#1277 Владимир_1 » 10.01.2012, 23:26
Прежде чем начать рассказ, я достал из планшета карту, и сказал:
- Вот в этом месте я растерял три полуторки ….
- Подожди-ка, это же наш тыл?- прервав меня, озадаченно сказал Никифоров.
- Ну-да. Так вот те кто ехал на них вывесили опознавательные знаки. Немецкие кресты.
- Диверсанты?- нахмурился собист.
- Скорее всего да …
- И ты их …,- показал он рукой пикирование.
- Ну, и я их …,- кивнув головой, повторил я жест Никифорова.
- Здесь?
- Да, вот тут.
- Сколько уцелело?
- Чуть больше десятка. Я на первом заходе из пушки две передние машины в хлам, а пока разворачивался, пока на новую атаку, эти из третьей разбежались. Ну я пару раз кусты из пулеметов прочесал, да уцелевшую машину поджег, и на аэродром полетел.
- Значит они без транспорта?- делая пометки на карте, спросил он.
- Не думаю что на долго,- покачал я головой.
Никифоров скривился от моих слов.
- Жди меня тут. Я в штаб, нужно отправить сообщение в особый отдел дивизии.
- Хорошо. … Товарищ политрук …
- Да?- с некоторой тревогой спросил меня Никифоров, видимо опасаясь, что я еще сообщу ему что-то не очень приятное.
- Можно поговорить с комиссаром Тарасовым?
- Зачем?
Вздохнув, я довольно сжато рассказал о погибших детях, и что бойцы что шли по той же дороге захватили пилотов живыми.
- Где?- спросил он снова открыв карту.
- Вот тут,- ткнул я пальцем.
- Хочешь раздуть это дело?- спросил он у меня.
- Да,- довольно жестко ответил я. У меня перед глазами до сих пор стояла смазанная картинка изломанных детских тел на пыльной дороге.
- Хорошо, жди. Мы подойдем вместе.
Пока Никифоров ходил и передавал сообщения, меня покормили принесенным завтраком.
- Товарищ лейтенант, а вы снова будете выступать?- с жадным любопытством спросила Любаша, раскладывая на столе все, что принесла.
- Разрешат споем. А что без меня не пели? Тот же Казаков хорошо поет или …
- Они поют конечно хорошо. Но у вас каждый раз новая песня. Многие специально приходят с тетрадками записывают. У нас ночью телефон не замолкает звонят даже из штаба фронта все тексты песен переписывают. Мне Лешка-телефонист рассказал. Мне вот понравилась про «Вологду». Или вот «Люди встречаются», такая хорошая. А какая сегодня будет?- с детской непосредственностью спросила девушка.
- «Комбат» будет,- с легкой улыбкой ответил я.
- Какая?
- «Комбат», песня так называется.
- Аааа. Понятно. Вот каша и блинчики. Компоту налить?
- Угу,- кивнул я, так как говорить набитым ртом уже не мог.
Самое забавное в этих песнях я их не запоминал, как сказал мой учитель гитарной игры у меня уникальная память на песни, что один раз услышал я могу произвести в точности через большое количество времени. Дар не дар, но в жизни он мне не раз помогал.
Когда я закончил, Люба убирала тарелки, и вытирала стол, пока я вдыхал свежий воздух у открытого оконного проема землянки, послышались шум движения нескольких человек.
Тарасов пришел не один. С ним кроме Никифорова спустился в землянку и комиссар Ломтев, из полка Запашного. Пропустив мимо выбежавшую наружу официантку, они подошли к столу и расселись по стульям, вопросительно посмотрев на меня. То что я позвал их не просто так они похоже знали, судя по нахмуренным лицам. Скорее всего это Никифоров им сообщил в общих чертах.
Вздохнув я начал свой рассказ.
После комиссаров за меня взялся Никифоров и подошедший Кирилов, особист из нашего полка, то есть майора Запашного. Во время моей нашей посадки его не было в расположении, ездил в штаб дивизии, так что появился он как раз вовремя.
Мурыжили они меня на пару до семи часов вечера, у меня уже язык устал в мельчайших подробностях рассказывать как все происходило.
- Распишись тут, и вот тут,- подал мне карандаш Кириллов, и стопку напечатанных на машинке моих показаний.
Когда я закончил читать, все что там было написано, в землянку спустился дежурный по полку и что-то прошептал на ухо Никифорову. Бросив на меня быстрый взгляд он отпустил дежурного, и как только я расписался, достал новый чистый листок. и сказал:
- А теперь лейтенант, давай обсудим что ты расскажешь только что прибывшим военным корреспондентам, которые просто пылают страстью пообщаться с тобой ….
Вздохнув, я склонился над столом задумчиво почесав затылок. Фактически ничего думать мне не пришлось все за меня решили особисты.
