#1118 Road Warrior » 22.10.2014, 19:45
5. Ноев ковчег.
Если поход сюда был скорее круизом в неизвестность, то обратно хотелось поскорее дойти до дома. Остановки были заранее определены - Лиссабон (вода, дополнительное продовольствие), Св. Елена (вода, часть пассажиров останутся на острове, некоторых других перераспределяем на "Колечицкого"), Фолькленды, тьфу ты, архипелаг Кремера (вода), Талькауано (вода, дополнительное продовольствие), Санта-Лусия (дитто). В январе мы должны были вернуться домой, в Форт-Росс.
В Лиссабоне мне довелось побывать ещё ребёнком - отца пригласили туда на какую-то конференцию, и расходы оплатили для всей семьи. Я плохо помнил город - мне тогда было лет восемь - но в одном я был уверен: то, что мы увидели сейчас, было абсолютно не похоже на тот город. Прочитав справочную литературу, я понял, что в восемнадцатом веке город был - будет - практически уничтожен землетрясением и последующим пожаром. Впрочем, отстроили его не менее красивым, чем он был сейчас - просто совсем другим.
Португалия на тот момент была частью Испанской империи, поэтому нас встретили вполне радушно, вот только за продовольствие и воду заломили несколько побольше, чем мы надеялись, сказав, что, мол, в Европе голод, поэтому цены, мол, стали повыше, чем обычно, да и всего не хватает так что даже за такие деньги наше пребывание здесь может затянуться. Но купцы принесли и радостную новость - оказалось, что в город как раз прибыла королева Маргарита.
Мы тотчас же отправились с визитом в замок Сан-Жоржи, где королева соизволила остановиться. Подумав, я выбрал из наших резервов соболей и горностаев получше, а также крупную медвежью шкуру. Впрочем, самые лучшие меха лежали отдельно и были предназначены для некой особы, которой я, увы, не всегда хранил верность... Может, она меня и простит. Господи, как же я надеюсь на это...
Как я и боялся, Ваня и Миша отказались отпустить меня без охраны; впрочем, я настоял на том, чтобы оба с супругами сопровождали меня в этой поездке. Мы ехали вверх по старым улочкам. Как наш Форт-Росс, Лиссабон был построен амфитеатром над морем. Дома были один красивей другого - большинство в вычурном мануэлинском стиле, многие с азулежу - синей или разноцветной плиткой снаружи. Было тепло и солнечно - такого мы не видели с прошлого лета, ведь по дороге в Лиссабон распогодилось только тогда, когда мы заходили в порт. Хоть был уже конец октября, пели птицы, на балконах всё ещё цвели яркие цветы...
Королева нас приняла с огромной радостью - особенно после того, как мы ей вручили наши подарки. При нас, она распорядилась, чтобы ей сшили шубу из привезённых соболей, а горностай, по её словам, "пойдёт на мантию Его Величества - ему пора сшить новую". Потом она милостиво приняла у себя жён - Марию и Эсмеральду - и рассердилась, узнав о проблемах с поставкой воды и продовольствия и о завышенных ценах. Выйдя из салона, она направилась ко мне и, нахмурившись, сказала:
- Дон Алесео, почему вы мне сразу не сказали о проблемах с мошенниками в порту? Я уже послала туда моих людей - всё будет готово в течение двух дней, и цена будет хоть и повыше обычной, но та же, какую платит королевский флот.
- Ваше величество, мы не хотели напрягать вас такими пустяками.
- Благосостояние моих друзей - не пустяки. Не бойтесь, всё нормально.
По просьбе королевы, мы остались в Лиссабоне до тридцать первого октября, успев сопроводить её величество в близлежащий город Синтру, где она остановилась в одном из дворцов, которые здесь были ещё роскошнее, чем в Лиссабоне. В Лиссабон я смог вернуться лишь только вечером тридцатого. И первое, что я увидел на корабле, была Анна с неизвестным мне молодым человеком "из местных".
- Княже, это Макар, он из тех, кто останется на Святой Елене. Он сделал мне предложение, и я согласилась. Сегодня утром мы обвенчались. Хотели тебя пригласить, но тебя же не было...
Ага, именно поэтому она так и поспешила, подумал я. Я, конечно, надеялся, что она рано или поздно найдёт себе кого-нибудь, но не так же быстро... Пришлось поздравить молодых и пожелать им всего хорошего; кроме того, к ним, в качестве подарка, перекочевал купленный в Синтре набор посуды в технике азулежу. Ничего, я купил на всякий случай три - два в подарок - так что не убудет...
