#1070 master_iuda » 02.06.2014, 18:22
немного переделанный и дополненый ранее выложенный текст.
Мое решение было всеми одобрено…
Кроме того на совещании рассматривался вопрос и о переформировании отряда. В наличии было сто пять человек. Больше половины, которых была ранена. По большому счету у меня в распоряжении было два взвода и моб. группа . То есть неполная стрелковая рота с о средствами усиления.
Наиболее укомплектованным и подготовленным был мой бывший взвод, с численностью в сорок два человека. 21 июня в Брест мы выезжали двумя отделениями, остальные оставались в лагере и на базе. Надеюсь, что парни поступили, как я им указывал – осели на базе и ждут меня. Завтра в «почтовом ящике» проверю, насколько парни меня послушались. По договоренности Егоров в любом случаи должен был оставить мне сообщение.
22 июня ночью, в казарме полка, из остатков роты я добрал себе бойцов до штатной численности взвода. И с ними мы и вступили в бой. В ходе боев в крепости мы потеряли пять человек убитыми и восемь ранеными, отправленных еще утром 22-го в тыл. На место выбывших пришли парни из разведбата и инженерного полка. Пока была возможность, в минуты затишья, Виктор Малышев и Петр Ерофеев натаскивал их на действиях штурмовыми группами и в качестве пулеметных расчетов. Благо, что трофейных пулеметов хватает. Только во взводе их сейчас десять, в том числе два станковых.
Более или менее штатными оставались лишь два отделения - снайперов и егерей. Им пока везло. Не было ни погибших, ни тяжелораненых, отделывались легкими царапинами. Снайпера так даже слегка росли в численности. Просто так взять и набрать к ним еще людей, в осажденной крепости не было возможностей. Хороших стрелков в крепости хватало, но командиры групп и участков обороны неохотно расставались с ними. А настаивать, не было у меня прав. Правда стоит признать, нескольких парней мне удалось урвать к себе в отряд. Большие надежды у меня были на «конвойцев» у них были штатные снайпера. Еще с довоенной подготовкой, но гибель в казарме батальона сразу двух групп бойцов похоронило мои надежды на корню. Тем не менее, все восемь моих снайперов имели неплохие вторые номера. Надеюсь, со временем мне удастся создать в отряде штатный снайперский взвод.
В мое отсутствие взводом командовал Ерофеев. Чтобы не изменять традиции я назначил его своим заместителем и в отряде.
Вторым по численности и подготовке был сводный взвод пограничников сержанта Сергея Петрищева. Общей численностью двадцать один человек. В него входили те, кто сражался на Западном острове и остатки группы Кижеватова. Мне бы очень хотелось, чтобы их было больше. Но каждый сам выбрал свою судьбу. Часть пошла на прорыв с полковым комиссаром (в его охране), другие отказались покидать границу и отступать в тыл. Третьи, не способные самостоятельно передвигаться, остались прикрывать наш отход из цитадели. Сейчас их неотправленные письма лежат у меня в ранце…
Во взвод Сергея я направил всех оставшихся целыми «конвойников». Все же ведомство одно. Пограничников я планировал использовать как разведвзвод, комендантский взвод и особый отдел одновременно. Других проверенных людей у меня нет. А особисты мне как воздух нужны. За людьми нужен глаз да глаз, да и по пути народ приставать будет. Их проверку я, что - ли проводить буду? Во взводе еще пара сержантов третьего года службы присутствует вот они, и возьмут на себя функции особистов. Надеюсь, за время службы опыта поднабрались. Вот пусть с людьми поговорят, на них посмотрят и мне доложат. Кроме того их же я собирался их использовать в качестве резерва сержантского состава, уровень образования и подготовки это позволял. Почему я это задумал? Думается, пока по лесам будем шляться, народа бесхозного кучу наберем, вот и потребуются младшие командиры командовать солянкой.
