#675 Road Warrior » 18.08.2014, 21:43
5. А поезд всё быстрее мчит на юг...
- Кальяо, - сказал Ваня, показывая рукой на город у моря.
- А где же Лима?
- Чуть дальше на восток. Кальяо - порт Лимы.
К нам вдруг направились несколько парусников. Похоже, местные власти пожелали узнать, что это за огромные железные корабли, и кто это к ним прибыл. Конечно, до них могла уже дойти весточка из Санта-Лусии или Мехико, но кто знает?
До сего момента, путешествие было скучноватым, но относительно приятным - на "Победе" даже были кондиционеры - но, конечно, не было ни бассейна, ни роскошных кают, и ничего другого, чем нам так запомнилась "Святая Елена".
К Кальяо мы подошли двадцать девятого ноября. Было тепло, но не жарко - впрочем, как нам рассказывали, так обычно и бывает на тихоокеанском побережье Южной Америки к югу от Эквадора; зимой, то есть нашим летом, здесь было бы прохладно - градусов 15-18. А сейчас термометр показывал двадцать два градуса.
До этого, мы успели зайти в Санта-Лусию, где мы проведали как сеньора алькальде (увидев "Победу" - "Колечицкий" к берегу не подходил - он воскликнул: "Я-то думал, что ваша Святая Елена огромная..."), так и "наших" йопе в бухте Эль-Маркес, которую мы переименовали в бухту Святого Евангелиста Марка. Висенте хотел знать, когда наконец туда придёт корабль для охраны Санта-Лусии; я ответил, что, если Бог даст, не позже апреля; так пообещали нам наши корабелы, которые работали над первым кораблём местной постройки, парусником с паровой машиной.
После неё, мы пошли на Галапагосские острова, которые согласно решению Совета были торжественно присоединены к Русской Америке, для чего был оставлен специально сшитый триколор на одном из пляжей острова, в моей истории именовавшимся Изабелой, а в этой названный островом Святой Елизаветы, о чём я очень просил Совет перед нашим выходом в плаванье. Там же мы пересекли экватор, и капитан Ермолаев заставил всех тех, кто ни разу не пересекал экватор по морю, искупаться в море - впрочем, для этого была спущена специальная морская купальня, взятая "напрокат" со "Святой Елены", так что не было ни опасности утонуть, ни попасть в пасть акуле, чего особенно боялись наши немногочисленные дамы, начиная с Регины.
Там же, наш отец Иоанн Изметьев обвенчал Ваню и Лилиану, а также Женю и Сильвию. И целый день нам даже разрешили купаться у скалистых берегов острова Св. Елизаветы и наслаждаться сладкой жизнью. Но потом, увы, Стёпа Ермолаев был неумолим - труба зовёт, блин.
И вот теперь мы прибыли в Кальяо.
Воды у нас пока хватало, но мы решили всё равно заполнить баки до предела, а также поторговать и здесь с испанцами. И вот мы подошли к Кальяо.
Первый же корабль, подошедший к "Победе", оказался галеассом Береговой охраны. Мы помогли нескольким испанцам в кирасах и шлемах взобраться по штормтрапу на борт "Победы". В отличие от Санта-Лусии, здешние испанцы при первом контакте были намного менее приветливы.
- Что это за дьявольский корабль? - спросил человек в позолоченном шлеме, судя по манере и по богатству костюма, главный.
- Сеньор, мы из Русской Америки. Я князь де Николаевка, а это сеньор капитан Алексеев. А с кем мы имеем честь?
- Не знаю никакой Русской Америки. И хочу вас предупредить, что или ваше исчадие ада немедленно покинет наши воды, или мы вас уничтожим.
- Сеньор, не знаю, кто вы такой, но мы личные друзья Его превосходительства графа де Медина и имеем письмо от графа к Его Католическому Величеству.
Это заставило грубияна задуматься, тем более, что, как я полагаю, наше пришествие было для них страшнее, чем появление испанцев на конях для местных инков менее восьмидесяти лет назад. Но он вдруг сказал:
- По приказу Его Превосходительства Вице-Короля Перу, вам запрещён вход в Кальяо или любой другой порт Вице-Королевства. Тем более, что по словам падре Агирре, главы местного отделения Святой Инквизиции, ваш корабль - порождение нечистых сил. И Новая Испания нам, в Перу, не указ. Убирайтесь вон.
