаз не оторвать.
- Извините, - та было хотела закрыть дверь, но тут её взгляд упёрся в рюкзак на втором диване. Она стрельнула глазами с него на меня и обратно и наконец, опознала.
- Что-то случилось Мария Антоновна? – поинтересовался я.
- Я думал, опозналась. Идём, бельё будешь получать. Кстати, как насчёт чая?
- Был бы не против, причём не в одном стакане, а двух, кушать очень хочется.
- Сейчас бельё выдам и принесу.
- Я один на вокзале был? Не устали?
- Нет, трое село.
- Мария Антоновна, можно чаю, пожалуйста? – выглянула из другого купе женщина лет тридцати на вид. – Два стакана.
- Сейчас молодому человеку бельё выдам и принесу.
Пока мы занимались приёмом и выдачей белья, я уточнил насчёт вагона-ресторана, как туда дойти, например, узнал какие на поезде правила, как себя можно вести, а как нет. Было видно, что проводнице нравилось моё любопытство, отвечала она с охоткой и достаточно подробно. Кстати, вагон-ресторан находился сразу за нами, дальше остальной состав. Ну вот, а я продукты покупал. Кто же знал?
Одной ходкой унеся всё в своё купе, я попробовал расстелить бельё и остался доволен, получалось. Это не могло не радовать. Но пока свернул и убрал на второй диван, когда понадобится, тогда и расстелю. Только сел, как проводница принесла два стакана с чаем, всё как и договаривались. Хм, а мне тут всё больше и больше нравилось. Пирожков я взял много, это мне так казалось, когда покупал, но когда подошёл к концу чай из второго стакана, выяснилось что половину я уже схомячил. Вкусные паразиты. Остальное завернул и убрал. Стаканы я сам отнёс провидице, заодно ноги размял.
У себя в купе я включил радио, там пела Пьеха, п потом Магомаев, и стал повторно чистить «ТТ», всё равно заняться нечем, а в лесу я это делал хоть и трижды после нахождения, разобрав полностью, но сейчас была не полная разборка. Вот так привычно натирая детали маслом, я и слушал песни одного из самых популярных певцом этого времени под стук вагонных колёс, подпевая ему в такт. Насчёт неполной разборки я передумал, и сделал полную разборку, ещё раз проверив все детали, в лесу как я уже говорил, хоть и делал это качественно, всё равно мог что-то пропустить. Того что ко мне может внезапно заглянуть проводница, я не опасался, дверь была заперта изнутри, поэтому и работал совершенно спокойно.