Мобгруппу сержанта Николая Козлова я трогать не стал. Парни там собрались стоящие. Одни «водилы» чего стоят. К нам они пришли из разбитых казарм автобата у Бригитского проезда. После моего с ними разговора о необходимости попробовать восстановить пару машин для нужд гарнизона. Они несмотря не на что, за несколько дней из кучи рваного железа собрать две нормально работающие полуторки. Узнав о работах в автомастерской, туда пришло еще несколько водил и слесарей, помогавших в работе над машинами и самоходками. Именно они за два дня собрали еще несколько машин для группы полкового комиссара и натаскали запчастей для автомобилей, уходящих в прорыв. Трое водителей и два механика вошли в мой отряд, остальные пошли с комиссаром.
Или взять экипажи самоходок – сформированные из остатков бронероты 75 разведбата. Те, чьи танки мы не смогли завести или починить сами напросились в экипажи. Парни не жалели своих сил чинили и изучали самоходки под обстрелом врага. В качестве наводчиков в самоходки влились артиллеристы Петлицкого, потерявшие в бою свои орудия. Изучать трофеи было бы сложно, но помог его Величество случай. В первой подбитой нами машине оказался раненый мехвод . Когда экипаж пытался сбежать из машины его расстреляли. Уцелел лишь мехвод. Он, получив ранение в ноги не смог вылезти, вот и попал к парням в плен. Как они его разговорили, не знаю, но тот все эти дни добровольно помогал в изучении и овладении штуга. Причем немец периодически на парней кричал и размахивал кулаками, когда танкисты что - то делали не так. В качестве переводчика выступал Дорохов - сержант из саперов, немного знавший немецкий язык.
С расчетом единственной зенитной установки вообще была история. Они ее таскали по этажам казармы 44 полка и отстреливали наступающих вдоль берега Муховца немцев. Дважды установку повреждало осколками, но парни ее чинили, раскапывая запчасти из под завалов. В качестве охлаждающей жидкости использовали мочу. Связаться с ними удалось лишь вечером 23 июня. Разведчики, прочесывая кольцевые казармы в поисках групп сопротивления, натолкнулись на них полуоглохших от очередного разрыва «чемодана», замотанных грязными и кровавыми бинтами в каземате второго этажа размышляющих о поднятии зенитки на крышу здания для обстрела пролетающих над крепостью немецких самолетов. Почти сутки они вшестером без продовольствия, воды и связи с командованием держали оборону казармы. Надо было видеть их радостные лица, когда им дали напиться воды из фляги, а затем принесли несколько ведер воды для их установки. Парни, несмотря на молодость, были боевые, лихие и набравшиеся опыта в борьбе с пехотой противника за дни обороны. Командовал ими молоденький младший сержант Григорий Петров, практически перед самой войной прибывший в полк с курсов под Минском. И как после этого оставлять таких людей на произвол судьбы.
С самоходчиками зенитчики сошлись быстро. Так же быстро установили свою установку на грузовик, затаривались водой и боеприпасами, не подпуская к установке никого постороннего. Единственного кого допустили, был пожилой оружейный мастер из гражданских починившего водяной насос на установке. Они же уже присматривали и за трофейной «колотушкой» - противотанковой пушкой.
Медицинское отделение возглавил Самойлов. А кому как не ему. Других медиков в отряде не было. Девять тяжелораненых пока держались на его знаниях и умениях. В помощь ему выделили в качестве санитаров двух бойцов из числа хоть что-то знающих о медицине. Во всяком случаи умеющих делать перевязки и доказавших это в бою перебинтовывая раненых. Григорий сразу взял быка за рога. Потребовав с меня разрешение на срочное купание личного состава в реке. Четыре дня проведенные среди грязи, вони, копыти, разлагающихся на жаре трупов людей и лошадей, недостатка воды сильно сказалось на гигиеническом состоянии бойцов. Люди пообносились, форма грязная так и до вшей не далеко… Бани и санобработки не предвиделось, а река вот она рядом всего в нескольких метрах иди и купайся. Мыло у личного состава есть, чистое белье тоже. Еще в крепости на складе удалось разжиться по несколько комплектов нижнего белья и запасному комплекту формы на каждого. Я был не против, но только после завершения всех оборонительных работ. И в кустах у берега, не заплывая далеко и не шумя. Хрен его знает, где немец своих наблюдателей поставил. Не дай бог выследят, а нам позарез пару дней надо спокойных выгадать…
Сложнее было со старшиной. Лучше всех на эту должность подходил Козлов. Особенно наглядно это было видно, когда он загружал свои машины. И чего там только не было. И шансовый инструмент и масксети, и запчасти, и патроны и продукты, и бензин в канистрах. Он две двухсотлитровых бочки в полуторку самый первый засунул. Но, увы. У него на шее вся мобгруппа висит. Других таких же я не видел. А когда к нам присоединится Егоров неизвестно. По предложению Петрищева временно старшиной отряда назначили сержанта Ермакова из пограничников. Тот на курсах в свое время неплохо исполнял обязанности старшины. Так что работу знает, и надеюсь, с ней справится.
