#138 Hildor » 27.08.2013, 08:46
Геостационарная орбита для Заимки составляла что-то около 35000 км, и поэтому, несмотря на все ухищрения и мощную оптику «Леопарда», разглядеть с орбиты все досконально было невозможно. Мехи и бронетехнику можно было увидеть легко, но вот отдельного человека – уже сложнее. Не потому, что не хватало разрешения, а потому, что при этом очень сильно сужалось поле зрения и все, что творилось вокруг этого человека, просто выпадало из наблюдения. Однако операторы как-то смогли подобрать нужное разрешение, и Фредерик мог видеть все происходящее.
А внизу шла непростая, но понятная работа. Все танки и не прыгающие мехи «Легиона» прошли по дороге до подбитой «Саранчи» и создали там довольно толковый защитный периметр. Откуда-то из-под скалы не торопясь выехали два карьерных транспортера, тонн на 30 грузоподъемности. На таких монстрах, похожих на гроб на колесах, местные перевозили руду с рудников на фабрики. Мощная, крепкая и устойчивая машина. Разве что тихоходная и корявая на вид. Ну и заодно готовая ракетная платформа. Несколько листов брони из комплекта, пара-другая ракетных установок, бронированный короб для ракет, и готов вполне себе неплохой эрзац-танк. Для местных условий так вообще вершина технического развития, ибо сделана целиком и полностью на планете, только что оружие привозное.
Тем временем «Стингер» под прицелом четырех мехов подошел к краю скалы и спрыгнул на дорогу, где остановился один из транспортеров. Мех лег и тут же отключился, пилот вылез из машины, и его тут же запихали в один из БТРов. Второй транспортер тем временем доехал до выезда из гор, и «Грифон» на пару с «Фениксом» закинули в него лежащую на боку «Саранчу».
Лежащие «Поджигатель» и «Беркут» бегло осмотрели и оставили лежать. Судя по данным, в обоих заглушили реактор. Помимо этого из обоих мехов вытащили тела пилотов и что-то еще. То ли личные вещи, то ли еще что – точно было не разглядеть. Кроме того, на дорогу спустились пара десятков человек, возникнув буквально из ниоткуда. Судя по положению их появления, это были ракетчики, которые обстреляли «Беркут». К мрачному удовольствию, еще примерно столько же было неподвижных тел, которые перетаскали и спустили на дорогу - «Беркут» взял свою цену. После нескольких минут суматохи техника «Легиона» разъехалась. Транспортеры с погруженными мехами и телами погибших, БТРы с живыми и уцелевшая пусковая установка поехали обратно в горы; мехи, танки, ховеры и два транспортера помельче с грузом потянулись по дороге. Выехав по плоскогорье, эта колонна свернула направо и двинулась вдоль линии гор. Туда, где в 200 километрах находился герцог Кент.
Понаблюдав за движением колонны с полчаса, Фредерик задумчиво почесал затылок. Техника Заимчан шла как-то… непонятно. Для начала, колонна двигалась каким-то непонятным маршрутом, не отдаляясь от скал больше чем на километр-полтора. Это обнаружил не только он, эти числа озвучил одни из техников. Идя вдоль стенки, путь до лагеря герцога здорово увеличивался, разика так в два. Проще было бы срезать и пойти напрямую. Следующая непонятка – маршрут был не прямой. Колонна то виляла, закладывая какие-то петли и зигзаги, то шла по прямой. Высланная вперед пара ховеров вообще вытворяла что-то несуразное, выписывая какие-то петли, то вырываясь вперед, то отходя назад. Иногда они неслись на максимальной скорости, иногда вообще останавливались. Словом, странно они себя вели.
Само же построение колонны тоже не было образцом порядка и здравомыслия. Как бы сделал все сам Фредерик? Ближе к скалам должны идти транспорты и установки ПВО, от нападения их должны закрывать танки, а мехам надо организовывать передовой и тыловой дозоры. Здесь же все шли вперемешку, кто во что горазд, что время от времени приводило к заторам и толкучке на пустом месте. Вот вперед непонятно зачем вылез транспортер и тут же встал. Чтобы не столкнуться, шедший за ним «Шершень» шарахнулся в сторону и чуть не врезался в «Мародера». Оба меха замерли. Едущий за легким мехом танк просто встал – объехать транспортер он не мог. Следом начали тормозить все остальные машины. Образовался затор, которые расталкивали минут десять. Кто так передвигается?
Скорость колонны задавала гусеничная техника, поэтому колонна двигалась довольно неспешно. До герцога им ехать еще кучу времени, доедут они только наутро следующего дня. Странно все это как-то. На что они надеются?
- Понизить уровень тревоги до оранжевого, - голос Майделя в тишине поста прозвучал неожиданно. Усильте охрану порта. Вышлите саперов к блокпосту, в усиление направить ленс «С». Фредерик!
- Да, сэр – автоматически отозвался тот.
- Направьте за ними пару ховеров, какие – на ваше усмотрение. Пусть проследят, в бой не ввязываться.
- Есть, сэр. Отправлю пару «Харассеров».
- Отлично. И еще. Отправьте к нашим мехам вертолет. Пусть там все осмотрят: мехи, пусковую, все. И места ракетчиков тоже.
- Сэр, они могут попасть в засаду.
Георг отмахнулся:
- Направьте санитарную машину, как в прошлый раз. Если будут проблемы, пусть убираются.
Фредерик мысленно скривился. Проблемы. Если они начнутся, то вертолет можно списывать. Вместе с экипажем. Однако… Фредерик мысленно прокрутил ситуацию.
- Да, сэр. Я могу идти?
- Идите. Удачи.
Уже выходя из помещения, Фредерик слегка улыбнулся. Майдель не дал четкого определения, что такое проблема. А проблемой может быть все, что угодно. Скажем, пилоту покажется, что где-нибудь рядом был отблеск. От бинокля, например. Или от оптического прицела. Чем не проблема?
Два ховера вылетели из ворот портового периметра уже через пять минут после получения приказа. До границы высокогорной долины они пролетели по дороге за полчаса и без проблем, но дальше все осложнилось. Попытка пролететь за ушедшей колонной напрямую провалилась практически сразу. Получив донесение от командира первого ховера, Фредерик только чертыхнулся. Зато сразу же стало понятно, почему «Легион» двигался столь странным маршрутом. Пролетев всего пару километров, оба ховера ухитрились дважды чуть не сломать себе нагнетатели и порвать юбки на каменных россыпях и один раз влететь в фонящее радиоактивное пятно. И чем дальше было от дороги, тем выше был радиоактивный фон. Потыкавшись еще полчаса и обнаружив еще одно пятно, ховеры двинулись прямо по следу ушедшей колонны. По правде говоря, несколько раз командир еще пытался двигаться не прямо по следу, а рядом, но ничем хорошим это не кончилось. К примеру, небольшой кусок местности, весь заросший зеленой травой и словно напрашивающийся на пикник, фонил так, что командир чуть не поседел, глянув на уровень радиоактивности. В другом месте только мастерство водителя спасло ведомого от изучения глубины провала, возникшего словно ниоткуда. Скрипя сердцем, он отдал приказ, и оба ховера двинулись строго по следу, не стараясь свернуть или срезать. Командир знал историю планеты и хорошо представлял, что будет дальше. Если дорогу к порту и ее окрестности еще чистили, то до всего остального руки у местных явно не доходили. А дальше, в глубине долины, когда-то была столица планеты. Столица, стертая с лица земли термоядерной бомбардировкой. И что творилось там сейчас, командир не знал и не хотел знать – свое здоровье было ценнее.
- Вижу две цели, дальность 5, идут точно по следам.
- Что это?
- Ховеры. Ракетные, с РДД. Первичная идентификация – «Харассеры».
- Принято. Ждем.
Две машины неслись по равнине, поднимая темную, почти черную пыль. Они двигались по следу, оставленному прошедшей здесь всего лишь час назад колонной. Полтора десятка гусеничных машин и семь мехов оставляют такой след, что ховеры могли лететь, не снижая скорости. Двигались они уступом, внимательно следя за местностью. Но вокруг расстилалась безжизненная равнина, то гладкая, ровная и безжизненная, то покрытая каменными россыпями и пятнами провалов и ям.