Ваня сказал мне по русски:
- Лёш, а что если мы немного постреляем по их укреплениям? Покажем, так сказать, где раки зимуют.
- Нет, не надо, - сказал я, подумав. - Нам ещё предстоит поговорить с ихним католическим величеством. И если мы не причиним его городам никакого вреда, то, полагаю, результат будет получше, чем если мы обстреляем их город. А вот то, что различные вице-короли, похоже, не ладят между собой, мне лично весьма интересно. Но таких манер я от испанцев не ожидал. Похоже, привыкли здесь третировать местное население.
И, повернувшись к пижону в золотом шлеме, сказал надменно:
- И с кем же я имею честь - я сказал "имею честь" учтиво, но весьма насмешливо - разговаривать?
- Меня зовут де Молина. Я комендант Кальяо.
- Ваша светлость, - сказал я с насмешкой, потому как сам был для них "превосходительством", хоть это невежа меня так и не называл. - Поговорю я с Его Католическим Величеством и про вас, и про вашего падре Агирре. А теперь извольте покинуть наш корабль - мы отходим из вашего порта. С невежами, порочащими честь испанского идальго, нам не по дороге. И попрошу поторопиться.
Де Молина немного побледнел, услышав и мой тон, и мои скрытые угрозы, схватился было за шпагу, передумал, и пошёл к шторм-трапу, по которому уже спускались его люди.
Когда испанцы наконец спустились - а с высоты почти в двадцать метров это не так уж и просто - "Победа" развернулась и пошла на юго-запад, где нас уже ждал "Колечицкий".
Мы решили плюнуть на Перу и попробовать посетить Чили, чуть южнее. Порт Вальпараисо, куда предлагал идти Ваня, на тот момент был крохотной деревушкой. Мы порылись в файлах, нахомяченных Лёхой Ивановым, и нашли описание Чили, а особенно колониальный город Консепсьон с портом Талькауанао. Интересен он был вот чем - во первых, Чили был на тот момент житницей всей Южной Америки, и - что немаловажно - не только не был подчинён Перу, являясь самостоятельным генеральным капитанством, но и был с перуанскими властями в некоторых контрах.
Вечером вдруг начался небольшой шторм. Нам, конечно, это страшно не было - разве что много у кого началась морская болезнь, которой я, к счастью, не страдал. На следующее утро волны чуть поутихли, и мы вдруг увидели между нами и берегом двухмачтовый корабль со сломанными мачтами, беспомощно дрейфующий в паре миль от берега.
"Победа" резко изменила ход, в ста метрах от корабля мы спустили шлюпку и отправились на корабль. Первое, что мы увидели, было полное отстуствие шлюпок на палубе. Когда мы поднялись на неё, мы не ожидали найти живых - но вдруг услышали женский крик.
В небольшой каюте мы нашли двух девушек, одну белую, другую индианку - судя по всему, служанку первой.
- Вы кто? - спросила белая.
- Русские. Меня зовут князь де Николаевка, к вашим услугам.
- А я Мария де Монтерос, дочь графа де Монтерос, и это моя рабыня, Эсмеральда Лопес. Пожалуйста, только не выдавайте нас моему отцу. Он хотел выдать меня замуж за молодого де Молина, а я не хочу. И мы договорились с капитаном этого корабля, "Ля Провиденсия", чтобы уйти в Чили, где в Консепсьон живут родственники по моей матушке, которые не дадут меня в обиду.
Но вчера, во время шторма, сломались обе мачты. Тогда же капитан запер нас здесь, в каюте, крикнув, что он должен был помнить, что женщина на корабле - несчастье. Мы кричали, кричали, но никто к нам не пришёл на помощь.
- Сеньора де Монтерос, будьте нашей гостьей. Мы как раз идём в Чили и можем вас там высадить в Талькауанао - порту Консепсьон. А команда, похоже, ушла с корабля - шлюпок нет ни одной.
- Мы с вами расплатимся. В трюме есть три наших сундука, в одном из них - серебро.
- Оставите себе. Вам оно будет нужнее.
Мы посадили девушек в шлюпку и пошли к "Победе". Тем временем, несколько ребят, оставшихся на "Провиденсии", подготовили её к подъёму на "Победу". И вот корабль поднялся и лёг на палубу "Победы".