До вечера трижды заказывал чай, проводница уже привыкла, что я заказываю всегда два стакана, я со скуки перебрал и почистил всё своё оружие, в смысле «Парабеллум» и обрез, доведя их состояние практически до идеала. Ну немного приукрасил, но теперь я был уверен что оружие не подведёт, сомнения больше боеприпасы вызывали.
Обедал я теми же пирожками с чаем, съесть нужно, а то испортятся, а вот ужинать собирался в вагоне-ресторане, тем более он до одиннадцати ночи обычно работал, я уточнял у Марии Антоновны. До вечера прикинув, что делать, я даже хлопнул себя по лбу. Как я сразу не начал этим заниматься, а ведь планировал же? Но планировал я заниматься записыванием своих песен и нот для последующей регистрации уже на отдыхе, чтобы по прибытию в Москву сразу записать их на себя, а раз сейчас есть свободнее время, почему не заняться? В общем, я достал перо, тетради, все принадлежности, включая баночку с растворителем это чтобы кляксы убирать и начал творить.
Кстати, чуть позже выяснилось, что растворитель не особо помогает, больше промокашками пользовался. Однако с каждым часом, число клякс случайно оставленных на листах сокращалось, так что я был вполне доволен. Даже покачивание вагона не особо мешало. Написал шесть песен и нот к ним. Прилично за такое время. Сейчас семь вечера, поэтому я не стал убирать писчие принадлежности, а вот тетрадь спрятал в рюкзаке.
Подумав, я сходил к проводнице, сейчас у меня никого не было, за вещичками не присмотришь, поэтому я попросил проводницу закрыть моё СВ. Она это сделала, поэтому я довольный направился ужинать в вагон-ресторан. Он был если не переполнен, то близко к этому. Показатель, между прочим, народ откроенной отравой питаться бы не стал. Тут были разные люди из разных слоёв общества. Офицеры один столик заняли, четверо их было, сверкая золотом новеньких погон. Обычные семейные люди, представители чиновничьего аппарата, этих сразу можно узнать по внешнему виду. Я уже научился различать. Хм, и даже были из уголовной среды. Заняли они два столика друг напротив друга, сразу за офицерским столиком.
«Хм, а этого я знаю. На моих глазах кошелёк у бабы одной подрезал в троллейбусе. Точно он», - подумал я, узнав знакомого щипача.
Что интересно тот тоже меня узнал. Сперва безразлично мазнул взглядом, потом внимательно посмотрел и удивлённо моргнул. Показав ему большой палец, теперь точно убедился, что я это я, прошёл дальше, за воров и обратился к немолодому мужчине, что читал газету сидя в гордом одиночестве за столиком:
- Разрешите?
- Пожалуйста, - не глядя на меня, кивнул тот, и зашелестел газетой, переворачивая лист.
Официантку пришлось ждать долго, она металась между другими столиками, это дало возможность изучить мне меню, то есть я поспрашивал у соседей, что есть в наличии и чтобы они посоветовали взять, чтобы не быть утром вынесенным из вагона вперёд ногами синим. Так что я взял щи, они чем старше тем вкуснее, но тут, к сожалению свежие подавали, с каплей сметаны, макароны с котлетой и подливой, чай заказал с ватрушкой. Порции были не сказать что большие, поэтому поел хорошо. Правда на ватрушку сил уже не хватило, как и возможностей, завернул в лист газеты, который мне любезно предоставил попутчик, и направился было к выходу, но не тут-то было.
Дорогу мне заступил один шкет лет шестнадцати, именно шкет, худой что твой Кощей, и вежливо, что странно, пригласил за свой столик. Посмотрев на мужчин, что вальяжно сидели за столом, я пожал плечами и согласился. Среди них сидел и тот щипач. Причём вёл себя не так как подчинённый, а как будто на первых ролях, я бы подумал, что он тут, если не главный, то очень близко. Положив свёрток с куском ватрушки на с трудом найденное свободное место столика, я сел на то место, где раньше шкет сидел, и вопросительно посмотрел на хозяев столика.
- Сом, - протянул щипач мне руку через столик.
- Макс, - пожал я ему руку и, покрутив стальной браслет с часами, протянул обратно хозяину. – Часы хорошие, но у меня свои есть.
- Не-е, вы видели?! - в восхищении хлопнул тот себя по ляжке, обращаясь к коллегам по ремеслу. - Мало того что я ничего не почувствовал. Так ещё часы я на левой руке ношу, а она под столом была.
- Да, зря вы ту толстуху отработали. Я таких знаю, очень крикливые, бьют больше, и гнаться могут пока не загонят, при этом воплями привлекая внимание. Неудобный клиент.
- Это точно, только она кошелёк засветила, хороший куш был.
- Возможно, - согласился я. – Но я бы не рискнул. Я мажоров беру, когда деньги нужны.
- Это кто?
- Золотая молодёжь и их родители.
- Хм, мажоры... – как будто пробуя на вкус, сказал вор. – Хорошее слово, надо запомнить. Ты сам кто по жизни, а то я всё разобраться не могу?
- Как и вы, чалюсь у хозяина. Детдом. Сейчас в багах, из пионерлагеря дал дёру, на «Заринцу» не взяли. Наверняка всех на уши поставили. Все дороги перекрыли, всё же особо опасный пионер сбежал. Отдыхать на море еду. Планирую к концу лета вернуться. Уроки начинаются, а я свою биографию портить не хочу. На будущее планы большие.
- Это какие же, если не секрет? – закуривая, спросил Сом. – Если что я тебя всегда устроить могу, нам такие как ты нужны.
- Я на себя работаю только на себя, запомни это Сом. Повторять не буду. А насчёт чем заняться, я собираюсь стать композитором и поэтом. Буду писать стихи для песен и мелодии для них же. Магомаеву, например. Слышал сейчас по радио, как он про королеву красоты пел. Хорошо исполнял.
- Ты песни пишешь? – уточнил удивлённый Сом, невольно опуская руку с папироской.
- А то.
- Может, что исполнишь, у нас и гитара в купе есть. Как? Шкет сейчас сбегает.
Невольно посмотрев на парня, что сидел рядом, как это я случайно угадал с кличкой, задумался и согласно кивнул, уточнив:
- Бегать не надо, у меня своя гитара. Сейчас принесу.
Подхватив свёрток с ватрушкой, на завтрак пойдёт, я покинул вагон-ресторан, народу мне кажется, даже прибавилось, гулял народ хорошо, как и пили. Заглянув к проводнице, попросив открыть дверь, я даже не дал ей уйти. Оставил ватрушку, подхватил гитару и отправился обратно, так что она снова заперла за мной двери и сонно зевая пошла к себе. Моё возвращение воры встретили возгласами одобрения, гитара тоже произвела впечатление своей новизной и блеском лакировочного покрытия. Мне тут же освободили место, достаточно чтобы не мешать при исполнении, поэтому устроившись поудобнее, я сделал привычный проверочный перебор, слушая как звучит гитара, кстати, красиво получилось, и посмотрел на Сома:
- Что бы хотели услышать? Грустную лирическую, боевую, злую или весёлую?
- Грустная есть?
- Грустная? Есть одна.
Тронув гитарные струны, настраиваясь петь эту песню, у меня всегда спазмом перехватывает горло и в глазах стоят слёзы, зато голос при этом звучал как надо, выбивая у слушателей такие же слёзы.