Нужен был бы в отряде еще политрук, но, увы, среди нас такого не было. Назначать, кого - то неизвестного мне не хотелось. Членов партии среди известной мне части отряда не было. По сообщению командиров остальных групп они о таких тоже не знали. Так что подождем до лучших времен. А вот секретаря комсомольской организации отряда предложить удалось. В моем взводе секретарем комсомольской ячейки был ефрейтор Усольцев. Из снайперов. У него, кстати, был самый большой счет убитых им в крепости врагов – 31, в том числе 3 офицера , снайперская пара, 12 –унтер-офицеров, шесть пулеметных и один артиллерийский расчет. И это не считая тех, кого он успокоил в ходе прорыва и до войны. Об организации соревнования среди снайперов мне рассказал полковой комиссар, случайно услышавший спор нескольких бойцов о том кто из снайперов больше набил врагов. Спор чуть до драки не дошел. И ладно бы, если бы спорили сами снайпера, так ведь спорили бойцы из групп прикрытия. Вот Фомин и предложил организовать такое соревнование. Учитывались лишь только те удачные выстрелы, которые подтверждались несколькими независимыми свидетелями и самим снайпером. В конце каждого дня подводился итог соревнования. И только после этого в снайперскую книжку вносились результаты. В одном из классов полковой школы на грифельной доске велась специальная таблица по каждому из бойцов. Вроде бы и глупо этим заниматься в осажденной крепости, а вели и радовались успехам товарищей и старались равняться на лидеров.
Вот я и предложил кандидатуру Николая в качестве общеотрядного комсомольского вожака. Обещали подумать и выдать решение на комсомольском собрании, которое собирались провести в самое ближайшее время.
Вот ведь не думал, что все так серьезно. В мое время «развитого социализма» такого не было. Все было до невозможности заформализированно. Комсомольские вожаки назначались сверху и никто против этих кандидатур не возражал. Всем было по большому счету все равно кто и кого куда ведет. А тут все по серьезному. И обсудить и изучить и высказать претензии в случаи чего, а если не устроит, то погнать поганой метлой.
После совещания народ разошелся по своим местам, руководить личным составом. А я, расстегнув воротник гимнастерки, снова занялся бюрократией. И жалеть о том, что Сарычев погиб, а вместо него я так никого и не подобрал. И начштаба мне по должности не положено. И что мне все приходится делать самому.
Ближе к вечеру все работы были закончены, со склада все перенесли в лагерь, перемещения личного состава внутри подразделений завершены, и сержанты повели народ купаться и приводить себя в порядок. И вскоре среди кустов появились стираные предметы военной одежды, а купаный и чистый народ принялся с усердием скоблить свою щетину, смотрясь в зеркала с автомашин. За маленьким осколком зеркала, найденном в самоходке, выстроилась целая очередь Зенитчикам пришлось усилить наблюдение за воздухом и окружающим миром.
Ермаков для всех организовал перекус тушенкой с горячим чаем и сахаром вприкуску. Он все горевал, что нет полевой кухни, котлов и иного инвентаря и с тоской смотрел на меня. Словно я волшебник и сейчас возьму и достану их из воздуха. Возможно, у него сложилось такое впечатление после увиденного на складе. Пришлось его успокоить и пообещать в скором времени все необходимое найти и передать ему.