Девушки смотрели на это с открытыми ртами.
- Ваше превосходительство...
- Зовите меня просто Алесео. Так будет проще...
- Дон Алесео, а здесь нет нечистой силы?
- Святая Инквизиция проверяла нас в Санта-Лусии в Мексике и не нашла ничего предосудительного. Мы такие же христиане, как и вы, только православные.
- А что это такое?
- Мы были одной церковью до одиннадцатого века, но мы не захотели, чтобы епископ Римский стал управлять всеми нами.
- Но если Святая Инквизиция вас проверяла, то, конечно, бояться нечего.
- Только один момент. У нас в России нет рабства. Так что Эсмеральда станет свободной, как только ступит на борт нашего корабля.
- Я и так собиралась освободить Эсмеральду, как только мы дойдём до Чили. Она моя подруга, но отец никогда не согласился бы сделать её свободной. А мой дядя, граф де Вальдивия - совсем другой человек. Он раньше часто приезжал к нам в гости, пока матушка не скончалась, и отец не запретил ему приезжать.
В тот вечер, Мария и Эсмеральда были нашими гостьями, за столом, за которым сидели Ваня, Лилиана, Рената, Саша Ахтырцев, Местли, Миша Сергеев, Саша Орлов, произведённый в лейтенанты и назначенный старшим помощником, и я. Их очень удивило, что Рената - главный врач, они никогда не слышали, чтобы женщины занимали столь высокие посты. А с Саши Орловым с Марией началась длинная беседа, ведь Саша очень неплохо, как оказалось, говорил по испански.
Мы, понятно, вдруг все вспомнили об очень важных делах и покинули двух голубков, воркующих по испански; Эсмеральда спросила у хозяйки, нужно ли её присутствие, и я предложил Марии показать Эсмеральде корабль.
По дороге я спросил у девушки, откуда она. Оказалось, что её прадед был инком из Куско, офицером армии инков. Его убили вместе с его императором Атауальпой в 1532 году, и его жену и сына обратили в рабство, и с тех пор семья состояла в рабстве у графов де Монтерос. А так как они оказались весьма сообразительными, то и дед её, и отец были управляющими у графа, а она была личной служанкой дочери графа Марии. Впрочем, у них сложились достаточно дружеские отношения. И именно она договорилась с капитаном Айала - как жаль, что он оказался такой сволочью...
Эсмеральда была весьма красива своеобразной, местной красотой - овальное бронзовое лицо, худощавое, сильное тело, длинные чёрные волосы, от которых удивительно хорошо пахло - какими-то цветами, которые, похоже, девушки-инки втирали в волосы.
Мы решили, что раз уж капитан Айала не только покинул свой корабль, но и бросил на произвол судьбы двух девушек, то корабль мы оставим себе - кроме мачт, он был в неплохом состоянии - равно как и то, что было в его трюме, кроме багажа девушек. В сундуках были перуанские индейские ткани из шерсти ламы, альпаки, гуанако и викуньи - а вот под ними мы нашли золото, серебро и колумбийские изумруды, судя по замечательному тёмно-зелёному цвету, из Мусо; по крайней мере, единственный раз, когда я побывал в Колумбии, мне посчастливилось попасть в оптовую фирму на лекцию по изумрудам. В любом случае, серебро и золото в испанских колониях должно было перевозиться или в слитках с клеймом местных властей, либо в виде монет; а изумруды из Мусо были собственностью короны. Следовательно, и то, и другое, и третье было не более чем контрабандой.
Тем временем, мы шли по открытому морю, и отцу Иоанну вскоре пришлось обвенчать ещё одну пару - Марию, согласившуюся стать православной, и Сашу Орлова. По этому случаю, и Марию, и Эсмеральду приняли в русское подданство.
В тот же вечер, я уже лёг спать, когда вдруг скрипнула моя дверь, и ко мне на узкой кровати вдруг присоединилось ещё одно тело. По запаху, который шёл от её волос, я узнал Эсмеральду.
И я не смог её выгнать из постели, хотя, вспомнив своё обещание Лизе, постарался, чтобы дело не зашло слишком далеко.
Часть вооружений с него, с "Победы" и с "Мивока", кстати, уже скоммуниздили.
Тогда он будет отец героиня, нет героин, или героисимус.