В Казахстане под Каpагайлы, на кypганах из Солнца костры.
Там в степях есть свобода всегда долгожданн-а-я.
Среди стаи матёрых волков, где нет слов, человеческих слов,
Рос мальчонка и жизнь та была очень странная

Стая сном и охотой жила, и мальчишку всегда берегла.
Был он просто волчонок для них, только слабенький.
Молоко у волчицы сосал, и забавно, так странно играл,
Очень умный, смышленый такой, хоть и маленький.

Вот, однажды, где солнце встаёт, появился большой вертолёт.
И как птица над стаей повис, серо-чёрная.
А вокруг непроглядная степь, в дальний лес ещё можно успеть,
Стая молча рванула к нему, обречённая.

Солнце в песок или в зенит, в полдень жара злей.
Ведь человек плохо бежит - волк убегает быстрей.

В тишине автомат затрещал... «Мальчик, стой!» - кто-то дико кричал.
Стали падать один за другим волки серые.
Волки быстро бежать не могли, человека спасали они,
И старались, толкая его, озверелые.

У волков, ведь не как у людей, в одиночку спасаться не смей,
И мальчонку они одного не оставили.
Умирали от огненных ран, а заря опалила курган,
Алой кровью омыла песок, чуть разбавила… А. Маршал.

Когда я, замерев, положил правую руку на струны, в вагоне звенела оглушительная тишина. Я так ушёл в песню, что не следил за окружающими, лишь перестук вагонных колёс слышался в отдалении. Сом сидел у окна, склонив к стене голову, и по его щекам текли слёзы. Он молчал, но другие молчать не стали, как волной пошли вскрики, голоса и просьбы исполнить ещё что-то. Меня хлопали по плечам, теребили за макушку, а я смущённо улыбался, а спазм после песни никак не проходил. Всегда так.
- Ещё что-нибудь? – спросил я, когда шум потихоньку стал стихать. – А что хотите?
- Ещё про волков что есть? – спросил Сом, причём его голос звучал так, что слышно было хорошо, хотя вроде и не громко спросил.
- Есть. «Охота на волков» называется. Одна из моих любимых. Песню написал не я, её написал Владимир Высоцкий.
Снова сделав привычный перебор, тут же наступила тишина, все устроились так чтобы видеть меня и слышать. Офицеры рядом, тоже сидели и внимательно смотрели, приготовившись слушать.