Тем же вечером, я решил всё-таки пойти на исповедь - и получил епитимью, отлучение от причастия "до прибытия в Русскую Америку". Обидно было и то, что мне было сразу ясно, что я это заслужил целиком и полностью. Впрочем, когда я выходил из судовой церкви, мне передали радостную весть - получен обрывок радиограммы с Бермуды. "Бермуда русская! Всё хорошо!" Так что и эта авантюра, судя по всему, увенчалась успехом. Хотя почему-то мне было немного страшно.
И вот за кормой растаял берег Португалии, и мы пошли дальше на юг. На этот раз пошли "по прямой"; решили не останавливаться даже для "крещения" при пересечении экватора. Думали даже отказаться от церемонии, но владыка Герман нас благословил, и мы подняли несколько чанов морской воды на борт "Победы", и при пересечении экватора всех новых пассажиров искупали в них. Продолжалось это несколько часов. Как ни странно, даже наши владыки соизволили искупаться - для них чан поставили за занавеску.
Шестнадцатого ноября на рассвете мы увидели вдалеке Святую Елену и качающегося на волнах рядом с ней "Колечицкого". Здесь мы провели две недели - нужно было дать пассажирам возможность погулять, ведь в Лиссабоне их пускали только большими группами и под присмотром, мало ли что, портовый район и там славился своими головорезами. А ещё важнее был второй момент - передать то, что было построено и налажено, в руки новых жителей Святой Елены.
Посёлок Константиновка уже был готов - ребята с "Колечицкого" сделали всё очень неплохо, включая и электростанцию на речке, протекавшем по посёлку. Константиновский залив был глубоководным, и ребята с "Колечицкого" построили два пирса, так что и им, и нам хватило места, и все пассажиры смогли спуститься посуху.
Налажено было и сельское хозяйство Привезённые овцы и коровы успели расплодиться, пшеница и овощи тоже росли хорошо, равно как и кое-какие тропические фрукты, привезённые из Бразилии, а на корабликах ребята наладили лов рыбы. Построена была и водяная мельница - чуть ниже электростанции - и пекарня. Топлива много не требовалось, всё-таки здесь круглый год было тепло, и были составлены планы по сохранению местных лесов - в нашей истории они были практически уничтожены ещё в семнадцатом веке. А для городка и церкви использовали сухостой - его здесь было много.
В одном из других заливов, названным заливом Алексеевой (хорошо, что не Алексеева, подумал я), решили в будущем построить нефтехранилище и углехранилище - там не было хорошей дороги внутрь острова, зато было достаточно места для размещения подобного рода объектов. Но индустрии как таковой ещё не было. Подумав, мы решили оставить здесь одну "утку" и один джип, а также пару цистерн с горючим.
И вот последний заплыв в тёплой воде, последний молебен и общая трапеза на берегу, последняя прогулка, во время которой я встретил Анну, которая меня обняла и прошептала по немецки:
- Счастья тебе и твоей семье!
И заплакала. Я её поцеловал в щёку и сказал:
- И тебе того же. Увидимся ещё, даст Бог - думаю, года через три-четыре.
Дальнейший путь прошёл как по маслу - или почти как по маслу. До Фольклендов было хорошо, а вот потом, несмотря на южное лето, мы прошли через шторма у мыса Горн и у юго-запада Чили. После первого шторма, пришлось сделать незапланированную двухдневную остановку на Огненной Земле, а после второго - на острове Чилоэ. Потом, как и тогда, только в обратном порядке и без островов - Талькауано, где мы провели Новый Год, затем Санта Лусия, и, наконец, город Владимир, где нас покинуло около пятисот человек, и где мы распрощались с владыкой Иннокентием, после того, как он отслужил литургию в недавно построенной церкви.
Утром двадцать четвёртого января, стоя на носу "Победы", было туманно. Но вот туман рассеялся, и перед нами возникла величественная панорама Золотых Ворот. А через полчаса, "Победа" пришвартовалась у новопостроенного дока, на котором я увидел девушку в красном платье с ребёнком на руках. Девушек таких там было много, но даже тогда, когда я ещё не мог различить её лица, на моей душе стало необыкновенно радостно - я сразу понял, что это моя Лиза и мой ребёнок.