От дальнейших обещаний меня спас Никитин, сообщивший о прибытии из поиска разведки.
Они вернулась к ночи и с далеко не самыми лучшими новостями. Почему не лучшими судите сами.
В свое время захваченный нами хутор занят немцами. Там стоят несколько автомашин и два гусеничных БТРа. Одна из автомашин – радиостанция, у нее растянуты антенны. На хуторе до пятидесяти солдат и несколько офицеров. Офицеры разместились в доме, а солдаты в постройках. Их посты выставлены на всех дорогах и тропинках к хутору, кроме того в лесу размещено несколько «секретов». Живности что раньше там содержалась командой Егорова, отсутствует. За время наблюдения на хутор несколько раз приезжали мотоциклисты, а затем грузовик с солдатами, куда - то выезжал в их сопровождении. Хутор бомбардировке не подвергался. Могила с погибшими поляками вскрыта. На ее месте стоит большой католический крест.
С одной стороны вот она первая и жирная цель для отряда. С другой стороны группа Егорова отсутствует, толи отошла с нашими войсками, толи погибла под ударами немцев.
Егеря, что ходили к польской базе, вернулись ни с чем. Они не смогли туда пройти. Немцы недалеко оттуда руками наших военнопленных заготавливают лес. На лесоразработках задействовано порядка ста человек. Их кормежка и отдых организованы там же на поляне. Охрану пленных осуществляют всего десяток немцев. Которые к своим обязанностям относятся кое как. Половина прохлаждается в палатке, двое стоят на часах (оба у шлагбаума на въезде), оставшиеся трое, без оружия, ходят по лесоразработкам и измеряют длину стволов и руководят работами. На вооружении у немцев только винтовки. Пленные работают достаточно активно, случаев саботажа или волынки не заметно. Как и не заметно попыток побега.
Вот и еще одна неприятная новость. Вроде бы наши по идее должны были разоружить конвоиров и податься в леса. Так нет, вкалывают на рейх и в ус не дуют….
Надо бы на все своим хозяйским взглядом взглянуть и решить что к чему. Вот с утра и проведем ревизию.
http://samlib.ru/s/sizow_w_n/
Артём извини но всё это шкурка не убитого медведя...Первый вопрос где взять лошадей и повозки?...Захватить у немцев?...Это не серьёзно ,обозы на гужевой тяге ходят у немцев строго по графику и отнюдь не маленькими колоннами,дневное нападение на дороге это не смешно...А нападать ночью ,так они в поле не ночюют,а в деревне ...ну понятно...Брать у местных..это ещё сложнее да и на крестьянской телеге особо много не увезёшь...Уксус прав лошадь не человек если нормально не кормить она работать не будет,а найти в лесу по пуду другому травы на каждую лошадь это не серьёзно...Верховых же лошадей даже не обсуждаем ...С техникой да ещё незнакомой парни от сохи тоже не комельфо, покрайней мере сразу...Шофер тогда был очень дефицитной специальностью и пока афтар не провёл перекличку вышедших мы и не знаем сколько у него кого ...Типа как у Ноя каждой твари по паре или ноль без палочки...Реально у него только парни из его взвода и роты и остатки погранцов ...Ну и мех группа на штугах с зенитным автоматом,а что делать с остальными?...Оптимально разделить отряд оставив себе всех здоровых,а раненных отправить под охраной штугов на имеющейся автотехнике на неё водилы есть раз сюда добрались...Порезать штаб полка захвать доп .технику погрузить на неё баласт прикрыть отход и уйти в леса уведя за собой погоню как вариант... 
Цель определена,сил хватит,а исполнение это уже на совести афтара...p.s.А немецкая авторадиола до наших добъёт элементарно,вопрос лишь в том поверят ли,ну и шифр конечно,по идее взять негде..Только если на базе ,ну случайно вдруг обнаружится кто то из НКГБ в чине не ниже ст.лейтенанта у них индивидуальные коды опознания для связи с руководством ... 