Рвусь из сил, и из всех сухожилий, но сегодня опять, как вчера,
Обложили меня, обложили, гонят весело на номера.
Из-за ели хлопочут двустволки, там охотники прячутся в тень.
На снегу кувыркаются волки, превратившись в живую мишень.

Идет охота на волков, идет охота. На серых хищников - матерых и щенков.
Кричат загонщики, и лают псы до рвоты, кровь на снегу и пятна красные флажков.

Не на равных играют с волками Егеря, но не дрогнет рука!
Оградив нам свободу флажками, - бьют уверенно, наверняка!
Волк не может нарушить традиций, видно, в детстве, слепые щенки,
Мы, волчата, сосали волчицу и всосали: "Нельзя за флажки"!

Идет охота на волков, идет охота. На серых хищников - матерых и щенков.
Кричат загонщики, и лают псы до рвоты, кровь на снегу и пятна красные флажков… В. Высоцкий.

Когда я замолчал, то более спокойно осмотрелся. Народ уже более-менее освоился, так что стал требовать ещё песни, тут же слышались заказы. Кому весёлых подавай, алкогольная душа требовала праздника, кому лирический, кому матерных. Последний сразу заткнулся, видимо сообразив, что попросил у пионера спьяну.
Все кто находился в вагоне ресторана за малым исключением ехали на юга. Вот я и решил поднять им настроение, подать немного праздника. Сом вон сидел и смотрел в окно, всё то время что я пел и даже когда закончил.

На недельку, до второго,
Я уеду в Комарове
Поглядеть отвыкшим глазом
На балтийскую волну.
И на море буду разом
Кораблём и водолазом:
Сам себя найду в пучине,
Если часом, затону.

На недельку, до второго,
Я уеду в Комарово.
Сам себя найду в пучине,
Если часом, затону… М. Танич.

Песня была воспринята на ура, меня упросили исполнить её на бис и даже пытались помогать спеть пьяными голосами. Исполнив ещё пару, «Не волнуйся тётя» и «Гранитный камешек в груди», я сказал что баста, хватит. Переубедить меня не смогли, но перед уходом Сом снова попросил меня сесть к нему за столик, поговорить, мол, надо. Мне не жалко было задержаться.
- Растравил ты мне душу, Макс. Про волков это ведь как про нас, представил себя на их месте, аж сердце защемило, как с первой песней. Песни Высоцкого я знаю, но эту не слышал, не довелось. Проси что хочешь, всё сделаю.
- Да мне ничего и не надо. Всё есть.
- Насчёт того что ты знаешь какое будет твоё будущее, ты прав, это твоё. Не бросай, я хочу, чтобы эти песни на пластинках и по радио звучали. Ты талант, запомни это. Скажи из какого детдома? Парни время от времени будут забегать к тебе, проверять всё ли в порядке. Гостинцы подбрасывать, смотреть, чтобы не забижали. Знаю я, какие там порядки.
- Меня сложно обидеть, - скупо улыбнулся я. – Первый разряд по боксу, и против старших парней выйти могу. Да что могу, выходил уже пару недель назад. Один в нокауте, другому лицо заново сшивают.
- Сурово.
- Не люблю, когда мои вещи без спросу берут, особенно гитару.
- Да. За такую вещь и прирезать можно, не то что рожи набить. Молодец… Сам в Адлер?
- Угу, дикарём хочу на берегу пожить. Комнату снимать накладно, не в плане денег, а вопросов. Ещё сдадут и обратно отправят, а я до конца лета на море планирую пробыть.
- Хорошие планы. Держи адрес, мы если что тут будем отдыхать. Кстати, ты не сказал из какого детдома.
- Энский детдом, - всё же сказал я, изучая каракули, что были написаны на вырванном из блокнота листе бумаги.
- Это на Маховой?
- Рядом, на соседней улице. Там ещё театр через три здания.
- Ага, знаю, где это.
- Кстати, - уже собираясь встать, вспомнил я о мучащем меня вопросе. – А почему Сом?
- В молодости усы у меня были роскошные, от них пошло. У самого-то погоняло есть?
- Было.
- И какое?
- Рыжий, какое оно у меня ещё может быть?
- Ах ну да. Бывай Рыжий, может, свидимся ещё. Хотя почему может, буду в Москве, обязательно загляну.
- Я буду в детдоме или в музыкально школе. Она там же рядом. Если нет, то я занимаюсь своими делами.
- Найдём, не волнуйся.
Попрощавшись со всеми, кто находился в вагоне-ресторане, я покинул его. Уф, тяжело это устраивать такие концерты, все плечи поздравлениями отбили, лучше бы больше в ладони хлопали, сами себе руки отбивали. Вернувшись к себе в СВ, я повесил гитару на ремень, привёл себя в порядок и прихватив зубную щётку, зубную пасту в тюбике, редкая вещь, а так же полотенце, встал в очередь к туалету. Не один я такой умный. Хм, хорошо меня в вагоне ресторане привечали. Ушёл туда в восьмом часу, а вернулся почти в десять.