Жизнь, однако, постепенно возвращалась в эти места, когда-то сожженные огнем и отравленные радиацией. Кое-где росли пучеи чахлой травы, иногда виднелось даже что-то похожее на кусты. Но высота их была небольшой, и ховеры без проблем пролетали над такими оазисами жизни, идя по следу. Но перед одним таким зеленым пятном ховер, шедший первым, вдруг резко свернул в сторону, да так, что его чуть не занесло. Второй тут же повторил маневр ведущего. Тем временем первый ховер все же наехал на край очередного пятна травы. Самым краешком наехал, но этого хватило. У его борта вдруг вырос огненный цветок, и раздался звук взрыва. Ховер подкинуло вверх, и он полетел в прямом смысле этого слова. Недолго. Через пару секунд он с хрустом встретился с матушкой-землей и, похоже, решил превратиться в плуг. За ним потянулась изрядная колея, пропаханная севшим на грунт днищем. Пахота длилась недолго, и ховер встал. Через несколько секунд к нему подъехал второй и тоже встал.
- Вот черт…
Командир головного ховера отлип от борта и потряс головой, пытаясь привести мысли в порядок. Он готов был поклясться, что при этом в его голове что-то забренчало. В памяти постепенно всплыли последние воспоминания. Спокойный полет, вдруг резкий рывок в сторону, мощный удар в днище и дикий крик водителя. И темнота.
Ховер стоял с заглохшим двигателем, но вроде бы даже целый. Правда, внутри стояла какая-то вонь, пахло чем-то горелым.
- Что это было?
Вопрос командир задал в пустоту, не особо рассчитывая на ответ. Но он его получил.
- Мина… Мать моя, как башка болит… И ноги...
Так, водитель жив. Это радует. Так, что он сказал?
- Ты как?
- Жить буду… Головой ударился… Болит страшно…
- Что за мина? И как ты на нее налетел?
- А я на нее и не налетел… Я на другую налетел…
Тем временем командир повернул стопорный рычаг и откинул люк в сторону. Снаружи было тихо. А почему?
- Ей, там! Есть живые?
Какой знакомый голос. Напарники проявились. Живые и невредимые, судя по голосу.
- Не дождетесь – пробормотал командир, вылезая из своего ховера.
[upd=1377583064][/upd]
Когда Стив «Техас» Симмонс шел на призывной пункт, то и подумать не мог, куда его в конце концов закинет судьба и приказ начальства. Тем более, что никаких особых способностей он не демонстрировал. Стрелял чуть лучше остальных, чуть лучше бегал и отжимался, чуть хуже управлялся с техникой. Все изменилось, когда однажды на стрельбище ему в руки попалась снайперская винтовка. О, какое это было чувство, когда Стив в первый раз прицелился! Он почувствовал себя кем-то вроде архангела, несущего смерть и страдания еретикам. Когда ты видишь на голове человека, словно клеймо смерти, черный крест прицела… Ощущаешь сопротивление спускового крючка, и понимаешь, что его от смерти отделяет только легкое движение твоего пальца… Понимаешь, что ты и только ты сейчас решаешь его судьбу… Это непередаваемое чувство. И оно Стиву понравилось. Так Стив стал снайпером.
Правда, тут свою роль сыграло не только чувство упоения своими возможностями. У Стива было просто какое-то чутье на то, куда и как полетит пуля. Он мог, выстрелив пару раз из абсолютно незнакомого оружия, затем всаживать пулю за пулей точно в указанное место. Правда, работало это все только при соблюдении двух условий – если он стрелял из оружия с оптическим прицелом и только одиночными выстрелами. Но для снайпера ничего другого и не надо. Это наложилось на природную усидчивость и старательность Стива, так что его судьба на время контракта была предрешена.
Затем были Форт-Брегг, служба в морской пехоте, новый контракт и группа ликвидации ЦРУ. Жизнь успела помотать его по всему земному шару: Боливия, Мексика, Гонконг, Ангола, Гондурас, Вьетнам… Итогом всей его службы была командировка на Заимку. Командировка, практически ничем не отличавшаяся от многих других, если бы не одно НО. На полигоне под Михайловском он встретил ЕЁ. И влюбился. Сразу и на всю жизнь. Ибо он встретил свой Идеал. Идеальную снайперскую винтовку, о которой он грезил в мечтах и никак не мог представить вживую.
Законченность, простота и даже некоторая аскетичность. Ничего лишнего, все строго функционально. Гармония и соразмерность. И при этом винтовка была красива хищной, смертоносной красотой оружия. С любовью созданная Смерть. Когда ему вручили эту винтовку, весь окружающий мир словно исчез. У него просто не хватало слов для описания того, что он тогда чувствовал. Все слова не могли передать то, что ощутил Стив, гладя кончиками пальцев это чудо. Пожалуй, только на Заимке он увидел, что способны создать люди, которые воюют вот уже почти двести лет подряд. И которые любят и ценят свое оружие.
Хотя, если верить лекциям в местном университете, все возможные схемы и системы огнестрельного оружия были придуманы в 20 веке и окончательно вылизаны и доведены в 21. Глядя на местные стандартные армейские винтовки, Стив склонен был согласиться. Но ЭТА винтовка Стива поразила. Точный математический расчет и огромный опыт создали шедевр точности и дальности, состоящий из пары винтовка-патрон. Нестандартный калибр – 13,5 мм, подкалиберная пуля, пластиковая гильза. Четко рассчитанное место для магазина, из-за чего не сбивалась развесовка оружия при его опорожнении. Хитрая механика с газовым ресивером, которая начинала перезарядку только после вылета пули из ствола и тем самым убирала колебания оружия из-за работы затвора. Насадка на ствол убирала вспышку при выстреле и размывала звук выстрела так, что определить точное положение стрелка было практически невозможно. Какой-то хитро сделанный гладкий (не нарезной!) ствол из особого материала – сюда Стив даже не лез, понимал свой предел. В общем, он получил в свое распоряжение (увы, временное) точный и мощный инструмент, позволяющий на дистанции в полтора километра попасть человеку в грудь и пробить надетый на него бронежилет. Вольфрамовой иглой. Насквозь.
При взгляде на прицел у Стива вообще остро полыхнуло завистью и какой-то детской обидой. Потому как захотелось такой же, аж до слез захотелось. Плавное увеличение от 1 до 25, тепловизор, подсветка, отслеживание движения, куча разных мелких деталей, которые так здорово облегчают труд снайпера. Но когда он узнал цену прицела… Нда. С учетом того, что прицел на Заимку везли аж с Галатеи… И оформляли спецзаказом… Винтовка стоила дешевле. Вот только стрелять из нее приходилось редко. Очень редко. За все время противостояния с наемниками герцога Стив смог отстрелять ровно одну обойму. Четыре выстрела – пять трупов, одной паре не повезло оказаться в момент выстрела на одной линии.
Такое течение войны наполняло Стива грустью и обидой на несправедливость мира. Что такой великолепный инструмент вынужден был бездействовать. Поэтому на получение очередного задания он шел с надеждой на лучшее.
Полученный приказ вызвал у него некоторое недоумение. Выйти, дойти, занять позицию – тут все ясно. Выйти ночью, за сутки добраться до точки – тяжеловато выходит, но тоже нормально. Проводник, он же наблюдатель-корректировщик, из местных, с самого начала с ним ходим – вообще прекрасно. А вот дальше… Что значит: прикрыть позицию? Кого прикрывать? Задержать противника по возможности и уйти живым. Задание будет считаться выполненным, даже если он не сделает на одного выстрела, но противник задержится до определенного времени. Странно как-то. Ладно, посмотрим на месте.