- Топай давай,- с улыбкой сказал Никифоров, как только я заучил свою речь. Их порадовало что это меня бросают акулам пера, а не их. Проблем с Карповым не было, он находился в штабе, где писал рапорт о вылете, и когда прибыли корреспондент. Его просто изолировали, и сейчас Кирилов направлялся к нему чтобы тот изучил слегка измененную версию наших приключений в тылу.
Во первых, никакие дети мне в селе не помогали. Нам не хотелось чтобы у них были проблемы, так что этот факт мы стерли.
Во вторых, пояснить откуда я умею летать на «мессере». Это было не просто, но мы справились. Объяснил что сидел в кабине трофейного «худого» который я посадил на аэродром еще первых числах июля. Ну, а дальше мои летные данные помогли освоить его в первом же вылете.
В третьих, никакого расстрела немецких диверсантов не было.
Это было все.
Когда я вышел из землянки, меня уже ждал вестовой.
- Товарищ лейтенант, вас уже ждут,- сказал он, и я последовал за ним.
На большой поляне собрались не только корреспонденты, но и все свободные от службы из обеих полков.
Меня провели к пеньку, исполнявшего роль трибуны, или пьедестала, если посмотреть с дугой стороны. Встав на него, я осмотрелся, посмотрев в сотни ожидающих глаз, и сказал:
- Шуток не будет. Война - это кровь и грязь! И я это видел.
После двухчасового общения с корреспондентами, которым я также в подробностях рассказал расстрел детей, меня отвели в землянку нашей группы, где я в первый раз за сегодня увидел парней.
Вы знаете что такое эмоциональная перегрузка? Это такое чрезмерное эмоциональное, физическое напряжение. Именно это я ощущал когда на подгибающихся ногах подходил к землянке, сопровождаемый множеством знакомых, некоторые спрашивали, когда начнется концерт, другие какая будет новая песня, третьи просили рассказать как это летать на «мессерах», но я молчал сил оставалось только чтобы дойти до свое новой лежанки.
« - Не рассчитал!»- понял я когда земля вдруг ударил по лицу. Это произошло так неожиданно что никто не успел меня подхватить.
Очнулся я на следующее утро в санчасти. Открыв глаза, я посмотрел на занавешенный простынями потолок. У нас в землянках так не делалось, поэтому если садились или взлетали самолеты, частенько меж плохо подогнанных бревен настила сыпалась земля.
«- Санчасть. Только в санчасти так делается!»- понял я где нахожусь. Первой мыслью было, что там с концертом, но посмотрев на прорубленный в бревнах оконный проем, понял что сейчас середина дня.
- Эй, есть тут кто-нибудь?- пристав на локте крикнул я.
Почти сразу занавеска на входе откинулась в сторону, и в палату заглянул усатый мужичок в халате санитара.
«- Не помню такого, это еще кто? Из нового пополнения?»- подумал я озадаченно. Пока я вспоминал санитара, тот успел исчезнуть с глаз, зато почти сразу в плату впорхнула Мариночка в сопровождении тети Гали, ее помощницы.
- Как ты себя чувствуешь?- спросила она пытливо заглядывая мне в глаза, будто опасаясь что я ее обману.
- Прекрасно. Искупаться охота. Что со мной произошло?
- Встань,- велела она.
Я легко крутнувшись на кровати опустил ноги на посыпанный свежей соломой пол, и встал.
- Сделай два шага. Хорошо теперь обратно. Хм, сделай два приседания.
- Все в порядке?- спросил я после приседаний.
- Моторика движений в норме,- кивнула Марина.
- Ну так я пойду?
- Какой быстрый,- рассмеялась она.
- Пока полное обследование не пройдешь, ни ногой из палаты,- ответила она.
- Головокружения были?
- Да нет вроде.
- Похожие симптомы?
- Аааа. А! Так я два раза у Никифорова чуть не вырубился, так спать было охота. Он мне еще чая наливал чтобы я сильно не зевал,- вспомнил я.
- Это одно из причин. Похоже ты просто заснул, причем очень крепко.
Тетя Галя уже разложила медицинские инструменты и отошла в сторону, ожидая.
Почти час она меня осматривала, рассказывая как ее напугали вчера, когда набежала толпа человек в семьдесят и принесла меня.
- Перевернули все лавки, пока топтались в коридоре, сломали полку, раздавили ведро, и потеряли пилотку. Пока не выгнала никак не могли успокоиться, все спрашивали когда ты в себя придешь, все требовали кровь у них для донорства взять. А выгнала, так в каждом окне по паре лиц за мной наблюдает. Пришлось Никитину пожаловаться что работать мешают. Пока часовых не поставили, работать нормально не давали.
- Ты не ответила что со мной?
- Сильное перенапряжение, усиленное не высыпанием. Ты ведь эту ночь не спал?