С Сомом я ещё не раз встречался в вагоне-ресторане, точнее дважды. Во время обеда и ужина, он со своей компанией был там. В обед меня поприветствовали, я тоже, тем более знал их по погонялам, познакомили в начале встречи, а вот вечером всё же уговорили дать ещё один концерт. Особо репертуар я свой старался не раскрывать, как я уже говорил, как тот хомяк, вдруг украдут. Нет, зарегистрирую, а потом уже можно. Так что спел тоже самое, что вчера исполнял, ну и парочку новых. Детских про злюку и про маленьких детей. Всё было воспринято с тем же восторгом что и вчера. Хорошо, значит, эти песни будут иметь успех, что не могло не радовать.
Всё свободное время я проводил у себя, и постепенно толстая офицерская тетрадь пополнялась записями. Я хранил её как зеницу ока, старался не покидать СВ, а когда уходил, просил запирать. Песни были не младше семьдесят пятого, чтобы в плагиате не обвинили, специально уточню это. Наконец к вечеру второго дня, я специально пораньше поужинал, чтобы не голодать пока себе место для отдыха ищу, поезд прибыл в Адлер. Попрощавшись с проводницей, хорошая тётка, я ей чаевые оставил, а вот попытку сдать меня с рук на руки несуществующей тётке, пресёк. Ещё чего. Наконец поправив лямке рюкзака, тяжёлый зараза, я направился с перрона к выходу с вокзала, придерживая одной рукой гитару. Одет я был в походную одежду. Не хотел портить свою праздничную, почти повседневную. Кстати, Сома я так и не заметил, как и его людей, а именно он всё же верховодил в шайке. Знакомые по вагон-ресторану были, но немного, один так приветливо кивнул мне, узнав.
Оказавшись на площади, я проскочил тот бедлам, что там царил, ох зазывал хватало. Кстати, судя по плакатам у города юбилей, сто лет со дня основания. Машину или другую технику, вроде общественного транспорта брать я не стал, а пошёл вниз по улице. Море, я хотел увидеть море. Сам не заметил как ноги всё быстрее перебивая, несли меня к тому, о чём я мечтал половину своей сознательной жизни.
Надо сказать, вид мне понравился, сев на лавку у какого-то забора, с которой открывался просто восхитительный вид, я сидел, положив рюкзак рядом и не отрываясь, смотрел на закат. Ничто не смогло бы меня оторвать от этого зрелища, и не отрывало, пока солнце не скрылась за горизонтом. Проведя по щеке, она была мокрой, я вздохнул. То о чём я мечтал уже больше пяти лет, исполнилось. Я увидел морской закат, самое красивое зрелище, когда-либо виденные мной в той и этой жизни.
- Я уже час за тобой наблюдаю, - вдруг услышал я со стороны старческий голос. – Никогда не видел, чтобы так увлечённо и жадно смотрели на закат.
Немного смущённо улыбнувшись, я быстро привёл лицо в порядок и посмотрел в сторону говорившего, заодно и, осмотревшись, пытаясь понять, куда привели меня ноги, а то столько раз сворачивал на улицах, что странно вообще к морю вышел, а не к горам. В проёме открытой калитке ведущей на территорию двухэтажной усадьбы, стоял старик, на вид ближе к восьмидесяти и с любопытством на меня смотрел. Света ещё хватало, так что мы различали друг друга. Я находился в частном секторе, вокруг только и были такие постройки. Вырасту куплю себе такую же дачу и будут тут жить на берегу моря.
- Мечты сбываются, - немного дрогнувшим голосом сказал я.
- Ты один тут? Как звать?
- Я к тётке приехал, она там дальше живёт, сейчас пойду, а то потеряла, наверное. А зовут меня просто. Максим Ларин.
- Ларин, Ларин, - задумчиво попробовал тот на языке. – Не припомню из соседей чтобы кто-то носил такую фамилию.
- У неё другая фамилия, это я Ларин. Извините. Я пойду, пора на постой вставать.
- Ну-ну. Если дикарём приехал, спустись к пляжу, влево поверни и иди вдоль него около километра. Выйдешь на другой пляж. Там дикари и останавливаются, палатки разбивают. Вместе всё же безопаснее, если что, помогут.
- Спасибо, но я у лучше у тётки поживу, – весело ответил я.
Старик закрыл калитку и, судя по хрусту гравия, направился к дому, а я, забрав рюкзак и гитару, помедлив секунду, стал спускаться к пляжу. Старик не обманул, я издалека рассмотрел лагерь дикарей, когда подошёл ближе расслышал и музыку. Причём он оказался лагерем автолюбителей. Машин там хватало. Что ж, будем устраиваться, только где-нибудь в сторонке. Обособленно. Главное подальше от отхожего места, которое явно должно быть где-то рядом с лагерем.