Марш-бросок вышел тяжелым: две ночи и часть дня пришлось карабкаться по скалам и идти еле видными тропами, а часть и вообще безо всяких троп. На точку они пришли изрядно вымотанными, но вовремя. Но вокруг не было ни души. Не было даже птиц или насекомых. Только шум ветра. «Гиблое место» - пронеслось в голове у Стива. Насколько он был прав, снайпер понял после того, как его напарник тщательно обшарил все вокруг с дозиметром в руках. Тут Стива пробила дрожь – радиация была одной из тех вещей, которых он боялся. Не рассудочно, как боятся более сильного или умелого противника, а как-то иррационально, каким-то подспудным страхом. Как боятся полной темноты или тишины. Как чего-то, что ты не можешь понять, и ничего не можешь противопоставить, несмотря на всю твою подготовку. И сообщение довольного напарника - «Чисто!» - он принял с облегчением.
Точка представляла собой небольшую, удивительно ровную площадку, на небольшом скальном выступе где-то посреди каменного склона. Скалу рассекала узкая трещина, расширявшаяся на выходе. Ее искусственно выровняли и подготовили, создав из камней что-то типа бруствера. Результатом стало отличное место для наблюдения, как раз на двух человек. Практически неразличимое на фоне скалы, с отличным обзором – до земли было метров 150, не меньше, а выступ позволял вести наблюдение в широком секторе.
Стива мучил вопрос – для чего это было сделано? Почти вся равнина перед ним была завалена кусками камней, кое-где разбавленная провалами и трещинами. Единственным светлым пятном в этом сером и безжизненном пейзаже было небольшое зеленое поле, где-то в километре от них, почти прямо перед точкой. Никаких построек или руин, никаких дорог, ничего. А место для наблюдателя или снайпера было. Стив успел убедиться, что местные люди прагматичные, и делать абы что не будут. Наблюдатель на прямой вопрос Стива промолчал, а потом ушел от темы, предложив снайперу вздремнуть, пока еще есть время. Стив совету последовал, здраво рассудив, что эта проблема не горит, а вот усталость от длительного ночного перехода уже дает о себе знать. Пристроив винтовку, он лег на коврик и уснул.
Проснулся он от какого-то непонятного звука. Еле слышный, он раздался совсем близко от него, и сработал как хороший будильник. Стив незаметно приоткрыл глаза, осторожно осмотрелся и открыл глаза полностью. Его напарник лежал рядом, осматривая местность их бинокля, и одновременно что-то слушал, прижав к уху наушник. Опять раздался тот же странный звук – оказывается, это было хмыканье наблюдателя. Заинтересовавшись, Стив подобрал второе «ухо» и стал слушать.
Примерно через минуту он начал понимать, что именно слушал его напарник. В эфире была перебранка трех разных абонентов. Первый был командир-танкист, русский. Второй был командир «чемодана без ручки» - танка 60А2, американец. Третьим был кто-то местный, судя по репликам, интендант. Оказалось, что в процессе подготовки танка к маршу боекомплект к пушке загрузили на основании каких-то непонятных полевых руководств и наставлений руководства компании, и из 46 «посадочных мест» под снаряды и ракеты 8 были заняты картечью. Вот только зачем она здесь нужна? Да, против больших скоплений пехоты она хороша, даже очень хороша, никто не спорит. Вьетнам тому доказательство. Но здесь нет скоплений пехоты! И не будет. Зачем тогда в танк загрузили картечь? Именно этот вопрос и пытался выяснить русский. Безуспешно. Американский танкист нес какой-то бред об указаниях руководителя технического отдела, какие-то неизвестные никому наставления и полученные приказы. А по репликам интенданта выходило, что снаряды к М60 не загрузили – не было заявки. И воевать этому танку придется, имея только то, что он взял. Пополнить боекомплект было невозможно.
Разобравшись в проблеме, Стив не удержался и сделал жест «рукалицо» и в очередной раз спросил Бога, за что им эти штатские? Танк их непонятно куда пристроить, сами они о дисциплине и подчинении приказам командира явно не в курсе, так еще и пытаются командовать. На месте русского он бы этих горе-вояк отослал бы куда подальше… Обратно на базу, к примеру. С заданием отмыть все унитазы, хоть какая-то польза будет.
Тем временем на горизонте показалось облако пыли – к снайперскому посту приближалась техника. Разглядев, что и как двигается мимо них, Стив сначала захотел протереть глаза, а потом – ущипнуть себя, и побольнее. Вдруг это сон? Потому что то, что он увидел, просто не могло быть!
Что обычный человек представляет себе при слове «армия»? У каждого свои ассоциации, но одно будет общее: армия – это, прежде всего, порядок. Пусть своеобразный, для постороннего порой смешной и странный, пусть не везде, но все же ПОРЯДОК. Тот самый, что оплачивается кровью. А сейчас Стив видел перед собой бардак. У него просто не было слов. Потому что в той толпе, что двигались мимо него, никакого порядка не было.
Все машины шли, ехали и летели вперемешку. Про такие вещи, как построение, дозоры, авангард и прочие умные вещи, такое ощущение¸ никто даже не слышал. Хотя нет, пара ховеров, вырвавшись вперед, видимо, выполняла функции разведывательного дозора. Иногда. Такого бардака от людей, всю свою жизнь посвятивших армии, быть просто не могло. Тогда в чем дело?
Тем временем толпа приближалась. Странно, но они двигались с вполне приличной скоростью, и никто никого не зацепил, не расплющил и не уронил. Однако, почти пройдя приметное пятно травы, машины остановились и смешались. Здоровый транспорт пересек путь здоровой шагающей машине, та шарахнулась и едва не сбила ходульник поменьше, и по принципу домино все машины встали. Эфир тут же взорвался воплями и матами. Но Стива это уже не волновало. Он пристально следил через прицел за странной деятельностью экипажа ехавшего первым транспорта. Который спровоцировал всю эту кучу-малу.
Вот откинулся борт, и из кузова как горох из распоротого мешка посыпались солдаты. Тройками, причем один несется впереди, а двое тащат какой-то здоровый ящик, от которого за версту несет армией. Сколько именно было таких, шустро разбежавшихся троек, Стив не знал, на глаз человек двадцать пять. К тому же они быстро скрылись в куче остановившихся машин. Но одна расположилась на самом краю замершей колонны, и за ее действиями Стив на пару с наблюдателями следили пристально.
Через несколько минут все стало ясно – шло минирование. В бешеном темпе отрывалась яма, в нее укладывался даже визуально тяжелый блин мины, затем шла маскировка места установки. Все заняло меньше десяти минут. Внимательно следящий за этим представлением Стив только головой покачал. Установкой занимались явно местные спецы, в земном контингенте таких виртуозов не было.
Через пятнадцать минут вся куча техники, наконец-то разобравшись, стала вытягиваться в нормальную походную колонну. Последним с места стронулся транспортер, на который уже на ходу запрыгивали саперы, которые после установки мин превратились в вешки. Да уж, стоять около мины не шевелясь, когда в считанных сантиметрах от тебя проезжают танки или шагают мехи… Стальные нервы у этих ребят, что и говорить. И работают на совесть. А вот для Стива работа только началась. Теперь приказ обрел смысл, прикрывать минные поля ему приходилось. Осталось только дождаться преследователей, а там… И Стив с удовольствием погладил слегка шершавое ложе своей винтовки. Его губы слегка шевельнулись и еле слышно раздалось: «Мы ждем». Ждать пришлось не долго, уже через час он с удовольствием наблюдал незапланированный полет вражеского разведчика.
[upd=1377583101][/upd]
Грегерссон нашел Гроссмана в ангаре, когда тот проверял своего последнего оставшегося меха. Судя по виду, Фредерик в ангар бежал, причем аж от самого дропа.
- Томас, нужна помощь – едва продышавшись, тут же в лоб огорошил тот своего напарника.
- Какая и зачем? И что я с этого получу? – тут же среагировал Гроссман.
- Нужны саперы. Группу преследования заманили на минное поле, одна машина подорвалась. Эвакуатор и медики у меня наготове, но саперов нет.
- А где? Были же, целый взвод.
- Около блокпоста завязли, разминируют. Точнее, подрывают все, что находят. Там у них еще полно работы, не оторвешь никого. А что получишь… говори сам.