- Нет, а когда? То немцев караулил, то машину водил, а там бой и я опять в воздухе.
- Мне так и сообщили. Так что больной, лечение на два дня вам обеспечено,- хлопнув меня по плечу, сказала Марина.
- Марина Викторовна, а вы знаете о стимулирующих свойствах воды? Если прикоснуться к ней, то телу передается заряд бодрости, а уж если двигаться в ней …
- Ты у меня искупаться отпрашиваешься?- озадаченно спросила она.
- Да,- коротко ответил я.
- А как завернул то подлец, даже я не сразу поняла что он имел ввиду,- обернувшись к тете Гали сказала Марина.
- Ладно, после завтрака иди. Там кто-то из твоих ожидает, проводит, я предупрежу.
Я даже как-то не ожидал что меня так легко отпустят, поэтому было растерялся, но быстро взял себя в руки. Подхватив полотенце висевшее на гвоздике, и надев тапочки напарился к выходу.
- Сперва в столовую зайди, ты у нас ходячий больной,- вслед крикнула Марина.
Снаружи меня ожидал Карпов, который сидел на скамейке и с удовольствием щурясь, грелся на солнце.
- Как дела?- спросил я выходя наружу.
- Ой, товарищ лейтенант. Вы в порядке?- вскочив, спросил он.
- Ага. Даже взлететь охота. Я имел ввиду что если махну руками то взлечу,- пояснил я увидев его недоумевающее лицо.
- Понятно.
- Так, сержант. Я сейчас в столовую, обедать, и на речку…
- Тут нет речки, озеро,- прервав меня пояснил Карпов.
- Один хрен. Купаться же можно?
- Все купаются,- кивнул сержант.
- Наша группа все тут?
- Только Сомин, Морюхов и Горкин остальные остались там ….
- Как они?
- Тяжело. Столько за раз потеряли. Но самолеты хвалят, очень хорошие машины. Таиров когда уезжал забрал целый ворох бумаг с их отзывами.
- Понятно. Значит так, я в столовую, ты наших по тихому предупреди, встречаемся у озера. Там и пообщаемся.
После обеда я хотел было отправиться к озеру, как понял что меня уже сопровождают человек двадцать праздно шатающихся бойцов. Видимо слух, что я ожил и нахожусь в столовой быстро разнесся по полкам, так что народ постоянно спрашивал состояние моего здоровья.
В общем на озеро я пришел с с десятком спутников. Заметив своих, которые ожидали меня метрах в сорока в стороне, я попросил не мешать нам, и направился к своим «одногруппникам».
- Лапоть жив,- ошарашил меня Сомов, как только я подошел по ближе.
Вскочив, он крепко обнял меня и сказал:
- Жив чертяка, а мы вас уже похо … Эх,- сказал он дрогнувшим голосом.
По обнимавшись с остальными парнями, я сел на сухой нарубленный кем-то камыш, и спросил:
- Лапоть. Что там с сержантом?
- Сел на вынужденную в пяти километрах от линии фронта. Обгорел он сильно. Врачи говорят у него поражение двадцати процентов кожи. Руки, лицо, шея. В Москву отправили.
- Главное жив,- выдохнул я.
- Это да.
- Расскажи с твоих слов что там было. Мы-то на высоте рубились, вы ниже были, я как-то не отслеживал ваш бой.
- Да что там говорить. Когда мы разделились, вы наверху ушли, ко второй группе, мы первою атаковали. Выстрелили из эресов, зона поражения была небольшая. Цель маленькая, подвижная попасть трудно, но нам повезло, взрыватели стояли на удар, да и то, что снаряды были шрапнельные тоже помогло. В общем трех мы снесли, и стали крутиться. То карусель, то качели им устроим. Представляешь одного попадания из пушки хватало чтобы вывести «мессер» из строя. Я в одного очередь из трех снарядов всадил, так он обломками осыпался.
- Как парни погибли?
- Горелова на вираже срезали, по кабине попади никакая броня не спасла. Сашку Родимцева пара сверху атаковала когда мы уходили, потом другая добила, мы помочь не успели, но отомстили двух в ответ срезали.
- Как Булочкин погиб я видел. Я виноват. Я в «мессер» стрелял, а он в сторону шарахнулся и врезался в «семерочку» сержанта, и они вместе упали.
Мы почти час общались вспоминая тот тяжелый день и анализируя наши действия, после чего полезли купаться. Плавали мы без шуток и веселья, не то настроение было, просто купались, мылись можно сказать.
День прошел в отдыхе и восстановительных процедурах, а вот на второй день меня нагрузили так нагрузили, благо Марина дала разрешение. И снова полет, и снова бой.
А все началось со звонка из штаба дивизии.
Я не писатель - я просто автор.