***

Длинно и протяжно зевнув, я лениво высунул голову из палатки и осмотрелся, пытаясь определить какая же это падла меня разбудила своим звонким голосом аж в девять часов утра. Все знают, что я до одиннадцати сплю, а потом на пробежку выползаю. В Адлере я уже три недели и надо сказать что эти три недели были самыми счастливыми в моей жизни. Купался с утра до вечера, даже не догадывался, что могу проводить в воде столько времени, на морские прогулки ездил, на лодках гонял. Вечерами у костра пел песни, автолюбители сразу сообразили какой им ценный приз достался. Кстати, на второй день один мужчина лет двадцати пяти и предложил подкинуть до города и купить, наконец, мне палатку. Я и сам собирался да всё никак из воды вылезти не мог. А так скатались и купил. Женя, как звали отдыхающего, предлагал накинуть денег, если у меня не хватит, но у меня деньги были, поэтому приобрёл большую четырёхместную палатку. Люблю просторы. Так что я теперь спал в ней, а не под навесом, как первые два дня. Особо меня не трогали, не беспокоили. Конечно были приставучие. Почему ты один, где родители, но я отбрехался. Уже привык, как-то само собой происходит. В общем, сказал, что в Адлере у меня тётка, и даже заплатил одной женщине торгующей пирожками собственного приготовления, чтобы она мне пару раз их в лагерь принесла. Отдыхающие её видели, приняли за тётку, то что я деньги ей за пирожки и доставку заплатил, это они не видели, и с тех пор вопросы отпали. Если кто из новеньких удивлялся, старожилы поясняли, мол, тётка сдаёт все квадраты у себя на участке, а пацану хочется дикарём пожить. Но она приходит, смотрит как он, пирожки носит. Легенда классная. Вот я отдыхал и радовался жизни.
Только сегодня я решил выспаться, пропустив тренировки. Была причина. По странному стечению обстоятельств в Сочи следуя гастрольному туру приехал сам Муслим Магомаев и у нас с ним была назначена встреча. Правда, он пока об этом не подозревал. Причина моего желания встретится с ним, это подарить пару песен. Должен же с чего-то я начать, продвигать свои песни, а такой певец это мечта любого композитора. У меня были ещё планы на него и как раз те две песни, что я ему подарю, пойдут как бы в плату. Я уже узнавал, филиал организации, которая занимается регистрацией авторского права, находится в Краснодаре, три часа на автобусе, и примерно столько же на машине. Вот я и подумывал, не попросить ли его сопроводить меня до нужной организации и не помочь ли с регистрацией. Думаю в присутствии такого человека, который может поручиться за меня, препонов не будет, да и документы не спросят, всё равно их у меня нет. Запишусь под настоящими данными, дав адрес детдома. Дальше разберёмся. Сегодня в обед он пребывает, до завтрашнего дня у него время на отдых и акклиматизацию, а уже завтра первый вечерний концерт. А вот мне нужно с ним встретится уже сегодня, вот и отдыхал набираясь сил, а тут спать не дают. Убью. Затащу в палатку и запытаю. Голос девичий, значит нормально запытаю. Думаю понравиться. Тут я наткнулся взглядом на источник голоса и поморщился. Это-то чудо откуда здесь взялось? То-то думаю голос знакомый. Как бормашина мозг сверлит.
- Вот он, я его нашла, - тут же воскликнула та.
- Изыди, - воскликнул я и попытался спрятаться в палатке, но меня с хохотом за ноги вытащили в четыре девичьих рук. Тут же с визгом отпрянув.
Ну да, сплю я нагишом. Что тут такого? Как будто они меня голым не видели. Видели, именно с ними у меня пьяненькими и было, под утро я свалил. По крикам и стонам было видно, что им очень понравилось наша групповушка где я один был трезвым, но блин не воспользоваться случаем после стольких дней воздержания… У меня нет такой силы воли. Да и вообще. Девчатам понравилось, первые ко мне со слюнявыми поцелуями полезли, какие ко мне вопросы? Я же сказал им что мне шестнадцать лет, просто хиленький и тщедушный, вроде поверили. Вот только как они меня нашли, я же не говорил, где остановился, только представился хоть и настоящим именем. Три дня ведь прошло после той ночи, но отыскали всё-таки.
- Лезь давай, - меня подтолкнули в палатку и когда я натянул бельё, влезли обе и испытывающе разглядывая, спросили. – Так шестнадцать или нет?