Томас задумался. С Фредериком у него сложились вполне нормальные отношения, в отличие от Майделя или тем более герцога Кента. Да и некоторые планы на будущее в отношении этого пса войны можно было бы закладывать уже сейчас.
- Будут тебе саперы. Но учти, их немного, всего трое. С тебя – что там твои ребята нашли около дороги.
- Годится! Обе пусковые с дороги убрали, подбитую уволокли тягачом. Судя по всему, легенькая она, без брони вообще…
- Это мы и так знали. Дальше!
- Оба легких меха - «Саранчу» и «Стингер» – уволокли тоже. У всех остальных сняли нейрошлемы, заглушили реакторы и вытащили платы из системы стабилизации двигателя и системы управления огнем. Да, и черные ящики тоже.
Томас выругался в голос. Даже если оба валяющихся на камнях меха немедленно доставить в ангар, их ремонт, а главное – настройка электроники - займет несколько дней.
- Один пилот был оставлен около меха. Живой, в тяжелом состоянии, сейчас в лазарете. Томас, прости, твоего пилота не нашли. В кабине следы крови есть, но слабые. Так что, скорее всего, жив.
Гроссман только крепче сжал зубы. Его люди выбывали один за другим – погибшие, раненые… плененные.
- Это пока все. Остальное дам в письменном виде, сниму копию с доклада для герцога.
- Что же, спасибо. Саперы будут готовы минут через десять.
- Отлично! Пусть выдвигаются к воротам.
Среди навыков любого снайпера одними из основных являются умение ждать и умение выбрать нужный момент для выстрела. Стив был хорошим снайпером. Он смотрел, как вытаскивают из подорвавшегося ховера водителя, и не шевелился. Он смотрел, как раненого бинтуют и укладывают, и не дергался. Он смотрел, как два танкиста устроили быстрый совет и осмотрели место подрыва, и ничего не делал. Винтовка стояла на сошках, укрытая маскировочной накидкой, напарник пытался прочесть что-то по губам разговаривающих танкистов, а сам Стив ждал. Он мог легко снять эту пару человек, но что дальше? Остальные тут же все поймут и укроются за броней, а им придется уходить. Пара танкистов, пусть даже с командиром, не велика добыча. И он ждал.
Через два с лишним часа после подрыва приехала помощь. Ховер с красным крестом на боку. Здоровая эвакуационная машина, напоминающий земной танковый транспортер – тягач с длинным трейлером с кучей высоких колес. Два танка вполне себе земного вида – коробка на гусеницах плюс башня с пушкой. И какая-то угловатая машина вроде БТРа. Без вооружения, но с какими-то наростами и хитрыми антеннами. При виде последней машина Стив оживился. Похоже, настало время для него и его винтовки.
Самая «вкусная» цель для снайпера вовсе не обычный солдат-сапог. Для них есть «марксманы» - стрелки-пехотинцы, которые умеют стрелять чуть лучше обычного и у которых оружие чуть получше, чем обычный армейский массовый ствол. У Советской Армии такой недоснайпер вообще в каждом пехотном взводе есть. Цель для снайпера – настоящего снайпера – это те, кто стоит десятков и сотен обычных солдат.
Это офицеры – причем в высоких чинах, не какие-то там лейтенанты. Это другие снайперы. И это такие почти незаметные люди, которые сами не идут в атаку, но без которых любая атака захлебнется кровью еще в начале. Это саперы, артиллерийские и авиационные корректировщики, наблюдатели, связисты… Все те, кто обеспечивает обычную пехоту и которые являются специалистами в своем деле. И затраты на подготовку которых не идут ни в какое сравнение с затратами на пехотного офицера. И Стив каким-то шестым чувством ощутил появление таких «вкусных» целей.
Оба танка и целый ховер с ракетной установкой тут же изобразили что-то типа боевого охранения и взяли под прицел всю окружающую местность. Ховер с красным крестом скромно притулился в сторонке около какого-то булыжника больше его самого. Странный БТР начал двигаться к подбитой машине. Причем двигался он ну очень медленно. Расстояние в полкилометра он проехал больше чем за час. Однако же он как-то ухитрился найти пять установленных мин и отметить их флажками. Причем флажки он ставил какой-то штукой вроде пневматической пушки – хлоп, и на грунте вырастает шест с флажком и какой-то круглой штукой на макушке.
Сам Стив за пару часов смог найти только три установленных мины, и то благодаря ошибке саперов. Замаскированы они были превосходно, но у каждой мины был демаскирующий фактор – штырь. Разглядев его в бинокль, Стив тут же понял, что это были за мины. Родные американские фугасные М15. Противотанковая дура весом в 15 кг, из которых 10 – это взрывчатка. Неудивительно, что ховер так красиво полетел. Было у этих мин и такое вот применение – со штырем. Нагнул его, и получил мощный пинок, несовместимый с жизнью. При установке к торчащей полуметровой железяке аккуратно прикрутили какие-то местные кустики, да так ловко, что разглядеть сам штырь Стив сходу не смог. Выдал мины ветер – некоторые кусты под ним не гнулись, что и бросилось в глаза наблюдателю. Уже зная, что примерно искать, Стив смог вычислить три места установки и, используя бинокль наблюдателя, разглядеть и сам штырь. Видимо, водитель первого ховера тоже оказался чересчур глазастым и обратил внимание на странное поведение кустика. И успел увести машину от него. Не помогло, но сам факт интересный – не простой человек этот водила. Видна хорошая школа, где за ошибки платят кровью.
Тем временем БТР принял на борт три человека – экипаж подорвавшегося «Харассера» - и по разведанному проходу выехал к санитарной машине, где и передал его в цепкие руки врачей. Одного человека затащили внутрь на носилках, еще один спокойно залез сам, а вот третий - похоже, командир – к медикам идти не хотел. Он уперся у люка в ховер и упорно не желал залазить внутрь. Он что-то говорил, махал руками, жестикулировал, но все безуспешно и в конце концов он все же нырнул в люк. После этого санитарная машина лихо развернулась и умчалась обратно.
После этого начался второй тур шаманских плясок. Сначала каким-то непонятным образом были подорваны четыре мины из числа помеченных. Как, чем – Стив так и не понял. Затем к подбитой машине подъехал эвакуатор. Из нее выскочило несколько человек, и начали крепить на подбитой машине кучу каких-то креплений и тросов. А БТР подъехал к последней отмеченной мине. Из машины вышло три человека, подошли к мине и начали между собой разговаривать. Наблюдатель, пытавшийся прочесть по губам, что же они говорят, смог только сказать, что это саперы и они решают, что делать с последней миной. Толи взорвать, толи попытаться снять, толи сделать что-то еще, для чего в их машине было какое-то оборудование. Тут Стив решил, что дальше ждать не имеет смысла. Он уже навел прицельный маркер на спину первого сапера, когда ему в голову пришла одна мысль. Она была интересной и сулила многое, но и шанс провалить дело был не маленький. Но, если подумать…
- Сколько до этих болтунов?
Небольшая колонна техники вернулась в порт уже в сумерках. Две «Ведеты», один «Харассер», медицинский ховер, колесный саперный БТР и эвакуатор. Их уже встречала толпа народа. Эвакуатор с закрепленным на нем битым ховером утащили в ангар, санитарную машину подогнали к одному из стоящих на поле «Леопардов», все прочие выстроились в ряд на площадке перед встречающими.
Стоящие рядом Грегерссон и Гроссман молча смотрели на суетящихся медиков. Вот из ховера с красным крестом вытащили носилки, в два счета разложили их и превратили в каталку, и стремительно покатили вверх по пандусу внутрь дропа. Суетящиеся вокруг каталки медики и две капельницы наглядно показывали состояние пациента. Тем временем из ховера без суеты и спешки вытащили вторые носилки, не торопясь разложили их, и покатили по пандусу. Катил их не особо торопясь какой-то медбрат, при этом о чем-то болтая с лежащим раненым. Судя по всему, немедленная помощь ему была не нужна. Последними из ховера вышли два человека в комбинезонах танкистов и побрели в дроп. Эти тоже никуда не торопились.
Тем временем из одной из прибывших «Ведет» вылез танкист и подошел к Грегерссону. Тот встретил его одним коротким, рубленым словом:
- Рассказывай!
Танкист замешкался – похоже, он собирался доложиться по всей форме, и такой резкий приказ командира сбил ему весь настрой.
- Подробно – добавил Гроссман, продолжая смотреть на площадку. Из ангара тем временем выехал небольшой кар, в кузове которого лежали снятые с транспортера пластиковые мешки с телами. Чуть прищурившись, Томас сосчитал их – пять.
Открывший было рот танкист снова поперхнулся: голос у Томаса был просто замогильный. Справившись с кратковременным замешательством, он начал рассказывать.
- Приказ на выдвижение получили в 13-20, следовали указанному маршруту. В пределах видимости никого и ничего не заметили, глухо. Саперы проводили поверхностную проверку, тоже ничего. Происшествий не было.
На место прибыли в 16-50. Связались с разведкой, провели опознание. Рассредоточились на местности, организовали защитный периметр. Медиков и техов укрыли около скал, боевые машины поставили во внешнее кольцо, организовали вагенбург. Саперы уточнили у подорвавшегося экипажа подробности, осмотрели издали воронку и начали сканирование…
- И что они узнали у экипажа? – вмешался в доклад Гроссман, внимательно рассматривая башню одного из прибывших танков.
Снова сбитый со своего повествования, танкист чуть замешкался.
- Водитель заметил странное поведение одной из веток небольшого куста на своем пути и свернул в сторону. Тот куст они объехали, но нарвались на другой. В обоих случаях водитель указал именно на кусты. Мы их осмотрели в бинокли и прицелы, и обнаружили несколько замаскированных шестовых мин.
Фредерик только сплюнул со злости. Да, он уже хорошо понимал герцога Кента. Тактику и действия местных можно было вставлять в учебники по партизанским действиям. Классические примеры, как устроить головную боль врагам своим. Тут было все: ночные атаки, снайперские засады, диверсии и обстрелы, индивидуальный и массовый террор, нагнетание обстановки, подрыв боевого духа, массовое использование подручного материала, обман и дезинформация противника… Кроме того, действия самого герцога были не совсем понятными. Все больше Грегерссону казалось, что его солдат просто подставили под удар, чтобы он отвлекал противника как можно дольше и не мешал самому герцогу. Да еще эта парочка – братья Майдели! Откуда они взялись? Что они делают? Или должны делать?
Тем временем командир-танкист продолжал:
- В 18-25 получил краткий доклад от саперов: они обнаружили в общей сложности одиннадцать мин, расположенных поперек прохода. Все однотипные. Те, что могли помещать работе с подбитым разведчиком, они дистанционно пометили и подорвали. Одну они пометили, но подрывать не спешили, что-то они хотели с ней сделать. То ли поближе рассмотреть, то ли тщательнее просканировать, то ли вообще попытаться снять. Не знаю, мне они ничего не сказали.
Мы провели эвакуатор и медтранспорт в проход в 18-40. Транспорт забрал всех членов экипажа с подбитого «Харассера» и двинулся в порт. По предварительному докладу, у них был один средний и два легких, обещали поставить на ноги легких за неделю и среднего за месяц – у того было сотрясение мозга. В 18-55 начались работы по погрузке подорвавшегося ховера. В этот момент саперы подъехали к отмеченной мине и вышли из машины. Они стояли около указателя, на расстоянии где-то метров 5, наверное, и что-то обсуждали. Их транспорт стоял от мины метрах в 10, какое-то оборудование продолжало работать – на крыше что-то двигалось. Система радиоподавления работала точно.
Чем ближе танкист подходил к самому неприятному моменту доклада, тем больше он подсознательно старался этот момент оттянуть. Он вспоминал мелкие подробности, свои ощущения, описывал обстановку. Но потом он мысленно собрался – все это были мелочи, а оттягивать неприятности до бесконечности было нельзя.
- Все началось в 19-05. Саперы продолжали стоять и говорить, техи зацепили ховер тросами и готовились затащить его на платформу…
- Сколько до этих болтунов?
Напарник-наблюдатель, не отрывая глаз от бинокля, ответил.
- 1620 метров.
- Ветер?
- Нет.
Еще раз прикинув варианты, «Техас» снова окинул взглядом вражескую технику. Должно получиться, пуля будет двигаться все еще быстрее звука, так что выстрел сразу не услышат, только при попадании будет что-то слышно, а там… Опа! Вот это подарок!
- А до этого придурка в танке сколько?
Наблюдатель явно слегка удивился такому эпитету, но послушно повернул бинокль в сторону ближайшего танка. Судя по гримасе, увиденной Стивом краем глаза, тот полностью согласился со снайпером.
- 1280 метров. Снимешь?
- Дураков надо учить. До техов сколько?
- 1575 метров. На кабине, машет руками – главный.
- Понял.
Стив прикинул последовательность работы и выставил на прицеле дальность.
- Начинаем.
Напарник тут же, не поднимаясь и извиваясь, как червяк, нацепил на себя небольшой рюкзак, лежащий рядом с ним. Затем аккуратно, с минимумом движений, проверил свою накидку.
- Готов.
- Начинаем.
Стив прицелился в первую цель. В голове вдруг сама собой зазвучала песня, которую он услышал еще на Земле. Ее привезли из Внутренней Сферы, где она являлась весьма своеобразным гимном снайперов и были переделкой какой-то гораздо более древней песни. Заинтересовавшись, уже в полете к Заимке Стив покопался в музыкальном архиве Леи и нашел оригинал. Именно припев оригинала и пришел на ум Стиву.
You're in the sniper's sight,
The first kill tonight,
- Time to die – прошептали губы Стива «Техаса» Симмонса, а тело вздрогнуло от отдачи. Несмотря на все ухищрения, отдача у винтовки была хоть и мягкая, но ощутимая.
- В этот момент раздался взрыв. Взорвалась отмеченная мина. Все трое саперов были в зоне поражения, их откинуло в сторону. Несколько техов тут же кинулись к ним – голос танкиста стал сухим и безэмоциональным. Короткие, рубленые фразы, застывшее лицо, подобравшееся тело. Его очень сильно задело то, что произошло все лишь перу часов назад.
- Причина взрыва? – Гроссман, продолжающий смотреть на танк, казался копией танкиста. И по выражению лица, и по голосу, и по общению.
- Саперы ошиблись?
- Никак нет. Выстрел снайпера. После мы нашли отверстие в грунте и деформированную пулю. Она зацепила штырь мины и спровоцировала взрыв…
Глядя на отлетающие тела, Стив оскалился. Он все рассчитал верно, и винтовка не подвела. Великолепно! Чуть повернув ствол, он взял на прицел вторую цель. В его голове продолжала звучать мелодия.
You're in the bullets way,
The you death's prey
- Say goodbye! – сказал он в полный голос, и вторая пуля понеслась к цели.
- Ни первый, ни второй выстрелы никто не слышал, видимо, его заглушил взрыв мины и поднявшееся эхо. Вторым выстрелом снайпер поразил лейтенанта Дженкинса, который в тот момент нарушил приказ - находиться внутри машины. Сила удара была такова, что его тело выкинуло из люка. Тело упало за танком, где его никто не видел. Среагировал только наводчик, который окликнул командира. Не получив ответа, он высунулся из люка.
Фредерик, глянув на Томаса, проследил его взгляд. На башне танка был виден мазок чего-то темного. Как будто на броне протащили пропитанную краской тряпку. Или по ней сползло фонтанирующее кровью человеческое тело.
Отлично! Тело незадачливого танкиста от удара перегнулось через люк и вывалилось из люка, скрывшись с глаз. Судя по реакции, пока никто ничего не понял. Продолжаем! Ствол винтовки чуть качнулся и замер. Выстрел!
- Третьим выстрелом снайпер поразил старшего техника, который руководил погрузкой с крыши кабины эвакуатора. Через секунду техи, увидевшие это, подали сигнал «Снайпер» и укрылись.