- Ну четырнадцать, - не хотя ответил я, -… почти. По закону не подсуден. Ни за что.
- Молчи уж. Нашим родителям наплевать подсудный ты или нет. Воспользовался моментом и изнасиловал двух семнадцатилетних комсомолок не знавших ещё мужчине, - пустила одна слезу.
- Как там тебя, Лара да? – поморщившись, спросил я. – Какое изнасилование? Если бы я не сбежал, вы бы там меня досуха выжали. Нетронутые, как же. Очередь передо мной длинной от Москвы… до Серпухова.
Последнее я добавил быстро, так как у моего носа появились два девичьих кулачка. Однако я сказал правду, девушки знали что такое секс, опытными их конечно не назовёшь, но старались от души. Ладно, хоть кусок пляжа мы пустынным выбрали, лишь луна нам подсвечивала. А так мне та ночь понравилась, я бы не прочь повторить.
- Так чего надо? Только не говорите что повторить хотите, в жизнь не поверю.
- Ты вроде говорил что боксёр?
- Ух ты ну ты, - хмыкнул я. – И кто же обидел таких раскрасавиц? Да и то что я боксом занимаюсь что-то не припомню чтобы сболтнул. Не было такого.
- Я ему сейчас точно в лицо ногтями вцеплюсь, - повернулась одна из девиц ко второй.
- Успеешь ещё, - осадила её та. – Не говорил, но по кулакам было понятно, у брата такие же, а он боксом занимается. Так что?
- Хотелось бы озвучить что вы хотите и какую плату я получу.
- А та ночь после танцев разве это не плата?
- Аванс скорее, да и то не полный.
- Ты права, я тоже хочу расцарапать ему всё лицо, - сказала Лара и обе девицы кровожадно посмотрели на меня. Но я лишь с улыбкой разглядывал их, особенно крепкие грудки, торчащие вперёд, и открытые красивые коленки. Сидели те так, что невольно показывали волнующие формы. В общем, тело у меня среагировало и, судя по красноте лиц и шей те это заметили.
- Нахал, - всхлипнула Ира, но заметив, что на меня её слёзы не действуют, знаю я такие способы, вздохнула и кивнула, договоримся. – Так что, поможешь нам отбиться от ухажёров?
- Где они, сколько и как выглядят? - деловито спросил я и сделал вид, что закатывают рукава несуществующей рубашки.
- Объясним, - синхронно кивнули те.
- Хорошо, когда будет первая выплата? Можно не здесь, людей много. Предлагаю прогуляться. Я тут уже присмотрел рядом пару тихих уголков, которые никто не посещает, все на море бегут, купаться.
- Ты первая, - толкнула Лару, Ира, и та кинул. – Я тут вас подожду.
Аванс я получил от обоих, когда они трезвые тоже вполне ничего, хотя и пришлось постараться чтобы довести их до кондиции, с брёвнами спать мне не хотелось, а тут вынужден был рты зажимать, чтобы не стонали и не кричали. Так вот. Получив часть оплаты, я их собирался до окончания отпуска на оплату пробивать, мы направились к автобусной остановке. Те подлецы что не давали девчатам проходу, а одну чуть не изнасиловали вечером, случайный прохожий их вспугнул, похоже окончательно довели девчат. Кстати, одна дочка директора санатория под Сочи, вторая дочка начальника торга. Связи у обеих о-го-го, но отцов они привлекать категорически не хотели, как и милицию. Что ж, время есть, пообщаюсь с наглецами, и можно в Сочи ехать. Сами девчата жили в Адлере, у тётки, а наглецы через три дома от них, сняв всю фазенду.
- Подожди, - Лара остановилась, когда до остановки осталось метров двадцать, что-то усиленно обдумывая. - Это что получается? Чтобы отвадить уродов которые нам не нравятся и которые пытались нас изнасиловать, мы нанимаем мальчику оплачивая постелью?!.. Да ещё и должны ему остались?!.. Ну ты и!..
- Я хороший, - засмеялся я и обойдя обеих разгневанных фурий подошёл к остановке и стал терпеливо ждать автобуса.
Он тут каждый час проезжает, я-то знаю. Моё настроение стремительно поползло вверх. Надеюсь Сом и Ко ещё здесь, самому лезть в разборки мне как-то не хотелось. Я лучше посредником поработаю, получая плату. Ну рыжий я ну, ну нахал, но ведь и хитрый немного. Только путь не говорят, что им со мной не понравилось, как будто я не помню, как у них глаза блестели.
Да тут сам воздух и атмосфера к разврату подталкивают, тем более, сколько уж у меня женщины не было? Сам уж не помню, в прошлом мире только с Жаклин и всё. Ладно хоть дело с мёртвой точки сдвинулось, а то я уж реально стал думать что нас в пионерлагере бромом пичкали. Кстати, Ира москвичка, надо будет потом пробить её адрес.