Танкист чуть-чуть, еле заметно, поморщился. От вопля, раздавшегося в наушнике, он чуть не оглох. Вопил какой-то новенький, только-только из колледжа. Он застыл и орал, тыкая пальцем в тело сбитого крупнокалиберной пулей старшего техника. Слава Богу, его кто-то оперативно заткнул тычком в поддых и утащил за транспортер.
Все! Что можно было, он сделал. Последнюю пулю в обойме «Техас» послал практически не целясь и тут же откатился в сторону с винтовкой в обнимку. Напарник в обнимку с громоздким биноклем уже отползал с позиции. Спустя секунду за ним пополз и Стив.
- Последний выстрел снайпер сделал по тем, кто бежал к саперам. Там не было укрытий. Погиб один из техов.
- Что с саперами? – спросил Гроссман.
- Один погиб на месте, ему камень попал в голову. Второй умер через полчаса. Сильная контузия и внутреннее кровотечение. У третьего контузия средней тяжести, сотрясение мозга, несколько переломов.
- Что было потом? – подал голос Грегерссон.
- Примерное место снайпера было обстреляно, огонь вели танки и «Харассер». Под прикрытием одно «Ведеты» были эвакуированы саперы. Медиков вернули обратно, они прибыли в 19-35 и оказали помощь раненым. Техи продолжали работать, и в 19-55 все работы были закончены.
- Ясно.
Гроссман развернулся и пошел к «Леопарду», в который отвезли раненых. И танкист, и Грегерсон молча смотрели ему в спину.
- Приготовьте подробный доклад. Максимально подробный. И как можно быстро –прервал молчание Фредерик.
- Есть – отозвался танкист, развернулся и пошел к своему танку.
[upd=1377583130][/upd]
Техника шла вдоль скал, то чуть удаляясь, то подходя почти вплотную. Никакого бардака: ровный строй танков, между которых затесался тяжелый транспортер; пылящие в отдалении «Буки» и мехи; мелькающие то тут, то там ховеры-разведчики. Обычный марш, рутинный и выматывающий. Справа высилась стена, иногда отвесная, иногда чуть пологая. Слева мелькали камни, холмы, иногда – клочки травы или даже одинокие деревья. Несмотря ни на что, жизнь постепенно, робкими шагами, но возвращалась в эти выжженные и отравленные земли.
Сидящий в транспортере капитан Киллеан отчаянно боролся со сном. Все обычные средства не помогали. Выматывающая подготовка к операции и нервотрепка при ее проведении лишили организм последних резервов. Глаза все чаще останавливались на нагрудном кармане, где лежала волшебная капсула с тонизирующим средством. Но каждый раз Патрик отказывался от ее применения. Он запомнил слова врача. Ему нельзя было умирать, без него вся операция теряла свой смысл. Все, что они сделали, не пропало бы зря, просто вместо основного варианта пошел бы резервный, но… Им позарез был нужен именно основной. Иначе – война. Не только с внешним врагом, но еще и с внутренним. Гражданская война. Самая страшная война. Самого понимания, ЧТО может произойти, было достаточно для того, чтобы по спине Киллеана прокатывалась холодная дрожь. И он отводил глаза от кармана.
Уже смеркалось, когда вся техника собралась в одну нитку и свернула вправо, в неприметную расщелину. Поплутав с полчаса по узким проходам, колонна вышла в небольшую долину. Несколько человек, выскочившие из транспортера, начали распределять каждую машину на свое место. Танки и мехи встали под небольшим скальным козырьком; транспортер нырнул в небольшую, но густую рощицу; обе зенитно-ракетные установки разъехались в разные стороны, заняв места на ровных, открытых каменистых площадках и быстро скрылись под маскировочными сетями. Ховеры встали бок обок с транспортером.
Вышедший из нутра машины Киллеан едва устоял на ногах – его качало. От падения его спасли чьи-то руки, поймавшие капитана и удержавшие его в стоячем положении. Кто это был, Патрик не увидел – в глазах стоял туман. Но поймавший его человек заговорил, и Киллеан узнал его по голосу.
- Так, командир, иди-ка ты спать! Тут мы и без тебя справимся. Справимся, я сказал! Нечего тут руками махать. Не маленькие, чай. Тут все понятно, и твоего пригляда не надо. А ты нам еще будешь нужен, и выспавшимся. Не спорь! Иди, вот тут тебе уже постелили.
Одновременно уговаривая и таща не себе слабо упирающегося командира, Александров отошел к небольшому дереву, где чья-то добрая рука уже расстелила брезентовый чехол. Сгрузив свой необычный груз, Александров сел рядом, блаженно потягиваясь. Повернувшись к ворочавшемуся Киллеану, он сказал:
- Все будет нормально. Сейчас все выгрузим, поставим и обустроим. Наблюдателей тоже поставим. Если что – разбудим сразу. Спи, Патрик.
И Патрик Киллеан послушался. Сон накрыл его сразу. А Александров, вздохнув, встал и поковылял к возящимся около транспортера техникам. У него работа только началась. Залить топливо, осмотреть машины, отвести всех в укрытие, замаскировать, выставить наблюдателей и часовых, накормить и обеспечить отдых экипажам, переговорить с командирами… Это будет длинная ночь.
Сидящие около пульта техники молчали. По записям, принесенным на базу дроном, замысел их начальника пока удавался. Им даже удалось увидеть результат снайперской засады. Но теперь им предстояло выполнить последний приказ Киллеана. Программа полета введена, контейнер с грузом установлен и закреплен. С привычным хлопком и ревом дрон вылетел из пещеры и начал набирать высоту. На высоте он развернулся на север. Оператор вел его, контролируя и не вмешиваясь в управление, до самого конца. На момент выхода из зоны контроля дрон был в хорошем состоянии, маршрут и высота выдерживались, системы работали без сбоев. Осталось только молиться.
Грегерсон нашел Гроссмана в ангаре, где стоял единственный оставшийся мех с Цирцинуса – «Пантера». Томас стоял, плавно перетекая с пятки на носок и обратно, и смотрел на мех. Тот был готов к бою, блестел свежей краской и эмблемами «Черных воинов», большой лазер смотрел вверх, защитные крышки ракетной установки были открыты. Никого в пределах видимости Фредерик не заметил, ангар как будто вымер. Вот только, глянув в лицо Томасу, Фредерик понял, что мысли его далеко от ангара и меха. Очень далеко. Однако тот быстро очнулся и хмуро посмотрел на Грегерсона.
- Ну?
В этом коротком слове было целое море смыслов – и вопрос, и ожидание, и злость.
- Они свернули и ушли в скалы. Контакт потерян, «Леопард» слишком высоко, а скалы рассеивают тепло.
- Ясно – холодная констатация факта. Никаких эмоций, словно это сказала какая-то компьютерная программа. Честно говоря, такие вот переключения от полного безразличия до водопада эмоций Фредерика уже пугали. Слишком уж часто они происходили.
- Как твой? – спросил через несколько секунд молчания Грегерссон, пытаясь расшевелить своего… друга? Пожалуй, да, Томас Гроссман стал для него больше, чем наблюдателем и недоподчиненным.
- Умер. Час назад. Причина смерти – сильные повреждения внутренних органов и внутреннее кровотечение.
- Черт… Извини.
- Не за что извинятся. Лучше скажи чего нам ждать?
- Не знаю. Может, они встали на ночевку. Может, продолжают идти. А может, они опять отвлекают наше внимание, а к нам подходит группа диверсантов. После того, как они снесли все секреты, мы стали уязвимы.
Томас оскалился. Это была не улыбка, так оскаливаются волки перед боем насмерть.
- Они пойдут в гости к нашему разлюбезному герцогу Кенту и вышибут ему мозги. А потом подойдем мы, и я посчитаюсь с ними за все. За угнанный дроп, за уничтоженный прыгун, за разбитых мехов, за моих людей… За все! Слышишь? За все!!
Томас Гроссман орал в пустом ангаре, запрокинув голову вверх и грозя чему-то неведомому кулаком. Фредерик Грегерсон молчал, отвернувшись в сторону. Сказать ему было нечего. Похоже, одержимость Томаса перешла в новое качество. Теперь это был не рассудочное желание поквитаться с сильным противником, переигравшим тебя в бою. Теперь это была кровавая, безумная ярость берсерка, потерявшего самое дорогое и идущего в последний бой. Не для того, чтобы выиграть, а для того, чтобы умереть, прихватив с собой врага.
Александров устало оглянулся в наступивших сумерках. Наконец-то все было готово. Вдоль южной отвесной стены небольшой долины стояли в ряд семь огромных фигур. Чуть поодаль, также впритык к стенке, стояли в ряд десять приземистых силуэтов, укутанных маскировочными сетями. Огромный транспортер притулился под деревьями. Уставший экипаж, несколько часов вытаскивающий из кузова огромное количество самого разнообразного оборудования, собрался около костра, на котором что-то варили в здоровом казане. Ближайший зенитный «Бук» еле угадывался в огромной бесформенной куче из масксетей, срубленных деревьев и веревок. Выдавал машину чавкающий звук двигателя. Второй «Бук» стоял за холмом, вне видимости. Ховеры стояли в узком скальном проходе, через который несколько часов назад сюда приехала вся техника, готовые в любую минуту сорваться с места. Помянув нехорошим словом «чемодан без ручки» - американский М60А2 – и спешку с его погрузкой, капитан-танкист двинулся к спящему Киллеану.
Несмотря на всю усталость, тот проснулся практически сразу. Выпив несколько глотков из предупредительно протянутой фляги и вылив остатки воды на голову, Патрик поднялся со своего импровизированного ложа и хрипло сказал:
- Доклад!
- Все фигуры расставлены. Ждем ответного хода.
Оглядев выстроившиеся в ряд силуэты танков и мехов, Киллеан перевел взгляд на транспортер и суетящихся кашеваров.
- Наблюдатели?
- Выставлены. Во все стороны. Через час транспорт начнет движение.
С усилием потерев лицо обеими руками, Киллеан сказал:
- Хорошо. Проблем не было?
- Особых – нет. Мелочевка. Справились.
- Ну что, тогда пошли?
- Пошли.
И два офицера не спеша пошли к крайнему ховеру. Над ними расстилалась ясное, чистое небо, полное звезд.
Дрон летел вдоль дороги. Это была самая сложная часть программы полета – заставить куцые мозги маленького самолетика четко выдерживать курс и при этом не подниматься выше окрестных гор. Та еще задачка. Дороги были весьма извилисты, а высота гор менялась чуть ли не через каждые полкилометра. При любой ошибке жизнь дрона обрывалась практически мгновенно: его либо размазывало о скалы при уходе с дороги… либо его размазывало о скалы мощным потоком воздуха при превышении высоты. Хотя ветры, дующие в это время года, были не очень сильны по сравнению с зимними или осенними, самолетику весом всего чуть больше тонны их хватало с лихвой. Летать выше гор могли разве что АКИ с их весом в десятки тонн и огромной тягой. Но пока курс, заложенный Киллеаном, вел машину безукоризненно точно. Дрон приближался к столице Заимки.
В рубку «Леопарда», бывшим чем-то вроде командного центра, Фредерик зашел почти случайно. Хотел уточнить кое-что по поводу охраны порта и организации патрулей – после того, как троица местных мехов пробежала вдоль края долины и вынесла всех наблюдателей, вопрос был актуальным. Пройдя мимо молчаливого охранника (уровень тревоги никто не понизил) Фредерик практически бесшумно стал подходить к Майделю. И остановился, не дойдя несколько шагов. Он услышал несколько слов из разговора братьев и решил подождать со своими вопросами.
Майделей было двое: Георг, его нынешний командир и глава «Кирасиров Майделя», и Вальтер, его брат. Вальтер фон Майдель, выглядевший как более молодая и хрупкая версия брата, занимал в «Кирасирах» должность специалиста по разведке и контрразведке. Тихий, почти незаметный человек, не очень-то похожий по характеру на своего брата. Вальтер был человеком волевым, устремленным, в меру умным и несколько прямолинейным. Словом, типичным командиром среднего звена. А его брат, сохранив семейную целеустремленность и волю, получил от природы изворотливый и гибкий ум, немного в ущерб физическим кондициям. Но специалистом он был отличным, в чем Фредерик успел убедиться. И убеждался снова.
- И что потом?
- Оптика так далеко не брала, к тому же засветка была неравномерной. То есть, то нет. Но градиент был приличный – около 400С. И я решил поглядеть поближе…
- И ты передал запрос на изменение орбиты дропа. Помню. И что?
- «Леопард» сменил орбиту – снизился и перешел севернее. Полчаса назад там провели полное сканирование этого места и выдали картинку. Смотри.
И Вальтер кивнул на экран. Не удержав любопытства, Фредерик подошел чуть ближе и посмотрел на выведенную картинку.
Похоже, это была какая-то горная долина, поросшая лесом. Таких вот мест в местных горах хватало, но не это было главным. Они были там. Семь мехов, стоящих возле скального карниза, с характерными равномерно-тепловыми силуэтами. Десятка танков, стоящих отдельной шеренгой – у этих тепловая картинка была какой-то расплывчатой и неравномерной. Выделялись четкими тепловыми засветками две какие-то машины, стоящие чуть ли в центре небольшой долины. И какой-то след, тянущийся через всю долину наискось.
Вальтер продолжал:
- Это реконструкция. Тут сведены и обработаны тепловые снимки за пару часов и кое-какие данные с других датчиков. Мехи по тепловым следам соответствуют машинам «Легиона». Две «Катапульты», «Мародер», «Снайпер», «Грифон», «Феникс» и «Шершень». У всех реакторы приглушены, но активны.
Танков десять, двигатели заглушены. Тепловая картинка не имеет аналогов, но по очертаниям похожа на силуэт танка, переданного нам. Одного танка не хватает. Судя по очертаниям, того, который с пушкой большого калибра. В долине его точно нет. И танки, и мехи укрылись под карнизом. Увидели мы их только тогда, когда «Леопард» сместился к северу – стоят они под южным склоном, с прежнего положения их не видно.
- Вот же… Все учли. А это кто?
- Предположительно, зенитки. У обеих работает что-то маломощное, плюс обе машины чем-то укрыты, их тепловой след довольно слабый.
- Ясно. А полоса?
- Что-то уехало к дальнему краю долины. Что-то медленное. Почти всю дорогу это что-то ухитрялось укрываться под деревьями, пару раз всего выехали не открытые места. Конечный пункт – вот тут. Предположительно. Наблюдатели пару раз что-то засекали, но уверенности нет.
- А та засветка? Что это было.
- Костер. Обычный костер. Его еле-еле разглядели, уже потом. Все предусмотрели – развели в яме, под деревом. Не учли ветер, он пару раз сделал просветы в кроне. Да и сейчас делает, на орбите пару снимков смогли сделать высококонтрастной камерой, не ИК, а обычной.
Вальтер замолчал. Фредерик подумал, что тот явно гордится своей работой. Впрочем, весьма обоснованно гордится.
- Мы их нашли, - прервал молчание Георг - что дальше? Достать их мы не можем: все АКИ на ремонте, а рисковать дропом неразумно. А поскольку ты вылез из своей берлоги и притопал сюда, у тебя есть что-то еще. Говори.
В этот момент Георг с улыбкой повернулся к брату и заметил стоящего за спиной Фредерика. Улыбка разом пропала с его лица, сменившись гримасой, но и все. Прогонять Фредерика он не стал. В этот момент Вальтер задал странный вопрос:
- Георг, ты не знаешь, кто такой Мгеберов?
Кто это такой был или есть, Фредерик не знал. Судя по озадаченному удивлению на лице старшего Майделя, тот тоже был не в курсе. А Вальтер продолжал:
- И почему его именем назвали перевал?
Выслушав обстоятельный доклад наблюдателя, Александров посмотрел на стоящего рядом Киллеана и сказал, потрясенно покачав головой:
- Они клюнули! Нет, ну надо же. Все, как ты и говорил! Вот же черт… Неужели получится?