[tamerlan]

Только путь не говорят,

пусть

[dimg]

там с десяток опечаток возможно у автора какой-то хитрый броузер или антивирус т.к. движок форума сам должен подсвечивать ошибки.

[moniya]

Уважаемый, Владимир, позволю себе пару "вьетнамок" кинуть в адрес прочитанного:

Предъявить мальчику нечего, н прав

в слове ОН пропустили букву

Показал несколько новых иго,

новых ИГР

Пришлось изрядно схитрить, выпросить в медпункте пластырь, мол, поцарапался. Та мне сначала царапину зелёнкой намазала, это я в дыре забора о щепку царапну получил

Либо: там мне сначала царапину зеленкой намазали. либо надо предварительно описать симпотиШную медсестричку с пухлыми коленками, чувственным ртом, и откровенным взглядом...
в слове царапИну пропущена буква И.

отжал шпатики

шТАПики

Сейчас в багах, из пионерлагеря дал дёру, на «Заринцу» не взяли.

в бЕгах и на ЗарНИцу

семнадцатилетних комсомолок не знавших ещё мужчине

мужчинУ. хотя уж больно высокопарный слог для таких мокрощелок.

Ну рыжий я ну, ну нахал, но ведь и хитрый немного. Только путь не говорят,

выделенная ну лишняя, да и вместо слова путь, больше подойдет слово "пусть"