Хмурый Киллеан только буркнул в ответ:
- Не сглазь. Все, что было раньше – ерунда. Самое главное и самое опасное начнется сейчас. Если мы ошиблись, то выбраться мы уже не сможем. Слишком все зыбко…
- Шансы есть, и достаточно неплохие, – пожал плечами стоящий чуть поодаль Стиллман. Даже если это все будет пустышкой, возможность сбежать у нас будет. Куда хуже, если это все окажется ловушкой. Вот тогда шансов уйти у нас не будет. Вообще.
- Вот и посмотрим, что это такое – обрезал спор Киллеан. По машинам, выдвижение через полчаса.
Стоящие рядом люди разошлись. Невысокий крепыш в танковом комбинезоне убежал к стоящему поодаль танку, высокий мужчина в охлаждающем жилете не спеша пошел в сторону присевшего на колени «Мародера», а последний человек с усталым лицом и замедленными движениями пошел медленно-шаркающим шагом к стоящему в нескольких шагах ховеру. Уже в ховере, ссевшись в неудобное кресло, он вытащил из нагрудного кармана медицинский инъектор и сделал себе укол.
- А причем тут кто-то, чьим именем назвали какой-то перевал? – спросил у брата Георг Майдель.
- Вот причем.
Вальтер отошел к стоящему рядом столу с управляющим компьютером и провел какие-то манипуляции. Картинка на тактическом экране сменилась. Долина с техникой уменьшилась, вокруг нее появились топографические отметки и какие-то непонятные Фредерику условные значки, на краях карты возникли названия городов.
- Из этой долины есть два пути. Первый – это тот, по которому «Легион» туда попал. Второй – через вот эти два перевала с выходом на дорогу к одному из крупнейших городов на планете. Не столица, конечно, но в пятерку крупнейших входит. И тот транспорт, что мы засекли, двинулся именно по этому пути. Так что у наших «друзей» вроде бы два пути: либо вернуться на равнину и рвануть к герцогу, либо добраться до этого города.
Подчиняясь командам Вальтера, по карте скользил указатель, показывая то дороги, то перевалы, то города.
- Вроде бы? – выцелил главное из речи брата Георг.
- Именно. Вроде бы. Есть еще третий путь.
Вальтер открыто усмехался с ноткой превосходства, глядя на лица Георга и Фредерика. Некоторая театральность и склонность к эпатажу была характерна для Вальтера, вот только выпускал он их наружу очень редко. Сейчас был именно такой момент.
Выдержав паузу, Вальтер продолжал.
- Несколько лет назад на планету заглянул местный маркграф, давний знакомый председателя Мазура. Привез кое-что из оружия, кое-что закупил, ну и заодно провел совместные учения. Такое происходит не в первый раз. Местный «Борогоз» схлестнулся с батальоном сводного полка «Золотой лев». Батальон был смешанный – рота мехов, две роты пехоты, немного бронетехники. Против них выступали «Борогоз» почти в полном составе и части местных сил самообороны в качестве усиления. Дело постепенно шло к поражению «Львов» - у них выбили из засад и на минных полях почти половину мехов и всю бронетехнику. Но ландграф сумел удивить всех, бой закончился вничью. Оба противника к концу оговоренного срока смогли выполнить по одному условию победы. «Борогоз» уничтожил более 75% сил «Львов», а «Львы» уничтожили штаб «Борогоза» вместе с командованием. Кстати, небывалый случай и очень обидный для Мазура - его побили его же оружием. Его штаб с ним самим был условно уничтожен дерзким ударом с тыла, откуда никто ничего подобного не ожидал.
- Да, помню, было что-то такое – включился в разговор Фредерик. Он рассудил, что раз его заметили и не выпроваживают, то можно и поговорить. Тем более на такую тему.
- Но к чему все это? Не вижу пока никакой связи, если честно.
- Минуту терпения – улыбнулся Вальтер.
Он подошел к экрану и ткнул в довольно крупное плоскогорье, испещренное кучей каких-то значков.
- Вот это – главный полигон Заимки. Довольно большая долина, не представляющая интереса в смысле добычи полезных ископаемых или географического положения. Единственное достоинство, это то, что она находится недалеко от столицы и связана с ней широким и удобным проходом, пригодным для прохождения любой техники. Этот полигон очень неплох для планеты на Периферии. Тут можно найти практически любой ландшафт – леса, холмы, болота, скалы, к тому же местные вояки еще и кое-что добавили от себя. Полигон разбит на несколько площадок, которые носят названия географических мест на Терре, известных по военной истории. Городские руины – «Сталинград», вот это – «Тевтобургский лес», ну и так далее. Именно тут и проходили те самые учения.
Я бы и не обратил на это никакого внимания, но меня привлекло то, что у «Легиона» есть возможность выйти на этот полигон. Однако тогда ему придется двигаться через этот перевал. Перевал Мгеберова. Он помечен как непроходимый для любой техники, тут все данные ото всех источников сходятся. Но название перевала меня чем-то царапнуло. Где-то я его уже слышал. Я поискал среди своих данных и кое-что нашел.
Во время учений штаб Мазура находился вот тут, – Вальтер ткнул пальцем в западный край полигона - в предгорьях, имея за спиной тот самый перевал. Охраняли штаб взвод легкой бронетехники и комендантский взвод. Этого было вполне достаточно для защиты от возможных диверсионных групп. Но маркграф, видя, что проигрывает, решился на авантюру. Он провел свой лэнс в обход, выйдя при этом за пределы полигона, и напал на Мазура сзади. И смел его вместе со своими защитниками в течении пары минут. Те просто не ожидали появления тяжелых мехов со стороны перевала, считавшегося непроходимым.
Вальтер замолчал. Немного помолчав, Фредерик уточнил:
- Значит, маркграф провел тяжелых мехов через перевал Мгеберова?
- Да.
- Без потерь?
- Да.
- Вот же черт!
Хмурый Георг добавил:
- Значит, перевал вполне себе проходим. Выходит, цель «Легиона» - столица?
- Вполне может быть.
- А почему тогда они не пошли туда напрямую?
- Потому что никто не подумал возводить сколько-нибудь значимую защиту города со стороны пустого полигона. Дороги из столицы на юг - на космопорт, и на север - на главную базу «Борогоза», сейчас защищены максимально сильно, атака с этих направлений захлебнется в крови. Глюксман сделал необходимые выводы из происшедшего, повторить фокус с прорывом у «Борогоза» или «Легиона» больше не получится. А вот с западного направления, со стороны полигона, защиты нет. Никакой. Кроме того, на западе города находятся склады, мелкие предприятия – словом, рабочая зона. Влияние Глюксмана там минимально и верных ему войск там нет. Не хочет он провоцировать население, слишком сложная и… неудобная… для него ситуация сложилась. Так что прорыв в город с этой стороны имеет все шансы на успех. И очень велика вероятность того, что такой прорыв поддержат изнутри. На руках у населения очень много оружия, в том числе и тяжелого, а Глюксмана очень многие не любят.
Среди установившейся тишины раздался голос Георга Майделя.
- Вот же черт… Я свяжусь с герцогом Кентом. Вальтер, с тебя все данные. Грегерссон, тебе заняться нечем? И молчи о том, что слышал. Понял?
Получив сообщение от своего командующего и полный комплект данных, герцог Кент задумался. Просмотрев несколько раз все полученное, и покрутив так и сяк карту, он наконец принял решение.
Щелк.
- Капитан? Начинайте проверку. Мы должны взлететь по приказу в течение 5 минут. Хорошо, понял. Нет, боевых действий не будет. До связи.
Щелк.
- Георг, начинай собирать всех. Куда получится. Может быть. Выполнять! Отбой.
Щелк.
- Сержант, у тебя сохранилась связь со своим «работодателем»? Отлично. Передашь ему кое-что. Ему понравиться. Принимай.
Вот и все. Его план вышел на финишную прямую. Пока что все пешки идут так, как им и положено. Ибо только пешки могут двигаться, подчиняясь правилам. Не важно, каким. Мораль, законы, традиции это ведь тоже правила, которые ограничивают число и эффективность решений. У Игрока же нет правил. У него есть только задача – выиграть.
Мир не так прост, как кажется. На самом деле он еще проще.